Куклы не плачут

Dramatic Precious 2nd Stage - Tearless Dolls
Время по сюжету: 
1999 г., лето?

Очередная миссия приводит "Вайсс" к замку Цукиёно, где Оми знакомится с собственным дедушкой. В то же время Ёдзи вновь встречает Аямэ и Адзамэ, а Ая - впервые разговаривает с Сионом со времен его ложной кончины. Вот только во время миссии "Вайсс" сталкиваются с бывшими "Вайсс-2" как с соперниками...

Роли второго плана и эпизодические

Персонаж Сэйю
Уно Асами Дзюнко (Asami Junko)
Сано Такамори Нао (Takamori Nao)
Ивафудзи (кукольник) Ивата Ясуо (Iwata Yasuo)
Кана Мацумото Сати (Matsumoto Sachi)
Мама из бара Ватанабэ Миса (Watanabe Misa)
Ученик А Нэмото Хисанори (Nemoto Hisanori)
Ученик В Фурута Нобуюки (Furuta Nobuyuki)

 

 

Куклы не плачут
Dramatic Precious 2nd Stage - Tearless Dolls
Дата выхода: 
2099

Архив

Перевод с японского: 
Перевод с английского: 

Бета: d-umka

Аудио-треки к драме

01 - Prologue - Пролог

Замок Цукиёно, семейный храм.

Такатори Сайдзё разговаривает с восковыми фигурами, изображающими его покойных сыновей и членов их семей.

Сайдзё.  Ооох... Рейдзи... Рейдзи... Мой неблагодарный сын... И Сюити... Ты был таким же, Сюити... А теперь вы оба лежите здесь. Но как же так вышло, что вы умерли раньше своего отца? Хирофуми... Масафуми... (Всхлипывает.)  Мои милые, славные мальчики... вас теперь тоже больше нет. И Ока! Ока, невинное дитя! Отчего столь чистое создание погибло так рано? Я хотел, чтобы в семье Такатори родилось много детей. Хотел, чтобы род Такатори существовал вечно и процветал. О, матушка! Прости меня, матушка! Великий клан Такатори, на который ты возлагала столько надежд, обречен... Ох, матушка!

Слышится негромкий шорох.

Сайдзё (оборачивается).  Кто здесь?!

Уно.  Это...

Сайдзё.  А, это всего лишь вы, Уно и Сано.

Сано.  Господин, пожалуйста, вам пора отдохнуть.

Сайдзё.  Подойдите-ка сюда

Сано и Уно.  Да, господин.

Близнецы молча подходят к хозяину.

Сайдзё.  Уно, присядь сюда. Сано, а ты садись здесь.

Шорох одежды.

Близнецы всхлипывают.

Сайдзё.  Хаа! (Ласкает девушек.)

Уно (принимает ласки).  Ахх...

Сайдзё.  Хмм!

Сано.  Ахх! (Стонет.)

Уно.  Господин... позвольте... прикоснуться к вам! (Стонет.)

Сайдзё.  Хмпф! Что ты такое говоришь! Мне нужна ваша молодость и энергия! Мне еще рано умирать! Я не умираю!

Сано и Уно.  Да, господин...

Сайдзё.  Хаа... хаа... Матушка! Матушка! Поделись со мной силой! Мальчик... этот мальчик... прошу, приведите мальчишку ко мне! Мамору! Мамору! Приди ко мне, Мамору! О, Мамору!

 

02 - Открывающая песня

Sweet Nothing (Yuuki) - "Милые мелочи" (Хиро Юки)

 

03 - Arashizama. Kyoto - Арасияма, Киото

Гомонят туристы, приехавшие на экскурсии в Арасияму.

Сакура.  Ая-тян! Ая-тян!

Ая-тян.  Сакура, попробуй эти вишневые рисовые пирожные! Очень вкусные, а в Токио они не совсем такие, вот, попробуй сама...

Сакура.  Послушай, Ая-тян! Оказывается, у моста Тогецу действительно торговали цветами четверо парней!

Ая-тян.  Что?

Сакура.  Это наверняка был Ая-сан и его друзья!

Ая-тян.  Правда?! Это точно был братик?

Сакура.  Я поспрашивала людей в округе, и оказалось, что я была права!

Ая-тян.  Братик?! Значит, он на самом деле жив! Когда это было?

Сакура.  Примерно два месяца назад... они уже давно уехали.

Ая-тян.  Эх... (Разочарованно вздыхает.)

Сакура (подавленно).  Что же нам теперь делать?

Ая-тян.  Ну, раз уж мы застряли в Киото... может, посмотрим Золотой павильон?

Сакура.  Золотой павильон? Да зачем он тебе? Уже сто раз его видели на школьных экскурсиях.

Ая-тян.  Но... у нас все равно нет денег ни на что другое, а я всегда мечтала побывать на экскурсии в средней школе, но так ни разу и не смогла...

Сакура.  Ой, точно... Ну, раз уж мы оказались здесь, можем поглядеть достопримечательности!

Ая-тян.  Ты точно не против?

Сакура.  Ага, пойдем, Ая-тян!

Ая-тян.  Давай сядем в тот автобус! (Убегает.)

Сакура.  Ая-тян, подожди!

Ая-тян.  Скорей, скорей!

Сакура (про себя). Ая-сан, ваша сестра бодра и здорова... Где же вы сейчас? Вы снова заняты своей опасной работой? Пожалуйста, вернитесь назад! Ради сестры... и ради меня, Ая-сан!

 

04 - The Swordsmith's at Kanazawa - Оружейная мастерская в Каназаве

Ая (про себя).  Сион... Я думал, что ты отдал мне этот меч, чтобы я помнил о тебе, но...

Открывается дверь.

Оружейник.  Простите, что заставил ждать.

Ая.  Вот меч.

Оружейник.  Позвольте его осмотреть. (Достает меч из ножен.) Ох! (Восхищенно.) Потрясающе... Просто потрясающе. Однако...

Ая.  Как видите, клинок иссечен глубокими царапинами. Но я надеюсь, что вы сможете починить его.

Оружейник.  Вынужден отказать вам.

Ая.  Почему?

Оружейник.  Необычно, что клинок поврежден так сильно, будто его использовали в битвах Эпохи воюющих провинций. Но этого не может быть, эти повреждения не настолько старые.

Ая.  Да. Именно поэтому я и пришел сюда. Я слышал от одного человека, что я смогу найти здесь, в Нагамати в Каназаве, не просто оружейника, а настоящего мастера, который умеет работать с живыми мечами.

Оружейник.  И кто же был этот человек?

Ая.  Некий учитель икебаны.

Оружейник.  Хм... В самом деле, нельзя позволить такому искусному мечу заржаветь.

Ая.  Так что же, вы возьметесь за эту работу?

Оружейник.  Это обойдется дороже, чем покупка нового меча.

Ая.  Я заплачу любую цену.

Оружейник.  Тогда оставьте катану мне.

Меч возвращается в ножны.

 

05 - Kitten in the House

Каназава.

Цветочный фургон припаркован перед парком Кенроку.

Слышен городской шум.

Кэн (сам себе).  Эх, как же надоело... (Сжав кулак, сминает лепестки цветка.)

Ёдзи.  Эй, не трожь цветы! Нам их еще продавать!

