TIER

Бета: М.В. Кошкина

"Пойдём теперь, убьём его и бросим в какой-нибудь ров, и скажем, что хищный зверь съел его.

И увидим, что будет из его снов"

Бытие 37:5 - 20

-Scheisse!

Дзрррр! Кррррззз! Кррррззз!

- Вот, блядь, опять мимо!

Изрядно ощипанный, но не побеждённый Шульдих стоял перед дверью дома Шварц в четыре часа утра. Уже битый час он тщетно пытался попасть в свой же собственный дом, но не мог вставить ключ в замок. Это было весьма проблематично, потому что Шульдих видел сразу четыре ключа и только три замка. Пока Шульдих осмысливал этот парадокс природы, дверь внезапно распахнулась, и на пороге появился Наги с большой каплей.

- Бог подаст! - рявкнул примерный школьник.

Шульдих тупо уставился на захлопнутую дверь, потом с горькой покорностью судьбе подобрал ключи (ну, вернее, попытался), и началась обычная волынка.

- Что. Ты. Делаешь.

- Дверь открыть пытаюсь, а что? - буркнул Шульдих, шаря в жидкой грязи. - О! Нашёл! Вот.

Встрёпанному Брэду был торжественно продемонстрирован ключ. К ключу приклеилась жвачка. Ярко-розовая.

Брэд вдохнул алкогольные пары утреннего воздуха, закрыл глаза, сосчитал до десяти и напомнил себе, что вот этот голодранец - его коллега по работе, и он может ещё пригодиться.

- А с каких это пор наша дверь открывается ключом от твоего автомобиля?

- Ух, ты! - восторженно посмотрел на него Шульдих, и глаза у него были круглыми, как у белки. - Брэдли, ты такой умный…

- Где ты шлялся, чёрт тебя дери?! - шипел Брэд, затаскивая Шульдиха за шкирку в дом. - Где, я тебя спрашиваю?!

- Эээ… гулял я.

Шу! Зайка моя, птичка моя, носорожка мой! Открой очи, скажи что-нибудь, не пугай папу!

- Sakura, meine geliebte Fraulein… - заулыбался Шульдих

- ЧТООООО?!.. - побледневший от ярости Кроуфорд вскочил с кровати и отвесил Шульдиху пару оплеух. - Ублюдок! Негодяй!! Кобелина тупая!!! - потом подумал и добавил, чтоб до Шульдиха уж точно дошло: - Nutte!!!

- Сама такая… - пробурчал Шульдих, потом пошевелился: - А? Что? Сколько времени?

- Пять утра, алкоголик.

- Я не алкоголик! - запротестовал Шульдих и для убедительности стукнул себя кулаком в грудь: - Я - алкаш!

- Шу…

- Хр-хр!

- Шу? Хочешь сакэ? - Брэд поводил плошкой у немца под носом. - Пей. За папу, за маму, за Муму…

Шульдих счастливо улыбнулся и перекатился на другой бок.

- Ну всё, Шу, - прорычал Брэд, сдёргивая с себя штаны. - Я не хотел применять шоковую терапию, но ты сам напросился!..

- Ня?.. - открыл глаза быстро трезвеющий Шульдих. - Ой! голова, голова, голова…

- Секс, Шу, лучшее лекарство! Секс высвобождает эндорфины, а эндорфины снимают боль! - сделал серьёзную рожу Брэд (да, надо задавить его наукой!)

- Да мне плохо! Меня стошнит, извращенец!!!

- Ничего! Щас я сниму штаны, и ты у меня попляшешь, псина…

"Так… Деньги на месте, ключи на месте, штаны на месте… Две руки, две ноги, одна голова… Почему перед глазами темно?!.."

Шульдих слабо зашевелился и нетвёрдой рукой скинул солнечные очки.

- Шампанского? Икры? Меня?

- Гуляй, детка, - мррлыкнул Шульдих, шлёпая стюардессу по пятой точке. Девица ловко увернулась и ушла на другой конец салона, не забывая бросать на рыжего страстные взгляды. Шульдих знал, что она хочет выйти за него замуж, нарожать ему рыжих детей и поселиться в домике с белым забором и аккуратной лужайкой. А ещё (Шульдиха перекосило) она хотела завести двух собачек. Болонок. А его в постели она собирается называть "мой поросёночек". Шульдиха ещё раз переколбасило и он поспешно вернул свои щиты на место.

