Когда Хидака перекладывал вещи из корзины в стиральную машину, из кармана халата Кроуфорда выпал скомканный листок бумаги и плавно опустился к его ногам. Кен поднял лист и машинально прочел. Ничего особенного, просто в два ряда были выписаны имена Шварц и Вайсс, бывших врагов, ныне объединенных в одну группу – Грау.

Я-Йоджи.

Айя-Шульдих.

Оми-Фарфарелло.

Кен-Наги.

Немного пошевелив мозгами, Кен пришел к выводу, что под "Я" подразумевался сам Кроуфорд. Но что значит весь список в целом?! Первой пришла очевидная мысль: Брэд расписал план, кто кого должен убить. То есть, так могло быть, происходи дело год назад. Но сейчас, когда они, вроде, очень неплохо уживались?..

Все еще размышляя над странным списком, Кен спустился на кухню, вытащил из холодильника холодные сосиски и хлеб и принялся жева… эээ… раздумывать.

В кухню влетел Оми.

– Кен, где аптечка?!

– Посмотри в ванной, вроде Йоджи ее брал вчера, – посоветовал Кен. – А зачем тебе?

– Фарфи поранился! – Оми бросился в ванную, а оттуда затопал в комнату.

– Псих поранился, тоже мне новость! – пробурчал Кен. – Да его хоть на кресте распинай – выживет.

Прихватив с собой сосиску с хлебом, он заглянул в комнату психа. Фарфарелло сидел на полу с виноватым (??!) видом, напротив него расположился Оми, аккуратно бинтовал ему руку и мягким голосом выговаривал:

– Пора тебе с этим завязывать, Фарфи! Ты же и так весь в шрамах.

– Мне не больно, больно Богу, – пробормотал Фарфарелло.

– Дурачок. – Оми завязал бинт бантиком и потрепал его по волосам. Кен аж дернулся от неожиданности и приготовился спасать чибика от одноглазого, но… ничего подобного. Вместо того, чтобы озвереть, Фарфарелло улыбнулся!

Почесывая в затылке куском хлеба с сосиской, Кен вернулся на кухню. Может, когда Брэд писал про эту пару, он имел в виду, что Бомбеец хорошо влияет на психа? Хотя он на всех хорошо влияет, мальца хлебом не корми – дай о ком-нибудь позаботиться, а Фарф ну просто взывает к заботе… радикальной. Но все равно эта парочка… парочка… парочка?.. парочка???!!!!! Но Брэд же не мог иметь в виду, что Оми и Фарф… Ох, ну он же Оракул, а вдруг ему было видение???!!! Но тогда это надо срочно остановить! Потому что Оми… со своей заботой будет доставать только психа, а не окружающих. Эта мысль показалась Хидаке странно заманчивой. Цукиено, носящийся за Фарфом с криками: «Не смей резать себя в доме!» и «Не смей резать других-вдруг-потенциальных-клиентов в доме!» вряд ли найдет время на вопли: «Кен, ты опять разбил новую вазу???» Вернувшись на кухню, Сибиряк сделал еще один бутерброд взамен съеденного, и, как-то неожиданно, ход его мыслей приобрел отчетливо хентайный оттенок.

"Значит, Фарф и Оми пара? А вот интересно, кто из них уке? С одной стороны, Берсерк старше и сильнее Бомбейца, с другой – ему же нравится, когда ему причиняют боль…" – тут Кен поймал себя на том, что рисует мысленную картинку закованного в цепи Фарфарелло и Оми в коже и с плетью, и стукнулся головой о стол. Картинка была очень… возбужд… эээ… шокирующая. Конечно же, шокирующая!

Кен потряс головой и переключился на подъехавшую к дому машину. Из нее вышли нагруженные покупками Йоджи и Брэд, причем Кроуфорд открыл дверь перед блондином! Конечно, руки у Кудо были заняты, но…

"Йоджи очень похож на девушку", – Кен сглотнул. – "И… он плейбой! И они оба взрослые люди, достаточно опытные… А еще, Кудо не раз говорил, что Брэд очень сексуален… УФ!!!!" Перед мысленным взором Кена предстала картинка – Кроуфорд сидит за столом и работает, к нему подходит Йоджи в своем шелковом халате, садится на край стола, изгибается, заслоняя экран… Брэд аккуратно отодвигает в сторону ноутбук, укладывает блондина на стол и основательно – Оракул ведь все всегда делает основательно! – занимается с ним любовью…

– Эй, Кенкен, с тобой все в порядке? – раздался у него над ухом голос Йоджи. – Кен вздрогнул, вернувшись к реальности. Парочка находилась на кухне, выкладывая на стол покупки, и смотрели они на него с разной степенью обеспокоенности.