Кэн.  Кому какое дело? Магазин цветов — не моя настоящая работа.

Ёдзи (недовольно).  Ну, знаешь ли...

Оми подходит к ним.

Оми.  Похоже, торговля не больно-то хорошо идет...

Ёдзи.  Оми, ты что, опять бродил по парку?

Оми.  Ага. Вроде бы, раньше никогда здесь не был, но почему-то это место кажется таким знакомым.

Кэн.  Знакомым?

Ёдзи.  Тихо, к нам идет красотка-покупательница. О, даже еще лучше — близняшки!

Подходят Сано и Уно.

Сано и Уно (хором).  Простите за беспокойство.

Уно.  Здесь ли господин Цукиёно?

Сано.  Это Вы — господин Цукиёно?

Ёдзи (ошеломленно).  Цукиёно..?

Оми.  Эмм… Я — Цукиёно Оми.

Уно.  О!

Сано.  Это Вы!

Оми.  Хмм...

Уно.  Будьте так добры, мы хотели бы приобрести сто белых гвоздик.

Оми.  Белых, говорите... Прямо сейчас могу предложить не больше двадцати белых гвоздик. В этом фургончике — все, что у нас есть в наличии.

Сано.  Вот как. В таком случае, сможете ли вы доставить их завтра?

Уно.  Привезите заказ в замок Цукиёно, у подножия горы Утацу.

Оми.  Замок Цукиёно?

Сано.  Его несложно найти. В Каназаве все жители знают, как туда добраться.

Уно.  Заранее благодарим.

Близнецы уходят.

Ёдзи.  Эй, Оми, где ты успел закадрить этих двоих?

Оми.  Не знаю я! Никогда их раньше не встречал!

Кэн.  Но почему они сказали «Цукиёно»? Они знали твою фамилию.

Оми.  И правда... Странно...

 

* * *

Совещание внутри цветочного фургончика.

Бирман.  Ну что, все успели ознакомиться с городом? Тогда, вот ваши приказы...

Ая.  Постой! Удалось ли вам что-либо узнать про прошлый инцидент?

Бирман.  Мы провели расследование... но не нашли ничего.

Ая.  Сион был лидером Критикер в Сендае! Вы обязаны знать хоть что-нибудь!

Бирман.  Все документы Критикер за тот период времени были уничтожены. Ни я, ни нынешний глава организации ничего не знаем о данном человеке.

Ая.  Значит, знает Манкс. Она называла себя Эрика, когда приезжала в Сендай.

Бирман.  Манкс... В данный момент она за границей, выполняет сверхсекретное задание. Связаться с ней невозможно.

Ая.  Бирман... ты ничего от нас не скрываешь, так ведь?

Бирман.  Вы намерены выслушать приказы или нет?

Ая.  Что ты..?

Оми.  Просто приступай, Бирман.

Начинает проигрываться запись.

Карасума (аудиозапись).  В Каназаве в течение этого года пропадают без вести девушки и женщины в возрасте от 5 до 20 лет, одна за другой. В результате расследования было установлено, что эти люди посещали место, известное под названием «замок Цукиёно», у подножия горы Утацу, и после этого их никто не видел.

Оми.  Замок Цукиёно...

Карасума (аудиозапись).  Многочисленные косвенные улики позволяют предположить, что пропавшие были убиты в стенах замка. Ранее замок Цукиёно служил загородным поместьем семьи Такатори, но в данное время он превратился в частную резиденцию отошедшего от дел Такатори Сайдзё.

Оми.  Что..?

Ая.  Такатори!

Кэн.  Такатори... те самые Такатори?

Ёдзи.  Кто такой этот Сайдзё?

Карасума (аудиозапись).  По обширной территории поместья свободно перемещаются более двухсот человек. Несомненно, среди них скрываются убийцы. К несчастью, политическое влияние Такатори Сайдзё до сих пор очень сильно, поэтому полиция Каназавы бессильна. Итак, вот ваша миссия: уничтожить убийц, скрывающихся в замке. На этом все.

Конец записи.

Ая.  Снова нам встретились Такатори...

Ёдзи.  Оми... Этот тип, Такатори Сайдзё..?

Оми.  Такатори Рейдзи... и Сюити... наш Персия... это его сыновья.

Кэн.  То есть, это дедушка Оми?

Оми.  Я и не думал, что он еще жив. Наверно, ему уже около девяноста лет.

Ая.  Ты его помнишь?

Оми.  Ага... Я, кажется, встречал его, когда был маленьким.

Бирман.  Такатори Сайдзё — человек, который привел корпорацию Такатори к процветанию. Поговаривают, что он был теневым главой Японии, манипулировал политиками по собственному желанию. Однако он оставил корпорацию и политическую власть Такатори Рейдзи, когда состарился, и после этого никогда не появлялся на людях. Ходит слух, что лет десять назад у него случился инсульт, после которого он оказался парализован.

Ая.  Но почему нам снова предстоит работать с Такатори? О чем думает руководство?

Бирман.  Мысли командующего вас не касаются.

Ая.  Что?

Бирман.  Подумай сам. Принимать решение — обязанность командующего. Ваша обязанность — исполнять его решения. Таковы правила.

Ая.  Я знаю, но...

Ёдзи.  Бирман, а те двести человек, которые свободно перемещаются по территории поместья — кто они?

Бирман.  Сайдзё покровительствует традиционным ремеслам. В поместье расположены различные мастерские, где вручную раскрашивают шелк, производят лакированные изделия, фарфоровую посуду и многое другое.

Кэн.  Короче, подозрительный мужик этот Сайдзё.

Оми.  Такатори Сайдзё — наша цель? Старик, парализованный болезнью?

Бирман.  Прежде всего нужно выяснить, вправду ли он стоит за преступлениями.

Ёдзи.  Ну что ж, отлично. Как раз завтра нужно доставить цветы в этот замок.

Кэн.  Как удобно совпало время!

Оми.  Да уж...

 

06 - Tsukiyono Castle - Замок Цукиёно

Оми подъезжает к замку. Со скрипом открываются тяжелые ворота.

Уно (в домофон).  Добро пожаловать.

Оми проезжает во двор на мотоцикле.

Оми.  Так вот он какой...

Заглушает мотор, достает цветы.

Кана.  Ух ты, цветочки!

Пятилетняя Кана подбегает к Оми.

Оми.  Они называются гвоздики.

Кана.  Звездики?

Они.  Нет, гвоз-ди-ки! Ты местная?

Кана.  Ну, я... я Кана!

Оми (улыбается).  Кана-тян.

Уно.  Господин Цукиёно...

Сано.  Добро пожаловать домой.

Оми.  Что?

Уно (Кане).  Девочка, ты ведь из кукольной мастерской? Все там тебя ищут.

Сано.  Скорее, возвращайся назад.

Кана.  Ладно. (К Оми.) Пока-пока, цветочник!

Оми.  Пока.

Кана убегает.

Уно.  Господин Цукиёно, будьте добры, пройдите с нами.

Оми.  Вот... вот гвоздики, которые вы заказывали.

Сано.  Пожалуйста, передайте их господину лично.

Оми.  Господину?

Уно.  Он в семейном храме.

 

 * * *

Семейный храм Сайдзё.

Открывается скрипучая дверь.