"Секс - лучшее лекарство, Шуууу…у-у-у…Выходииии… поиграем в жмуууурикииии…", - послышался ему зловещий голос босса.

Шульдих нервно вздрогнул. Уффф, и приснится же такое. Немец вытер пот со лба и откинул кресло, в иллюминаторе уже виднелся Токио. И почему, если у человека отпуск, его обязательно надо выдернуть из Парижа в самый неподходящий момент?!

- Ох, Шу!!! - Наги вскарабкался Шульдиху на шею и уткнулся носиком ему в воротник. - Ах, Шууу… Я так по тебе соскучился! Ты такой классный, Шу-тян!!!

- Ээээхм…- пискнул полузадушенный Шульдих (Наги от волнения не очень-то контролировал свой телекинез). - Не тяни, говори прямо, кого убили.

- Бака, Шу-тян, - надулся Наги.

Шульдих погладил ребёнка по головке (не по той, извращенцы!!!).

- Но ведь что-то случилось? Иначе я убью тебя, если ты выдернул меня из Мулен Ружа только потому, что соскучился по моей небритой роже. И я никогда не видел тебя таким…ммм…темпераментным.

- Ой, Шу-тян! Фарф уже третий день не выходит из комнаты. Мне кажется, он заболел.

- Гм… А Брэдли?.. Он давал придурку транквилизаторы?..

- Кроуфорд-сан пишет докторскую диссертацию на Нобелевскую премию в защиту мира во всём мире… а когда я вчера вечером попросил его вылечить Фарфа, он сказал мне уйти… - Наги зарделся и что-то шепнул на ухо Шульдиху.

- Гм… Каждый день узнаёшь что-то новое, интересное…Как он мог тебя послать в такое место?!

- А где это, Шу-тян?

- Гм… Знаешь, ты, наверное, подрасти сначала, Liebe…

- А Фарф?

- Ладно, симптомы болезни?

Наги принялся загибать пальчики (телекинезом):

- Он никуда не выходит, пьёт литрами молоко, не оскорбляет Бога, больше не клянчит у меня опасную бритву…

- Так, случай клинический. Будем лечить народными средствами.

- Какими?

- Споить и затрахать до потери пульса. Это ведь очень оскорбит Бога, нэ?..

Оставив впавшего в ступор Наги на лестнице, Шу направился в комнату психа. Мысли Фарфарелло крутились по обычной петле: Бог, мать, преступление, кровь, Бог, насилие, Бог, кровь, мать, Бог, Бог, Бог, Бог…

Так, похоже, псих завис.

- Фарфик! Золотце! Тут санитары из психушки пришли! Хорошие санитары, вкусные… - ласково позвал Шульдих.

- Уходи. Я занят. Я оскорбляю Его.

О, уже прогресс.

- Фарф, а хочешь кусок сырого мяса? Кровавый, свежий, тёплый и вонючий?..

За дверью всё замерло. Потом дверь приоткрылась на несколько сантиметров, в коридор высунулась забинтованная рука, цапнула кусок мяса с подноса и шмыгнула обратно.

- Фарф, а хочешь, я отрежу тебе ухо и ты повеселишься?

- Шу.

- Да? Хочешь навестить новую церковь в нашем квартале?

- Это ты купил мне мясо?

- Нет, Наги.

- Ммм.

В комнате воцарилось молчание. Немного потоптавшись перед дверью, Шульдих рискнул постучать. Дверь снова приоткрылась, из неё вылетел мясницкий тесак и отсёк Шульдиху клок волос.

- Уходи. Я занят. Я оскорбляю Его.

Шульдих вздохнул. Когда псих в таком состоянии, есть один выход - оставить его в покое.

Шульдих бочком по стеночке проскользнул в комнату Брэда. Комната освещалась только мерцанием монитора лэптопа. Сам Брэд откинулся на спинку кресла и утомлённо прикрыл рукой глаза. Шульдих рискнул слишком громко вздохнуть, и Оно заговорило:

- Шульдих. Будешь выходить из комнаты, закрой дверь.

- Какой же ты чёрствый, - пожаловался Шульдих. - Меня не было полгода! А ты вот так - не сказал "Добрый вечер", не спросил о здоровье, не поцеловал меня…

- Хорошо. Добрый вечер, Шульдих. Ну и как же твоё здоровье? Обойдёмся без поцелуев.

Кроуфорд снова нацепил очки и забарабанил на клавиатуре стаккато. Рыжий послонялся по комнате, выглянул в окно и неизвестно для чего подёргал за ветки кактус. Брэд сжал губы так, что они превратились в белую линию.

- Брэд?..

- Мне надо работать.

- С тобой в последнее время не происходило ничего странного?..

Кроуфорд сложил руки на груди и подозрительно уставился на Шульдиха.

- Ну… - выразительно помахал в воздухе тесаком Фарфарелло немец. - Необычные видения… Сны всякие…

Кроуфорд ещё подозрительней уставился на Шульдиха, понял, что так просто тот не отстанет… Страшное подозрение зародилось в голове пророка:

- Ты что… копался в моей голове?! - прошипел он.

- Нет! Нет. Ты что, - нервно рассмеялся Шульдих. - Так что-то действительно было странное?

Брэд ещё немного посверлил его взглядом, понял, что дырку на немце не протрёшь и лаконично ответил:

- Да.

- Что "да"?

- Сны.

- Какие сны? - заинтересовался Шульдих. - Эротические?

- Скорее кошмары.

- Вау! Эротические кошмары? Подожди, а разве это не должно проходить с подростковым возрастом?

- Шульдих.

- Ась?..

- Катись. На хрен. Отсюда.

- К, к, к… А, вот! Кинжал, кастрюля… КЛЮЧ! "Откроешь тайну или поймаешь вора". Ну, точно, психа из комнаты вытащим. Поехали дальше - Брэд… Странно, нету ничего… А на Кроуфорда?.. Кроуфорд, Кроуфорд…Тоже нету. Это неправильный сонник!.. Голубятня, гольф… ГОМОСЕКСУАЛИСТ! "Видеть во сне гомосексуалистов - такой сон означает, что вас ждут крупные неприятности"… Ну, это опять про психа… "Но если гомосексуалисты не вызывают у вас отвращения, то это значит, что беды и невзгоды обойдут вас стороной"… Говорил же - вылечим! "Участвовать в гомосексуальном половом акте - знак того, что вас будут терзать угрызения совести". Хммм… А она у меня есть? Scheisse, дурацкий сонник!

Потоптавшись на собственной гордости, рыжий камикадзе направился в комнату начальства.

- Ты.

- Нам надо поговорить, - пискнул Шульдих, борясь с желанием забиться под диван.

- Нет. Что бы ты ни вздумал предложить - нет.

- Пять минут? - состроил умильную мордочку немец.

- Хм.

Брэдли ещё для виду поскрежетал зубами, но уселся в кресло и кивнул. Шульдих плюхнулся напротив.

- У тебя тут очень мило, - заметил Шульдих.

- Шульдих.

- У тебя шестьдесят секунд. И тридцать уже прошло.

- Ладно, ладно, Ваше Ледяное Величество. Ты не замечал, что Фарфарелло уже три дня не выходит из комнаты?

- Хм.

- Он сегодня снёс мне полскальпа, - объявил Шульдих. - Мне кажется, Фарф сошёл с ума.

- Опять?

- Но он действительно странно себя ведёт!

- Шульдих, ты можешь мне сказать, когда он вёл себя не странно?

Шульдих поёрзал в кресле, понимая, что его умело загнали в угол. Кроуфорд поднялся:

- Если это всё, то я должен работать.

Наги с тревогой прислушался. Из кабинета Брэда не доносилось ни воплей, ни грохота ломающейся мебели, так что мальчик решил, что жить Шульдих будет.

Наги очень волновался за Фарфа. Взрослых членов команды он, казалось, совсем не тревожил.

Пятнадцать минут назад Фарфарелло в темноте прокрался на кухню и захватил весь стратегический запас молока в двухлитровом бидоне. Потом немного подумал, выгреб из морозилки замороженный бараний бок, и на цыпочках уполз в своё убежище. Всё это Наги увидел лишь потому, что заранее засел в засаду под кухонным столом.

- Фарф-тян? - робко постучался Наги.

Из-за двери донеслась возня, воркование Фарфарелло (представьте себе это J) и странные шлёпающие звуки. Надеясь, что Фарфарелло не взял колотушку для мяса и не отбивает себе сейчас пальцы вместо баранины, Наги зашёл в комнату (конечно, дверь была заперта, но это такие мелочи).

- Что?

- Гмм… кха… ты не спускался вниз ужинать, и я решил… вот, - Шульдих осторожно поставил на стол перед Кроуфордом поднос. Чашка риса с грибами, соевый соус, суши с лососем и зелёный чай. От одного вида еды Брэда затошнило.

- Ты что, решил подработать летом официанткой? - собрав утекающие мозги, саркастически поинтересовался Брэд. Отрицательный он персонаж или где?! Сарказм получался плохо, потому что в голове у него, казалось, обосновалась бригада гадёнышей-рабочих с отбойным молотком.

Шульдих не обратил на ехидство ни малейшего внимания, впрочем, как и всегда. Это доводило Кроуфорда до белого каления

- Ты плохо выглядишь.

- У меня голова болит.

- Ещё бы, ты же весь день за компьютером просидел.

- Да, мамочка.

- Хм.

- Это моя реплика.

- Извини.

Шульдих критически его оглядел. Кроуфорд знал, что выглядит ужасно. И плевать он на это хотел!

- Когда у меня болит голова, я иногда жалею, что не обычный человек и не могу просто выпить анальгина. Чёртовы лекарства со мной не сочетаются.

- Аналогично, - Кроуфорд попытался прогнать боль волевым усилием, но в результате сделал только хуже. Голова взорвалась болью, и Брэд простонал:

- Проклятье!

- Я тут, - ухмыльнулся Шульдих. Каким-то образом он уже оказался позади кресла, и его длинные холодные пальцы легли Кроуфорду на лоб. Сразу стало легче. - Откинься. Narrchen. Вот так. Постарайся расслабиться…

- Если я ещё немного расслаблюсь, я помру! - проворчал Кроуфорд. Осторожные пальцы Шульдиха массировали его виски, так что коронное Смертельное Ворчание не очень-то получилось. Нет, сегодня определённо не его день…

- Вижу, тебе уже лучше.

- Немного.

- Немного?.. - центнер живого веса плюхнулся на его колени и Кроуфорд открыл глаза. Зря. Потому что тут же узрел зелёные прожекторы и довольный оскал. - Думаю, пора переходить к более серьёзному лечению…

- Шу…льдих? Что… что ты делаешь? - прошептал Брэд.

- Скажи, что ты видишь? - Шульдих придвинул своё лицо вплотную к лицу Кроуфорда. В его голосе появились новые, тяжёлые и бархатистые, нотки. Брэд заговорил прежде, чем осознал, что делает:

- Я вижу тебя. Обнажённым. Каждую ночь, с тех пор, как ты уехал.

- И это всё?

- Да.

- Значит, у меня более больная фантазия, - ухмыльнулся немец. Его губы скользнули по шее Брэда. У Кроуфорда перехватило дыхание:

- Что ты делаешь?

- Ммм… ты повторяешься. Лечу твою головную боль, конечно.

- Что? - ошеломлённо уставился на него Брэд.

Шульдих ухмыльнулся ещё шире, хоть это и казалось невозможным:

- Секс высвобождает эндорфины, а эндорфины снимают боль, - заявил он.

- Я не могу…

- Брэдли, - прорычал Шульдих. - Заткнись!!!

Руки немца захватили ладони Брэда и плюхнули их на задницу Шульдиха. Шульдих зарылся лицом в смоляные пряди и зашептал:

- Чувствуешь, какие они упругие? Хочешь, чтобы я сжал твой член? Хочешь, чтобы я сделал это снова и снова и снова и снова, пока у тебя мозги из ушей не полезут?