– Может, у тебя температура? – в своей обычной суховатой манере спросил Брэдли.

– Ты весь красный.

– Я?! Ничего подобного! – возмутился Кен.

– Посмотри в зеркало, лапушка, – предложил Йоджи. – У тебя такой вид, словно тебя посетили хентайные мысли о девушках.

– Нет! Не о девушках! – выпалил Кен.

– Значит, о парнях? – Йоджи ухмыльнулся и обвил рукой плечи Брэда. – Может, даже обо мне и Кроу?

Лицо Кена приобрело какой-то свекольный оттенок, и он пулей рванул с кухни. Задыхаясь, Сибиряк вылетел в небольшой садик за домом. Подошел к бочке, в которой скапливалась дождевая вода, и дрожащими руками побрызгал себе в лицо.

– Ты неправильно делаешь, – донесся откуда-то позади как обычно спокойный голос Фудзимии. – Не цепляйся за рукоять со всей силы, она же не собирается от тебя убегать.

Кен медленно обернулся.

На полянке в саду находились Шульдих и Айя. Немец держал в руках катану (!!!) Абиссинца, а тот стоял позади него, положив руки поверх ладоней немца, и направлял его движения, показывая, как надо обращаться с мечом.

"О, Господи…" – ошалело подумал Кен. – "Этого не может быть! Шу и Айя? Невозможно! Они же терпеть друг друга не могут… Впрочем, не зря же говорят, что от ненависти до любви один шаг! Они так сильно друг друга ненавидели, что теперь, когда вражда ушла, им осталось только полюбить друг друга. А вот интересно, как у них было в первый раз?"

С остекленевшими глазами Кен опустился на землю прямо около бочки. В воображении, независимо от его воли, возникли красочные картинки…

Вот Айя тренируется с катаной. В комнату заходит Шульдих. Абиссинец прекращает тренировку и холодно глядит на него. Немец раздевается догола, опускается на колени… Ран подходит к нему, кончиком меча поднимает его подбородок, заставляя посмотреть на себя.

– Вставай, – холодно произносит он.

Шульдих, прикусив губу, встает.

Ран откладывает катану, приближается к Шу вплотную… Обнимает за талию и целует – глубоко, нежно… Телепат цепенеет, потом вцепляется в плечи Фудзимии, словно боится, что тот истает легким дымком. Но Ран не тает, и вот они уже опускаются на пол, и одежда красноволосого парня исчезает…

– Аумф! – Кен застонал сквозь зубы, и несколько раз стукнулся затылком о бочку, приводя себя в чувство. – Я живу среди голубых! Восемь наемных убийц, и всего двое нормальных – бывший футболист и мальчишка-телекинетик!

Тут Кен вспомнил последнюю пару с листа Брэда.

Кен и Наги.

Сибиряк ошеломленно распахнул глаза, вспоминая, как часто в последнее время Наоэ расспрашивал его о футболе, приглашал сходить в игровой центр или в кино…

Как он сам, чаще, чем кому бы то ни было, дарил темноволосому чибику сладости, комиксы, и как ему нравится прикасаться к его шелковистым волосам… Да и попка у него тоже классная, вот бы…

"Я тоже голубой", – мужественно признал Кен. – "Ни хрена себе… Ну и что мне теперь делать? С одной стороны, у меня нет опыта в подобных делах! С другой – Наги красивый, как девочка. И, похоже, тоже ко мне не равнодушен… Ладно, в ближайшие дни вытащу его в кафешку и поговорю по душам". Приняв такое решение, Кен встал и бодро зашагал в дом, мысленно лелея образ обнаженного Наги, соблазнительно раскинувшегося на кровати.