Оми (про себя).  Ничего себе «семейный храм» - не удивлюсь, если тут есть огромная статуя Будды... (Пораженно выдыхает.) Это же... Ока?! Что ты здесь делаешь? Нет... Это же... кукла?

К Оми приближается Сайдзё в электрической инвалидной коляске.

Сайдзё (не может говорить).  Уооо...

Оми.  Вы..?

Сайдзё.  Ма-ма-мамору... Охх... Ма-мору... Аээх...

Уно.  Господин приносит свои извинения за то, что не встает Вас поприветствовать.

Сайдзё стонет.

Сано.  Он ожидал этой встречи уже давно.

Сайдзё (в слезах).  Мамору!

Оми.  Он... понимает, кто я?

Уно.  Будьте добры, поместите цветы перед усыпальницей.

Оми.  Что? А, да. (Идет к усыпальнице. Изумленно вздыхает.) Это же... мои братья, Масафуми и Хирофуми? И дядя Сюити? Нет, всего лишь похожие на них восковые куклы. Но вот фигура Оки выглядит... совсем как живой человек. (Расставляет цветы.) Эм... а что в этом ларце на усыпальнице?

Сано.  Этот храм служил гробницей с начала периода Эдо. Внутри ларца хранится образ Хозяйки Майа.

Оми.  Хозяйка Майа?

Сано.  Она — Мать всего Сущего.

Сайдзё.  Мааамору!

Уно.  Ох, Господин!

Сано.  Вам плохо? Принести лекарство?

Сайдзё.  Мамо... Мамору! Уооох!

Уно.  Господин Такатори Мамору!

Сано.  Умоляем Вас, останьтесь с хозяином!

Оми.  Вы... все знали обо мне... и заманили сюда?

Уно.  Хозяин всегда так переживал за Вас.

Оми.  Я не Мамору! Я Цукиёно Оми!

Сано.  Хозяину осталось жить совсем немного.

Оми.  Что?

Уно.  Он мечтал увидеть вас перед смертью

Сано.  Всего на неделю... нет, хотя бы на три дня. Пожалуйста, останьтесь в замке!

Сано и Уно (вместе).  Умоляем Вас!

Сайдзё (совсем тихо).  Маморууу!

Оми.  Я...

 

* * *

В ванной комнате замка.

Оми (расслабляется в ванне).  Эхх... Пришел, чтобы просто разведать обстановку, а в итоге остался на ночевку. Ну да ладно. Интересно, сколько же они про меня знают? Не может быть, чтобы они знали про Вайсс? И все-таки, какая же тут отличная ванна, прямо как те огромные, в дорогих отелях... Но отчего же у меня такое чувство, будто я когда-то уже лежал в этой ванне, глядя в потолок этой самой комнаты...

Воспоминание.

Оми (пятилетний).  (Хнычет.)

Мать Оми.  Тише, тише, Мамору! Мама просто хочет тебя помыть...

Воспоминание заканчивается.

Оми.  Мама? Значит, я был в этом доме вместе с матерью... но когда?

Со скрипом открывается дверь.

Уно.  Господин Мамору...

Оми.  А? Что вам...

Сано.  Мы пришли помочь вам с омовением.

Оми.  Не надо, все в порядке, я сам справлюсь!

Уно.  Но мы обязаны, иначе хозяин нас накажет.

Близнецы забираются в ванну.

Оми.  Ой! Зачем вы сюда залезли?!

Сано.  Все хорошо. Пожалуйста, предоставьте это нам.

Оми.  Эй, погодите..!

Громкий плеск воды.

Оми протестует, близнецы ласково его успокаивают.

 

07 - Kourinbou - Коринбо

Коринбо, торговый район Каназавы. Вечер.

Ёдзи прикуривает сигарету, щелкая зажигалкой, выдыхает дым.

Адзами.  Эй, Ёдзи, ты ли это!

Ёдзи.  О, Адзами? Что ты здесь делаешь?

Адзами.  Становится вся сложнее управлять тем баром в Гионе. Мы услышали, что здесь в Коринбо отличное место для бизнеса, так что приехали вместе с Аяме это проверить. А ты, Ёдзи? Что привело тебя сюда?

Ёдзи.  Ничего особенного... Прогуливались тут с парнишкой из цветочного магазина, но стоило ему заметить эту церковь, как он туда и потащился. А мне ни с Богом, ни с Буддой нечего обсудить.

 

* * *

Католическая церковь Каназавы.

Звучит органная музыка.

Кэн (про себя).  Рэйко... Мои руки больше не дрожат. После того, как я убил тебя этими самыми руками... Когда я вступил в Вайсс, я обрек себя на то, что после смерти попаду в ад. Когда я убил моего лучшего друга детства, выполняя очередную миссию, то решил, что уже в аду. Та жизнь, что я вел в то время, казалась подлинным адом. Но как же я был наивен! Тогда я даже порога настоящих адских врат еще не перешагнул...

(говорит вслух). Хэх... Наверно, существует несколько кругов ада, и я был бы не против добраться до самого дна. Хотя неважно, насколько низко я смогу упасть... я опущусь столь глубоко, насколько получится... мне все равно.

Аяме (издалека).  А разве ад не считают бездонным?

Кэн (удивленно).  Кто здесь?!

Тихие шаги.

Аяме.  Я слышал, что эта церковь была построена в эпоху Мейдзи. Взгляни на эти витражи — разве они не прекрасны?

Кэн.  Твой голос... Я когда-то уже слышал его...

Тихо открывается дверь.

Ёдзи.  Надо же, и хозяин тоже здесь?

Ёдзи и Адзами заходят внутрь.

Аяме.  Хм, Ёдзи, это ты? Как странно здесь тебя встретить.

Адзами.  Он работает в цветочном магазине в парке Кенроку.

Кэн.  Ёдзи, ты знаешь этих двоих?

Аяме.  Мы друзья, ведь так? Встретиться здесь, в Каназаве... какой чудесный случай!

Адзами.  Нет, возможно, это не совсем случайность?

Аяме (усмехнувшись).  Неужели это Бог привел нас всех сюда?

 

* * *

Бар в Коринбо.

Ночь, тихая фортепианная музыка.

Кэн (допивая свою порцию алкоголя).  Ух... (Опускает стакан на стол со стуком.)

Аяме.  Надо же! Совсем молодой, а выпивает с размахом!

Кэн.  Хмф... (Наливает еще.)

Ёдзи.  Ты когда успел научиться так хлестать выпивку?

Кэн.  Я просто пью сакэ, ничего особенного. (Выпивает еще порцию.) Я уже давно не ребенок.

Адзами.  Люди взрослеют.

Кэн.  Становясь все ближе к смерти.

Аяме.  Верно подмечено, но если все равно суждено умереть, надо радоваться каждому оставшемуся деньку, не так ли?

Кэн.  Я... ничему уже не радуюсь.

Аяме.  Что ты такое говоришь? Просто делай все, что тебе нравится. Выпивай, играй в карты, морочь голову женщинам... Если тебе безразлично будущее, значит, в настоящем ты свободен. Ощути жажду жизни, как вольный зверь.

Кэн.  Зверь? Хм, отлично звучит.

Ёдзи.  Ну, только вот с женщинами лучше не связывайся... от них одни хлопоты.

Мама.  Добро пожаловать! Давненько я вас не видела...

Адзами.  Привет, Мама. Похоже, работа кипит?

Мама.  Эх, долгов выше крыши. А вас что привело в Каназаву, экскурсии?

Адзами.  Мы решили стать твоими конкурентами. Подумываем, не открыть ли тут свое дело.

Мама (смеясь).  Ой, как страшно! А это кто?

Аяме.  Ёдзи и Кэн. Они оба — любовники Адзами, так что ты их лучше не задевай, Мама.

Мама.  Ага-ага, всё мне ясно. (Взволнованно.) А в том футляре что? Не твоя ли скрипка?

Адзами.  Ну, мне становится одиноко, когда я долго не держу ее в руках.

Мама.  Тогда... может, сыграешь, пожалуйста? Так давно не слышала...

Адзами играет на скрипке.

Ёдзи.  Эта Мама и Адзами, кажется, неплохо ладят.

Аяме.  Она раньше была элитной гейшей в Киото и хотела завлечь Адзами. Хотя он никогда не отвечал ей взаимностью.

Ёдзи.  Напрасно он так!

Аяме.  Адзами всегда был странным.

Ёдзи.  Хозяин, а вы давно с ним знакомы?

Аяме.  Да... мы выросли в одном заведении.

Кэн.  Заведении?

Аяме.  Я часто затевал драки, и когда я попадал в переделки, Адзами всегда приходил мне на помощь. Даже сейчас, когда мы уже взрослые... Послушайте, как играет Адзами. С его прекрасным слухом и техникой он мог бы стать профессиональным музыкантом... но он безрассудно решил остаться со мной, и бросил учебу в Музыкальной Академии.

Кэн.  Он пошел на это ради друга...

Аяме.  Хм... (тихо сам себе) честно говоря, все это немного тоскливо...

Ёдзи.  Хозяин, вы были малолетним правонарушителем?

Аяме.  Да, с самого рождения. Мой отец был убийцей. Его преступлениям пришел конец только тогда, когда его самого убили... И его кровь течет в моих венах.

Кэн.  Но то, кем станет ребенок, никак не зависит от того, кем были его родители!

Аяме.  Да... Адзами всегда говорит, что мне не стоит обращать внимание на глупые устаревшие предрассудки.  Но я чувствую это всем телом... Кровь моего отца течет во мне.

Музыка затихает.

 

08 - Tsukiyono Castle Revisited - Замок Цукиёно

Дом Сайдзё, коридор.

Часы бьют 1 час ночи.

Оми.  Ну и ну, где же начать искать в таком огромном доме? Все-таки, как меня сбили с толку те две девушки! Я было подумал, что они и в постель за мной отправятся!

 

***

Семейный храм.

Открывается дверь.

Оми.  Наверно, неспроста я никак не могу перестать думать про эту комнату...

Слышны тихие шаги Оми.

Оми.  Ока... почему же только ты одна выглядишь такой яркой, точь-в-точь как живая? (Нерешительно прикасается к кукле.)  Холодная... но на ощупь совсем как настоящая кожа. Или просто воображение разыгралось? (Проходит вперед.) Нет, в самом деле... Статуя Масафуми, несомненно, просто кукла. И Хирофуми тоже. (Идет дальше, затем останавливается.) Мне сказали, что в этом ларце образ Хозяйки Майа... (Открывает ларец, достает фотографию. Удивленно вздохнув.) Какая она красивая! Похожа на маму... в моих... в моих воспоминаниях мама выглядит точно так же!

Сайдзё.  Мать клана Такатори!

Оми.  Э?

Сайдзё подходит к нему.

Оми.  Сайдзё-сан...

Сайдзё.  Это фотография была найдена сразу после окончания войны... После разрухи, творившейся в эпоху Сёва, род Такатори сосредоточил средства в сфере оборонной промышленности и в совместных предприятиях с зарубежными партнерами, намного опережая свое время, ибо в Японии не осталось ни одного, ни второго, после поражения в войне. Примерно в это же время я решил вернуться домой в Каназаву, где фамильный храм пришел в упадок из-за отсутствия священнослужителей. Все, что осталось — эта фотография. Я знал, что это моя мать, я чувствовал это. Смерть разлучила нас с ней, когда я был еще ребенком. Матушка... моя дорогая матушка возглавила клан Такатори, когда ей было 16 лет. Молодая женщина, совсем одна — она сумела поднять наш увядающий род с колен, вернуть ему силы, что за сильная, великая женщина! Но мать из моих воспоминаний была также юной, прекрасной, нежной... Я поклялся, на этой фотографии, что последую по ее стопам и восстановлю величие клана Такатори. Я выкупил земли во всей этой области, выстроил замок вокруг храма, и поместил ее образ на алтарь, как святыню, достойную поклонения как Будда. После того, как клан Такатори завоевал весь рынок, пришло время процветания, какого мир не видел никогда ранее. Посему, истинно утверждаю, это Мать Такатори. Защитница дома Такатори, родоначальница великой семьи Такатори, Мать клана Такатори. Она моя мать, и в то же время Мать, давшая жизнь Рейдзи и Сюити. И, Мамору, она также и твоя Мать.

Оми.  Моя..!

Сайдзё.  Мамору! (Крепко обнимает Оми.)

Оми.  Ах!

Сайдзё.  Мамору... Я так рад... так рад, что ты наконец-то дома!

Оми.  Я... (Освобождается от объятий Сайдзё.) Я не Такатори! Я отрекся от этого имени! Нет... я отрекся от своего отца, Такатори Рейдзи.

Сайдзё.  Ты не можешь от этого отречься! Эта рука... (Хватает Оми за руку.)

Оми.  Ай!

Сайдзё.  Смотри! Этот твой нос. Твои уши! Всё в тебе, это всё от Такатори. В твоих жилах течет кровь Такатори. Почему ты вернулся в эту комнату? Кровь Такатори позвала тебя сюда!

Оми.  Вы... зачем вы притворялись, что не можете ходить и говорить?

Сайдзё.  Хмм... ну, было неприятно подозревать собственного внука, но я должен был принять меры. Не хотелось бы получить внезапную стрелу в спину.

Оми.  Что?

Сайдзё.  Но... почему же ты вернулся?

Оми.  Сайдзё-сан... Что именно вам известно обо мне?

Сайдзё.  Сюити всё мне рассказал.

Оми.  Э?

Сайдзё.  Ни этот идиот Рейдзи, ни Сюити, ни я никогда не забывали про тебя. Ты был важным членом нашей семьи.

Оми.  Семьи...

Сайдзё.  Мамору, я не стану требовать от тебя немедленно возглавить семейство Такатори, но... останься в замке на два-три дня, поразмысли об этом. Нет, просто вспомни всё. Ты часто приезжал сюда, играл вместе с Кикуно.

Оми.  С мамой?

Сайдзё.  Помню все, как будто это было лишь вчера. Когда цвела сакура, вы вместе ходили в парк Кенраку... и Сюити с вами.

Оми.  С дядей Сюити...

Сайдзё.  Ну, мне пора спать. А ты... если ты что-то ищещь, можешь осматривать все, что хочешь. В конце концов, это и твой дом. (Уходит.)

Оми (тихо).  Дедушка...

 

09 - Aya and Shion - Ая и Сион

Дом оружейного мастера.

Оружейник.  Добро пожаловать. Заходите.

Ая.  Вы закончили работу с мечом?

Оружейник.  Да, но... один из моих особенных клиентов увидел ваш меч, когда покидал мастерскую, и меч сразу ему понравился. Простите, но он хотел узнать, нельзя ли его купить.

Ая.  Меч не продается.

Оружейник.  Разумеется, то же самое я ему и сказал... И все же, он хотел бы встретиться с вами. Он ожидает вас в чайном домике.

Ая.  Что?

Оружейник провожает Аю до чайного домика.

Оружейник.  Вот здесь.

Ая.  Хорошо...

Ая направляется внутрь, но неожиданно останавливается.

Ая (про себя).  Что это... что за напряжение, как будто что-то повисло в воздухе. Не думаю, что это предвестники убийства, и все же...

Сион (тихо, из-за двери).  Как долго еще ты собираешься там стоять? Заходи!

Ая нервно сглатывает.

Открывается дверь, Ая заходит, дверь закрывается.

Звук воды, льющейся из чайника в чашку.

Сион заваривает чай по правилам чайной церемонии, потом предлагает Ае.

Сион.  Чего же ты ждешь? Чай не отравлен.

Ая (сквозь зубы).  Ты..! (Хватает чашку, быстро выпивает, резко ставит чашку обратно.)

Сион (сдержанно посмеиваясь).  Этот меч... (Поднимает обнаженный меч.)

Ая нервно вздрагивает.

Сион.  Успокойся. Этот чайный домик нарочно был построен таким тесным, чтобы здесь было невозможно взмахнуть мечом. (Медленно убирает меч в ножны.)  Да... Ты правильно сделал, что принес меч для починки именно сюда, и все же... Этот меч поглотил слишком много крови. Видимо, даже самому лучшему оружейнику не под силу стереть с него эти шрамы.

Ая.  Сион!

Сион.  Ран, ты помнишь, что я сказал тебе, когда отдал этот меч?

Ая.  Ты сказал... если придется обнажить его, то обнажи его лишь для того, чтобы спасти чью-то жизнь.

Сион.  О, так ты вправду помнишь. Тем не менее, ты пренебрег моим наказом.

Ая.  А как же ты сам? Я... я верил, что ты ни за что не можешь быть убийцей!

Сион.  «Меч, предназначенный убивать, может становиться мечом, спасающим жизнь других»... Это был один из принципов моей веры. Этому я учил тебя в первую очередь, в то время, когда сам ты пылал лишь жаждой мести. Однако это был не единственный принцип. Одинокий мечник, даже если в душе у него пустота, не может не обнажать клинок. «Меч, предназначенный убивать, становится мечом, спасающим жизнь». Ты должен увидеть это сам, чтобы осознать.

Ая.  Игра слов. Разве это не то же самое, что стать убийцей?

Сион.  Можно сказать и так. А можно и по-другому. В любом случае, придет день, когда ты сам поймешь это.

Ая.  Мне ни к чему слушать, как ты играешь словами. Ты обманывал меня целых два года.

Сион.  Это Такатори Сюити обманывал тебя. Мне предложили присоединиться к Вайсс еще до того, как ты прибыл в Сендай. Тебя отправили, чтобы занять мое место. Однако ты все еще был слишком вольным и диким для работы в Критикер, я не мог сразу покинуть Сендай. Прошло полгода, а я так ничего тебе и не сказал про мой перевод. А потом, наконец, я отдал тебе меч и начал готовиться к отъезду, заметая следы. Затем произошла та несчастная история. Из-за собственной небрежности я был тяжело ранен, но мне удалось ускользнуть во время взрыва. Такатори Сюити предпочел сказать тебе, что я погиб. После смерти многих членов Критикер он считал, что необходимо усилить Вайсс.

Ая.  Тебя... попросил вступить в Вайсс Персия?

Сион (сдержанно смеется).  Так ты и вправду ничего не знаешь. Предполагается, что всех членов первого состава Вайсс перебили в ходе миссии. После этого во главе встал Такатори Сюити, он собрал новую команду Вайсс... Нас.

Ая.  То есть... мы...

Сион.  Полагаю, вы третья команда Вайсс. В конце концов мы, вторые Вайсс и заместитель командующего, поняли, что Такатори Сюити на самом деле боролся лишь с Такатори Рейдзи. Конечно, мы знали о том, что жестокость клана Такатори перешла всяческие границы, но все же, фактически это была личная вражда двух братьев. Мы не собирались отдавать свои жизни или лишать жизней других во имя грязных интриг клана Такатори, так что мы отказались признавать власть Такатори Сюити. Вместе с заместителем командующего мы начали работать независимо, а Сюити продолжил работать с Вайсс, созвав вас. Однако в этот раз он набрал только молодых, незрелых юношей лет двадцати, чтобы быть уверенным, что в будущем ему не придется вновь разбираться с неподчинением.

Ая.  Понятно... Риндо, тот репортер из газеты — он один из вас?

Сион.  Так и думал, что ты поймешь.

Ая.  Я видел его в Киото с икебаной твоей работы.

Сион.  Знаю. В тот раз я следил за вами издалека.

Ая.  «Эйтинкункай». Желание погрузиться в бесконечное отчаяние... Он сказал, что именно так ты видишь будущее.

Сион (искренне смеется).  Вот теперь это и вправду игра слов. Ран, а как ты смотришь на будущее?

Ая.  Э...

Сион.  Такатори Сюити был ужасным человеком, раз заставил тебя пройти по этому пути в столь юном возрасте, лишив тебя будущего.

Ая.  Я... жаждал лишь отмщения. Персия дал мне возможность свершить месть!

Сион.  Но сейчас, свершив месть, почему ты все еще остаешься в Вайсс?

Ая.  Потому что...

Сион.  Почему бы тебе не зажить мирной жизнью вместе с сестрой?

Ая.  С моим прошлым это невозможно!

Сион.  Понятно... Если это так, Ран, ты должен стать одним из нас.

Ая.  Что?

Сион.  Ты не настолько глуп, чтобы подчиняться приказам Карасумы.

Ая.  Карасумы?

Сион.  Как, ты даже не знаешь имени своего лидера? Карасума Ёсиро, чиновник Министерства Юстиции, просто бюрократ. Он слишком занят реформированием полицейский сил, чтобы эффективно использовать Критикер и Вайсс. Он был подчиненным Такатори Сюити на незначительной должности, одним из его подражателей.

Ая.  Я видел последствия вашей работы. Вы убивали и мелких преступников, и женщин, которые были с ними.

Сион.  В ходе миссии ты опустошаешь свою душу и сосредотачиваешься на взмахах меча. Для уничтожения цели подходят любые методы. Вот как мы работаем.

Ая.  Мы убиваем только тех, кого нам приказано убить.

Сион.  Хм. Итак, вы бездумно убиваете по приказу Карасумы?

Ая.  Это лучше, чем бездумно убивать любого, кто попадется на пути.

Сион.  Возможно, мы стали... более черствыми в отношении убийств. Эх, а может быть, это профессиональная болезнь? Но, по крайней мере, мы можем обсуждать наши цели и действия, перед тем как идти на миссию. Никто не контролирует нас. Ран, прислушайся ко мне. «Опустошить душу» и «позволить другим решать за тебя» - совершенно разные вещи. Когда ты опустошаешь душу, ты преодолеваешь собственные границы и становишься полным хозяином самому себе. Открой глаза, Ран! Не становись одной из марионеток Карасумы.

Ая.  Что бы ты не сказал, я ни за что не пойду по твоим стопам. стает и открывает дверь.)

Сион.  Подожди!

Ая поворачивается.

Сион.  Возьми свой меч.

Меч с щелчком возвращается в ножны, Сион протягивает его Ае.

Сион.  Ран... Вскоре Карасума станет нашей целью... Тогда мы встретимся снова.

Ая.  До встречи.

Дверь громко захлопывается.

 

10 - The Dollmaker's Workroom - Кукольная мастерская

Поместье Сайдзё, вестибюль дома.

Уно.  Хозяин...

Сано.  Вас хочет видеть журналист по имени Риндо.

Шаги.

Риндо.  Я и есть этот журналист Риндо. Вы Такатори Сайдзё?

Сайдзё (грубо).  Уооо!!!

Риндо.  Вот даже как? Ничего, я не в обиде, очень рад наконец лично с вами встретиться.

Сайдзё.  Хмпффф! Ааа... ааа!

Уно.  Он прочитал все документы, что вы любезно передали.

Риндо.  Итак? Я думаю, продаваться будет отлично! Все эти тайные истории про политику клана Такатори, про деловые сделки под прикрытием, наконец будут изданы для широкой общественности! И даже несколько пикантных неприличных скандалов.

Сайдзё.  Уаа... ааа... ааа...

Сано.  Однако опубликовать в Японии книгу такого рода сейчас невозможно.

Риндо (со смехом).  Ваша правда! Семь-восемь лет назад, если я верно помню, были уволены двое репортеров центральной газеты, которые попытались написать материал о Такатори. В итоге один был убит, а второй пропал без вести, после того как получил тяжелые травмы...

Сайдзё.  Хмм!

Риндо.  Но теперь клан Такатори разваливается и больше не обладает прежней властью

Сайдзё.  Уааа... ууу?

Уно.  Так чего же вы хотите?

Риндо.  Ну, я ведь журналист. Я хочу написать бестселлер, но многие из моих сведений не подтверждены доказательствами. Отдельные моменты в моих материалах — лишь предположения, и я хотел бы попросить вас о сотрудничестве, чтобы сделать их более правдоподобными. Взамен обещаю, что опубликую книгу только после вашей смерти.

Сайдзё.  Хмпф! (Стоны переходят в смех.)

 

* * *

Поместье Сайдзё, двор.

Глухая ночь, ухает сова.

Оми (про себя).  Ничего особо странного не нашлось ни в красильных, ни в лаковых мастерских, но... когда я рассматривал искусственные цветы, мне будто бы привиделась миловидная женщина в кимоно. Мама... Этот замок. Этот сад. Мне все кажется, словно ты все еще здесь, в каждом стебельке травы, в каждом листике на деревьях. (вслух) Что?

Кто-то появляется перед ним.

Оми.  Кто здесь?

Оми бежит за незнакомцем, нападает на него с кулаками.

Звуки потасовки.

Риндо.  Подожди! (Хватает Оми за руку.) Ты же... Такатори Мамору, так?

Оми.  Как... Откуда вы знаете меня?

Риндо (со смехом).  У меня есть разрешение Сайдзё обследовать поместье.

Оми.  Посреди ночи?

Риндо.  Люблю полюбоваться луной.

Оми (сдержанно).  На небе сейчас нет луны.

 

* * *

Поместье, кукольная мастерская.

Риндо.  Вот и кукольная мастерская... Это здесь делают тех кукол, что потом продают в сувенирных магазинчиках Каназавы?

Оми.  Ну, в этих местах много традиционных ремесел. Почему вы меня потащили с собой?

Риндо.  Не будь таким упрямым. Может, заглянем внутрь? (Открывает замок отмычкой.)

Оми (шепотом).  Это что, отмычка?

Риндо.  Лучший друг журналиста!

Ззаходят внутрь.

Кана.  Кто там?

Риндо.  О нет!

Кана подбегает к ним.

Оми.  О, это ты?

Кана.  Привет, цветочник!

Оми.  Ты... тут живешь?

Кана.  Ага.

Оми.  Ты что, всегда не спишь так поздно?

Кана.  Ага, мама всегда поздно приходит домой.

Оми.  Где твоя мама?

Кана.  Не знаю. Маме вечно не хватает денег, вот она и привела меня сюда.

Оми.  А?

Первый подмастерье.  Кто здесь?

Оми.  Ах!

Подбегают два подмастерья.

Второй подмастерье.  Вы кто, черт возьми, такие? Как сюда попали?

Риндо.  Я журналист. Сайдзё разрешил мне исследовать имение.

Первый подмастерье.  Исследовать?

Второй подмастерье.  Никто, даже из главной усадьбы, не может просто так разгуливать по мастерской, когда им вздумается. Убирайтесь!

Ивафудзи.  Что тут происходит?

Первый подмастерье.  Эмм... Учитель Ивафудзи, эти люди вломились в мастерскую. Похоже, они гости из хозяйской усадьбы.

Риндо.  Мы просто прогуливались. Ну так что, нам уже пора. Эй, пойдем!

Оми.  А? Ох, да.

Уходят.

Кана.  Пока-пока, цветочник!

Ивафудзи.  Хм... Вы, двое! Не дайте этому ребенку снова убежать!

Подмастерья.  Да, учитель!

Второй подмастерье.  Пошли!

Кана.  Ой, больно! Дяденька, мне больно!

Ивафудзи.  Эй, не надо быть грубым. Я заплатил миллион йен за нее.

Второй подмастерье.  Простите, учитель! (Кане.) Иди давай!

Уходят.

Первый подмастерье (нерешительно).  Учитель...

Ивафудзи.  Что такое?

Первый подмастерье.  Действительно ли нам необходимо использовать такого маленького ребенка?

Ивафудзи.  Хм. Тебе, что же, жаль ее?

Первый подмастерье.  Я...

Ивафудзи.  Отчего, ты думаешь, мы продержали ее здесь две с лишним недели?

Первый подмастерье.  Ну, ее тело все было в синяках, от побоев ее матери. Мы ждали, пока они заживут.

Ивафудзи.  Правильно. Но помимо этого, мы держали ее здесь, чтобы усовершенствовать твое обучение. Если ты не можешь сдержать чувство сострадания, ты никогда не станешь превосходным мастером.

Первый подмастерье.  Учитель...

Ивафудзи.  Итак, ты должен отвратить свой взор от всего, что отвлекает тебя от истинной цели. Ты должен всего себя посвятить работе... нет, вернее, искусству.

 

* * *

На следующее утро.

Вестибюль дома Сайдзё.

Накацугава.  Доброе утро, господин.

Сайдзё.  Ну надо же, какие гости! Президент Банка Японии, господин Накацугава, собственной персоной. Чем может помочь вам такая старая развалина, как я?

Накацугава.  Насчет того дела, о котором я спрашивал несколько дней назад...

Сайдзё.  А? Что за дело?

Накацугава.  Господин... Ваши уловки с имитацией старческого маразма на мне не сработают.

Сайдзё.  Хм. Насчет денег? Пусть банк просто напечатает вам столько, сколько нужно.

Накацугава.  На меня давит Карасума, он перекраивает всю инфраструктуру Критикер, Крашерс и Вайсс по всей стране. Потребуется много средств, чтобы справиться с этим, не так ли, господин?

Сайдзё.  Никогда я не прощу тех молокососов, что убили Рейдзи, Хирофуми и Масафуми.

Накацугава.  Команда Сиона с ними разберется.

Сайдзё.  Уно и Сано предоставят вам столько денег, сколько требуется.

Этот же разговор теперь звучит по радиосвязи.

Сайдзё.  Но тот из них, которого называют Цукиёно Оми, не должен пострадать.

Накацугава.  Я понимаю.

Риндо (тихо).  Накацугава Кёске... Не доверяю я ему.

 

* * *

Каназава.

Берег реки Асано.

Накацугава.  Сион, зачем здесь собрались все четверо?

Сион.  Наши цели привели нас в этот город.

Адзами.  Такатори Сайдзё живет в Каназаве. Однако я сомневаюсь, что они с ним связаны.

Аяме.  По-видимому, эти парни совершенно не в курсе. Они даже не знают, кто отдает им приказы.

Риндо.  Тем временем, мы узнали, что вы сами связаны с Сайдзё.

Накацугава.  О, вы об этом? Я думал, вы знали. Видите ли, Сайдзё был первым главой Критикер, Крашерс и Вайсс, а я был его заместителем. К сожалению, потом мой пост перешел к его сыну, Такатори Сюити. Он изменил характер миссий, и нам с вами пришлось уйти, чтобы работать в подполье, защищая общественный порядок в этой стране. Поскольку Сайдзё был первым главой, вполне естественно, что я обратился к нему за помощью.

Аяме.  Но я думал, что мы ушли от Такатори Сюити, чтобы не иметь никаких связей с кланом Такатори.

Сион.  Накацугава, ты, безусловно, знаешь, что Сайдзё одновременно поддерживал и Рейдзи, и Сюити в их борьбе. Полагаться на подобного человека так же рискованно, как гулять по весеннему льду.

Накацугава.  Всё, что мне нужно от Сайдзё, это деньги. Только деньги. Он со своей драгоценной семьей Такатори уже обречены, и это не моя проблема.

Адзами.  Но нам показалось, будто ты пообещал, что мы расправимся с Вайсс.

Накацугава.  Неважно. Если вы пойдем против группировки Карасумы, нам не избежать столкновения с ними.

Сион.  Так и есть...

Накацугава.  Разумеется. И когда наступит этот час, вы не имеете права проявлять милосердие.

 

11 - Tears of the Hyakumangoku Dolls - Слезы куклы

Цветочный фургон.

Ёдзи.  Черт, где же Оми? Он ни разу не вышел на связь с тех пор, как уехал в замок Сайдзё.

Кэн.  Замок Такатори... Может, Оми просто вернулся домой.

Распахивается дверь.

Ёдзи.  Что за..?

Оми пыхтит под тяжестью своей ноши.

Ая.  Оми, что ты принес?

Оми.  Это кукла. (Неуклюже опускает ее на пол.)

Кэн.  Ты при... Что... это Ока?

Ёдзи.  Кукла в человеческий рост... Оми, ты же не хочешь сказать, что сам ее сделал?

Оми.  Думаешь, я смог бы? Она была в замке Сайдзё.

Ая.  Она выглядит почти как... живая.

Оми.  Ага. В фамильном храме Сайдзё есть похожие фигуры, всех членов его семьи, но только Ока изготовлена так тщательно. Горничные сказали мне, что останки остальных усопших сильно обгорели, так что их облик было не воссоздать, но тело Оки отправили в мастерскую, и оно стало образцом для куклы.

Кэн.  В кукольную мастерскую?

Оми.  Там изготавливают кукол Хьякумангоку. У этого стиля не много характерных признаков, но основные черты — точность деталей и реализм, который ремесленники в Каге переняли у европейских мастеров в период Момояма и усовершенствовали. В те времена их работу высоко ценили дворяне и богатые купцы. В наши дни их приобретают в основном зарубежные коллекционеры.

Ёдзи.  Мне не по себе, она слишком уж похожа на живого человека.

Оми.  Мне тоже. Я подумал, что в этом есть какой-то секрет, поэтому я и принес ее сюда.

Кэн.  Какой еще секрет?

Ая.  Отойдите от нее.

Кэн.  Эй, Ая!

Ая выхватывает меч из ножет и одним движением отсекает кукле руку.

Оми.  Ая-кун! Зачем ты это..?

Ёдзи.  Стоп, посмотрите, в том месте, где он разрубил...

Оми.  Что..?

Ёдзи.  В основном тут воск, но... вот тут кость... а здесь высохшая кровь...

Ая.  Мне жаль, Оми... Каким-то образом, это и есть Ока.

Кэн.  Или, другими словами, это ее мумифицированное тело?

Оми.  Вот как...

Ёдзи.  Теперь я понял! Пропавшие девушки... должно быть, их превращали в кукол, а потом продавали заграницу.

Кэн.  Значит, преступники, которые в ответе за это, работают в кукольной мастерской.

Ая.  Но работой их обеспечил Такатори Сайдзё.

Ёдзи.  Что ж, по крайней мере теперь мы знаем, кто наша мишень.

Оми.  Подождите! Я уверен, дедушка ничего не знает об этом!

Ёдзи.  Дедушка?

Оми.  Сайдзё... он лишь старик, живуший в прошлом, в воспоминаниях о семье... Он никак не связан с этими преступлениями.

Ая.  Ты уверен в этом?

Оми.  Ну...

Ёдзи.  Полиция не может попасть на территорию поместья, потому что Сайдзё не позволяет, покрывая ремесленников. Не может быть, что он не замешан.

Кэн.  Оми, просто пропусти эту миссию, потому что я собираюсь лично прикончить Сайдзё!

Оми.  Нельзя! Я должен узнать больше деталей! Прошу вас, ребята! Подождите еше чуть-чуть! Пожалуйста! (Распахнув дверь, выбегает из фургончика.)

Ая.  Оми!

Оми уезжает на мотоцикле.

Ёдзи.  Вы же не думаете, что он предупредит Сайдзё и тот сбежит?

Кэн.  Проклятье! Давайте просто пойдем и прикончим его прямо сейчас!

Ая (задумчиво). Хмм.

 

* * *

Оми (про себя).  Мама! Мамочка... что же мне делать? Они все хотят убить дедушку... Сайдзё… но я не думаю, что он плохой человек. Нет, даже не важно, плохой он или хороший, он же моя семья! Последний живой, настоящий кровный родственник, который есть у меня на этом свете. Я убил своих братьев по приказу дяди Сюити, но сейчас я больше так не могу! Я не смогу убить моего дедушку в этом городе, полном воспоминаниями о тебе, мама!

Звук мотоцикла удаляется.

 

12 - Bowl of Troubles - Клубок проблем

Дом Сайдзё, кукольная мастерская, двор, ночь.

Шум работающих механизмов и инструментов.

Оми.  В мастерской все еще горит свет.

Оми тихо пробирается внутрь.

Кана (тихо стонет).  Ммм...

Первый подмастерье.  Учитель, может, я увеличу дозу обезболивающего?

Ивафудзи.  Нет, все в порядке. Мы откачали около четырех литров крови. Ей уже не больно.

Второй подмастерье.  Тогда я начинаю вводить воск.

Начинает работать механический аппарат.

Кана: Мамочка...

Дверь распахивается.

Оми (в ярости).  Прекратите немедленно! (Бросает дротики.)

Второй подмастерье (ранен).  Аргх! Что происходит?

Оми (на бегу).  Отпустите ее! (Пинает первого подмастерье).

Ивафудзи.  Нет, это ты прекрати, не то я вышибу девчонке мозги.

Оми.  Нет!

Второй подмастерье.  Ах ты ублюдок! (Оглушает Оми тяжелым инструментом.)

Оми с криком падает на пол и теряет сознание.

 

* * *

Дом Сайдзё. Коридор.

Ая, Ёдзи и Кэн проникают в поместье.

Кэн.  Мы что, не собираемся искать Сайдзё?

Ая.  Нет... Сначала осмотрим кукольную мастерскую.

Вбегают Уно и Сано.

Уно.  Кто здесь?

Сано.  Мы никому не позволим нарушать покой!

Ёдзи.  Хм, мне ужасно жаль, но у меня нет ни минутки свободной, чтобы отвести вас на свидание.

Уно и Сано в криками нападают на Вайсс, атакуя боевыми цепями).

Ёдзи.  Я, вообще-то, не особо большой фанат порки и цепей!

Кэн.  Черт возьми, видимо, придется так! (Выпускает когти.)

Ая.  Погоди, Кэн! Они никак не связаны с нашей миссией!

Кэн.  Я прикончу всех, кто работает на Сайдзё!

Ая.  Остановись!

Кэн.  Уйди с дороги, Ая!

Аю и Кэна захлестывает цепь, оба кричат.

Несколько карт, вылетевших из темноты, разрезают цепь.

Уно и Сано удивленно кричат, поворачиваются.

Ёдзи.  Это что... карты Таро?

Риндо показыватся в ветвях дерева.

Риндо.  Неважно вы тут справляетесь, парни. С другой стороны, чего еще ожидать от детишек.

Ая.  Ты!?

Риндо.  Ну-ка, поглядим, что за судьбу предскажут вам карты. (Перетасовывает колоду несколько раз, потом вытягивает карту.) «Любовники»? Это какая-то несмешная шутка... Что ж, тогда сегодня мне суждено вести себя прилично. Ваш товарищ заперт вон в том доме. (Ускользает прочь.)

Кэн.  Сбежал...

Ёдзи.  Странный какой...

Ая.  Скорее!

 

* * *

Внутри мастерской.

Оми тихо стонет.

Ивафудзи.  Ты пришел в себя?

Оми (ошарашенно).  Что?

Трещат удерживающие его веревки.

Ивафудзи (со смешком).  До сего дня я создавал только кукол-девочек. Пришло время расширять мой ассортимент. Думаю, за твою куклу-мальчика мне хорошо заплатят.

Оми.  Та девочка... Что вы сделали с ней?

Ивафудзи.  Откачали всю ее кровь, а теперь ждем, пока затвердеет специальный консервирующий воск, который мы ввели в ее тело. Какая же она красавица получилась!

Оми.  Как вы можете такое говорить?

Ивафудзи.  Разве не чудесно, что Искусство может даровать вечную жизнь? Раньше на горе Утацу было кладбище. В старину ремесленники создавали кукол из неопознанных тел, которые сваливали здесь, но трупы так быстро разлагаются. И вот год назад я усовершенствовал эту технику. Если начать изготовление куклы, пока человек еще жив, красота изделия остается неизменной долгие годы.

Оми.  Сайдзё известно об этом?

Ивафудзи.  Сайдзё? Ха-ха, мне плевать на этого никчемного старика. Что ж, пора начинать.

Оми скрипит зубами.

В окно влетает проволока, разбив стекло, и обвивается вокруг шеи второго подмастерья.

Второй подмастерье (задыхаясь).  Что это?

Ёдзи.  Сейчас мы покажем вам НАШЕ мастерство. (Затягивает проволоку, задушив подмастерье.)

В дверь с криком вбегает Кэн.

Первый подмастерье.  Помогите, тут убийцы!

Кэн (рычит).  А разве вы сами не убийцы?

Появляются когти.

Первый подмастерье (рыдая).  Пожалуйста, не убивайте меня! Я просто делал все, что велел Учитель! Я больше не буду, клянусь, так что не убивайте меня! Спасите! Я не хочу умирать!

Кэн.  Заткнись! (Яростно его пронзает.)

Первый подмастерье.  Мамочка! Помогите! Я не хочу умирать... мама...

Кэн.  Сдохни!!! (Пронзает тело несколько раз.)

Подмастерье кричит, брызжет кровь, Кэн продолжает наносить удары, маниакально смеясь.

Оми.  Кэн-кун...

Ая.  Оми, не двигайся. Хаа! (Взмахнув мечом, аккуратно разрезает веревки.)

Оми (в шоке).  Ая-кун!

Ая.  Используй это. (Передает Оми его самострел.)

Оми.  Ая! (Возится с оружием. Достает стрелу, прицеливается.)

Ивафудзи.  Погодите! Если я умру, погибнет и уникальная технология изготовления кукол! Вы хотите прервать традицию?

Оми.  Традиция, которая отнимает жизни... не должна прожить даже одно поколение! (Отправляет стрелу в сердце мастера.)

Ивафудзи со стоном умирает.

Ёдзи.  Вот и всё.

Оми.  «Всё»? То есть вы... Сайдзё... Вы не...

Кэн.  Нет, еще не все, сейчас пора убить Сайдзё!

Ая (резко).  Стой, Кэн. Мы должны выслушать решение Оми.

Кэн.  Чегооо?

Ая.  Оми один из Вайсс. Он должен решить, как поступят Вайсс.

Оми.  Ая-кун...

Кэн недовольно фыркает.

Ая.  Оми, как мы поступим с Такатори Сайдзё?

Оми глубоко вздыхает.

Оми.  Такатори Сайдзё не связан с этой миссией. Миссия завершена!

Ая.  Ясно...

Ёдзи.  Вот и хорошо, надо убираться отсюда.

Кэн (с трудом пытаясь успокоиться).  Ага...

Уходят, на месте действия медленно появляется Сайдзё.

Сайдзё.  Мамору... значит, ты все-таки ушел...

Вбегают Уно и Сано.

Уно и Сано (хором).  Господин!

Сайдзё.  Уно, Сано, избавьтесь от тел и сожгите мастерскую.

Уно и Сано.  Да, господин!

Сано.  А как же господин Мамору?

Сайдзё.  Он вернется. Он ведь все-таки Такатори. Мамору! Я жду тебя, Мамору!

 

13 - Закрывающая песня

Epitaph (Эпитафия) в исполнении Мики Сиъитиро.

 

14 - Next Mission - Новая миссия

Краткий анонс следующей части  Dramatic Precious 3rd Stage – Hopeless Zone.

Раньше по сюжету

Аудио-драма Бессонная ночь

<<

>>

Дальше по сюжету

Аудио-драма Зона безнадёжности