Часть 4. It's a Beautiful Life

Это прекрасная жизнь.

 

Уличная драка. Вот во что это чуть не превратилось.

А он стоял напротив Кена и Сакуры, рядом с Koneko no Sumi Ie. Кен агрессивно защищался, в темных глазах горела ярость. Сакура придерживала его за руку, не желая, чтобы он устраивал драку, но и не собираясь удерживать его, если Айя нападет.

– Я знал, что ты не поймешь... – сделал вывод Айя.

– Я тебя никогда не понимал! – Кен был ошеломлен предательством. – Ты отказался от собственной жизни ради сестры, взял ее имя... и теперь, когда ты наконец отпустил ее, ты избавился и от того немного, что оставалось от тебя самого! Кто ты, черт тебя возьми? Фудзимия, посмотри на себя! Ты парень или девчонка? Друг или враг! Сам-то знаешь? Знаешь? У тебя вообще мозги есть? Два года я сражался со Шварц рядом с тобой, тащил тебя домой, когда ты бывал ранен, сидел с тобой в больницах, молясь о твоем выздоровлении, не смотря на то, что ты вел себя как дерьмо...! – он был так зол, что ему не хватало слов и он сжал кулаки. – А теперь стоит этому гребаному Кроуфорду поманить пальцем и ты бежишь! Ты просто собака, Айя! От Ёджи я мог бы этого ожидать! Оми... Оми же Такатори, не правда ли? Но ТЫ!! Я был о тебе лучшего мнения! А ты просто пес!

Сакура крепче сжала его руку.

– Кен... Пожалуйста... Люди смотрят. Пусть идет. Поверь мне... Он не может им сопротивляться. – Она плакала. Она слишком хорошо знала... – Айя, просто уходи! – приказала она.

Он в последний раз посмотрел на нее. Она была... так похожа...

И он развернулся и сел в ожидавшую машину, и не оглянулся назад.

Его слегка потрясли за плечо, нежно...

Он открыл глаза.

– Идем на посадку, – сказал Ёджи.

Он заснул. И пережил все это снова.

Он вздохнул и сел, глядя в иллюминатор. Земля стремительно приближалась. Новый день, новая страна, все тот же мир.

Он взял себя в руки.

Он больше не был псом на службе у Бирман.

Он больше не был вообще ничьим псом.

Псы не одеваются в шелк и кашемир, и не носят в ушах бриллианты в 20 карат.

Кто же он теперь?

А какая разница?

Убийца.

Кто будет спорить с тем, кто может его убить одним ударом, одним выстрелом? Какая будет польза от определений тому, кто лежит истекая кровью на земле, глядя в пустоту, тому, чья душа вырвана из тела и чья последняя мысль о том, как это несправедливо...?

Айя-Ран Фудзимия стоял среди шести мужчин, двое из которых были всего лишь мальчишками, приземлившихся в маленьком аэропорту рядом с Ростоком, в Германии.

Шестеро молодых людей очень дорого одетых, у каждого в руках свой чемоданчик, каждый шел сохраняя мрачную тишину, а самый высокий и худой из них пытался согреться сигаретой, продрогнув на холодном ветру зимней северной Европы.

Он курил так быстро как мог по пути к лимузину, поскольку был вынужден выбросить ее перед тем как сесть в черную машину.

В одном из чемоданчиков было последнее достижение прогресса технологии – ноутбук. В другом – деньги. Выкуп в английских фунтах стерлингов. В третьем – взрывчатка – достаточно, что бы взорвать целый город. В оставшихся были пистолеты -автоматы и взрывающиеся патроны к ним.

Выкуп был конфеткой.

Работой было уничтожение. Полное и всеобъемлющее уничтожение.

С самого начала дела они стремились достигнуть этого момента. И они не отклонились от графика.

Кроуфордом овладело нетерпение. Он сидел, заглядывая в будущее. размышляя о прошлом, сжатые кулаки лежали на коленях.

Тихий сигнал часов и Наое Наги вынул небольшую коробочку с таблетками, вытащил одну капсулу и протянул ее Фарфарелло, который выпил лекарство с гримасой отвращения. Наги передал ему бутылку минеральной воды из мини бара лимузина.

Фарфарелло выпил стаканчик.

– Дерьмо, ненавижу эти штуки... – побурчал он.

– Ты более полезен когда в здравом рассудке, – заявил Кроуфорд.

– Сам бы попытался, раз так это ценишь, – ответил Фарфарелло.

Кроуфорд закрыл глаза.

– Ты дерьмовый жадина, Брэдли Кроуфорд, выбросить на ветер миллиард долларов и похоже что 6 жизней в придачу за свою маленькую глупую симпатичную игрушку!

– Ты сдохнешь первым, Фарфарелло, – холодно сообщил Кроуфорд. – Если не заткнешься.

Фарфарелло улыбнулся.

– Вот оно что, дорогой мой. Ты не можешь больше жить на этих фигнях, ты знаешь, тебе придется заснуть рано или поздно, или раз, или навсегда.

Брэд открыл глаза и поправил очки.

– Заткнись немедленно, Джей, – повторил он. – Или будешь лакать собственную кровь со своих ножей.

– Ах ты, рассвирепевший гомосексуалист, да ты ничего не можешь сделать сам в таком то состоянии. Наги, ударь его еще разок. Пусть вырубится.

Наги посмотрел на Брэда. Черные круги под глазами, изможденный усталый вид. Он уже не был уверен в том, что предложение Фарфи было так уж плохо....

Но Брэд только вздохнул и закатал рукав. Наги взял один из заранее заготовленных шприцов.

– Тебе придется пережить ад, отвыкая от этого дерьма, – прокомментировал он, проверив, что бы внутри шприца не было пузырьков. Потом он осторожно нашел вену и сделал укол.

Брэд поморщился, по телу словно пробежал огонь. Хватит. Хватит, чтобы он продолжал двигаться, думать и реагировать достаточно быстро для работы... потом... потом он сможет отдохнуть.

В следующий момент его сердце еле выдержало поступление наркотика, забилось часто и чуть не остановилось совсем, а когда боль прошла, он обнаружил, что Ёджи и Айя смотрят на него почти что с пугающей заботой. Боже. Он проигнорировал их, закрыв глаза.

Он может себе позволить отдохнуть немного... чуть-чуть... пока они не приедут в отель.

На самом деле – никто не был виноват.

Они были на его попечении, учась работать как команда, избавляясь от старых связей, устанавливая новые, защищая свои интересы. Персия сам приходил за своими людьми, чтобы освободить или убить.

Неплохая попытка.

Кроуфорд, будучи в одном из своих странных настроений решил сохранить ему жизнь.

Было что-то такое в его заносчивой ухмылке, что заставляло их думать, что правильнее все же было его убить. Но Кроуфорд вероятно увидел для него что-то гораздо худшее, чем пуля в голову. Тогда же они отвели Фарфарелло к специалисту по составлению индивидуальных препаратов от таких заболеваний, и ему сделали особые таблетки. Это решило многие проблемы у всех в группе.

Настоящей проблемой оставалось SZ, охотящееся за ними.

Кроуфорд опасался их.

Выяснение подробностей о других группах было частью веселья. Они шли на миссии, и уничтожали обнаруженные группы. Кроуфорд всегда полагал, что только его команда обладает сверхъестественными способностями. Если бы были другие такие же, то их бы так часто не нанимали. Они постоянно оказывались в самом центре важных событий. Но все же конкуренция вынуждала их действовать. Слишком много работы, слишком много силы, слишком быстро делая деньги и тратя их слишком легко они чувствовали себя выше всего этого. И в этом находили дополнительное удовольствие. Было нечто опьяняющее в том, чтобы просто войти в помещение и застрелить кого угодно, быстро, чисто, не встретив никаких препятствий и не боясь никакого заслуживающего внимания возмездия, никогда не беспокоясь о деньгах, разъезжая по миру так, как обычные люди ездят по городу. Они стали легендой организованного преступного мира всего лишь за полгода.

И они стали слишком беспечными.

И кто-то, выбрав подходящий момент, нанес им удар в спину

И Шулдих исчез.

Из-за того, что Бред давно этого ожидал, он не видел как это случится.

Рано или поздно SZ должно было попытаться подловить кого-то из них, любого из них.

Если бы это был кто-то другой, а не Шулдих....

Но нет... здесь не было никаких "если бы", никаких самобичеваний.

Только холодный серый туман под конец той ночи две недели назад, когда они стояли на парковке элитного танцевального клуба в Ванкувере, в Канаде и чувствовали себя дерьмово, обыскав заведение, и узнав только то, что Шулдиха видели чуть ли не на руках какого-то мужчины, пьяного в стельку и, похоже, вполне покорного... SZ добралось до него.

А потом, путем долгих переговоров, было решено, что Кроуфорд может выкупить свободу команде и Шулдиху за миллиард долларов, поскольку часть этих денег была украдена ими у SZ, тем, что они превзошли большинство других групп и тем, что Наги развлекался с банковскими счетами и платежами.

Несмотря на то, что Брэд обладал способностью предвидения, они попались в ловушку. Лишенные вожделенного бессмертия и власти старые маразматики сумели нанести им свой последний болезненный удар.

Другие могли бы на этом успокоиться. Но Брэд не осмелился. Он боялся, что если упустит хоть одно предчувствие, хоть один вовлеченный в дело фактор, то потеряет Шулдиха навсегда.

Они заверили его, что рыжеволосый просто содержится под их наблюдением. Его видение сообщило, что они в общем-то не особо соврали. Шулдих был все еще жив. Измученный, прошедший через промывание мозгов...

Они хотели его назад, на их поводок, под их контроль.

Он никогда не позволит этого. Он лучше сам выпустит пулю в голову Шулдиха, доказав чей он.

Зазвонил телефон. Айя передал ему трубку. Он вздохнул, взял ее и ответил – "Кроуфорд".

Ёджи запустил на компьютере специальную программу, отслеживая звонок.

– Вот адрес, – сообщили ему, и продолжили быстро и четко – У вас есть один час. Приходите один. Мы предупреждены о ваших коллегах. Понятно?

– Hai, – устало ответил Брэд.

– Вы не в Японии, Кроуфорд, – захихикал собеседник. – Устал, Оракул? Как долго ты еще продержишься без сна? Мы знаем, что ты ослаб. Приходи один и приноси деньги. – Последовал щелчок положенной трубки.

Раздраженно он отключил телефон и передал его обратно Айе. Посмотрел на Ёджи, тот покачал головой. Слишком быстро, что бы засечь. Все что у них было – адрес.

Ну, так, значит так. Он встал с дивана.

– Еще? – спросил Наги, оторвавшись от своей работы.

Он покачал головой.

– Еще одна доза убьет меня, – объяснил он, зная это наверняка.

– Это будет самое сложное дело, из всех, которые у нас были. Я ожидаю, что все пройдет удачно. Они стары и слабы, и их силы угасают, после того как они упустили свой шанс. Но их преимущество в опыте и в том, что они на своей территории. Не разочаруйте меня.

Наги осторожно упаковал еще один брикет пластита в кармашек специально сшитого пиджака.

– Не смей живот сажать на рожон прилюдной славы себе ища, – тихо пробормотал Брэдли, надевая пиджак и застегиваясь.

– Ну как?

– Должно сработать, – ответил Айя. – Он кажется немного тяжеловатым.

– Надеюсь, я успею его снять, прежде чем они заметят, – заявил Брэд. У него будет причина, чтобы снять его, прежде чем он прибудет на место. К тому времени он успеет вспотеть от стресса, в котором он находился, и от адреналина.

Айя не смог удержаться и обнял его, украв поцелуй. Словно он был последним...

Брэд позволил ему получить желаемое и только потом оттолкнул.

– Прекрати. У нас осталось меньше часа.

Еще один час и две недели ада будут закончены.

Две недели. Шулдих прекрасно знал, сколько времени он здесь находится. Когда охранники вывели его из камеры и надели ему на голову черный мешок, он прочел в их мыслях, куда его ведут.

Он был совершенно разбит, наркотики, которыми его накачали, не позволяли ему использовать свой талант. Но когда охранники прикоснулись к нему, он смог слышать их мысли громко и отчетливо.

Там ждал снайпер, готовый застрелить их обоих.

Его и Брэда.

Его сердце забилось чаще. Две недели ожидания в этом аду, только для того чтобы умереть? Только чтобы потерять единственное, что он любил в этом дерьмовом мире?

Его вели за скованные наручниками запястья. Они связали его на совесть, чтобы он не смог воспользоваться своей способностью быстро передвигаться.

Он попытался себя успокоить. Брэд был лучшим специалистом. Но тут речь шла о SZ. И он сам попал в эту ситуацию не только потому, что выпил лишнего. Он слишком положился на то, что за ним присмотрят. (О, боже, если я это переживу, то никогда больше не буду так напиваться!!!) И он поймал себя на том, что молится.

 

 

Ёджи вскарабкался по нейлоновому тросу в верхнее окно заброшенной фабрики. За ним – второй этаж. Оми отслеживал передвижения по тепловым параметрам. Наги с портативным ультразвуковым датчиком контролировал аллею за домом. Айя и Фарфарелло – боковые. Они не вступали в разговор, просто слушая сообщения Оми.

– Девять внутри, – мягкий голос Оми звучал в их наушниках. – Он может быть на балконе или на втором этаже. Не движется.

Ёджи проскользнул внутрь и огляделся. Одетый в черное, призрачный как тени в которых он с легкостью мог укрыться, он бесшумно обыскивал бельэтаж. Если бы сюда забрался вор, то ему не поздоровилось бы.

(Ёджи!)

Он пошатнулся, неожиданное появление в его голове телепата, находящегося на грани нервного срыва, сбило его.

(Шу... отвали! Ты мне мешаешь сосредоточиться!)

Крик превратился в не менее истеричный шепот.

(Меня накачали наркотиками. Снайпер. Для меня и Брэда. Они нас не отпустят. Где ты?)

(Наверху. Ищу снайпера. Мы вытащим тебя отсюда. Живым. А теперь заткнись и не мешай мне делать мою работу.)

 

 

Брэд немного постоял у машины и осмотрел здание. Затем он закрыл глаза и медленно вдохнул, стараясь использовать все резервы, которые у него остались от стимуляторов. И он был готов. Его спина снова выпрямилась, а походке вернулась легкая упругость. Теперь он выглядел так, словно недавно отлично выспался и будто бы его совершенно не волновало то, то он идет прямиком в ловушку. С пугающим спокойствием и обычной презрительной усмешкой на губах, в одной руке – кейс с деньгами, другая – в кармане. Он вошел и бросил кейс на стол.

– Вот ваши деньги. Я хочу получить моего человека.

Трое смотрели на него.

– Ты очень разочаровал нас, Кроуфорд, – сказал один.

– Оставим разговоры, – мягко ответил Брэд. – Отдайте мне его.

Кейс открыли, деньги проверили.

– Ты нам обошелся гораздо дороже.

– Вы согласились на эту сумму, – решительно заявил он, снимая пиджак и вешая его себе на руку.

Вздох. Кейс закрыли.

– Мы передумали.

– Ох, да неужели?

– Можешь выбирать. Возвращение и прощение. Или смерть.

Упавшее сверху тело прервало диалог. Наверху появился Ёджи

– Кроуфорд! – закричал он и кинул вниз пистолет-автомат.

Брэд бросил пиджак и поймал пистолет, так быстро, что решил потом тщательно обдумать это.

– Думаю, я выберу смерть, – ухмыльнулся он и нажал на курок.

Как только остальные сели в машину и захлопнули двери, Оми увез их с фабрики. Брэд сидел, прижимая к себе своего возлюбленного.

– Это здание несколько больше чем, кажется на первый взгляд. За счет фундамента, – сказал Оми, когда они выехали на дорогу – Думаю, под ним бункер, еще со времен войны. Мы их достали.

Взрыв отлично подтвердил его слова. Мусор посыпался сверху и Брэд автоматически прикрыл собой Шулдиха от осколков разбитого заднего стекла.

Ёджи хихикнул.

– В нас почти попали.

– Во что ты так вцепился? – осведомился удивленный Фарфарелло.

Ёджи похлопал по кейсу, все еще обмотанному его проволокой.

– Глупо бы было тратить столько денег на один, пусть и хороший, пожар.

– Какие мы крутые, – мурлыкнул Наги.

Айя вытряхнул осколки стекла из своих волос и порадовался, что они не попали за шиворот. Затем он помог очиститься от осколков Кроуфорду и Шулдиха

– Хей, – нежно шепнул он Шу на ухо. – С возвращением, потаскушка.

– Отъёбись, Айя, – устало огрызнулся Шулдих. Все чего он сейчас хотел, это принять горячую ванну и проспать неделю, обнимая Брэда. Ну, может еще чтобы Ёджи погрел ему больную спину. Но все же он потянулся и взял Айю за руку.

Айя улыбнулся и обнял его.

– Господи, вокруг меня Содом и Гоморра, – пожаловался Фарфарелло.

– Окно открыто – я могу курить, – заявил Ёджи и щелкнул зажигалкой.

 

 

Чтобы прийти в себя им потребовалась неделя. Шу-Шу провел в ванне шесть часов, потом возвопил, что его прическа испорчена навсегда и закончил тем, что отправился в самый дорогой салон Токио, чтобы привести ее в порядок. Пока Шу суетился, волновался и отходил от действия наркотиков, Брэд отнесся к этом действительно спокойно и просто позволил адреналину и стимуляторам выветриться. Врач сказал, что его сердце само восстановится, если он в течении 6 месяцев будет стараться отдыхать побольше. Иначе может произойти сердечный приступ, к которым вообще склонны мужчины, занимающиеся организационной работой, в этом возрасте.

– Еще один вопрос, Док – спокойно спросил Брэд.

– Да? – Доктор быстро что-то записывал на кардиограмме.

– Я могу заниматься сексом?

Доктор взглянул на него

– Только не переутомляйтесь.

Брэд слегка улыбнулся, надевая рубашку.

Ха. Не переутомляйтесь.

Да временами он сам не мог понять с кем именно занимается любовью. Получалось так, что он целовал Айю, гладил волосы Ёджи, а ШуШу нацеловывал его шею и плечи, наполняя его сознание удивительными ощущениями. Он пытался внести в это какой-то порядок и разобраться с этой путаницей, желая настоящего секса.

"Мммм... довольно, или займитесь мной или давайте я кем-нибудь займусь!" возмутился он.

И вздохнул от облегчения, когда наконец кто-то прижался к нему спиной... судя по ощущениям – Айя... От его кожи никогда не пахло табаком как от двух других, такой сладкий, как мед. Он скользнул в него и начал быстро двигаться, не в состоянии сдерживать желание.

Айя не был таким шумным как Шу-Шу, но сейчас он его производил достаточно много. Брэд удивленно протянул руку, что бы почувствовать... Что там Айей занимается Ёджи. Брэд засмеялся и куснул Айю за плечо, чтобы услышать как тот вскрикнет... Шулдих прижался к нему сзади...

Все было так чертовски здорово... он был уже так близко к тому чтобы...

– Проклятье! – выругался Брэд, распихав всех, сев, включив свет и убирая с глаз волосы.

– Кто это сделал! – спросил он.

Зеленые, изумрудные и аметистовые глаза невинно смотрели на него.

Он сел, прислонившись спиной к спинке кровати, выведя свои оскорбленные ягодицы из зоны поражения.

– Кто-то ведь это сделал!

Послышался глухой удар в стену, словно кто-то в соседней спальне запустил в нее ботинком.

– Эй вы там! Заткнитесь! – орал Наги. – НЕКОТОРЫМ завтра утром в школу!

Ёджи сел и посмотрел Брэду в глаза. Кто-то должен признаться или пострадают все.

– Думаю, это был я. Ошибся задницей, – хихикнул он. – Давай Брэд, сосредоточься на миссии.

Шулдих и Айя схватили его за ноги и снова уронили на кровать. В небольшом сражении победил Шулдих и завладел своим призом. Айя разочарованно заскулил, но его быстро утешил Ёджи.

– Вот свиньи! – возмущенно пробормотал Наги.

Оми обнял его сзади и притянул к себе поближе.

– Спи, Наги. Я не хочу завтра опоздать.

– Боже, похоже это Шулдих! – пожаловался Наги, когда немец вскрикнул от удовольствия.

Оми сдался.

– Ммммм, тогда давай сами немного пошумим, – он запустил руки в пижаму Наги и начал поглаживать его шелковистые ягодицы.

– Ооох, – простонал Наги, – интересно, бывает ли слишком много секса?

Похоже они все-таки опоздают завтра, а если и ухитряться прийти вовремя, то весь день будут сонные.

– Давай это выясним! – ответил полный энтузиазма Оми.

 

 

– Прими лекарство! – орал Наги на Фарфарелло следующим утром за завтраком.

– Лучше я буду не в себе, чем буду слушать ночи напролет как вы завываете словно баньши! – возмущался ирландец.

Наги злобно посмотрел а него.

Тот вздохнул и сдался, проглотив таблетки.

– Фарфи, присоединяйся к нам, – Шулдих чувственно улыбнулся. Он проспал всего 4 часа и его слегка трясло, но он старался не обращать на это внимания.

– Тогда ты сможешь похвастаться, что в твоей коллекции был псих, так, шлюха? – холодно спросил Фарфи и его золотистый глаз блеснул.

– Следи за своим языком, Фарфарелло, – предупредил Брэдли.

– Да, а ты за своим следишь, Кроуфорд? Я говорю то, что думаю, когда я в себе, это цена, которую тебе придется платить, за то, что ты заставляешь меня быть в себе, когда я мог бы тихо сидеть в углу и пускать слюни.

– О чем это он? – Ёджи слишком плохо знал английский и совершенно не понимал когда на нем говорили с ирландским акцентом.

– Ноет как всегда, – спокойно пояснил Брэд. – А что касается тебя, – он пристально посмотрел на Шулдиха, – не превращай мою жизнь в кошмар.

Шу-Шу жеманно улыбнулся.

– Ты такой хорошенький по утрам, – восхитился он. – Мой большой герой.

Брэд покраснел.

– Прекрати, – приказал он – У нас есть дело...

– Вы должны им заняться! – хором закончили за него Айя, Ёджи, Шулдих, Наги и Оми, чем окончательно его разозлили.

– Вляпались. – подвел итог Фарфарелло, удивленный его яростью.

 

Он втащил Наги наверх, в комнату мальчиков и, хлопнув дверью, бросил его на кровать.

Наги, приподнялся, убрал со лба челку и уставился на него.

Кроуфорд, тяжело дыша, прислонился к двери.

– Хочешь меня избить – так бей! – орал Наги. Он хотел только одного – чтобы это поскорее закончилось.

– Я убить тебя готов, – несмотря на свою злость, спокойно сказал Брэд.

Наги сел, и приготовился к смерти.

– Я отдал тебя в лучшую школу Токио, будь она проклята, и тебя оттуда выгнали!

– Ну и? – выкрикнул Наги.

Брэд скрестил руки на груди

– Если бы тебя выгнали за драку, я бы понял. Если бы у тебя были проблемы с учителями, то вероятно, тоже... Но за НЕПРИСТОЙНОЕ поведение! О чем, черт возьми, ты думал!

– Я не думал, – просто ответил Наги.

– Кто додумался устроить секс в кладовке? – прорычал Брэд

– Я.

– Зачем? Зачем ты это сделал?! У тебя есть дом, у тебя есть кровать, к чему такие глупые выходки?

Наги пожал плечами.

– Мне захотелось.

– Прекрасно, а я совершенно не хотел идти в тюрьму и вносить за тебя залог! – заявил Брэд.

– Тогда тебе стоило послать Шулдиха! – уведомил его Наги.

– Правильно! Послать ЕГО за тобой и Оми, после того как вас поймали на гомосексуальных развлечениях! Ты что ХОЧЕШЬ что бы нас посадили? Лично мне совершенно не нравиться идея получить срок в Японии! Ты хоть представляешь, что здесь делают с теми, кого подозревают в развращении малолетних?

– Никого это не волновало, когда я жил на улице! – огрызнулся Наги.

– Сейчас ты живешь не на улице! Проклятье, Наги, ты привлек к нам внимание полиции, и ты это прекрасно понимаешь!

– Какое, черт возьми, кому дело! – запротестовал Наги.

– А ты подумай. – Холодно ответил Брэд

Наги насупился.

– Ты ведешь к тому, что ты gaijen, верно? – тихо спросил он. Он уже привык к тому, что ему приходится разбираться в школе со злыми шутками на эту тему.

– В этой стране очень сильны предрассудки, Наги. И gaijen с высоким доходом и без приемлемого занятия, которое могло бы его создавать, опекун двух подростков, один из которых несовершеннолетний, пойманных на горячем в кладовке... Почему вместо этого ты не приклеил мне на спину плакат? "Арестуйте меня, я преступник!" Мы можем лишиться вида на жительство. А значит, ты отправишься в приют! Потому что тебе никто не позволит покинуть страну вместе с нами!

Наги, несмотря на всю злость, с которой он защищался, начал понимать, что на самом деле он наделал. Это было неприятно. И Оми, оставшегося внизу, наверное, под присмотром Шулдиха, было не слышно. Похоже, что в этой тишине Шу-Шу прорабатывал его телепатически.

– Тебе, вероятно, придется исчезнуть, – заявил Брэд.

Наги резко поднял на него взгляд.

– Нет записей, нет преступления, – продолжил Брэд. – Ты меня очень разочаровал, Наги. Ты мог научиться чему-то, чем смог бы заниматься в дальнейшей жизни. Но ты обрек себя на ЭТУ жизнь. Ты не годен больше ни на что, кроме как стрелять из пистолета по мишени.

– А кем я еще мог стать? – тихо спросил Наги. – Что не так с моей жизнью?

– Ты чему-нибудь научился за два с половиной года? – Брэд ответил вопросом на вопрос.

– Да. Тому, что мы побеждаем. А все остальные – проигрывают.

Брэд вздохнул и закрыл глаза.

– Значит, так тому и быть, – тихо сказал он, повернулся, открыл дверь, вышел и закрыл ее за собой.

 

 

– Эти парни – лучшие в Японии, – сообщил мужчина, сидящий в главе стола трем своим собеседникам. – Они известны не только якудзе, но и всему миру. Даже опиумный картель в Ираке пользовался их услугами. И заплатил им немалые деньги.

– Слишком дорого берут, – проворчал один из мужчин.

– Если мы хотим решить проблему, нам придется платить. А после можно будет убрать и их.

– Мне это не нравится, – сказал другой. – Что, черт возьми, о них вообще известно, кроме того, что они дорого стоят?

– Группу возглавляет американец. – Пояснил Босс. – Бывший боксер, Кроуфорд. Но у него была дурная привычка убивать на ринге, так что он оставил это занятие. И, несмотря на то, что ему предлагали огромные гонорары, он туда не вернулся.

Это замечание не улучшило их мнения о Кроуфорде, и, к тому моменту как доложили о его приходе, у них сложился довольно четкий образ американца.

Двойные офисные двери открыли охранники и в конференц-зал вошли четверо. Ни один из них не был похож на "бывшего боксера", и вообще на человека, занимающегося экстремальными видами спорта.

Рыжеволосые сразу привлекли к себе внимание, причем трудно было решить, который из них был более экстравагантен. Оба были одеты в костюмы, стоящие тысячи долларов, прекрасно сидящие на идеальных фигурах. Оба передвигались грациозно как кошки.

У зеленоглазого волосы были длиннее и он казался странно женственным, странная стрижка второго только подчеркивала бриллиантовую серьгу в левом ухе, мерцавшую так же холодно, как и его глаза.

С ними был высокий блондин в обтягивающем черном трико, оставляющем открытым живот.

Самым нормальным в странной компании казался четвертый. Классическое черное кашемировое пальто, до блеска отполированные ботинки, бриллиантовые запонки и часы от Картье, очки в серебристой оправе. Стрижка в стиле 30-х годов добавляла его лицу мужественности, как и холодный взгляд темных глаз.

– Нет, спасибо – отказался Кроуфорд. – Я предпочел бы сразу обсудить дела. Ваше предложение весьма заманчиво. Но мои условия никогда не меняются. Мы не занимаемся вашими внутренними проблемами. Не охраняем вас или ваших домочадцев. Мы можем помочь вам только с укреплением вашего положения, возвратом долгов или ликвидацией ваших врагов. Мы не предоставляем информацию о других наших работодателях. Излишне упоминать, что в случае возможного конфликта интересов, мы выберем сторону предложившую бОльшие деньги.

 

 

– Сколько стоит ваш эксклюзивный контракт? – поинтересовался ДАнжело.

Брад улыбнулся своей ошеломляюще злобной улыбкой.

– Около миллиона американских долларов в месяц, Мр. ДАнжело. Наши услуги действительно дорого стоят, потому что наши заказчики всегда получают то, за что платят.

– Кажется, вы сделали предупредительный выстрел, – спокойно отметил ДАнжело. – То есть если мы не хотим, что бы вы нас перебили одного за другим, мы должны заплатить?

Улыбка Кроуфорда стала еще шире, глаза за линзами очков сверкнули.

– Ну зачем же так говорить?

– Значит, вы согласны напасть на якудза? Интересно, почему когда все остальные здесь, в Японии их так боятся, вы готовы выступить против них?

– Потому, что мы НАСТОЛЬКО хороши, – уведомил Кроуфорд. – Если вы нам за это достаточно заплатите, мы можем их вообще истребить.

– Зачем убивать курицу несущую золотые яйца? – насмешливо спросил один из людей ДАнжело.

Брэд взглянул на него так, словно собирался вынести смертный приговор. С любопытством патологоанатома.

– Не совсем так, – ответил он в итоге. – Смерть всегда стоит денег. И всегда в этом мире найдется кто-то кто будет нуждаться в моих услугах.

Он посмотрел на ДАнжело и вынул из кармана дискету.

– Если вы решите, что мы вам нужны, то всю остальную информацию сможете узнать отсюда.

Дискета полетела на полированную поверхность стола.

– Остальное – ваше дело. – Он развернулся и вышел из комнаты. Его люди последовали за ним.

Когда дверь за ними захлопнулась, ДАнжело вздрогнул. У него заболела голова. Он вынул из ящика стола пузырек с таблетками и приказал

– Принесите мне воды.

– Клоуны, – насмешливо заявил один из сидящих в комнате. – Если в Японии принято оказывать давление такими способами, то думаю, мы справимся и без них.

ДАнжело встал из-за стола и посмотрел на него.

– Наоборот. Мы их наймем.

– Ну? – спросил Ёджи в лифте.

Шулдих ухмыльнулся

– Он считает нас клоунами, но работу мы получим.

– Как мило, – насмешливо сказал Ёджи – Интересно, с чего это он взял?

Шулдих ткнул его кончиком пальца в живот.

– Мне тоже.

Ёджи ухватил его за шиворот, притянул к себе и поцеловал. Брэд изумленно наблюдал за ними. Айя плотоядно смотрел на Брэда, размышляя о том, не стоит ли сделать с ним тоже самое...

Лифт остановился и двери открылись.

Шулдих чмокнул Ёджи напоследок еще разок, повернулся к выходу, и чуть не столкнулся с двумя японками, ожидавшими лифта. Они так и замерли в шоке, когда поняли, что оба из парочки были мужчинами.

– Леди, – галантно извинился Ёджи, проходя мимо. И женщины смущенно захихикали.

 

 

Часть 5. Расплата

 

– Черт бы тебя побрал, Ёджи, зачем ты это сделал! – Айя пытался разорвать одежду, надеясь остановить кровотечение.

– Вероятно, он это сделал, чтобы спасти жизнь одному придурку! – Фарфарелло пытался удержать вырывающегося раненного на заднем сидении машины, чтобы его могли перевязать.

– Тсукиёно, успокойся, – сказал он озлобленному Оми, сидящему за рулем. – Ты что, хочешь, чтобы за нами погнались копы и тогда я покончу с собой, чтобы не слышать всего дерьма, которое выльет на нас Кроуфорд.

– Ёджи, – кричал Айя. – Не бросай нас!

– ...устал...

– Не смей умирать из-за меня!

– Что, умереть за Фарфи? – прошептал Ёджи... ему было смешно.

 

 

Кроуфорд вошел с букетом.

Это было очень странное зрелище. Ёджи внезапно понял, что забыл запах цветов.

Кроуфорд выглядел напряженным, и этот букет у него в руках...

– Тебя превратили в решето.

Ёджи улыбнулся.

– Они запретили мне курить.

– Я не видел, что это случится... – он явно чувствовал себя неловко. – До последней секунды.

– А этого и не случалось до последней секунды, – ответил Ёджи. – Где остальные?

– Это реанимация. Сюда не пускают больше одного посетителя. Трясутся над своими драгоценными правилами.

Он подошел, сел на краешек кровати, положил букет на тумбочку и нежно поцеловал Ёджи.

Ёджи ответил на знакомое прикосновение. Он проснулся совсем один и снова почувствовал себя брошенным...

– Они могли бы, по крайней мере, побрить тебя, – заметил Брэд.

– Хей, да я четыре дня отращивал эту щетину, – отшутился Ёджи.

– Конечно, тебе здесь было больше нечем заняться, как лежать и отращивать бороду. – Брэд погладил его по заросшей щеке. – Шу просил сделать это за него.

– Чертов телепат никогда своего не упустит, – вздохнул Ёджи. – Надеюсь, он порадуется.

– А это от меня, – Брэд снова поцеловал его, в этот раз чуть дольше и немного свободнее.

– Садюга, – сказал Ёджи, когда он отстранился. – Мне это сейчас запрещено.

– Ты хотел умереть ради Айи? – Брэд заглянул в зеленые глаза Ёджи.

Ёджи не смог даже пожать плечами от боли.

– Я хотел чтобы он остался в живых, это большая разница.

– Как только тебя выпишут и я привезу тебя домой, я заставлю его бегать за тобой как собачка. – Он вздохнул и осторожно погладил его по руке.

– Боже, Брэд, кто бы мог подумать, что ты такой романтичный мерзавец, – пошутил Ёджи, почти с обычным задором.

– И не думай даже. Просто мне приходится теперь работать еще и за тебя. И Шулдих постоянно ноет, что у него замерзает спина, – он встал, собираясь уходить.

Ёджи схватил его за руку.

– Не торопись, – тихо попросил он.

Брэд снова сел.

– От скуки я много думал, – продолжил Ёджи. – О том, как все изменилось... для всех нас.

– Лучше об этом не думать, – печально сказал Брэд

– Было время, когда я ненавидел тебя...

Брэд молчал.

– Потом я ревновал, я мечтал выпустить тебе кишки и скормить их собакам. А теперь... я скучал без тебя. – Он взял Брэда за руку. – Я сдался. Я признался. Я проиграл. И это правда. Я сделаю все, что скажет Шулдих. Насчет Айи... Черт... Спасибо, что выслушал, – он отдернул руку, злясь на себя.

– Похоже, тебя так накачали лекарствами, что ты совершенно не соображаешь, что несешь, да? – спросил Брэд. А потом наклонился и прошептал Ёджи на ухо.

– Я тоже соскучился. Мне нравится то безобразие, которое устроил с нами Шулдих. Никогда и ни чем не был так доволен. – Он поцеловал его в макушку. – Поправляйся Кудо. У меня есть для тебя работа.

Он встал, слегка улыбнулся и ушел.

Ёджи вздохнул и улегся поудобнее. Лениво улыбаясь, он размышлял о том, что за работа его ожидает.

 

 

Наги и Оми шумно восхищались новой игрой.

– Ох, чуваааак, это нечто! Как они только умудрились сделать ее такой реальной! – Оми был вне себя.

– Ну не так уж все и реально. Никто не смог бы докинуть это в тот угол... проверим! – предложил Наги.

– Не в гостинной! – Брэд попытался положить конец веселью пока подростки в своем энтузиазме ничего не успели разнести. – Или играйте, или идите проверять это в компьютерную, но не вместе.

– Как там Ёджи? – радостно осведомился Оми, оттолкнув Наги.

– Жив. – Брэдли разбирал почту. Дерьмо! Снова платить налоги?

Наги толкнул Оми в спину.

– Прекратите, – предупредил Брэд.

Но было поздно. Оми упал на край стола, лампа покачнулась, Наги попытался подхватить ее своей силой, но она опрокинулась и разбилась, до того как Наги успел подбежать.

– Упс... – протянул Наги.

– Я предупредил, – вздохнул Брэд, уходя на кухню. – Или чаще тренируйся или прекрати свои разрушительные игры.

Оми присел на корточки, помог собрать осколки и выкинуть их в мусор.

– Кажется, он имел в виду меня, – прошептал он.

– Похоже на то, – несчастно подтвердил Наги.

 

 

Оми нашел его сидящим на балконе и разглядывающим город. Он сел рядом.

– О чем думаешь?

– Ни о чем, – ответил Наги.

Оми прижался к нему.

– Я могу заплатить Шу сорок тысяч йен и он мне скажет.

Наги скривился, словно съел лимон.

– Все что я ни делаю, все не правильно.

– Может потому, что ты еще подросток? – спросил Оми.

Наги посмотрел на него.

– Пфф...

– Да ладно, я всего на два года тебя старше, я тоже через это прошел, – сказал Оми. – Я вдоволь наслушался лекций от Ёджи. Тебе дословно пересказать или только главные пункты?

– Валяй, что там за пункты? – вяло спросил Наги.

– Ну, – Оми прислонился к перилам, повернувшись спиной к городу. – Ты думаешь, что у тебя ничего не получается, а что ты сделал для того, чтобы получалось? И с кем ты соревнуешься?

Наги немного подумал.

Оми терпеливо ждал.

Наги вздохнул.

– Они все уже выросли. Они не допускают таких ошибок как я. И они хотят, чтобы я не делал ошибок, а я еще не вырос. Черт, да я счастлив уже тому что ДО СИХ ПОР жив.

– Нам придется, – ответил Оми.

Наги повернулся и взял его за руку.

– Ты мог не придти ко мне.

Оми посмотрел на него сверху в низ.

– А еще я мог хладнокровно пристрелить тебя. Но мы здесь.

– Да. – Наги положил голову на свою руку, держащую руку Оми, и стал смотреть на город, живущий своей обычной жизнью, остававшийся, несмотря на бетон и сталь, джунглями, в которых хищники наблюдали за пасущимися стадами...

 

 

Шулдих сел, глядя на Айю полными ревности глазами. Тот полностью захватил внимание Брэда, его губы, руки, да всего.

– Хватит! – он оттащил Айю за плечи.

Брэд вздохнул. Эта разборка давно назревала...

Айя тоже сел:

– Отвали, Шулдих!

– Сам отваливай! – Шулдих потряс головой, чтобы убрать волосы с лица. – Я был здесь первым!

– Потому что ты жадная шлюха! – обвинил его Айя.

– Это кто жадный? – возмутился Шу. – Да кто ДАЛ тебе все, что у тебя есть!

– Кто отнял у меня все, что у меня было! – парировал Айя.

– Ну да... Давай-ка вспомним... Что ж это у тебя такое отняли... Труп сестренки?! – бросил Шулдих.

Брэд применил боксерскую защиту, сжав кулаки и приготовившись отражать удары. Ему совершенно не улыбалось оказаться лежащим на спине, голым, возбужденным в самом центре кошачьей свары, при том, что каждый котик весил не меньше 80 кг, или рукопашной схватки между двумя опытными киллерами....

В итоге, он умудрился где-то между оскорблениями, тумаками и вырыванием волос, соскользнуть с кровати, и даже вытянуть из-под них свои пижамные штаны. Он посмотрел на драку и вздохнул. И ушел в соседнюю спальню, которая должна была стать спальней Айи и Еджи, и запер за собой дверь. Его совершенно не утешало знание того, чем все закончится. Он все еще был возбужден и разочарован. Он бросил пижаму на кресло и рухнул на кровать.

– Проклятье! Поверить не могу, мне остается только помочь себе самому, – пожаловался он потолку.

Шу кончил как всегда шумно. Он взмок и задыхался. Слегка оклемавшись, он куснул Айю за шею:

– Сдаешься?

Айя кивнул.

Шу скатился с него и сел, разминая запястья.

– Проклятье! – выругался Айя.

– Никогда не шути со мной, котенок, – прошипел Шулдих. – Я профессиональный насильник.

– Сука, – огрызнулся Айя.

Шулдих засмеялся.

– И тебе это нравится! – гордясь собой, заявил он. И нашел свою пачку сигарет. Ну, на самом деле, это были сигареты Ёджи, но кто будет пересчитывать? Он взял одну и закурил, глядя сверху вниз на плачущего Айю.

– Не плачь. Нашел о чем плакать, – холодно сказал он.

– Ты сказал... про мою сестру... – Айя снова потер глаза рукой. – Будь ты проклят! – дрожащим голосом сказал он.

– И ты мне поверил? – презрительно усмехнулся Шулдих.

– Да? Ты соврал?

– Ну, раз ты спрашиваешь, так я соврал, – ехидно заявил Шулдих.

– Тогда что было на самом деле?! – не унимался Айя.

Шу пожал плечами.

– Она была в коме, ее мозг умер. Я соврал, Айя, ты не убивал свою сестру, подписывая бумаги.

– Как ты вообще мог сказать такое?!

– Когда ты злишься, ты так классно сжимаешь свою прелестную попку, – промурлыкал Шу. – Ты украл моего мужчину и я оттрахал тебя. Все очень просто.

– Да не крал я его! – ответил Айя, поворачиваясь на бок и натягивая на себя одеяло. Черт, как больно, после того, как с тобой обходятся так жестоко.

– Ну, все равно, ты пытался отхапать себе слишком много его! – Шу глубоко затянулся и, с недовольным фырканьем, выдохнул дым.

Айя решил не обращать на него внимания, и даже не думать.

Всего через три минуты это достало Шулдиха. Он выбросил окурок в окно, и снова посмотрел на рыжую макушку, торчащую из-под одеяла.

Он взвесил все обстоятельства. Ну... проклятье... он действительно хотел слишком много внимания Брэда...

Шу почти решил выкурить еще сигаретку, но Брэд ненавидел, когда в комнате пахло табаком. Он проверил укус на своем запястье. Кожа прокушена. Туда уже могла попасть какая-то зараза. Он облизнул рану, чтобы хоть как-то промыть. И снова взглянул на Айю.

Шу сдался.

– Сладенький? – нежно позвал он.

Никакого ответа.

Он наклонился и убрал длинную прядь с уха Айи

– Я же знаю, что ты не спишь, – прошептал немец.

Айя проигнорировал его.

Шу вздохнул и погладил японца по плечу:

– Не злись на меня.

– Ты настолько чокнулся, Шулдих, что думаешь, что тебе позволено устраивать любое дерьмо и никто на тебя не рассердится, – тихо ответил Айя.

Шулдих легонько поцеловал его в шею:

– Айя.... Не злись на меня...

– А почему, черт возьми, нет?

– Ты такой испорченный.

Шулдих встал и пошел искать Брэда, чтобы наконец немного поспать.

 

 

– Поверить не могу, что ты на это согласился, – сказал Наги. – Как ты мог согласиться на такую работу?

– Лучше было бы, если бы ты спросил об этом меня, – заметил Брэд.

– И правда, черт возьми! После той выволочки, которую ты мне устроил...

– После той выволочки, которую я тебе устроил, вокруг нас шныряют слишком много любопытных, чье внимание ты привлек, малыш, – холодно заметил Брэд. – Ты хоть представляешь, как сложно отказаться от работы, которую предлагают японцы?

Наги нахмурился.

– Все так дерьмово?

– Нет, но только если мы справимся с этой работой.

Наги обхватил голову руками и тихо вздохнул.

– Отстой...

– Ты постоянно скулил, что я заставляю детей делать взрослую работу...

Наги стукнул кулаком по столу.

– Садюга!

Брэд в ответ только зло улыбнулся.

 

 

"Вижу цель", – Наги и Оми услышали мысль раздраженного Шулдиха.

"Хее, как бы я хотел, чтобы тебя здесь не было..." – ворчливо подумал Наги.

"Заткнись и слушай. Белый четырехдверный Lexus, водитель, парень на заднем сидении... сними его "

Что за злая насмешка...

"Постарайся выглядеть поневиннее, поганец. "

"Ха, я делаю это не для тебя, а для Брэда, ты СВИНЬЯ! "

Его настиг острый спазм головной боли, проклятье, но это было не самое худшее.

Машина притормозила.

"Они проглотили наживку", – доложил Шулдих Брэду.

Машина остановилась и дала задний ход. Оми быстро переговорил с мужчиной, сидящим сзади. И оба мальчика сели в машину.

– Боже, а Тсукиёно-то бесстыдник, – прокомментировал Шулдих.

– А ты удивлен? – криво улыбнулся в ответ Брэд.

– Не стоит смеяться над нами, бедными, которые не могут видеть будущее, mine Mann.

– Внимание, Шулдих, – приказал Брэд

– Поворачивают налево, – вздохнув, доложил Шу. – "Твоя очередь, Айя."

Шу передал Айе то, что видел.

"Понял. Вижу его", – через мгновение ответил Айя. Он вырулил с парковки и сел на хвост машине. Брэд настоял, чтобы он взял для этого маленький неприметный "ниссан". И одел футболку и джинсы. И снял все драгоценности. И убрал волосы под дурацкую шапочку. Он чувствовал себя как... какой то обычный... нормальный человечишка.

Их "объект" специализировался на детях. Полиция делала что могла, но была вынуждена отступиться. После того как правительство расформировало спецназ, у них не было никого, кто мог бы справиться с такой грязной работой. Узнав, что Кроуфорд располагает... некими возможностями?... в этой сфере, законники предложили ему выбор. Добраться до этого парня или потерять опеку над Наги Наое.

Двоим мужчинам подробно расписали, что именно случилось с двумя маленькими извращенцами в спецприемнике для несовершеннолетних.

– Было бы не плохо, если бы он потратил немного времени, чтобы спасти приличных детишек, – заявил более наглый.

Брэд не стал рассказывать Наги об этой встрече. А то тот, за свое поведение, неминуемо превратился в лепешку из мяса и крови. Он уже устал от их внимания, и от того, что его изначально считали виновным во всех смертных грехах, точно так же как и "объект сделки", не испытывая никаких угрызений совести по поводу того, что принуждают его послать "его мальчика", делать за них грязную работу.

"Позволь мне их убить!" – мысленно прошипел Шулдих, когда они уходили.

"Нет, мы будем подозреваемыми номер один, – ответил Брэд. – Подожди. Скоро они поймут, что не с тем связались."

И теперь Айя преследовал машину, размышляя о том, как все дерьмово. Он и правда чувствовал себя чуть ли не голым без холодного прикосновения платины к коже, и без своей серьги. Каждый раз, когда он останавливался на красный, он рассеяно потирал мочку уха и сжимал баранку пальцами, с которых пришлось снять кольца.

Наконец, не выдержав, он позвонил Кроуфорду по мобильнику.

– Ты мой должник! – прошипел он.

– Что надо? – спросил Брэд.

– Почему ты постоянно мне хамишь? – спросил Айя.

– Кто нахамил первым?

Айя нахмурился.

– Купишь мне браслет, и я тебя прощу.

Брэд рассмеялся.

– Он будет звенеть, когда ты будешь ходить. Ты все еще хочешь?

– Конечно, – подтвердил он, глядя на машину перед ним. Его тошнило от пробок. – Ты заплатишь мне за это, когда я вернусь домой.

– И ты прекрасно это знаешь, Ран, – Брэд намеренно назвал его по его мужскому имени. Айя нахмурился, и, следуя за белой машиной, свернул.

– Они едут к докам. Браслетик, Брэд.

– На что тебе, черт возьми, столько бриллиантов? – слегка удивленно спросил Брэд.

– А ты разве не знаешь, мальчик из США? Бриллианты лучшие друзья девочек.

– Если тебе так ужасно этого хочется, почему ты не попросишь Ёджи?

Айя стал еще мрачнее:

– Бооооже! Не груби мне, любовничек.

В трубке раздался тяжелый вздох:

– Он никогда тебя не бросит.

– Ты забыл, что он привел меня в ТВОЮ постель.

На этот раз пауза затянулась, и, в конце концов, Брэд мягко заметил:

– Ты мог бы по крайней мере сходить в больницу и навестить его.

– Нет! – отрезал Айя. Он больше никогда добровольно туда не пойдет.

– Ты такой холодный.

– А Шу-Шу такой горячий, а ты между нами, – промурлыкал Айя. – И не говори мне, что тебе это не нравится, любовничек, иметь и огонь и лед. Хочешь, чтобы я растаял? Лучше купи мне еще льдинок... – и он рассмеялся.

Брэд закрыл глаза, на минуту погрузившись в воспоминания... Черт бы побрал Шулдиха и его длинный язык... И снова вернулся к разговору.

– Сходишь навестить Ёджи и я куплю тебе ДВА браслета, Принцесса... а теперь, будь хорошей девочкой и СОСРЕДОТОЧЬСЯ НА ГРЕБАННОЙ РАБОТЕ!

Айя вздрогнул и отдернул трубку. Затем, осторожно, снова приблизил телефон к уху.

– Ну, раз ты ТАК считаешь, – нежно сказал он. – Работа есть работа. Я паркуюсь и иду за ними.

И он продиктовал адрес дома.

Шулдих сел в машину и посмотрел на него. Из-за усмешки на его лице, Шу автоматически прочитал его мысли, когда-то это стало привычкой ради самозащиты.

– Ох, Брэд... – потрясенно прошептал он.

– Когда-нибудь... Я его рассчитаю и выгоню, – прорычал Брэд, злобно размышляя об убийствах и расчлененных трупах.

Когда они остановились у светофора, Шулдих успокаивающе погладил его по плечу:

– Ты совершенно его испортил.

– Он чертовски хорошенькая игрушка, – признался Брэд. Ему не было смысла врать своему Шу-шу.

– А если Я начну клянчить дорогие побрякушки?

Брэд мельком взглянул на него.

– Для меня ты самый красивый. И ничто не сможет сделать тебя еще красивее, бэби, – честно ответил он.

 

 

Такие симпатичные мальчики... Эти голубые глаза... У одного темные, почти что синие...

Немного похожие на девочек.... За них хорошо заплатят... После того, как он с ними позабавится..

Кому нужны телепаты, удивлялся Оми, когда так просто читать мысли наблюдая за выражением лиц. Сев в машину, он автоматически устроился так, чтобы мужчина не мог его лапать. Наги, с его характером, приходилось немного труднее. Но мужчина счел что он просто застенчивый. Ну, может так оно и было. Но самого Оми еще в Вайссе научили избегать лапанья.

Кроуфорд бы им недоволен. Он знал, что американец винит его, старшего, во всем, что случилось в той кладовке.

И было так тяжело видеть, как изменился из-за него Айя. И Ёджи... Ёджи и раньше нуждался в психологической поддержке, а теперь... он все пустил на самотек потому, что хотел Айю, а Айя хотел только Кроуфорда.

Тот Айя, которого он когда-то знал – исчез. Нынешний Айя... самовлюбленный и самоуверенный, жадный и избалованный, эмоциональный, хитрый... теперь трудно было вспомнить, когда он стал таким... А может, это и был настоящий Айя. Он всегда держался особняком, с таким ледяным спокойствием, что его можно было счесть ненавистью. Но все равно тяжело было видеть, что их сильный, самоуверенный лидер превратился в "Принцессу" Кроуфорда, и что ему это нравится!

Он ухмыльнулся. И посмотрел на Наги, сидящего с другой стороны от извращенца, чья рука шарила в его шортах.

Наги был чертовски близко к пределу своего терпения.

Оми немного повернулся, открывая себя жадным рукам.

– Ты заставляешь моего дружка ревновать, – уведомил он мужчину.

– Так вы что... вместе?

– С детства. – Оми точно знал, как завести извращенца. Он сладко улыбнулся, зная, что похож на ангела.

Наги бросил ему взгляд, ясно гласивший "Ах ты ублюдок, а я-то думал, что знаю тебя!" И отвернулся к окну, чтобы не видеть того, что творилось в машине.

 

 

Брэд с ледяным спокойствием стоял там, рядом с детективом, руководящим операцией.

– Остальное предоставьте сделать профессионалам, – сказал мужчина, наслаждавшийся тем, что такой шикарно одетый иностранец вынужден подчиняться ему.

Предоставить профессионалам? Брэд принял это близко к сердцу. Я покажу тебе профессионалов, ты, свинья...

"Спокойнее, Брэд", – предупредил Шу.

– Хотя, если подумать о том, что с ним сделают его родители... – ухмыляясь, сказал детектив. – Очень может быть, что он вовсе и не жаждет их видеть.

"Ок, теперь мне самому очень хочется его придушить", – тихо заметил Шу.

– Скажи своим хозяевам, что я выполнил свою часть сделки, – стиснув зубы, процедил Брэд, – Отпустите моего сына!

Мужчина приподнял бровь.

– Мы должны получить его показания. А потом вы сможете получить их обоих в участке.

– Запишите его показания сейчас, в моем присутствии. Он несовершеннолетний и я защищаю его права!

Шулдих был слегка удивлен поведением Кроуфорда. Тем, что тот, наконец, признал, что он чувствует к маленькому гаденышу... Хотя Шу привык к нему как к соратнику, но паренек, с его точки зрения, доводил Кроуфорда куда сильнее, чем он сам...

– Ну, – заявил Наги в машине по дороге домой. – Это было... нечто.

– Мхммм, – спокойно согласился Брэд.

Наги не хотел быть сейчас слишком близко к Оми. И он обнаружил, что его утешает то, что Брэд приобнял его. Было нечто успокоительное в том, что можно было прислониться к мужчине, притронуться к нему и не бояться того, что он начнет приставать.

– Мы сможем остаться в Японии?

Брэд слегка задумался. Сколько он прожил в этой стране? Почти всю свою взрослую жизнь... так долго, что теперь Шулдих ноет, что он думает по-японски чаще, чем по-английски.

– Это моя территория, Наги. И этим... гиенам... меня отсюда так просто не выгнать. Зачистка этого притона работорговцев должна их заставить немного задуматься. В конце концов, это пойдет нам на пользу. Мы рассчитаемся с этими свиньями.

Брэд слегка прижал его к себе и погладил по руке.

– Что нового у Ёджи? – спросил Оми.

– У него все в порядке, – холодно ответил Брэд, и оглянулся назад, на Айю.

– Да схожу я! – взвизгнул Айя.

 

 

Скучно. Скучно. Скучно. Еще скучнее. И, черт возьми, придется признать, он подсел на мыльные оперы.

Открылась дверь. Он ожидал, что это медсестра. Он даже глаз открывать не стал, настолько его достали процедуры и лекарства.

Легкий запах одеколона... Он удивленно открыл глаза.

– Айя?

Он внимательно посмотрел на него. ОК. Могло быть и хуже.

Айя был одет в серебристо-серый костюм от Валентино и шелковую рубашку аметистового цвета, явно подобранную под цвет его глаз. Теперь у него не только в ухе была бриллиантовая серьга. Четыре кольца с бриллиантами на пальцах, непристойно большой бриллиантовый кулон, висел на платиновой цепочке на шее, под расстегнутой рубашкой, и кто знает, что там у него еще под одеждой... А когда он поднял руку, чтобы по привычке убрать со лба челку, то на толстом, словно от наручников, браслете сверкнули еще четыре громадных бриллианта. Что случилось с тем парнем, которого он когда-то знал? Хммм... Заживо сгорел между Шулдихом и Кроуфордом, вот что.

– Рядом с тобой и Кроуфордом у меня нет никаких шансов закадрить кого-то из местных сестричек, – задорно сказал Ёджи. Боже, неужели он еще и губной помадой стал пользоваться?

– Не будь таким засранцем, Ёджи, зачем тебе медсестры? – он сел на табуретку рядом с кроватью.

– Милый браслетик, – отметил Ёджи. – Новый?

Айя понял намек.

И пропустил его мимо ушей.

– Как ты?

– Схожу с ума от скуки, и растолстел на 10 фунтов. А как ты?

Айя вздохнул:

– Жив, спасибо.

– Передай Брэду, что я сказал "спасибо, я его должник", – заявил Ёджи.

Айя нахмурился:

– Ты прекрасно знаешь, что я ненавижу больницы.

Ёджи вздохнул и начал рассматривать потолок.

– У меня дыра в сердце из-за парня, которого силой заставляют навещать меня. Уходи, Айя.

– Нет. Я останусь тут еще на целый час.

– Ты скучал обо мне? – спросил Ёджи, все еще не глядя на него. – Ты можешь сверкать как новогодняя ёлка, но Брэд все равно будет видеть только Шулдиха. Ты скучал по моим взглядам?

Айя всхлипнул.

Проклятье, Айя и вести себя стал как девчонка!

– Прости меня, Ёджи, ты ЗНАЕШЬ, как я ненавижу такие места... – Айя вынул носовой платок. – Мне постоянно снятся кошмары, о том, как ты здесь лежишь... весь в проводах и трубках...

– Черт возьми! – возмутился Ёджи. – Прекрати рыдать!

– Не ори на меня! – взвизгнул Айя.

И это говорит парень, который всегда на него кричал?! Неожиданно, он пожалел, что рядом нет Шулдиха, который мог бы объяснить, что творилось в этой черепушке, под дорогущей стрижкой...

Когда-то, он бросал девчонок только за то, что они начинали плакать и устраивать сцены...

Но он смирился с таким поведением "Рана" уже полгода назад...

– Айя, прости меня. Я просто... так хочу выбраться отсюда, вот и все. Айя, у тебя на губах помада? Можно облизнуть? Я просто умираю без чего-то, что хотя бы пахнет сексом.

– Ммх, Ёджи, – он шмыгнул носом. – Ты такая свинья.

– Ну? – настаивал Ёджи. Хорошо, что в этот раз он хоть бритый.

Айя наклонился и поцеловал его. Длинным сладким поцелуем с привкусом мёда. Именно как и должен был ощущаться Айя Фуджимия.

– Забери меня отсюда, – прошептал Ёджи.

Айя облизнулся.

– Брэд сказал, что ты здесь останешься, пока доктора не подтвердят, что твое сердце в порядке.

– Ослушайся его, – Ёджи приподнялся, чтобы снова дотянуться до этих сладких губ...

– Ха, – засмеялся Айя, никогда ничего не понимавший в романтике. – Ты этого не переживешь.

Он вытер глаза, высморкался, и снова стал Раном.

– Так что лучше послушай последние новости. И заткни этот проклятый ящик.

Ёджи взял пульт и выключил телевизор.

 

 

 

Часть 6. Subtle Music

 

Брэд игнорировал их. Паразиты, оба. Он старался разобраться с бухгалтерскими книгами и налогами, а они мешали, требуя секса. Хоть Ёджи оставил его в покое, уселся на диване и смотрел, кажется, какой-то фильм по телевизору. Его уже выписали, но ему все еще были запрещены любые физические нагрузки, сердечная мышца была еще слишком слаба после операции.

Наги и Оми куда-то ушли. И только небо знает, чем занимался Фарфарелло.

Айя и Шулдих поставили компакт диск и танцевали что-то типа медленной самбы, или румбы, что именно он понятия не имел, но музыка напоминала нечто латиноамериканское.

После всех склок, они наконец научились довольно неплохо ладить между собой, когда дело доходило до того, чтобы получить желаемое.

Он знал, что они сговорились между собой против него. Но к активным действиям они перейдут позднее и увидят, что из этого выйдет.

Это было сделано очень тихо, Шулдих вел переговоры с Айей телепатически. Они двигались в такт музыке, нежно обнимаясь, слегка целуясь, пристально глядя друг другу в глаза. И договариваясь о том, как затащить его в постель, чтобы снова подраться за него.

 

 

– Слушайте, почему бы вам просто не пойти и не потрахаться самим? – прорычал он.

Они посмотрели на него злыми глазами как дикие кошки на отбившуюся от стада овцу.

И Шулдих снова поцеловал Айю. Теперь Они игнорировали Его.

И зазвонил телефон.

Айя вздохнул и снял трубку. Но Шулдих поперся за ним, и пока Айя пытался ответить, запустил лапы ему под рубашку и в штаны.

Айя пытался сосредоточиться на разговоре, но Шулдих стащил с него штаны и начал нацеловывать в самые чувствительные места.

– Брэд! Тебе звонят! – Айя положил трубку и включил режим ожидания. Он чуть ли не упал на стол, когда губы и руки Шулдиха окончательно вывели его равновесия, как физически, так и душевно.

– Это... ДАнжело ... Аэээхххх!

Он не собирался даже близко подходить к этому безобразию. Он взял трубку на собственном столе.

– Кроуфорд.

– Что, черт побери, я должен сделать, чтобы вы держались подальше от моих людей? – орал ДАнжело.

– Извините, о ком это вы? – спокойно осведомился Брэд.

И ДАнжело начал громко объяснять на ломаном, но вполне понятном английском, что речь шла об одном из его партнеров... торговце детьми.

– Пожалуйста, подождите секундочку, – Брэд прикрыл трубку рукой. – Шулдих! Выключи это долбанное стерео!

– Мужик, я тоже слушаю музыку, – возмутился Ёджи. – не тронь.

– Как можно смотреть телевизор и еще слушать музыку? – возразил Брэд.

– Фильм скучный, – пояснил Ёджи, даже не подумав о том, чтобы решить проблему.

Шулдих отвлекся от Айи встал и, с раздраженным видом, пошел выключать стерео.

Потом он вернулся к прерванному занятию. Он действительно был ОЧЕНЬ занят...

Брэд вздохнул.

– Извините, у нас сейчас небольшая вечеринка, – он злобно глянул на буйную парочку, – Я не знал, что Мр. ---, был связан с вами. В контракте не было на это ни малейшего намека.

– Да, но я понес огромные убытки! – орал ДАнжело.

Брэд нова прикрыл трубку.

– Ёджи!

Ёджи сидел на корточках на диване и пялился через его спинку на Шу и Айю....

– Я ничего не делаю! – возмутился он.

– Иди прогуляйся! – приказал Брэд, – Тебе прописали немного подвигаться!

Тяжело вздохнув, Ёджи встал и пошел в фойе, за плащом.

– Никогда не дадут повеселиться... – проворчал он.

– И никаких стрип-шоу! – предупредил Брэд.

Ёджи оглянулся. Проклятье на его способности! Он закрыл за собой дверь.

Брэд посмотрел на рыжих. Черт... Они что, хотят убить Ёджи? Он вспомнил про ДАнжело.

– Извините, что вы сказали? – сказал он с змеиной вежливостью.

– Ты покойник, Кроуфорд! – холодно сообщил ДАнжело. – Слышишь? Покойник!

– НЕ стоит становиться моим врагом, Мр. ДАнжело, – предупредил Брэд, развязывая и снимая галстук.

– Ха! – ДАнжело бросил трубку.

Брэд аккуратно положил трубку на базу, и снял рубашку.

– ДАнжело решил, что больше не нуждается в наших услугах, – сообщил он, подходя к ним.

– Разберемся с ним в пятницу, – он ухватил Шулдиха за медную гриву, развернул к себе и жадно поцеловал. Потом, тем же манером схватил Айю и заставил пойти за собой наверх, в спальню.

 

 

Наги и Оми вернулись из кино усталые и разобиженные, и мечтающие просто о том, чтобы, наконец, выспаться. Одна рука Наги была в заднем кармане Оми, другая в его собственном, Оми обнимал Наги за плечо. Наги теперь было совершенно пофиг, что подумают о них люди. Оми отрастил волосы. Он стал еще больше похож на девушку. И только присмотревшись можно было обратить внимание на то, что девушки в этом возрасте уже не бывают такими плоскогрудыми и узкозадыми.

Наги до сих пор не совсем отошел после той истории с полицией. Обнаружить, что его Оми так просто позволил себя лапать незнакомому мужчине, как мог, наверное, только Шулдих... это сильно сказалось на их отношениях. Но когда Оми рассказал ему о том, как его похищали и что с ним делали... Наги просто решил забыть и не вспоминать обо всем этом дерьме.

– Зачем мне мучаться годами, когда можно просто принять все как есть. – таков был его вывод.

Наги еще раз все обдумал. Он сам не особо парился по поводу собственного прошлого. Просто... он хотел, чтобы его возлюбленный был совершенством, и в этом была главная загвоздка.

Но... он не хотел его потерять...

– Ой, Ёджи, тебя что, выгнали? – Оми обнаружил его сидящим на каменной ступеньки у входа и курящим очередную сигарету.

– В приказном порядке. Атмосфера несколько накалилась, а я слабоват для такого пожара, – саркастически ответил он.

– И для дырок от пуль, – пошутил Оми, – не знаю, как ты раньше умудрялся это переживать. Мы с Наги постоянно слышим, что у вас там творится. Вас, парни, тихими не назовешь.

– Не сыпь мне соль на раны, ладно?

– Ага, – буркнул Наги.

Ёджи выбросил окурок и встал, рассматривая дверь.

– Бьюсь об заклад, что их слышно даже отсюда? – и он передразнил Шулдиха, стонущего от страсти.

Наги и Оми согнулись от хохота, перехватив шокированный взгляд старушки, выгуливавшей собачонку.

 

 

Врач положила рентгеновский снимок на монитор с подсветкой.

– Ну, все неплохо заживает.

– Так когда, док, я смогу вернуться к НОРМАЛЬНОЙ жизни? – спросил Ёджи.

Она посмотрела на него

– Что в имеете ввиду? Дурные привычки? Ну если вы не будете злоупотреблять наркотиками и алкоголем, а я бы еще добавила, курением, вам станет гораздо легче через пару недель. Вы не будете так уставать. К тому же не поднимайте ничего тяжелее 5 кг и вы скоро окончательно поправитесь.

– Вообще-то я имел ввиду пару хорошеньких цыпочек, которые ждут не дождутся моего выздоровления. Когда я снова смогу трахаться как двуногий кролик? – промурлыкал Ёджи.

Она слегка нахмурилась.

– Вы, надеюсь, понимаете, какую сложную операцию недавно перенесли, и как именно она отразилась на вашем здоровье?

– Это все сделает меня редким зверем, – Ёджи флиртовал напропалую. – К тому же лесть мне всегда помогала, Док....

Она оттолкнула его от себя.

– Достаточно, Кудо-сан.

– Серьезно, Док, мне нужна справка, – не унимался он, – Ну знаете, что-нибудь вроде того, что я годен для обычной работы.

Она пристально посмотрела на него.

– Ваши "подружки", похоже очень требовательные, судя по тому, как они забоятся о вас.

"Как она меня хочет", – самодовольно подумал Ёджи.

– С девушками все было бы гораздо проще. Но это парни. Иногда они действительно буянят и я не могу играть с ними, пока совсем не поправлюсь.

Она побледнела.

–Ха, – сказал он, – только взгляните на себя! Серьезно, Док, моя невеста не уступит мне пока я подтвержу свои слова документом. Просто напишите ей небольшую записочку о том, что я не упаду мертвым занимаясь чем-то эдаким, и я смогу снова вести свою нормальную жизнь.

Он нагло подхалимничал.

 

 

Он бросил записку на рабочий стол Брэда.

– Читайте и рыдайте, – злорадствовал он. – Больше никаких мерзких ограничений.

Брэд и правда очень внимательно прочел записку.

– Тут написано, что тебе нельзя ничего экстремального. И что нормальный секс продолжительностью около 20 минут, тебе не повредит.

– Черт, зачем было писать так подробно? – возмутился Ёджи.

Брэд ухмыльнулся.

– Кажется, тебе снова не повезло....

– Да ладно, Брэд! – взвыл Ёджи,- не будь задницей!

– Я не хочу, чтобы ты был самым слабым в команде, Кудо, – метафорически выразился Брэд.

– Еще две недели ты не делаешь никакой серьезной работы. – Он взял календарь со стола и сделал в нем пометку, закрепляя этим свое решение.

Ёджи взорвался.

– Хей, тут написано – 20 минут – можно. Раз уж ты такой заботливый, можешь сам за этим проследить, извращенец хренов!

Брэд изучающе его рассматривал.

Ёджи нагнулся над столом и посмотрел ему прямо в глаза.

– Пора и мне познакомиться с твоими способностями, Брэд. – знойно сказал он.

В глубине темных глаз словно сверкнула молния. Ёджи видел такое и раньше. Обычно это значило, что Брэд увидел будущее.

Что бы там ни было, Брэд даже не вздрогнул.

– Что, так хочешь умереть, Кудо?

– Да ладно, иногда неплохо побыть и уке, – Ёджи грациозно изогнулся, словно и не был недавно тяжело ранен. – И сейчас, кажется, самое то время.

Брэд вздохнул, оглядел груды бумаг на своем столе. Налоги. Он ненавидел налоги. А потом встал, обошел вокруг стола и обнял Ёджи. Тот был такой стройный, такой хрупкий.

Ёджи жадно поцеловал его и почти сразу отодвинулся.

– Кажется, я кончу прямо сейчас, меня так давно никто не обнимал...

– Ну нет. Я хочу использовать все 20 минут, – возразил Брэд.

Он сбавил темпы и начал медленно раздевать его, нежно поглаживая старые пулевые шрамы и длинный новый шрам, идущий поперек ребер – от операции на сердце.

– Ты был великолепен, – слегка нахмурился Брэд.

– Не заставляй меня стесняться, – тихо попросил Ёджи.

Брэд поцеловал его в губы.

– Ну, как ты? – спросил он.

– Немного... кружится голова...

Он отнес его в спальню и положил на кровать.

– Ты знаешь, а ведь мы никогда не были вместе только вдвоем, – сказал Брэд расстегивая свою рубашку.

– Ты забыл про тот случай, когда мы гонялись друг за другом по парку и я хотел тебя убить, правда? – спросил Ёджи.

Брэд слегка улыбнулся.

– А мне не стоило?

Он закончил раздеваться и сел на краешек кровати, склонившись над ним и нежно поглаживая его грудь ладонью.

Ёджи лениво улыбнулся, расстегнул ремешок часов, снял и отложил их в сторону.

– Думаешь, тебе стоило? – ответил он вопросом на вопрос.

Брэд лег на него, жадно целуя.

– Месть так сладка, Вайс... – пробурчал он.

– До тех пор пока ты пользуешься смазкой, – напомнил Ёджи.

Брэд рассмеялся.

– Ёджи, – Он поцеловал его и заглянул ему в глаза. – Я тебе когда-нибудь говорил, что ты был моим любимцем?

Ёджи снял и убрал очки.

– Теперь, раз уж мы оба безоружны, я могу тебе признаться что уверен, что ты самый большой врун в истории человечества. Но, думаю, что смогу постараться поверить в это минут на двадцать, если ты... сделаешь... это... правильно... – он забыл о том, что хотел сказать дальше, когда Брэд занялся им.

 

 

– Ты трахнул Ёджи, – Шулдих сидел на кухне и чистил пистолет.

– Ему это было необходимо. – Брэд вынул из холодильника пиво и сел рядом.

– Он должен был попросить меня, – заметил рыжий.

– Ты слишком груб, бэби. Доктор сказал, что ему можно заниматься нормальным сексом, а не валяться по полу, упражняясь в акробатике.

– Я бы не был с ним груб, – возразил Шу, не отрывая взгляда от пистолета, которым он занимался.

– Кажется, кто-то ревнует. – Брэд отпил пива из бутылки. – Я тут не при чем, это была его идея.

– Я отдал тебе Айю. Ёджи – мой.

– Мой, твой и еще соседской девчонки, – ответил Брэд, чувствуя себя глупо.

Шу холодно взглянул на него и начал собирать пистолет.

– Он в порядке?

– Спокойно отдыхает. – Брэд потянулся и взял его за руку. – Кстати, а где соседская девчонка?

– Забирает Порш из ремонта, – ответил Шулдих. – Помнишь, его поцарапали на прошлой неделе?

– Мне повезло, что он не потребовал новую машину, – нахмурился Брэд и отхлебнул пива.

– Не позволяй ему тебя шантажировать, – посоветовал Шу. – Врежь ему, если снова начнет плакать. Со мной ты никогда особо не церемонился.

– Ты никогда не плакал, – заметил Брэд. – Странно, он оказался куда большей шлюхой, чем ты.

– Ну, я, по крайней мере, никогда этого и не скрывал, – Шу снова холодно взглянул на него. Но его взгляд потеплел, когда он понял, что Брэд жадно его рассматривает. К черту пистолет! К черту Брэда! Он встал и повернул кресло Брэда так, что смог сесть верхом на его колени и поцеловать.

– А не осталось ли у тебя чего-нибудь и для меня? – промурлыкал он, пододвигаясь к Брэдли, более чем однозначно...

– Бэби, – Брэд поцеловал его, – что пока я жив, а не в гробу, у меня для тебя всегда кое-что найдется.

– Хмммм, интересно, когда мы в последний раз занимались этим на кухне?....

– О, нет, ты же не станешь... – Брэд встал, но Шулдих не собирался отцепляться, а только крепче обвил его ногами. – Как мне повезло, что ты такой худышка.

– Ммм, ты такой сильный, – пробормотал Шу, который чувствовал себя немного глупо, но ему это, пожалуй, даже нравилось. – Думаешь, сможешь подняться со мной наверх?

Бред поставил бутылку на стол, закинул Шу себе на плечо, и снова взял бутылку.

– Теперь – смогу.

– Брэд, поставь меня на пол! – возмутился Шу – Брэд, не смущай меня!

– Никто не видит, а Ёджи не смотрит, – Брэдли слега шлепнул его по узкому, обтянутому джинсами заду. – А сколько раз я видел, как ты это устраиваешь с другими парнями? Прими наказание как мужчина, ты, вечный чибик.

Ёджи разбудил дикий шум, доносившийся из соседней спальни. Шу снова занимается этим, понял он. Остается только позавидовать симпатяге. Брэд наверняка пьет виагру или что-то в этом роде. Удивительно выносливый парень... И он снова заснул с довольной улыбкой на лице.

 

 

Айя вернулся домой и бросил ключи на столик в прихожей. Тишина. Ключей Фарфарелло и Оми не было. А остальные висели на своих местах. Он огляделся.

И нахмурился. Налоговая документация все еще лежала на столе.

Он поднялся наверх. Обычно открытая дверь в спальню Ёджи была закрыта. Он осторожно открыл ее.

Ёджи спал среди скомканных простыней и тихо посапывал. Айя закрыл дверь и отправился в другую спальню.

Шулдих разлегся поперек Брэда, оба спали нагишом, рука Брэда запуталась у Шу в волосах, рука Шу у Брэда на груди... Это было слишком чертовски мило. Он подошел и плюхнулся на кровать, чтобы наверняка разбудить их.

– Приветик, я вернулся.

Они проснулись, вздрогнув от неожиданности. Но тут же успокоились.

– Айя... что расшумелся...? – возмутился Брэд, нашаривая очки. Айя вынул их из футляра и передал Брэду. Затем наклонился и поцеловал его.

– Мне одиноко, – протянул он. – Что это все уснули посреди дня?

Шулдих хмыкнул и потер нос, потом сел и потянулся с протяжным, счастливым вздохом.

– Во-первых – лень, во-вторых, – хороший секс, – он посмотрел вниз, на Брэда. – Der war Himmel, mein grosser starker Geliebter. (Это был рай, мой большой и сильный возлюбленный) – он нежно погладил американца по щеке.

– Dann muss Himmel ein verfluchter noiseyplatz sein. (Тогда рай очень шумное местечко) – хихикнул Брэд.

– Вы когда нибудь прекратите трепаться на немецком? – возмутился Айя.

Шулдих, все еще потягиваясь, встал с кровати.

– Я в душ. Так что он весь твой, сладенький. Если он конечно еще на что-то способен, после Ёджи и МЕНЯ, – он вышел из спальни и закрыл дверь.

Айя посмотрел на Брэда.

– Ну? – спокойно спросил он.

– Раздевайся и посмотрим, – просто ответил Брэд. Ох, у него сегодня было отличное настроение. На самом деле, в том чтобы протрахаться весь вечер и забыть о налогах, несомненно, было нечто очень привлекательное.

Он наблюдал за тем как Айя раздевается, отдавая должное и всему что скрывалось под бриллиантами и платиной, серьгам в ушах, носу, кольцам, браслетам, браслетам на предплечьях, ожерельям, кольцам в сосках, ножным браслетам и свободному поясу, усыпанному бриллиантами у него на талии, подчеркивающему вытатуированный пурпуром иероглиф Каны "ценный" (takai яп) на его правой ягодице. Его холодный, но соблазнительный облик довершала пурпурная помада.

Брэду он казался иллюстрацией из дорогого журнала.

– Хммм... моя Принцесса... – Брэд снял очки и снова положил их на тумбочку у кровати. – А ну-ка, садись сюда. – Он слегка приподнялся и Айя упал в его объятья, жадно целуясь и, дрожа от страсти, обхватывая его ногами.

Брэд мысленно хихикнул, подумав, что заниматься любовью с Айей сродни тому, чтобы валяться на груде драгоценностей.

 

 

Гребаные чертовы налоги...

Он отбросил ручку и схватился за голову, мечтая об одном – закричать.

Наги и Оми, сидели рядышком за своими лаптопами, посреди раскиданных пустых бутылок от содовой и коробок от еды... и работали как каторжные над порученным им заданием.

Уничтожали ДАнжело через сеть. Банковские счета, платежи, кредиты, любые поставки и услуги, все что угодно, от банковских переводов до счетов от садовника. Даже горничные получили уведомление о расчете и увольнении. Карточки на оплату бензина, регистрация машин. Его жене послали материалы на его любовницу. Его детей "выгнали" из школы. Оплата за дом престарелых у его отца была признана недействительной. Все, что когда-либо ни принадлежало ДАнжело, теперь у него было отнято.

А парочка относилась к этому как к игре, хихикая и подталкивая друг друга локтями, подсчитывая, кто набрал больше "очков".

Брэд немного понаблюдал за ними, снова посмотрел на налоги, и опять перевел взгляд на пацанов. Постепенно в его голове зрел злобный план...

 

 

Лифт поднимал их на этаж, который занимал офис ДАнжело.

Фарфи угрюмо стоял в одном углу, Оми и Наги – в другом. Остальные удобно расположились у перил.

– Знаете, что мне не нравится в фильмах? – вещал Ёджи. – То как они изображают убийц. Они постоянно делают из них то исключительно психованных профессионалов, то придурочных слабаков-неудачников террористов.

– Ха, а ну поднимите руки, парни, – хихикнул Шулдих, – кто из вас психованные профессионалы, а кто придурочные слабаки террористы?

– Заткнись, Шулдих, – устало попросил Брэд.

– Вот именно! – не унимался Ёджи, – Именно об этом я и говорю, Вейсс были хорошими парнями, а вы, Шварц, плохими. Но все мы все равно занимались одним и тем же – мочили народ. Зарабатывали на убийствах. И кто мы теперь? Grau? Серые? – он закатил глаза.

– Кучка кровожадных сучек, вот вы кто, – заявил Фарфарелло. – Я ухожу, Кроуфорд. Я не могу даже привести свою девушку домой. Если она увидит ваш бордель, то решит что я еще ненормальнее, чем я есть.

– Замечательно, после твоего последнего свидания дома, мне пришлось менять полы и ковровое покрытие, – спокойно ответил ему по-английски Кроуфорд. – Интересно, будет ли она следить за тем, принимаешь ли ты таблетки, чтобы не увидеть как ты пускаешь слюни?

– Она медсестра из клиники, – заметил немного застеснявшийся Фарфи.

– Фарфи! Чувак! Ты даешь! – Шулдих шутливо ткнул его локтем. – Боже, она наверное совершенно больная!

– Да по сравнению с ней, ты просто подзаборная дворняга, – уведомил его Фарфи.

– Гррр-Фарррфффф! – Зарычал на него ШуШу.

Брэд отвесил ему подзатыльник.

Шулдих оглушенно вздохнул.

Айя взял его за руку и утешающе приобнял.

– Хватит его бить, Брэд, – сказал он.

Брад спокойно посмотрел на него. Если бы у него не было яиц...

– Это же просто работа, такая же, как и остальные, – невозмутимо продолжал Ёджи, – почему мы должны прятаться?

– Потому что мы – зло, – ответил Наги. – Мы убиваем людей – поэтому мы зло.

– Ну и что, а солдаты на войне, чем, по-твоему, занимаются? В чем разница? Только не в деньгах. Солдатам тоже платят.

– Они это делают, чтобы защитить свою страну, по приказу.

– Ну и что? А мы защищаем себя. К тому же занимаясь этим бизнесом, ты превращаешься в живую мишень. И во что превратился бы весь этот гребаный мир, если бы такие как мы не делали свою работу? На наше место пришли бы дилетанты, которые и убивать-то толком не умели. Посмотрите на криминальную хронику. Мелкие уличные банды, беспорядки в Америке, а в России вообще беспредел.

– Не стоит принимать это так близко к сердцу, Кудо, – сказал Брэд. Лифт остановился и двери открылись.

– Ладно, парни, пошли, разберемся с этим.

ДАнжело был конченым человеком. Вспотевший, без пиджака, в галстуке набекрень, растрепанный. Он сидел на бесценном ковре и допивал последнюю бутылку виски, зная, что не сможет даже купить себе еще одну. Его больше не обслуживали. У него, черт побери, больше не осталось ничего. Проклятье!

Выстрелы, снявшие охранников, были сделаны из пистолетов с глушителями, так что он совершенно не ожидал того, что двери офиса слетят с петель. На него были направлены дула пистолетов. Там стоял Кроуфорд, пряча руки в карманах черного френча. Хорошенький, как с картинки.

Значит, Дьявол пришел по его душу.

– Я предупреждал вас, – чуть ли не нежно сказал Кроуфорд.

– Мы можем договориться... – в отчаянии прошептал ДАнжело.

– Вам больше нечего мне предложить.

– Мои люди, внутренняя охрана...

– Так же сломлены, как и вы, – сказал Брэд. Он посмотрел на нескольких, все еще оставшихся со своим боссом.

– Шулдих? Понравился кто-нибудь?

– Пфф, Брэд, уроды, – Шу состроил гримаску. – Да я и не в настроении.

– Что ж, вы избежали судьбы, которая куда страшнее смерти, – Брэд улыбнулся как ангел. – Убейте их. – Ангел превратился в демона.

 

 

Наги, полузакрыв глаза, наблюдал как его ублажал Оми. Было таааак хорошо... денек выдался захватывающий, после разборки с бандитами у них обоих взыграли гормоны. Если бы Брэд так не вопил из-за испачканного дивана, они бы до спальни ни за что не дошли...

Оми дошел до предела и больше был не в силах сдерживаться, он обнял Наги, входя в него так резко, как мог. Наги двигался в такт, стараясь принять в себя как можно глубже.

Он почувствовал как пенис Оми дернулся, наполняя его, и с тихим удовлетворенным вскриком кончил сам.

Они целовались, пока их не прервал громкий смех и стук ботинка в стену из соседней спальни.

– Эй вы там! Потише! – услышали они крик Брэда. И развеселая четверка за стеной разразилась смехом.

Наги покраснел и выругался.

Оми хихикнул и лег на спину.

– Хей, красавчик, – прошептал он, заглядывая в темно синие глаза Наги.

– Оми, – нежно ответил Наги. – Я тебя люблю.

Оми снова поцеловал его.

– И ты это не устаешь подтверждать, – промурлыкал он, нежно гладя Наги по иссиня-черным лохмам.

– Вот поганцы, – сказал Шулдих, уютно прижавшись к Брэду и пытаясь притянуть Ёджи поближе.

Брэд обнял его и Айю, Айя такой холодный, а Шулдих такой горячий...

– Ох, пора это прекратить, – сообщил Ёджи. Он освободился от объятий Шулдиха, уселся на Брэда, поцеловал и заявил: – Я первый.

– Проклятье, Ёджи, ни за что! – возмутился Айя.

– Какого черта! – злобно заорал Шулдих.

Брэд закрыл глаза и начал молиться.

 

 

Наги, сидя следующим утром за столом Брэда, с отвращением смотрел на гору бумаг.

– Я даже не знаю с чего начать! – пожаловался он.

Оми нагнулся над стопкой.

– Откуда угодно. Где бланки? – К пяти часам они наконец смогли сдвинуть дело с мертвой точки.

– Аааххх! – Наги демонстративно стукнулся головой о стол. "Как меня достало быть в Шварц!!"

 

 

Часть 10. Slow Torture

Медленная пытка.

 

Все было великолепно. Лучший отель с видом на море, открывавшимся с террасы, вышколенный персонал, прекрасный сервис, лучшие повара, и абсолютное безделье. Лежи себе на солнышке рядом с бассейном, наслаждайся ветерком, ходи на прогулки, дискотеки или трахайся до потери сознания.

– Может, пора вернуться домой? – спросил Брэд. Он лежал под тентом, и для верности его намазали солнцезащитным кремом. Глаза скрывали дорогущие солнечные очки.

– Ни за что, – заявил Шулдих. Если Брэду так хочется, он может остаться бледными как мертвец, а он сам хочет хорошенько загореть. Он валялся на солнышке и хотя ему хватило вкуса не обзавестись бикини, он просто приспустил шорты на столько, что было уже не ясно, что в конце концов было хуже.

Брэд вздохнул. Вчера он от скуки затеял в баре драку. Кто то вызвал полицию и только взятка смогла утихомирить блюстителей закона Тенерифе (Канарские о-ва; Испания). Конечно, они больше не пойдут в этот клуб. Но в Пуерте де ля Круз полным полно ночных клубов. А с его симпатичными спутниками у него будет достаточно поводов устроить драку....

– Прекрати, – сказал вслух Шулдих. – Ты же не собираешься устраивать каждую ночь драки в клубах.

– Мне скучно. А выставление своей задницы на показ не относится к моим представлениям о "ваууу-ваууу!". – иронично заметил Брэд.

Шулдих оперся щекой на кулак и посмотрел на него.

– За то к моим – относится, – он улыбнулся, наслаждаясь зрелищем.

– Да ради всего святого... – возмутился Брэд. Он так привык, что именно он присматривает за остальными, а теперь....

Шулдих вздохнул и перевернулся. Впервые в жизни он не думал о шрамах на руках и спине, а просто наслаждался солнцем.

Даже Айя наконец расслабился, согласился расстаться с большинством своих побрякушек и полежать на солнце. Он оставил только серьгу в ухе и в сосках, и усыпанные камнями часы, спрятанные в кармане шелкового пляжного халата, а так он сиял только белой, умащенной маслом кожей.

Ёджи предпочел загорать чуть поодаль от остальных. Во-первых, он был гораздо загорелее остальных, а во-вторых его шрамы были заметнее даже чем шрамы Шулдиха. Круглые шрамы от пуль, длинная черта на груди, после операции на сердце... Не то что бы это его волновало, он даже и лосьоном от солнца не пользовался, уверенный в том, что когда-нибудь так или иначе все равно заболеет раком.

Оми и Наги резвились на берегу океана, своими дикими прыжками в волнах привлекая как внимание девочек, так и других мужчин. Они веселились и не скрывали этого.

Брэд, к собственному возмущению, провел в постели неделю, но каждый раз, когда он пытался взять себя в руки, он снова впадал в меланхолию. И даже сейчас он с трудом поддерживал внутреннее равновесие.

Он не мог снова показать свою слабостью Он должен уничтожить ее, как и все, что досаждало ему, даже если это было частью его собственной личности.

Шулдих оставил его размышлять, а сам начал путешествие по мыслям окружавших их людей, стараясь найти что-нибудь "забавное".

И кое-что нашел. Наблюдавшие за ними мыслили вполне обычно, мужчины ли, женщины, все, отмечали, что они достойное зрелище. Кое-кто размышлял о том, как экзотичный азиат заполучил свои украшения. Многие удивлялись тому, что все они говорили на каком-то восточном языке, хотя двое из них точно были европейцами.

Он не обращал на эти мысли особого внимания, наслаждаясь собственными ощущениями. Солнцем на коже, легким ветерком и послеполуденными звуками чуждого ему мира.

(Бэби) – внезапно услышал он мысль Брэда.

(Ммх?)

(Позови мальчиков сюда. БЫСТРО!)

Он сел и открыл глаза. Он был такой сонный, но это не имело значения, Брэд наверняка что-то увидел, и они должны это знать. Он позвал их, найти такие знакомые сознания даже в толпе было не сложно, и они немедленно подчинились, привыкнув доверять тому, что он не побеспокоил бы их без веской причины.

Минут через десять они вбежали на террасу, по пути напугав нескольких постояльцев, привыкших к тому, что в этой точке мира никто никуда не спешит.

– Что? – тяжело дыша спросил Наги.

– Вас может утащить приливной волной, – спокойно объяснил Брэд, – так что отныне держитесь подальше от этой части пляжа.

Наги осел на ближайший шезлонг.

– Всего-то...- вздохнул он.

– Если вам по вкусу мысль утонуть, давайте, валяйте, знаю я вас... бай-бай, – Брэд даже не посмотрел на мальчика.

Наги нахмурился.

– Я хотел сказать, что подумал, что на нас напали... Черт, почему ты постоянно нас унижаешь!

Оми подошел к нему и взял за руку.

– Наги... – предостерег он.

Но Наги не обратил внимания.

–Нет. С самого начала отпуска ты постоянно шипишь на меня и дерешься, зная, что я не могу дать сдачи! Достало! Еще раз – и я не буду больше сдерживаться! – раздраженно, но горько выкрикнул он.

Теперь Брэд смотрел прямо на него.

– Ты что думаешь, мне НРАВИТСЯ видеть, как ты тонешь? – осведомился он, – Не для этого я так долго вытаскивал ваши задницы из дерьма, чтобы вы взяли и утонули. Меня ТОШНИТ от всех этих видений!

– Черт, Наги, ты снова его расстроил! – Айя встал, набросил на плечи халат и подсел к Брэду.

– Не надо, – зашептал он, – Не здесь, здесь слишком людно.

– Брэд, ну почему ты не можешь стать таким, каким был раньше! – печально прошептал Наги. – Перестань, перестань сейчас же! Я не могу тебя видеть в таком состоянии! – он встал и отправился в свой номер.

Оми посмотрел на Брэда.

– Пожалуйста.... не сердись на него... – но все таки он больше переживал за Наги и побежал вслед за ним.

Айя слегка нахмурясь посмотрел им вслед. Он вспомнил, как удивился, когда год назад впервые увидел их вместе. Они были как луна и солнце, полная противоположность друг другу, составляющая единое целое. Он снова посмотрел на Брэда.

– Не надо, Брэд, успокойся. Все будет хорошо, – нежно сказал он.

– Что, думаешь, я заплачу? И не мечтай, – процедил Брэд сквозь сжатые зубы. – Шулдих, проводи меня в номер. – Он встал и одел свой махровый халат

Айя тоже хотел пойти с ними, но знал, что сейчас он будет только помехой. По тону Кроуфорда было ясно, что только Шу получил приказ. И никто больше. Внезапно он почувствовал себя очень неуютно. Он вынул из кармана и одел часы.

– Ей, Ёджи, просыпайся, ты сгоришь, – он потряс приятеля за плечо.

– Да не сплю я, – пробурчал Ёджи, скрытые темными очками глаза улыбались.

– Пойдем отсюда.

Ёджи вздохнул.

–И тут не плохо. Ран, ляг. Все пройдет.

– Нет! – чуть не заорал Айя, как это случалось все чаще и чаще, его беспокойство начало перерастать в панику.

Ёджи сел и снял очки.

– Клянусь, вы все крейзанулись. Кроме Шулдиха. Крейза его дом родной. Знаю я о чем ты сейчас начнешь ныть, Ран, успокойся, на тебе и так надето на пару тройку лимонов. Для счастья вполне достаточно!

– Свинья! – Айя развернулся и пошел к отелю.

Ёджи тяжело вздохнул и встал.

Шулдих зашел за ним в спальню, запер дверь и снял пляжную рубашку. Он оставил сандалии у входа. Слишком долго жил в Японии.

Брад однако не стал раздеваться. Он стоял и смотрел на Шулдиха, руки скрещены на груди, губы сжаты.

– А кто обвинял МЕНЯ чуть ли не в нападении?

– Что? – удивился Шулдих, снимая шорты. – Я что не могу закрыть дверь и раздеться в собственной спальне?

– Хммм, помнится раньше ты раздевался перед распахнутой дверью, – протянул Брэд.

– мне было одиноко, mein Mann, – он подошел и обнял Брэда, глядя на него с легкой улыбкой. – Я так давно тебя люблю...

Брэд положил руку ему на плечо, а другой погладил по щеке, вглядываясь в его лицо. Он совсем вырос, и, несмотря на все превратности жизни, так красив... Брэд вздохнул.

– Я хочу домой. Я хочу снова быть самим собой. Я хочу, чтобы все это скорее закончилось и хочу забыть об этом. Я хочу кого-нибудь убить, – спокойно закончил он.

– Еще... три.... недели, – с последним словом Шулдих слегка поцеловал его в губы.

Но Брэд хотел большего, хотел чувствовать его, его вкус, чтобы вспомнить кто он сам...

– Бэби, – он притянул его ближе, и крепко обнял. Его пальцы гладили рыжие волосы... Он снова поцеловал его, на этот раз со всей страстью...

– Ты же знаешь, для меня это сущий ад!

(Тебе нужно время,) – телепатически прошептал Шу. – (Ты должен научиться расслабляться.)

Брэд прижался щекой к его щеке, наслаждаясь тем, что он сейчас был в его объятьях, так близко... он сделал шаг назад, снял пляжный халат и снова обнял его, поцеловал...

(Почему вы смогли меня затрахать до такого состояния, что я согласился на дурацкий отпуск, а я не могу затрахать вас, чтобы вы согласились вернуться домой?)

(Может, мы взяли числом?) – Шулдих оттянул резинку его трусов и начал стягивать их.

(Ну, сейчас мы только вдвоем, и я хочу чтобы отпуск закончился.) – Брэд схватил его за запястья и вынудил остановиться.

Шулдих посмотрел вниз.

(По тебе не скажешь,) – промурлыкал он.

(Я могу вышвырнуть тебя за дверь и позвать Айю,) – пригрозил Брэд.

Шулдих поднял голову и улыбнулся.

– Попытайся.

Брэд посмотрел на него и сдался. В присутствии Шулдиха ему всегда было сложно сохранять здравый рассудок... интересно, почему он давным-давно не свихнулся.

 

 

Наги сидел за письменным столом, а пред ним стоял лаптоп. Он просматривал поступившие предложения. Не смотря на то, что они оставили совершенно ясное сообщения на всех основных языках, что 4 недели будут вне зоны досягаемости, все же многие полагали, что их дела слишком важные или слишком срочные, и просто увеличивали гонорар.

– Наги, – к нему подошел Оми. – Что делаешь?

– Брэд расстроится, когда увидит сколько выгодных контрактов мы упустили, – возмущенный Наги выключил компьютер. – Ему надо работать, а не валяться, бездельничать и думать о том, что у него нелады с головой.

Оми давно уже понял, что Наги чувствует к Кроуфорду и насколько он привязан ко всем бывшим Шварц, несмотря на то, что они считались "Злом". И он уважал его чувства, даже тогда, когда две группы пытались убить друг друга.

– Наги, может все таки лучше дать ему спокойно все обдумать, а не кормить таблетками?

– Все? – переспросил Наги. – Да он даже не может сказать, что с ним. Если бы он знал, он бы с этим справился.

– Может, он просто не хочет сам себе признаться, – тихо предположил Оми, откинувшись в кресле. Он хотел успокоить Наги. Он был таким счастливым, там, на берегу... – Люди иногда подавляют то, что их угнетает. Наверное, в этом же причина моей амнезии. Может я просто не хочу знать, кем я был раньше и что именно тогда случилось. Черт, да мне давно на это наплевать... – Или было наплевать, пока Айя не напомнил...

Наги недовольно поджал губы.

– Никогда не замечал, чтобы он не мог посмотреть в лицо фактам или разобраться с проблемами. Хотел бы я знать, в чем, черт побери, дело. Не думаю, что все это только из-за Фарфарелло. Брэд ХОТЕЛ ему помочь.

– Ну, пока это самая очевидная причина. – Оми взъерошил его черные лохмы, все еще влажные после купания.

Наги закрыл лицо ладонями.

– Я бы хотел чем-то ему помочь. Но не знаю как.

Оми обнял его за плечи.

– Он скажет нам, когда немного придет в себя. Но если ты сам будешь срываться, лучше не станет.

Наги вздохнул. Он обязательно извинится, когда представится случай.

Иногда он скучал по временам, когда они были Шварц. Когда он мог усесться на диван с ногами и смотреть тв, положив голову вместо подушки на колени Брэду, когда тот обнимал или гладил его по щеке перед тем, как он уходил в школу, когда он ругал его за то, что он испачкал одежду кровью и позволял просто выбросить ее, вместо того, чтобы отстирывать.

Он так хотел быть ближе к нему, быть ему полезным, но теперь вокруг было слишком много народа... Злые взгляды ревнивого Айи, территориальное поведение Шу-Шу. Ёджи, ладно. Ёджи особо не лез. Но вот Айя вечно требовал к себе исключительного внимания и не переносил, когда его оказывали кому-то другому. А Шулдих изменился с тех пор, как его похитили SZ. Он словно замкнулся в себе, когда не вис на Брэде или на Ёджи. Казалось, он на столько закрылся, что никто уже и не знает на самом деле, что с ним происходит. Несколько раз Наги замечал у него на лице странное выражение, словно его мучила какая-то навязчивая мысль.

Может, он тоже скучал по старым, добрым временам.

Он сжал руку Оми. Наверное он глуп и сентиментален. В конце концов, он же сам постоянно с Оми, где тут выкроить время на Брэда? А может Шу-Шу преследовала боль из прошлого?

– Наги... – нежно прошептал Оми, – Давай отложим эти размышления на некоторое время. Хоть не на долго.

Позднее, к своему удивлению обнаружил Брэда в гостиной. Он был один и пил заказанный в номер кофе.

– Поделишься? – спросил мальчик.

– Что, хочешь сесть и попить кофе с безумцем?

– Сам знаешь, что хочу, – Наги вздохнул и сел на диван напротив Брэда. – И что теперь?

Он налил в пустую чашку немного кофе.

– Все зависит от тебя.

Ответ прозвучал так, словно Брэду было все равно.

– Извини, что я тогда разорался. Я... волновался за тебя... и ... сейчас волнуюсь.

– Не стоит, Наги, – Брэд отпил кофе. На нем была черное домашнее кимоно. – Ты всегда слишком много на себя взваливаешь.

– Ха-ха, – Наги с сарказмом припомнил свой телекинез.

Брэд вздохнул и поставил чашку на столик.

– Похоже нам придется как-то пережить этот дурацкий отпуск. Может, завтра погуляем? Оставим остальных. Мы могли бы... осмотреть остров? Зайти в музей или еще куда-нибудь?

Наги задумался.

– Вдвоем? – он усмехнулся. – Никакой слежки? Никаких телефонных звонков? Никаких жучков?

– И кто из нас свихнулся? – ухмыльнулся Брэд.

– Ок. Никаких приятелей.

– Договорились. За ужином я сообщу остальным.

Ресторан был отличный, блюда – изысканные. Все немного захмелели от вина. Все, кроме Брэда, который в основном пил воду.

Ёджи закурил. Их столик был на террасе, кто бы стал возражать?

– Это обязательно? – спросил Брэд.

– Да, – как всегда спокойно подтвердил Ёджи.

– Я бы хотел, чтобы ты бросил. И ты и Шулдих, – он как раз заметил, как Шулдих потянулся за пачкой.

Ёджи только лениво улыбнулся.

– А я бы хотел, чтобы ты поцеловал меня в зад, – с невинным видом сообщил он и выпустил колечко дыма.

Брэд раздраженно зыркнул на него, и в глубине его глаз было нечто, что Ёджи уже успел изучить.

– Кхм, – Наги заерзал на своем стуле.

Опасный блеск пропал.

– Наверное, вы все уже поняли, что я не в восторге от этого отпуска. Так что мы с Наги завтра собираемся погулять. Никаких планов, просто прогулка. Туристическая. Только мы. Надеюсь, вы найдете, чем заняться.

Наги уже успел поговорить с Оми, а вот для остальной троицы это было неожиданностью. Шулдих уставился на свой десерт и состроил недовольную гримасу. Он уже успел вытащить подробности непосредственно из головы Брэда. Айя, казалось, был готов сейчас убить любого, кто подвернется под руку. А Ёджи, по-видимому, было пофиг.

– И не спорьте, – предупредил Брэд.

Айя был готов взорваться. Но сидел относительно спокойно, давая всем понять, что если бы у него была возможность разбить что-нибудь о стену или выпустить кому-нибудь кишки, то он несомненно почувствовал себя гораздо счастливее.

– Сходим куда-нибудь вечером? – попробовал сменить тему Шулдих.

– Да, но не надолго, – ответил Брэд. – Посмотрите на себя. Что, настал конец света? Вы сами хотели, чтобы я отдохнул. Побездельничал. Вот я и собираюсь этим заняться.

Неловкую паузу, возникшую за столом нарушили громкие голоса, доносившиеся с другого конца террасы.

Любопытный как кот Шулдих, сразу же начал сканировать мысли посетителей, чтобы узнать причину скандала, а Брэд, перехватив его взгляд, увидел, как из-за одного из столиков вскочила разъяренная женщина. Она направлялась в их сторону, словно рядом с ними был единственный выход из ресторана.

Наверняка, она хотела уйти, но ее спутник догнал ее и схватил за локоть. Она отпихнула его, и он практически упал на Айю. Женщина продолжала поносить своего спутника на каком-то из романских языков.

Когда мужчина вскочил с явным намерением дать ей физической сдачи, Брэд встал, схватил его за рубашку и послал в нокдаун одним ударом в челюсть. Брэд потер костяшки, поправил свой галстук и сел на свое место, не обращая никакого внимания на суету персонала, приносящего посетителям извинения за беспокойство и "удаляющего" придурка с "поля боя". Женщина бросила на Брэда пристальный взгляд и ушла.

– Эх. Это была неплохая разрядка. – довольно сказал Брэд.

– Ты как всегда герой, mein Mann, – буркнул Шулдих.

– Ты как? – спросил Брэд Айю.

– Это было омерзительно, вот и все.

– Было бы омерзительно, если бы он что-нибудь с тебя снял, – Брэд осмотрел Айю, вроде все его побрякушки были на месте.

– Ничего не пропало, – подтвердил Айя, и отвел взгляд.

– Я о тебе беспокоился, а не о твоих вшивых бриллиантах! – возмутился Брэд, когда Шулдих подтвердил его подозрения о том, о чем задумался Айя. – Я беспокоился о том, что ты расстроишься, если что-нибудь пропадет. И кстати, Шулдих, прекрати передавать мне все их мысли одновременно! Ты заставляешь меня нервничать по пустякам!

– По пустякам?! – злобно уставился на него Айя.

– Я имел ввиду совершенно не это! – огрызнулся Брэд.

– Извини Брэд! – расстроился Шулдих.

– Как бы я прекрасно жил без всех вас! – нахмурился Брэд.

И тут Айя тихо взорвался. По-другому и не скажешь. Он тряхнул головой, словно стараясь избавиться от навернувшихся на глазах слез, потом вытер их носовым платком.

– Тебе надо было предвидеть это прежде чем затевать все это дерьмо!

Он вскочил и выбежал из ресторана.

– Ран! – Ёджи кинулся за ним.

Шулдих остался сидеть. Они с Наги смотрели в свои тарелки. Оми чувствовал себя крайне неловко. Все они давно знали, что под внешним спокойствием Брэда могла скрываться смертельно опасная ярость.

Ёджи сумел немного успокоить Айю, напомнив ему, что Брэд слегка не в себе. Айя вернулся, но держался с Брэдом подчеркнуто холодно.

 

 

В клубе, куда они отправились вечером, было душно и людно. В этом заведении не было ограничений по возрасту, так что Наги и Оми могли от души повеселиться вместе со всеми. Однако, надо отметить что в этом заведении не только были как гомосексуальные, так и "натуральные" парочки, но тут и не стеснялись прилюдно употреблять наркотики и заниматься сексом.

– Тьфу, – Наги взглядом указал на одну из парочек.

– Ну не знаю, – пожал плечами Ёджи, спокойно наблюдая как неподалеку от них девица отдавалась бритому парню. – Тебе бы самому стоило хоть раз в жизни попробовать.

– Свиньи, – брезгливо прокомментировал Наги.

Ёджи засмеялся.

– Ах, ты, маленький ханжа! А кого это арестовывали за развратные действия в публичном месте?

Наги покраснел.

– Ну мы же по крайней мере занимались этим за закрытой дверью, и к тому же... это... это девчонка!

– А какая разница? – спросил Ёджи, глотнув мартини.

Наги смутился.

– Просто... девчонки ... не должны так себя вести... – пробормотал он

– Что? Им нельзя повеселиться? – Ёджи ткнул Брэда пальцем. – Ты его неправильно воспитал, Брэд.

– Отстань от него, Кудо, – Брэд слегка беспокоило, что Ёджи слишком много выпил. – Бэби, расшевели его, пусть немного протрезвеет.

– Нет, я хочу танцевать с Раном,- Ёджи поставил стакан. – Может хватить страдать и стоит вспомнить о моем существовании?

Айя встал и пошел с ним в толпу, на танцплощадку.

– Что то ты сегодня быстро напился, – едко отметил он. – Хочешь выставить себя на посмешище?

– Да кто обратит на меня внимание, когда на сцене страдает примадонна? – спросил Еджи.

– Заткнись и танцуй, – огрызнулся Айя.

 

 

Брэд удивленно посмотрел на Наги.

– Неужели? – спросил он.

– Что? – не понял Наги, немного захмелевший от своего коктейля из белого вина с содовой.

– Я тебя неправильно воспитал?

– Будто меня нужно было "воспитывать" – иронично заметил Наги, – Думаю, мне хватило того воспитания, которое я получил после того, как меня вышвырнули на улицу.

– Ты когда-нибудь вспоминаешь о Тот? – поинтересовался Брэд.

– Она не была... Я просто... немного... хотя.... – Он вздохнул. – Она никогда не была достаточно в своем уме, чтобы действительно....

Оми встал.

–Хей, Наги-кун, пошли, потанцуем, – он жизнерадостно улыбнулся.

Наги неохотно встал из-за стола.

Брэд отметил, что ему завтра стоит поговорить с мальчиком об этом поподробнее.

– Я бы тоже потанцевал, но тогда мы потеряем столик, – Шулдих чуть заметно улыбнулся.

Брэд окинул его взглядом. Ночь была душной, и Шулдих был одет в зеленую шелковую рубашку и обтягивающие легкие черные слаксы. Рыжая шевелюра как всегда эротично растрепана. Из украшений только короткая золотая цепочка и два злотых "гвоздика" в левом ухе.

 

 

Интересно, – подумал Брэд. – сколько раз в день я смотрю на Шулдиха и думаю о том, как он красив? Даже тогда, когда я не мог себе признаться в том, что люблю его, а он вел себя как последняя шлюха... По справедливости говоря, Айя великолепен даже без всех своих побрякушек, он похож на супер модель, а фигура Ёджи так же изыскана, как его манеры... Но Шулдих был... его первой любовью. И всегда им останется.

– К черту столик, Бэби, – Брэд встал. – Если мы захотим вернуться, то мы его отберем.

 

 

Его разбудило яркое солнце, светившее в окно. Свет был таким ярким и чистым, словно кто-то распахнула врата рая.

– А я жалкий грешник, – подумал он, освобождаясь от объятий. Он вздохнул. Природа звала и чья то нога поперек его живота только усугубляла дело. Он выскользнул из постели и отправился удовлетворять насущные потребности.

Приняв душ и одевшись он внезапно почувствовал, что с ним все... ок.

Наги уже встал и, услышав шум душа, заказал еще один завтрак и еще кофе. Он выглядел сонным и был бы не прочь поспать еще, но предстоящий день слишком его взбудоражил.

– Ну, так чем займемся? – спросил Брэд расправляясь с яичницей с беконом.

– Давай выйдем, – ответил Наги. – а там куда ноги понесут. Смотри, я взял с собой видеокамеру, как настоящий японский турист, – он улыбнулся и продемонстрировал небольшую 35 мм.камеру, висящую у него на шее. – Надо будет поснимать на память. А то потом будем сомневаться, что однажды были в отпуске.

– Ты же знаешь, улики можно уничтожить, – спокойно заметил Брэд, но его темные глаза смеялись.

Наги тряхнул головой и убрал с глаз челку.

– А мне пофиг. Я скучаю по школе. Я скучаю о том, как меня спрашивали "кто это?" и я отвечал... "мой отец"...

Брэд чуть не подавился яичницей и быстро запил застрявший кусок кофе. Иногда мелочи способны ранить не хуже катаны Айи.

– Я старался быть им с самого первого дня, Наги. Может... я не верно это... выражал. Я понятия не имел как себя вести. Но важно то, что... если бы детей выбирали, то я бы выбрал именно тебя, Наги. Так что покончим с этим и пойдем. – Он допил кофе и вытер рот салфеткой.

 

 

Шулдих проснулся и разозлился. Он потер глаза и сел. Брэд уже ушел. Не то что бы он действительно обиделся на Наги. Брэд и так в последнее время уделял мальчику маловато внимания. Просто... он не получил своего утреннего поцелуя... и не проснулся как обычно у него в объятьях...

(Черт, кажется теперь у меня едет крыша), – одернул он себя, и посмотрел на Ёджи и Айю,- (выбор, выбор...). Он недобро ухмыльнулся и решил, – (Агрррр... обоих!)

 

 

Брэд надел панаму, брюки цвета хаки и закатал рукава рубашки. Оказалось, что вполне удобно. Несмотря на то, что его широкие плечи и мускулы, без специально сшитого пиджака, оказались выставлены на всеобщее обозрение.

Он предоставил Наги выбирать маршрут, и только один раз одернул его, когда к ним подбирался вор-карманник. А так, в основном он старался молчать и дать мальчику возможность насладиться утром, проявить заботу и поговорить, подтащить его к живой изгороди из роз и вволю нафотографировать.

– ШуШу оценит, – сказал Наги, выбирая еще один ракурс.

– Не сомневаюсь, – сухо подтвердил Брэд.

Наги навел видоискатель и заметил, нечто странное в выражении лица Брэда. Он опустил камеру.

– Что?

Брэд попытался вернуть видение...

– Я не понял... Может, что-то не значительное... – он отошел от изгороди. – Что то становится жарковато. Пойдем, купим мороженого. – Он положил руку на плечо Наги и слегка сжал пальцы. – Ерунда, – заверил он мальчика.

Они пошли вниз по набережной, а некто очень любопытный наблюдал за ними с балкона небольшого домика, делая вид, что смотрит на океан.

Мужчина из ресторана, одним ударом уложивший Гилермо. Хммм, похоже, ей не показалось и он действительно симпатичный... Но .... кто он?

Он щелкнула пальцами, зная, что один из ее людей был всегда рядом.

– Видишь того мужчину. Того, который с мальчиком. Идут по дороге, во-о-он там.

– Si, Donya, – это оказался Андрэ. – Ми ехо убием.

– Нет, идиот! – прошипела она. – Я хочу узнать о нем все что возможно! И не приближайтесь к нему, понятно?!

– Si, Donya, – подтвердил Андрэ.

Она снова села в свое кресло и капризно надула губки. Похоже, удача отвернулась от Гилермо. Что же, самое время сменить увлечение.

 

 

– Так вот как ты ко мне относишься...! – с отвращением процедил Шулдих.

– Сука! – разъярился Айя.

– Да что ты говоришь?! – Шулдих толкнул его обратно на диван и начал волтузить.

– Шлюха! – Айя потянулся к рыжим волосам....

Еджи вздохнул и поднял трубку.

– Номер 304.

– Кудо? – это был Кроуфорд.

– Hai, Босс. Что случилось?

– Просто проверяю. Они что, снова дерутся? – сухо спросил Брэд.

– Да, как всегда, – по голосу можно было с уверенностью сказать, что Ёджи пожал плечами. – А что у вас? Веселитесь?

– Если это можно назвать весельем. Набрели на небольшой частный музейчик со всякими золотыми фигнюшками и дрянными камешками....

– Босс, как не стыдно, – заметил Ёджи. – Оставьте туземцам их бусики.

– Да мы зашли только посмотреть, – удивился Брэд. – Вы решили, где будем обедать?

– Знаешь, кажется мы обошли уже все местные заведения. Надо поискать что-нибудь новое.

Ёджи немного отошел, чтобы избежать кошачьей драки.

– Например, Котенок?

Ёджи слегка покраснел, как обычно, когда Брэд произносил это прозвище.

– Ну, мы тут начали обсуждать Вену. Но Айя уперся и вот... – он прикрыл микрофон рукой и заорал: – Шулдих, выдерешь ему это кольцо, и кулаки Брэда раскрасят тебя в цвета американского флага!

Шулдих повалил Айю на спину, уселся на нем верхом и со зверским выражением на лице тянул зубами за кольцо, вдетое в его сосок. Сосок не долго бы продержался. Немец осознал реальность угрозы и со вздохом разжал зубы, и тут Айя нанес подлейший удар коленом.

Шу позеленел... скорчился и скатился с Айи на пол.

Ёджи вернулся к разговору.

– Думаю, лучше всего съездить в Париж, – и в его голосе чувствовалась улыбка.

Вздох.

– Думаю, подойдет любое более оживленный городишко. Передай Шу-Шу что когда мы с Наги вернемся, я поцелую и ему полегчает, – он засмеялся, какой он все таки садист.

– Ох, думаю некоторое время он будет очень чувствительным, босс, – заметил Ёджи, – но я должен был это предвидеть.

Брэду было непривычно слышать свою собственную фирменную фразочку со стороны, но он понял скрытый намек.

– Ах ты, бедняжка! – хихикнул Брэд.

 

 

Часть 11. Give a little

Поменьше дать....

 

Отъезд из Тенерифа кое-что изменил. Казалось, Брэд снова стал самим собой. Добыча билетов на ближайший рейс, сборы, упаковка вещей, вся эта внезапная суета переезда взбодрила его.

К ужину они были в Париже.

Для всех и во всем это был очень утомительный день.

Он посмотрел на Наги, сонно свернувшегося в объятиях Оми.

– Спокойной ночи, – прошептал он еще не заснувшему Оми

– Спокойной ночи, – еле слышно ответил Оми, довольный тем, что получил своего Наги обратно. Весь этот длинный день он провел в одиночестве, стараясь не обращать внимания на драку Шулдиха и Айи, подключился к интернету и играл в игры и ждал, ждал... Он прижал к себе Наги и довольно вздохнул.

 

 

Брэд закрыл за собой дверь и пошел в гостиную. Они остановились в старинном отеле, с огромными и удобными комнатами. Само здание было не так уж велико, да и вид из окна был не ахти, но его это не волновало. "Видами" он был уже сыт по горло.

Айя и Шулдих как всегда тискали друг друга.

В этом было нечто почти что омерзительное, час назад дрались как кошки, а потом прилипли друг к другу как пиявки. Они, обнявшись, сидели на диване и делали вид, что смотрят новости. Прелестные, мстительные, коварные, рыжие.

Ему захотелось проскользнуть в спальню и закрыть за собой дверь, пока они не набросились на него снова. Но нет, уже было поздно. Шулдих слегка повернул голову – в зеленых глазах горел азарт.

Брэд снова вздохнул, вынул из ведерка со льдом традиционную "приветственную" бутылку шампанского, откупорил и налил себе бокал.

– Ёджи одиноко, – заметил он, глядя на развалившегося в кресле блондина. И почему он постоянно носит такие коротенькие футболки, а штанам позволяет съезжать ниже пупка? Словно он состоял в религиозной секте, запрещающей скрывать одеждой диафрагму. Это выглядело слишком соблазнительно. Он подошел к креслу, опустил пальцы в бокал и уронил несколько капель холодного шампанского на голый животик. Капли стекли до пупка, образовали озерцо и скользнули ниже...

Ёджи вздрогнул, вытерся, и лениво взглянул на Брэда.

– Боже, Брэдли, а я подумал, что у меня кровотечение! – протянул он.

– Пора спать. – Брэд несколькими глотками допил шампанское, поставил бокал и протянул Еджи руку.

Ёджи лениво потянулся, ухватился за руку и предоставил Брэду вытянуть себя из кресла.

– Лентяй, – упрекнул Брэд.

Ёджи положил ему руки на плечи и все так же лениво поцеловал.

– Отнесешь меня? – игриво предложил японец.

Брэд ответил на поцелуй.

– Мммм, сам дойдешь, – он думал, что слишком устал, но теперь... (Ты слабак, Кроуфорд, слабак..) – устроил себе выговор Брэдли. Но просто столько любовников было для него и правда чересчур.

– Айя, Шулдих, спать, быстро, – отрезал он и пошел в спальню, чуть ли не волоком волоча повисшего на нем Ёджи, который ленился даже ноги толком переставлять.

Шулдих вздохнул и уткнулся носом в плечо Айи, осторожно, чтобы не задеть пластырь, поглаживая его пострадавшую грудь.

– Сладенький, ты сегодня первый, – прошептал он.

– Шулдих, отцепись, а то Ёджи обойдет нас обоих и получит его для себя.

Шулдих встал, тряхнул волосами, а когда Айя встал, схватил его за руку.

– Пусть только попробует, мы выкинем его за дверь.

– Я все слышал, – обернулся Брэд.

 

 

– Вы ЧТО?! – орала она на гангстеров.

– Донна Паола... они выехали из отеля... Мы как раз проверяем информацию из аэропорта и об отплывших суднах. – Он неправильно начал разговор, сказав, что они не смогли найти того мужчину...

– Марко, ты идиот! – выругалась она.

– Но Донна... мы должны были сперва выяснить, где он остановился... это заняло много времени!

Она нервно ходила по комнате, злая и разочарованная.

– Так... Ну вы хоть имя то его узнали? Откуда он? – потребовала она. И это был лучший специалист отца по сбору информации. Она была удивлена тому, что отец сумел прожить так долго, хотя его окружали такие тупицы!

– Si, Донна... Брэдли Кроуфорд... Он американец, но уже много лет живет в Японии. У него агентство... детективное агентство, – подавленно ответил Марко. – "Кроуфорд. Расследования и Охрана."

– Он телохранитель японца? – ее тон был резок. – Того, увешанного драгоценностями? А мальчик?

– Эээ... вы не поверите. Но в отеле мне ясно сказали... что он сын Кроуфорда. Они приехали не работать. Врач прописал ему отдых. С ним сын, еще один мальчик – компаньон его сына, и трое мужчин. Его сотрудники. Жены нет.

– Это существо в бриллиантах его "сотрудник"?? – недоверчиво переспросила она.

Марко мысленно подбросил монетку.

– Si, mi Донна, – очень вежливо подтвердил он.

– Ну... никогда бы не подумала! – она прикинула, сколько должны были стоить драгоценности. – Немедленно выясните, куда он отправился. Вы уже узнали его адрес в Японии?

– Si, Донна. В Токио. Вот адрес офиса агентства. Он не указал домашнего. Вероятно, они совпадают. В отеле сказали, что он, вероятно, безумно богат.

Она задумалась.

– Сколько ему лет?

– Двадцать девять.

– Боже, я так устала от стариков. Не женат? А... сколько лет его сыну?

– По документам – 16.

– Ему 29, а мальчику 16? – она не могла поверить собственным ушам.

Марко пожал плечами.

– Мы проверяем эту информацию, – защищаясь, ответил он.

Она вспомнила то, что увидела в то утро. Он казался... рассеянным... веселый парнишка фотографировал его, а он казалось, смотрел в пространство, особо не интересуясь происходящим вокруг него. И тогда в ресторане... Она видела его лицо... Врач прописал отдых?

– Мне он показался вполне здоровым. Боже, да он уложил Гилермо одним ударом. Он быстр как кобра. И очень силен. – Ее голубые глаза слегка затуманились от воспоминаний. – Так что за история с врачом?

– Они не знали, он не привез с собой никакого специального оборудования, не заказывал никаких лекарств и никаких особых диетических блюд. – Итальянец энергично пожал плечами. – Мы работаем над этим.

Он думал, что не разумно будет говорить ей, что все мужчины расположились всего в двух спальнях, причем для одной из них была заказана очень большая кровать. А простыни, по сведениям горничной, приходилось менять каждый день. К тому же видели, как он прилюдно целовал своих ... "спутников". Нет, нет, это бы слишком расстроило Донну Паолу, а она, как преемница своего отца, не может потерять лицо перед своей "семьей". Она должна иметь над "семьей" такую же безраздельную власть как ее покойный отец. Гилермо слишком много себе позволял, он умудрился подчинить ее себе. Но теперь... ну, он на вечной обзорной прогулке вдоль прекрасного берега Пуэрто дэ ла Круз.

И если ей хочется получить этого Брэдли Кроуфорда, они добудут его ей во что бы то ни стало. А когда она все поймет, ей будет не в чем их упрекнуть.

 

 

– Ван Клиф и Арпел.

– Нет.

– Де Бирс.

– Я же сказал, нет.

Возмущенный стон.

– Ну хоть Тифани!

Раздраженное шипение.

– Айя... нет!

Взбешенный, Айя отвернулся.

Брэд возвел очи горе.

– Ты меня не любишь, – обреченно заявил Айя.

– Ни капельки, – рассеянно ответил Брэд, пытаясь расслабиться в кресле.

– Пф! – уставился на него Айя.

Ответный взгляд Брэда был спокойным, почти равнодушным.

– Мы и так тратим кучу денег на этот кошмар, чтобы еще покупать тебе новые бриллианты.

– Ты меня не любишь! – повторил Айя.

Брэд не мог поверить собственным ушам.

– А что, черт возьми, по-твоему было утром!

Айя надулся. Ну, как он обычно выражал недовольство. Он пялился еще более злобно и сжимал губы.

– Похоть, – заявил он, не придумав ничего другого.

– Ок, пусть так, – ответил Брэд. – Не работаешь, не получаешь бриллиантов.

– Только потому, что мы в отпуске?!? – заорал Айя, – Ты меня не любишь, значит, сегодня утром я работал! – мстительно прошипел он.

Брэд отложил книгу.

– Ох, Принцесса, ты гонишь, – мягко сказал он.

Айя издал сдавленный рык разочарования, вылетел из комнаты и заперся в ванной.

Брэд снова вздохнул. Если бы эта хорошенькая куколка не была таким чертовски умелым убийцей... Он открыл книгу и перевернул страницу, от любовных страданий в стиле мыльных опер его и без того уже тошнило...

Казино?

Азартные игры....

Деньги.

Он запомнил адреса, бросил справочник на кофейный столик и пошел к двери ванной.

– Айя! Прекращай истерику и открой дверь!

– Нет!

Брэд прислонился к стене.

– Принцесса... – нежно позвал он.

– Убирайся к черту, Кроуфорд! – послышался злобный ответ.

Ух, ты! Ран. Плохо.

– Мне тут пришла в голову идея, как нам немного разлечься, – продолжил он, отбросив романтическое вступление. – Казино.

Минуты через две-три щелкнула задвижка, и Айя осторожно выглянул из-за двери.

– Мы сможем играть?

– Да, – подтвердил Брэд.

– Ты имеешь в виду... жульничать? – обвинил Ран.

– Я имею ввиду, помочь Фортуне и немного заработать.

Ран тщательно обдумал услышанное.

– Это можно считать работой.

– Игру? – переспросил Брэд, искусно симулируя невинность. – Люди специально ездят в отпуск чтобы поирать в Монте Карло или в Торонто, или в Венеции.

Но не Брэд, покинувший не только родину, но и Лас Вегас.

– Мне надо бы было убить тебя прямо в гостиной, – холодно заявил Ран.

В темных глазах блеснул опасный огонек.

– Вопрос в том, смог ли бы ты? – он распахнул дверь и он схватил молодого человека в объятья, принуждая к поцелую.

Ран боролся, но все же победил Айя. Он ответил на поцелуй.

Когда Брэд его отпустил, то с удивлением отметил, что на красивом лице его "врага" снова появилось выражение покорности. Он никак не мог привыкнуть к такой быстрой смене "модусов".

– А теперь скажи мне еще раз, что было утром...? – Айя ждал ответа.

– Лучше... я покажу тебе, – нежно прошептал Брэд.

 

 

– Gott, здорово! Я уже по ним соскучился! – Шулдих закрыв глаза наслаждался вкусом очередного суши.

– Ничего, ты и без них с голоду бы не помер, – прокомментировал Наги. Но, да, это было и правда здорово снова есть "настоящую" еду, даже если ее подавали в дорогущем японском ресторане для "гурманов" в самом центре Парижа.

– Точно, он всегда найдет что пожевать, – хихикнул Ёджи.

– Это было подлое замечание, – заявил Айя

– Что? Теперь и ТЫ заделался в телепаты? – спросил удивленный Ёджи.

– Я просто знаю как работает твой извращенный умишко, – ответил Айя – Ну как, мы будем работать над этим азартным делом? – он посмотрел на Брэда, сидящего напротив.

– Рулетка, – ответил Брэд, – Она вращается достаточно быстро и я смогу предсказывать результат с точностью около 80%. Ты что собираешься съесть всю рыбу?

Шулдих только улыбнулся и обмакнул очередной кусочек в соевый соус.

А это время в другом конце зала, наблюдающий за ними мужчина включил сотовик и набрал номер.

– Его нашли, – доложил Марко

– Где?

– В Париже.

– Пусть приготовятся.

– Ээ... Pardon, Mi Донна, – очень осторожно спросил он. – А каков ваш план?

Она обернулась. План? Почему... хммм. Она поняла, что у нее нет плана. Разве что отправиться туда, и придумать что-нибудь на месте.

– Да ты что, Марко! Вы такие болваны! Думаешь, МНЕ нужен какой-то дурацкий план? – высокомерно огрызнулась она.

ОК, она была очень привлекательная молодая женщина. Пока ее не узнаешь поближе.

– Но он же детектив, он сотрудничает с полицией. А Вы... простите, Донна... вы глава мафии. Разве это разумно?

Она выругалась и швырнула в него настольную лампу.

 

 

Брэд уже было пригубил стакан пива, когда его посетило очередное видение.

– Что...? – спросил Шулдих, давно научившийся улавливать такие моменты.

– Снова оно.... – тихо ответил Брэд... пытаясь сконцентрироваться... уловить смысл... Но снова не получилось... слишком смутно, слишком туманно...

Точно. Что-то омрачало будущее. Тень падала на все предстоящие события и Брэд не мог даже представить, что же такое приближалось. Это чем-то напоминало ему конец Света, который пыталось устроить SZ.

Он покачал головой.

– Что-то очень странное. Я пока не могу сказать что именно. Оно может вообще не случиться.

– Тогда ешь, и забудь об этом, – посоветовал слегка обеспокоенный Шулдих. – К тому же ты все равно когда-нибудь это увидишь яснее и, что бы там не было, мы успеем об этом позаботиться.

– Точно, сегодня как раз и попрактикуешься, – прокомментировал Айя.

– Плохо, что нам нельзя с вами, – Наги был расстроен.

– Да ладно, мы же собрались потанцевать, – напомнил Оми. – Это самая рульная тусовка в Париже, мы здорово повеселимся.

– Как меня достало быть несовершеннолетним, – нахмурился Наги.

– Потерпи, Наги, – успокоил его Брэд. – Очень скоро тебя достанет быть совершеннолетним.

Наги насупился.

 

 

Когда они вернулись в номер, Брэд придержал Айю за руку:

– Пошли в спальню, надо поговорить. Наедине.

– Как, опять, любимый? – улыбнулся Айя.

– Нет. На этот раз действительно поговорить.

Айя погладил его по плечу:

– Мммм, потом...

Брэд перехватил его запястье.

– Нет. Сначала. Прежде всего – разговор! Послушай! – он слегка встряхнул юношу. – Очень серьезный разговор!

Шулдих многозначительно посмотрел на Ёджи.

(Не ввязывайся), – предупредил он.

(Что он затеял?) – поинтересовался Ёджи

Айя оглушенно смотрел на Брэда.

– Принцесса... – Брэд не хотел расстроить или напугать его... но с этим пора было разобраться. И он затащил его в спальню и запер дверь.

– Я бы хотел, чтобы ты выглядел более... обычным, – нежно сказал он.

– Но почему? Это же казино, куча народа носит драгоценности...

– Я имею ввиду вообще.

Айя нахмурился:

– Ты... ты меня стыдишься.

Брэду бы хотелось, чтобы с Айей было так же легко как с Шулдихом.

– Нет! Не стыжусь! – Он постарался сформулировать мысль поточнее: – Айя... Я... был не прав. Я не должен был позволять создать две такие разные личности. Думаю, это только навредило тебе. И то, что ты так легко переходишь от одной к другой... тебе нужно стабилизироваться. Даже если обстановка не подобающая, ты не должен забывать, что ты мужчина.

– А разве я уже не забыл? – Айя был сильно задет.

– У меня от этого едет крыша, – пояснил Брэд. – Я вижу, что с Ёджи ты общаешься совершенно нормально... а со мной... ты словно сходишь с ума.

Айя отвернулся, из его глаз полились слезы.

Брэд влепил ему пощечину, со всего размаху, он вышел из себя почти настолько же, как когда-то с Шулдихом.

– Прекрати! Ты МУЖЧИНА! Сколько раз мы сражались? Я знаю, каков ты в бою! К чему все это!

Боль разбудила в Айе Рана.

– Вот, – сказал Брэд. – Я добился того, чего хотел! Проклятье, Ран, или дерись со мной или признай кто ты на самом деле! Дерись! Вот в чем дело, не так ли? Ты не можешь смириться с тем, что ты мне сдался! Что ТЫ подчинился! – он отступил в сторону и удар Рана, несмотря на внезапность, прошел мимо. – Пора с этим покончить. Раз и навсегда! Давай же, разозлись на меня, ори на меня! Выпусти свою ярость!

Ёджи слушал крики.

– Хей... – он пошел к двери.

Шулдих остановил его.

– Нет, любимый, – сказал он, удерживая его в объятьях. – Он пытается помочь Айе.

Ёджи не был в этом уверен...

– Мне тоже нелегко, – тихо сказал Шулдих. – Пошли отсюда. На улицу. Наги, Оми, не ходите туда, понятно? – он увлек Ёджи за собой. – Пошли покурим. Это скоро закончится.

 

 

Айя судорожно вздохнул. Боль прошла, но он так и не мог пошевелиться. И вовсе не от того, что его ударили, а от тех чувств, которые, наконец, он был вынужден признать...

Брэд потянул его за влажную от пота рубашку, посадил на кровать, рядом с собой и обнял за плечи:

– Ну что, теперь ты успокоился?

– Кажется...

Брэд поцеловал его в плечо сквозь шелковую ткань:

– Ради меня, будь сильным...

– Да...

Брэд наклонился и прошептал ему на ухо.

– Ты так красив, Ран. Я люблю твои глаза, твою улыбку... не притворяйся больше. Будь собой. Делай все, что хочешь, но не надо это доводить до абсурда. Ты моя Принцесса, и надеюсь, всегда будешь, и для этого совершенно не обязательно вести себя как истеричная девица. Я хочу тебя. Сейчас. Ты позволишь?

Айя посмотрел на него. Ну, как он мог отказать?

 

 

– Кажется, прошла вечность, – сказал слегка раздосадованный Шулдих, когда наконец дверь открылась.

– Я не так хорош, как ты, в делах связанных с чужими сознаниями, Шулдих, – ответил ему Брэд.

(Кстати, помнишь, мы договорились, отныне никаких шуточек, которые могли бы спровоцировать новый виток этой дребедени о женственности!)

(Я собираюсь на тебя обидеться, ненадолго!) – сообщил Шулдих и пошел в ванну, чтобы помыться и переодеться перед предстоящим выходом.

Ёджи тоже не был особо им доволен.

– А ты-то что? – спокойно осведомился Брэд.

– Ты поставил ему синяк...

– Я всего лишь разок дал ему по лицу в самом начале, чтобы привести в чувство. – Ты мне угрожаешь?

Ёджи посмотрел ему в глаза.

– Нет. Я волнуюсь за Айю, потому что ты можешь причинить ему вред.

– Он мне так же дорог как и тебе! Проклятье, команда распадается на глазах из-за всей этой эмоциональной дребедени! И ее источник – Айя! Я должен был остановить его, вот и все! Я собираюсь заказать ужин в номер, есть пожелания?

– Мне все равно, – ответил Ёджи и пошел проверить Айю.

Айя действительно немного успокоился. Он так и не снял серьгу и страз в носу. Но он вышел из номера, оставив большую часть своего "стратегического запаса" в сейфе. На руках только одно кольцо и часы. Он надел пурпурную рубашку и светло серый костюм. Эффект был ошеломляющий. Было похоже, что в первый раз за долгое время он стал самим собой. И много кто смотрел на него с интересом.

План состоял в том, что, войдя в казино, они порознь сядут к рулетке, Шулдих будет передавать рекомендованные Брэдом ставки, Айя будет прикрывать Брэда, который будет слишком занят анализом предвидений, чтобы следить за реальным шариком. Ёджи и Шулдих будут играть раздельно, но за одним столом. Тогда они не привлекут к себе не нужного внимания, кроме обычного любопытства к новеньким в среде постоянных игроков.

После того, как они несколько раз обошли заведение, проверив запасные выходы и настроения в толпе, и выпили несколько бокалов чего-то слабоалкогольного, Брэд выбрал столик и сел в кресло. Айя сел справа от него.

(Потенциальные проблемы?) – мысленно спросил он у Шулдиха.

(Разве что несколько женщин, желающих проверить, не хотите ли вы с Айей потратить на них немного денег...)

(Садись за тот стол.)

Шулдих получил зрительный образ и проследовал туда с Ёджи. Они купили фишки и сделали ставки, подсказанные Брэдом. Ставки были небольшие, проверочные. Шулдих взял выигрыш и приготовился скучать.

Ёджи сидел напротив.

(Столько европейцев, теперь я понимаю, как ты себя чувствуешь дома.)

(Mein Mann все равно здесь самый симпатичный, правда?) – Шулдих огляделся и порадовался, что сумел отхватить у судьбы такой подарок, как его американец.

(Каждую третью ставку делай на то же число, что и я, а две оставшиеся – на тот же цвет, тогда все будет выглядеть более беспорядочно, и мне не придется каждый раз давать тебе указания.)

(А я что, урод?) – шутливо возмутился Ёджи.

(Ой, ни за что не скажу, что о тебе думает твоя соседка!) – отшутился Шулдих

(Как нехорошо... жалко, если честно!)

(Ревнуешь?)

Ёджи отпил из бокала.

(Любимый, ты мне не доверяешь? Но ты не ответил на мой вопрос,) – Шулдих состроил жалобную мину.

(Ох, прекрати!) – Еджи еще раз огляделся, стараясь не отвлекаться от игры. Айя и Брэд сидели за следующим столом. Айя не играл, он положил руку на плечо Брэда, давая всем понять, что они не просто пришли вместе. Это должно было отпугнуть "бабочек", готовых слететься на грядущие выигрыши Брэда.

Ёджи вздохнул. Он давно уже оставил надежду встретить кого-то способного заполнить в его сердце пустоту после смерти Аски, встретить девушку с ее неистовым характером, ее умом и силой. Она была не просто партнером, но и возлюбленной. Она была светом его жизни и, после ее смерти, он чувствовал себя живым мертвецом. А потом появился Шулдих, и это исчадье ада перевернуло его жизнь. Неужели теперь у него есть что-то... лучшее чем Аска? Нет. Она всегда будет лучшей. Такое же хорошее как она, но никогда не лучшее. Он потерял свое место в естественном развитии жизни, и у него никогда не будет того, что есть у всех нормальных людей. Простых радостей жизни, свадьбы и детей, внуков. У них с Аской не было времени даже поговорить об этом. В какой то момент, ему казалось, что он ей так же важен... но потом... А теперь он ищет взглядом в зале парней, которые считают его своим любовником. Дон Жуан Ёджи, вечно заигрывающий с девушками, бессердечный соблазнитель, теперь добровольно проводит ночи в объятиях мужчины...

Мужчин.

Не случайное отклонение от нормальной сексуальной ориентации из-за стресса или запланированный эксперимент. Это было решение, которое теперь настолько въелось в подсознание, что он не задумываясь мог целоваться на виду у прохожих, что он возбуждался от такого пустяка как полуулыбка, быстрый взгляд, знакомый жест.

Ах, Брэд веселился. От него словно исходила злая аура, такой темный, пронзительный свет, словно клинок из обсидиана. Он наслаждался, получая силой то, чего хотел. А все, что само шло к нему в руки... было ему не интересно.

Как Шулдих. А потом Айя...

(Пфф, какие у тебя занятные мысли,) – заметил Шулдих, немного возмущенный тем, что японец отвлекся от дела.

(Это мои мысли!) – возразил Ёджи. – (Оставь меня в покое, поганец!)

(Лентяй! Вместо того чтобы засыпать, лучше бы ответил на простой вопрос!)

Он снова огляделся, снова взглянул на безумно довольного собой Брэда...

(Он несомненно самый красивый мужчина в зале. Но Ран, ты и я – самые привлекательные,) – он печально улыбнулся.

(Играй в эту чертову игру,) – самодовольно буркнул Шулдих.

Брэда радовала растущая перед ним горка фишек. У Кудо и Шулдиха дела шли тоже не плохо и пока никто не обратил на них внимания, ну разве что на их везучесть. За их столом никто больше не знал японского, так что он мог свободно разговаривать с Айей.

– Посмотри-ка, вокруг Кудо опять полно женщин.

Айя обернулся и закатил глаза.

– Как мухи на дерьмо...

– Принцесса! – возмутился Брэд.

– Он счастлив, только когда вокруг него полно баб! – процедил Айя.

– Думаешь? – удивился Брэд.

– Я с ним не первый год работаю! Он мог плюнуть на миссию ради того, чтобы сбежать на свидание! С любой коровой в юбке! Поэтому он кричал, что не встречается с девушками младше 18! Они бесполезны!

Брэд снова посмотрел на Ёджи и упустил возможность сделать ставку. Крупье прекратил их принимать. Вокруг Ёджи и правда крутилось несколько женщин. Они подходили к столу и становились так, чтобы он мог увидеть их грудь в низких вырезах вечерних платьев.

(Шулдих!)

(Ой! Не надо так кричать! Странно что люди не слышат твоих воплей, доносятся из моих ушей! Что, mine leibe Mann?)

(Отгони этих женщин от Кудо. Быстро!)

(Опасны?) – поинтересовался Шулдих.

(Да. Я. Я хочу, чтобы они отвалили! Быстро!)

(Ах, но он так смешно выглядит, тщеславный swine!) – Шулдих мысленно рассмеялся.

Волна чистой ярости ясно дала ему понять, что шутки кончились.

Он сделал следующую ставку и занялся Ёджи.

(Эй, ты. Босс не доволен.)

(Хм? Чем?) – Ёджи был растерян. Его постоянно кто-то трогал руками... и не только, их привлекали как деньги, лежащие перед ним, так и его экзотическая внешность. Кто-то поджег ему сигарету, кто-то поставил рядом уже три стакана с выпивкой...

(Если не отошьешь этих ведьм, будешь сегодня спать на скамейке в парке!) – предупредил Шулдих.

Ёджи поискал взглядом Брэда.

Ок.

Они решат что мужчина с такими красивыми глазами, отвратителен и опасен....

Для начала он начал улыбаться и подмигивать Шулдиху, а каждый раз, когда они сгребали выигранные фишки, старался коснуться его руки. Потом пошел дальше. Он многозначительно посмотрел на него и поманил пальцем, что, конечно, было замечено наблюдающими.

Шулдих игриво улыбнулся, сложил свои фишки в специальный мешочек и, мысленно приказав соседу Ёджи сменить стол, чтобы попробовать поймать свою удачу, обошел стол, подсел к нему и снова улыбнулся.

– Часто тут бываешь? – спросил Ёджи по-английски, с трудом сдерживая смех, от чего его акцент стал еще заметнее.

– Недостаточно, – многозначительно ответил Шулдих.

– Может, хочешь сходить еще куда-нибудь? – шире улыбнулся Ёджи.

– Хм, азиаты блондины встречаются довольно редко. Я люблю редкости.

ОК, теперь неприятное послание наконец дошло. Девушки поняли, что эти парни – геи.

Как только девицы удалились, Брэд успокоился и предоставил Ёджи и Шулдиху развлекаться самим.

А когда он успокоился и посторонние мысли перестали ему мешать, внезапно в его сознании мелькнуло....

Айя почувствовал как Брэд напрягся.

– Любимый? – спросил он.

– Кто-то... следит за нами... – ответил Брэд, стараясь не упустить образ. – Мужчина... вооруженный... набирает номер, докладывает кому-то... приближается к нам.

(Шулдих!) – он передал увиденный образ.

Шулдих немедленно забыл об игре и начал сканировать зал, в поисках... оставляя своим исследованием волну внезапных приступов головной боли. И он нашел того, кто только что звонил...

У гангстера подогнулись ноги, его затошнило от внезапной боли и головокружения. Он побледнел и потерял сознание.

(Черт! Я перестарался, он вырубился!) – расстроено сообщил Брэду Шулдих.

(Займись им!)

Но было поздно. Вокруг было слишком много народа и спутники мужчины успели унести его из казино.

Шулдих очень осторожно прозондировал их мозги. Париж, Хилтон. Вот где они остановились.

Ёджи смотрел на вертящуюся рулетку.

– Что случилось?

(Видение. За нами следили, и я это прекратил, вырубив парня. Да, похоже Брэд прав, наш отпуск закончился.)

 

 

– Твой? – спросил Оми выдергивая из тела дротик.

– Мертв, – подтвердил Наги.

Они специально забежали в переулок, оканчивающийся тупиком, а затем обернулись к преследователям.

– Как думаешь, чего это они?

Наги пожал плечами.

– Я не Шу-Шу. А он не слышит мыслей мертвецов. Какая теперь разница, они мертвы.

– Черт, – выругался Оми.

Наги обернулся.

– Что?

– Я снова возбудился, – глупо улыбаясь ответил Оми.

Наги вздохнул.

– Гормоны. Не то чтобы я жаловался....

– Даже и не думай, – Оми положил ему на плечо руку, и они вышли из переулка.

Те, кто следили за ними, насторожились.

– Вот значит на что они способны.

– Интересно, что от них было нужно тем типам?

– Кто знает? Ребятишки явно того, может они привлекли внимание извращенцев. Интересно, как они с ними справились?

И двое гангстеров отправились осмотреть переулок, где нашли среди отбросов и мусора два тела.

Один нагнулся.

– Мертв.

– Хмм. Как?

– У одного проломлен череп, а второй... так не понять, надо раздевать и осматривать внимательно. Может карате?

– Я думал мужик частный детектив. Как же так, стоило его детишкам выйти из номера, как они тут же оказались замешанными в убийстве?

– Мы должны сообщить об этом Марко, – ответил второй и достал телефон.

 

 

Часть 12. Don't Wish Too Hard

Не желай слишком многого...

 

Брэд расхаживал по гостинной, держась за щеку, словно у него болел зуб, и думал. Было заполночь и все они устали. Сказалась игра, превратившаяся в работу.

Кто-то следил за ними. Кто-то преследовал Оми и Наги.

А он не предвидел этого, наверное, потому, что слишком сосредоточился на игре.

–Брэд, – сказал Шулдих. – Пойдем поспим. Мы знаем, куда они убежали. Утром мы сможем их поймать и убить.

– Подожди немного, – ответил Брэд. – Все не так просто. Мужчина в казино шпионил за нами. А тот, кто гнался за мальчиками, хотел не убить, а похитить их.

Шулдих вздохнул и разлегся на диване, положив руки под голову.

– Надо было поехать в Вену.

– Вена, Вена, Вена, да что такого ты, черт побери, нашел в этой Вене? – раздраженно осведомился Айя.

– А что такого ты нашел в Париже? – обернулся к нему Шулдих.

Брэд остановился и пристально посмотрел на них. Похоже, намечалась очередная ссора.

– Вы, оба, что я вам говорил?

Ёджи сел на диван между ними.

– Теперь нет разницы, куда ехать, – резонно заметил он. – Оми, как думаешь, зачем вы им были нужны?

– Понятия не имею. Они полезли к нам в клубе. Мы вырвались и убежали. Они попытались напасть – мы их убили.

– Надеюсь, вы не оставили никаких следов рядом с трупами? – напрямик спросил Брэд.

– Мы профессионалы, – прошептал Оми.

Бред кивнул.

– Конечно. Я в этом не сомневаюсь. Так, мы на десятом этаже здания, в котором устаревшая система противопожарной безопасности, так что в этом плане – проблем не будет. Они будут вынуждены предпринять прямую атаку. Они, скорее всего, проследили за нами, когда мы возвращались из казино и уже знают, где мы остановились. В казино их было несколько, и они были готовы сбежать в любой момент, значит, они не местные. В следующий раз, постарайтесь сначала узнать ответы на вопросы, а уж потом убивайте, – сказал он Наги.

– Трудно о чем-то спрашивать, когда тебя душат, – спокойно заметил Наги.

– Значит, не надо было их расплющивать до смерти. Шулдих тоже перестарался со своими способностями. Вот к чему привел ваш "отпуск".

– Хватит занудствовать, – сказал Ёджи. – Это было сделано для твоего же блага. На самом деле – вся эта чертовщина доказывает только одно, что мы живем в слишком быстром темпе, и не можем даже на время остановиться и притвориться обычными, нормальными людьми. – Он встал. – Я иду в кровать. Спать.

Шулдих тоже поднялся, потянулся и попытался скрыть болезненную гримаску, но Брэд все равно заметил.

– Наги, где морфин?

– Нет... – возразил Шу.

– У тебя снова боли, и ты сам прекрасно знаешь, что если будешь терпеть, то станет только хуже.

Наги открыл сейф и достал небольшой кейс с медикаментами. Теперь, когда с ними не было Фарфарелло, о нем редко вспоминали. Он подготовил шприц.

– Да нет у меня никаких болей...

– Врун, – Брэд вытащил рубашку рыжего из брюк и распустил его ремень. – Готово, Наги, давай.

Наги воткнул иглу около того участка позвоночника, который постоянно давал знать о себе с тех пор, как Такатори поиграл с Шулдихом в гольф. Диски сместились, и вероятно, были повреждены, на спине осталась впадина и шрам...

– Ооооооо, ты маленький... – прошипел Шулдих сквозь стиснутые зубы, закрыв от боли глаза и вцепившись пальцами в предплечье Брэда. – Черт! Больно!

– Шшшш, – Брэд помог ему снова натянуть штаны и поцеловал его. – Наги, Оми, идите спать и приготовьте пистолеты. Я пока не видел ничего угрожающего, но предосторожность никогда не помешает. Айя, иди в постель.

Айя встал

– Ёджи был прав, нам всем надо выспаться.

– Это не я затеял "отпуск", – напомнил ему Брэд, обнимая Шулдиха. – Все это безумье, вечеринки...

– Ох, заткнись Брэд, – возмутился Айя.

Шулдих хихикнул над такой наглостью.

Вечером, когда Шулдих и Брэд вошли в клуб, он был еще закрыт и в зале работали уборщики.

– Где офис менеджера? – спросил Брэд по-французски одного из них.

– Там, – мужчина махнул рукой.

Перед тем как войти, Шулдих задержался у двери и проверил ситуацию внутри. Двое мужчин, и о, какие мысли... Он открыл дверь, вошел и придержал ее для Брэда, не отводя взгляда от мужчин.

– Черт, а вы кто еще такие! – заорал мужчина, сидевший за столом. – Я вам не назначал встречи!

Второй вынул пистолет.

– Как грубо, – сказал Шулдих Брэду по-японски, и мысленно добавил. – (Зачем это честному бизнесмену вооруженный телохранитель?)

– Это не имеет значения. Прошлой ночью здесь были два мальчика. Их преследовали мужчины, пытавшиеся их насильно увести, но они убежали.

– Я не нянька, – ответил владелец заведения. – Это дело их родителей. Вокруг полно извращенцев.

(Ой, надо же!) – услышал Брэд мысль Шу. – (Он считает это заведение охотничьими угодьями. Надо проучить ублюдков. Они получат по заслугам.)

– Ну, если ты так любишь свои игры, есть у меня парочка знакомых, которые будут совсем не прочь познакомиться с ТВОМИ тремя девочками... и поиграть, – он холодно улыбнулся.

Мужчина побледнел

– Как черт возьми вы узнали...! – он был в шоке. Его дочери были в безопасном месте, в частной католической школе.

– Хэ, хэ, – обольстительно улыбаясь, хихикнул Шулдих.

– Кто покупатели? – спокойно спросил Брэд.

– Не пора ли от них избавиться, босс? – спросил телохранитель.

Шулдих воспользовался своей силой, чтобы замедлить сознания мужчин, и когда он разоружил охранника, тем показалось, что он двигался гораздо быстрее, чем это было на самом деле.

Сидящий за столом судорожно вздохнул.

– Да кто же вы такие?! – удивленно воскликнул он.

– Те, с кем лучше было не связываться, – сказал Брэд. – Шулдих.

Одним движением немец сломал здоровяку шею. Тело упало на пол, и он обернулся к владельцу клуба и посмотрел ему прямо в глаза.

– Ох, какой у тебя грязный маленький умишко. И... поздно молиться, – он улыбнулся.

(За нами следят.) – сообщил он Брэду, когда они вышли из клуба.

(Откуда?)

(Ммм. С нескольких точек. Ими руководит тип в той черной машине, слева, за бежевой.)

– Я проголодался. Может пообедаем? – спросил вслух Брэд.

– Да! – радостно ответил Шулдих и прильнул к нему.

– Устроим им шоу, – Брэд обнял его за плечи и поцеловал в щеку.

– Ха! Ты ужасен, mein Mann, – он высвободился, открыл машину и сел на место водителя.

Брэд обошел вокруг и сел рядом.

– Я хочу получить того, кто за этим стоит. Постарайся выяснить кто он. Странно, что я ничего не предвижу. Наверное, они пока не собираются переходить к активным действиям. Так зачем следить за нами? – он пристегнул ремень безопасности.

– Ну, может нам придется подраться позднее, – Шулдих завел двигатель. – Или возьми пример с меня. И пошли к ним Айю, – хихикнул он.

– Шулдих, – предупредил Брэд.

– Но это так весело! Насколько им, по-твоему, должно быть сложно нас преследовать?

– Как можно сложнее, – ответил Брэд, – Возможно это их спровоцирует, и я смогу предвидеть, что они затевают.

 

 

Марко выключил сотовик и, нахмурившись, положил его в карман. Этот человек оказался совершенно не тем, кем выглядел на первый взгляд. К счастью Паола сейчас отправилась в салон красоты, и он мог спокойно обдумать информацию.

Наверняка приемный сын Кроуфорда и его приятель умудрились убить двух взрослых мужчин. И не прошло и суток, как Кроуфорд и сотрудник убили владельца танцевального клуба и его сотрудника, а если посмотреть в лицо фактам, то лучше сказать "Кроуфорд и один из его любовников".

Так какого же черта он сотрудничал с Японской полицией? И зачем он таскает за собой этих детишек? Осмотр трупов, найденных в переулке показал, что у одного переломаны все кости, а другой умер от смертельной дозы синтетического аналога яда кураре.

Снова зазвонил телефон.

– Si?

– Мы уточнили данные, сеньор, – доложил один из осведомителей. – Кроуфорд не полицейский. Он Шварц. А точнее, он и его люди разгромили внутренний круг собственного синдиката.

– Schwarze? Немцы?

– Si, Signiore. Его верхушка пыталась затеять какое-то забавненькое дельце и привлекла к нему Кроуфорда. Очередная оккультная дребедень о создании нового мирового порядка.

– Так... это кое что объясняет... – Марко даже не заметил, что сказал это вслух. – Узнайте о них как можно больше. Я должен предупредить остальных. – Он нажал на кнопку и позвонил тем, кто висели на хвосте у Кроуфорда.

– Хей, что делаете?

– Все еще в ресторане, наблюдаем за этими педиками, – ответили ему.

– Армондо, эти два педика – Шварц. Так что пока нет других указаний, для вашей же безопасности держитесь подальше.

– Шварц? Я думал, их всех перебили!

– Si. Именно, вы "наблюдаете" за теми, кто вырезал остальных! Донна, ради своего увлечения этим... симпатягой, заставила нас залезть в змеиное гнездо, – сказал он с отвращением.

– Dio! (Боже!) И что нам теперь делать?

– У нее на нем пунктик, так что нам придется придумать способ, достать ей его. А потом... пусть сама разбирается. Я умываю руки.

 

 

И снова, что-то вроде ощущения/звука белого шума... У Брэда снова видение. Шулдих редко мог уловить их смысл, потому что они словно только касались сознания Брэда... не становясь его частью. Так что мгновение спустя он спросил.

(И что?)

(Что-то заставило их отступить. Новая информация. Было принято решение. Думаю, они, наконец, выяснили, кто мы такие.) – он съел еще кусочек бифштекса и довольно улыбнулся. Снова за работу.

 

 

– Как идет ваше расследование? – с порога спросила она, бросив шляпку на столик в прихожей.

– Кажется, Кроуфорд недоволен Парижем, – небрежно сообщил Марко. – Донна Паола, за ним следят столько наших людей, что, наверное, самое время вам просто сделать то, что вы решили. Мы пытались составить его распорядок дня, но не получилось, он просто отдыхает. Мы узнали все, что было возможно выяснить, пока он не вернулся в Японию к своему нормальному образу жизни.

Она обдумала его слова, разглядывая себя в зеркале.

– Прекрасно. Я так и сделаю.

Он позволил себе облегченно улыбнуться. Пусть сама поймет, во что она вляпалась. И тогда ей будет некого винить, кроме самой себя.

– Хммм, интересно, что бы надеть... – озабоченно нахмурилась она.

Марко еле удержался от того, чтобы порекомендовать брюки.

 

 

– Я хочу, чтобы вы сидели тихо, пока мы не выясним, что происходит. И никаких убийств без моего приказа, – объявил им Брэд. – Что-то в этой ситуации с самого начала не сходится и, признаюсь, как ни странно, хочу узнать что именно. Обычно я могу полностью проанализировать видение и понять, что делать дальше. Но сейчас... – он выглядел разочарованным. – Сейчас мне это ничего не дает. Я не в восторге от того, что за нами следят, а мы не знаем, как с этим разобраться. Они ведут себя как дилетанты... или полицейские. Если это полиция, то я хочу знать, кто натравил их на нас и зачем. Так что затаимся и постараемся ... ну... запугать их, – он улыбнулся своей фирменной злобной улыбочкой.

Улыбнулся и Шулдих. Когда Брэд бывал в таком настроении, он всегда чувствовал легкую дрожь, ему становилось так уютно и тепло... он был счастлив.

Он автоматически прочел мысли остальных своих любовников и обнаружил что они, тоже, думали подобные уютные пошленькие мыслишки. Психи, психи, психи, их всех должны бы были признать невменяемыми, как и Фарфарелло. Просто внешне их безумие выражалось по-другому.

(Интересно, ты догадываешься, mein Mann, что сейчас все мы готовы броситься на тебя....?)

(Да, и чувствую себя здоровым куском мяса на которое таращатся умирающие от голода волки. Так что – прекратите!)

– Пффф! Жадюга, ты, жадюга! – засмеялся Шулдих

Остальные удивленно оглянулись на него, а потом, должно быть, поняли что произошло. Айя нахмурился, а Ёджи вздохнул, но оба быстро подавили свои эмоции.

– Мы должны проявить хладнокровие, – предупредил Брэдли. – Я не хочу никаких ошибок. Оми, проверь, перезаправил ли ты свои дротики обычными транквилизаторами. Они отступили, но кто знает на сколько. Мы выйдем порознь и встретимся в Хилтоне, в коридоре рядом с их номером. Будьте внимательней

– Еще одно замечание о лифтах и я прострелю вам ноги, – предупредил Брэд, когда дверь лифта закрылась.

Наги хихикнул. Оми слегка стукнул его локтем, пытаясь не рассмеяться сам. Наги схватил его за шею, притянул к себе и впился в его губы глубоким поцелуем, лаская небо языком, пока у обоих не кончился в легких воздух.

Они вышли из лифта.

Айя вернулся в свой модус Рана, черный джемпер, черные джинсы, у бедра – катана, под плащом через плечо кобура с пистолетом и маленький нож за поясом.

Ёджи, как обычно был в своем плаще, с белыми крестами, и в черных, обтягивающих джинсах с заниженной талией. И, как всегда, его топик был слишком короток. Шедший за ним Брэд не смог удержаться и провел ладонью по его голому животу.

Ёджи с шипением втянул воздух, и по его телу разлилась теплая волна желания, а его похотливые мысли недвусмысленно отразились на его внешнем виде. Но Брэд уже остановился, пропуская вперед Шулдиха, чтобы он просканировал коридор за поворотом.

Шу обнаружил, что там, в кресле, сидит охранник и читает порножурнал. Он задушил чуть было не вырвавшийся смешок и передал Брэду то, что сейчас творилось в сознании охранника. Брэд предостерегающе взглянул на немца.

Бред указал пальцем на Оми, посылая его вперед.

Оми вынул дротик, сосредоточился, глубоко вздохнул и одним плавным движением выскочил из-за угла, метнул дротик и поразил цель в шею. Охранник охнул, скривился, попытался вынуть дротик, и обмяк. Оми устроил его в кресле, вытянул дротик и положив его в другой карман. Казалось, что мужчина просто уснул на посту.

Стоя рядом с Айей, который расстегнул плащ, чтобы облегчить себе доступ к оружию, Шулдих с удовольствием разглядывал его в модусе Мр. Очень Серьезный Профессиональный Убийца, а потом положил руку на рукоять его катаны.

Ран резко обернулся. Шулдих ухмыльнулся, провел рукой вверх по рукояти, погладив большим пальцем ее конец и медленно облизнул верхнюю губу. Он полуприкрыл глаза и улыбнулся еще двусмысленнее.

Ран покраснел и выдернул у него катану.

Шулдих чуть было громко не рассмеялся, но не отвел искушающего взгляда.

(Шулдих!) – одернул его Брэд, – (Внимательнее!)

Немец возвел очи горе, но подчинился.

(Что там за дверью?) – потребовал Брэд.

Он проверил, слегка прикоснувшись к сознанию тех, кто был в номере.

(Двое мужчин непосредственно у двери, еще один в пяти метрах от нее и еще женщина, с исключительным самомнением.) – и тут у него на лице отразилось такое изумление, что Брэд чуть не испугался, что не сумел предвидеть нечто существенное.

(Что там, Шулдих?)

Шулдих обернулся к нему и посмотрел с таким странным выражением, какого Брэд у него еще никогда не видел.

(Проклятье, Шулдих!) – Брэд уже не на шутку встревожился, – (Ты что, снова слишком глубоко влез в чьи-то мозги?!)

Шулдих сглотнул, сделал глубокий вдох и покачал головой.

(Нет, mein liebe Mann. Я... Я в порядке. Пошли, покончим с этим. Я открою дверь и возьму на себя двух первых, а ты займешься мужчиной и женщиной. Айя и Ёджи – вы прикройте нам тыл и выглядите поустрашающе. Наги и Оми – за вами коридор и лифт...) – передал он остальным полученные из сознания Брэда приказы.

Все они сконцентрировались и приготовили свое оружие. Шулдих взялся за ручку. Он знал, что дверь не заперли на ключ. Он медленно досчитал до пяти и распахнул ее.

План сработал как часы, психическая атака вырубила двух верзил, Бред, держа перед собой пистолет, прошел внутрь, а за ним тенями скользнули Айя и Ёджи. Шулдих закрыл за собой дверь и вальяжно к ней привалился.

Марко не успел даже руку поднять, и замер, когда Кроуфорд направил свой вальтер прямо ему в грудь, а такой взгляд итальянец видел всего один раз в жизни – у маньяка-убийцы.

– Что вы здесь делаете? – спросила Паола, не способная поверить в происходящее.

Все произошло так быстро, как бывает только в фильмах, и она не могла воссоздать всю картину...

Айя держал обнаженную катану, готовый разрубить ее по первому приказу Брэда... раньше бы он и подумать о таком не смог... Но теперь по собственному опыту знал, что женщины не всегда такие невинные, какими кажутся.

(Шулдих!) – Брэд хотел знать, о чем они думают. Почему он ему не говорит!

Никакого ответа...

(Черт, бэби, отвечай!)

И тут он почувствовал нечто такое болезненное, нечто, что он редко ощущал от рыжего маньяка даже в старые времена.

(Mein Mann, просто убей их и пошли отсюда...)

– Ёджи, – приказал Брэд.

Ёджи направился к мужчине. Он уже давно привык к молчанию, означающему мысленный разговор Брэда и Шулдиха.

Марко посмотрел в зеленые глаза японца и не увидел там того, что увидел во взгляде Брэда, но тем не менее понял, что малейшее его движение и тот выстрелит. Что бы сейчас не происходило, он по достоинству оценил слаженность работы команды противника.

– Господи, – мысленно взмолился он, – только бы она не начала вопить...

Но Паола впервые в жизни словно онемела и только смотрела на так поразившего ее мужчину. Она тоже успела оценить его за работой.

Брэд отступил к Шулдиху, который так и стоял у двери.

– Да что с тобой такое? – возмутился он, естественно, по-японски.

Шулдих словно решил испытать его терпение самым извращенным способом из всех.

– Ничего. Убей их. Они ничтожество. Мошки.

– Тогда... зачем их убивать? – спросил Брэд.

Шулдих рассматривал ковер.

– Leibe Mann, тебе не нужно этого знать, – он слегка улыбнулся.

– Ты что, издеваешься? – Брэд слегка повысил голос. – Я никого не убиваю просто так, и я не хочу навлекать на нас неприятности только потому, что в твою пустую, дурную башку пришла блажь, посмотреть на убийство!

Шулдих поверх плеча Брэда взглянул на женщину.

– Она главарь одного из мафиозных кланов. Женщина из ресторана в Пуэрто де ла Круз. Ты ударил ее приятеля. И... ей это понравилось, – он посмотрел Брэду в глаза. – Она хотела... совратить тебя. И ее люди собирали о тебе информацию. Но они побоялись ей кое-что о тебе рассказать... что ты гомосексуалист.

Брэд выпал в осадок.

– Она...?

Шулдих кивнул и прикусил губу.

Брэд обернулся, и озадаченно посмотрел на нее.

Паоле было чертовски интересно о чем они там разговаривали и что так его шокировало. До нее уже дошло, что она попала в крайне тяжелое положение и что их легко могут убить. Она приготовилась упасть на пол, как только начнется стрельба. И она была готова сама убить охранников, если им как-то удастся выпутаться.

Паола собрала все свое мужество.

– В чем, собственно, дело? – спросила она по английски.

– Oshii desu ne... – улыбнулся Брэд, – Вам не понять.

– De suka? – спросил Ёджи.

– Eigo, Youji, – сказал Брэд. – Все, по английски.

Он посмотрел на мужчину.

– Вы ей не сказали. Я бы выпотрошил своих людей за сокрытие информации. Особенно... такой деликатной... – он снова посмотрел на женщину, рассмеялся и приказал. – Iki masho!

Айя и Ёджи, держа оружие наготове отступили к двери. Брэд подошел к Шулдиху, запустил пятерню в его волосы и страстно, хотя немного демонстративно, поцеловал его, и, все еще обнимая одной рукой, открыл дверь. Затем оглянулся на женщину и снова рассмеялся.

Айя и Ёджи вышли вслед за ними. Айя рукояткой катаны сломал дверную ручку, и, таким образом, запер их в номере.

 

 

Брэд ничего не мог с собой поделать, он задыхался от смеха. Шулдих, вернулся в свое обычное настроение и тоже вовсю хохотал. Брэд снова его поцеловал и они вошли в лифт, привалившись к задней стенке и, поддерживая друг друга, пока не доехали до подземного гаража. Они побежали к машине, смеясь и подпрыгивая как маленькие.

Наконец все расселись, Брэд на заднем сидении, рядом с ним Шулдих и Ёджи, спереди, Айя Наги и Оми.

– Хей! – спросил Наги, когда Айя выехал из гаража. – Так в чем было дело?! Рассказывайте!

– Эта баба из мафии... – задыхаясь, объяснил Шулдих. – Ну, та, из ресторана на острове... Брэд наподдал ее дружку... и она в него влюбилась!

– И что тут смешного? – спросил Оми.

– Да то, что ее люди... последовали за нами... следили за нами... и никто ей не сказал... что я гей! – Брэд снял очки, вытер проступившие слезы и снова разразился смехом.

– Она по уши влюбилась! – Шулдих уткнулся в плечо Брэда.

– И мы так перенервничали только из-за того, что в тебя втюрилась какая-то баба? – нахмурившись, спросил Айя.

– Ой, ты даже не представляешь... – Шулдих скорчился от смеха.

– Знать ничего не желаю! – оборвал его Брэд, снова потер глаза и надел очки. – Довольно! Поехали домой!

 

 

Паола с громким стоном опустилась на диван. На полу завозились приходящие в себя охранники. Марко смотрел на закрытую дверь, словно не веря, что все кончилось.

– Так в чем, мать твою, было дело?! – наконец заорала она.

– Ну, похоже, Мр. Кроуфорда... не интересуют женщины, – сказал Марко.

– Так что, что ты знал и не сказал мне? – злобно прошипела она. – А как же он узнал об этом?

Он пожал плечами и развел руками.

– Может он какой-нибудь гребаный телепат! А может, они перехватили наши телефонные переговоры! Но он знал и сделал ход первым. И что вы теперь будете делать, Донна?

Ее голубые глаза опасно блеснули.

– Нечто совершенно другое, Марко. Теперь... я объявляю войну, – процедила она. – Я хочу, чтобы он ползал передо мной на коленях! И ты это сделаешь, Марко!

Невысказанное "или я..." повисло в воздухе как транспарант над площадью.

Он тяжело вздохнул.

– Si, Mi Donya.

Это будет совсем непросто.

 

 

Со слежкой было покончено быстро – они просто убили шпика. И через 18 часов они снова были в Токио.

– Ну, хоть дождь кончился, – пробормотал Наги, выйдя из самолета.

– Дома, – радостно изрек Оми, наслаждаясь знакомыми запахами.

До самого дома они молчали, сказывался долгий перелет. Так что ночь, опустившаяся на Японию, только обрадовала их.

И Брэд тоже думал, что им вполне подходило возвращаться в страну Восходящего Солнца после заката. Он скинул ботинки у двери и вздохнул. Немного запущенно, пыльно, и холодильник пуст, но он наконец-то дома.

Они решили, что вещи можно будет распаковать и утром. Все хотели выпить чашечку чая или кофе и поскорее лечь.

– Я слишком устал, я не смогу уснуть, – сказал Ёджи, сидя за кухонным столом.

Айя устал сидеть, так что он стоял в углу, прислонившись к стене и пил чай.

– Ну, от этого есть верное средство.

Шулдих сидел за столом, подперев кулаком щеку, и смотрел на Брэда.

– В конце концов, прошло уже два дня...

– Хочу еще раз напомнить, что я не хотел никакого отпуска. И я сам виноват в том, что не смог твердо отказать, – сухо сказал Брэд.

– Ох, какая неприятность, – буркнул Айя. – Но теперь-то он кончился и нас ждет обычная рутина.

– Он будет сопротивляться, – улыбаясь Брэду, уведомил остальных Шулдих.

– Ну все, они опять за свое, – Наги встал и посмотрел на Оми. – Пошли спать, пусть делают что хотят.

Оми встал с кресла и потянулся.

– Ууууу, я так устал! – и следом за Наги поплелся в спальню.

Брэд вздохнул. Он тоже устал. Но он прекрасно знал, что они не оставят его в покое. И он не мог с уверенностью сказать, что хочет, чтобы его оставили в покое. Так что он просто пил кофе.

– Что ж мне с вами троими делать? Вы меня завели, и заставили согласиться. Может вам стоит попробовать обойтись без меня? Вы когда-нибудь задумывались, как все это неестественно? Когда мы вчетвером в постели?

– Не более чем вся наша жизнь до этого, – сказал Айя.

– Точно, – подтвердил Ёджи. – И вообще, ты чем-то не доволен? Стареешь? – пошутил он.

– Не испытывай судьбу, Кудо, – предупредил Брэд, – и мои нервы.

Шулдих вздохнул.

– Может, пойдем в постель и продолжим спор завтра, mein Mann?

– Я не спорил, я просто спросил, – нежно ответил Брэд. Ему не надо было быть телепатом, чтобы знать, о чем думает сейчас его любимый. Наверняка что-то вроде "это была твоя затея, так что ты теперь скулишь?" Он видел это в печальном взгляде зеленых глаз. Он давным-давно понял, что выражение глаз Шулдиха редко совпадало с выражением его лица. Самая обаятельная улыбка могла сопровождаться полным ненависти взглядом. Самое ангельское выражение лица и глаза самого дьявола.

– Надеюсь, на тебя не повлияло то, что в тебя влюбилась какая-то идиотка? – холодно спросил Айя.

– Не пори чушь, – сказал Шулдих.

(Ты не столько устал, сколько обеспокоен?) – мысленно спросил он Брэда.

Тот отхлебнул кофе.

(Просто... странно. Вот и все.)

(Но то же самое было со мной, а потом с Айей. Тебе что, не нравится, что тебя находят привлекательным?)

Он вздохнул.

(Да я не об этом, и ты это знаешь.)

– Что-то слишком тихо. Похоже, с нами не хотят разговаривать, – сказал Ёджи, поставил свою чашку и встал. Он положил руку на плечо Брэду. – Пошли, обалденный, пока не ляжешь, не увидишь, что там.

Брэд улыбнулся. Ёджи мог быть таким возмутительно бестактным. И таким обаятельным.

– Ты, что ж еще. Интересно, Шулдих, скажи мне, что он во мне нашел? Он мне никогда не говорил, ни разу.

Ёджи моргнул.

–Нет! – предупредил он. – Ты не посмеешь!

Шулдих засмеялся.

– Почему бы и нет?

Ёджи нервничал.

– Потому что это очень личное, вот почему!

– А почему это нам нельзя это узнать? – осведомился Айя. – Боже, мы почти что замужем друг за другом, так к чему хранить такие невинные секреты? Если конечно... это НЕ невинный секрет, – Айя преисполнился подозрительности.

– Проклятье, Ран, – возмутился Ёджи. – Это грязный прием!

Шулдих не обратил на них внимания. Он смотрел на Брэда.

– Не волнуйся, mein Mann. Со временем он сам тебе расскажет.

Ёджи облегченно закрыл глаза, Бред чувствовал, как дрожит его рука у него на плече.

И снова он удивился, что же заставляет их оставаться здесь, желать, ласкать, целовать его...

(Шшшшш, не думай, просто получай удовольствие...) – мысленно одернул его Шулдих.

Руки, губы, плоть... рай или ад? Он был так возбужден, что готов был взорваться, но они избегали его гениталий, и только изредка прикасались к складке между бедром и туловищем... его ладони блуждали по телам Айи и Шулдиха...

– Пожалуйста... – простонал он.

– Что, пожалуйста, любимый? – спросил Айя и лизнул его в ухо.

– Позволь мне....

Шулдих гладил его по груди, Айя по мускулистому животу, а полусидящий, полулежащий у него между ног Ёджи, по бедрам. Он приподнял голову и умоляюще посмотрел на блондина.

Ёджи улыбнулся, приподнял бровь и продолжил массировать его ноги, почти доходя, но не притрагиваясь к его яичкам.

– Бэби....

– Терпение, mein Mann. – Шулдих еле притронулся губами к его губам.

– Вы же просто издеваетесь! – возмутился Брэд, и выгнулся, пытаясь...

Они снова уложили его, нежно и осторожно. Губы Айи сжали его сосок, он чувствовал бедром его возбужденную плоть, с другой стороны к нему прижимался Шулдих, ласкающий языком его, ох, такую чувствительную шею.

– Ёджи, – он снова приподнялся. – Умоляю...

– Хммм... о чем? – Ёджи самым кончиком пальца пощекотал внутреннюю поверхность его бедра.

Теперь он действительно попытался вырваться... Но они снова повалили его... ему показалось, что его сердце не выдержит.

– Кто первый? – игриво спросил Шулдих.

– А кто был первым в последний раз? – спросил Айя и накрыл ладонью пальцы Шулдиха, ласкающие мускулистый животик Брэда.

– Не помню.

Брэд издал звук, подозрительно напоминающий всхлип.

– Выбирай, любимый, – прошептал Айя ему на ухо. – Кто первый?

– Ууумммм.... – Брэд весь измучался. – Еще... подеритесь...

– Тебе придется выбрать, – поддержал Шулдих.

Брэд изо всех сил постарался собраться с мыслями и решить кто...

– Ты был моим первым, Бэби. Всегда. Ты, моя любовь. Ёджи, я хочу тебя обнять.

Он дотянулся до Айи и поцеловал его.

Шулдих сел на него верхом, а Ёджи занял его место, нацеловывая его шею.

У Брэда перехватило дыхание, когда Шу-Шу рукой направил и медленно опустился на него с ужасной фамильярностью профессионала. Брэд застонал от блаженства и начал двигать бедрами.

Как обычно шумный, Шулдих положил руки ему на плечи, и начал "скачку", задыхаясь от каждого точка, пока Брэд со стоном не кончил, телепат разделил его ощущения, и содрогнулся в оргазме.

– О, mein Gott, jah! O, Брэд! Himmel! (О, Боже, да! О, Брэд! Небеса!) – оповестил весь мир Шулдих.

Айя хихикнул. За Шу-Шу всегда было так забавно наблюдать.

Удовлетворенный, слегка трясущийся от пережитого возбуждения Шулдих, медленно лег рядом, в объятья Ёджи, тяжело дыша от усталости.

Ёджи не мог больше ждать. Он повернул Шу-Шу поудобнее и вошел в него, снова подумав, что это придавало процессу еще более извращенную прелесть....

Айе был вынужден постараться, чтобы снова завести Брэда, но теперь, когда рядом с ними разыгрывалась такая горячая сценка, когда рядом с ним Ёджи занялся Шулдихом, Брэд довольно быстро обрел второе дыхание.

– Ммм, возьми меня, – Айя лег на спину.

Брэд немного приподнял его, поласкал и вошел. Айя сразу же обвил его ногам.

Ёджи кончил, укусив Шулдиха за плечо и так сильно обняв его, что немец не мог даже вздохнуть.

Несколько секунд Шулдих наслаждался ощущением полной подчиненности. Затем Ёджи ослабил хватку, взял его рукой и помог Шу кончить.

Брэд довел Айю до оргазма, кончил сам и поцеловал его.

– Ну, хватит, – он отодвинулся и вытянулся на кровати. – Я серьезно. Я устал.

Ёджи оттолкнул Шу и сел, глядя на Брэда сверху вниз. Он провел пальцем по следам, оставленным двумя другими на его животе, и облизнул его. А затем лег рядом с Брэдом, обнял его и, глубоко вздохнув, уткнулся лицом ему в шею.

– Ёджи? – мягко спросил Брэд.

Ёджи обнял его покрепче.

– Просто скажи, что любишь меня, – в конце концов прошептал он не поднимая головы.

Брэд погладил блондина по волосам.

– Ты же знаешь, я тебя люблю, – наконец ответил он. – Больше всех.

– Врун, – прошептал Ёджи. И снова его поцеловал. – Но я все равно тебе поверю.

 

Часть 16. Action-Reaction

Действие-Противодействие.

 

Наги освободили. К тому времени для него и Оми скука превратилась в пытку. Он посмотрел на бандита, снимающего с него наручники. Он стоял так близко, что Наги с трудом подавил желание плюнуть в мерзкую рожу.

Мужчина перехватил взгляд, но решил, что разберется с поганцем потом, сейчас же он зачем-то потребовался леди Боссу.

Оми обратил внимание на то, что пришедшие за ними были вооружены. И пожалел что у него нет дротиков.

– Ogenki desuka? – спросил Брэд

– Говорите по английски, – приказала Паола.

Брэд закрыл глаза и глубоко вздохнул, подавив ярость. И снова открыл глаза.

– Вы в порядке? – повторил он.

– Да, – ответил Наги, оглядываясь. – А вот это не хорошо.

– Шулдих, – словно невзначай обронил Брэд.

И окружавшие их бандиты внезапно скорчились от боли – телепат начал вторжение. Они выронили автоматы, обхватили головы руками и упали на колени, не в состоянии контролировать себя...

Паола была потрясена.

– Что случилось? – она решила, что они применили какой-то яд...

Неуловимое движение и леска Ёджи обвилась вокруг ее шеи.

– Ты проиграла, – шепнул он ей на ухо.

Брэд подобрал пистолет и наставил его на Марко.

– Прикажи своим людям сложить все оружие на этот стол, – он показал на кофейный столик между креслами.

– Ну вот, все сначала, да что же такое... – подумал Марко и приказал вслух. – Делайте как он сказал.

– Разоружите его, – приказал Брэд.

Шулдих прекрасно рассчитал силу атаки так, что гангстерам сейчас не было дела ни до чего, кроме испытываемой боли.

Айя, Фарфарелло и мальчики забрали пистолеты у корчащихся в агонии бандитов и выбрали себе оружие по вкусу.

– Достаточно, бэби, – сказал Брэд Шулдиху.

Немец освободил их от страданий отправив в обморок. И повернулся к женщине.

– А теперь, что мы будем делать с ней? – он даже не потрудился скрыть злости.

– Убьем, – заявил Айя.

– Ревность тебе не к лицу, Принцесса, – сообщил Брэд. – Наги, дай-ка наручники. Не вздумай ее убить, – добавил он, погрозив Ёджи пальцем, у него было видение...

Ёджи помрачнел, но слегка ослабил струну. Соблазн был слишком велик.

Паола жадно вдохнула.

– Глупая баба, – прорычал по английски Шулдих, подойдя к ней сзади, чтобы напугать. – Это МОЙ мужчина!

Ох, он был готов ее избить....!

Брэд видел, что ситуация в любой момент могла выйти из-под контроля. Он взял Шулдиха за руку.

– Успокойся, бэби, – как можно спокойнее сказал он, – просто успокойся, остальных это тоже касается. Наги, одень на нее наручники.

Наги взял у придурка и наручники и ключи, не забыв хорошенько пнуть его в живот, подошел к женщине и надел их ей на запястья.

– Ёджи, убери леску!

Японец слегка помедлил, ему так хотелось не послушаться... Но...

Все это время Брэд не сводил глаз с Марко.

– Вот так. Теперь – поговорим, – сказал он. – Кто придумал натравить на нас наемников?

Марко шумно вздохнул.

– Она.., – честно ответил он.

– И... ты ей это позволил? – холодно спросил Брэд. – Ты забыл, к чему привело ее безрассудство в прошлый раз?

– Она дочь своего отца, – ответил Марко. – Я поклялся ему подчиняться ей.

Брэд чуть не зашипел от возмущения.

– И ты считаешь, что проявляешь уважение к его памяти позволяя ей выходки, из-за которых гибнут твои люди? Нет, я этого не могу понять! – он обернулся к Шулдиху и спросил по-японски. – Чем думает этот придурок?

Шулдих очень аккуратно просканировал мысли итальянца, стараясь не лезть слишком далеко.

(Он покорно ей служит, чтобы сдержать свое слово. Он поклялся ее отцу, что будет служить ей так же как и ему, несмотря на то, что она женщина. И не задавать вопросов.)

– Ты дешево продал душу, – уведомил Брэд Марко. – И ты даже представить себе не можешь, как тебе повезло, что я в первый раз воспринял все это как шутку. Я отпустил тебя и твоих людей и вот чем ты ответил.

Марко молчал. Что он мог сказать? Мужчина был не просто прав, он был взбешен. И все что он знал об этом человеке говорило о том, что с самого начала это было дурной затеей. Но подчинение Паоле уже стало для него естественной привычкой. Он и сам того не заметил, как сумел убедить себя в том, что как-то умудриться поймать этого парня, запереть их вдвоем и предоставить ей САМОЙ с ним разбираться. И только сейчас начал осознавать к чему всех их привел этот самообман.

Брэд улыбнулся своей фирменной жестокой улыбкой. Шулдих передал ему все, о чем думал итальянец.

– Всю жизнь ты был рабом, – наконец понял он. – За долги хозяев платят рабы. Ты принял решение. Посмотри на нее. Она женщина. И ты обещал позаботиться о ней. Ты нарушил свое обещание

Марко вздохнул.

– Делайте что хотите, и покончим с этим.

(Он согласен оплатить ее долги?) – мысленно поинтересовался Брэд у Шулдиха.

(Он приготовился к смерти,) – сообщил Шулдих.

(Пффф, это даже не забавно!) – Брэд тихо рассмеялся. – Наги, держи его.

Марко не понял, что имел в виду Кроуфорд. Мальчик был таким маленьким, таким хрупким. Но он даже не подошел к нему, а просто стоял и смотрел... И Марко вдруг почувствовал, что не может шевельнуться... Даже дышать было трудно.

– В Японии, если ты задолжал... кое-кому... и не можешь рассчитаться, то ты покойник, – сказал Брэд. – Шулдих, Айя, держите ее. Ёджи, взыми должок.

 

 

Айя улегся на креслах частного самолета и положил голову на колени Шулдиху. Он снова перенапряг ногу, и теперь она разболелась.

– Ты точно не хочешь укольчик? – спросил Шулдих и приобнял его за плечи.

– Да. Я хочу, чтобы она поскорее зажила. А обезболивающие тормозят процесс. К тому же она от них затекает и мне трудно ходить.

– Врач рекомендовал тебе НЕ ходить, – устало заметил Брэд, зная, что это бессмысленно.

Айя вздохнул.

– Шу, скажи ему, что я с ним не разговариваю.

Шулдих хихикнул.

– Он с тобой не разговаривает.

Взгляд Брэда дал ему ясно понять, что в эту игру лучше больше не играть.

Ёджи посмотрел на Айю, потянулся и обнял Шулдиха. Черт побери, ему тоже хотелось уюта!

Его до сих пор трясло. Боже, он никогда еще не делал ничего подобного... эти крики...

Он тряхнул головой и посмотрел на Брэда, одиноко сидящего в первом за кабиной пилота ряду кресел. Он подошел к нему и присел на краешек крайнего кресла.

– Кудо?

– Я, похоже, облажался, да? – тихо спросил он.

– Это не искусство, – утешил его Брэд. – К тому же ты сделал свое дело.

– Дилетант, – пренебрежительно буркнул Фарфарелло.

– Может хватит циклиться на мелочах? – попросил сонный Наги. Он хотел свернуться клубочком и проспать всю обратную дорогу... Оми уже спал. Несправедливо, что он так легко засыпал...

– Да, не будем, – предупредил Брэд ирландца. Он с трудом терпели друг друга все это время, и он никак не мог понять, почему Джей вообще согласился присоединиться к ним, если его так волновала его новая жизнь.

Фарфарелло вздохнул, и откинулся на спинку кресла, решив что и ему не помешает поспать.

Ёджи снова смотрел на Шулдиха и Айю, проклятье, иногда он так ревновал!

Брэд смотрел на Ёджи. Жаль, что они спешили и арендовали не самый комфортабельный самолет.

– Что случилось, котенок?

Ёджи улыбнулся. Дурацкое прозвище. Он аккуратно снял руку американца с подлокотника и придвинулся поближе. Брэд понял намек, обнял японца и поцеловал его в щеку.

– Очень скоро будем дома. Потерпи, любимый.

Ёджи вздохнул и постарался довольствоваться тем, что получил.

 

 

Паола вздрогнула и скривилась, когда медсестра сделала очередной укол в ее руку.

– Проклятая живодерка! – выругалась она и попыталась здоровой рукой ударить несчастную женщину по лицу.

Но Марко поймал ее за запястье.

– Хватит, спасибо, – сказал он сестре, и обернулся в мывшему руки врачу. – Вы закончили, мы можем ехать?

– Да, – ответил доктор, вытер руки полотенцем и обратился к лежащей на диване блондинке. – Но об этом следует заявить в полицию.

– К черту заявление! – разоралась она. – Мне плевать! Мне им нечего сказать!

– Но тот, кто сделал это... – попытался урезонить ее врач.

– Давно смылся! – прошипела она. – И я не из слабачек, кто плачутся психотерапевтам, доктор! Марко, отвези меня домой!

Он вздохнул.

– Что-нибудь еще? – спросил итальянец врача.

– Сестра выпишет вам рецепты, вы сможете забрать их в регистратуре. Обезболивающие и кое-какие антибиотики. Все что нужно, чтобы предотвратить воспаление. Действительно, ужасно что вы теперь не сможете...

– Хватит! – взвилась Паола, и приказала, – Марко, уходим!

Он сдался.

– Хорошо.

Марко занялся лекарствами и оформлением, а она нетерпеливо ждала его в коридоре. Ее тошнило от этого места и от этих... людей! Она презрительно осмотрела ожидающих своей очереди пациентов, наркоманов и бродяг. Марко привез ее сюда, потому что это была ближайшая клиника, но она предпочла бы потерять еще больше крови чем подвергаться такому.... унижению! Как они на нее пялились!

Проклятый америкашка! – думала она, – Он посмел причинить ей такую боль...!

Марко взял ее за руку и повел к выходу. На улице было все еще слишком жарко, несмотря на поздний час, пустыня еще не рассталась с дневным теплом.

– Ну как? – рискнул спросить он.

– А ты КАК думаешь? – процедила она сквозь зубы.

Он глубоко вздохнул. За то время пока он работал на нее, это уже стало привычкой.

– Ну, вы живы. Мы все живы. Вам следует быть благодарной за это, не так ли?

– О, да, я тааааак благодарна! – саркастически подтвердила она подходя к машине. Шофер завел двигатель, как только увидел, что они вышли из клиники. Она села. Марко захлопнул за ней дверцу и обошел машину, чтобы сесть с другой стороны.

– Именно, так и надо, – тихо сказал он, продолжая разговор.

Она только злобно скривилась, ее гордыня была сильно уязвлена. Из всего, что он мог сделать... почему это?

Она посмотрела на забинтованную руку. Зрелище было ужасным. Но теперь она хоть не кричала от боли.

Она захотела мужчину, который был не для нее. И теперь, из-за него у нее навсегда останется шрам, напоминающий о ее ошибке ей и всему миру. И даже если она найдет другого....

Она неожиданно вспомнила слова того оборванца, цитату из Библии...

– Вы обручились кровью, – сказал он Кроуфорду и засмеялся... Даже сейчас она вздрогнула вспоминая этот жестокий смех.

Да, такова была ужасная правда. Никто и никогда не сможет надеть ей на палец обручальное кольцо.

Потому что у нее больше не было пальца.

И теперь, таким диким, невероятным способом, она на всю жизнь связана с Кроуфордом...!

 

 

Когда они покинули Вегас был вечер, утром они были в Токио. Несколько дней казались вечностью. Фарфарелло позвонил домой, своей девчонке, и предупредил, что скоро приедет. Было странно видеть как она обняла его, и как он ее целует. Это было... просто странно. Почему-то. Так они и пошли прочь, обнявшись, разговаривая, целуясь...

– Даже и не знаю, отвратительно ли это, странно или просто... романтично, – пробормотал Наги.

– Тогда не думай об этом, – посоветовал Оми. Наги улыбнулся в ответ. Оми был таким умным, он всегда знал, как следует смотреть на мир. Одно дело разбираться в компьютерах, оружии и прочей дребедени, и совсем другое уметь успокоить друга, который волнуется из-за сущих пустяков. Точно так же как когда-то когда они в первый раз были вместе, и он страшно боялся... что Брэд взбесится, что Вайс узнают и причинят Оми вред, или еще хуже, убьют его как предателя... а Оми рассказал, как злился Айя из-за его связи с Такатори. И добавил, что нечего бояться пока их и правда не поймали. Пустая трата нервов.

А теперь Айя сидел прижавшись к Брэду. У него болела нога. Оказалось что под маской спокойствия, которую все считали выражением его внутренней сущности, он скрывал игривость и эмоциональность. Может даже излишнюю эмоциональность...?

А Ёджи, Ёджи веселился. Он всегда подшучивал над ними. Не злобно, просто... он веселился. Они краснели и огрызались на его шуточки о хорошеньких девочках. Иногда Наги расстраивался, замечая как он посматривает на проходящих мимо девушек. А вот остальных, похоже, совершенно не волновало что он все еще флиртует с девчонками при каждом удобном и не удобном случае.

Сейчас, в машине, Наги неожиданно понял, почему Брэд никогда не обсуждал переезд из Японии. Здесь был их дом.

И еще он решил, что Фарфи со своей девушкой выглядели... романтично.

Life is fantastic
The beauty and sorrow
Death is too drastic
I can't say goodbye
Golden or plastic
The joys of tomorrow
Life is fantastic
I don't want to die
Don't try to fool yourself
You bag of skin and blood
One day I break your heart
And bury you in mud
Don't be an egotist
The doctor wants your room
You had your go at life
The time is up you're doomed

Брэд решил отложить разбор почты и сообщений на утро. Ему удалось немного поспать в самолете, но этого было мало, что он очень ясно дал понять своим возлюбленным, приведя их чуть ли не в ужас.

Утром все по-другому.

Он хотел Ёджи.

А значит, оставшиеся двое взбесятся.

– Шулдих, приструни их! – бросил он по-немецки, чтобы, во-первых, парочка не поняла их, и, во-вторых, чтобы сам Шулдих перестал дуться. – Так что ты займешься... девчонкой с яйцами!... – он не смог придумать, как сформулировать по-другому. – А я смогу для разнообразия получить того, кого Я хочу.

Шулдих расстроился. Но он уважал желания своего мужчины. Но, хотя они сами выбрали такую жизнь, иногда ему казалось, что в конце концов его права превратились в простые привилегии.

– Разве это честно, что я никогда не имел его! Вы двое ни разу не дали ему даже шанса!

Брэд заставил себя высвободиться из объятий Айи. Несмотря на всю заботу о нем... Сейчас он хотел Ёджи!.

– Все, готово! – бросил ему Шулдих и обнял Айю.

(Айя,) – мысленно прошептал он, поглаживая расстроенного юношу по спине, – (Иди ко мне, Айя)

(Нет!) – заупрямился тот и попытался прижаться к Кроуфорду.

Шулдих силой оттащил его от Брэда, перевернул на спину и начал целовать, и тут ему в спину впились острые ногти. Шулдих влепил ему пощечину и пристально посмотрел в глаза.

Айя с шипением вздохнул. Теперь он знал, когда следует прекращать сцены.

Шулдих погладил его по щеке, надеясь, что синяка не останется, и нежно поцеловал.

(Он хочет Ёджи. Останься со мной.)

Айя ответил бессловесным потоком смешанных эмоций, смятения, ущемленной гордости и беспокойства.

Шулдих снова поцеловал его и потянулся за смазкой. Но пока он умащивал Айю, сознание рыжего казалось ему холодной пустотой.

Он сам очень беспокоился из-за того, что Ёджи сейчас лежал под Брэдом и тот целовал его с теплом и лаской, которые должны бы были принадлежать только ему самому.

Он толкнул Брэда в плечо

(На,) – мысленно буркнул Шулдих и протянул ему смазку.

Брэд непристойно подмигнул и взял тюбик. А потом начисто забыл о их присутствии и полностью сконцентрировался на блондине, которого так страстно хотел.

Ёджи постарался расслабиться, зная, что остальные и так злятся на него. Он был должен расслабиться. Когда Брэду казалось, что во время секса его партнер отвлекается, он становился жестоким. А они справятся и с этим, они всегда смирялись.

Он положил руки на плечи Брэду и закрыл глаза, сосредотачиваясь на удовольствии, которое вызывали его уверенные движения. Брэд ввел в него кончик тюбика и надавил. Смазка была холодной, но затем он почувствовал мягкие, теплые пальцы, открывающие и растягивающие его.

Он застонал, выгнулся и посмотрел в глаза Брэду.

– Как хорошо... – прошептал он.

– Ты такой чувствительный, – Брэд отложил тюбик и прижал его к себе, целуя и продолжая дразнящие движения.

– Ахххх! – изогнулся Ёджи, желая большего.

Брэд заставил его ждать всего несколько мгновений. Ёджи автоматически, уже по привычке, развел ноги еще шире и прогнулся.

Брэд, удовольствие... одно и тоже...

– Аааххх! – он задохнулся, когда мужчина одним плавным движением наполнил его. – Брэдли... – сдавленно прошептал он.

– Нравится? – мурлыкнул Брэд.

– Трахни меня! Кончи в меня!

Но вместо этого Брэд вышел из него и, встав на четвереньки, глядел на него сверху вниз, зловредно ухмыляясь.

– Проклятье, Кроуфорд! – разочарованно выругался Ёджи и схватил его за бедра, пытаясь заставить вернуться.

После непродолжительной возни, Брэд все таки смилостивился. Ёджи как-то обмяк и на его глаза навернулись слезы.

Брэд слизнул их и начал медленные движения, наслаждаясь каждым мгновением, наслаждаясь тем, что молодой человек так хотел его....

– Ммммх, возьми мой член... Брэд! – взмолился Ёджи, вцепившись в его плечи.

Брэд немного сменил положение, взял его и начал двигать рукой в том же ритме. Ёджи приподнялся, напрягся и замер, полностью растворяясь в ощущениях... и кончил.

Брэд на мгновение замер, чтобы полнее прочувствовать как вокруг него сжимаются мышцы, облизнул свои пальцы, поцеловал Ёджи, разделяя с ним его же вкус и продолжил движения. Толчки стали почти что злыми и он кончил, чуть не теряя сознание от вожделения и ощущения собственной власти.

Шулдих изо всех сил старался в этот раз быть сверхзаботливым и нежным с Айей, отвлечь его от обиды и негодования поцелуями и ласками. Оказалось, что Айя любил нежность. Шу быстро понял, что чем легче были касания, тем больше Айя заводился.

– Ммммм, быстрее, – выдохнул Айя, наконец забывший о своей злости.

И Шу вошел в него, не прекращая поцелуев, медленно и осторожнее чем когда бы то ни было. Айя застонал, крепко обнял его, и взял на себя все дальнейшее.

Довольно скоро все закончилось. И спор и занятие любовью.

Ёджи прижался к Брэду, положив голову ему на плечо.

– Давайте проспим весь день, – с надеждой предложил он.

– У нас слишком много работы, – не особо уверенно ответил Брэд.

– Потом. Какой смысл быть самим себе хозяевами, если нельзя её отложить? – жалобно протянул Шулдих и, не выпуская Айю из объятий, прижался к нему с другой стороны.

Брэд вздохнул и провел ладонью по его бедру, думая о том, что он к нему чувствует, не облачая мысли в слова.

(Mein Mann...) – Мысленно улыбнулся Шулдих, и сжал его руку.

 

 

Он все таки облажался. Эта навязчивая мысль совершенно достала его к 9 утра, печально выпив чашку кофе он сел за свой рабочий стол и включил компьютер.

Одно из сообщений вспыхнуло в его сознании тревожным красным цветом. Он знал этот номер. Араки Масанори.

Проклятье!

И он доподлинно знал, что случилось.

Видение было не четким, словно видеокамера тряслась в руках оператора, но не смотря на рябь было понятно, что грядут большие и разнообразные неприятности, опасные как для него, так и для всех кто с ним каким-то образом был связан.

Инцидент с наемниками. Послание было услышано.

На него можно напасть. И, возможно, может даже убить.

Он удивился, действительно удивился. Он больше не "новичок", "выскочка". Теперь он сам стал желанной добычей для новичков, желающих сделать себе имя.

Он засмеялся и ввел код доступа, чтобы сохранить письмо Масанори.

– Ок, у нас проблемы, – объявил он, когда все остальные наконец соизволили собраться в гостиной.

– Что на этот раз? – осведомился Айя.

– Многие вольные охотники не собираются отступать. Они приехали сюда чтобы подзаработать, – объяснил Брэд. – А когда клан Джанетти прервал контракт они начали заигрывать с нашими... конкурентами... и предлагать им свои услуги. С небольшой поправкой – прикончить нас. К настоящему моменту, кое-кто уже клюнул.

– Дерьмо, – выругался Еджи.

– Именно, – подтвердил Брэд, и зло улыбнулся. – Готовы к развлекухе?

– Секундочку... что нам грозит? – Ран резко отбросил свой модус "Айи", что немедленно сказалось как на его речи, так и на движениях.

– Мы многое потеряли из-за сотрудничества с полицией. Нет взяток... нет защиты. Так что кое-кто из высших чинов имеет на нас зуб. Экономика Японии на спаде, все готовы из шкуры выскочить, чтобы подзаработать. И пока оживления не намечается, а этот спад, хотя оказался хуже всех предыдущих, еще даже не достиг своего пика. Так что якудза и политики будут спорить и грызться между собой, и в итоге политики решат покончить с якудзой, несмотря на прошлые вполне дружеские отношения. – Он бросил на стол распечатку. – Вот, уже 43 заказа на политиков. Якудза думают, что таким образом смогут укрепить свои позиции и добиться перевыборов. Можете поставить свои задницы на то, что они смогут очаровать избирателей, уж слишком долго имели дело с идиотами и им не привыкать к политическим интригам, а экономический кризис заставит "работяг" голосовать кошельком. Так что всех, кто в ближайшее время не докажет, что слишком опасны, чтобы с нами связываться, смоет этой волной. Мы не должны допустить, чтобы и нас затянуло в этот водоворот, – спокойно закончил он.

– Так вот из-за чего "вольные" затеяли это "соревнование", – пробормотал Оми.

– Точно. Так что, джентльмены, нам придется быть начеку. А значит, нам нельзя разделяться, чтобы нас не перебили поодиночке. Значит, нам придется каждый раз проверять чертовы тачки, перед тем как подойти к ним вплотную, чтобы не взлететь на воздух. А это вызывает следующую проблему. Если мы не разделимся, оставив кого-то дома, то все вместе, в одной большой машине мы слишком заманчивая мишень. Но мы в любом случае слишком заметны. Среди нас разве что Наги сможет легко затеряться в глубинке, где, в отличие от крупных городов, не привыкли к иностранцам. Но даже не это главное – наши вероятные противники сами гайджины. Главное в том, чтобы вычислить тех, кто повис у нас на хвосте. А значит, тебе снова придется изрядно поработать, чтобы выжить, бэби.

Шулдих надулся.

– Я и так работаю! – возмутился он.

– А еще нам придется носить бронежелеты, – Брэд предпочел не обратить внимания на его восклицание.

Теперь застонали все.

– И не ныть, в конце концов сейчас зима. Так что отыщите их и наденьте. Никто больше не выйдет из дома без бронежелета. Ясно?

Комментариев не последовало, хотя ему не надо было даже просить Шулдиха, чтобы понять насколько они возмущены.

– И еще одно, – твердо добавил Брэд. – НИКАКОГО СЕКСА НА ЗАДАНИЯХ!

– Тогда я пас, – заявил Ран, переключившись в модус "Айя".

– Мне нужно покурить, – Ёджи резко вскочил с дивана.

– Мне тоже, – Шулдих последовал за ним.

– Забыл доделать домашнее задание, – буркнул Наги и встал с кресла.

– Ум... я тоже, – отозвался Оми.

– СИДЕТЬ! – прорычал Брэд.

Задницы мгновенно приземлились на прежние места.

Брэд обвел всех пристальным взглядом.

– У нас совместное дело, а не странствующий бордель.

– Может нам просто перейти в порнобизнес? – вкрадчиво поинтересовался Ёджи.

 

 

– Ханако Икеда?

Она закончила с бумагами и обернулась. Иностранец.

– Hai. – улыбнулась она. – Чем могу быть полезна? – чтобы он лучше понял, она специально старалась говорить медленно и четко.

– Мне сказали, что вы знакомы с Кроуфордом, – ответил он.

И тут она поняла, что что-то здесь не так. Щеку здоровенного европейца пересекал уродливый, плохо заживший шрам. А его глаза... они ей очень не понравились. В этом возрасте у людей обычно уже появляются еле заметные морщинки вокруг глаз... если это хорошие люди...

Ханако была профессионалом в своей области. И очень скоро она докажет это ученой степенью. Он был явным психопатом.

– Кажется, так звали... предыдущего начальника моего друга.

Он взял ее за руку.

– Мы не могли бы поговорить где-нибудь наедине, Мисс Икеда? – его голос был совершенно спокоен, но он слишком сильно сжал ее руку.

Она ударила его в солнечное сплетение и нажала на кнопку тревоги.

– Все на пол, – закричала она. – Пистолет!

Он действительно вытащил пистолет и попытался навести на нее, но он все еще не мог дышать, а его руки тряслись.

К счастью, это была лечебница для сумасшедших с криминальным прошлым. Вероятно он не обратил на это внимания, потому что персонал вел себя исключительно вежливо, а охрана, чтобы не травмировать пациентов, носила такие же белые халаты, как и медицинский персонал. Его быстро скрутили.

Ханако, дрожа, прислонилась к стене. После такого выплеска адреналина она была готова расплакаться как маленькая.

– Вы в порядке, Хана, – спросил ее один из коллег, которого самого заметно трясло.

Она кивнула. Вы много раз видели такое по ТВ. Но никогда не думали, что это может случиться с ВАМИ.

Глаза медленно закрылись, и она потеряла сознание.

 

 

Кен считал, что покончил с прошлым в тот момент, когда остальные переметнулись к ублюдкам Шварц. Ему было довольно сложно смириться с тем, что Фуджимия выкупил магазин и переписал его на имя Сакуры... как подарок. Он не хотел иметь ничего общего с гребанным придурком, но с этим ничего не смог поделать.

По крайней мере, он удовольствовался тем, что предложил Персии идти в жопу, и от души посмеялся, когда тот упал с политического Олимпа.

Еще одним проклятым Такатори меньше.

Он с трудом вдохнул. По крайней мере, он все еще способен двигаться и соображать. Но на полу лежало тело, а в его руке был пистолет. Как он это объяснит полиции? Надо избавиться от трупа.

– Кен-кен? – наконец смогла выговорить Сакура.

Он присел на корточки, ища документы мужчины. Иностранец. И у него не только пистолет, еще нож и отмычки. Но он не был похож на вора.

Так что же ему было нужно?

– Кен!

– Что?! – ее тон раздражал.

– Что нам делать! – она была на грани истерики.

– Избавиться от тела, – ответил он. – Закрой магазин и помоги мне.

– Помочь?! – испугалась она.

– Сакура... – начал он, стараясь быть с ней помягче. – Мертвецы не только пахнут. Из-за них бывают большие неприятности. Так что возьми себя в руки и помоги мне.

Она чувствовала, что по щекам потекли слезы, но ей вовсе не хотелось плакать. Ей хотелось кричать.

Он вел себя как... как... мужчина! Всегда приказывал ей, всегда относился к ней слишком снисходительно! Он нравился ее матери, такой почтительный, так хорошо ладит с детьми, такой предприимчивый... Настоящий японец, не такой как современная молодежь с их безумными идеями, О, нет!

Она закрыла магазин и повесила на дверь табличку. Если бы он только не был таким...

Она обернулась

Он стоял в дверях.

– Ты в порядке?

Она вытерла слезы ладонью и снова посмотрела на него, на его красивое лицо, в его темные глаза.

– Выживу.

– Ты сильная девушка, Сакура, – одобрил он, и пошел за брезентом.

Когда он отвернулся, она всхлипнула. С тем же успехом он мог сказать "прекрасно сыграно" и похлопать ее по плечу.

 

 

Часть17. Full Circle

Круг замкнулся.

 

– Знаете, это полная жопа. Мы должны наводить на всех ужас, – пожаловался Ёджи, яростно вытирая волосы полотенцем. – А не прятаться и постоянно оглядываться.

– Ужасно, – Айя разглядывал свое бедро, поставив ногу на сиденье туалета. – Я сейчас уписаюсь от ужаса, – он втер еще немного мази в шрам.

– Ха, бу-бу, глянь сюды, – Ёджи ткнул себя пальцем в грудь, указывая на огромный послеоперационный шрам.

– Ты не Я! – чуть ли не истерично взвизгнул Айя.

Ёджи удивленно взглянул ему в глаза.

– Ран, если он тебя снова на "этом" застукает, то ты не отмажешься.

Он включил электробритву.

– Плевать! – буркнул Айя, но, все же совладав с собой, запахнул свой пурпурный халат и затянул пояс потуже.

Шулдих открыл дверь сорвав задвижку.

– Так-то лучше. Посторонитесь, девочки, я хочу в ДУШ!

– Отвали от зеркала! – возмутился Айя.

– Можно подумать, что тебе нужно бриться, Принцесса, когда это ты в последний раз отращивал что-то на своем прелестном личике? – он стянул рубашку и залез в душевую кабинку.

– Сука! – буркнул Айя, когда он включил воду.

– Я слышал! – пропел Шулдих.

Ёджи наконец разобрался с выросшей за ночь щетиной. Кем бы ни был его папаша, но из-за него он был из тех редких японцев, у которых на лице была растительность. Как же он ее ненавидел!

– С этим занудством покончено, – он потер свой вновь обретший гладкость подбородок.

Айя оттащил его от зеркала и пихнул в угол.

– Оденься, ты, развратник! – Он шлепнул блондина по заду и занялся коробочками разложенными в стенной нише. – Выключи горячую воду, Сука! – заорал он, перекрывая шум воды: зеркало запотело и он не мог накрасить глаза.

– А ты меня трахни, самка! – беззлобно парировал Шулдих. В ванной запахло его шампунем.

Ёджи потер пострадавшую ягодицу, одел рубашку и вышел. Курить! Немедленно!

Айя придержал дверь и помахал полотенцем, изгоняя пар.

– Закрой, ПОЖАЛУСТА, гребаную дверь! – Шулдиху стало холодно.

Айя закрыл ее и спокойно закончил макияж перед временно очистившимся зеркалом.

– Боже, я такой симпатяга, – заявил он, разглядывая свое отражение. Его не волновало что его кто-то слышит. Главное что искорки от бриллианта в носу так шли к его глазам...

– Да, если забыть о ужасно изуродованном бедре! – Радостно уязвил его эго Шулдих, – теперь нам придется закрывать глаза всякий раз, когда соберемся тебя отыметь.

– ШУЛДИХ, ЗАТКНИСЬ! – приказал Айя, проверяя застежку у серьги.

Шулдих только маньячно засмеялся и продолжил мыться.

 

 

Ёджи с поцелуем вручил Айе чашку кофе. Не смог устоять перед лиловой помадой.

Айя слегка шлепнул его по щеке, улыбнулся и сел за стол.

– Хватит есть всякую гадость, потолстеешь, – сообщил он Брэду, взглянув на его завтрак.

– С чего бы это? – холодно спросил Брэд.

– Ну, ты отнюдь не молодеешь, – сообщил Айя.

– С вами тремя помолодеешь... – проворчал Брэд, зная, что его услышат все трое. Шулдих только что тоже вошел в кухню.

– Опять разговоры о сексе за завтраком? – возмутился Наги.

– Ты отправил задание? – поинтересовался Брэд.

– Ну.....

– Ты должен относиться к обучению интернет-университете так же серьезно, как если бы ты поступил в обычный вуз, – напомнил Брэд.

– Да сделаю, сделаю! Сразу после завтрака, – пообещал Наги. Если он поспешит, то сможет все проверить еще разочек.

(Параноик!) – Шулдих подцепил еще кусочек рыбы.

– На себя бы посмотрел! – огрызнулся Наги.

– НА тарелку бы посмотрел! – и Шулдих стащил у него еще один кусочек, просто чтобы доказать, что он это может сделать.

– Шулдих! – предостерег Брэд.

Оми закатил глаза, и разложил остатки рыбы по тарелкам, не забыв позаботиться о том, чтобы Наги получил дополнительный кусочек, взамен стащенного Шулдихом.

Раздраженный Брэд доел свой завтрак и вернулся к бумагам. Утро в этом доме все больше напоминало ночной кошмар.

–Ээээ... Оми-кун, ты что, одел юбку? – неожиданно спросил Ёджи. Ему показалось... Он присмотрелся. – Это и правда ЮБКА!

Зашуршали бумаги. Брэд рассматривал юношу.

Оми покраснел.

– Просто захотелось, вот и все, – пробормотал он. – Что, нельзя носить то что хочется?

Брэд посмотрел на Наги.

Наги попытался придумать, что сказать, но в итоге демонстративно положил в рот еще кусок рыбы.

– Наги! – голос Брэда был резок.

Наги чуть не подавился попытавшись проглотить не допережеванное.

– Что?!

– И ты это позволяешь? – не мог поверить Брэд.

Он глубоко вздохнул.

– Да, – он был очень удивлен формулировкой вопроса, но постарался сделать вид что так и надо.

Брэд нахмурился. Посмотрел на Наги, затем на Оми. И снова занялся документами.

Шулдих хихикнул, подслушав мысленную матерщину Брэда.

Наги стукнул его под столом и предупреждающе нахмурился.

 

 

Это было словно причудливая насмешка судьбы. Меньше чем два года назад, он был по другую сторону баррикад. Он защищал продажного политика. А теперь собирался убить стольких, сколько сможет. Не то чтобы его это волновало. Деньги есть деньги. Но все-таки было нечто странное в том, что теперь бывшие враги прикрывали ему спину.

Странно было видеть Айю в модусе Рана, без всех побрякушек и вычурных одежд и полностью готового к работе. В таком виде он был даже еще более желанным... но он не мог нарушить им же введенные правила. День обещал быть долгим....

– Босс, я на месте, – в наушнике прозвучал доклад Ёджи.

Он должен сконцентрироваться на "настоящем", но ему так мешали видения... Черт! Ну почему ему приходилось делать то, о чем он даже думать не желал?! Он глубоко вздохнул, в его сознании все еще кружились образы...

– Следите за вновь прибывшими.

Маленький чертенок Оми разработал изумительный план, наверное, роль сыграла его ненависть, распространившаяся на всех политиков в целом. Удалось заманить добрую дюжину из их списка "будущих жертв". Они наверняка согласились на встречу, чтобы сделать друг другу "приятное".

Чем больше политиков – тем больше охранников. И теперь, каждый раз, когда он задавался вопросом о том, что может случиться, то получал целый калейдоскоп образов. Это была его "ахиллесова пята".

"Что может"... "что если"...."А если я"... а за тем – БАМ. Небольшое волнение, и куча неприятностей.

(Mein Mann...?) – Шулдих.

(Что?) – спросил он.

(Я просто...) – мягкое прикосновение к его сознанию. Он уже не один в своей шкуре.

(Сосредоточься на работе.) – приказал Брэд.

– Цель номер три, босс, – снова доложил Ёджи.

– Сколько? – спросил Брэд.

– Двое, – Ёджи мгновенно вычислил их по тому, как мужчины обшаривали взглядом окружающее пространство, пока прибывший политик и его секретарь продвигались к месту встречи.

– Значит, всего восемь, – отозвался с "галерки" Оми, как всегда устроившийся рядом с электрораспределительным щитом и системой воздухоснабжения. Он через микрочипы связанные с лаптопом отслеживал передвижения всей команды и координировал действия по электронной карте здания.

– Вижу "четвертого", – сообщил Ран, и сухо добавил. – Один, но очень подозрительный. К тому же у него на одном пальце не хватает фаланги, если это вам интересно,

Брэд ухмыльнулся. Грязный ублюдок. Наемный убийца, а не профессионал.

– Значит, одной головной болью меньше.

(А вот и они,) – доложил Шулдих, занявший позицию в подвале у лифта, и злобно рассмеялся, – (Вошли.)

Брэду оставалось надеяться, что не вслух, но хотя в голове у Шулдиха вечно творилось черте что, он великолепно умел скрывать свои истинные эмоции.

– Наги?

– А что будет когда я вырасту и не смогу прятаться за занавесками? – пожаловался юноша.

– Я выкину тебя обратно на помойку и найду другого мальчика, – пошутил Брэд своим самым серьезным тоном.

– Ох, боже, ну спасибки.

– Кстати... девочка подойдет даже еще лучше...

– Слушай, Брэд, заткнись, – огрызнулся Наги.

Он улыбнулся.

– Парни, не нервничайте, – прошептал он в рацию. – Сейчас здесь задействовано настолько много разных факторов, что я не могу давать точные прогнозы, так что постарайтесь успокоиться, и решайте задачи по мере их поступления. Я их вижу. – Фары осветили первый этаж.

Они вышли... как и ожидалось, две цели, два секретаря, трое охранников. Два политика уже успели поссориться. Охранники смотрели на них с таким видом, будто те нарочно мешали им спокойно исполнять свои обязанности. Убийца еле взглянул на них и сразу же забыл. Никто из них его не интересовал. Он нервно поглядывал на часы, словно поджидая кого-то еще.

Примерно так же прошли еще полчаса.

Последние двое все-таки опоздали на встречу и когда дверь в холл наконец открылась, то первое что он услышал было откровенной ссорой. Он подошел к двойным дверям в зал и приказал.

– Закрывайте.

– Брэд... тут какое-то соревнование "кто кого переорет", – очень тихо доложил Наги.

Он позволил себе вызвать видение... и нахмурился.

– Приготовься. Сейчас начнется. – Страсти разгорались и болван якудза был готов схватиться за пистолет.

Вот...

– Быстро! – приказал Брэд, – Наги, взламывай пол, я вхожу!

Он вытащил пистолет, снял его с предохранителя, пнул дверь и открыл стрельбу по якудза, а затем по остальным охранникам, потянувшимся к своим пистолетам. Проклятье, пришлось расходовать пули на охрану, а не на цели.

– У меня сейчас будут проблемы! – прохрипел он в микрофон.

– Уже идем на помощь, босс, – заверил Ёджи.

– Оми?

– Исходящий в полицию... Я его прервал. Но чтобы отрубить сотовики, придется вырубать всю сеть, а тогда отрубится и наша связь.

– Действуй, отрубай нас. Парни, мы оффлайн!

Проклятье! Один из охранников оказался крепким орешком... уф, достал... Последняя пуля! Черт!

(Принял.) – ответил Шулдих, и установил между ними телепатический контакт.

Оставшиеся в живых нацелили на него пистолеты, крича чтобы он сдавался. Какие хорошие мальчики, хотят его разоружить и передать полиции. Он перекинул отработанный вальтер в левую руку и поднял за дуло, показывая, что подчиняется.

Наги, со своим пистолетом, зашел им с тыла.

Брэд сменил обойму и проверил цели.

– Эти – твои, – приказал он Наги.

Остальные подбежали и помогли окончательно разобраться с шумом, возникшим из-за этой небольшой бойни.

Внезапно Оми снова вышел на связь.

– Босс, полиция!

– Дерьмо, – выдохнул Брэд. Так вот чем все должно было кончиться. Проклятые компьютеры! – Все мертвы?

Шулдих быстро просканировал зал и удовлетворенно улыбнулся.

– Да.

– Новая машина, – заметил Ран, пересчитав трупы.

– Убираемся отсюда, – приказал Брэд, – разделяемся. Если вас остановят и начнут допрашивать – не паникуйте.

– Ох, великолепно, – простонал Ёджи, которому было совершенно ясно, что у Брэда было видение и что он предупреждает потому, что с кем-то из них именно это и произойдет.

 

 

"Везунчиком" оказался Шулдих. Его действительно задержали для допроса. Проклятая рыжая грива действовала на японцев как красная тряпка на быка.

Часа два они искали его дело. Сколько он уже живет в Японии, почему это он живет в Японии, и почему бы ему не поехать куда-нибудь еще. Почему он работает в детективном агентстве, зачем он носит бронежилет, откуда у него шрамы и старые следы уколов, и вообще, он должен подождать пока Интерпол свяжется с полицией других стран и перешлет сведения им ... Ублюдки додумались и до того, что законы Германии не видели разницы между несовершеннолетними и совершеннолетними преступниками и не закрывала архивы....

Он сидел, отвечал спокойно и вежливо, и улыбался, чем приводил их во все большую ярость.

Но он не ожидал что его избавителем окажется Араки Масанори.

С него сняли наручники и вернули бронежилет, рубашку, галстук и пиджак. И тут он чуть не сорвался.

– Мой бумажник, – "напомнил" он полицейскому.

Через пару секунд мужчина нашел бумажник и передал его, сопроводив полным ненависти взглядом.

(Чертов иностранный извращенец...) – подумал коп.

Шулдих не смог удержаться и подмигнул ему, чем окончательно довел японца.

В лифте Араки спокойно наблюдал за тем, как Шулдих одевается.

– Кроуфорд просил передать свои извинения.

Шулдих презрительно фыркнул.

Араки посмотрел на двери лифта и подумал, что не смог выполнить главной, хоть и не высказанной вслух, просьбы Кроуфорда. Рыжего аж трясло от ярости.

– Они ищут сведения на всех прибывших в Японию, у кого было криминальное прошлое. Знаешь, ты можешь передать ему, что в случае необходимости он может вступить в организацию.

Зеленые глаза Шулдиха уставились на него с почти физически ощутимой ненавистью.

– Может быть он бы и подумал об этом, если бы ты не был настолько в этом заинтересован, – процедил он сквозь зубы.

Араки приподнял бровь. Настолько? Хммм. Он тихо рассмеялся и решил сделать вид, что не заметил.

Но он не знал, что имеет дело с телепатом.

Шулдих тоже смотрел на двери и, когда они открылись, вышел первым, собираясь идти своей дорогой, но Араки поймал его за пиджак.

– Не стоит так торопиться, – это прозвучало как приказ. – Я обещал не только вытащить тебя отсюда, но и обеспечить твою безопасность. Или тебе так хочется снова оказаться под арестом?

Это задело самолюбие Шулдиха.

– Я немного староват, чтобы нуждаться в няньке.

Араки профессионально сменил захват и теперь крепко держал его за запястье.

– Меня предупреждали, что придется напомнить тебе под ЧЬИМ ты присмотром.

Что бы не значило для Кроуфорда и странного немца это закодированное послание, но его заверили, что оно подействует, если придется заставлять Шулдиха повиноваться. Еще несколько мгновений в зеленых глазах горел вызов, но потом его сменило что-то... другое. И рыжеволосый демон-убийца внезапно превратился в обычного юношу, терпеливо ждущего, когда его отвезут домой.

– Пусти, – тихо буркнул он и попытался отдернуть руку.

Он молчал всю дорогу.

Араки размышлял о том, как Кроуфорду, так упрямо вцепившемуся в Японию, удается оставаться таким отчужденным. У него были кое-какие соображения. Но он передумал. Он подождет, до поры до времени отложив свое любопытство. Он привык к сдержанности.

– Всегда пожалуйста, – сказал он, когда юноша молча вышел из машины и в его спокойном тоне был лишь слабый намек на сарказм.

Шулдих из принципа не обратил на него внимания и вошел в фойе с видом бродячего кота вернувшегося поутру к дверям родного дома.

Очень осторожно, чтобы не прищемили хвост.

Араки снова хохотнул и приказал шоферу ехать дальше.

 

 

Еще только вставив ключ в дверь, Шу понял что что-то не так.

Фарфарелло.

Он быстро отгородился щитом от сознания безумца.

Брэд подошел, обнял и поцеловал его.

И как всегда, Шулдих сразу забыл, что злится на него. Он вздохнул, и , наслаждаясь моментом, попытался получить как можно больше.

Брэд прервал поцелуй.

– Ну, кажется, ты рад меня видеть, – прошептал он на немецком.

Шулдих мерзенько улыбнулся.

– Я должен бы был очень, очень разозлиться на тебя. Но главное – мы сделали наше дело.

Брэд провел рукой по его волосам, снова поцеловал, а затем, отступив, перешел на японский.

– У нас тут очень интересная ситуация, – заметил он, и обернулся к Фарфарелло.

Шулдих узнал обо всем из сознания Брэда. Ох-ох-ох. Тогда понятно, почему в комнате такая напряженная атмосфера.

– Мы всегда знали, что любые... "посторонние связи"... могут стать нашим уязвимым местом, – сказал Брэд, явно продолжая прерванный разговор.

– Я завязал, помнишь? – заявил Джей. – Так какого черта им нужно от меня, и захрен впутывать в это мою девушку?

– Полиция? – сказал Шулдих.

Это было очевидно. Несмотря на то, что они платили взятки и делали за полицию грязную работу, которую те не могли сделать сами, все равно оставались какие-то, пусть и незначительные, записи.

– На нас охотились, – начал Брэд. – И кто-то мог добраться до информации до того, как мы ее уничтожили. Но и тогда они не смогли бы выйти на тебя, если только... – внезапно понял он. – Если только они не знали о том, что мы были с Эстетами. Может кто-нибудь выжил?

Шулдих пристально посмотрел на него.

– Разве это возможно?

– Нет ничего не возможного... Возможно все, и мы прекрасно знаем это по нашим собственным... способностям. – Он подошел к бару и смешал себе коктейль, пока обдумывал такую возможность. Ему было необходимо подавить выплеск адреналина. Боже, это уже начинало становиться тенденцией, возвращением к "старым добрым денькам".

Он обернулся к Шулдиху.

Попросить бы его выставить Фарфарелло... но, черт, я стал размазней, – упрекнул он самого себя, допил и отставил хрустальный стакан.

– Факты остаются фактами, они нашли тебя, и ее, и вы теперь оба под прицелом. Ты уже вернулся, Джей, – он спокойно встретил взгляд испуганного ирландца.

За свою жизнь Фарфарелло повидал гораздо больше, чем его сверстники, да, черт, тоже самое можно было сказать о каждом из них, и теперь он напоминал ветерана, готовящегося к новому сражению. – Ты сейчас здесь. Так что или решайся или выметайся.

Фарфарелло вздохнул. Он разозлился. Его злило все, его злило его настроение, его злила ситуация, в которой он оказался, да он просто злился!

– Я в деле. Но предупреждаю. Держи своих шлюх при себе. Подальше от меня.

Шулдих помрачнел.

– Комната просто полна "любви" и "дружбы", – съехидничал он и пошел налить себе выпивки.

– Тебе не стоит об этом беспокоиться, Джей, – сказал Брэд.

Шулдих сел на диван и посмотрел на Ёджи и Айю. Или на Рана.

Точно, на Рана, решил он, проверив мысли последнего.

Что-то его угнетало. Похоже, все они очень переволновались из-за его ареста, так что Фарфарелло выбрал "удачное" время чтобы присоединиться к "вечеринке". Ран даже так и не снял кобуру, а его катана лежала на кофейном столике, что было отступлением от одного из непреложных правил красноволосого японца. А Ёджи, похоже, был в глубокой депрессии.

Брэд был прав. Внезапно атмосфера стала чертовски напоминать давно ушедшие деньки.

– Где наши поганцы?

– А где им быть? – буркнул Ёджи.

– Ааа, ну хоть кто-то развлекается.

Он посмотрел на Рана.

(Что случилось, сладенький?)

Ран ответил пристальным взглядом.

(Он тебя бросил!)

Шулдих снова посмотрел на Ёджи.

(Хей, да что тут творится? Кроме бучи, затеянной Фарфи?)

(Он не позволил нам вернуться за тобой!)

Шулдих теперь говорил с ними обоими.

(Так вот из-за чего весь сыр-бор? Только из-за того, что Бред предпочел вытащить меня из полиции другим, пусть и более долгим, способом? Придурки! Мы не можем нападать на ПОЛИЦИЮ! Я-то лично разозлился только из-за того, что он не приехал за мной сам!) – он допил скотч. – (Послал за мной этого наглого сукина сына Араки! Гребанные якудза! Захапали всю страну и рулят как хотят!)

(Ха, и не только!) – подумал Ран, – (Что он крутится вокруг Брэда, он словно... домогается!)

(Домогается?) – переспросил Шулдих, решив, что не правильно понял мысль, из-за сумятицы творившейся в этой хорошенькой головке.

(Он постоянно крутится поблизости... трогает его...), – Ран еще больше разозлился и помрачнел.

Вау, кое-кто ревнует!

(Ну и что ты собираешься с этим делать?) – недобро ухмыльнулся Шулдих.

(Дерьмо! Убью к едрене фене!) – заявил он.

(А ты не сможешь, он нравится Брэду.) – проинформировал его Шу.

Ран посмотрел на них и в его глазах горела такая смесь желания и ненависти, что и Шулдих и Ёджи затаили дыхание.

(Черта с два не могу!) – прошипел Ран.

Ёджи и Шулдих переглянулись. Им не надо было даже думать, чтобы договориться. Они просто встали, схватили Рана за обе руки и потащили к лестнице.

– Отвалите...! – запротестовал Ран, но его заткнули поцелуем... Дверь хлопнула так громко, что было ясно, что ее попросту пнули.

Фарфарелло неодобрительно взглянул в сторону лестницы.

– Видишь, что ты с ними сделал? – сказал он по английски. – Они и десять минут не могут прожить не устроив собачьей свадьбы.

– Это мой дом, – холодно ответил Брэд. – Я уважал тебя даже когда ты был сумасшедшим, несмотря на то, что ты часто подвергал опасности остальных. Никто и никогда здесь не причинял тебе вреда, и что бы сейчас не происходило с твоей головой... если ты хочешь остаться с... Kuro (Черный – яп. прим. переводчика) (по правде говоря, он больше не мог называть их Шварц)... научись уважать нас так же, как мы уважаем тебя.

Фарфарелло нахмурился. И, правда, он уже понял, многие его претензии просто... мешали ему самому.

– Я хочу защитить Ханако, раз уж она уже оказалась втянутой во все это. Но она не может бросить работу, – он нервно прошелся по комнате. С того момента как он вошел в этот "дом", он так и не присел. – Какого хрена они втянули ёе?

Брэд понял кое-что, что давно уже должен был бы понять.

– Мы это выясним. Сейчас же... поезжай к ней и увези ее в безопасное место. Можешь даже рассказать ей все как есть. Мне нужно время, чтобы поразмыслить. Позвони, если будет что-то нужно. Помни о полиции.

Фарфарелло встал и ушел, даже не попрощавшись.

–Черт! ЧЕРТЧЕРТЧЕРТ! – прошипел Брэд и чуть не врезал кулаком по стене, но вовремя сообразил, что в этом самом месте была стальная балка, и он только повредит себе руку...

Он замер, словно внутри него сломалась какая-то пружина.

По лестнице спускался Наги, на ходу застегивая рубашку.

– Там Айя орет так, словно его режут!

– Проклятье, уже иду!

Они завалили его на кровать, но не в обычном смысле... Ёджи сидел на корточках у его головы, зафиксировав коленями его плечи и пытаясь разжать ему зубы. Шулдих уселся верхом на его животе и сосредоточенно запихивал ему в рот нечто, чего японец явно не желал.

– Проклятье, кончай вертеться! – шипел Шулдих.

– Это что еще такое?! – призвал их к ответу Брэд.

И тут сопротивление было сломлено... Шулдих протолкнул таблетку Рану в горло.

– Глотай, ублюдок! – победно возопил он и зажал Рану рот рукой.

– Шулдих! – Брэд не мог поверить своим глазам. – Что за хрень ты в него впихнул?!

– Виагру, – со смехом пояснил Ёджи и отпустил Рана.

Шулдих тоже встал. На его лице играла глупая улыбочка, он выполнил свою дневную норму "дурных поступков".

Ран засунул в рот два пальца и попытался спровоцировать рвоту, но ему помешал Ёджи.

– Ну уж нет! – схватил он Рана за руки.

Но сразу же отпустил бедолагу, как только понял, что Брэд сейчас перейдет к действиям. И тут оба шалуна поняли, что они попали. Они замерли.

Брэд тем временем уже нежно обнял Рана за плечи.

– Ну, чем это тебе повредит? – успокаивающе спросил он.

– А что оно со мной СДЕЛАЕТ?! – горько буркнул Ран.

Брэд тихо рассмеялся. Он увидел, что именно случится. Он прижал его к себе и прошептал на ухо.

– Ну, где-то около часа, как минимум часа... моя прекрасная принцесса будет мужчиной... – и он поцеловал японца.

Ран исчез, остался только Айя, который немедленно завалился на спину.

– Эй! – возмутился Ёджи.

– Вы получите его сразу после меня, – категорически заявил Брэд, избавляясь от одежды.

Шулдих вздохнул, скрестил руки на груди и состроил обиженную рожицу.

Айя начал расстегивать рубашку, но Брэд его остановил.

– Оставь, – прошептал он.

Айя заглянул ему в глаза и... задрожал.

– Ко времени, когда лекарство подействует, – пояснил тому, кто некогда был лидером Вайс Брэд. – Ты будешь точно знать кто и что ты для МЕНЯ.

Шулдих прочел фантазии Брэда и закатил глаза. А потом снова взглянул на Ёджи.

– Ну... сверху или снизу? – жеманно спросил он, накручивая на палец рыжую прядь.

– Подожди, – взгляд Ёджи был печален. – Речь идет о том, кто получит "девственность" Рана.

– Уххх... ты прав! – понял Шулдих. – Я!

Ёджи подумал было переубедить его, но он знал, что это бесполезно. Он все равно проиграет, а то его и вообще выгонят. А он сейчас хотел заняться любовью, а не препираться с этим озабоченной рыжей задницей.

– Тогда вперед, Шу-шу. Ради такого значительного события постарайся быть нежным и узким.

Шулдих рассмеялся.

Ох, ну и что, что день был фиговый?! Еще даже не стемнело, а его ожидает такое развлечение.

Брэд оставил их и спустился вниз, сообразить что-нибудь на ужин.

На кухне сидел Оми и пил пиво, и медленно сдирая с бутылки этикетку.

– Что? – спросил Брэд, тоже налив себе стаканчик. После секса очень хотелось пить.

Оми пожал плечами.

– Просто... тревожно.

Брэд разочарованно исследовал содержимое холодильника.

– Тебе что-нибудь заказать?

– Как хочешь, – снова пожал плечами Оми.

Брэд сел рядом с ним.

– Какого дьявола ты вырядился как девчонка?

– Потому, что могу, – ответил Оми.

– Можешь. Но это не правильно. Ты мальчик. Наги... любит тебя... таким какой ты есть. Надеюсь, ты не собираешься предпринять ничего более... радикального?

У Оми расширились зрачки.

– НЕТ! – он подумал о том, как это будет... больно....!

–Тогда почему ты сидишь и напиваешься? И, кстати, знаешь ли, мне не следовало разрешать тебе пить.

– Будь реалистом.

Брэд улыбнулся.

– Понял. Оми, поговори со мной. Мы знаем друг друга уже не первый день. Я что, такой большой и страшный?

Наги отхлебнул пива и вздохнул.

– Наги включил Фарфарелло в платежки, – сказал он. – Это он передал деньги клинике в виде пожертвования. От твоего имени. Я думаю именно из-за этого они обнаружили связь между тобой и Ханако.

Он налил себе еще.

– Этого-то я и боялся, – ответил Брэд. – А теперь, как думаешь, что парни захотят поесть, когда наконец оторвут задницы от кровати?

Оми осмелился взглянуть на него.

– Ты не злишься?

– Мне будет только легче, если... девушка... Фарфарелло усвоит урок, – пояснил Брэд. – А что касается ТЕБЯ, предупреждаю, НИКАКИХ юбок во время работы!

Оми усвоил и слегка улыбнулся.

– ОК, Дядя Босс. Может пиццу?

Брэд преувеличенно тяжело вздохнул

– Спроси подростка... – и, подумав, добавил, – хорошо, но никаких анчоусов. Ненавижу анчоусы, они выглядят как личинки, а на вкус – лучше уж кошачий корм.

– Ну хоть одну, – попросил Оми, набирая номер.

– Нет, ни одной. Ни за что. И никогда.

Оми был разочарован.

 

 

Айя лежал на спине между Ёджи и Шулдихом. Действие лекарства наконец прошло.

Шулдих, удовлетворенно урча, поглаживал Рана по мускулистому животику. Японец снял даже свой "пупочный брюлик".

Ёджи нацеловывал Айю в шею, чуть ниже уха.

– Боже, как же я тебя люблю, – тихо прошептал он.

– Больше так не делайте.

Шулдих поднялся.

– Почему, дорогой? – спросил он. – Это было так ужасно?

– Я не хочу, не хочу! – Айя закрыл полные слез глаза. – Я прощу вас если вы поклянетесь!

Ёджи и Шулдих переглянулись и вздохнули.

– Обещаю, Айя, – нежно сказал Ёджи. Хотя это было прекрасно, но все же не стоило слез.

– Похоже, одного раза хватит, – мрачно буркнул Шулдих. – Ммммм, но я же не лишусь своей игрушки, хмммм? – и он ухватил Рана за гениталии.

Во взгляде Айи мелькнул испуг, но затем он снова расслабился.

– Конечно, бэби, – и он погладил немца по спутанным рыжим волосам. И умудрился улыбнуться.

Шулдих поцеловал его.

– Тогда... я готов продолжить, – игриво заявил ШуШу.

Ёджи резко вскочил.

– Уууу, как я проголодался! – заявил он, натягивая брюки.

Айя тоже решил дезертировать.

– Как волк! – поддержал он.

– Проклятье! – возмутился Шулдих.

– Хах! – засмеялся Ёджи, которому внезапно пришла в голову собственная злая шутка. – Поиграй-ка сам с собой! – крикнул он, и так быстро закрыл за собой дверь, что брошенный Шу декоративный подсвечник не достиг своей цели.

 

 

Часть 18. Backlash

Негативная реакция.

 

Лондон.

Утро вторника было совершенно обычным, если не считать одной вещи.

Именно в это утро начался конец света.

Снова.

Кабинет Кембриджского университета. Единственное окно еле пропускало тусклый свет. Сидящий за столом человек от скуки раскачивался на стуле. В дверь постучали.

– Войдите!

Дверь открылась, и в комнату вошел мужчина. Он поставил на стол деревянный ящик размером примерно 45х20х25 см.

– Вот, – у него был сильный акцент.

Сидящий прикусил губу и уставился на ящичек.

Вот. Наконец-то.

Потом синие глаза пристально посмотрели на курьера.

– Спасибо.

Мужчина замер в нерешительности....

– Деньги?

– Конечно, – кивнул блондин-англичанин. Он начал суетливо рыться в кипе бумаг, записок и студенческих работ, в беспорядке сваленных на столе.

– Кажется, я куда-то переложил конверт... – извиняющеся улыбнулся он, и немного отодвинувшись от стола начал перерывать ящики. – Ах, вот он где...

Рука скрылась под столом... Он неуклюже встал, словно собираясь протянуть гонорар...

Тишина.

Курьер рухнул на пол, пуля попала ему в лоб.

Англичанин свинтил с дула глушитель, убрал пистолет в кобуру, взял ящик и, аккуратно обойдя тело, вышел из кабинета, закрыв за собой дверь на ключ.

Труп так и остался лежать на старинном ковре, в тишине, и его единственным компаньоном был... еще один труп, спрятанный под столом.

 

 

Он снова бросил нож, и тот воткнулся в стену, поразив нарисованную цель. Он подошел, выдернул его, вернулся на позицию, и снова бросил.

Это было для Джакоба чем-то вроде утренней зарядки.

В замке щелкнул ключ, дверь открылась, и в номер вошел англичанин. Он поставил ящик на стол.

– Поверить не могу! – молодая женщина вскочила с кресла и подбежала, чтобы посмотреть. – Наконец они наши!

– Если это не подделка, – заметил англичанин, растягиваясь на кровати. – Не стоит радоваться, пока не убедимся, что это именно они.

Джакоб тоже подошел к столу. У него перехватило дыхание.

– Открой! – прошептал он охрипшим от нетерпения голосом.

Лизэлли прикоснулась к коробке, и ее сознание наполнили образы. Рабочие, раскопки... во протянулись чьи-то руки и бережно смахнули с крышки землю... вытащили ящик. Она моргнула, нащупала замок и открыла его. Сама шкатулка выдала ей свою тайну. Она открыла резную крышку, картины которого описывали грядущее... содержимое было обернуто в шелк...... Она развернула...

Плитки...

Она быстро отдернула руки.

– Натан... ЭТО ОНИ! – с благоговением прошептала она.

Джакоб присвистнул и взял одну, чтобы рассмотреть гравировку.

– Так вот откуда приходит вся сила.

– Положи! – встревожилась Лизэлли.

В его карих глазах блеснуло удивление, но он послушался. Иногда она слишком уж много видела, а другие... вдруг в этот раз она не ошибется ... Он ничего не почувствовал... но она знала силу, хранящуюся в этих плитках.

Они оба повернулись к своему лидеру лежащему на кровати.

– Ну? – Джакоб был само нетерпение.

– Теперь мы готовы осуществить наш план, – спокойно сообщил он.

Джакоб помрачнел.

– И что мы получим с того, что попытаемся убить Кроуфорда?

– Попытаемся? Мы его убьем, – фыркнул англичанин, и спокойно добавил. – А что касается выгоды... я убью его ради тех нескольких мгновений радости и удовлетворения, которые мне принесет созерцание его трупа.

– Мы еще не готовы! – возразила Лизэлли.

– Будем, – ответил лежащий на кровати мужчина. – А как только мы принесем в жертву Рана Фуджимию, мы получим всю нужную нам силу.

И снова оно... снова его сознание разрывает мельтешение образов, сменяющихся с причиняющей боль скоростью, создающих новые и новые комбинации...

 

 

Айя, конечно, заметил:

– Что?!

Он овладел собой.

– Ничего.... И даже не спрашивай...

Айя схватил его за рубашку и слегка встряхнул.

– Я устал сидеть взаперти! – разочарованно прошипел он.

– Мы не были дома весь день!

– Мы работали! А я хочу отдохнуть!

– Валяй в том же духе, сладенький, – подзадорил его лежащий на диване Шулдих.

– Айя, фас! – добавил, развалившийся в кресле Ёджи. – Мы все хотим погулять. Тут скучно! Это вредно! Мы не первый год живем постоянно подвергая жизнь опасности! А в клубах всегда безопасно...

– Было безопасно, – спокойно уточнил Брэд. – Может еще в пивнушку попроситесь? Совсем выжили из ума?

Шулдих заныл, чуть ли не завыл

– Мне СКУУУУУЧНООО!

– Кто у нас на очереди? – попытался выкрутиться Брэд. – Мы можем его похитить, помучать... Тебя это порадует?

– Это работа! – немедленно запротестовал Ёджи.

Айя уже добрался до его пояса и его длинные ловкие пальцы скользнули под шелк трусов.

– Я--хочу--погулять! – тихо прошипел он. – Развлеки меня!

Брэд встретился с ним взглядом. Он его прогуляет... зло подумал он...

– Потанцуй со мной! – продолжал Айя.

– Ты просто хочешь привлечь к себе внимание, – он провел пальцем по носу японца, словно невзначай задев бриллиант, скользнул ниже, по шее, к платиновой цепочке. – Маленький испорченный....

– Покорми меня лобстером... – обольстительно мурлыкнул Айя.

– ...Принцесса... – прошептал Брэд.

– ...пока остальные будут смотреть... – прильнул к нему Айя.

Ёджи переглянулся с ухмыляющимся Шулдихом.

(Он сдается...) – сказал ему Шу.

Ёджи улыбнулся и подмигнул немцу.

– Я оближу твои губы... – продолжал пытать Брэда Айя.

– Ох... боже... черт... проклятье! – Брэд не выдержал и поцеловал его. – Из-за тебя нас могут убить! – он прижал его к себе. – Хоть умрешь счастливым, ты... дьявол!

Беспощадный Айя немедленно вырвался.

– Я должен переодеться! И ради бога, Шулдих, хоть причешись! Ты выглядишь так, словно обслужил целую футбольную команду!

Шулдих немедленно обиделся.

– А он прав, – Ёджи оглядел его. – С этой стороны колтун, а тут вообще ты весь перепачкан...

– Заткнись, – прорычал Шу.

 

 

Ракурс был подобран. Все сводилось к решению кого убить первым. Потому что первый удар всегда самый легкий, остальные – сложнее, цели засуетятся...

Боль... вздох... мысль в сознании убийцы... "как"... не дышит... сердце остановилось... темнота.

Джакоб спокойно смотрел на упавшего.

– Почему бы нам просто не убить его? – нож как всегда попал в цель, прямо в шею, и перебил позвоночник.

– Они нужны нам живыми, – сказал англичанин, вглядываясь в темноту при помощи бинокля с системой ночного видения. – Я хочу увидеть выражение на лице Кроуфорда, когда я вышибу почву у него из-под ног.

Лизэлли прислонилась к парапету, ограждавшему крышу, и наблюдала как четверо вышли из машины и направились к клубу.

– Натан... там два рыжих. Кто из них "жертва"?

– Тот, у кого волосы короче. Тот с длинными – "Шулдих".

Тихий свист.

Она вздрогнула и отпрянула.

Он обернулся.

– Что?

– Я... трогала как-то то, к чему он прикасался... – она запиналась. – Это... это было... словно он... Он... отвратительный.

Джакоб отрывисто рассмеялся.

– Плитки дали ему столько силы, что он оставляет такие следы?

Она покачала головой.

– Нет. Не плитки... не ему...

Англичанин вспомнил самоуверенного рыжего подростка, худенького и измучанного, но обладающего такой силой... Эстет очень гордились тем, что нашли его. И конечно же Кроуфорд взял его себе. Он всегда получал все, чего хотел, их любимец, староста класса. Любимчик учителей. Он засмеялся.

Джакоб обернулся.

– Поделись шуткой, Чепел.

Он покачал головой.

– Я убью его, – хохотнул он, – Просто я его убью. И он будет знать, что ЭТО случится.

 

 

– Вот, мы уже здесь, – заявил Ёджи, попивая пиво. – И пока еще никого из нас не убили. – Тут он увидел исключительно красивую девушку, вошедшую в зал под руку с мужчиной.

(Я бы сам тебя убил,) – подумал Брэд.

Айя переоделся. Он наплевал на правило о бронежилетах и одел черную полупрозрачную футболку, чтобы все его драгоценности сверкали , когда на них попадал свет.

В основном в клубе собрались завсегдатаи, но было несколько новичков и туристов, пялящихся на странную компанию. И Брэд мог легко сказать по улыбке Айи, что тот прекрасно осознавал, какое впечатление производит.

– Пошли, потанцуем, – Айя поцеловал Брэда и потянул за собой.

– Ладно, – Брэд позволил увлечь себя в толкучку танцующих.

– Ёджи, ты снова... – предупредил Шулдих.

– А? – обернулся Ёджи.

– Пялишься на женщин.

– Старая привычка, – отмахнулся он.

Шулдих улыбнулся.

– Может он сейчас и занят Айей, но если ты не будешь за собой следить, то он это немедленно заметит.

– Тогда может мне стоит пригласить на танец какую-нибудь леди? – сексуально ухмыльнулся Ёджи.

– Не стоит увлекаться, любимый, – улыбка немца растаяла без следа.

Ёджи осмотрел зал.

– Пфф! В такой толпе мы в полной безопасности. Надо расслабиться и повеселиться. Он преувеличивает.

Шулдих тряхнул головой, откинув волосы за спину.

– Лично я полностью с тобой согласен, но ЕМУ об этом знать не обязательно. Что бы он там не увидел, кажется об этом пока рано беспокоиться... как обычно.

Айя старался изо всех сил, но заставить американца расслабиться в таком людном месте было таким же невыполнимым заданием, как растопить ледник одной коробкой спичек.

 

 

Чепел купил в баре выпивку и начал разглядывать толпу, выискивая Кроуфорда.

– Надо же, какие перемены, – пробормотал он, заметив, наконец, его и Фуджимию. – Вот до чего, оказывается, дошел этот ненормальный.

Лизэлли надела перчатки, защищающие ее от впечатлений, хранимых предметами.

– Фотография в деле была не достаточно точной, – тихо заметила она. Увидеть его своими глазами... Ну...

– Извращенец, – презрительно бросил Джакоб.

Чепел ухмыльнулся. Он обратил внимание на бриллианты Фуджимии. Когда их обучали... Кроуфорд тратил все деньги на самых дорогих женщин. Мальчик так долго живший в нищете хотел хоть на пару часов почувствовать себя богачом. А теперь, только гляньте на него.

– Ты стал слишком жадным, Кроуфорд, – прошептал он сам себе. – Но, в конце концов, ты только больше потеряешь.

– Сейчас? – спросил Джакоб и потянулся к спрятанному в ботинке ножу.

– Не глупи, – скривился Чепел. – Он увидит это до того как ты его метнешь. И обнаружит нас. Нет. Мы сейчас только приглядываемся. Не забывайте контролировать свои мысли, думайте о чем-нибудь другом. Один из них может слышать мысли ясно и четко. Его единственная слабость в том, что он слышит сразу всех. Так что он обычно экранируется и чтобы установить с ним связь нужно привлечь его внимание.

Лизэлли не горела желанием общаться с этим... существом

Джакоб мрачно налил себе импортного пива. Японское пиво было омерзительно на вкус.

 

 

Ханако вздохнула и положила голову ему на руку.

Джей посмотрел на нее. Он любил, когда она лежала рядом, а он мог смотреть на нее.

Она была расстроена.

– Что случилось? – спросил он, и потерся носом о ее щеку.

– Этот человек...

– Ничего... какой-то глупый карманник, – заверил он. Придурок попытался обчистить его, и так неумело...

– Почему ты не позвонил в полицию, Джей?

– А зачем? все равно его не поймают.

– Как ты можешь быть таким спокойным! – возразила она. – На нас уже дважды нападали... преступники. Разве это не странно?

Она снова вспомнила первого.

– Ханако...

Она нахмурилась. Его фарфоровая куколка...

Рано или поздно он ее потеряет. Если уйти сейчас и избавить ее от неприятностей...

– Я все время думаю, что есть что-то в ваших отношениях с Кроуфордом – сама... что ты от меня скрываешь.

Он смотрел в потолок. Черт. Какая проницательная девушка.

Ему захотелось ее убить.

Только послушай себя, идиот... Твои мысли... ты думаешь как псих. Он вздохнул. Вот к чему приводят экскурсы в прошлое...

Она села, прикрывшись простыней, и смотрела на него сверху вниз, стеснительная девушка.

– Джей! У нас какие-то неприятности?

Ее черные волосы... она была похожа на рисунок с египетского папируса. Он провел по ее щеке кончиком пальца. Расскажи ей правду. Сейчас же. И будь проклят. Он ее потеряет....

– Хана... Я не хотел тебе рассказывать, чтобы не причинять тебе боли. Но сейчас расскажу... потому что ты должна знать. Потому что я должен тебе больше, чем кому бы то ни было. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Но это... это будет больно.

Она прикусила губу, потом взяла себя в руки и прошептала:

– Я слушаю...

 

 

Чепел бросил остальных и прогулялся по залу. Он нашел свободное местечко у стены, рядом с шумной компанией студентов. Он медленно пил скотч и, когда предоставлялась возможность, смотрел на Кроуфорда.

Ублюдок восседал за столом как король в окружении своей свиты. Это было отвратительно. Они раболепствовали перед ним так, словно он и правда был кем-то выдающимся. И почему? Потому, что он может видеть на несколько секунд вперед? Потому что он достаточно умен, чтобы воспользоваться этим? Потому что он знал, как подольститься к большим шишкам?

Он вспомнил, как в первый раз увидел, как Кроуфорд провернул такой трюк. Когда в барак пришли старшие, чтобы посмотреть на новичков, самовлюбленный сукин сын, который мог одним ударом сломать человеку шею, неожиданно превратился из рычащего зверя в тихого мальчика, застенчиво опускающего глаза и нервно поправляющего новые очки. Опытный боец превратился в неумеху... даже... зануду. И таким случаям не было счета.

А когда они обратили на него внимание, задали несколько вопросов, на которые он отвечал на ломаном немецком, который только начал изучать...

– Ты пророк, – сказал самый высокий. – Так что ты видишь, Кроуфорд?

– Ваш успех, mein Herr, – немедленно ответил он и застенчиво улыбнулся.

Старший засмеялся.

– Умный ответ! А что для этого сделаешь ты?

– Все что будет в моих силах, – тихо ответил Кроуфорд.

И все.

Все оставили его в покое.

Но теперь это его игра. И Чепел был уверен в том, что сможет найти способ покончить с ним.

А когда свершится церемония... когда они активируют свое сокровище... он получит такую силу, что сможет прихлопнуть его как муху.

Чепел ухмыльнулся. Любимый эвфемизм Кроуфорда. Что ж, его тело пойдет на корм личинкам.

 

 

Наги нажал телевизионном пульте кнопку "ожидание", и взволнованно оглянулся. Как всегда, на самом интересном месте...

– Надеюсь, ничего не случилось, – проворчал он.

Оми выскользнул из его объятий и поднял трубку.

– Moshi-moshi, Кроуфорд, Расследования и Охрана.

– Я... Ммм... – женский голос.

– Туда ли вы попали? – через несколько мгновений вежливо спросил он

– А... у вас работает... Айя... Ран Фуджимия?

Что-то в ее голосе... Он был не совсем уверен, но спросил раньше, чем успел задуматься.

– Сакура?

Пауза.

– Hai... – нерешительно подтвердила она.

– Сакура, это Цукиёно Оми. Что случилось? – он сел на диван.

Наги с подозрением уставился на него. Девчонка?

– Мне нужно поговорить с Айей! – сказала она. – Случилось что-то страшное!

Оми помрачнел

– Что-то с Кеном?

– Он сам не сможет с этим справиться! – наконец прорвало ее. – Оми... он ...исчез! На нас недавно напал какой-то человек... на прошлой неделе... а сегодня... Последнюю неделю... Кен убил человека! А сегодня... Где Айя?! – она разрыдалась. – Мне нужно поговорить с Айей!

Наги нахмурился. До него долетали обрывки фраз...

Оми предостерегающе взглянул на него.

– Chotto, Sakura-chan! Я ничем не смогу тебе помочь, если ты не успокоишься!

Следующие несколько минут Сакура плакала.

– Можешь приехать? – наконец выдавила она. – А Айя?

– Сакура... Я не могу пообещать Айю, – терпеливо сказал он. – Но обещаю, что скоро приеду. Как только смогу. Ты в магазине?

– Нет! Кен заставил меня переехать в отель! И приказал не возвращаться в магазин!

– Держись! – он оглянулся. – Наги, бумагу и ручку.

Наги встал, принес блокнот и карандаш, и совсем выключил телевизор. Черт, ведь показывали последний фильм о Годзилле!

Оми записал адрес.

– Успокойся, Сакура, – попросил он. – Я постараюсь найти Айю и обязательно передам ему твою просьбу. И он приедет.

– Да... спасибо... Оми-кун...

– До встречи, – он положил трубку.

– Что там за хрень? – спросил Наги.

– Сакура... Кен пропал. И на них нападали, так же как на нас и на Джея!

Наги помрачнел.

– Ха, да Айе насрать, сам знаешь. А нам нельзя выходить.

– Я и не собираюсь выходить без разрешения, Наги, – проинформировал его Оми и нажал кнопку автонабора номера сотовика Айи.

– У тебя жужит! – сообщил Ёджи.

А Айя был взбешен. Он хотел увести Брэда и сам насладиться его компанией, а в итоге веселился только Шулдих. Он вынул треклятый сотовик и посмотрел на номер абонента.

– Что еще за дерьмо!

Оми ошарашенно отдернул трубку.

Наги смеялся, даже ему было слышно. Как это в стиле Айи так... расстраиваться....

Оми осторожно поднес к уху трубку

– Айя, тебя разыскивает Сакура. Кен пропал. На них нападали. Он спрятал ее в отеле и больше не возвращался.

Ёджи не успел даже поставить стакан, а выражение лица Айи изменилось до неузнаваемости. Это впечатляло. Мгновение и на месте разъяренной фурии деловой человек, от Айи к Рану.

– Она в порядке? – спросил Ран.

– Да, но в шоке. Я записал адрес, – ответил Оми. – Брэд нам поможет?

Наги что-то сильно сомневался. В конце концов, лишние связи...

– Я переговорю с ним прямо сейчас, – заявил Ран. – Если он откажется, то мы поедем сами. – Он посмотрел на Ёджи. – Втроем.

Ёджи посмотрел на него приспустив неизменные темные очки

– Что за хрень? – прошептал он.

– Оми, я поговорю с ним и сразу перезвоню. Приготовь все что нужно, – он отключился.

– Что? – снова спросил Ёджи.

– Ёджи, поднимай свой ленивый зад. Сакура в беде, а Кен пропал.

– Вот грязный ублюдок! – недоверчиво воскликнул Ёджи.

– Идиот, – разозлился Айя. – На них напали! Она прячется в отеле.

– Ох, – пробормотал Ёджи и встал. – Ну...

Ран продирался сквозь толпу, грубо прокладывая себе путь локтями. Он схватил Брэда за плечо и резко встряхнул, заставив того оторваться от смачного поцелуя с Шулдихом.

– Хэй! – крикнул он, перекрывая гремящую музыку.

Брэд был недоволен, но, увидев выражение лиц Айи и Ёджи понял, что вечеринка окончена.

– Ладно, – вздохнул он, отпуская Шулдиха.

(Я же знал, я должен их убить), – мысленно пожаловался он Шу, подразумевая Кена и Сакуру. – (Незаконченные дела всегда напоминают о себе.)

Чепел и его компания удивленно следили за их поспешным уходом. Лизэлли и Джакоб вернулись к бару.

– Что-то случилось, – прокомментировал Джакоб, не пропустивший странных перемен в поведении красноволосого японца. – Фуджимии позвонили, и, похоже, он расстроился.

– Лизэлли, – приказал Чепел, – сходи, проверь их столик.

Она нахмурилась, но все же пошла. Столик уже заняли, но ей удалось дотронуться до стула, на котором сидел Фуджимия. В ее сознании сразу же замелькали видения. Она была поражена тем, насколько странное у него было восприятие собственного Я. Словно двое делили одно тело, но при этом... оставаясь одним целым. Она вернулась к Чепелу.

Он обдумал информацию.

– Он волнуется из-за девчонки? Тогда, мы похоже нашли решение одной из самых сложных проблем. Того, как увести Фуджимию из-под носа у Кроуфорда.

– Ты на меня злишься, – обвинил его сидящий на заднем сидении Ран.

– Немного, – не стал отрицать Брэд. Он вел машину. По крайней мере, сможет предотвратить попытку подстроить им "нечаянную поломку" или аварию.

– А что бы ты хотел, чтобы я сделал? – возмутился Ран.

– Например, принес мне их сердца на тарелочке, – выдвинул одно из возможных решений Брэд.

– Ты сам оставил их в живых! – резко бросил Ран.

– Только потому, что думал, что жизнь для них будет гораздо болезненнее, – вкрадчиво заметил Брэд. – Знаешь, они ненавидят друг друга. Но больше у них никого нет. – Он тихо, зло засмеялся.

– Мне плевать, – ответил Ран. – Я дал слово! И я его не нарушу!

– Ох, сладенький, – встрял сидящий рядом с ним Шулдих. – Мы же уже туда едем, правда?

– Я не хочу, чтобы он на меня злился! – мгновение, и к ним вернулся Айя.

Шулдих накрыл своей ладонью его сжатую в кулак руку.

– Ты же не злишься на него, mein Mann? – намекнул Шулдих.

– Нееееееет, конечно нет, – уныло протянул Брэд, внимательно следя за дорогой. Они подъезжали к самому опасному месту. Недавно, когда они выходили из клуба, у него было неясное видение, которое мгновенно исчезло, однако продолжало его тревожить.

Шулдих скривился. И снова занялся Раном.

Важно было не позволить старым отношениям между Вайсс оказывать влияние на их нынешнюю жизнь.

Ёджи сидел рядом с Брэдом. Ему хотелось курить. Ужасно хотелось. Он скорчил жалобную мину.

– Сейчас умру.

– Вперед, – раздражился Брэд. – Только заткнись.

– Лучше я покурю, – Ёджи нажал на кнопку, приоткрыл окно и вытащил из кармана сигареты.

Американец сжал зубы.

(Спокойнее), – предупредил почувствовавший приближение грозы Шулдих.

(Да что у него там, чешется что ли, мать его?) – взъярился Брэд.

Он почувствовал, как разум Шулдих немедленно отреагировал ассоциацией на эту тему.

(Просто дай ему покурить, ок?)

Брэд глянул на блондина. Еще одно, с чем придется смириться.

 

 

Они сидели на кухне в маленьком домике. После таких откровений Ханако решила, что им обоим не помешает попить чая. Крепкого чая.

Джей, подперев кулаком щеку, молча наблюдал за ней, пока все не было готово и она не села за стол. Она молчала. Но он к этому давно привык. Она была серьезной девушкой. Женщиной. В конце концов, они жили вместе уже несколько лет. Но раньше, несмотря на всю ее серьезность, ему улыбались ее глаза. Увидит ли он снова ее смех или улыбку?

Она вздохнула и посмотрела ему в глаза.

– Джей... – она осеклась. И попробовала начать снова.

– Мой отец, чтобы уйти, оставил якудзе руку. Всю руку. До плеча. Я знаю, что это такое. Что значит такая жизнь. Моему отцу приходилось много работать, чтобы я могла ходить в хорошую школу, и в ответ я прилежно училась. Всю мою жизнь я изучала "преступников". Ты официально признан сумасшедшим, из-за травмы мозга у тебя нарушен обмен веществ. И никто никогда не узнает, что было причиной травмы. Удар по голове, болезнь, лихорадка... кто знает? Тебе всю жизнь придется жить на таблетках, несмотря на то, что ты так долго их принимал, что можешь некоторое время обходиться и без них, потому что научился жить и думать иначе, несмотря на все, что ты пережил, – она взяла его за руку....

Он старался не показать, как он потрясен... тем, что она это сделала после... тонкие пальчики, нежная кожа...

– Джей... мы между двух огней, и оба они зло. Безоблачное счастье – редкая вещь. И этот человек призван быть злом, защищающим от большего зла. Ты решил выбыть из борьбы. Я бы так хотела... чтобы это было тебе на благо. Но я еще не поняла, что должна сделать сама. Я люблю тебя. Я доверяю тебе. Я знаю, что ты поступишь правильно. Допей чай, пока он не остыл, и пойдем спать, утро вечера мудренее.

Она взяла свою чашку обеими руками, и он заметил, что ее пальцы немного дрожат.

– Хана? – прошептал он.

– Это страшный мир, – через несколько мгновений отозвалась она. – Если остановиться и задуматься о том, что происходит вокруг.

Она отпила из чашки и снова посмотрела на него.

– Хорошо, что у меня такой мужчина как ты, Джей. Мужчина, который знает, как справиться со всеми ужасами реальной жизни.

 

 

Сакура вздрогнула, когда в дверь постучали.

– Кто там!... – услышала она собственный дрожащий голос.

– Сакура!....

Она кинулась к двери и открыла замок, дверь медленно отворилась и на нее чуть не упал Кен. Она подхватила его, позволяя опереться на свое плечо и захлопнула за ними дверь. – Кен!...

Он был в крови... Она не знала куда точно его ранили. Сакура отвела его к кровати и помогла лечь. Ее так трясло, что она едва ли могла помочь чем-то еще. Он тяжело упал на бок и скривился от боли.

– Кен! – истерично кричала она, – Что с тобой!

– Бок... прострелили... – умудрился ответить он.

Она опустилась на колени... потрясенно... Потом она вспомнила, что надо закрыть дверь.

 

Часть 22. Resolution

Развязка.

 

Брэд подобрал пистолет, поставил на предохранитель и сунул в кобуру.

Айя расстегнул дешевую серьгу в ухе, снял и отбросил ее далеко в сторону. И поднял глаза на Брэда, подошедшего и вставшего рядом.

Руки мужчины двигались так уверенно, когда он расстегнул застежку бриллиантовой серьги и спокойно вдел ее в дырочку в нежной мочке уха Айи. Затем застегнул серьгу, поправил ее, и ласково провел кончиком пальца по шее Айи ниже уха.

– Ты слишком сильно ударил Шулдиха, – констатировал Брэд.

Айя опустил взгляд.

– Прости… Я только хотел, чтобы никто из вас не… Я не хотел, чтобы они…

– Ты в порядке? – спросил Брэд.

Айя вздохнул. В порядке? Вот если бы Шулдих был здесь, если бы он избавил его от случившегося, очистил его разум... Он резко отвернулся.

Йоджи нахмурился. Что с ним стряслось?..

Брэд взял его за плечи.

– Я знаю, что ты был одурманен, – мягко сказал он.

– Я не имел права не повиноваться … – одними губами сказал Айя.

– Но у тебя все получилось. А нам еще есть, чем заняться, – ответил Брэд, легонько встряхивая его. – Пойдем.

Айя косо глянул на него через плечо.

– Только позволь мне убить ее, – это снова был Ран.

Брэд улыбнулся.

– Разумеется. Пойдем, пока до этих не дошло, что их предводитель сдох. – И он первый направился к выходу.

Йоджи был совершенно сбит с толку, но предупреждение, мелькнувшее во взгляде Брэда, заставило его воздержаться от вопросов.

– Они держат твою барышню в лаборатории, Ран, – между делом сообщил Брэд, пока они спешили по коридору, стараясь не упустить свои жертвы. – В отключке.

– Брэд, хватит, – одернул его красноволосый.

– Я просто думал, что ты можешь захотеть стать ее спасителем, – сообщил американец.

 

 

Преимущество на их стороне… на стороне тех, кто так близок друг другу… одна команда.

А помимо этого, Чепел определенно не был в ментальном контакте со своими.

Они были потрясены до чертиков, увидев Кроуфорда, входящего в лабораторию с пистолетом в руках. Направленным на них.

– Стоять, – сказал он. – Руки вверх, и чтобы я их видел.

Лисель и Джакоб исполнили приказание.

Они были в лаборатории. Было бы странно, если б было иначе.

Ран подошел к Сакуре, проверил, в порядке ли она, а затем отвязал ее от стола. Йоджи держал под прицелом двоих выживших членов Эстет. Брэд вполглаза наблюдал за Раном, поднявшим девушку, закутанную в простыню, на руки. Йоджи заметил это, и тень улыбки скользнула по его губам, впрочем, тень эта немедленно превратилась в обычную для него гримаску ленивого любопытства, словно он просто слегка заинтересовался происходящим. Будь все проклято, Брэд взревновал…

– Где плитки? – спросил Брэд, глядя на противников. – И не вздумайте врать. Я знаю, они должны быть здесь.

– Абиссинец, – Лисель попыталась воспользоваться ключевым словом, которое Чепел использовал для программирования Фуджимии.

– Патетично, – сказал Брэд, уже предвидевший, что произойдет.

Ран сверкнул глазами в ее сторону.

Она нахмурилась и попробовала сменить тактику.

– Это не должно происходить так. Мы можем объединить наши усилия и использовать плитки для того, чтобы властвовать над миром…

– Ох, ну, раз ты так считаешь... – сказал Брэд, опуская пистолет, как будто только что передумал. Но потом он снова жестоко улыбнулся и поднял его. – Должно быть, ты уже совершенно не в своем трахнутом уме. У меня уже есть весь мир. Ну, и где плитки? – он прострелил Джакобу кисть прежде, чем тот метнул хирургический скальпель, подобранный с инструментального стола.

Джакоб вскрикнул и схватился за раненую руку, сыпля проклятиями и борясь с кровотечением. Лисель испугалась, задышала чаще, но она все еще пыталась придумать, как спастись.

– Отпусти нас, – запричитала она. – Мы все расскажем, только отпусти!

– Действительно, не дело, что Шулдиха с нами нет, – сказал Йоджи.

– Я не первый раз без него работаю, – невозмутимо ответил Брэд.

Ран вернул Сакуру на лабораторный стол и повернулся к Брэду.

– Она моя, Брэд, – заявил он. – Я слышал, ты согласился!

Бред снова взглянул на него. Затем на противников. И выстрелил в Джакоба, в сердце, безупречно точно.

Лисель отшатнулась, потрясенная, когда ее партнер протянул к ней руку и рухнул – мертвый.

Она умоляюще посмотрела в глаза Рана.

– Абиссинец!

Не сработало. Программирование исчезло.

– Подожди, сладкий, – шепнул Брэд Рану. – Скажи нам, где плитки, и останешься в живых, – тихо предложил он Лисель.

– Под девчонкой! – затарахтела она. – Под столом, там полка!

Йоджи содрал простыню, покрывавшую стол. На полочке для инструментов стоял резная деревянная шкатулка.

– Загляни внутрь, Кудо, – приказал Брэд, пытаясь сохранить спокойствие.

Йоджи опустился на колени, чтобы достать ларец, а затем вытащил и освободил от укрывающей ткани то, что в нем лежало.

– Три плитки, все расписанные странными такими фиговинами, – пробормотал он.

Брэд снова убрал пистолет.

Лисель выдохнула, вдруг осознав, что сдерживала дыхание…

Двумя текуче-быстрыми шагами Ран оказался рядом с ней, выхватил катану и перерубил женщину пополам, брызги крови разлетелись с лезвия в стороны, будто от взрыва, и Лисель рухнула на пол, почти полностью накрыв собой тело мертвого напарника; Рану этого показалось недостаточно, и он коротким движением опустил катану на шею женщины, отрубая голову. Та отлетела и прокатилась по полу, словно пытаясь отвернуться от своего убийцы; кровь из перерубленной артерии растеклась по полу, стремясь влиться в лужу крови, уже натекшую под тело.

– Ужинать не буду, – пробормотал Йоджи, вытаскивая сигареты.

Брэд подошел к нему, отнял пачку и сигарету, которую Йоджи уже успел сунуть в рот, и отшвырнул отнятое подальше. После чего жадно обнял блондина и впился поцелуем в его губы.

– Я тебе велел сидеть с Шулдихом, – сказал он, покусывая его шею, торопливо расстегивая брючный ремень вздрагивающими от желания пальцами.

Йоджи вел себя достаточно нейтрально, чтобы обалдеть от такой внезапной вспышки страсти. Какого черта он, почему не Айя?

– Ну... я... Думаешь, здесь можно?..

Но брюки уже болтались где-то в районе колен, рука Брэда почти грубо сжала его член, а язык американца бесцеремонно вторгся в рот блондина.

– Брэд!.. – Ран снова поднял Сакуру со стола, удостоверившись, что простыня покрывает ее лицо, – на случай, если девушка очнется до того, как это закончится.

Брэд усадил Йоджи на так своевременно освобожденный стол и совсем стянул с него брюки; взгляд его шоколадных глаз встретил лиственную зелень глаз Йоджи.

– Давай, Кудо, – сказал он. Губы Брэда двигались совсем рядом с губами Йоджи. – Просто сделаем это.

Ран решил отнести Сакуру наружу, в машину Брэда. Он устроил ее на заднем сиденье. Проклятье, его новехонький Порш так и торчит возле идиотской фабрики... если с ним что-нибудь стряслось... и гвоздик из носа и колечки для сосков пропали... хорошо хоть, что все остальное он догадался оставить дома! Он коснулся серьги в ухе, садясь на сиденье рядом с водительским… если бы он лишился и ее!..

Он не собирался даже и позволять себе думать о том, чего еще мог лишиться.

 

 

Сакура вошла и придвинула кресло к постели Кена.

– Как ты? – мягко спросила она.

– Пришпилен капельницей внутри поганой больничной палаты, – угрюмо ответил он.

Она вздохнула.

– Между тем, выглядишь лучше.

Он посмотрел на нее.

– У тебя усталый вид. Что творится?

– Кен... мы должны уехать из Японии, – сказала она.

– Чего? – Ему не так-то просто было с ходу принять подобное.

– Я не могу больше. Со мной ли ты, без меня, но я продаю магазин.

Он нахмурился. Ничего себе идейка для девятнадцатилетки!

– О чем ты думаешь, ты не можешь вот так просто упаковаться и свалить в другую страну, тем более, одна!

Она уперлась.

– Я думаю о себе! Едешь, нет?

Он снова нахмурил брови. У него однажды был такой шанс...

И была причина, чтобы отказаться от этого шанса.

Но теперь такой причины не было.

– Что будем делать? – тихо спросил Кен, теряя всякое представление о том, что вообще можно делать в такой ситуации.

Сакура посмотрела на него.

– Выживать, идиот. У нас же дар к этому, а?

– Я умею играть в футбол, дизайнить букетики и быть наемным убийцей. А тебе надо учиться... – Он изо всех сил старался найти причину, чтобы не...

– Кен! – резко сказал она. – Айя-кун дает нам на это деньги! Я могу перевестись в другую школу! И ты тоже можешь вернуться в школу! Хватит искать оправдания!

Он моргнул.

– Сакура! Ведешь себя, как начальник! – слабо сказал он.

– И я считаю, что мы должны пожениться! – выпалила она. – Так что ты больше не будешь ночами шататься по барам!

Он снова моргнул.

Она встала и грубо поцеловала его.

Так – ему нравится.

 

 

Несколькими этажами ниже, у регистрационной стойки, Шулдих раздраженно подписывал бумаги, торопясь, желая, чтобы его скорее выписали. Затем он повернулся и ожег Айю взглядом.

Кто-то должен был позаботиться о Сакуре, а Брэд решил, что, коли уж Айя был причиной того, что Шу оказался в больнице, ему и забирать немца. Айю это не сильно обрадовало. Он стоял рядом со стойкой, скрестив руки на груди, перекинув через них свое черное зимнее кашемировое пальто.

– Приедем домой – выпьешь таблетку, – прошипел Шу.

– Нет. Не стану, – ответил Айя, отводя взгляд от этих злых зеленых глаз.

Шулдих уловил его мысли почти мгновенно. И злоба растаяла… В это невозможно поверить…

– Айя... – мягко позвал он.

– Просто не говори об этом, – прошептал Айя. – Подождем, когда Сакура отцепится от Кена, и отвезем ее обратно, в дом этого ублюдочного якудзы.

Шулдих потянул его за руку в тихий уголок холла, заглядывая в обведенные по контуру черным фиолетовые глаза.

– Айя?

– Все, кончено, – отрезал Айя. – Не буду пить никакие таблетки. Никогда. Никогда больше.

Шу привалился к стене и прикрыл глаза. Слишком много чужих незатыкающихся разумов, и то, что думать ему все еще было непросто…

Он вспомнил тот день, когда привел это ослепительное создание в спальню... как тот был робок ... как был не в состоянии отказать...

Он сделал глубокий вдох, задержал дыхание, затем выдохнул. И снова посмотрел на Айю.

– Прости. Забирай свою подружку, и мы сваливаем.

Айя надул губы.

– Она не "моя подружка", Шулдих.

– Мне дико нужно попасть скорее домой, Сладенький. У меня все еще болит голова, и я слышу весь мысленный треп на пять миль вокруг! – проинформировал Шу. – Я вижу такие штуки, от которых у тебя были бы нефиговые кошмары, и ты орал бы в ночи, пока твои мозги не сломались напрочь. Тебе и в голову не может прийти, какие глюки бывают у больных. Дай-ка я ее потороплю чуток!

– Шу... – запротестовал Айя.

Но опоздал. Немец уже пробрался в ее разум и сообщил, что ей осталось только пошевеливаться, потому что они уезжают – немедленно.

 

 

Брэд отрезал еще один узелок и вытащил кусок нитки. Он делал это перед зеркалом в ванной, поскольку лучшего освещения не было во всем доме.

Йоджи, хмурясь, прислонился к косяку двери.

– Швы врач должен был снять, нафиг ты это делаешь.

– Они за воротник цепляются, – сказал Брэд, вытаскивая следующую нитку. Вместо синяка на шее теперь было нечто отвратительно-желтого цвета, но порезы от лески затянулись. – Помимо всего прочего, я быстро восстанавливаюсь, – он скользнул взглядом по смуглому лицу блондина. – Что не так, любимый?

– Ничего, – буркнул Йоджи.

– Все изменилось, – ответил Брэд, продолжая тянуть очередную нитку. – Если бы это произошло год назад, мы бы разругались. И Чепел бы победил...

– Нет, Брэд, – отрицательно покачал головой Йоджи. – Дело не в том, что это сейчас – или год назад.

И снова – взгляд светло-карих глаз скользнул по его лицу.

– Так уверенно говоришь об этом…

– Уверенно, – ответил Йоджи, глядя на дверь в спальню, и в этот момент он услышал, как открывается дверь внизу.

Брэд почувствовал, как Шулдих коснулся его разума, словно кот – ноги хозяина, мягко, но настойчиво.

А потом и сам Шулдих взлетел вверх по лестнице, желая, чтобы его обняли и поцеловали.

(Мммм...) – Вздох-шепот в разуме Брэда. – (Мне тебя не хватало.)

Брэд прижал к себе рыжего покрепче, оглаживая его поясницу, болящую почти постоянно, если тот забывал вовремя принять меры…

(Айя попросил прощения?) – он взглянул в лицо немца, мягким касанием отведя рыжие пряди от зеленых глаз любовника.

(Все нормально, и я не злюсь.) – Шулдих прижался щекой к щеке Брэда. – (Мой бедненький красавчик. Ему так сильно досталось, mein Mann. Он отвез меня сюда, а потом потащил девчонку к Араки).

– Шу-Шу, – в голосе Йоджи было недовольство тем, что немец не обратил на него внимания.

Брэд стиснул рыжего в объятьях, поцеловал, а затем легонько оттолкнул от себя. Шулдих правильно понял подсказку и повернулся к Йоджи.

Йоджи немедленно продемонстрировал, насколько рад, что тот вернулся, и Шулдих заулыбался, греясь мыслями блондина.

(Жаль, что тебя не было, когда мы сделали этих ублюдков), – шепнул Йоджи.

(Только для того, чтобы уберечь тебя от брэдовой любви к насилию?) – поддразнил Шулдих. – (Ммм, до чего симпатичные воспоминания, поделись со мной еще, Йоджи). – Он погрузился в эти воспоминания, увлекшись чувственными ощущениями, удовольствием – болью, к какому полное злоупотреблений прошлое привило ему такую тягу…

– ОК... – Йоджи внезапно отстранил его, покачав головой и с некоторым сожалением улыбнувшись сначала ему, потом – через его плечо – Брэду. – Как ты думаешь, Брэд, мы рады его видеть настолько, что отметим это?

Брэд посмотрел на них.

– Я думаю, стоит подождать возвращения Айи. Не хочу, чтобы он вернулся и обнаружил, что мы в состоянии прекрасно без него обойтись. Не сейчас. – Он посмотрел в зеркало и вытащил последний кусок нити. Прошлой ночью Айя старался держаться от него подальше, даже спал на самом краю кровати, к тому же, в пижаме. – Ну и еще… Ты голоден, Бэби?

– Слона сожру, – замурлыкал Шулдих. – Страстно желаю китайского фаст-фуда. Йоджи, идем вместе. – Он взял руку японца в свои. – А где наши сопляки?

– На деле, – сообщил Брэд. – Мы больше не скрываемся. Это было бы почти непристойно.

Он аккуратно смазал рану антисептической мазью, убедившись, что та полностью впиталась. У него не было ни малейшего желания, чтобы остался шрам. Йоджи не нуждался в такого рода напоминаниях от каждого взгляда на него…

 

 

Наги перекосило.

Оми был охуительно хорош в роли девчонки.

Дело даже не в этом… А в том, что они охотились на очередного долбаного педофила, и Оми был нужен потому, что он выглядел точь-в-точь как девчонка, физиологически незрелая, но вполне созревшая для того, чтобы раздвинуть перед кем угодно ноги.

– Проклятье, Оми... – разозленно думал Наги.

А Оми по-прежнему улыбался и флиртовал.

А потом кивнул, видимо, соглашаясь с чем-то, предложенным собеседником, и подал сигнал, о котором они с Наги договорились, – провел рукой по своим золотистым волосам, а потом чуть их взъерошил.

И позволил возможному насильнику взять его за руку и нежно потянуть к запаркованной в конце дорожки машине…

Сидевшему в их машине Наги оставалось только вздыхать. Собственная жена этого мужика оплатила заказ на убийство. Ну, это не шибко удивляет.

Оми захихикал, когда мужчина толкнул его на сиденье, и рука проникла под короткую плиссированную юбочку.

Мужчина замер.

– Хей, ты не девочка! – разозленно взвыл он.

– Никогда этого не говорил, – изобразил очаровательно-обиженную гримаску Оми, ухватив его за кисть руки и нежно потираясь об нее...

Жертва явно приняла это действие во внимание...

Оми облизал и без того блестящую верхнюю губу самым кончиком розового языка, сводя мужчину с ума взглядом невинных голубых глаз из-под густых ресниц.

Мужчина коснулся большим пальцем напряженного члена мальчика под белыми трусиками…

Оми не хотел ждать еще. Он запустил руку под свою блузку, задирая ее, демонстрируя плоский животик, и призывно задвигал задом на сиденье.

Обнаженное тело не давало мужчине отвести взгляд.

И Оми вонзил дротик в заднюю часть его шеи, а затем оттолкнул мужчину.

Он не спеша досчитал до десяти, глядя, как содрогается в агонии его жертва, накачанная синтетическим аналогом кураре. После чего вытащил дротик и вышел из машины, поправляя одежду, направляясь прочь.

Наги завел двигатель и ждал только, когда тот, наконец, сядет в машину.

– Мать твою, знаешь, ты меня сводишь с ума!

– Боги, как я завелся! – выдохнул Оми. – Воткни тачку куда-нибудь понезаметнее…

– Нет, – жестко сказал Наги. – Ты знаешь правила!

– Те самые, что все нарушают? – нахально ответил Оми.

Наги снова нахмурился.

– Те самые, по которым, если нас засекут на их нарушении, то надают по заднице до полусмерти, а потом на месяц загонят в разные комнаты, – максимально холодным тоном ответил он.

Оми надул губки.

– Тогда рванули домой! – раздраженно поторопил он.

 

 

– Айя... я… – начала было Сакура, когда они уже проехали какое-то расстояние. Она молчала, пока Шулдих был рядом, в машине. Она… боялась его. Ей до сих пор было неимоверно трудно убедить себя, что она действительно слышала голос того в своем разуме… – Я попросила Кена жениться на мне.

– Много на себя берешь, – сказал он, глядя на дорогу.

– Я думала, так будет проще… увезти его…

Тишина.

Она вздохнула.

– А еще я ему сказал, что ты дашь нам денег на эмиграцию.

– Его это расстроило? – ему казалось, что такое взбесило бы парня.

– Нет. Он… его выбило из колеи. Айя, я не думаю, что Кен был счастлив после того, как вы выкинули его из игры.

– Он слишком цепляется за прошлое, – заметил Айя, задергавшийся из-за того, что какой-то левый мужик подрулил слишком близко к его порше. – Грандиозная затея типа твоей может его заставить, наконец, перестать это делать.

– Надеюсь, – ответила она. Бесполезно. Айе неинтересно. Она вздохнула.

– Скаура… – Он посмотрел на нее, когда машина затормозила перед светофором. – Ты уверена, что хочешь связать свою жизнь с парнем, который… так и не смог передумать… разобраться… в собственных предпочтениях?

Она посмотрела на него.

– Я не считаю, что его предпочтения – его проблема. Кажется… ему просто нужен кто-то рядом. Иначе почему бы он остался? Кажется… ему стало легче от моих слов.

– Твоих слов? – поднял бровь Айя.

– Да, – чуть более уверенно сказала она. – Я сказала ему. Оставайся, или едем вдвоем, но, если вдвоем, то мы должны пожениться. – Она снова посмотрела на него, удивительного, невероятно странно-привлекательного, пурпурноволосое совершенство с подведенными глазами, увешанное бриллиантами… – Айя... ты счастлив? Со своим любовником?

Интересный вопрос. Такого он еще не слышал.

– Почему ты спросила?

– Я никогда не видела, чтобы ты улыбался, – вздохнула она. – И ты постоянно на него злишься.

И он улыбнулся – здесь и сейчас.

– Ты не так часто меня видишь, – сказал он довольным голосом. – Сакура... – он вздохнул. – Шулдих – не единственный мой любовник. Он, Йоджи и я – мы все с Кроуфордом. И действительно, я очень счастлив. – Так оно и было, стоило только задуматься над этим.

– Айя-кун! – воскликнула она с жалким выражением на лице, ошарашенная бесстыдством его откровения. – Тебе было, чем заняться, последние пару лет.

Он мягко рассмеялся. Сестричка, наверное, так бы сказала…

– Итак, куда ты собираешься уезжать?

 

 

Наги и Оми вбежали в квартиру.

– Отработали? – спросил, не отрываясь от работы с биржевыми программами Брэд, устроившийся с компьютером за письменным столом.

– Hai! – И оба понеслись вверх по лестнице так быстро, как только могли.

– Не то слово, – саркастично прокомментировал Шулдих, валявшийся на софе и терроризировавший пульт от телевизора в безуспешных поисках хоть чего-нибудь любопытного в вечернем эфире.

– Счастливые, – невыразительно пробормотал Йоджи, свернувшийся в кресле. – И ради всего долбаного святого, Шу, остановись уже на каком-нибудь канале!

Шу закатил глаза, выбрал музыкальный канал и бросил пульт на стол.

Айя, добравшийся до дома минут через десять, закрыл за собой и тщательно запер дверь, затем прошел в гостиную, глядя на собравшихся, держа руки в карманах.

– Какие дела?

– Если ты голодный, мясо в холодильнике, – сказал Брэд.

Он дернул плечом.

– Сейчас не хочу.

Брэд отключил компьютер, поднялся и не спеша подошел к Айе, не отрывая от него взгляда.

– Она уедет из Японии?

– Да. – ответил Айя. – С Хидакой.

– Чем дальше, тем лучше, – откомментировал Брэд.

– Так ревнуешь? – небрежно спросил Айя.

– Да, – ответил Брэд. – Так.

Айя долго не отрывал взгляда от его глаз. Затем вытащил руки из карманов и потянулся к пуговицам на рубашке Брэда. Заметил, что швов больше нет. Заметил, как тот смотрит…

– Так – не стоит, и ты это знаешь, – тихо сказал Айя. – Вся моя жизнь – в тебе.

Брэд поцеловал его и обнял за плечи.

– Мы очень терпеливо тебя ждали, – нежно прошептал он в украшенное бриллиантами ухо.

Айя ехидно улыбнулся и порозовел.

– Действительно?

Шулдих и Йоджи поднялись одновременно.

 

 

Айя лежал у Брэда на груди, в объятьях американца, как в колыбели. Шулдих так и не убрал ногу, которую закинул красноволосому на бедро, а пальцы его правой руки были нежно переплетены с пальцами Йоджи. И Брэд даже не возражал против того, что Йоджи снова схватился за чертовы сигареты.

Шулдих перевернулся на спину, вытащил из пальцев Йоджи сигарету, глубоко затянулся и передал ее обратно владельцу, довольно улыбнулся и пристроил голову на плечо Бреда, одновременно гладя спину Айи.

– Рано или поздно ты бросишь курить, любимый, – сказал Брэд, до предела вымотавшийся и расслабившийся настолько, что раздумал серьезно возмущаться.

– Дай мне знать, когда твои предвидения начнут показывать меня в главной роли ракового больного, – небрежно ответил Йоджи, пытаясь отбросить мешающие смотреть на Брэда волосы большим пальцем руки, в которой он держал сигарету.

Айя простонал, когда не в меру активный Шулдих снова ввел в него два пальца.

Шу мягко засмеялся и приподнялся на локте, целуя Брэда и еще глубже проникая в Айю.

– Не пора ли успокоиться? – вполголоса спросил Брэд.

Шу сильнее двинул пальцами, и Айя выгнулся, принимая его.

– Нет, – сообщил он.

– А мне – пора, – сказал Йоджи, отнял у Шу свою руку и подложил ее под голову, выдыхая сигаретный дым в потолок.

Губы Айя накрыли левый сосок Брэда, язык прошелся по нему, а затем Айя застонал, упиваясь тем, как играл его телом Шулдих.

– Тебе уже пора сделать это, Бэби, пока он весь твой, – шепнул Брэд, проявляя заботу о любовнике с волосами цвета запекшейся крови.

Шулдих вошел в Айю и начал толчки, продолжая улыбаться Брэду.

– Сделать это – так, mein Lieblingsmann?

Брэд был вполне доволен.

– Да, – закидывая руку за голову. – Йоджи?

– Ммм? – сонным голосом отозвался блондин.

– Ты меня любишь?

– Говно вопрос, – жалобно сказал Йоджи, тыча окурком в пепельницу и снова валясь в постель. – Спать хочу.

 

 

Брэд отрыл крышку ларца, поставленного на журнальный столик. Все были заметно разочарованы тем, как она выглядела – грубой аборигенской поделкой. Он отбросил тряпки, покрывающие содержимое шкатулки, бережно вытащил первую пластинку и внимательно изучил ее поверхность. Положил на стол, и достал остальные, одну за одной.

– Ну, а как мы узнаем, какая что делает? – спросил Йоджи, наклонившись, чтобы рассмотреть их.

– Или хотя бы что делать для того, чтобы они заработали? – задал свой вопрос Шулдих, сидевший рядом с Брэдом на диване.

– Одни только старые козлы могли точно что-то сказать, – угрюмым тоном сообщил Наги. – Давайте разобьем их нафиг, – он ненавидел все связанное с Эстет. И то, что Йоджи едва не прикончил Брэда, все еще было для него больным вопросом.

– Нет, – сказал Брэд. – Насколько я представляю, если уничтожить плитки, освободятся силы, которые пока заперты в них гравировкой. Неизвестно, какого рода могут быть эти силы, и как это может отразиться на нас.

– Запри и швырни в океан, – предложил Айя из-за спины сидевшего в кресле Йоджи.

Брэд позволил себе немного подумать. Коснулся кончиками пальцев гравировки на одной из плиток.

– Подозреваю, это просто текст. И перевод нам может пригодиться.

– Ты уверен, что это благоразумный поступок? – насупился Наги.

– Ты и Оми, займитесь тем, чтобы разбить текст на каждой плитки на части, а мы поищем каких-нибудь лингвистов, которые смогут перевести текст, – решил Брэд. – Таким образом, никто не получит достаточное количество информации для того, чтобы вычислить, что надо делать с плитками, и даже – откуда взялся такой текст.

Оми нагнулся, разглядывая замысловатые надписи.

– Нашли геморрой на наши жопы.

Йоджи позволил себе позабавиться видом попки подростка в сверхкороткой юбочке, а затем несильно потыкал его в бедро, чтобы тот перестал застить свет своей задницей.

– Оми... непристойно так раскорячиваться в настолько куцей юбке.

Оми тут же выпрямился.

– Эта не короткая! – он одернул юбку.

– Эта ДА короткая, – сухо ответил Йоджи. – Оми, зафигом ты одеваешься под девчонку?

– Потому что я так хочу, – невозмутимо ответил тот.

Брэд осмотрел подростка. Волосы отросли почти до плеч… розовый свитер с вырезом углом, коричневая мини-юбка, гольфы, спортивные тапочки. Тонкокостный и недостаточно высокий для своего возраста, Оми выглядел вполне похоже на тощую девочку.

(Осторожнее, mein Mann...) – раздалось в его сознании беззвучное брюзжание Шулдиха.

(Будь все проклято, у меня не было и мысли от него избавляться!) – зашипел ему Брэд. – (Мне просто любопытно, когда же он умудрился так сильно ушибить свою башку!)

Наги смотрел на плитки.

– До вас хоть дошло, что мы пахали на старых вонючих уродов как раз из-за этих штук? Эстет бы не смогли выжить без них. Айя прав. Лучше всего выбросить их в океан – и покончить с этим раз и навсегда.

– Такие вещи не дают просто выбросить себя, Наги, – ответил Брэд. – Они умудряются сохранять себя во времени. – Он провел рукой по пластинкам Скрытая в них сила ощущалась, словно они что-то… живое. Он распахнул себя навстречу тому, что пришло...

И отдернул руку.

– В высшей степени неблагоразумно, – раздраженно констатировал он. – Мы их даже до побережья не дотащим.

Оми шлепнулся поближе к Наги.

– То есть... они нарочно нам достались? – В голосе подростка явно звучало потрясение.

Брэд нахмурил брови.

– Как-то так. Но для того, чтобы мы использовали их… или чтобы они использовали нас?

Шулдиха передернуло.

– Полное ощущение, что какая-то тварь только что прогулялась по моей могиле, – почти беззвучно сказал он.

 

 

Наги положил лист рисовой бумаги, на которую с помощью простого карандаша перевел изображение с таблички, в сканер и вывел изображение на экран. А теперь было уже проще некуда – слегка подчистить и удалить все следы камня, которые можно было еще заметить где-то посреди иностранных надписей и символов. Он разбил получившееся изображение на странные куски, как будто что-то когда-то раскололось. После чего распечатал все получившиеся фрагменты.

Оми положил следующий лист в сканер.

– Мне это не нравится, кои.

– Пока я учился в Эстет, я чуть не сдох, думаешь, каково мне сейчас? – зло сказал Наги.

Оми подошел и обнял его за плечи.

– Как будто… тебя хотят засунуть в прежние кандалы? – мягко спросил он, наклоняясь, чтобы обнять, прижимаясь щекой к мягким волосам любимого. – Прости, что я тебя злю, – прошептал он. – Если это из-за шмоток…

Наги накрыл ладонями обнимающие его руки.

– Дело не в том, как ты одеваешься… Оми… а в том… как будто тебе пофиг, с кем быть… с кем-то другим…

– Это только орудие производства, – шепнул Оми. – Декорация в пьесе. И ведь работает, правда же? Я задуриваю их бошки… у них такие рожи, когда я их убиваю… они думают, что поимеют меня, а вместо меня имеют – дротик в шею! Я только твой, Наги. – Он поцеловал Наги в щеку и нежно прикусил ухо. – Всю мою жизнь меня использовали. Все, кроме тебя. Ты хороший, и ты так добр ко мне, кои. Никогда я не был так счастлив, и никогда раньше не чувствовал, что кому-то действительно нужен, пока ты не впустил меня в свою жизнь.

Услышанное заставило Наги задуматься. Он вздохнул.

– Ты прекратишь прикидываться шлюхой, Оми-чан? – тихо спросил он. Ведь получалось так похоже на то, что вытворял Шулдих в те времена, когда Оми только присоединился к их группе.

– Я постараюсь, – ответил Оми. – Но ты мне напоминай время от времени. Договорились?

– Да, – Наги поднял на него глаза. – Договорились. Закончим? Мне уже даже и на бумажонки эти с копиями надписей смотреть противно. Сожжем их?

Странно, но когда они жгли листы, вспышки пламени были необычного цвета, и искры летели во все стороны, а изразцовая подставка под металлической жаровней вдруг разлетелась с жутким грохотом, заставив Наги с испуганными глазами отлететь в сторону – в объятия Оми.

– ОК, это жутко, – чуть отдышавшись, прошептал Наги.

Оми только сглотнул.

– Ага…

 

 

Часть 23. Forewarning

 

Сигнал компьютера – программа завершена. Профессор Кирхнер закончил заметки, которые он готовил к тезисам одного из лучших своих студентов, и повернулся вместе с креслом к монитору.

Хорошие программы для перевода с тибетского – редкость. А с древнетибетского – редкость вдвойне.

К счастью, он принимал участие в разработке этой. По сравнению с тем, как приходилось работать раньше, программа экономила ученому едва ли не дни. Он прочел отрывок и сморгнул. Всмотрелся ближе, как будто это могло сделать набор символов более вразумительным.

– ... сила разума и тела, вне смертных пределов... жертвоприношение рожденного совершенным человеческого существа... одарит силой изнутри... – его губы едва двигались. – Как такое возможно..?

Он поднялся с кресла и стал рыться на книжной полке. А, нашел. Довольно потрепанное издание, незаметное в своей пыльной обложке.

Он открыл книгу и, просматривая оглавление, зашептал себе под нос:

– Тибет, Гималаи… "запертые в деревянном ларце, три резные плитки, сотворенные из камня и металла, возможно, метеоритного происхождения, каждая несет на себе описание особого обряда. Исцеление, дар, воскрешение…" Он замер, слепо глядя перед собой.

Эти плитки? Они вернулись? Но… каким образом?

Он считал, что они исчезли навсегда, когда Кроуфорд проявил себя в полной мере и истребил Эстет.

Возможно, пора переиграть сложившуюся ситуацию. Теперь, когда есть возможность вернуть плитки… и Шварц…

 

Коррумпированные политиканы, драгдилеры, работорговцы, как не полюбить их. Таких предсказуемых.

Рано или поздно они становятся слишком самоуверенными. И поголовно начинают считать себя непобедимыми.

Правда, у этого действительно была неплохая охрана.

Брэд дважды серьезно обдумал предложение, прежде чем согласиться принять его. Но парень и правда был в конкретном дерьме. Тот самый случай, что называется, невыносимое морализаторство и только белый нал, плюс достойное воспевания в стихах выживание. В конце концов, при данном раскладе тот всегда принимал вызов, будучи уверенным, что удача на его стороне. Не мог иначе. Хотел перемудрить бога, если таковой, конечно, имеется. Разумеется, они устроили пальбу в офисном здании, которое снимала их жертва. Радовало только то, что объект не жаждал встречи с копами настолько же, насколько и они.

Это была классическая перестрелка в холле, за каждой дверью и углом кто-то прячется, высовываясь только ради того, чтобы сделать очередной выстрел, надеясь, что хоть эта пуля для кого-то окажется смертельной, и ожидая, что противник потратит все свои пули раньше.

Только он подумал о том, чтобы заставить Шулдиха вступить в игру как телепата, как его захлестнуло видение того, насколько это рискованно. Дело в том… то, что происходит с людьми, предвидеть проще, в конце концов, он сам человек, как те, на ком он сосредоточился, пытаясь усмотреть все мелочи. А природные явления, те, о которых люди позволяют себе задумываться не так-то часто… как землетрясение… он успел только за что-то ухватиться и заорать "землетрясение!", может, секунд за десять до толчка.

Не повезло. В тот самый момент, когда земля покачнулась, один из охранников поднял ствол…

Брэд чуть сдвинулся, чтобы отстреливаться, и, когда здание качнулось, пуля ударила его в грудную клетку… высоко слева.

Шулдих был в смятении. Эта пуля предназначалась его виску, она должна была мгновенно убить его. Взамен, Брэд был ранен, бронежилет остановил пулю, но она ударила точно в нервный центр, и левая рука онемела. Он судорожно вздохнул от боли, а потом выругался.

– Долбаная предопределенность… – прошептал он.

Охрана полегла, трясти перестало.

Он привалился к стене, борясь с собой, стараясь сдерживать себя, пока не прошла боль; рука не слушалась.

– Взять ублюдка! – скомандовал он в микрофон. – Ран, Кудо, шевелись!

Шулдих очухался, когда землетрясение прекратилось.

– Ты жив!

Глупость какая – долбаная городская стрельба. И почему последнее время все идет хуже и хуже? Никогда не было такой пальбы. Он забил на все еще раздающиеся выстрелы и заорал, пока бешеная парочка со всей дури прорывалась в головную контору:

– Ты жив!

– Не устраивай мне стереовопли, – буркнул Брэд, слыша Шулдиха одновременно ушами и разумом. – Живой я… И не было у меня предвидения, что умру в ближайшее время!

– Черт, не вздумай так говорить больше! – немедленно одернул его Шулдих. Он никогда не думал об этом… но ведь Брэд… действительно увидит, когда наступит момент его смерти… если будет в сознании…

Подземный толчок был достаточно серьезным, и все же, несколько охранников сумели сохранить равновесие и хладнокровие, так что снова начался бардак, женские крики… внезапно все стихло.

Добравшись, наконец, до офиса, Ран обнаружил разбитое окно и блондинку европейского вида с дырой от пули в груди, со стекленеющими голубыми глазами. Конечно, любовница… окно… он осторожно приблизился.

– Непонятно, – раздался за спиной Рана голос Йоджи, смотревшего на бардак на улице, выглядящий с такой высоты и с такого расстояния вполне сюрреалистическим, будто раскапризничавшийся ребенок сломал игрушку и разбросал ее детали. – Она, должно быть, что-то знала… что он не хотел, чтобы вышло наружу, но тогда… нафиг прыгать в окно, когда есть ствол?

– Блин, с ним наши денежки прыгнули, – раздраженно откомментировал ситуацию Ран.

– Эй, с объектом мы разобрались. Никто не скажет, что он самоубился не из-за нас. Или вообще, что это не мы кинули его в окно, – успокоил Йоджи. – Не дергайся, Ран, нам заплатят. Сирены. Идем-ка. – Он потянул красноволосого за ремешок кобуры.

– Дело сделано, Босс, – отрапортовал он Брэду в микрофон.

В коридоре Брэд пытался размять руку и предплечье. Чувствительность понемногу возвращалась. Шулдих прикрывал его, но, судя по всему, не осталось ни одного охранника, достаточно амбициозного, чтобы покуситься на них.

– Время. Уходим, – сказал Брэд, подчиняясь возвратившимся предчувствиям.

Труп, который Йоджи оставил за столом охранника парковки, явно не был счастлив находиться на своем месте. Шулдих рассмеялся, глянув ему в лицо.

– Это мой Бэби… ужасающее чувство юмора, – не мог не прокомментировать Брэд. – Странно, в моих видениях не было ничего о самоубийстве нашего объекта. – Он продолжил говорить, теперь для Йоджи и Рана, пока они шли к машине. – Должно быть, это из-за землетрясения.

– Самоубийство? – полюбопытствовал Шулдих.

– Пришил импортную красотку и дернул в окошко, – объяснил Ран. И только после этого заметил дыру в пиджаке Брэда.

– Ух, блин. Костюмчик погиб безвозвратно.

Брэд сделал шаг вперед, чтобы поцеловать Рана.

– Садись впереди, с Йоджи, Айя. – Он бросил ключи от машины блондину и устроился на заднем сиденье. Шулдих улыбнулся и сел рядом. Он знал, что Брэд рад, что немец цел, и точно знал, какие мысли роились в голове американца.

– Эй, – запротестовал Йоджи. – Нефиг развлекаться, пока я веду тачку!

– Придется это пережить, Кудо, – огрызнулся Брэд и опрокинул Шулдиха на сиденье.

 

 

Джей быстро глянул на вошедшую.

– Хана… что такое?

Он захлопнул учебник и подошел, чтобы осмотреть ее лицо.

Она пыталась снять пальто. Ее щека распухла от удара.

– Это землетрясение… нестабильные пациенты тяжело на подобное реагируют. А я просто попала одному такому под горячую руку.

Он принял ее пальто и повесил на крючок.

– Не скажу, что трясло особенно сильно.

– Знаю. Странная штука… незадолго до его начала… пациенты из тюремного отделения больницы очень встревожились.

Он вытащил из холодильника лед и завернул его в чистое кухонное полотенце.

– Ну, надеюсь, ты надрала уроду задницу.

Она взяла компресс.

– Джей... – неодобрительно сказала она.

– Прости, любимая, – в его улыбке было извинение.

Она осторожно приложила компресс к поврежденной щеке.

– Ты принял свое лекарство?

– Ты же знаешь, я всегда это делаю, – мягко ответил он.

Она серьезно посмотрела на него.

– Те пациенты… они приняли обычную дозу успокоительных приблизительно за полчаса до начала землетрясения. Скажи, ты помнишь, о чем ты думал, или что ты чувствовал, перед тем, как начало трясти?

Он нахмурился.

Да. Помнил.

– Я не суеверен, чтобы воспринимать всерьез эту бредятину, – сказал он. – Но вдруг я дико разозлился. Тогда я принял еще одну таблетку, и все прошло, как только землетрясение закончилось.

– Подобные случаи в Японии изучаются уже веками. И берегись передозировки, Джей.

Он долго смотрел на нее.

– Может, тебе стоит меня запереть?

Она покачала головой.

– Нет, разве только ты сам сочтешь это наиболее благоразумным. Ты знаешь свой мозг. Ты научился узнавать, когда в твоем поведении начинаются отклонения.

Он обдумал предложенное.

– Я тебе скажу.

Она поцеловала его и нежно погладила по щеке.

– Я тебе доверяю, Джей.

Это так много для него. Он хотел было взять с нее обещание держаться подальше от тюремного отделения больницы, но он слишком хорошо знал, что согласия он не получит.

– А я бы хотел, чтобы ты НЕ доверяла, любимая. Не настолько, по крайней мере.

– И позволить тебе сорваться? – серьезно спросила она. – Нет, Джей, ты доказал свою дееспособность, и этим заслужил доверие.

Он грустно улыбнулся. Иногда она изворачивалась не хуже Кроуфорда.

 

 

– Мы просрали где-то одну часть, – Наги разложил листы по порядку на поверхности огромного письменного стола красного дерева. Он устроился в кресле, а Брэд опирался на спинку кресла, стоя рядом.

Брэд посмотрел на бумаги. Неприятности. Но с тех пор, как они столкнулись с этими штуками, в предвидениях были сплошные неприятности.

– Дар?

– Часть пояснения, – нахмурился Наги. Проверил список рассылки. – Чикагский университет, профессор востоковедения Кирхнер.

– Подергай его, Наги, – беспечно сказал Брэд. – Некоторые люди имеют дурную привычку не делать ничего, пока их не напинают.

– Просто мне кажется подозрительным, что все остальные ответили, а этот нет... при том, что у нас есть подтверждение доставки ему…

Брэд думал об Айе… О том, что его жизнь была разрушена…

– Мне тоже это не нравится, Наги. Мне не нравится то, как мы получили эти штуки назад.

– Ты ты имеешь в виду… Айя получил, – спокойно уточнил Наги.

Брэд смерил его взглядом.

– Сначала сестра, затем он.

– У тебя склонность к избыточно дорогим вещам.

– Ты считаешь, что я растрачиваю твое наследство? – холодно спросил Брэд, смягчая тон улыбкой.

Наги нахмурился.

– Не мне мое дело давать тебе указания, что как делать. Помимо этого, у меня есть доступ к банковским счетам. Но сейчас я говорю о том, что эти штуки… нас "знают". Как-то… они готовятся… – он обвел взглядом бумаги, разложенные по столу, – найти для себя новых дураков.

Брэд нежно пригладил волосы мальчика. Ребенком тот уже не выглядел. Но оставался хрупким и узкоплечим.

– Тебе бы побольше времени на спорт тратить. Мускулатура для твоего возраста явно недостаточна. Не стоит позволять себе быть физически слабым, Наги. Ты же вырос.

– Записал в дневник: "нарастить мускулатуру", – саркастично ответил Наги. – Нам домработница нужна, Брэд! Вы, парни, верно, считаете, что можете постоянно нами распоряжаться! "Наги, где ужин, Оми, где, будь все проклято, мои носки! Наги, работка для тебя, заказ – педик, Оми, смени белье в спальне!"

– Дерьмово быть самым младшим, да? – нарочито беспечно спросил Брэд.

Наги посмотрел на него явно злыми глазами.

– Хорошо, обсудим домашние дела всей командой, – смягчился Брэд. – А теперь вали за комп и отправь этому… как-там-его-звать… посланьице. Отправишь, волоки свою чахлую тушку в сторону спортзала и потягай штангу. Руками, – подчеркнул он. – Поймаю на жульничестве, задницу надеру так, что Оми обзавидуется.

– Ха... ха... ха... – усмехнулся Наги, – это ревность.

– Что ты хочешь сказать? – Брэд угрожающе навис над его плечом.

– Ты для этого используешь трех парней. – Наги нагло расселся в кресле. – Причем у каждого конкретного ломтя мозгов недобор, – бесцеремонно добавил он.

– А Оми стал совершеннейшей девкой, – ответил Брэд, переходя на подростковый уровень перебранки.

Наги заржал.

– Ты заметил?

Брэд рассмеялся вместе с ним. Мальчик изображает мужчину.

– Раз ты такой, пойдешь за обедом. "Подружку" с собой прихвати. И шмотки в чистку отнеси, паршивец.

– Рабовладелец! – прорычал Наги.

Бред поднялся наверх, за Шулдихом. Тот пялился в зеркало, хмуро изучая свою прическу.

Брэд сграбастал рыжего, развернул к себе, прижал посильнее, и ткнулся носом ему в шею. А потом поцеловал.

– Эти дурацкие плитки снова стали нашей проблемой. Но сейчас... Я счастлив, Бэби, – он глянул в зеленущие глаза любовника.

– Ммм, я это явно чувствую, – Шулдих сильнее прижался к нему бедрами, тоже чувствуя себя вполне счастливым.

Брэд слегка отстранился. