Temporary Peace

.

Перевод: 

.

Глава 1. Взрыв.

Первое, что он осознал – это звук передвижения тяжелых предметов. Следующее – ощущение боли, то, чего он уже давно не чувствовал. Попытавшись переменить положение тела, он лишь понял, что от подобных движений боль в руке становится еще сильнее. Он лежал неподвижно, стараясь контролировать дыхание, чтобы отогнать боль, и закрыл глаза, почувствовав струйку грязи на лице. В мыслях царил разброд, и он медленно начал собирать их и упорядочивать.

Что пошло не так? Это должна была быть простая миссия. Ладно… Мысленно вернемся на несколько шагов назад. Они с Наги встретили Айю и Оми в лаборатории, построенной в бункере этого громадного здания. Они собирались начать сражение, но случилось нечто неожиданное, не увиденное им прежде в видениях. Он попытался подавить возрастающую головную боль, решительно проникающую в мозг. Ему смутно припоминалась яркая вспышка света, и что когда они четверо резко обернулись, чтобы определить ее источник, в него ударило взрывом. Должно быть, когда его ударила взрывная волна, он потерял сознание.

Кроуфорд нахмурился. Лаборатория взорвалась. Кто совершил взрыв? По некоторым серьезным причинам, это не могут быть Вайсс. Во-первых, они только прибыли. Во-вторых, зачем бы Вайсс взрывали здание, в котором они четверо все еще находятся? Оставшихся двоих Шульдих и Фарфарелло встретили на верхних этажах.

Ручеек грязи на лице перестал течь. Он поднял здоровую руку и, стряхнув грязь, медленно открыл глаза. Он благодарил Бога за то, что решил одеть контактные линзы. Если бы на нем были очки, от взрыва они бы разбились, и теперь он был бы наполовину слеп.

Учитывая представшее его глазам зрелище, он раздумывал, а не предпочел бы он ослепнуть? В положении, в котором он оказался, не было ничего хорошего. Он лежал на спине, среди вырванных из пола кусков бетона. Одна согнутая рука лежала на груди, вторая, зажатая под завалом, была сломана. Однако большую тревогу вызывало то, что находилось над ним. Целое здание упало на крышу бункера. Лишь расположение и величина кусков того, что когда-то было полом и стенами, не позволяло им упасть. Кое-где вокруг Кроуфорда развалины уже рушились. Судя по треску «потолка», расположенного всего лишь в семи футах над ним, пройдет не так много времени, прежде чем тот упадет и раздавит его.

Кроуфорд проклинал подведшую его силу. Почему она не предупредила его?

Медленно и осторожно он протянул руку, чтобы убрать обломки, завалившие его вторую руку. Закончив, он прижал сломанную конечность к груди и осторожно сел. Судя по биению в теле, было очевидно, что в результате он обзаведется ужасными синяками. Когда чему-то удавалось причинить ему боль в последний раз? Он не помнил. Это было слишком давно.

Что-то затрещало, и Кроуфорд напрягся, стараясь определить источник звука. Тот был похож на треск статического поля, почти как… Он резко повернул голову влево и назад. На полу лежал на животе Айя, одна рука выброшена вперед, пальцы полусжаты, а рядом с рукой валялась рация. Эта штука опять затрещала, и Кроуфорд сделал вывод, что кто-то, наверное, пытается активировать ее, чтобы дать знать остальным оставшимся в сознании Вайсс, что они живы. Поскольку слов слышно не было, это, возможно, означало, что у того проблемы или он не может поднести устройство ко рту. Кроуфорд вскарабкался на ноги, забрался на бетонную преграду и остановился рядом с Айей. Он спокойно опустил ногу на рацию и нажал. Под его весом та хрустнула и сломалась.

- Ммм, - слабо шевельнулся Айя. Кроуфорд спокойно наблюдал как красноволосый медленно приходит в себя. Лидер Вайсс осторожно оттолкнулся от пола и сел, со все еще опущенной головой. Из-под него плотным облаком поднялась пыль и, задохнувшись, Айя закашлялся.

- Поосторожней с этим кашлем. Звучит не очень хорошо, - спокойным голосом сказал Кроуфорд.

Айя замер и поднял глаза, сердито скривив губы.

- Кроуфорд…

- Да. Очень хорошо, - ответил Кроуфорд со слабой примесью сарказма. Рука Айи машинально двинулась туда, где должна была бы быть его катана… но не было. У Кроуфорда случилось небольшое видение. – Возможно, ты не захочешь вставать прямо сейчас. – Айя, конечно, не слушал и пытался подняться на ноги. Ему не повезло, одну полу его плаща придавило камнем, и его опять потянуло вниз на колени. – Я тебя предупреждал, - сухо сказал Кроуфорд, его губы изогнулись в зарождающейся усмешке.

Айя сверкнул на него глазами.

- Ты находишь это, - он дернул рукой, показывая вокруг, - забавным, Шварц?

Кроуфорд поднял тонкую бровь.

- Если учесть, что у меня сломана рука… Нет, Вайсс, не нахожу. – Айя остановился, усваивая это, фиолетовые глаза пробежались по руке, которую Кроуфорд осторожно прижимал к груди. Ногой Кроуфорд отпихнул камень, удерживающий Айю. Айя осторожно встал, не сводя с американца сузившихся глаз. Кроуфорд повернулся. – Ну что ж. Тогда пойдем.

- Пойдем? – повторил Айя.

- Я знаю, где выход, но сомневаюсь, что смогу далеко уйти с одной лишь рукой. Если ты хочешь попытаться выбраться отсюда, предлагаю тебе пойти со мной. – Кроуфорд начал подбирать маршрут, мысленно представляя план здания.

- Я никуда с тобой не пойду.

Что за упрямец! Кроуфорд не обернулся и не замедлил шаг.

- Если ты не возражаешь, я бы предпочел выбраться отсюда до того как здание рухнет, и нас раздавят несколько тонн бетона. – Долгую минуту продолжалось молчание, во время которого Айя рассматривал потолок, а потом красноволосый пошел следом за ним. Когда Кроуфорд остановился, рассматривая небольшой уклон и гадая, какое место лучше всего выдержит его вес, Айя даже догнал его. – Это ничего не меняет, Вайсс. Мы по-прежнему враги. Уверен, однако, что наше сражение пойдет лучше, если продолжится на твердой земле.

- А, - то было неохотное согласие.

Кроуфорд слегка кивнул и начал пробираться наверх. Айя обнаружил, что ему немного легче, потому что для равновесия у него было две руки. Красноволосый первым взобрался наверх, и нетерпеливо дожидался пока его догонит Кроуфорд. Когда Кроуфод достиг наивысшей точки, от здания донесся тихий стон – скорее, напряженная грохочущая вибрация, чем шум. Под ними задрожала земля, заставив обоих споткнуться. Сзади послышался звук крушения. Оглянувшись, они увидели, что место, где они пришли в себя, покрывают одни руины, и переглянулись.

- Разве ты не рад, что послушался меня? – тихо поддразнил Кроуфорд. Махнув здоровой рукой, он указал вперед. – За этими завалами дверь в коридор, ведущий к запасному выходу.

Мгновенье Айя рассматривал указанное место, прежде чем отправиться расчищать его. Кроуфорд стоял в стороне, с одной рукой он был бесполезен. Он наблюдал, как от прилагаемых усилий по передвижению столь тяжелых обломков вздуваются мускулы убийцы из Вайсс. Опять послышался стон, и Айя стал двигаться быстрее, на лбу выступили капельки пота. Высоко над ними были слышны звуки падающих предметов, когда верхние этажи опускались все ниже. Наконец, дверь была расчищена. Айя дернул за ручку, но дверь не поддалась. Он яростно пнул ее, и та\дверь скрипнула.

- Бей одновременно со мной, - рявкнул он на Кроуфорда.

Американец подошел. Айя досчитал до трех, и они оба изо всех сил ударили в дверь. Звук открывшейся двери прозвучал в унисон с невольным стоном Кроуфорда, когда удар отозвался в его больной руке. От боли на него нахлынули головокружение и тошнота, и ему пришлось опереться о косяк двери. Оба мужчины выглянули в тянущийся перед ними коридор. Стены рухнули, что, конечно, превращало коридор в препятствие, и они практически видели, как дрожит потолок под весом всего остального здания. Выход был менее чем в ста футах от них, дверь слетела с петель после первого взрыва. Сквозь дверной проем снаружи была видна ночь. Потолок коридора затрещал, чуть опустился, сверху посыпалась пыль. Двое убийц выпрямились, напрягшись, и взглянули друг на друга.

- Беги, - просто сказал Кроуфорд. – Как можно быстрее. – Он чувствовал, что не выберется оттуда. С помощью одной лишь руки потребуется слишком много времени, чтобы перебраться через обломки, а если и это не заставит его двигаться медленнее, то необходимость останавливаться из-за боли в руке сделает это. Он будет двигаться слишком медленно. Судя по выражению глаз Айи, тот тоже это понимал.

Айя протянул руку и схватил Кроуфорда за здоровый локоть. Он дернул, и теряющий равновесие и спотыкающийся Кроуфорд двинулся вслед за тащившим его по коридору Айей. Больную руку он пытался держать прижатой к груди.

- Не спрашивай меня, почему я это делаю, - сказал Айя сквозь сжатые зубы, перебираясь через особенно большой обломок бетона и таща Кроуфорда за собой.

- Не буду, - ответил Кроуфорд, задохнувшись, когда обжигающая боль пронзила руку. Раздался оглушающий треск. – Он не выдержит! – Ему было видно, как позади них треснул потолок, как трещина быстро движется к ним. Айя не оглянулся, но сжал локоть Кроуфорда еще крепче. Дверь была так близко…

Трещина обогнала их, сквозь отверстие в потолке на них двоих посыпалась пыль и камни различного размера и веса. Кроуфорд увидел, как камень ударил Айю по голове и плечам. Красноволосый упал. Кроуфорд опустил сломанную руку, здоровой рукой обхватил руку Айи выше локтя и потащил его вперед. Спотыкаясь, он прошел последние несколько ярдов сквозь падающие обломки, стараясь не обращать внимание на боль. Камень ударил его по раненной руке, и из его губ вырвался придушенный крик…

…а затем они оказались снаружи. Кроуфорд рухнул вперед и приземлился на раненную руку, Айя упал рядом с ним. Последнее, что увидел Кроуфорд, прежде чем боль швырнула его в благословенный обморок, это кровь, покрывающую одну сторону лица Айи.

***
Назад в сознание Кроуфорда привела рука, мягко похлопывающая его по щеке, и голос, звучавший бы знакомо, если бы не было в нем чего-то такого.

- Эй… эй, очнитесь. Сэр, вам нужно немедленно подниматься.

Чей это голос? Он звучал почти как… Глаза Кроуфорда медленно открылись. Рядом с ним на корточках сидел Айя, кровь на его лице почти высохла. Парень вздохнул от облегчения, качнувшись назад.

- Ох, хорошо, вы очнулись, - Кроуфорд спрашивал себя, не спит ли он, потому что в следующее мгновенье Айя ему усмехнулся. – Я испугался, что вы впали в кому, или что-то в этом роде. У вас сотрясение? Сколько пальцев я показываю?

- Четыре.

Айя кивнул, его улыбка стала шире, затем он взглянул на упавшее здание. Кроуфорд посмотрел туда же. Когда-то гордое сорокаэтажное здание теперь уменьшилось до двадцати этажей. Приближались полицейские сирены. Айя тихо присвистнул, качая головой.

- Интересно, что здесь случилось?

Его голос был… ненормальным. Не таким холодным.

- Взрыв, - сухо сказал Кроуфорд, осторожно садясь. – Помнишь?

Айя рассмеялся смущенным смехом и почесал голову.

- Вообще-то нет. Я никогда раньше даже не видел это здание.

Кроуфорд смотрел на Айю со скрытым удивлением. Возможно, временная амнезия из-за удара по голове? Если так, то как много Айя помнит?

- Ты помнишь свое имя?

- Конечно, - Айя опять усмехнулся, сверкнув зубами. – Я – Ран.

Если Айя думает, что он – Ран, значит, большинство воспоминания, которые могут у него быть, примерно до того «несчастного случая» с Айей-чан. Настоящее промывание мозгов. Кроуфорд встал. Он должен уйти до того как появится полиция.

Ран смотрел на него снизу вверх.

- Куда вы?

- Домой.

- Вы должны показать доктору свою руку.

- И туда тоже.

Ран неуверенно поднялся на ноги.

- Полагаю, мне нельзя пойти с вами?

Кроуфорд посмотрел на него.

- Зачем?

Улыбка Рана исчезла, молодой человек неловко помялся.

- Вы спросили меня, знаю ли я свое имя. Ну… это практически все, что я помню.

- Тогда почему ты так охотно доверяешь мне? – Исчезло так много воспоминаний? Кроуфорд сильно недооценил степень повреждений парня.

Ран сунул руки в карманы плаща.

- Вы – единственное, что я помню. Я помню ваше лицо и я знаю, что вы много значите для меня… Больше ничего не могу вспомнить. Даже ваше имя.

Двое мужчин пристально смотрели друг на друга. Наконец, Кроуфорд пожал здоровым плечом.

- Я – Кроуфорд. Пойдем. – Он пошел дальше и с облегчением увидел, что Ран последовал за ним.

Глава 2. Помощь Критикер.

Кроуфорд порылся в бардачке машины, разыскивая бумажник. Он оставил его здесь, прежде чем отправится в здание на миссию. Теперь ему нужно было узнать, сколько денег он туда положил. До тех пор пока все не уляжется, и ему не удастся определить местонахождение остальной команды, он решил, что они остановятся в отеле. Ему точно нельзя пока возвращаться в штаб-квартиру, до тех пор, пока он не узнает, кто уничтожил лабораторию и пытался одним ударом стереть с лица земли и Вайсс, и Шварц. Потом, конечно, необходимо было позаботиться о его руке. Однако, если все разыграть правильно, ему не придется ни за что платить, и это было бы хорошо. Он посмотрел на толстую пачку купюр в бумажнике. По крайней мере, он знает, что у него хватит, чтобы снять им подходящий номер в отеле на несколько дней. Он предпочитал заплатить за отель, а не по счету врача.

- Куда мы едем? – спросил Ран, ненадолго отводя взгляд от дороги, чтобы взглянуть на Кроуфорда.

- Здесь поверни налево, - показал Кроуфорд здоровой рукой. Айя подчинился. – Видишь то здание? – Айя кивнул. – Туда нам и надо. – Он опять сунул бумажник в бардачок и захлопнул его, затем принялся отряхивать пиджак от пыли.

Айя подъехал к зданию и втиснулся в свободное место на парковке. Выключив двигатель, он высунулся из окна и посмотрел вверх на здание. Ночной ветерок растрепал ему волосы, и он смахнул их с лица.

- Что это за место? Не похоже на больницу.

- Это медицинский центр. Идем, - Кроуфорд выбрался из машины. Ран последовал его примеру, сунув ключи в карман. Они обошли машину и встретились перед капотом. – А теперь послушай меня, Ран. – Ран взглянул на него любопытными фиолетовыми глазами. – Ты работаешь с этими людьми. Они тебя любят. Они могут позаботиться о тебе бесплатно.

- А ты? – спросил Ран. – Твоя рука выглядит довольно скверно. А я получил всего лишь удар по голове, - он провел пальцем по легкому порезу.

- Меня они не любят. Они не станут мне помогать, если ты не сумеешь их убедить, в чем я сомневаюсь. Такой вот план: тобой займутся здесь, а затем мы найдем больницу.

Ран вызывающе выпятил подбородок.

- Если они помогут мне, то помогут и тебе. Это я беру на себя. – Он повернулся взглянуть на здание, не заметив легкой усмешки на губах Кроуфорда. – Так… куда идти, когда мы окажемся внутри? – спросил он, и Кроуфорд пожал плечами. – А… Ну… пойдем.

Бок о бок они пересекли лужайку. Охрана у дверей приветливо кивнула, не зная, кто такой Кроуфорд, и пропустила их обоих. Айя придержал для Кроуфорда открытыми обе створки стеклянных дверей и огляделся. Кроуфорд поступил так же. Он никогда не был в этом здании, в здании, в котором Критикер арендовали несколько этажей для помощи в обработке информации и лечения раненных агентов. Он лишь знал, что оно существует, потому что Шульдих вытянул эту информацию из одного из Вайсс, и при случае упомянул об этом, показывая, как какой-нибудь гид: «Слева вы видите…»

На мгновенье Кроуфорд задумался о том, где остальные. Он считал, что у них всех больше шансов на выживание, чем у него. У Наги, разумеется, есть дар, чтобы защититься от падающих обломков. У Шульдиха и Фарфарелло шансов меньше, чем у Наги, но они были на верхних этажах. Если за неделю или две они не появятся, он будет вынужден идти их искать. Если Шульдих жив, он был уверен, что немец найдет и его, и остальных по телепатической связи.

«Если Шульдих жив…» Хм.

Ран подошел к женщине за столом узнать, где они могли бы получить какую-нибудь медицинскую помощь. Они немного поговорили, затем женщина указала на лифты. Ран повернулся и с улыбкой поманил Кроуфорда.

- Сюда! – радостно объявил он, подходя и нажимая кнопку, чтобы вызвать лифт. Лифт быстро подошел, и они оба вошли. – Значит… я должен кого-то здесь знать? – спросил Ран, когда дверь закрылась.

- Я не знаю, кто здесь работает, - спокойно ответил Кроуфорд.

- Хорошо. Значит, ты здесь не работаешь, правильно?

- Нет, не работаю.

- Тогда, полагаю, ты не знаешь, чем я здесь занимаюсь? – спросил Ран, поворачиваясь взглянуть во встроенные в стенки лифта зеркала. – Ты не знаешь, в чем заключается моя работа?

- Я мог бы тебе рассказать, но потребуется много времени, чтобы объяснить. Наверное, лучше рассказать эту историю, когда мы доберемся до отеля.

Ран наклонил голову, встретившись в зеркале взглядом с Кроуфордом.

- До отеля? Мы не поедем к тебе домой?

- Нет. Это было бы опасно. – Когда он увидел, что Ран растерянно нахмурился, он добавил. – Этот взрыв, Ран, помнишь? Он был целенаправлен. От него должны были умереть люди.

Ран медленно повернулся.

- Люди – это ты?

- Мы оба

Лифт остановился и двери скользнули в стороны. Пока они открывались, Кроуфорд, благодаря видению, уже знал, кто будет с другой стороны. Его губы изогнулись в усмешке. Двери открылись полностью, явив возбужденную Мэнкс, стоящую к ним боком. Она говорили с подчиненным.

- Меня не волнует, что для этого потребуется. Мы их найдем. Хотя бы один из них должен был выжить.

- Эээ… Сзади, Мэнкс, - подчиненный сделал шаг назад.

Мэнкс повернулась и замерла, оглядывая Рана с головы до пят, прежде чем повернуться к Кроуфорду. Он поднял руку в насмешливом жесте приветствия, затем прижал ею дверь лифта, чтобы не дать закрыться. Ран шагнул вперед, не достаточно, чтобы выйти из лифта, но достаточно, чтобы оказаться в проеме двери.

- Прошу прощения, мисс? – спросил он. – Вы случайно не знаете, где медицинский центр? – он указал на себя и Кроуфорда. – Мы с другом ранены, и он сказал, что надо прийти сюда.

И если этого оказалось недостаточно, чтобы перегорели предохранители в маленьком мозгу Мэнкс, размышлял Кроуфорд, Ран ей улыбнулся.

***
Кроуфорд проверил гипс на руке, проведя по нему пальцем. Около пяти недель он будет носить гипс. Как это раздражает! Он оглянул сердито пялящуюся на него медсестру. Потребовалось довольно много усилий и упрямое неповиновение со стороны Рана, чтобы заставить их помочь Кроуфорду. Кроуфорд находил все это чрезвычайно забавным. Ран оказался упрямей Мэнкс и требовал, чтобы все было как он хотел, потому, возможно, что не знал последствий противостояния желаниям Критикер. Мэнкс смягчилась и, оставив нескольких агентов понаблюдать, как лечат этих двоих, ушла связаться со своим начальством и, возможно, принять аспирин от головной боли, наверняка возникшей после столкновения с этой новой проблемой.

Кроуфорд бросил взгляд на Рана, отказавшегося от помощи, если только он не будет в одной комнате с Кроуфордом. Красноволосый сидел на стойке. ~Не могу дождаться, чтобы увидеть выражение твоего лица, когда к тебе вернется память, и ты осознаешь, что помог мне.~ - подумал американец.

Медсестра нацарапала что-то в своем блокноте.

- Я сейчас вернусь, - сказала она тоном предупреждения. И вышла из комнаты.

Ран наблюдал, как дверь за ней медленно закрывается. Когда она захлопнулась, рыжий оглянулся на Кроуфорда. Он слегка нахмурился и откинулся назад, опираясь на руки. Кроуфорд встретил его взгляд и подождал, пока парень заговорит.

- Мне здесь не нравится, - сказал Ран после минутного колебания. – Эта женщина с красными волосами… она носит носки с туфлями на высоком каблуке… Я ей не доверяю.

- Не доверяешь? – спокойно спросил Кроуфорд, уголки его губ дернулись.

Ран покачал головой.

- Есть в ней что-то, что мне не нравится. Фактически, - он задумчиво сморщил нос, - никто здесь мне не нравится. От всего этого места меня в дрожь бросает. Что-то говорит мне, что это очень опасное место. Знаю, наверное, я просто глуп, но я не могу избавиться от этого ощущения. Мы можем уйти сейчас же или мы должны остаться?

- Возможно, уйти будет тяжеловато, потому что эти люди захотят удержать тебя. Они не позволят нам просто пойти своей дорогой.

- А мы можем сбежать? – с надеждой спросил молодой убийца. Фиолетовые глаза метнулись к двери.

Еще до того как войти сюда, Кроуфорд знал, что они выйдут, иначе бы он это и не предложил. Никто не ступает на территорию врага безоружным и со сломанной рукой. Он притворился, что тщательно обдумывает предложение Рана, прежде чем кивнуть.

- Да. Можем попробовать. - Он соскользнул со стула и двинулся к двери. Ран спрыгнул со своего места и пошел за ним, протянув руку, чтобы прикоснуться к свежему гипсу на руке Кроуфорда.

- Больно? – спросил он встревожено.

- Нет, не больно. - ~Уже не больно~ Положив руку на ручку двери, Кроуфорд остановился, ожидая, не дадут ли ему его видения какую-нибудь полезную информацию. Ничего. Он чуть приоткрыл двери и выглянул. Единственные, кого он увидел – это двух охранников и агента, разговаривающих с медсестрой в другом конце коридора. Один из них заряжал пистолет. ~У меня такое чувство, что они планируют войти в комнату, пристрелить меня, и запереть Рана где-нибудь до тех пор, пока его память не вернется. Грубо.~

Он полностью открыл дверь, чтобы она не мешала им, затем взглянул в сторону лифтов. Секретарша ждала лифт.

- Когда она войдет в лифт, а четверо в том конце будут смотреть в другую сторону, мы выйдем из этой комнаты и уйдем. Двигайся не слишком быстро, или ты привлечешь внимание. Ясно? – Ран кивнул, выглядя немного нервно. Они наблюдали, переводя взгляд от лифта к группке в другом конце коридора. Лифт звякнул, и охранники оглянулись посмотреть, кто это.

- Собираешься на обед, Мика? – весело отозвался один.

- Нет. Этот ксерокс сломан. - Она остановилась в дверях, приподняв толстую папку.

- Здесь все сломано, - с отвращением сказал один из охранников, и все четверо отвернулись.

Мика шагнула в лифт, напевая про себя и проверяя прическу в зеркале. Кроуфорд и Ран, как один, вышли из комнаты. Кроуфорд поднял здоровую руку и посигналил девушке. Она заметила и повернулась к двери, нажав кнопку «Дверь открыта». Кроуфорд и Ран вошли и кивнули ей, когда позади них закрылась дверь. Когда лифт поехал, и они посчитали, что говорить безопасно, Ран улыбнулся.

- Спасибо, мисс.

- Не за что, прелесть, - подмигнула она ему. Осмотрев сначала его, она затем перевела заинтересованный взгляд на Кроуфорда. – Рука плохо выглядит. Вы повредили ее в этой неразберихе?

- Неразберихе? – спросил Ран.

- Упавшее здание, - она пожала плечами и потрогала пальцем помаду. – Послали команды попробовать разгрести его, посмотрим, смогут ли они кого-нибудь найти. Отчеты поступали все утро. – Она вздохнула и потрясла папку, которую держала в руках. – Пока что все, что они нашли, это охрану и тому подобное. Никаких признаков Вайсс. Интересно, нашли ли они вторую группу. Как она называется?..

- Шварц, - спокойно ответил Кроуфорд.

- Да, так, - радостно согласилась она. – Значит, вы – агент. Почему вы, парни, всегда притворяетесь, что не знаете, что происходит, тогда как знаете всю подноготную? Ну же, о чем-то же мне нужно разговаривать за обедом. – Она бросила на каждого умоляющий взгляд. – Уже есть выжившие из этих двух групп?

- Пока двое, - ответил Кроуфорд, когда лифт остановился на четвертом этаже – для секретарши, очевидно. – Один Вайсс, один Шварц.

- Надеюсь, они убьют Шварца, - заявила она, выйдя из лифта и кивнув головой, чтобы подчеркнуть свои слова. Не знаю, как такой подонок мог выжить в подобной катастрофе. – Когда дверь начала закрываться, она повернулась и махнула рукой. – Пока, вы двое, и спасибо. – Перед тем как дверь закрылась, она послала им воздушный поцелуй.

- Это часть того, что ты собираешься мне объяснить? – спросил Ран. Он выглядел смущенным. – Не очень-то я ее понял. Может быть, я медленно соображаю, но, кажется, некоторые слова, которые она говорила, не были японскими. Байс? А какое второе?

Лифт остановился на нижнем этаже, и пара пошла через коридор.

- Вайсс, а не Байс, - поправил Кроуфорд, когда тот же охранник, что и утром, открыл перед ними парадную дверь. Ран благодарно кивнул ему, и они пошли дальше. – По-немецки это означает белый. Второе – Шварц. По-немецки черный. А что касается того, что я расскажу тебе, когда мы доберемся туда, куда направляемся… Я расскажу тебе то, что тебе нужно знать, и все.

Ран остановился, открыл дверь и забрался в машину Кроуфорда. На мгновенье он встретился взглядом с Кроуфордом и слегка улыбнулся. Что-то в этом выражении встревожило американца. Он отмахнулся от этого ощущения после следующих слов Рана:

- Я доверяю тебе.

Три простых слова, доказывающих, какую власть он теперь имеет над бывшим лидером Вайсс. Кроуфорд усмехнулся, прежде чем сесть в машину.

- Хорошо.
 

Глава 3. Одинокие напевы.

- Sugoi..! – выдохнул Ран, увидев номер в отеле. Номер был дорогой и хорошо обставленный, хотя и не настолько, как те, в которых Кроуфорд обычно останавливался. Первая комната была гостиной, ближе к двери стоял журнальный столик, а у дальнего конца комнаты - обеденный. Там же стоял удобный на вид диван, у каждого конца которого имелся маленький столик с лампой, а с одной стороны – большое кресло. Напротив дивана располагался развлекательный центр – деревянные полки, на которых стояли большой телевизор и видеомагнитофон. Дверь рядом с обеденным столом вела в большую кухню, а дверь справа от телевизора – в спальню с двумя кроватями. Там стоял еще один телевизор, и была дверь, ведущая в ванную.

Ран прошелся по номеру, восхищаясь богато украшенными стенами и представленной роскошью. Мысль, что кто-то тратит деньги на то, чтобы остановиться в подобном месте, изумляла. Он заглянул в ванную и довольно усмехнулся, увидев джакузи. Это должно быть забавно.

- Как долго мы здесь пробудем? – спросил он, поворачиваясь к Кроуфорду. Его американский друг, слегка забавляясь, шел за ним следом, пока он исследовал номер.

Кроуфорд пожал широкими плечами.

- Наверное, до тех пор, пока к тебе не вернется память.

Ран остановился, в который раз обратившись к своей пустой памяти. Он замер, закусив губу.

- Ты думаешь… ты думаешь, что я вспомню? – неуверенно спросил он. Мысль, что память не вернется, пугала его. Небольшое время он мог бы продержаться, зная лишь свое имя и Кроуфорда. Все же, с ними, очевидно, случилось что-то, имеющее отношение к взорвавшемуся зданию, так что это обычный посттравматический синдром.

- Это зависит… - сказал Кроуфорд, спокойные карие глаза встретили встревоженный взгляд фиолетовых глаз Рана.

- Он чего? – настаивал Ран, когда Кроуфорд не стал продолжать.

- Может быть, ты не хочешь этого знать, - Кроуфорд повернулся и направился к одной из кроватей.

Несколько мгновений Ран оставался на месте, переваривая его слова. Почему бы он не захотел?... Он молча взглянул на Кроуфорда. Иностранец снял галстук и пиджак. Галстук был аккуратно сложен и положен на маленький прикроватный столик, стоящий ближе к выбранной кровати, а пиджак перенесен через комнату и повешен на спинку стула. Он остался в брюках и белой рубашке, что, по мнению Рана, было неудобно. Ран вздохнул, запустив пальцы в волосы.

- Что там произошло? – спросил он, подходя к второй кровати и садясь на нее. Он закинул ногу за ногу и обхватил колено руками. – Ты сказал, что расскажешь мне, почему взорвалось здание, и какое это имеет отношение ко мне… и к тебе.

Повернувшись и прислонившись к большому комоду, Кроуфорд поправил указательным пальцем очки и посмотрел на Рана.

- Взрыва не должно было быть. Ты, я и еще шестеро были там для проведения своего рода переговоров. Мы работаем на бизнесменов-конкурентов, очень сильных конкурентов. Наши организации сильны, а мы сильнее их. Они нам доверяют. Очевидно, кто-то хотел вывести нас из игры.

Ран нахмурился, обдумывая это.

- В чем заключается моя работа? – спросил он. – Чем я занимаюсь?

В глазах друга появилась усмешка.

- Ты убиваешь людей. Ты убийца.

Ран охнул.

- M-masaka!!

ОН?

- Так же как и я, - Кроуфорд опять поправил очки. – Я говорю тебе правду. Верь или не верь, это твое дело. Это все, что я тебе расскажу.

Ран молчал. Его мысли кружились неистовым водоворотом. Он – убийца? Они оба убийцы? Черт… Какая интеллектуальная работа… Как ОН мог кого-то убить? Убивать нехорошо. Это жестоко. Это убийство. Он заерзал, отведя глаза от взгляда Кроуфорда и уставившись в пол. Если он был убийцей, а теперь потерял память…

- Нет, - наконец, тихо сказал он.

- Что нет?

- Не хочу, чтобы она возвращалась. Память, я имею в виду, - он поднял на Кроуфорда печальные глаза. – Если я был убийцей… я не хочу это помнить.

Губы Кроуфорда изогнулись в легкой усмешке.

- Время покажет, получишь ты желаемое или нет.

Ран встал и начал ходить взад-вперед по комнате. Кроуфорд спокойно наблюдал за снующим туда-сюда встревоженным рыжим.

- Значит, мы… убийцы, - выдохнул Ран. – И этот взрыв – для того, чтобы нас убить. Кто-то опасный преследовал, и возможно, до сих пор преследует нас. И что теперь? Откуда мы знаем, что за нами не следят или что-то в этом роде? Сколько еще мы будем в безопасности?

- В этой жизни ничто не безопасно.

- Это не тот успокаивающий ответ, которого я ждал, - Ран остановился перед Кроуфордом, фыркнувшим от смеха и опять поднявшим руку, чтобы поправить очки. Ран в раздражении сорвал их у него с переносицы. Он повернулся спиной к Кроуфорду, рассматривая очки. Винтик расшатался.

- Это действительно раздражающая привычка, - не оглядываясь, сказал он Кроуфорду. Тот не ответил ему, просто подождал, пока Ран закрутит раскрутившийся винтик ногтем. Красноволосый повернулся и отдал ему очки. Кроуфорд одел их, и они остались надежно сидеть на носу.

Ран несколько мгновений смотрел на Кроуфорда, переводя взгляд с одного его глаза на второй, затем тяжело вздохнул и направился к окну. Скрестив руки на груди, он в качестве самоутешения одной рукой поглаживал предплечье второй. Несколько минут они молчали, затем Ран заговорил.

- Если мы собираемся пробыть здесь какое-то время, нам понадобится еда, не так ли? – спросил он тихо. – А что мы будем одевать?

- Похоже, мы идем по магазинам, - просто ответил Кроуфорд.

 

***
Полтора часа спустя Ран, нагруженный сумками с продуктами, и Кроуфорд, несущий две сумки одежды, вернулись в отель. Они купили по три комплекта, чтобы хватило на несколько дней. Пока Кроуфорд аккуратно развешивал одежду в небольшом шкафу в комнате, Ран направился на кухню. Кроуфорд одну за одной вытаскивал предметы одежды из сумки. Закончив, он попытается опустить ментальные щиты настолько, чтобы постараться подать Шульдиху сигнал. Если Шульдих жив, он сумеет его найти. Вешая на плечики последнюю рубашку, Кроуфорд замер, уловив слабый звук, кажущийся здесь категорически неуместным. Насторожившись, он повесил рубашку и отправился искать источник звука. Уши говорили ему, что это такое, но разум отвергал подобную мысль.

Он молча подошел к двери кухни, откуда доносился звук. Ран стоял на цыпочках, раскладывая пакеты с макаронами по шкафчикам. Причиной звука был он.

Он пел.

Кроуфорд не слышал, чтобы кто-нибудь пел уже много лет. Это то, чего убийцы не делают, особенно те, у кого есть чувство собственного достоинства. Но вот он Ран, улыбающийся и аккуратно расставляющий продукты, и поющий, поющий хорошо. У него был приятный голос.

Почувствовав взгляд, Ран поднял глаза и блеснул в усмешке белыми зубами.

- Что-нибудь нужно? – спросил он.

- Нет.

- Голоден? – Ран указал пальцем на часы на плите. – Почти время ланча, а мы и не завтракали. Я проголодался. – Когда Кроуфорд не ответил, он поднял маленький пакетик риса и покрутил его между большим и указательным пальцами. – Если я приготовлю рисовые шарики, ты будешь их есть? – поинтересовался он.

- Эээ…

Ран опять улыбнулся довольной улыбкой.

- Я готовлю хорошие рисовые шарики, - похвастался он, поворачиваясь, чтобы заняться готовкой. Он протянул руку и включил маленько радио, прикрепленное внутри шкафчика. Из динамиков послышался тихий рок. Кроуфорд наблюдал как рыжий чуть покачивается в такт музыке, легкими движениями перекатываясь с носка на пятку. Когда он прослушал достаточно, чтобы уловить основную тему, Кроуфорд услышал как он подпевает, присоединившись к мелодии.

Он прислонился к косяку двери, послушать и посмотреть. Он собирался что-то сделать, но теперь не помнил, что именно. Пока он был доволен, слушая и наблюдая. Наблюдать за Раном было интересно, так сильно он отличался от Айи. Айя был холодным, элегантным, отчужденным, злым. Ран улыбался. Ран пел. Ран все время шутил, а теперь исполнял небольшой танец, готовя рисовые шарики.

Ран был привлекателен.

Удивительно, что может сделать с человеком амнезия. Айя абсолютно забыл про Айю-чан, Такатори, обжигающую ненависть и жажду мести, основные двигатели его жизни. Он забыл о цветочном магазине, о своих товарищах…

Товарищах.

Шульдих.

Кроуфорд выпрямился и отошел от двери. Как он глуп, что позволил себе так расслабиться. Ему все еще надо найти свою команду. Что бы ни осталось от Шварц, они опять должны воссоединится. Сколько осталось Вайсс? Их нужно найти. И самое главное – кто пытался их уничтожить? Он сел на подоконник выходящего на маленький балкончик окна, глядя сквозь стекло. Он медленно начал опускать ментальные стены с одной стороны. Он был очень осторожен и внимателен, делая это. Шульдиху никогда прежде не удавалось хоть мельком заглянуть к Кроуфорду. Кто знает, что это будет, что он потеряет.

На несколько мгновений он оставил стены опущенными, ожидая, будет ли ответ. Шульдих был крепко связан с ними троими, так что он всегда знал, когда нужен кому-то из них. От Кроуфорда ему никогда ничего не поступало, но просто на всякий случай он все равно всегда был начеку.

Одна лишь тишина.

Кроуфорд закрыл разум. Он снял очки и сжал переносицу большим и указательным пальцами, закрыв глаза. Как странно… Шульдиха нет? Шульдих был в команде Кроуфорда дольше всех остальных. Хотя они и не были друзьями, они были партнерами. Кроуфорд не смог подавить эхом отозвавшееся внутри чувство потери. Как что-то могло причинить вред Шульдиху?

Его руки коснулись пальцы. Кроуфорд открыл глаза. Ран сидел на корточках на полу, глядя на него снизу вверх.

- Прости… я слишком туго прикрутил их? – спросил он.

- Нет. Я просто думал.

- А, - плавным движением Ран поднялся на ноги. – Рисовые шарики готовы, - сказал он и, жестом поманив американца следовать за ним, повернулся и пошлепал прочь.

Еще минуту Кроуфорд смотрел в окно, бродя взглядом по городу за окном. Всюду суетились люди. У них всех кто-то был, им всем было куда идти. Их неведение обеспечивало им безопасность, давало возможность видеть мир в лучшем свете. Для Шварц и Вайсс путь к подобной жизни был заказан, но они обрели товарищей. Они принадлежали организации, и с ними были те, кто мучился от такой же жизни. А теперь… Шульдих не ответил.

Никогда он не чувствовал себя более одиноким, чем в этот момент.

***
Ран лежал на кровати на животе, в одних лишь брюках, и читал газету, которую они купили днем. Отель оказался невероятно скучным местом, даже при всей этой обстановке. Перед этим он попытался поваляться перед телевизором, но ни в одной из идущих передач не было ничего хорошего. Читавший газету Кроуфорд, наконец, выторговал себе возможность посмотреть новости. Ран ушел в спальню читать комиксы.

Закончив, он улыбнулся, зевнул и закрыл газету. Взглядом он отыскал будильник на столике у кровати. 9:27. Становилось поздно, а он с ума сходил от скуки. Он вздохнул, сполз с кровати и подошел к двери, выглядывая из-за нее на Кроуфорда.

- Тебе что-то нужно? – спросил американец, не поднимая глаз.

- Мне скучно, - раздраженно объявил он.

- А что ты от меня хочешь по этому поводу?

Ран усмехнулся.

- Чтобы ты развлек меня? – спросил он с надеждой.

- Иди спать.

- Я не устал, - возразил Ран. Он пропустил пальцы сквозь волосы. – Как насчет прогулки? Погуляешь со мной?

- Почему ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?

- Потому что я могу заблудиться, вот почему.

Несколько секунд Кроуфорд смотрел на него, затем с помощью пульта выключил телевизор.

- С тобой я терпимей, чем когда-либо был с Шульдихом. Скажи мне, почему. – Он встал и отряхнул брюки, машинально подняв руку, чтобы поправить очки, очки, которые больше не соскальзывали.

Ран с любопытством наклонил голову.

- С Шульдихом? – спросил он.

Кроуфорд колебался, как будто пытаясь решить, в какие слова облечь свой ответ. Ран терпеливо ждал.

- Он был моим партнером. Я уверен, что он погиб при взрыве здания прошлой ночью.

Ран пришел в ужас.

- G-gomen... – выговорил он. – Я не собирался напоминать тебе об этом.

- Мы были партнерами, а не друзьями, - Кроуфорд направился в спальню взять пиджак. Ран опустил глаза и уставился в ковер. Что бы ни говорил Кроуфорд, он был уверен, что Шульдих значил для него больше, чем просто деловой партнер. Он не мог представить боль от потери любимого человека… или сомнения в том, жив друг или умер.

- Я его знал? – спросил он тихо, когда Кроуфорд вернулся в гостиную. Что, если он знал этого Шульдиха? Что, если Шульдих был его другом, а Ран забыл его из-за амнезии? Какие должны быть ощущения, быть забытым тем, кому ты доверял? У него заболело сердце, и он легонько потер грудь, пытаясь избавиться от боли.

Кроуфорд остановился рядом с ним в дверях с непроницаемым выражением лица.

- Можно и так сказать. – Он пошел дальше, направляясь к входной двери. – Идем.

Ран задержался на минутку, обдумывая слова Кроуфорда. Услышав как тот отпирает дверь, он отбросил все мысли. Он схватил брошенную в спальне рубашку, натянул ее и поспешил за другом.
 

Глава 4. Застенчивая неуклюжесть.

Сунув руки в карманы, Ран быстро шел впереди шагающего по тротуару Кроуфорда. Держась за перевязь на руке, Кроуфорд шел медленнее рыжего, чтобы не потревожить руку. Действие обезболивающего заканчивалось, и слабые молоточки боли отзывались в сломанной руке. Он изо всех сил старался не обращать на это внимание. В конце концов, боль – это состояние сознания. Он сильнее ее. А значит, может ее игнорировать.

Особенно сильный приступ свел судорогой мускулы руки, и он скривился, сжав зубы. Похоже, боль не хотела, чтобы ее игнорировали.

Ран повернулся и пошел назад, улыбаясь дразнящей улыбкой.

- Ты всегда такой медленный? – спросил он.

- Не вижу причин спешить. – Если, конечно, благодаря спешке, они не окажутся опять в номере отеля, где лежит обезболивающее. Но это было бы потерей достоинства и ударом по его гордости, а этого он бы не допустил. – Наслаждайся ночью. Ты жив.

Ран опять повернулся лицом вперед, ожидая пока Кроуфорд догонит его. Теперь он шел с такой же скоростью, как и тот, вдыхая прохладный вечерний воздух. Его взгляд бродил по ярко светящимся вывескам. Проходя мимо дверей, они слышали шум изнутри, смех и крики из баров, звон колокольчиков от входных дверей магазинов, громкую музыку из клубов…

Ран наклонил голову, остановившись у одной двери.

- Это та песня, что была утром по радио, - заметил он. Кроуфорд остановился, прислушиваясь. Это и в самом деле была песня, которую напевал Ран. Рыжий взглянул на него. – Это клуб? – спросил он.

- Да. - Кроуфорд рассматривал здание, уже понимая, чего хочет Ран. Надпись гласила, что сие заведение называется «Крылатые точки», лампочки изгибались в нарочито небрежно написанный иероглиф. Ран взглянул на него с надеждой, и он внутренне вздохнул. Хотя он и мог видеть, что должно случиться, и много раз за день предвидел реакцию Рана, он держал рот на замке, ожидая, чтобы все шло своим чередом. Пока еще он не хотел, чтобы Ран знал о его силе. Это бы все усложнило.

- Мы можем войти? – спросил Ран. – Может, хотя бы на минутку?

Кроуфорд обдумал разные варианты. В клубах он был лишь дважды. Оба раза – чтобы забрать Шульдиха. Такие места не для него. Он ненавидел находящихся там людей. Ненавидел их нечистоту, их запах, музыку, которую они слушали, их пьянство. Ненавидел саму атмосферу. Он чувствовал себя грязнее, даже просто думая о том, чтобы быть среди них, просто представляя себя опускающимся до их уровня, находящимся в одной комнате с такими пустыми людьми.

С другой стороны, Ран в клубе – это представляло собой некоторые интересные возможности для наблюдения. Кроме того, он сможет присесть.

- Разве что ненадолго, - сдался он.

Улыбка осветило все лицо Рана. Он нетерпеливо схватил Кроуфорда за здоровое запястье и повернулся к вышибале.

- Можно нам войти? – спросил он.

Вышибала издал нечто среднее между фырканьем и смехом.

- Хм, первый раз? – спросил он, пропуская мясистые пальцы сквозь тонкие волосы.

- Пожалуй.

Тот покачал головой, позабавленный веселой наивностью Рана, и открыл дверь.

- Попробуйте Барменский Особый, - посоветовал он. Ран моргнул, обдумывая совет, затем кивнул и прошел мимо него. Кроуфорд последовал прямо за ним. Если он задержится, то, наверное, его запястье в конце концов окажется выдернуто из сустава возбужденным Раном.

Атмосфера клуба немедленно атаковала их со всех сторон. Музыка была настолько громкой, что Кроуфорд чувствовал, как она просачивается сквозь него, чувствовал, как дико вибрирует пол под ногами. Ближе к двери стояли столики. Слева располагался бар. Сверху - несколько круглых белых ламп. Но перед ними… Примерно в пятнадцати футах впереди было ограждение, защищающее от падения с шестифутовой высоты. Лестница с одной стороны вела на танцпол. Ран повел Кроуфорда прямо к ограде, глазея широко открытыми глазами. Над танцполом изо всех углов мигали цветные неоновые лампочки. Рядом с местом диджея, где между двумя семифутовыми динамиками работали трое мужчин, свет был белым.

- Громко, - сказал Айя Кроуфорду, крича, чтобы его услышали.

Да. Это было громко. Кроуфорд скрыл свое отвращение, просто кивнув в ответ. Ему пора было отойти к столу и подождать, пока прекратиться сильная боль в руке.

Ран что-то сказал, но Кроуфорд не разобрал. Парень наклонился ближе к нему, чтобы повторить, но его толкнули трое пьяных, цепляющихся друг за друга и пытающихся добраться до лестницы. Кроуфорд знал, что это случится, и протянул здоровую руку, подхватив потерявшего равновесие Рана. Ран с досадой взглянул на этих троих, затем опять повернулся к Кроуфорду. Он замер, фиолетовые глаза расширились. Сейчас их разделяло всего лишь несколько дюймов, рука Рана для равновесия ухватила Кроуфорда за плечо. Кроуфорд спокойно всматривался в юношу, с интересом разглядывая его лицо. Глаза Рана расширились от удивления, и Кроуфорду показалась, что щеки парня потемнели.

Ран покраснел? Невозможно.

Ран опять взял себя в руки и наклонился вперед, приблизившись губами к уху Кроуфорда.

- Я спросил, не хочешь ли потанцевать? – повторил он.

- Нет. Не хочу. – Ран разочарованно вздохнул. – А ты иди.

Ран отодвинулся от Кроуфорда и опять взглянул через перила. Наконец, он кивнул, улыбнулся Кроуфорду, легонько взмахнул рукой и направился к лестнице. Кроуфорд наблюдал, как он идет, пока пульсирующая боль в руке не потребовала, чтобы он нашел себе место присесть. Он выбрал столик рядом с перилами, чтобы присматривать за Раном. Подошла официантка, вытягивая из передника карандаш и размахивая блокнотом у него перед носом.

- Что-нибудь принести, сэр?

Несколько мгновений Кроуфорд смотрел на нее. Он не пил спиртное, подобное тому, что здесь предлагали. Если он и пил алкогольные напитки, то это было дорогое вино или шампанское, которое предлагают на приемах в высшем обществе.

- Самый слабый напиток, - сказал он, наконец. Она кивнула и исчезла. Кроуфорд снял очки и положил их на колени, потому что ему не хотелось класть их на стол – кто знает, когда его мыли в последний раз? Задумавшись, он ущипнул себя за переносицу.

Эти приемы были важными общественными мероприятиями. Обычно он ходил один, но иногда брал с собой Наги, чтобы у мальчика сложилось представление о том, как все происходит. Разумеется, это потому, что Наги – единственный из его команды, у кого в черепной коробке имелись мозги. Не без повреждений, но не таких, как у Шульдиха, и уж точно не таких, как у Фарфарелло. Также Наги оставался наилучшим вариантом, потому что был тихим и покорным. Он следовал позади Кроуфорда как слуга, пока американец рассекал толпу в поисках новых людей, у которых можно было получить работу. Там были и другие вольнонаемные убийцы, но лидеров высшего общества привлекал Кроуфорд.

Кроуфорду вспомнились взгляды ненависти в глазах остальных, когда опять и опять Кроуфорд забирал у них работу, источник их доходов, а значит, и жизни. Возможно, на них напала одна из тех групп, но среди них не было умных. Однако, если кто-то их организовал, кто-то, кто хотел избавиться от Шварц… Теперь в глубине души он почти не сомневался, что истинной причиной взрыва были Шварц. Тот факт, что Шварц сражались с Вайсс, был идеален для отвода глаз. Так что теперь единственное, что осталось выяснить, это кто знал, что они будут сражаться в том здании. Нанявший их человек, Ороку Саи, имел слишком примитивный мозг, чтобы организовать нечто подобное. Он просто послал их уничтожить какие-то диски. Вайсс пришли спасти эти диски.

Все, что ему нужно, это догадаться, кто знал, что Вайсс понадобятся эти диски.

Принесли напиток. Он кивнул девушке, и та опять убежала. Кроуфорд сделал глоток. Отвратительно. Просто мерзко. У людей низшего класса такие ужасные напитки. Он опустил чашку и обратил внимание на танцпол внизу, прочесывая взглядом извивающуюся толпу. Тщетные поиски. Он внутренне вздохнул, поглаживая пальцами гипс и надеясь, что Ран скоро вернется. Он не предвкушал перспективу спускаться с больной рукой туда, в толпу толкающихся и танцующих.

***
Ран пробирался сквозь толпу, бросая вокруг восхищенные взгляды. Он не знал, почему его так увлекало происходящее. Как будто бы он никогда не был в подобном месте, никогда не видел столько людей, просто живущих и отдающихся музыке. Что такого важного делал он свои двадцать лет, что не мог прийти в подобное место? При этой мысли он немного пришел в себя. А. Ну, да. Он был убийцей.

Убийцы не умеют веселиться? Разве они не знают, как расслабиться, забыться и просто жить?

Изумрудно-зеленая вспышка мигнула у него в мозгу, за ней лицо, появившееся на достаточно долгое время, чтобы он его засек, а затем слишком быстро исчезнувшее в глубинах сознания. Он застыл, задумавшись. Кто? Кто это был? Теперь уже ему не вернуть ни одной детали. Остался пустой, отчаявшийся разум и ощущение, что только что потерянный им образ, это тот, кого он знал. Но кто?

- Эй, - промурлыкал голос у него над ухом. Ран подпрыгнул и, повернувшись, увидел женщину. Она практически прижималась к нему, одетая в блестящую одежду и примерно три фунта макияжа. Женщина знойно улыбнулась ему. – Ты хороший танцор? – спросила она. – Кажешься таким. – Она пробежалась рукой по его боку. – Стройный и мускулистый.

- Не думаю, что я когда-либо раньше танцевал, - громко, чтобы она услышала, сказал Ран.

- Знаешь, для этого нет никаких правил, - она улыбнулась и начала танцевать, прижимаясь к нему. – Ты просто расслабляешься. Твое тело следует за музыкой. Попробуй. – Следовать за музыкой? Это довольно просто. Он начал танцевать, и ее улыбка стала шире. – Прекрасно. Вот так.

Она закинула руки ему вокруг шеи. Их тела стали рабами бьющих басов и кричащих гитар, рабами исступленного ритма, засасывая их и всех остальных, кто здесь находился. Ран расслабился, ни о чем не думая.

Время шло незаметно, пока он не понял, что устал. Когда он с извиняющей улыбкой отодвинулся от нее, она пошла следом.

- Нет, нет, не уходи так быстро! Пойдем сегодня ко мне домой. Покажешь мне, так ли ты хорош и в танцах под одеялом.

Ран почувствовал, как от ее глупых слов у него вспыхнули щеки.

- А… простите… я не… - Его глаза расширились, и он резко обернулся. – Кроуфорд! Я забыл о нем!

Девушка разочарованно усмехнулась.

- О, так ты здесь с другим мужчиной?

- Эээ… Кроуфорд – мой…

- Нет, нет, ты не должен мне рассказывать. Я поняла.

Ран моргнул. Он только хотел сказать «друг».

Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

- Спасибо за танец, секси. Если когда-нибудь устанешь от своего Кроуфорда, найти меня, ладно?

Теперь он смутился. Тем не менее, он согласился, поблагодарил ее за танец и пошел к лестнице. Путь до лестницы оказался труднее, чем путь от лестницы до середины танцпола. Теперь люди тянулись к нему, касались его руками и пытались притянуть к себе – и девушки, и парни. Он перед каждым извинялся, отцеплял их руки. Один мужчина не желал отпускать, а наоборот, крепче схватил Рана за предплечье так, что парень зашипел от боли.

- Не надо никуда спешить, - пробормотал он неразборчиво из-за чрезмерной выпивки.

- Отпустите меня, - настаивал Ран. – Мне нужно идти.

- Останься и потанцуй немного.

Рука сомкнулась на запястье незнакомца, и оба, и Ран и мужчина повернулись и увидели Кроуфорда. Очки американца странно блестели в мигающем свете, придавая ему таинственный вид. Ран почувствовал, что человек, схвативший его, колеблется, и, не думая, воспользовался этой внезапной слабостью. Подняв ногу, он пнул обидчика в живот. Задохнувшись, мужчина отшатнулся, а затем упал на задницу, крепко обхватив руками живот.

Ран взглянул на Кроуфорда.

- Готов уходить? – спокойно спросил иностранец.

- Ага. – Не оглядываясь, он пошел за Кроуфордом вверх по лестнице. Дорога назад к отелю прошла в молчании. Ран остановился, когда Кроуфорд запер за ними дверь. – Ты спать? – спросил он.

- Сначала я собираюсь выпить. Ты иди.

Ран колебался, затем протянул во тьме руку и быстро сжал здоровое запястье Кроуфорда.

- Сегодня было весело. Спасибо. – Затем он отпустил руку Кроуфорда и пошлепал прочь.

***
На кухне шипел бекон. Глядя утренние новости, Кроуфорд чувствовал его запах. Когда они ходили за продуктами, он постарался выбрать какую-нибудь американскую еду. Теперь Ран в кухне пытался понять, как ее готовить. Перед этим Кроуфорд вошел в кухню, чтобы приготовить все самому, но Ран выгнал его, сказав, что ему нравиться готовить. Кроуфорд позволил ему одержать эту победу и вернулся в гостиную смотреть телевизор.

Ран опять напевал. Кроуфорд слышал это сквозь голос ведущей новостей, опять рассказывающей о взорвавшемся здании. Они повторяли эту истории трижды в день, обнаружив новую зацепку или что-то раскрыв. Расчистка развалин была долгой, тяжелой работой. Она что-то говорила о найденных раздавленных телах людей, работавших раньше в здании. Пока они нашли девятнадцать мертвых охранников.

Его посетило видение. Он выключил телевизор и направился в кухню. Ран принес стул из столовой в кухню, чтобы дотянуться до глубин верхнего шкафчика, недосягаемого, если просто встать на цыпочки. Он стоял на самом краешке стула, шаря там. Наконец он вытащил пакетик овсяных хлопьев и усмехнулся, качнувшись на пятках назад.

- Ага!

Как только это слово сорвалось с его губ, стул накренился назад. Ран взвизгнул, падая. Кроуфорд шагнул вперед, повернувшись так, чтобы обхватить Рана за плечи здоровой рукой. Он охнул от тяжести и напряг руку, затем вместе с Раном опустился на колени. Ран смотрел на него снизу вверх широко открытыми глазами, а его голова покоилась на коленях Кроуфорда. Поняв, что случилось, он тихо засмеялся от смущения.

- Спасибо, Кроуфорд. Я неуклюжей, чем думал. – Его щеки слегка покраснели.

Кроуфорд смотрел на него, с интересом разглядывая порозовевшие щеки. Айя бы никогда не покраснел. Выражение смущения выглядело так неуместно на этом лице, обычно застывшем холодной маской. Изгибающая губы слабая, застенчивая улыбка была еще более не к месту. Кроуфорд был заинтригован. Он знал, что Ран покраснел прошлой ночью, но со странным освещением в клубе трудно было достаточно хорошо рассмотреть цвет. Теперь он видел его прекрасно.

Взгляд Рана, пытающийся встретиться с глазами Кроуфорда, стал вопрошающим. Кажется, он заметил, что является объектом изучения.

- …Кроуфорд? - спросил он тихо.

- Хм?

- Это твое полное имя?

Это был не совсем тот вопрос, которого ожидал Кроуфорд. Однако, он не видел ничего плохого в том, чтобы ответить на него.

- Меня зовут Брэд Кроуфорд.

Несколько секунд Ран молча обдумывал это.

- А, - это все, что в конце концов ему удалось сказать. Фиолетовые глаза пробежались по лицу Кроуфорда, будто впитывая каждую замеченную там деталь. Изучение, не вполне понятное Кроуфорду. Кажется, Ран колебался, затем открыл рот, чтобы что-то спросить.

Стук-стук-стук!

Голова Рана быстро повернулась в направлении двери.

- Наверное, просто горничная, - сказал Кроуфорд. Что-то внутри него хотело знать, что собирается спросить Ран. Он почувствовал раздражение, когда Ран сел. То место, где только что лежала голова Рана, казалось холодным без его тепла.

Ран поднялся на ноги.

- Я открою, - сказал он торопливо, вытирая все еще розовые щеки и бросаясь из комнаты.

Кроуфорд разочарованно вздохнул и встал. Он слышал звук отпираемых Раном, как будто в неистовстве, замков. Он протянул руку поправить очки, и только потом сообразил, что они не сползают. Они не сползали с тех пор, как Ран подкрутил их. Пока открывалась дверь, он отряхнул одежду и поправил ремень,.

- Я могу вам помочь, сэр? – услышал он, как спросил Ран.

- Так-так, - проговорил знакомый гнусавый голос. – Похоже, по дороге домой за ним увязался бездомный котенок.
 

Глава 5. Иностранное вторжение.

Ран открыл дверь и увидел двух стоящих в коридоре мужчин. Один был одет в выглядящие поношенными джинсы и жилет. Его коротко обрезанные волосы посерели от пыли. На лице виднелись засохшие потеки крови, а каждый видимый кусочек кожи разукрашен шрамами. Один глаз закрывала повязка. Второй глаз цвета января сузился, повернувшись в сторону Рана. Второй мужчина был одет в джинсы и футболку с V-образным вырезом. Ярко-оранжевые волосы, немытые несколько дней, были завязаны в спутанный хвост. Руку стягивала повязка, которой уже было несколько дней. Еще одна повязка, как заметил Ран, выглядывала в нижней части шеи. У него были глаза цвета нефрита, чуть расширившиеся от удивления при виде Рана. Ни один из них не был японцем.

- Так-так, - усмехнулся оранжеволосый своему компаньону. – Похоже, по дороге домой за ним увязался бездомный котенок.

- Вы кто? – спросил Ран.

Нефритовые глаза стали еще шире, прежде чем обратить свой взгляд на что-то позади Рана. Ран обернулся. В комнату только что вошел Кроуфорд и впился карими глазами в двух незнакомцев с нервирующим Рана вниманием.

- Вот ты где! – встретил его оранжеволосый.

- Шульдих, - имя было произнесено спокойно, но Ран видел, что его плечи заметно расслабились, будто бы с них только что сняли тяжелый груз. В глубине карих глаз плескалось не столько облегчение, сколько благодарность.

Шульдих? Почему это имя казалось таким знакомым?..

- Так что с котенком? – спросил Шульдих, проходя мимо Рана в комнату. Его молчаливый компаньон последовал за ним, но не сводил с Рана голодного взгляда. Ран невольно сделал шаг назад. – Решил завести зверушку?

- У Рана, - Кроуфорд сделал ударение на его имени, - амнезия. Не впутывай его в свои игры.

- Ого? – Шульдих повернулся и опять уставился на Рана. – Я не понимал, кто с тобой. Я чувствовал твое присутствие, но продолжал чувствовать еще чей-то разум. Стертый. – Он усмехнулся, на его лице появилось выражение снисходительной насмешки. – Как мило.

- Шульдих, - предостерегающе сказал Кроуфорд.

И тогда до Рана дошло, кто такой Шульдих. Кроуфорд упоминал о нем. Лицо Рана вспыхнуло радостным удивлением.

- Ты тот, о ком говорил Кроуфорд! – объявил он. – Ты его партнер, верно? О, боже! – Он всплеснул руками от радости. – Он думал, что ты погиб при взрыве! – Шульдих рассмеялся. Кроуфорд ущипнул переносицу, жест, как уже понял Ран, означающий, что он старается сохранять терпение. Ран наклонил голову. – Что смешного? – спросил он. Шульдих не ответил. Он потянул Шульдиха за рукав рубашки. – Знаешь, нехорошо насмехаться над людьми. Мы беспокоились.

Бледная ладонь резко шлепнула по руке Рана. Ран взвизгнул и отдернул руку. Тот седой смотрел на него в упор.

- Руки прочь от того, что тебе не принадлежит, - сказано это было спокойно, но Ран услышал в словах смертельную угрозу. Он попятился, широко распахнув глаза.

- Ревнуешь? – спросил Шульдих стоящего рядом с ним мужчину. Его насмешка была вознаграждена пристальным взглядом единственного глаза.

- Садитесь, - сказал Кроуфорд. Ран замер, прислушиваясь к властным ноткам в этом голосе. То было не приглашение и не твердая команда. То был приказ. И по тому, как эти двое машинально направились к дивану, у него сложилось четкое впечатление, что они привыкли получать приказы от американца. Кроуфорд опять повернулся к Рану.

- Бекон все еще на плите.

Это было не просто напоминание, его целенаправленно выгоняли.

Ран кивнул и вышел из комнаты.

***
Кроуфорд смотрел, как усаживаются его товарищи по команде. Шульдих лениво упал на спинку дивана, вздохнув от удовольствия, ощутив мягкость обивки. Фарфарелло сел рядом с ним так близко, что они касались друг друга. Несколько минут Кроуфорд мог лишь смотреть на них, пристально вглядываться в своих товарищей, которых он считал погибшими. Он думал, что никогда больше не увидит их лиц. Знать, что они живы и дышат… Облегчение, которое он чувствовал, было сильнее, чем он смел признаться.

- Где вы были?

- Повсюду, - бойко отозвался Шульдих.

- Ты не ответил, - сказал он тихо, имея в виду тот случай, когда он опускал щиты.

- Ch', - Шульдих слегка пожал плечами. – Я не виноват. Я очнулся вчера вечером. Фарфарелло вытащил меня из руин, и нашел нам убежище в логове какого-то бродяги. С того самого взрыва я был без сознания. Фарф, почему бы тебе не рассказать ему, что ты сделал с этим бродягой?

- Не сейчас, - отрезал Кроуфорд.

Шульдих удрученно вздохнул.

- Ты отказываешься от самого интересного. Ну ладно… Фарфарелло сказал, что я говорил что-то, когда был без сознания, что я говорил с тобой и спрашивал, где ты, - он пожал плечом. – Остаток дня мы искали какие-нибудь следы твоего местонахождения. Я входил в пару сотен разумов, разыскивая твою уродливую морду. – Шульдих провел пальцами сквозь волосы.

- А Наги? – спросил Кроуфорд.

Шульдих замер, а затем пожал плечами.

- Я его чувствую.

- Значит, он жив и в порядке?

- Жив, да, - Шульдих поколебался, прежде чем продолжать, нефритовые глаза встретились с терпеливыми карими. – В нем нет никаких внятных мысленных линий. Фактически, вовсе никаких мыслей. Похоже, что он жив, но это лишь оболочка. Ну, как сестра того весельчака, - он кивнул головой в сторону кухни, имея в виду Рана. – Я не знаю, где он. У меня не было времени найти его, потому что сначала мы пошли за тобой.

У Кроуфорда упало сердце. Изо всех восьмерых бывших в здании убийц, у Наги, по его мнению, было больше всего шансов на выживание. У него была сила, чтобы прикрыть его и расчистить ему дорогу к выходу. Поскольку, он должен был прикрывать только самого себя, для него не должно было составить трудности защищаться и одновременно расчищать завалы. Это не так, как тогда, когда ему пришлось прикрывать всех Шварц в ночь падения Эстет. Прикрывать кого-то, кроме самого себя, в таком состоянии было чересчур и повергло мальчика в похожее на кому состоянии более, чем на две недели.

- Определи, где он находится, - приказал Кроуфорд.

- Да, да, но после душа. Я не мыл голову три дня. – Немец скривился от отвращения. – Я очень надеюсь, что у тебя достаточно горячей воды.

Кроуфорд слегка пожал широким плечом.

- Вообще-то, у нас есть джакузи.

В мгновенье ока Шульдих оказался на ногах, нефритовые глаза вспыхнули в предвкушении.

- А вот это – то, что я хотел услышать. Идем, Фарф, - он поманил за собой своего любовника и вышел.

Кроуфорд повернулся посмотреть, как они уходят.

- Шульдих, - имя слетело с его губ до того, как он успел остановиться. Шульдих замер и поднял тонкую бровь, заметив колебание в голосе лидера. Через всю комнату они смотрели друг на друга. Кроуфорд знал, что заставило его остановить Шульдиха – слова, бьющиеся у него в мозгу, слова, которым он никогда не позволил бы сорваться с губ там, где кто-то может их услышать. Вместо этого он сказал: - Мы оставим вам завтрак, так что не торопитесь.

На губах Шульдиха появилась легкая улыбка. Он знал, что в последнюю минуту Кроуфорд передумал говорить то, что собирался. Возможно, он знал, что хотел сказать Кроуфорд. Возможно, он знал, что Кроуфорд чувствовал. Кроуфорд никогда этого не узнает. Немец не ответил на его слова. Он просто пошел дальше, уводя с собой Фарфарелло.
 

Кроуфорд тихо вздохнул, позволив сказать про себя немцу, так как тот все равно не услышит его из-за щитов. ~Спасибо за то, что ты жив…~

- Кроуфорд?

Он повернулся и увидел стоящего в дверях кухни Рана.

- Завтрак готов, - Ран развязал фартук и перекинул его через руку. С плавной грацией он прислонился к косяку двери. – Куда делись те двое?

- Им нужно помыться. У них давно не было возможности принять ванну. Мы просто оставим им немного.

- Хорошо, - Ран улыбнулся, соглашаясь, затем сделал знак Кроуфорду следовать за ним. – Надеюсь, я приготовил это правильно, - с этими словами он исчез в кухне. Кроуфорд вошел туда, и его окружил знакомый запах бекона и блинчиков. Ран повесил фартук на спинку стула и сел, положив еды себе и Кроуфорду. – Блинчики получились не такими, как выглядят на картинке, - пожаловался он.

Кроуфорд принялся намазывать свой блинчик маслом.

- Вид имеет не такое большое значение, как вкус, - успокоил он Рана. Разрезая блинчик, он заметил, что за ним наблюдают. Он поднял глаза и увидел, что Ран следит за движениями его ножа. – Что-то не так? – спросил он.

Ран немного застенчиво улыбнулся.

- Мне хотелось узнать, как они тебе, - признался он.

Кроуфорд решил порадовать парня и поднес кусочек ко рту. Он медленно разжевал намазанный маслом блинчик, продолжая смотреть Рану в глаза.

- Неплохо, - сказал он. Цветастые комплименты были не в его характере, то есть в тех редких случаях, когда он вообще делал комплименты, так что сказано это было нейтральным тоном. Для Рана, слушающего, очевидно, лишь слова и, возможно, убедившегося, что Кроуфорд не подавился результатом его попытки приготовить западную еду, это не имело значения.

Парень просиял и принялся разрезать собственный блинчик. Несколько минут, пока они завтракали, не было произнесено ни слова. На заднем плане до них доносился из ванной звук бегущей воды. Ран встал проверить как поджаривается следующий блинчик. Переворачивая его лопаткой, он спросил:

- Ты расскажешь мне о них?

- О них можно рассказать не так много.

- Они иностранцы, - эти три слова были и мягким требованием дать больше информации, и вопросом.

- Да, иностранцы. Шульдих из Германии. Он много лет был моим партнером. Тот мужчина, что с ним, - его любовник, ирландец по имени Фарфарелло. – Если Рана и обеспокоило упоминание о сексуальных отношениях между двумя мужчинами, он этого не показал. Следующие слова Кроуфорд тщательно обдумал. – Будь осторожен с Фарфарелло. Он неуравновешен и собственник.

- Неуравновешен? – Ран снял блинчик и положил его на стоящую рядом бумажную тарелку , затем добавил масло на сковороду. Оно зашипело. Он отвернулся от плиты.

- Он душевнобольной. Степень его болезни неизвестна. С тех пор как он с Шульдихом, он, кажется, немного успокоился. Но, несмотря на это, он всегда будет опасен и будет угрозой для жизни всех остальных. – Ран молчал. – Я говорил тебе, что мы – убийцы. Они тоже. Фарфарелло – один из самых безжалостных людей, которых я встречал, и для него преследовать и убить – истинное удовольствие. – Ран тревожно переминался с ноги на ногу. Кроуфорд знал, что он заставил его волноваться, но он просто хотел, чтобы Ран понял, насколько опасен седовласый ирландец. Ему не хотелось проснуться и обнаружить, что Ран разрезан на крохотные кусочки. Несмотря на то, что по каким-то причинам Фарфарелло был чрезвычайно спокоен и тих, угроза оставалась. – Ты понимаешь меня, Ран?

- …Понимаю.

Кроуфорд продолжал пристально смотреть на юношу.

- Если ты когда-нибудь останешься с ним наедине или когда-нибудь в твоем присутствии он будет держать нож, я хочу, чтобы ты позвал Шульдиха. Неважно, как далеко он от тебя. Он услышит.

Ран чуть нахмурился.

- Не услышит, если он не в номере.

- Услышит, - с нажимом повторил Кроуфорд. – Поверь мне на слово.

Ран все равно был настроен скептически, но он кивнул, а этого было достаточно.

***
- Фарфарелло, ложись в постель.

Ран, чистящий зубы в ванной, поднял глаза. Благодаря тому, что дверь была открыта, он хорошо видел спальню. Двоих новоприбывших одели в лишнюю одежду Рана и Кроуфорда, поскольку ничего своего у них не было. Сейчас Шульдих разделся до трусов. Его небрежно сброшенная одежда валялась по всему полу. Фарфарелло вошел в комнату и направился к Шульдиху. За день он мало что сказал. Несколько часов он провел, просто пялясь на миксер, каким-то образом добытый Шульдихом у одного из служащих отеля, перемалывающий овощи в сочную массу.

Ран обнаружил себя странно завороженным ими. Шульдих был громким, дерзким, саркастичным. Шульдих не ходил, он расхаживал. Его глаза оставались холодными, если только не зажигались снисходительной насмешливостью. Его широкий рот обычно изгибался в усмешке, от которой Рана дрожь пробирала. Ран не мог избавиться от чувства, что Шульдих знает, о чем он думает, что Шульдих может видеть его насквозь. Он знал, что это смешно, но не мог избавиться от этого чувства.

Затем Фарфарелло. Этот двигался с плавной грацией, несущей в себе смертельные намерения. Его единственный глаз блестел как у хищника, и каждый раз, как он смотрел на Рана, казалось, будто он решает, как его лучше убить. Он постоянно торчал рядом с Шульдихом, если только не смотрел на миксер. В тех случаях, когда он говорил, и Ран это слышал, он бормотал о ножах, хорошей крови и оскорблениях Бога. Изуродовавшие его тело шрамы – это то, на что, как заметил Ран, он смотрит опять и опять. Шульдих подловил его на этом, и сказал, что все они нанесены самим Фарфарелло.

Ран наклонился над раковиной, чтобы сплюнуть и прополоскать рот. Он не мог понять, как Кроуфорд связался с такими странными людьми,. Он вытер руки и лицо маленьким полотенцем и пошел в спальню. Шульдих раздевал Фарфарелло, и теперь оба повернули головы и посмотрели на него. Усмешка Шульдиха стала шире, он наклонил вперед голову и прижался лбом к голове Фарфарелло сбоку. Однако, они ничего не сказали.

Фарфарелло первый отвернулся, залез на кровать и плюхнулся на простынь. Шульдих забрался за ним.

- Хорошо, - сказал себе немец. – Настоящая кровать… - Он громко зевнул и вытянулся позади Фарфарелло, обняв его за талию. Фарфарелло немедленно подался назад, вжимаясь в Шульдиха. Он обхватил руками руки Шульдиха, его единственный глаз впился в Рана в очевидном предостережении.

- Перестань, liebe, - сонно пробормотал Шульдих. Он протянул руку и провел пальцем по единственной брови Фарфарелло. Фарфарелло покорно закрыл глаз, и Шульдих опять опустил руку на ее первоначальное место.

Ран наблюдал, как они засыпали, у него внутри что-то покалывало при виде такой близости. Он взглянул на вошедшего в комнату Кроуфорда, скользнув взглядом по его лицу, пока тот смотрел на своих товарищей. Он не взглянул на Рана, а просто направился к кровати. Ран зевнул и повернулся, чтобы идти в гостиную.

- До завтра, - сказал он тихо.

- Куда ты?

- На диван. – Разве не ясно? Где еще ему спать?

- Спать всю ночь на диване будет не очень удобно. Можешь спать на одной половине кровати. Я буду спать на второй.

Спать в одной постели с Кроуфордом… Такая уж это хорошая идея? Когда до Рана дошло, что Кроуфорд ждет ответа, он опять повернулся.

- Хорошо. – Он пересек комнату и подошел к кровати. Кроуфорд отодвинулся на ту половину, что была ближе ко второй кровати, оказавшись между новоприбывшими и Раном. Ран взобрался на другую сторону кровати, одетый в одни лишь брюки. Он устроился между простынями, глядя в потолок, и зная, что Кроуфорд раздевается до брюк. Снятую одежду тот аккуратно сложил и положил на пол возле кровати. Когда Кроуфорд залезал в постель, Ран закрыл глаза, чувствуя, как прогибается матрац.

Уснуть будет нелегко.
 

Глава 6. Чужой дом.

Ран смотрел в окно, блуждая взглядом по зданиям на улице. Ему было скучно. Ему хотелось выйти и что-то делать. Кроуфорд не мог развлекать его, поскольку ушел искать кого-то по имени Наги. Кроуфорд мимоходом объяснил, что Наги – это четвертый член их группы. Ран надеялся, что Кроуфорд найдет мальчика. А пока…

Слова Кроуфорда вызвали неотступные мысли, о которых он пока еще не был готов думать. То, что удалось ему сложить у себя в мозгу, было зыбко, но этого было достаточно, чтобы он чувствовал беспокойство. Из того, что он пока слышал – того, что говорил Кроуфорд, того, что вчера сказал Шульдих, того, что было сказано той женщиной в носках и туфлях на высоких каблуках… Он мог собрать часть того, кем он был, или, точнее, частью чего он был.

Существовало две группы. Вайсс и Шварц. Ран сделал вывод, что он – Вайсс, поскольку их сторону поддерживали те люди, с которыми была красноволосая женщина. Кроуфорд сказал, что он – и таким образом, двое других иностранцев – работали против них. Значит, они Шварц. Шварц было четверо. Кроуфорд сказал, что в том месте было всего восемь убийц.

Таким образом оставалось три пустых места.

Это давало Рано целую команду из людей, которых он не помнил.

- Скучаешь, котенок? – спросил голос у него над ухом.

Ран испуганно подпрыгнул и, повернувшись, увидел Шульдиха.

- Почему ты так меня называешь? – спросил он.

Шульдих усмехнулся.

- Шутка между друзьями. Пойдем прогуляемся. - Он взял Рана за руку пониже локтя и потащил к двери. – Тебе скучно. Мне скучно. Поэтому мы идем гулять. У меня есть хорошая идея о том, куда нам пойти.

- Я должен оставить Кроуфорду записку…

- Нас не будет не так уж долго, и, зная его, можно сказать, что он узнает, что должно произойти.

- А как насчет Фарфарелло? – спросил Ран, усилив попытки освободиться из захвата Шульдиха, когда они поравнялись с дверью.

Шульдих отпер дверь и сдернул запасной ключ с маленькой полочки у двери.

- Я положил ему в кофе столько снотворного, что свалило бы и слона. Однако на очень долго его не хватит, так что у нас есть лишь небольшое временное окошко. – Он открыл дверь и жестом предложил Рану идти первым. Ран вышел, а Шульдих последовал за ним, сунув ключ в карман. Шульдих захлопнул дверь и услышал тихое «клик», когда она автоматически закрылась.

- Так куда мы идем? – спросил Ран, пока они шли по коридору.

- Тебе не кажется, что этот отель выглядит немного пустым? – Вопрос захватил Рана врасплох. Это был не те слова, которые он ожидал от Шульдиха. Однако, он кивнул. Губы Шульдиха медленно растянулись в усмешке, излучающей озорство и предвкушение. – Думаю, немного цветов приукрасит это место, и я знаю славный магазинчик, который может быть открыт. Слышал, у них хороший выбор.

Ран подумал, затем радостно улыбнулся.

- Хорошая идея.

***
Парочке пришлось идти пешком, поскольку их единственная машина принадлежала Кроуфорду. Ран не возражал против прогулки. По дороге они продолжали молчать, что не вызывало у Рана ни тревоги, ни безмятежности. Он все еще не знал, что на уме у оранжеволосого, и неотступное чувство, что тот видит его душу насквозь, никуда не делось. Так же он не мог избавиться от впечатления, что этот человек смеется над ним. Ах, да. Кроуфорд сказал, что немец не вполне психически уравновешен.

Шульдих издал звук, очень похожий на фырканье. Ран взглянул на него.

- Что-то не так?

- Жучка проглотил, - кисло ответил немец. Он поднял руку и показал. – Туда. Вон то место.

Ран взглянул.

- Koneko no Sumu Ie... Милое название! – рассмеялся он.

- Не правда ли? – сухо согласился Шульдих.

- Но тут закрыто, - разочаровано сказал Ран. Он протянул руку, проведя пальцами по закрывающему здание спереди металлическому экрану.

- Там кто-то есть. – Шульдих постучал в дверь. После нескольких минут ожидания с той стороны послышался звук движения. Экран поднялся на фут от земли, достаточно, чтобы тот, кто там был, увидел, сколько пар ног стояло снаружи. Шульдих усмехнулся.

- Разве вы не видите, что магазин закрыт? Идите домой, - устало произнес голос. Экран опять начал опускаться.

Ран нырнул вниз, одной рукой ухватившись за экран и наклонившись достаточно, чтобы заглянуть под него и увидеть, кто там. Он обнаружил, что смотрит в усталые изумрудные глаза. Глаза принадлежали лицу, выглядящему тревожным и печальным и обрамленным волнистыми медово-золотистыми волосами. Мужчина не взглянул на него, а вместо этого потянулся к рычагу, чтобы полностью опустить экран.

- Мы лишь хотим немного цветов, - сказал Ран. – Нет необходимости быть таким грубым.

Мужчина резко вздернул голову, его глаза расширились настолько, что почти не помещались на лице. Он смотрел на Рана так, будто увидел привидение, рот его открылся, и зажатая между губами сигарета упала. Затем ошеломленный взгляд сменился выражением такой огромной радости, что Ран почувствовал, как его сердце уколола тревога. Мужчина толкнул рычаг и встал, поднимая с собой и экран до конца. Когда тот остался закреплен у него над головой, мужчина замер, уставившись на Шульдиха. Его лицо опять замкнулось.

- Спасибо, - сказал Ран, чтобы привлечь его внимание. Когда изумрудные глаза опять скользнули к нему, он улыбнулся и прошел мимо мужчины, входя в магазин. Он оглянулся убедиться, что Шульдих идет за ним. Немец усмехался, радуясь, наверное, какой-то своей шутке. Они с работником магазина вошли внутрь. Ран повернулся к цветам, расхаживая между столов.

- Эти красивые! – похвалил он, легонько проводя пальцем по лепесткам.

- Что ты с ним сделал? – услышал он вопрос работник.

- Сразу делаем выводы, не так ли? – спросил Шульдих. Держа в руках горшочек с африканскими фиалками, Ран взглянул на них. Они, очевидно, знали друг друга, и судя по всему, работнику не нравился Шульдих. – С чего ты взял, что я это сделал?

- Посмотри на него.

- Я к нему не прикасался, - Шульдих наклонился, поднял уроненную работником сигарету и оглянулся в поисках зажигалки. Увидев зажигалку рядом с рычагом, он подхватил ее и закурил. Работник выхватил сигарету, бросил ее на пол и раздавил каблуком. Шульдих пожал плечами. – Он потерял сознание при взрыве, и его память – чистый лист. Мне ничего не пришлось с ним делать.

- Ты лжешь.

- Я так не работаю.

Что-то в их разговоре обеспокоило Рана. Он инстинктивно сообразил, что говорят о нем, но ничего не понял.

- Шульдих, как насчет этих? – спросил он, поднимая горшок. – Красивые, да? – Оба мужчины взглянули на него. Ран обнаружил, что не в состоянии встретиться с ними взглядом и не отрывал глаз от растений. После нескольких мгновений раздумий он покачал головой. – Но не думаю, что они понравятся Кроуфорду. – Он поставил горшок. – Какой у него любимый цветок?

- Уверен, ему понравятся розы, - протянул Шульдих. – Они получили неплохую партию. Пойди посмотри. – Ран подчинился, глазами рассматривая колючие цветы, но слушая их разговор. – Магазин пуст, Кудо. – Он не получил никакого ответа, но, очевидно, ему это было и не нужно. Он рассмеялся. – А Хидака?

- Держись подальше от моей головы!

~О`кей, возможно, они оба слетели с катушек~ - размышлял Ран, выбирая красную розу. Он поднес ее к носу и глубоко вдохнул. Ах… На его губах заиграла улыбка удовольствия.

- Розы такие красивые, ты так не думаешь? – спросил он, поворачиваясь к Шульдиху. К его удивлению, работник – Кудо, как назвал его Шульдих – оказался стоящим прямо рядом с ним. Ран распахнул от удивления глаза и инстинктивно шагнул назад, врезавшись в прилавок. – Ох!

Кудо взял его за запястье.

- Айя, скажи мне, что у тебя нет амнезии. Скажи, что это обман.

- Айя? – Ран чуть нахмурился. – Вы ошибаетесь. Меня зовут Ран. – Он взглянул на Шульдиха. – Вообще, кто такой Айя? Та женщина с красными волосами тоже меня так называла.

Шульдих пожал плечами, будто говоря: «Понятия не имею». Кудо взял Рана за подбородок, поворачивая его голову так, что Ран был вынужден встретиться с ним взглядом.

- Ты – Айя. Так ты называл себя. – Когда Ран просто поднял бровь, Кудо пропустил пальцы свободной рукой сквозь волосы. – Проклятье! Айя, разве ты меня не помнишь?

- …Нет. А должен?

- Да!

~Как грустно!~ - с жалостью думал Ран. - ~Я боялся, что это случиться, что я встречу того, кто доверял мне, и не узнаю его.~ - Его сердце устремилось к огорченному мужчине.

- Простите, - сказал он тихо. – Я вас не помню.

- Я Йоджи. Кудо Йоджи. Айя…

- Ран, - остановил его Ран. – Давайте сразу все выясним.

- Ран, ты должен остаться здесь. Ты должен быть здесь. Не понимаю, что ты с ним делаешь, - он махнул свободной рукой на Шульдиха. – Он подонок. Он враг.

Ран взглянул на усмехающегося Шульдиха.

- Он не такой плохой.

- Айя!! – крик отчаяния.

- Ран! – Ран забрал руку из захвата Кудо. – Очевидно, ты не знаешь меня, если продолжаешь называть этим именем.

- Я твой друг! Я работаю с тобой! – Кудо махнул рукой вокруг магазина.

Ран обошел его так, чтобы не поворачиваться к нему спиной.

- Простите, - повторил он. – Я вас не помню.

- А его ты помнишь? – спросил Кудо. – Разве ты не помнишь все, что он тебе сделал? Он причинил вред твоей сестре, бога ради!

- Сестре? – тупо переспросил Ран.

- Господи… - это было сказано едва слышно, будто только что сказанное Раном полностью разрушило все надежды Кудо. Он свалился назад на прилавок, кажется, уже не в состоянии держаться на ногах. Он опустил голову, признавая поражение. Несколько секунд единственным звуком было неровное дыхание Кудо. Когда ему опять удалось обрести голос, тот звучал напряженно.

- Если ты, как это очевидно, не помнишь Шульдиха, почему ты с ним?

- Потому что я помню… - Ран опустил глаза на розу в руке. – Я помню Кроуфорда. Я помню его лицо…

Кудо застонал, вцепившись пальцами в волосы.

- Проклятье, где Мэнкс, когда она мне нужна? – пробормотал он. Он поднял голову и встретился глазами с Раном. Наконец, он выпрямился с решительностью во взгляде и оттолкнулся от стола. – Ты останешься здесь, Айя, Ран, или как ты там себя называешь. Ты должен быть здесь. Я не позволю тебе уйти. – Он пошел вперед. – Если придется, я буду драться с Шульдихом, но ты останешься здесь.

При приближении зеленоглазого Ран попятился. Ему не пришлось пятиться слишком долго, прежде чем врезаться в Шульдиха. Он оглянулся на немца со смущением и мольбой о помощи в фиолетовых глазах. Он не понимал, что происходит. Этот флорист принимал его за кого-то другого и пытался заставить остаться. Почему он просто не поймет намек и не оставит его в покое?

Пока он отвлекся, глядя на Шульдиха, две руки крепко схватили его за руки пониже плеч. Его дернули и он, споткнувшись, сделал шаг вперед, испуганно вскрикнув. Он сопротивлялся Кудо, пока тот тащил его через магазин.

- Отпустите меня! Вы принимаете меня не за того! Шульдих! Tasukete!!

- Кудо, должно быть, думает, что обладает приоритетным правом, - спокойно сказал немец.

- Чертовски верно, я обладаю приоритетным правом. Он принадлежит нам. Если я когда-нибудь увижу тебя радом с Айей, шварцевский ублюдок, - при этом Кудо повернул к наблюдающему немцу убийственный взгляд, - я…

Ран действовал, не думая, воспользовавшись тем, что Кудо отвлекся. Он ударил коленом вверх, вонзив его в мягкую плоть живота Кудо. Кудо задохнулся, согнулся пополам и отпустил его. Ран пнул его ногой, ботинок врезался в лицо Кудо. Тот свалился, ударившись о стол.

Несколько минут Ран в ужасе смотрел на тело мужчины.

- G-gomen nasai! – выдавил он, затем повернулся и выбежал из магазина.

Он отбежал почти на квартал, когда его догнал Шульдих.

- Возможно, в следующий раз попробуем другой магазин, - протянул Шульдих.

Ран резко развернулся к Шульдиху и забарабанил кулаками по его груди.

- Ты знал, что он узнает меня, не так ли? – спросил он. Шульдих поймал его за запястья и прижал руки к бокам. Ран пытался освободиться, тяжело дыша от гнева, страха и раздражения. Он сердито уставился на Шульдиха. – Ты знал, что он будет ожидать, что я узнаю его! Как ты мог? Думаешь, это смешно?

Шульдих наклонился вперед, пока они не соприкоснулись лбами. Его губы изогнулись в усмешке.

- Обхохочешься, - протянул он. Ран бросился на него, пытаясь ударить коленом и причинить как можно более сильную боль. Слишком быстро, чтобы Ран смог заметить, Шульдих отпустил одно из его запястий и рукой остановил колено Рана. – Тц-тц-тц, маленький котенок, - промурлыкал Шульдих. – Это было нехорошо.

- Отпусти меня, - холодно огрызнулся Ран.

- Почему я должен тебя отпускать?

Вспышка… чего-то…

Жестокое сияние насмешливых нефритовых глаз. Усмешка этого широкого рта. Слова, но губы не движутся?.. Протягивается рука, гладит его по волосам, натыкается на что-то теплое и липкое. Кровь? Его кровь… Лоб касается его лба, шепот слов в мозгу. Человек уходит, оранжевые волосы струятся по его спине, затянутой в богопротивный зеленый пиджак.

Ощущение несчастья и отчаяния…

…и больше ничего.

Рану осталось хвататься за пустоту, перерывать память, чтобы найти и извлечь что-то. Глаза Шульдиха слегка расширились. Взгляд стал задумчивым.

- Nein, kätzchen, - сказал ему немец, медленно отпуская вторую руку Рана. Красноволосый дико посмотрел на него, разрываясь между отчаянным стремлением вспомнить то, что он только что видел, и смущением, потому что воспоминание вывело его из состояния равновесия. – Не вспоминай это. – Положив руку ему на плечо, он повернул Рана в направлении отеля.

Шульдих пошел вперед, а Ран глядел ему вслед, все еще вцепившись в воспоминания.

- Брось, - услышал он голос немца.

Ран колебался, сомневался…

…и бросил. Он опустил голову и заставил ноги двигаться в том направлении, в котором ушел Шульдих.
 

Глава 7. Задохнуться.

Ран вошел в номер.

- Кроуфорд? – позвал он с надеждой, полностью открыв дверь. Однако, встретил его не тихий голос американца, а громкий вопль.

- ЙИЙИЙИИИИ!

- Проклятье! – прошипел Шульдих. Внезапно одним резким движением Ран был брошен на пол. Он вскрикнул, больно ударившись плечом о пол, и, подняв глаза, увидел, Фарфарелло, которого удерживал Шульдих. Казалось, ирландец в ярости, его единственный янтарный глаз ярко светился. В руке он сжимал один из кухонных ножей. Шульдих держал его за запястья, и они оба пихали друг друга – Фарфарелло старался добраться до Рана, а Шульдих пытался ему помешать.

- Фарфарелло! - прохрипел Шульдих. – Прекрати!

- Лживая божья тварь! – прорычал Фарфарелло, вырываясь из рук любовника. – Вырежи себе глаза и наплюй на них!!

- Убирайся отсюда! – рявкнул Шульдих на уставившегося на Фарфарелло Рана. Ран не услышал его. Его охватил глубокий ужас. Этот ирландец, такой тихий вчера, сегодня превратился в демона. Ненависть и смерть исходили от него удушливыми волнами. Под гладкой кожей перекатывались мускулы, пока они с Шульдихом боролись друг с другом. – Ран! – опять сказал Шульдих, и в этот раз это было как будто кто-то стукнул Рана по мозгам.

Его взгляд метнулся к Шульдиху, затем он поднялся на ноги и вылетел из номера. Шульдих дотянулся и захлопнул дверь ногой. Ран прислонился к противоположной стене коридора, уставившись в закрытую дверь. Он тяжело дышал, его мысли растерянно метались по кругу. ~Меч где меч где мой меч достать достать немедленно убить их обоих!!~

В номере разбилось что-то стеклянное, дверь задрожала, когда в нее врезались два тела. Он услышал вопль, но не узнал язык. Не немецкий, потому что он слышал, как Шульдих иногда разговаривает на своем родном языке. Значит, это язык Фарфарелло? Каждое слово пронизано ненавистью.

- Ран.

Ран подпрыгнул от неожиданности. Резко обернувшись, он увидел Кроуфорда. Из горла Рана вырвался приглушенный звук облегчения, и он начал опускаться на пол. ~Кроуфорд вернулся… Теперь все будет хорошо~

- Фарфарелло… Он взбесился… - лихорадочно заговорил он, показывая на дверь. Дверь перестала содрогаться, поэтому он предположил, что драка переместилась куда-то в другое место.

Кроуфорд шагнул вперед, его очки блеснули, отразив свет ламп на потолке.

- Знаю. – В руке он держал ключи от номера. – Не входи, пока я не приду за тобой, - сказал он. Его голос был холодным, опасным. От него у Рана перехватило дыхание. В глядящих на него карих глазах не было ни капли той легкой насмешливости, которую он наблюдал последние несколько дней. В них застил молчаливый, ледяной гнев.

Он молча кивнул

***
/Фарфарелло! Фарфарелло, прекрати!/ - Шульдих вертелся, пытаясь прижать руки юноши к матрацу, на который он столкнул их обоих. Ему удалось дотащить Фарфарелло до спальни, самой дальней от двери комнаты. Нож все еще оставался крепко сжат в руке, теперь лезвие было нацелено на Шульдиха. Он не обращал внимание на горячую кровь, медленно текущую по его лицу после одной из удачный попыток Фарфарелло. Фарфарелло намеревался снять с него скальп. Только благодаря его скорости большая часть тела осталась нетронутой. /Фарф!!!/

Тот опять завопил на него, слова слетали с его губ быстрее, чем когда-либо прежде, легко и свободно благодаря тому, что говорил он на родном языке. Фарфарелло был зол на него. Не на Рана. На него, за то, что накачал его снотворным и ушел с Раном. Фарфарелло был в бешенстве из-за того, что Шульдих провел время с бывшим Вайсс. Разве ирландец не видел, что Шульдих просто развлекался?

Он никогда не видел Фарфарелло в таком гневе.

Это пугало.

- Это была игра, liebe! – говорил Шульдих, громко охнув, когда колено Фарфарелло с силой врезалось ему в живот. Он чуть отступил, его хватка ослабла достаточно, чтобы Фарфарелло смог освободить руку. Ногти вцепились Шульдиху в лицо, немец выругался, пытаясь перехватить запястье и убрать голову из зоны досягаемости. Фарфарелло извивался под ним, его удары становились все более свободными и точными.

Перед лицом Шульдиха мелькнул кулак и с силой врезался в голову Фарфарелло. Немец застыл, резко повернув голову, чтобы посмотреть, кто ударил его любовника. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как кулак впечатывается в его собственное лицо. Горячая жидкость потекла по лицу, он отполз назад по кровати, зажимая рукой кровоточащий нос.

Фарфарелло быстро сел, подняв нож.

Мелькнул пистолет, и он остановился, заметив дуло лишь в дюйме от своего лба. Они оба подняли глаза и увидели Кроуфорда.

- Опусти нож, - это было сказано медленно, безо всякого выражения.

Шульдих медленно вытер нос рукой, размазав кровь. Его нефритовые глаза впились в Фарфарелло. Ему не хотелось смотреть на Кроуфорда. Он догадывался, что тот увидит прогулку, на которую Шульдих взял бездомного котенка, и знал, что он будет в бешенстве. Устроенная Фарфарелло потасовка могла только разозлить его еще сильнее. Злой Кроуфорд – это плохой Кроуфорд. Их лидер обычно оставался холодным и собранным, контролируя эмоции и выражение лица. Шульдих никогда не видел действительно разъяренного Кроуфорда, как это было сейчас.

Он решил, что с взбесившимся Фарфарелло у него больше шансов на выживание.

- Уже вернулся, Кроуфорд? – И это все его большой рот.

Кроуфорд не стал отвечать, даже глазом не моргнул, чтобы дать понять, что заметил дерзкое замечание. Американец играл в гляделки с Фарфарелло.

- Положи. Нож. – повторил Кроуфорд. – Немедленно.

- Это не твоя драка, - зашипел на него Фарфарелло, разозлившись, что им помешали.

- Теперь моя, - твердо ответил Кроуфорд.

- Фарфарелло… Опусти нож, - попытался Шульдих.

Фарфарелло бросил на него гневный взгляд.

- Я не слушаю божьих шлюх.

На несколько биений сердца Шульдих застыл в шоке, переваривая брошенное ему в лицо обвинение Фарфарелло. Ирландец опять и опять мысленно произносил издевательское слово «шлюха», чтобы быть уверенным, что он услышит. Шульдих открыл рот, чтобы что-то сказать, но не произнес ни слова. Фарфарелло думал, что он шлюха? Он, кто даже не смотрел ни на кого другого в плане секса после того, как сошелся с Фарфарелло? Он даже отказался от игривого флирта с Кроуфордом и Наги. Боль, которую он отказывался признавать, запульсировала в нем, обратившись в гнев.

- Ты! Как ты смеешь говорить мне такое?

- Докажи, что это неправда, - последовал спокойный ответ.

Прежде чем он полностью осознал желание прыгнуть и избить Фарфарелло, Кроуфорд произнес:

- Сделаешь к нему шаг, и я тебя пристрелю.

- Черт бы побрал твое предвидение! – огрызнулся Шульдих. – Где оно было, когда мы в нем нуждались? Где оно было, когда здание Иокама Индастриз взорвалось вместе с нами? Ты мог убить нас!

- Убийцы погибают.

- Этого взрыва не должно было быть!

- Убийцы совершают ошибки.

- НЕ ТЫ!!! – взорвался Шульдих.

Несколько мгновений единственным звуком в комнате было прерывистое дыхание Шульдиха. Шульдих и Кроуфорд, не отрываясь, смотрели друг на друга, нефритовые и карие глаза сталкивались и скользили друг по другу. Игра «кто кого переглядит», как и множество раз в прошлом. Эта игра закончилась так же, как и все остальные, но с одним небольшим различием, ставшем критическим: Шульдих отвел взгляд, но без высокомерного фырканья или насмешливого кивка головой. Он опустил глаза. Он сдерживал дыхание, от чего тишина стала абсолютной.

Шульдих ждал, что кто-то из них что-нибудь скажет, что угодно, но они ничего не говорили. Наконец, он не смог больше этого выносить и соскользнул с кровати.

- Я ухожу, - бросил он через плечо.

- Ну и иди, - ответил Фарфарелло.

Упс…

Шульдих вышел из номера, раздумывая, не хлопнуть ли дверью, даже в то время, пока он тихо прикрывал ее. Повернувшись, он увидел Рана. Юноша сидел на полу, прислонившись к стене и прижав колени к груди. Ран поднял фиолетовые глаза и их взгляды встретились.

- Daijoubu, Шульдих? – тихо спросил бывший лидер Вайсс.

- От тебя больше проблем, чем развлечений, - спокойно сказал Шульдих, поворачиваясь к нему спиной.

- Фарфарелло разозлился на тебя из-за меня? – спросил Ран.

- Фарфарелло всегда злиться, по той или иной причине, - ответил немец, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно.

- Прости.

Шульдих не был уверен, что он в состоянии вынести жалость и сочувствие, наполняющие разум Рана. Где ненависть? Где гнев? Где ледяная маска? Где человек, державшийся с таким забавным пренебрежением, жаждавший смерти Шульдиха? Где этот человек? Он исчез или погребен под этим сжавшимся наивным парнем?

- В конце концов, существует два типа людей, - сказал Шульдих Рану. – Те, кто притворяются не теми, кем они являются, и те кто отрицают то, чем они есть. К какому типу принадлежишь ты?

Вопрос удивил Рана.

- Я… не знаю.

- Подумай об этом.

 
Шульдих ушел.

***
Ран постучал ложкой по ближайшему к нему шкафчику.

- Ужин готов! – позвал он. Через несколько мгновений к нему в кухне присоединился Кроуфорд. – А Фарфарелло? – спросил он, заметив, что ирландца нет. – Ты еще не выпустил его?

- Нет.

Ран тихо вздохнул. Перед этим Кроуфорд позвал Рана и попросил его убрать из ванной все, что не закреплено, а затем запер там Фарфарелло. Ран ожидал, что Фарфарелло восстанет против своего пленения, но этого не случилось. После той вспышки и драки он был очень тихим. Когда Ран спросил Кроуфорда, была ли у этих двоих любовная ссора, Кроуфорд просто задумчиво посмотрел на него и пожал плечами.

Он высыпал рис в миску и отнес ее и блюдо темпуры из креветок на маленький столик.

- Я удивлен, что Шульдих еще не вернулся.

Кроуфорд не обратил внимание на замечание, вместо этого сказав:

- Он водил тебя в цветочный магазин.

Услышав эти спокойные, холодные слова, Ран прервал сервировку стола.

- А. – Он передал рис Кроуфорду, и они сели. – Зачем он…?

- Шульдих любит рисковать. Он выяснял, как далеко может зайти, выяснял, не сможет ли он подтолкнуть твои воспоминания. – Кроуфорд положил себе риса и взял блюдо с темпурой. Чай уже был разлит, Кроуфорд сделал глоток из своей чашки. – Он упоминал тебе о какой-нибудь девушке?

Ран перебрал воспоминания.

- По дороге домой. Он сказал… - Ран запнулся, обдумывая. – О своей подруге в больнице, юной девушке. Она в коме. Он хотел повидать ее завтра. – Он грустно покачал головой. – Не могу представить, как такое может случиться с кем-то столь молодым… Это так грустно.

- Не думаю, что ты пойдешь.

Ран замер, склонив голову.

- Почему нет?

Кроуфорд опустил чашку.

- Ты хочешь, чтобы к тебе вернулась память, Ран? Подумай об этом. Хорошо подумай и скажи мне. – Американец откинулся назад, сцепив руки и положив их на колени. Его взгляд оставался непроницаем – смесь терпения и любопытства.

Ран закрыл глаза, расслабился и позволил мыслям свободно течь.

~Хочу ли я вспомнить?~

~Тот человек в магазине… Хочу ли я знать, кто он? Хочу ли я знать, почему он так отчаянно хотел, чтобы я вернулся, почему он думал, что Шульдих что-то сделал со мной?

~Девушка в больнице… Я ее знаю?~

~Мои товарищи по команде… Хочу ли я вспомнить их?~

Внутри него все завертелось во внезапном болезненном водовороте паники.

~Мы с тобой воюем по разные стороны, Кроуфорд. Ты сказал, что мы встретились в том здании для переговоров. Мы пришли ради беседы или ради кровавой бани? Шульдих… Я его ненавижу? Он саркастичный и высокомерный, но он не плохой человек. Фарфарелло… Больной, но у Шульдиха, очевидно, к нему сильные чувства, и взаимные. А Наги, мальчик, которого ты выходил искать сегодня, какой он? Что есть между нами двоими?~

~Мы с тобой враги, Кроуфорд, не так ли? Не так ли? Мы с тобой…~

~…враги…~

Глаза Рана распахнулись, из горла вырвался тихий звук – смесь подавленного рыдания и стона.

- Нет, - прошептал он.

- А почему?

- Потому что я боюсь быть убийцей. - Ран пропустил пальцы сквозь волосы. – Я боюсь узнать, сколько человеческих жизней я отнял. Скольких женщин я сделал вдовами, скольких детей я сделал сиротами, скольких родителей сделал бездетными. Потому что я не доверяю той красноволосой женщине, которая считается моим союзником. Потому что я чувствую, что есть боль, которую я не совсем уверен, что хочу вернуть. – Его голос смягчился. – Потому что я знаю… это все изменит между нами.

- О? – Кроуфорд опустил палочки. – И что, по твоему мнению, это изменит?

Ран обнаружил, что не в состоянии отвести взгляд он глаз Кроуфорда, как бы ему этого ни хотелось.

- Я не… Я не думаю, что ты по-прежнему будешь мне нравиться, - признался он. Кроуфорд молчал. Ран неловко вертел палочки.

~Скажи что-нибудь. Выругай меня. Посмейся надо мной. Опусти меня. Пожалуйста… Я просто не могу выносить это молчание.~

Но Кроуфорд не сказал ничего. Вместо этого он поднял чашку и сделал еще глоток чая. Рану, наконец, удалось отвести взгляд, и он начал есть. Нелегко было заставить себя глотать еду. Она была жесткой и трудно пережевывалась, а когда он глотал, царапала горло. Он сделал глоток чая, пытаясь проглотить застрявшую в горле еду. Наконец, он встал и начал собирать посуду. Он сомневался, что ему удасться съесть что-то еще.

Когда он полоскал свою тарелку в раковине, его локтя легко коснулась рука. Он поднял глаза и увидел, что Кроуфорд стоит прямо рядом с ним и очищает свою тарелку.

- Ты должен быть осторожен, Ран, - сказал американец. – Ты не знаешь, откуда ты.

- Мне и не надо знать, - сказал Ран, вытирая руки о фартук – фартук, над которым Кроуфорд слегка посмеялся два дня назад, - чтобы понять, что я чувствую.

- А. Значит у тебя нет воспоминаний, и ты решил, что хочешь быть моим другом, - в его голосе была насмешка, но не в его глазах.

- Я не сказал «другом», - тихо поправил Ран. В глубине этих глаз вспыхнули искорки – удивление, возможно? Или узнавание? Ран не мог сказать, потому что в следующее мгновенье он наклонился к Кроуфорду и встретился губами с его губами в легком поцелуе. Тот застыл от удивления. Ран откинул голову назад, встретившись глазами с Кроуфордом. Сердце билось в груди испуганным ритмом.

~Я только что не сделал то что я только что не сделал о господи я только что сделал это~

- Заканчивай ужинать, пока еда не остыла, - удалось выдавить Рану, а затем он вышел из комнаты. Он отправился прямо в спальню, где и плюхнулся на кровать. Перекатившись на спину, он легко прикоснулся пальцами к губам. Они пощипывали. Как странно.

В кухне Кроуфорд повторил его жест.
 

Глава 8. Кричащий ангел.

Ран проснулся первым и сел в постели, не понимая, что потревожило его сон. Он оглядел комнату. Кроуфорд по-прежнему крепко спал, так же как и Фарфарелло. Ран замер, взглянув на ирландца. Фарфарелло свернулся в центре кровати, прижавшись лбом к коленям, одеяло сбилось в сторону. Посреди двуместной кровати, кажущейся огромной без лежащего в ней Шульдиха, он выглядел очень маленьким.

Где Шульдих? Он еще не вернулся?

- Чего ты хочешь, котенок? – отозвался тихий голос.

Ран сполз с кровати и потопал в гостиную. Шульдих закрывал дверь номера, только что вернувшись оттуда, где он был.

- Ты хоть представляешь, сколько сейчас времени? – тихо, чтобы не разбудить остальных, спросил Ран

- А ты? – огрызнулся немец.

Ран бросил взгляд назад, на часы у его кровати.

- Пять часов утра. Где ты был?

Шульдих усмехнулся.

- А ты любопытный, не так ли? – поддразнил он, направляясь к дивану. – Скучал за мной, котеночек?

Ран шагнул вперед и остановил Шульдиха, положив руку ему на предплечье.

- Я беспокоился, - признался он. – Но скучал за тобой не я. – Он вспомнил как выглядел Фарфарелло, свернувшись, будто пытаясь скрыться ото всего мира, будто пытаясь найти немного тепла. Он казался таким уязвимым и маленьким. Под его рукой Шульдих напрягся, искоса взглянув на Рана. – Почему бы тебе не пойти в постель, Шульдих? Ты нужен Фарфарелло.

Шульдих стряхнул руку Рана.

- Фарфарелло никто не нужен, - сказал он насмешливо. – И черт меня возьми, если ему нужен я.

- Зачем ты так говоришь? – спросил Ран, опять схватив немца за рукав. И был награжден раздосадованным взглядом. – Зачем пытаешься отрицать то, что есть между вами двоими? – Шульдих опять смахнул руку Рана. Ран отступил на шаг и упрямо выпятил подбородок. – Я знаю, что это больше, чем похоть.

- Что ты знаешь? – спросил Шульдих сочащимся насмешкой голосом. Он откинул голову назад, глядя на Рана сверху вниз. – Ты даже не помнишь, кем был тот парень в магазине. – Он усмехнулся и протянул руку, похлопав Рана по щеке. Ран отвернул голову, раздраженный тоном и жестом. – Ты не помнишь, насколько важен он был для тебя. – Шульдих резко рассмеялся. – Ого, ты даже не хочешь знать, да? Слишком занят, преследуя Кроуфорда…

Ран почувствовал, как у него вспыхнули щеки. Откуда мог Шульдих узнать об этом? Его не было, когда Ран сказал… когда он…

- Ты его поцеловал? – Шульдих склонил на бок голову, казалось, приятно удивленный. Ран быстро покачал головой, отступив на шаг. Как Шульдих узнал? Шульдих двинулся за ним, протянул руки и обхватил лицо Рана. Ран схватил Шульдиха за запястья, чтобы стряхнуть его руки, но что-то в глазах Шульдиха остановило его. – Ты хочешь попытаться и зря терять на него время?

- Это не зря, - начал Ран, но был прерван.

- Он безнадежен, Ран. Не хотелось разочаровывать тебя. Он недостижим. Точный признак отношений – это если ты можешь заставить парня смеяться. Ты когда-нибудь видел, чтобы Кроуфорд смеялся? Он когда-нибудь хотя бы улыбался тебе? Нет. Я так не думаю. Кроуфорд зануда.

- Не говори так о нем.

- Шульдих.

Первой мыслью Рана было, что их шум разбудил Кроуфорда. Но голос был другим, это Ран сообразил одновременно с тем, как замер Шульдих. ~Фарфарелло…~ Они оба обернулись, руки Шульдиха до боли крепко сжали лицо Рана. Фарфарелло стоял в двери в спальню, одетый в свою обычную одежду, потому что не было Шульдиха, чтобы раздеть его до трусов. Обе руки были свободно опущены и пусты. Ран внутренне вздохнул от облегчения тем, что больше не предвидятся драки на ножах.

Несколько долгих секунд Шульдих и Фарфарелло смотрели друг на друга. Затем взгляд единственного глаза Фарфарелло перешел на Рана. Его губы насмешливо изогнулись .

- Ты не должен быть здесь, котеночек… восставший ангел… - Он размял пальцы, сгибая, затем распрямляя их. – Белое никогда не смешивается с темным. – Он слегка откинул голову назад. – Умри. Смерть белого, неважно насколько запачканного, оскорбит Бога. Это будет очевидным посланием Ему.

- Фарфарелло, - в голосе Шульдиха звучали предостерегающие нотки. – Ты не можешь прикоснуться к нему.

- Еще не закончил свои игры? – огрызнулся Фарфарелло. – Просто еще одна игрушка, чтобы играть, пока она не сломается. Ломай ее где-нибудь в другом месте. –Шульдих сжал пальцы, и ногти бессознательно впились в щеки Рана. Однако, он ничего не ответил. В тишине Ран заметил, что с Шульдихом что-то не так. Но он не мог сказать, что именно. Несколько мгновений спустя, Фарфарелло снова заговорил. Это было любопытно – он как будто отвечал на вопрос. – Никогда не доверяй слову лживой шлюхи. Возвращайся в свой бордель.

Опять молчание. Ран понял, что не так с Шульдихом. Все тело немца сотрясала явная дрожь – ярости, боли, возможно, разочарования. Скорее всего, Шульдих надеялся, что к тому времени как он появится, Фарфарелло остынет. Разве Фарфарелло не ясно, что Шульдих не хотел причинить ему никакого вреда? Он отцепил руки Шульдиха от своего лица и полностью повернулся к Фарфарелло. Он сделал несколько шагов вперед.

- Фарфарелло, прекрати, - сказал он спокойно, пытаясь подействовать на юношу взглядом. Это было трудно. В тот момент Ран был рад, что у Фарфарелло только один глаз. Учитывая силу его блеска, он был уверен, что никогда не смог бы взглянуть в лицо этому человеку, будь у него два глаза. – Ты не имеешь права так говорить.

На губах Фарфарелло появилась жуткая улыбка.

- Ангел продолжает играть на арфе о доброте своего Бога, - сказал он, слетавшие с его губ слова были такими тихими, что казались просто дуновением воздуха, губы едва двигались, и создавалась иллюзия, что слова исходят из какого-то неизвестного источника. – Он будет проповедовать до того самого дня, пока не врастет в землю. В тот день, он будет плыть в грязи, все еще бормоча свои глупости. Но в конце, - Фарфарелло направился к Рану медленной, скользящей походкой, - когда его найдут волки, и перышко за перышком будут вырывать из его спины крылья, его крики будут относиться к нему самому, и он забудет о своем Боге. В тот момент, когда он будет умирать, знаешь, какие мысли будут у него в голове? – прошептал он, его лицо было лишь на волосок от лица Рана.

- Нет.

Фарфарелло протянул руки и почти нежно пробежался пальцами по меткам в виде полумесяцев, оставленных Шульдихом.

- В тот момент, - сказал он, повернув лицо так, что его губы оказались у уха Рана, пристально глядя поверх плеча Рана на Шульдиха, - он будет думать, не понимая, почему он вообще верил в своего Бога.

- Фарфарелло… - это все, что удалось выговорить Рану. По его руке побежали мурашки, он почувствовал, как зашевелились волосы на голове. Он задрожал и повернул голову, взглянув на Шульдиха. Немец не двигался с места и встретил взгляд Фарфарелло с непроницаемым выражением лица. Ран вырвался из рук Фарфарелло. Тот и не заметил. Все его существо было сосредоточено на Шульдихе, как будто ожидая ответа.

~Они ссорятся из-за меня… Потому что Фарфарелло думает, что Шульдих встречается со мной…~

~Это я виноват…~

Ран собрался с силами, затем протянул руку и схватил Фарфарелло за предплечье. Сузившийся от ярости золотой глаз повернулся к нему так быстро, что это пугало. Фарфарелло зашипел. «Не прикасайся ко мне!» - рявкнул он, вырывая руку. Рану было все равно. Он намеревался привлечь внимание Фарфарелло.

- Как ты смеешь говорить такое Шульдиху!

- Ран, не лезь! – осадил его стоящий позади Шульдих. Очевидно, он чувствовал, что это не дело Рана. Рану было все равно.

- Разве не достаточно ясно, что ему нравишься ты? – спросил Ран, слова сорвались с его губ раньше, чем он успел их остановить. – Зачем ему я? Ты сам это сказал. Я не один из вас. – Он скрестил руки на груди так крепко, почти как будто обнимая себя. – И зачем мне он? Он целенаправленно причинил боль мне и тому, кто когда-то знал меня. Он спит с тобой и увлечен тобой. Он саркастичный, высокомерный и насмешливый. Кроме того…

Должно быть, что-то задело Фарфарелло, потому что у него вспыхнул глаз. Ран почувствовал удовлетворение – хоть Фарфарелло и злился на Шульдиха, он не собирался терпеть, когда другие плохо говорят о немце.

- Следи за тем, что говоришь, - пригрозил ирландец.

- Кроме того… - тише повторил Ран, - …мне нравится Кроуфорд. – Очевидно, это было не то, чего ожидал Фарфарелло, судя по промелькнувшему у него на лице выражению удивления. Ран слабо улыбнулся ирландцу. – Теперь ты понимаешь?

Глаз Фарфарелло повернулся к Шульдиху со смесь задумчивости и нерешительности. Ран задержал дыхание, ожидая решения Фарфарелло. Ему хотелось оглянуться, чтобы увидеть лицо Шульдиха, но он не смел пошевелиться или сделать то, что отвлечет Фарфарелло.

Фарфарелло медленно вдохнул, затем указал взглядом на Рана.

- Шульдих.

- ?

Фарфарелло повернулся и потопал в спальню. Несколько мгновений, и Шульдих последовал за ним. Ран сделал шаг вперед и заглянул в спальню. Фарфарелло опять забрался на кровать. Шульдих стоял в ногах кровати, наблюдая за любовником. Фарфарелло нетерпеливо хлопнул рукой по кровати. Шульдих скользнул в постель. Как только он там оказался, Фарфарелло потянул их обоих на простынь так, чтобы они лежали лицом друг к другу. Фарфарелло немного нерешительно поднял руку и коснулся лица Шульдиха, обводя указательным пальцем скулу немца.

- Мой, - пробормотал ирландец.

- Ja, - последовал тихий ответ.

Ран понял, что улыбается. Он прислонился к косяку двери, глядя на этих двоих, пока они вместе засыпали. Их дыхание становилось тише и спокойней, и он счастливо вздохнул. На какое-то время он испугался, что Фарфарелло не прислушается к голосу разума, и было бы ужасно, если бы он не отказался от своих претензий к Шульдиху. Он знал, что, возможно, между этими двумя на время останется какая-то неловкость после той драки, особенно после того, что сказал Фарфарелло о Шульдихе. Ран не осознавал, что Фарфарелло так собственнически относится к своему любовнику. Он не казался собственником… Ран покачал головой. Самое главное, что они опять вместе.

Ран взглянул на Кроуфорда.

~Если бы еще мне так же повезло с ним…~

Он мысленно пожал плечами и опять направился к кровати, чтобы подремать еще час или два. Когда он взобрался на свою половину кровати – он был очень осторожен, чтобы оставаться на своей стороне постели – раздался голос.

- Поздравляю.

Ран испуганно отпрыгнул назад, и в конце концов оказался на полу. Послышался звук тихого, насмешливого фырканья. Ран заглянул на кровать. Кроуфорд не спал. Они оставляли включенным свет в ванной и приоткрытую дверь, на случай если кто-то проснется посреди ночи, и Ран видел свет, отраженный в глазах Кроуфорда.

- Не делай так! – зашипел он. – Со мной едва не случился сердечный приступ! – он засопел и опять забрался на кровать. – Почему ты не спишь?

- Я знал, что Шульдих и Фарфарелло опять будут ругаться.

- Знаешь, мне пригодилась бы твоя помощь, - надулся Ран, натягивая одеяло.

- Ты и сам достаточно хорошо справился, как я и знал.

- О, так ты все знаешь?

Губы Кроуофрда изогнулись не совсем в усмешке, но и не в улыбке.

- Я знаю достаточно, - сказал он.

Ран пристально взглянул на него.

- Да, полагаю, знаешь, - он перевернулся на спину, сунул руки под голову и уставился на Кроуфорда.

- Конечно, это означает, что сегодня нам выпадет нелегкий день, - сообщил ему Кроуфорд.

- Почему?

Кроуфорд поднял руку и слегка потер переносицу.

- Когда Шульдих немного отдохнет, они используют его энергию для другого. – Ран моргнул, усваивая информацию. Когда до него дошло, на что Кроуфорд намекает, он почувствовал как по щекам разлилась краска. – Мне все равно надо сходить в разные места. Можешь пойти со мной или идти куда захочешь.

- А куда пойдешь ты? – спросил Ран.

Кроуфорд не ответил на вопрос.

- Нам еще нужно узнать, кто стоял за взрывом в Иокаме. – Кроуфорд помолчал. – Обычно здесь в дело вступает Наги. Он следит за тем, кто куда идет, пока я фокусируюсь на миссиях. Единственный, кто кроме него узнал бы все, это… - Кроуфорд пристально посмотрел Рану в глаза. Ран выжидающе взглянул в ответ. - …Оми.

Ран моргнул.

- Кто это?

Кроуфорд долго не отвечал, погруженный в собственные мысли, с непроницаемым выражением лица, но расчетливыми глазами.

– Он выполняет ту же работу, что и Наги. Сегодня мы будем его искать.

Рану все еще было немного неловко.

- Хорошо.

- Ложись спать, - Кроуфорд встал с кровати.

Ран приподнялся, опираясь на локоть.

- Куда ты?

- Подумать.

Ран смотрел как он уходит, потом вздохнул и опять лег. Его взгляд остановился на Шульдихе, и ему припомнились слова того. ~~Точный признак отношений – это если ты можешь заставить парня смеяться. Ты когда-нибудь видел, чтобы Кроуфорд смеялся? Он когда-нибудь хотя бы улыбался тебе?~~

Он припомнил выражение лица Кроуфорда всего лишь несколько минут назад, эту полуусмешку, полуулыбку. Ран глубоко вздохнул. ~Довольно близко, не так ли?~ - спросил он себя. Он свернулся, укутавшись в простынь. ~Сегодня. Сегодня я заставлю его улыбнуться!~

 

Глава 9. Улыбка за кофе.

Когда утром Кроуфорд и Ран уходили, Шульдих и Фарфарелло все еще спали. Если бы они не спали, Шульдих бы ронял не слишком тонкие намеки о том, куда Кроуфорд уводит Рана. Без сомнения, большую часть утра парочка любовников будет занята. Деньги заканчивались, поэтому Кроуфорд решил, что они не станут ловить такси, а просто пройдутся. У него было лишь то, что лежало в машине, а большая часть из этого пошла на оплату счетов за отель. Остаток разделили между едой и одеждой, в результате чего у группы оставалось очень мало денег. Прежде всего они добрались до больницы Магикбас и поднялись лифтом на седьмой этаж.

Ран вошел в комнату следом за Кроуфордом. Там стояли три кровати, отделенные одна от другой занавесками. Первая кровать была пуста, на второй лежала женщина. За следующей занавеской находился маленький мальчик. На ум пришел Фарфарелло, кажущийся благодаря огромной кровати в номере отеля меньше, чем он есть, так как мальчик, казалось, тонул в белых простынях, на которых он лежал и которые укрывали его сверху. На взгляд Рана он выглядел лет на четырнадцать. Кроуфорд остановился с одной стороны кровати, глазами оценивая состояние мальчика. Ран протянул руку и легонько провел пальцами по лбу ребенка. Кожа была гладкой и холодной.

Это Наги?

- Бедный ребенок, - прошептал Ран. Такой юный, и в таком состоянии…

- Мне это знакомо, - сказал Кроуфорд, подходя к ногам кровати Наги проверить прикрепленную там карточку. – С ним уже было такое.

- Он второй раз в коме? – ужаснувшись, спросил Ран.

- Это не кома, - сообщил Кроуфорд, опуская карточку на место. – Он в состоянии, худшем, чем обморок, но лучшем, чем кома. В последний раз оно продолжалось две недели. Дней через семь или восемь он должен встать. Это все, что мне надо было знать. – Он повернулся, собираясь уходить.

Ран бросил на мальчика еще один взгляд, рассматривая черты лица.

- Что могло стать причиной? – спросил он, торопясь следом за другом.

- Он прикрывал кого-то, когда здание взорвалось. Однако, единственный, кто был достаточно близко, это Оми.

- Опять Оми, - задумался Ран, вспоминая, что это имя уже упоминалось утром. – Должно быть, Оми много значит.

- Теперь значит.

Кроуфорд жестом приказал Рану подождать и пошел поговорить с медсестрами за стойкой. Ран подчинился и прислонился к косяку двери комнаты, где лежал спящий Наги. Он сунул руки в карманы и тихо вздохнул про себя. Жизнь жестока, если делает подобное с кем-то столь юным…

Кто-то легонько коснулся его локтя, и взглянув, он увидел маленькую медсестру.

- Давно вас не было, - сказала она. – Вы уже видели мисс Фуджимия?

~Кого?~

- А, нет. Я навещал друга моего друга.

- Я хорошо убрала ее комнату для вас, - сказала медсестра, кивая и махая тряпкой в направлении остальных комнат. В этом коридоре оставалось еще три комнаты. – Не забудьте навестить ее прежде, чем уйдете. Только оставьте дверь открытой, хорошо? Я проветриваю ее.

- Оставлю, - заверил он. Она улыбнулась и пошла дальше. Ран смотрел как она уходит, разрываемый любопытством и внутренним побуждением. Кто такая мисс Фуджимия? Еще одна связь с его прошлым? Очевидно, он навещал ее довольно часто. Его взгляд задержался на оставшихся комнатах. Две двери были закрыты. Одна открыта. Он взглянул на Кроуфорда, затем медленно зашагал по коридору. Сердце часто билось в груди, и он осознал, что сдерживает дыхание.

~Ты глупец, Ран~ - выругал он себя.

Но что такого было в этом месте, что, казалось, схватило и притягивало его? Стремление увидеть ее и стремление убежать были одинаково сильными. Он подошел к двери и остановился, положив руку на косяк. Отсюда ему было видно, что в кровати кто-то лежал.

- Привет? – тихо позвал он. – Ты не спишь? – Если мисс Фуджимия спит, он, наверное, не должен ее беспокоить…

~Но я должен увидеть…~

Ран медленно шагнул в комнату.

- Ран.

У Рана едва сердце не выпрыгнуло. Резко обернувшись, он увидел Кроуфорда и сглотнул внезапно появившийся в горле комок страха. Кроуфорд перевел взгляд с него на кровать и того, кто там лежал.

- Что ты делаешь?

Мелькнувшее видение – воспоминание:

Он тянется к ней, сидящей на кровати, но, кажется, расстояние между ними только увеличивается. Он обнаружил, что не может взглянуть ей в глаза, и тихо умоляет ее понять. Затем она исчезает, а кто-то шепчет ему в ухо, дразнит его… Шульдих…

И все исчезло.

- Уведи меня отсюда, Кроуфорд, пожалуйста, - лихорадочно прошептал Ран.

Короткое мгновенье Кроуфорд смотрел на него, карие глаза искали взгляд фиолетовых. Затем Кроуфорд кивнул. Он мягко взял Рана за локоть и повел прочь от комнаты. Всю дорогу из больницы Ран чувствовал, что дрожит. Оказавшись снаружи, он не оглянулся.

***
Кроуфорд редко посещал Koneko no Sumu Ie. Обычно это делал Шульдих – для забавы и ради разведки в разумах Вайсс. Возможно, в этом магазине американец был во второй раз, и подойдя к нему, он осознал, насколько тот популярен. Взгляд на часы сказал ему, что осталось несколько минут до того, чтобы школьницы, заполонившие магазин, разбежались по классам. Снаружи было лишь несколько человек, так что Кроуфорду не составило никакого труда добраться до двери.

Трудность, как он вскоре решил, состояла в том, чтобы пройти через магазин. Он пробирался сквозь толпу, его барабанные перепонки болели от создаваемого девочками шума. Неподходящее место для кого-то с его ростом. И его бы здесь не было, ни будь он единственным, кто мог сейчас связаться с Вайсс.

Глазами он легко отыскал тех троих, что работали – Кудо Йоджи, Цукиено Оми и эту агентшу Критикер Бирман. Его мысли вернулись к Рану, которого он оставил в маленьком кафе на другой стороне улицы ждать, пока Кроуфорд не закончит. Это единственное, что он мог сделать с красноволосым. Эти девочки съели бы его живьем, а без своей каменной маски он был бы беспомощен и не смог бы защититься.

Кроуфорду не пришлось делать ничего – просто стоять там. Его роста было достаточно, чтобы легко его заметить. Потребовалось всего лишь несколько мгновений терпения, прежде чем на него смотрели три пары глаз, чего он и хотел. Вайсс быстро переглянулись, а Бирман направилась к нему. Посетительницы не имели ничего против ее отсутствия; их все равно гораздо больше интересовали мальчики. Бирман поманила Кроуфорда и вошла в соседнюю комнату, где они могли поговорить наедине.

Взгляд, которым она смотрела на него, не был ни враждебным, ни дружеским, скорее смесью настороженности и нежелания.

- Где Абиссинец? – спросила она.

- В безопасности, - спокойно ответил Кроуфорд. Он пришел сюда не для того, чтобы говорить о Ране, но он знал, что это все, о чем хотела говорить Бирман.

- Когда мы можем ожидать, чтобы Шварц его вернули?

Он смотрел на нее с насмешливым снисхождением, слабая усмешка изогнула уголки его губ. Она заметила это выражение высокомерия, и ее рот сжался в тонкую линию.

- Фуджимию не удерживают против его воли, - сказал он. – Он решил остаться с нами. Когда он решит иначе, ему позволят вернуться. Все зависит от него.

- Как мы можем быть уверены, что вы не причините ему вреда?

- Нет ничего забавного морочить голову тому, чья память пуста.

Несколько мгновений она смотрела на него, будто пытаясь решить, серьезно он или нет. Удовлетворившись, она кивнула и склонила голову на бок.

- Так зачем вы пришли? – спросила она. – Если говорить не об Абиссинце, тогда о чем?

- Трое Шварц живы и здоровы, - сказал он ей. Она моргнула, обдумывая это. – Наги прикрывал вашего тактика, в результате чего оказался истощен и попал в больницу.

Она помолчала, затем ответила на любезно предоставленную статистику тем же, осознав, что они находятся в состоянии короткого перемирия. Она осторожно подбирала слова.

- Трое Вайсс целы, включая Абиссинца. Один пострадал от многочисленных переломов и находится на попечении врачей.

Теперь настала очередь Кроуфорда подбирать слова. Однако, он знал, что то, что он скажет, привлечет внимание агента.

- Той ночью целью были Шварц, и взрыв совершил тот, кто знал, что там будут сражаться Вайсс.

- Мы тоже это подозревали, - пробормотала она задумчиво. Очевидно, она надеялась на подтверждение своих подозрений. Она слегка кивнула. Кроуфорд предполагал, что она уже задумалась о том, что тактик Шварц выведен из строя – и пришла к пугающему осознанию, что Шварц находились не в том положении, чтобы суметь найти информацию, что говорило о многом.

Кроуфорд знал, что то, что он собирался сказать, скорее всего выкинет Шварц из круга, в котором они работали со времени падения Эстет. Это поражение имело две стороны: Шварц потеряют клиентов, которые были у них последние несколько месяцев, и все эти бизнесмены обнаружат, что они – возможные мишени. Конечно, Шварц легко смогут найти другой круг.

Эти люди не смогут так легко защититься от Шварц.

- Люди, которых вы ищете, - сказал он и остановился, чтобы убедиться, что владеет полным ее вниманием, - окажутся частью Северо-Восточного Кольца.

При этой информации ее глаза чуть расширились, показав, что она не ожидала, что он так сузит круг подозреваемых. Она, очевидно, надеялась на несколько намеков, намеков, которые не подвергли бы риску работу Шварц. То, что сказал Кроуфорд, ограничивало поиск до двадцати с небольшим. Северо-Восточное Кольцо было очень замкнутой группой.

Ее ответ перекрыло накатившее на Кроуфорда видение. Он просмотрел его и позволил ему уйти. Когда видение исчезло, он увидел, что Бирман отодвинулась от него на шаг, а он сам слегка пошатывается. Он без труда выпрямился. Она никак не прокомментировала, очевидно, догадавшись, что с ним случилось. Отступив в сторону, она жестом пригласила его идти первым. Он прошел, больше не оглядываясь на нее. Магазин опустел, и он ощущал всю силу взглядов Вайсс ему в затылок. Ему было все равно, и он не обратил на них внимание, выходя на утреннее солнце.

Его больше занимало видение, центром которого оказался Ран.

~Как они смеют прикасаться к тому, что им не принадлежит?~

***
Они еще не ушли. Ран поднял глаза от своего кофе и увидел как тот, кто, очевидно, был их лидером, садится на скамейку напротив него. Лидер искоса смотрел на него. Ран поднял взгляд выше, на пятеро других. Все они были стройными. Все они смотрели на него очевидно голодными взглядами, от которых леденело в животе.

- Итак, красавчик, - сказал лидер, привлекая внимание Рана, - что ты думаешь?

- Я сказал нет. Уходите и оставьте меня в покое. – Он поднял чашку.

Рука ближайшего к нему мужчины толкнула чашку обратно на стол. Мужчина наклонился, его холодное дыхание коснулось лица Рана, отчего у того зашевелились волосы на затылке. Он отказывался смотреть на этого человека, не отводя взгляд от лидера.

- В чем дело, бишонен? – спросил тот, кто вторгся в его личное пространство. – Мы будем нежными.

- Наверное, он девственник, - усмехнулся другой.

- Что ты делаешь на улице совсем один, милый мальчик? – спросил лидер, потянувшись, чтобы погладить руку Рана. Ран отдернулся, сузив глаза.

- Я не один. Мой друг скоро вернется.

Крепко схватившая его за локоть рука вздернула его на ноги, и он обнаружил, что смотрит в зловещие черные глаза.

- Он не будет скучать по тебе. А теперь, подыграй хорошенько…

Глаза Рана сузились так, что остались одни щелочки. Как эти люди смеют к нему прикасаться…

- Я не хочу причинять вам вред, но сделаю это, если вы не опустите. – Вот так. Первое и последнее предупреждение. Если они не отпустят его… Ну, он не знал точно, что сможет сделать против шестерых, но собирался сделать столько, сколько сумеет!

- И что это вы тут делаете?

Услышав этот знакомый и любимый голосе, Ран бы вынужден закрыть глаза от нахлынувшего на него облегчения. Его как будто накрыло горячей волной с головы до пят, отчего закололо в пальцах. Причиной такого облегчения был один-единственный иностранец по имени Брэд Кроуфорд.

Эти шестеро повернулись посмотреть, кто помешал их развлечению.

- Ch'. Это просто гайджин.

- Он выглядит так, будто палку проглотил.

- Наверное, гомофоб, - фыркнул лидер. – Гейко, потискай Тоуму, посмотрим, заставит ли это его уйти. – Двое мужчин сделали, как им было сказано. Кроуфорд и глазом не моргнул. Очевидно, жизнь с Шульдихом привила ему защиту от шока при публичном гомоэротическом поведении. Заметив, что это не работает, лидер бросил сердитый взгляд и встал. – Уходи, гайджин. Это наш друг. Он один из нас. Разве не так? – он предостерегающе взглянул на Рана, как будто угрожая ему и требуя подыграть.

- Уверен, что вы ошибаетесь, - спокойно, ровно сказал Кроуфорд. – Ран – мой.

Они заморгали, быстро переглянувшись. При этих словах щеки Рана слегка покраснели, хотя он и говорил себе, что Кроуфорд сказал это, что заставить этих людей уйти.

- Почему ты так долго, Кроуфорд? – спросил он. – Я заказал тебе кофе.

- Эй! – резкий окрик от владельца кафе. – Если вы, парни, собираетесь продолжать в том же духе, - он с отвращение скривился на тех двоих, что щупали друг друга, - и много болтать, убирайтесь отсюда. Мы не пускаем сюда тех, от кого проблемы. Или убирайтесь, или я позвоню в полицию.

Момент был напряженным, затем эти шестеро что-то побормотали между собой. Не один из них сделал по отношению к Кроуфорду грубый жест, выходя из кафе. Ран с облегчением опять уселся на скамейку. Кроуфорд взглянул на Рана, его голос прозвучал полунасмешливо, полуустало.

- Мне совсем нельзя оставлять тебя одного, да?

- О! – закричал Ран.

Кроуфорд моргнул, затем осмотрел его.

- Их приставания так сильно тебя взволновали?

- Нет, это не так, - сказал ему Ран. Он потрогал две чашки кофе, и, надувшись, повернулся к Кроуфорду. – Твой кофе остыл.

Ответ застал Кроуфорда врасплох. Несколько секунд он недоверчиво смотрел на Рана, изучая его надутое выражение лица. Наконец, он вздохнул, улыбнулся и покачал головой.

- Идем, - сказал американец, отворачиваясь. – Мы выйдем через заднюю дверь, потому что эти люди ждут нас у выхода. – Он пошел прочь.

Ран смотрел, как он уходит, чуть приоткрыв рот.

~Он улыбнулся!~

~Он улыбнулся!!!~

Сияющая улыбка осветила лицо Рана. Он выудил из кармана деньги, которые дал ему Кроуфорд, чтобы заплатить за кофе, бросил их на стол и помчался следом за ним. Он достаточно легко догнал Кроуфорда и взял под руку, полуприслонившись к нему, пока они шли.

Кроуфорд не оттолкнул его.
 

Глава 10. Предупреждающее видение.

Тик…

Тик…

Тик…

~Должно быть, это и есть абсолютная скука,~ - громко вздыхая, думал Ран.

Из кафе Ран и Кроуфорд отправились в библиотеку, чтобы убить еще немного времени. Там они провели по меньшей мере полтора часа – самые длинные девяносто минут в жизни Рана. Его глаза бродили по рядам огромной библиотеки. Первые двадцать минут все было в порядке… Он потратил их на поиски чего-нибудь почитать. Ничего не найдя, он отправился к полке с журналами. К сожалению, не многим журналам удалось вызвать у него интерес, и теперь они валялись перед ним на столе, куда он бросил их, закончив чтение.

- Кроуфорд?...

- Если тебе скучно, почитай журнал, - сказал американец, не отрывая взгляд от газеты.

Ран опять вздохнул.

- Уже прочел. Хороших тут немного.

- Найди книгу.

- Здесь ни одной нет.

Карие глаза взглянули на него поверх газеты.

- Поспи, - предложил Кроуфорд.

Ран нахмурился.

- Я не устал.

Теперь была очередь Кроуфорда вздыхать. Он опустил газету и, вытащив оттуда здоровой рукой страницу, передал ее Рану. Ран схватил ее. То был отдел комиксов. Он радостно усмехнулся.

- Arigato! – это обеспечит ему пять минут развлечения.

Пока они читали, опять воцарилось молчание. Однако, Ран слишком быстро закончил, и перед ним опять встала проблема, чем бы заняться. Он подумал, не потормошить ли еще раз Кроуфорда, затем мудро передумал. Вместо этого он перевернул страницу с комиксом, чтобы посмотреть, нет ли с обратной стороны какой-нибудь статьи. К его разочарованию, верхнюю половину страницы занимала огромная реклама духов. Однако, нижняя половина…

Глаза Рана вспыхнули интересом. Нижнюю половину страницы занимал список фильмов, показываемых в ближайших кинотеатрах.

- Кроуфорд? – спросил он. Последовала долгая пауза, затем Кроуфорд опустил газету настолько, чтобы взглянуть поверх нее на Рана. Ран чуть застенчиво усмехнулся. – Хочешь пойти в кино?

- Я не хожу в кино.

Ран удивленно моргнул.

- Зануда. Что же ты делаешь?

- Я убиваю людей и читаю газеты. – Глаза Кроуфорда исчезли, опять вернувшись к газете.

~Он говорит это так, будто это самая обычная вещь~ - размышлял Ран. Он тоскливо взглянул на список фильмов. Он сойдет с ума, если пробудет здесь еще немного. Искушая судьбу, так как он знал, что Кроуфорд ненавидит, когда ему мешают, Ран наклонился через стол и положил руку на газету, загибая верх страницы. Это дало ему возможность увидеть лицо Кроуфорда. Кроуфорд смотрел на него полунепроницаемым, полуснисходительным взглядом, но Ран знал, что испытывает его терпение.

- Почему ты не ходишь в кино? – вот, довольно простой вопрос.

- Это пустая трата времени. Я занятой человек.

- Не сейчас, - заметил Ран. – Последние несколько дней ты не делал ничего, кроме как торчал в отеле и кафе. Ты сказал, что ты убийца, но, очевидно, сейчас у тебя нет работодателя. Так почему бы тебе не расслабиться?

- Я не расслабляюсь.

- Я заметил, - Ран потянул газету в сторону. Кроуфорд держал ее крепко, но это было две руки против одной, и Ран был упрямей. – Нельзя жить, занимаясь одними убийствами, - мягко сказал он. – Учись забывать об этом и расслабляться время от времени.

- Меня не удивило бы, Ран, если в прошлом ты слышал точно такие же слова.

Ран смущенно моргнул.

- Что?

Кроуфорд аккуратно сложил газету и отложил ее в сторонку.

- Если кино успокоит тебя, тогда я подброшу тебя до кинотеатра.

Ран покачал головой, опершись локтями на стол и положив подбородок на руки.

- Ты тоже должен пойти, - сказал он американцу. – В этом весь смысл. – Когда Кроуфорд ничего не сказал, Ран состроил самое умоляющее лицо. – Пожа-а-алуйста!

***
Это… было интересно, хотя и неловко. Кроуфорд вывел Рана из кинотеатра. Он знал, что прежде всего не должен был туда идти, но видеть как бывший Айя строит щенячьи глазки стоило того. Хотелось бы ему иметь фотоаппарат, чтобы когда к Рану вернется память, он мог вручить ему снимки. И еще… Чтобы Ран мог вспоминать…

Ран и Айя. Два человека, живущие в одном теле. Один был похоронен, сохранив всю свою невинность. Второй принял меч и жизнь убийцы. Теперь все изменилось, и скрылся убийца, тогда как невинный тянулся к жизни.

Ран выглядел так же, как и Айя, но был более экспрессивен. Он двигался с той же грацией, но без смертельной угрозы. Он умел улыбаться и смеяться, и часто применял эти свои таланты. Он был тем мальчиком, которым должен был быть Айя, мальчиком, который пожертвовал играми ради жизни, когда ранили Айю-чан. Он был тем, кого убрали прочь с глаз, туда, где никто не мог его найти, где никто не мог причинить ему боль или прикоснуться к нему.

Кроуфорд считал их одинаково интересными – Айю за его красоту и решительность, за то, что он жертвовал всем ради одной-единственной девушки; Рана за обещание того, кем он мог бы стать и кем пытался быть. Ран был прошлым, Айя настоящим. Который из них захватит контроль над будущим? Это напоминало ему его собственную борьбу всей жизни. До Эстет он был мучимым ребенком, знавшим слишком много, чтобы когда-нибудь влиться в общество, у Эстет он стал ручной собачонкой и убийцей. Без Эстет он пошел своей дорогой – как тот, кто никогда никуда не вольется и будет продолжать убивать.

Ран потянул его за руку, за которую цеплялся под предлогом, что если он не будет цепляться, то потеряется в толпе.

- Ne?... – спросил он. – Что ты думаешь о фильме?

- Я предпочитаю проводить время дома.

Ран рассмеялся чистым и радостным смехом, чуть крепче вцепившись пальцами в рукав Кроуфорда. Кроуфорд обнаружил, что рассматривает эти руки. У кого-то другого руки загрубели бы от столь частых игр с мечом. Однако, к Айе это не относилось – он носил перчатки. Держащиеся за Кроуфорда руки были гладкими на вид. На мгновенье Кроуфорду стало интересно, похожи ли они на ощупь на шелк. Казалось, что похожи…

Он так и не понял, почему он позволил Рану вешаться на него, прикасаться к нему. Возможно потому, что эти прикосновения были не те, к каким он привык. Его бывшие работодатели всегда прикасались к нему жестом собственника. Они всегда смотрели на него, как на вещь, которую можно купить и передать, использовать. Когда к Кроуфорду прикасался Шульдих – а он был слишком умен, чтобы делать это часто –обычно он чего-то хотел. Фарфарелло не прикасался к Кроуфорду, просто и понятно. Ирландец не любил соприкосновение, если только не от Шульдиха или если он не убивает кого-то. Наги тоже не прикасался к Кроуфорду. Наги не вторгался в личное пространство Кроуфорда. Он слишком ценил свое собственное, чтобы стремиться в чужое.

Так что с прикосновениями Рана? Он старался ответить на вопрос. Это была… своего рода безмолвная связь. Ран видел в нем личность, видел в нем то, кем он мог бы быть и кем он был, а не то, что он сделал и что мог сделать. Своим прикосновением Ран не просил ничего, лишь предлагал.

- Куда теперь? – спросил Кроуфорд, эти слова сорвались с его губ. Он слегка удивился, что спрашивает Рана, куда тот желает пойти. Кроуфорд не напрашивается на предложения… Он говорит другим, куда идти, и те слушаются.

Ран моргнул, затем подумал.

- Вернуться в отель уже безопасно? – спросил он.

Кроуфорд задумался. Да, наверное, безопасно, но… Ему не хотелось туда возвращаться.

- Наверное, пока еще нет, - ответил он спокойно.

Было ли то, от чего изогнулись губы Рана, выражением облегчения?

- Ну, тогда… - робко усмехнулся Ран, - я голоден. А ты?

Кроуфорд моргнул, только после слов Рана заметив, что голоден. Завтрак был легким – они лишь зашли в бар по дороге из отеля. Фарфарелло долго спал, так что нельзя было сказать, когда он проснется и пожелает испачкать гостиничные простыни.

- Э-э-э.

- Давай съедим что-нибудь американское, - усмехаясь, предложил Ран.

- Не думал, что тебе это нравится.

- Не знаю, пробовал ли я, - рассмеялся Ран.

С этим Кроуфорд не мог спорить.

- Тогда, идем.

***
Ран прислонился к стиральной машине, наблюдая как внизу она наполняется водой. По возвращении в отель Шульдиха послали заниматься стиркой, а Ран предложил ему свою помощь. Он позволил Шульдиху заняться простынями, а сам стирал одежду. Ланч прошел весело. Потребовалось какое-то время, чтобы Кроуфорд открылся. Пока они ели, Кроуфорд расслабился достаточно, чтобы между ними состоялось приятное обсуждение недавнего решения правительства, занимавшего верхнюю строчку в новостях. Это было весело и интересно, и оба вернулись домой в хорошем настроении.

Ран осознал, что машина включилась, и очнулся от мыслей, осторожно, одну за одной, закладывая вещи внутрь. Он знал, что улыбается, как дурак, но ничего не мог с собой поделать. Это был превосходный день. Шульдих и Фарфарелло мирились, а он все утро провел с Кроуфордом.

- Та-а-к, - Шульдих взглянул на него задумчивыми нефритовыми глазами, запихивая простыни в другую машинку. – Ты хорошо на него влияешь.

Удивленный замечанием, Ран поднял глаза.

- Хм?

Выражение лица Шульдиха оставалось нейтральным, и, казалось, он тщательно подбирает слова, как будто, заметил Ран, обычно он такого не говорит.

- Он не такой истукан, как обычно. Так или иначе, но ты заставил его расслабиться.

- Ты сказал, что то, что я от него хочу, невозможно.

Шульдих пожал плечами и закрыл стиральную машину.

- Говорили, что невозможно отнять нож у Фарфарелло и не быть съеденным живьем. Я все еще учусь этому. – На его губах появилась усмешка. Ран улыбнулся в ответ. Затем усмешка Шульдиха приняла озорной оттенок. – Вероятно, ты смог бы его соблазнить, если бы не был очевидным девственником.

- Шу! – запротестовал Ран, чувствуя как у него вспыхнули щеки.

На мгновенье на лице немца промелькнуло абсолютное удивление, а затем он разразился смехом.

- Шу? – повторил он, поворачиваясь и прислоняясь к своей машине. Он взглянул на Рана насмешливыми глазами.

- Прости, - быстро извинился Ран. Это просто сорвалось. Он не был уверен, откуда это прозвище, и теперь был убежден, что обидел Шульдиха.

Шульдих отмахнулся, будто почувствовав страх Рана.

- Nein, nein, kаtzchen. Называй меня, как хочешь. – Рана успокоило то, что в голосе прозвучало одно лишь веселье. Уголок широкого рта немца поднялся так, что, возможно, это быть началом усмешки. Его взгляд вернулся к стирке. – Похоже, на двадцать минут мы с тобой здесь застряли, до тех пор, когда можно будет вынимать одежду.

- Можешь вернуться в номер, если хочешь, - предложил Ран. – Я могу остаться здесь и присмотреть. Я просто пойду в холл и посмотрю телевизор.

Шульдих усмехнулся.

- Волнуешься, что Фарфарелло заметит мое отсутствие? – в ответ Ран кивнул. – Он играет с миксером. Какое-то время он будет занят.

- Именно так ты говорил, когда заявил, что дал ему снотворное, - сухо напомнил Ран. – Иди, - улыбнулся он. – Я не против, и я бы предпочел не играть рефери, если у него будет еще один приступ ревности.

Шульдих встал и потянулся. Повернувшись уходить, он остановился. Его нефритовые глаза встретились с фиолетовыми глазами Рана, и между ними повисло молчание. Когда Шульдих отвернулся, Ран ощутил, что немец изменил свое мнение о Ране, или что, возможно, они пришли к пониманию. Вовсе ничего не выражая, глаза Шульдиха молча поблагодарили его. Принятие в этих глазах, то, что он смотрел на Рана так, как будто тот был его партнером, а не просто тем, кто пришел в дом вслед за его боссом, значило для Рана больше, чем он когда-либо мог попросить. Шульдих был благодарен за помощь Рана с Фарфарелло, но немец никогда бы этого не сказал. Он был слишком горд, и, кроме того, это было ему не свойственно.

Ран проводил глазами немца, затем повернулся и пошел в холл, ощущая себя полностью умиротворенным.

***
Перестилая постель, Шульдих молча обдумывал слова Кроуфорда. Лидер Шварц только что объяснил ему установленные факты о взрыве. В них был смысл. Однако, тот факт, что Шварц придется оглядываться на Вайсс, был унизителен. Шварц гораздо лучше Вайсс. Вайсс – просто вид развлечения, просто группа, на которую можно все свалить, если что-то пойдет не так, которая убирает мишени и избавляет Шварц от проблем.

Вайсс и Ран. Ран и Вайсс. Шульдих не мог соединить их в уме, не мог втиснуть этого улыбающегося человека, вызвавшего ревнивый гнев Фарфарелло, в ту нишу, которую обычно занимал Абиссинец. Этот человек… он был не Айя. Это была совершенно отдельная личность. Потребовалось, чтобы Ран встал между Шульдихом и Фарфарелло посреди их ссоры, чтобы эта перемена стала заметной. До этого Ран все равно был Айей – Айей с амнезией, с которым так весело было играть. Теперь они полностью разделились: Йоджи, Оми, Кен и Айя с одной стороны, Ран – с другой.

И Ран не отходил от Кроуфорда. Шульдих стянул что-то с прикроватного столика, затем пересек комнату и подошел к двери в ванную. Он окинул взглядом отражающуюся в зеркале фигуру босса. Кроуфорд брился, поскольку утром он не стал тратить на это время. Шульдих не понимал такой необходимости; у Кроуфорда никогда не было настолько много волос на лице, чтобы Шульдих или кто-либо мог это заметить. Шульдих считал, что волосы не растут просто потому, что Кроуфорд этого не желает. И все равно, бритье был частью ежедневного ритуала, это было нормально.

В тишине Шульдих мог слышать звук телевизора. Ран смотрел выпуск новостей. Сквозь монотонный голос ведущего пробивался шум миксера. Фарфарелло все еще занят им, заметил он со смесью любви и насмешки.

- Значит, кто-то должен вернуться в дом к котятам? – спросил Шульдих, глянув на часы. Восемь часов – несколько часов после закрытия цветочного магазина.

- А. Я пойду через несколько минут.

- Nein. Пойду я. – Когда Кроуфорд встретился с ним взглядом в зеркале, Шульдих усмехнулся ленивой усмешкой. – У тебя есть дела поважнее.

- О? – это было сказано тихо, без выражения. Предупреждение и вызов в одном флаконе.

- Тебе нужно затянуть в постель Рана. – Очевидно, ясновидение Кроуфорда не предупредило его об этом замечании, потому что американец едва не порезался. Его карие глаза сузились. Прежде чем он успел что-нибудь сказать, Шульдих продолжил: - А что? Очевидно, что парень с ума по тебе сходит.

- Я предлагаю тебе заняться собственными делами, Шульдих.

То была угроза. Усмешка Шульдиха стала шире.

- Я сделал это своим делом.

- Он опять положил тебя в постель Фарфарелло, поэтому теперь ты пытаешься засунуть его в мою? – наклонившись, сухо спросил Кроуфорд. Он подставил руки под текущую воду и ополоснул лицо. Шульдих наблюдал за ним, наблюдал как крем для бритья стекает по стенкам раковины, прежде чем исчезнуть в стоке.
Шульдих пожал плечами.

- Лучше трахаться и потерять это, чем вовсе не трахаться. Ты не знаешь, сколько времени осталось Рану, прежде чем Айя вернется.

Кроуфорд не ответил. По тому, как он слегка напрягся, и его глаза стали пустыми, Шульдих догадался, что у него видение. Когда оно закончилось, Шульдих поставил на стойку предмет, который он держал в руке.

Кроуфорд вытер лицо и выпрямился. Он повернулся, глядя на оставленную Шульдихом маленькую бутылочку. То был предоставленный отелем лосьон, используемый Шульдих в качестве смазки. Кроуфорд смахнул его со стойки в мусорную корзину. Шульдих раздраженно вздохнул, затем встретился взглядом с Кроуфордом. Карие глаза были холодны и невыразительны.

- Может, ты и не знаешь, как долго останется здесь Ран, - сказал американец, - но я знаю.

Шульдих отодвинулся с дороги, глядя как Кроуфорд выходит из ванной и направляется к выходу. Это видение… Оно должно иметь отношение к Рану.

И Айе.

~Ну так,~ - раздумывал Шульдих, подходя к мусорной корзине, чтобы извлечь свою драгоценную бутылочку, - ~было оно плохим или хорошим?~

 

Глава 11. Утонуть в желании.

Когда Кроуфорд вернулся, троица лежала на полу и играла в покер. По явному выражению сосредоточенности на лице Рана было ясно, что научился играть он недавно. Ран поднял глаза, при виде Кроуфорда его лицо засияло.

- С возвращением! – горячо приветствовал он. Кроуфорд кивнул в ответ. – Хорошо, что ты вернулся, - продолжал Ран, пробегая глазами по картам, чтобы решить, как ходить дальше. – Прогноз погоды говорит, что ночью будет гроза.

- Я видел тучи.

- Температура понизится до восьми градусов, - продолжал Шульдих. – Сильный дождь, возможен град и сильный ветер.

- Вы убийцы или предсказатели? – сухо спросил Кроуфорд.

- И то, и другое, - Шульдих выложил свои карты. – Фул-хаус.

Фарфарелло отбросил карты в сторону.

- Это оскорбило Бога.

- И сильно. – Шульдих наклонился и захватил губы ирландца требовательным поцелуем. Ран наблюдал за ними со смесью томления и восхищения в глубине глаз. Шульдих оторвался от любовника, облизывая губы, как будто разыскивая какие-нибудь следы вкуса Фарфарелло. Он взглянул на Кроуфорда, приподняв бровь. – Повезло нам четверым. У каждого есть с кем разделить жар тела.

- Шу… - запротестовал Ран, покраснев.

Шульдих громко зевнул и собрал карты в колоду.

- Так что, Кроуфорд? – спросил он, поднимаясь. – Нашел что-нибудь интересное? - Кроуфорд оторвался он рассматривания покрасневших щек Рана и встретил взгляд Шульдиха. Немец отложил карты и жестом предложил ему следовать за ним. – Уверен, тебе есть, о чем рассказать мне, а я хочу выпить в холле.

- Принесете лед? – спросил Ран. Им не так уж требовался лед, но именно его перемалывал Фарфарелло в своем миксере.

- Если не забуду, - усмехнулся Шульдих и вышел из номера. Кроуфорд вышел следом. Холл был забит различными автоматами для закусок и напитков, а также там был контейнер со льдом. В одном углу располагался телевизор, несколько маленьких столиков и дверь, ведущая на балкон. Шульдих вытащил из кармана несколько монет и стал совать их в один из автоматов.

- Все сошлось на Свенска.

- Свенска? – Шульдих замер, задумавшись. Кроуфорд знал, о чем он думает. Свенска был иностранным политиком, в основном имевшим дело с наркотиками. Он привел с собой собственных наемников, чтобы предложить их услуги другим – услуги, от которых отказались из-за предлагаемых талантов Шварц. Однако этот человек несколько раз нанимал Шварц. Теперь становилось слишком ясно, что этих случаев оказалось достаточно, чтобы он узнал о Вайсс и их частых стычках. – Проклятый ублюдок, - пробормотал немец. Бутылка с напитком упала в слот, и он подхватил ее и поставил на ближайший столик. – Где он сейчас?

- За пределами страны. Последние три недели он был в Гонконге. Однако через два дня он вернется, и тот вечер будет самым подходящим для удара. – Кроуфорд наблюдал, как Шульдих роется в поисках чего-то в кармане. Это оказалась маленькая бутылочка с таблетками. – Что это?

- Обезболивающее.

Шульдих вытряхнул три или четыре таблетки в ладонь, закрыл бутылочку и бросил Кроуфорду. Кроуфорд поймал ее и прочитал наклейку, пока Шульдих бросал маленькие таблетки в рот. «Вызывает сильную сонливость. Действует быстро. Побочные эффекты могут включать головокружение, тошноту или гормональные расстройства. Беременные женщины должны проконсультироваться со своим врачом, прежде чем принимать это лекарство. Принимать не больше шести таблеток за 24 часа».

- Где ты это взял? – спросил он. Бутылочка была почти пуста.

- Одолжил в магазине, когда мы искали тебя, - Шульдих открыл напиток и сделал глоток, глотая с соком таблетки. Проглотив, он на мгновенье замер и повернулся к Кроуфорду. - Может, ты и не сильно пострадал, не считая сломанной руки, когда повсюду летал бетон, но меня ударило достаточным количеством хлама, чтобы я провалялся без сознания больше тридцати часов.

- Все это выпил ты? – Кроуфорд потряс бутылочку.

Шульдих забрал ее и опять сунул в карман.

- Ch'. А что, ты думаешь, я давал Фарфарелло, когда мы с Раном ходили покупать цветы? – он усмехнулся и потопал на балкон с напитком в руке. Несколько мгновений он рассматривал дверь, читая написанное на ней маленькое предупреждение. – Это технология Фуриятса, да? – спросил он, подзывая Кроуфорда.

Кроуфорд подошел посмотреть.

- Да. – Они провели миссию, чтобы убедиться, что систему безопасности Фуриятса можно пройти. То была дорогая система, заявленная как новая, но Кроуфорд не удивился, увидев ее в таком престижном отеле. Дверь была снабжена таймером, управляющим открытием и закрытием двери, вероятно, установленном и контролируемом кем-то в офисе менеджера. Теоретически дверь невозможно взломать, когда она закроется. Кроуфорд хорошо помнил эту миссию. Она стоила хороших денег.

Шульдих дернул за ручку.

- Ну, время закрытия еще не пришло, - объявил он, легко открывая дверь. Он вышел, скользя взглядом по облакам. Кроуфорд стоял в дверях, наблюдая за рассматривающим темные небеса немцем. Несколько мгновений они молчали, затем Шульдих заговорил. – Хм, два дня? – он взглянул через плечо на Кроуфорда, темнота ночи скрывала выражение его лица. – Он мог убить нас.

Кроуфорд ничего не сказал.

Шульдих шагнул от перил и покачнулся. Его рука метнулась к двери, чтобы ухватиться и попытаться удержаться; он усмехнулся Кроуфорду.

- Они не солгали, написав, что действует быстро.

- Ты в порядке, Шу? – обе головы повернулись и увидели стоящего в холле, совсем рядом с ними, Рана. Парень переминался с ноги на ногу с неуверенным видом. – Простите, если помешал, но Фарфарелло начинает немного волноваться… - он замолчал, затем показал назад. Кроуфорд вышел на балкон, пропуская Шульдиха мимо себя в холл.

- Волноваться? – голос Шульдиха прозвучал насмешливо. – Нет, ты не мешаешь, kätzchen. Мы уже закончили.

Ран улыбнулся и выглянул на балкон.

- Взгляните на эти тучи, - пробормотал он с благоговением. Все трое уставились на небо. Ран вышел на балкон и встал рядом с Кроуфордом. На улице было темнее, чем должно было быть в такое время, из-за черных туч, заполнявших небо, сколько видел глаз. В отдалении сверкнула молния. Ран ждал, затаив дыхание, и через тридцать секунд послышался гром. – Еще достаточно далеко, - сказал он, скорее себе, чем другим. – Приятно будет наблюдать из нашего окна.

- Делайте, что хотите. Я иду спать, - усмехнулся Шульдих. – Наслаждаетесь минутами романтики на балконе, ja?

Кроуфорд слышал голос Рана, знал, что тот протестует против поддразниваний Шульдиха, но не мог произнести ни слова, когда его накрыло видение. Ран, пятящийся от него, будто в страхе. Фиолетовые глаза практически горят недоверием. Он одет во что-то белое… Затем видение исчезло. Он вернулся к настоящему, почувствовав, как его поддерживает мягкая рука.

- Кроуфорд? – это был Ран. Кроуфорду удалось сосредоточить взгляд на стоящей перед ним фигуре. Тот с тревогой смотрел на него. – С тобой все в порядке?

- В порядке. – Кроуфорд взглянул на дверь. Шульдих уже ушел и захлопнул дверь за собой, вероятно, чтобы дать им возможность побыть наедине. Шульдих не понимал, что значит заниматься своими собственными делами. Хотя… Взгляд Кроуфорда опять вернулся к Рану, пробежав по симпатичному лицу.

Казалось, Ран колеблется.

- Я так и не спросил тебя кое о чем… - начал он. – Я вспомнил, когда занимался стиркой с Шульдихом. Я собирался спросить тебя еще раньше, но именно тогда появились Шульдих и Фарфарелло. – Кроуфорд перебрал свои воспоминания в поисках того события. Ах, да. Это было, когда Ран свалился со стула. Он жестом попросил Рана продолжать.

- Я хотел знать, почему все называют тебя Кроуфорд? Даже твои товарищи.

Кроуфорд обдумал вопрос.

- Так меня зовут.

- Тебя также зовут… Брэд, - Ран остановился, закусив губу и склонив на бок голову. – Почему никто не называет тебя так?

- Я не хочу, чтобы они меня так называли.

- Никто? – Кроуфорд не ответил. – Даже… я?

Потребовалось несколько секунд, чтобы вопрос дошел до него. О чем Ран хочет спросить его на этот раз? Может ли он называть его Брэд, а не Кроуфорд? На Кроуфорда нахлынула волна спутанных эмоций, более сильная, чем когда-либо прежде за всю его жизнь. И среди них была благодарность за то, что в тот день им помешали. Если бы Рану удалось спросить его об этом, когда он первоначально собирался, ответ Кроуфорда был бы «нет». А теперь?.. Каким будет ответ теперь?

Ран воспринял молчание Кроуфорд как холодный отказ и отвел глаза.

- Прости, - прошептал он. – Я не должен был спрашивать.

Кроуфорд протянул руку, обхватил пальцами подбородок Рана и опять поверну его лицом к себе.

- Я не возражаю, - сказал американец, медленно произнося слова. – Я не возражаю, если ты будешь называть меня… Брэд. – Ему трудно было произнести это имя. Это имя он хранил для себя. Кроуфорд был человеком, которого знали все. Профессиональный, хладнокровный убийца, лидер Шварц. Человек с даром ясновидения. Брэд был…

Брэд был Кроуфордом Рана.

Все лицо Рана осветилось, он бросился вперед, обхватив руками Кроуфорда за шею и обнимая его. Кроуфорд почувствовал, как при этом движении его тело волнами охватывает шок. Много лет никто не осмеливался так прикасаться к нему. Последний раз его обнимали… Когда? Когда еще была жива его мать? Он обнаружил, что его здоровая рука поднимается сама собой, чтобы обхватить тонкое тело Рана, прижать его поближе. Он чувствовал дыхание Рана на своей шее, чувствовал, как быстро бьется его сердце.

~Никто другой… Ран.~

~Никто, кроме тебя.~

Ран чуть откинулся назад, не отпуская руки. Задыхаясь, он взглянул на Кроуфорда. Глаза потемнели, но не от гнева. То была тьма, в которой, как понял Кроуфорд, он тонет. Он боролся за то, чтобы удержать контроль, даже чувствуя, как земля уходит у него из-под ног. Отсюда не было возврата. Все зашло слишком далеко.

Поэтому он пошел еще дальше и наклонил голову, сокращая расстояние между ними. Его губы отыскали губы Рана. Ран ответил на поцелуй мягкими губами под губами Кроуфорда. Кроуфорд слегка высунул язык, пробуя эти губы на вкус. Ран раздвинул губы, приглашая. Кроуфорд проник внутрь, исследуя рот Рана. На вкус Ран был как все те удовольствия жизни, в которых Кроуфорд отказывал себе. Вкус юности и покинутости, тьмы и боли. Смесь Рана и Айи. Он почувствовал, как язык Ран касается его собственного, сначала стыдливо, но желая познать. Одна из рук Рана двинулась вверх по шее Кроуфорда и погрузилась пальцами в его волосы; вторая прошлась вниз, пока не прижалась легко к его спине. Кроуфорд поднял здоровую руку и обхватил затылок Рана.

Время потеряло значение. Секунды растянулись в часы, часы – в года, года – в жизни и бесконечность. Все, что имело значение, пока они стояли, крепко обнимая друг друга на этом балконе, это вкус друг друга. Начался дождь, слабый в начале грозы. На ледяные капли, падающие вокруг и на двух убийц, не обращалось никакого внимания.

В конце концов, легкие одержали победу над желанием, и они оторвались друг от друга, чтобы вдохнуть. Ран потерся щекой о щеку Кроуфорда.

- Я так тебя хочу, - прошептал он хрипло. – Пожалуйста, Брэд?

- Ты пожалеешь об этом, - тихо и напряженно ответил Брэд. Никогда еще он не чувствовал такого поглощающего желания и нужды. Он хотел Рана. Он должен был получить его. Он хотел этого человека, хотел сделать его всего своим. Он хотел мрачного Айю, любящего Рана, прекрасного Фуджимию. Он хотел взять все, что тот собирался предложить, и еще больше. Он не понимал этого, не мог понять – мог лишь чувствовать и нуждаться.

- Не пожалею.

Воспоминание о недавнем видение промелькнуло в голове Кроуфорда. Он колебался. Риск…

- Пожалуйста. Брэд… - Ран прижался нежным поцелуем к горлу Кроуфорда, передвинувшись вверх от впадины у ключицы.

- Да, - прошептал Кроуфорд, опуская голову, чтобы опять поймать губы Рана. Ран освободил одну руку в поисках дверной ручки, все еще не разрывая обжигающего поцелуя с американцем. Кроуфорд услышал, как открывается дверь. Он повернулся, отступая в холл и увлекая за собой Рана. Им пришлось разорвать поцелуй, чтобы Ран смог повернуться и закрыть дверь. От дождя волосы Рана прилипли к голове, и Кроуфорд наблюдал, как капли стекают с прядей на лбу по лицу и шее. Ран шел прямо за ним, пока они пересекали холл и направлялись к своему номеру.

Как только дверь за ними была крепко заперта, Ран бросился вперед, чтобы сорвать еще один поцелуй, пробравшись пальцами под промокшую от дождя рубашку Кроуфорда в поисках голой кожи. Казалось, провидца охватил огонь, когда пальцам Рана удалось отыскать его живот. Его собственная рука нырнула сзади под мокрую рубашку Рана, пробегая по телу молодого человека. Как Кроуфорд и подозревал, на ощупь его кожа казалось похожей на шелк, что заставляло его желать прикоснуться и увидеть еще больше. Спотыкаясь, они двинулись через комнату к спальне. Вспыхнул свет, освещая и гостиную, и спальню. При свете Кроуфорд увидел, что вторая кровать пуста. Шульдих и Фарфарелло ушли из отеля.

Он почувствовал, как на его губах появляется редкая улыбка, когда они с Раном упали на свою кровать. Он уперся рукой о постель и натолкнулся на то, что было похоже на бутылочку. Пальцы исследовали форму. Маленькая, по размеру идеально подходящая для лосьона или чего-то такого. Бутылочка и пустая кровать сложились воедино. Это тот лосьон, от которого он отказался раньше. Этот Шульдих…

Когда он ощутил проворные пальцы, тянущие за бесчисленные пуговицы на его рубашке, он опять обратил внимание туда, где оно и должно было быть – на прекрасное создание рядом с ним. Ран издал звук раздражения.

- Почему здесь так много пуговиц?

- Чтобы разозлить тебя, - выдохнул Кроуфорд.

Ран насмешливо взглянул на него, затем протянул руку и сорвал с него очки, швырнув их в сторону пустой кровати. Готово, и он опять принялся трудиться над рубашкой. Кроуфорд скользнул руками под рубашку Рана, обводя мускулы отлично сложенной груди. Ран задрожал, когда пальцы Кроуфорда задели небольшую выпуклость – сосок, отметил американец. Он обвел его указательным пальцем, а затем сжал указательным и большим пальцами, дразня чувствительную кожу. Ран охнул, чуть выгнулся при прикосновении, его руки замерли.

- Брэд, - прохныкал он сквозь сжатые зубы.

- Да, - Кроуфорду хотелось, чтобы у него были обе руки. В Ране было слишком много того, что он хотел почувствовать, к чему хотел прикоснуться, чтобы иметь одну лишь руку. Его пальцы прошлись по коже Рана до второго соска, заставляя его затвердеть, как и первый. Ран слегка извивался, издавая короткие звуки удовольствия и желания. Кроуфорд опустил руку, схватил мокрую рубашку Рана за подол и сдернул ее с него. Красноволосый опять попытался заняться пуговицами, но теперь его руки дрожали, что делало задачу невозможной. В конце концов, он просто схватил ее обеими руками и дернул, отчего пуговицы разлетелись во все стороны.

Кроуфорд тихо усмехнулся, помогая ему снять рубашку с гипса.

- А мы нетерпеливы, да?

- Я хочу тебя, - последовал ответ шепотом.

Кроуфорд прижал Рана к кровати и опустился на него сверху. Он наклонился, запутавшись пальцами в волосах Рана, и поймал его губы для еще одного поцелуя. Разразившаяся над отелем гроза заглушит все звуки их любви.
 

Глава 12. Временное перемирие.

Первое, что проникло сквозь его пробуждающееся сознание, это то, что чувствовал он себя чрезвычайно удовлетворенным. Ощущение в мышцах было как после долгой тренировки. Однако, он не мог понять причину. Предыдущей ночью не было никакой миссии. Он чуть пошевелился, и следующее, что уловил его мозг, это что ему тепло. Так тепло, как бывает, если укрыться не тонкой простыней, а теплым одеялом. В его постели не было никаких толстых одеял. Третьим и, вероятно, самым важным, был звук голоса.

- Положи нож. Еще слишком рано, чтобы залить тут все кровью. – Голос был знаком, но тихий усталый тон его был не тем, с которым разуму хотелось его ассоциировать. – Тебе должно хватить ума не становится сегодня утром между мной и чашкой кофе. Если ты это сделаешь, я не стану колебаться, прежде чем убить тебя.

В ответ на эту угрозу послышалось хихиканье.

- Йоджи?.. – подумал он. Кофеварка стояла в кухне, его спальня была этажом выше. Он не должен был слышать этот разговор, если только они не говорили громко, а он не оставил дверь открытой.

Он приоткрыл глаз, разыскивая взглядом дверь. Ее не было там, где она должна была быть. Вместо этого он оказался лицом к лицу с чьей-то голой грудью.

А что еще важнее, с голой мужской грудью. Кто, черт возьми, лежит в его кровати? Кто бы ни посмел войти в его спальню и залезть в его постель, ему предстоит встретиться с острием его катаны. Айя медленно поднял глаза. Кого бы он ни думал увидеть, лицо, приделанное к лежащему рядом с ним телу, не принадлежало ни одному из тех людей. Карие глаза смотрели на него настороженно, будто ожидая взрыва.

- Доброе утро.

***
Кроуфорд наблюдал, как Айя отпрянул назад, едва не свалившись с кровати. Одно из легких белых одеял, низко повисшее на бедрах, частично закрывало его. Он лихорадочно вцепился в одеяло, подтягивая вверх, пока не завернулся в него полностью. Фиолетовые глаза недоверчиво расширились, точно так, как было в видении Кроуфорда прошлой ночью. Хоть он и знал, что это случиться, это не помешало боли сжать его сердце.

- Что здесь происходит? – спросил Айя. Вероятно, предполагалось, что это прозвучит требовательно, но прозвучало почти слишком неуверенно даже для вопроса.

- У тебя была амнезия.

- Я… Я… - очевидно, он пытался найти слова.

- Успокойся, - утешал его Кроуфорд.

- Что за черт? – в дверях появился Шульдих, очевидно, встревоженный мечущимися мыслями Айи. Айя бросил на него затравленный взгляд. Кроуфорд осторожно сел, слегка прикасаясь к гипсу. Прежде, чем Шульдих даже успел открыть рот, чтобы начать задавать вопросы, Кроуфорд поднял здоровую руку.

- Не сейчас.

~Мне не нужно, чтобы ты сейчас вмешивался. Все и так достаточно тяжело…~

Шульдих открыл рот, взглянул на Айю и опять закрыл. Кроуфорд встал с другой стороны кровати, продолжая прикрываться простыней. По глазам Айи он видел, что в голове у того каша. Неудивительно. Айя и Ран были совершенно разными, и только что оба сознания сложили воедино. Он направился к шкафу, закрутив простынь так, чтобы у него была свободная рука, и выбрал два комплекта одежды. Один отложил в сторону. Второй понес к кровати, которую они делили с Раном. Возле кровати он остановился, протянул одежду и встретился взглядом с Раном.

- Может, ты будешь чувствовать себя лучше, если оденешься, - предложил он.

Айя еще раз взглянул на Шульдиха. Шульдих покорно исчез из поля зрения. Айя подполз и взял одежду. Кроуфорд указал на ванную, и Айя исчез в ней. Звук закрывшегося замка был громким и четким. Кроуфорд оделся сам и вышел из комнаты. Шульдих и Фарфарелло были в кухне. Фарфарелло сидел на стойке, с разукрашенной кровью рукой. Шульдих сидел за столом, глядя на Кроуфорда обвиняющими нефритовыми глазами.

- Кроуфорд…

- Не лезь к нему в голову.

~Пожалуйста~

- Ch', - Шульдих встряхнул головой, бросая на лидера почти пренебрежительный взгляд. – Я не собираюсь и близко подходить к этому змеиному гнезду. Айя и Ран слишком по-разному смотрят на Шварц и на тебя. Я не желаю слышать ничего из этого.

~Я знаю. Не нужно напоминать мне об этом.~ Он не сказал ничего.

Кто-то остановился перед дверью в кухню, и все трое повернулись, чтобы посмотреть. Айя стоял в нескольких футах от них, одетый и определенно чувствующий себя неловко. – Я не могу здесь оставаться.

Кроуфорд понимающе смотрел на него.

- Ты не пленник, Айя. Ты можешь приходить и уходить, когда пожелаешь.

~Надеюсь, приходов будет больше, чем уходов…~ Ему хотелось, чтобы его дар сказал ему, что случиться, когда Айя разберется со своими мыслями. Он хотел знать. Он хотел знать, уйдет ли Айя. Он хотел знать, вернется ли Айя к нему.

Вот причина, почему Кроуфорд не позволял себе ни к кому приблизиться. Вот оно. Когда он думал, что его команда погибла при взрыве, было достаточно плохо. Это же было гораздо, гораздо хуже. Это было…

Это - когда засасывает под воду, пока ты отчаянно пытаешься выбраться на поверхность.

Это – когда тебя медленно сжимает, пока все не начинает болеть, и нет этому конца.

Это – потерять мир.

Айя отступил на несколько шагов, потом повернулся и ушел. Он тихо закрыл за собой дверь.

~Как такое случилось всего лишь за несколько дней?~

~Как случилось, что ты так много значишь? Я привел тебя для забавы. Для развлечения, в ожидании воссоединения своей команды. Полагаю, на меня подействовала твоя невинность… Ты принимал меня таким, какой я есть. Ты единственный, кто это делал.~

~А теперь я потеряю тебя?~

***
Айа не понимал, куда он идет. Он понимал, что движется. Он понимал, что большую часть дня пробродил бесцельно по городу. Он понимал, что не прекращал движение, если его не вынуждали. Его разум кружил сам по себе. Айя и Ран. Ран и Айя. Один должен уйти.

У Айи было слишком много гордости.

У Рана на кону стояла любовь.

- Айя? – Чей-то голос. Знакомый голос. Айя повернулся и увидел Йоджи. Плейбой только что вышел из ресторана. Возле него стояла девушка. Йоджи сделал ей знак подождать, и она, улыбнувшись, кивнула. Йоджи двинулся к Айе. – Айя?

- Уходи, - Йоджи или себе он это говорит? Он не мог сказать. Ноги не слушались его, а подходящий мужчина не замедлил шаг.

- Ты Айя или Ран? – спросил Йоджи, поравнявшись с ним.

~Я Айя или Ран?~

Айя не осознавал, что эти слова сорвались с его губ, пока не заметил, появившейся на лице Йоджи тревоги.

- Я не знаю.

- Айя… - Йоджи мягко взял его за локоть, пытаясь подвести к ждущей девушке.

Айя не был готов вернуться. Он отпрянул. Йоджи опять потянулся к нему, но Айя увернулся и пошел прочь по тротуару. Он слышал, как позади него Йоджи закричал громче, но не оглянулся и не замедлил шаг. ~Пока еще нет,~ - сказал Айя и себе, и Йоджи. ~Пока еще нет!~

Тот отель был помесью ада и рая. Ада, в котором он застрял без воспоминаний, в котором он подверг риску свою карьеру из-за того, что сошелся со Шварц. Рая из-за того, что нашел в убийцах Шварц людей. Из-за того, что, наконец-то, научился любить кого-то, кроме своей сестры, даже если это было неправильно.

Из-за мягкого прикосновения чьей-то руки.

Из-за ощущения губ на своих губах, пьющих его, вызывающих головокружение.

Из-за потери тщательно хранимой девственности единственному, кому он когда-либо хотел ее отдать.

~Я Айя или Ран?~

Он повернул за угол и остановился, заметив иностранный паб. Несколько нацарапанных на окнах слов были похожи на немецкие. Мысли о немецком привели его к Шульдиху и к тому, что Шульдих сказал ему однажды.

/В конце концов, существует два типа людей/

~Два типа…~

/Те, кто притворяются не теми, кем они являются…/

~Айя возник, когда ранили Айю-чан~

/… и те, кто отрицают то, чем они есть./

~А какой я?~

Несколько долгих минут Айя стоял и смотрел на паб, затем повернулся и пошел прочь.

***
Кроуфорд не обернулся, услышав, как позади него открывается стеклянная дверь. Он думал, что у Шульдиха хватит ума не беспокоить его здесь. Если это Фарфарелло, он, наверное, сбросит его с балкона. Но заговоривший с ним тихий голос не принадлежал ни одному из его сокомандников.

- Кроуфорд?

Он повернулся и увидел Айю, прислонившегося к уже закрытой двери. В фиолетовых глазах бушевала буря эмоций, говорящая Кроуфорду, что он все еще не уверен, как реагировать. Кроуфорд тихо вдохнул, не смея произнести ни слова. Ему и не надо было, потому что Айя заговорил опять, идя от двери, пока не остановился рядом с Кроуфордом.

- …Ты знал, что это случиться?

Кроуфорд поднял руку, почти нежным жестом убирая пряди волос с лица Айи.

- Что именно? – спросил он тихо. – Знал ли я, что случиться то, что произошло прошлой ночью? – Карие глаза рассматривали черты лица Айи. – Или знал ли я, что ты сделаешь со мной?

- А что я сделал с тобой? – почти шепотом спросил Айя.

- Ты забрал то, что, как я думал, я отбросил давным-давно. – Кроуфорд опустил руку к груди Айи, задержавшись пальцами над его сердцем. Айя опустил взгляд, не в состоянии больше смотреть в глаза Кроуфорду.

Повисло молчание. Кроуфорд ждал. Ему нужно было услышать, что скажет Айя, но он был готов ждать. Спустя, казалось, несколько часов, Айя сглотнул и отвернул голову, скользнув взглядом по городу.

- Я не могу… Я не могу повернуться к Вайсс спиной, - сказал он, наконец. – Я не могу бросить все то, за что мы стояли.

Ответ Кроуфорд прозвучал тихо.

- Я понимаю.

- Но я не могу, - и Айя опять повернулся к Кроуфорду, пытаясь встретиться с ним взглядом, - повернуться спиной и к Шварц. Не после этих нескольких дней. Я не могу повернуться спиной к тебе.

То, что сжимало сердце Кроуфорда, немного ослабло, и дышать стало легче.

- И куда нас это ведет? – спросил он. Этот вопрос обычно задавала ему его команда. Обычно он знал ответ. Ответа на этот вопрос он не знал.

Айя слегка покачал головой и опять отвел взгляд.

- Какое-то время Вайсс не будут действовать. Возможно, несколько месяцев. Сегодня я ходил поговорить с Мэнкс. – Он остановился. – Кен сильно ранен. Он выздоровеет, но на это потребуется время. Он поднял руку и пальцами взъерошил волосы. – Возможно, это лишь ненадолго, - сказал он Кроуфорду, - но у нас есть немного времени, чтобы придумать компромисс.

Кроуфорд протянул руку и мягко повернул Айю опять лицом к себе.

- Если это лишь временно, - сказал он тихо, - тогда я хочу сделать так, чтобы это длилось как можно дольше. Если до этого дойдет, я хочу, чтобы мы разошлись без сожалений.

Айя медленно кивнул.

- А, - его голос оборвался на единственном слове. Кроуфорд наклонил голову, отыскав губы Рана для нежного поцелуя, скрепляя обещание, которое он мысленно дал им обоим.

~Я найду для нас способ выбраться.~

~Я не позволю, чтобы это было лишь временное перемирие.~

 

 

Owari

 

PS    У этого фика есть продолжение: Peace's Struggle