Кроуфорд простонал что-то неразборчивое и бессознательно вцепился в ягодицы Шульдиха сильнее.

- Подожди, - Шульдих спрыгнул с его коленей, щёлкнул выключателем и упрыгал в темноту. - Не шевелись! Сиди где сидишь!

Брэд не смог бы, даже если бы захотел. Боль в голове прошла, но Кроуфорд подумал, что она просто перекочевала из спины между ног. В жизни всё всегда так: не успеешь избавиться от одной боли, как сейчас же появляется другая.

Тень мелькнула в освещённом дверном проёме и, довольно хихикая, взгромоздилась на колени к Брэду.

- Что ты ржёшь? Что смешного?

- Ты, - Шульдих коснулся его носа пальцами, провёл ладонью по щеке. - Сними лучше очки свои дурацкие. Я хочу тебя поцеловать.

- Может, я не хочу, - возмутился Брэд, снимая очки.

- Ну да.

Они посмотрели друг на друга и захихикали. Смеясь, они старались дышать через нос, чтобы не перебудить весь дом.

В комнате Фарфарелло был котёнок. Маленький и пятнистый. Когда Наги влетел в дверь, псих сидел на полу и пытался скормить ему кусок сырого мяса самого неприглядного вида. Они с котёнком на пару носились по комнате, вырывая друг у друга эту мерзость.

- Ты не постучался. Ты же знаешь, как мне это не нравится.

- А что бы ты сделал, если бы я постучался? - нервно поинтересовался Наги, оглядывая руины, в которые превратилась комната. Хорошо, что здесь почти ничего не было. Но весь пол и все горизонтальные поверхности были залиты молоком, на единственном сухом островке стояла кошачья корзинка. Фарфарелло хмуро посмотрел на телекинетика:

- Спрятал котёнка под кровать, - правдиво ответил он.

Наги зарычал. Котёнок недоумённо поднял мордочку и перестал вылизывать молочные лужицы.

- Ты скажешь Кроуфорду? - в голосе психа послышалось беспокойство.

- Нет.

Фарфарелло сверкнул глазами в темноте.

- Наги?

- Ммм? - Наги сел рядом с Фарфарелло и почесал котёнку за ухом.

- Это ты купил мне мясо?

- Да.

- Зачем? - маниакальное упорство иногда приносит свои плоды.

- Ну, мне хотелось сделать тебе приятное. А получив сырое мясо, ты мог бы придумать крутое издевательство над Богом и повеселиться.

Фарф не мигая уставился на него своим жёлтым глазом. Наги задумался, а какого чёрта он краснеет. Мальчик поспешно отвернулся и спросил:

- А что ты делаешь?

- Я учу его охотиться, - объяснил Фарфарелло, плюхнув тошнотворный кусок мяса на живот котёнка. Похоже, тот был сыт, потому что не обратил никакого внимания на мясо и принялся лизать пальцы Наги. Наги хихикнул.

- Ты ему понравился.

- Фарф… а ты уверен… то есть… ты уверен, что умеешь правильно обращаться с котёнком?

Фарфарелло нахмурился:

- Я его накормил. И выгуливаю три раза в день.

- Выгуливаешь?

- Мы вылезаем через окно, - пояснил псих. - Ты хочешь отобрать у меня его?

- Нет-нет!!! Просто вспомни, что случилось, когда ты решил завести рыбок…

- Я был голоден.

- А морская свинка?

- Она немного поплавала в аквариуме, потом легла на дно и уснула. Я до сих пор не знаю, чем мне её накормить, когда проснётся.

Наги выяснил две вещи - сидеть на каменном мокром полу - холодно. А Фарф - горячий.

- Фарф?

- Гм?

- Как ты его назвал?

- Наги, - коротко ответил Фарфарелло. Наги шевельнул головой на его плече и посмотрел на котёнка, который дожёвывал бинты у Фарфарелло на груди.

- Лучше бы ты назвал его Шульдихом.

- Он коричневый.

- Он гораздо больше рыжий, чем коричневый.

- У него глаза голубые.

- У меня синие глаза.

- Голубой гораздо больше похож на синий, чем на зелёный.

- Фарф, у большинства котят голубые глаза. Может, потом они станут зелёными.

- Тогда я подожду.

Ты достал откуда-то шнапс. И пьёшь его! Без меня! - возмутился Кроуфорд.

Шульдих поцеловал его ещё раз.

- Пойдёшь обыскивать мою комнату прямо сейчас? - руки Шульдиха быстро расстегнули молнию на брюках Брэда.

- Подожди, дай я разденусь, - прошептал Кроуфорд.

- Нет. Я слишком тебя хочу, - пальцы Шульдиха, все в какой-то липкой гадости, обхватили член Брэда и мысль о раздевании со свистом испарилась. - Большой. Какой огромный.

- Шу…

- Охххх… - зубы Шульдиха сомкнулись на плече Кроуфорда. Брэд осторожно погладил вздрагивающего немца по спине:

- Шульдих? Тебе больно?

- Nein, - Кроуфорд медленно приподнимал мужчину, Шульдих обмяк в его руках, шепча что-то по-немецки. Кроуфорд решил, что тихий Шульдих ему нравится.

Всего три толчка - и Шульдих запульсировал вокруг него, вцепившись в Брэда так, что чуть не задушил, оставляя следы на плечах Кроуфорда, царапая его. Брэд поспешно выскользнул из него, побоявшись покалечить.

По крайней мере, голова прошла.

- Мррр…Мрррр…

- Это Орион. А вон кусок Большой Медведицы.

- Не знал, что ты разбираешься в астрономии.

- Это оскорбляет Бога. Ему не нравится, что не всё вертится вокруг Земли.

- Ммм…

- Мррр…Мрррр…

- Наги, ты спишь?

- Ммм… нет.

- Мррр…Мрррр…

- Спи, если хочешь. Ты устал.

Наги удивлённо поднял глаза на Фарфарелло. На лице психа было выражение, которое он не мог истолковать.

Но мальчик действительно устал - уборка в комнате Фарфарелло даже с помощью телекинеза заняла целый час.

- Нет, я не хочу спать, я хочу поговорить с тобой.

- О чём?

- Мррр… Мрррр…

- Расскажи мне что-нибудь.

- Ты хочешь не этого.

- Мррр… Мрррр…

- А чего?

- Вот этого.

С этими словами Фарфарелло наклонился и поцеловал его. Котёнок недовольно пискнул, сдавленный их телами. Потом Фарфарелло отстранился и снова уставился в окно, поигрывая двуручной пилой.

- Фарф?.. - голос дрожит.

- Гм?

- Спасибо.

Молчание.

- И… Фарф…

- Да?

- Я могу остаться с тобой?

- Да.

Наги отрубился сразу же, как только оказался в постели. Постельного белья Фарфарелло не признавал, поэтому кровать была жёсткой и неудобной, но он предложил Наги своё тело и руки в качестве подушки. И укрыл мальчика рясой, оставшейся от какого-то несчастного священника.

Фарф сторожил. Он уставился на дверь, придумывая страшные пытки для каждого, кто сюда войдёт и разбудит котят. Хотя бы одного.

Брэд бережно гладил Шульдиха по волосам, слушая тихие всхлипы и ожидая, когда Шульдих успокоится. Наконец немец вяло шевельнулся.

- Ох…

- Что?

- Ноги затекли. Но я теперь понял, зачем тебе такое громадное кресло.

Кроуфорд легко поднял Шульдиха, который даже не открыл глаз, отнёс его на кровать, укрыл пледом, в момент разделся и скользнул рядом.

- Ммм… Ты чудо, Брэдли… - сонно пробормотал Шульдих, прижимаясь к нему. - Никто со мной так не обращался.

- Я люблю тебя, дурачок. Я что хочешь для тебя сделаю

- Правда?

- Конечно! - пылко поклялся Кроуфорд.

На него глянули абсолютно не сонные глаза, и Шульдих железным голосом сказал:

- Купи мне собаку.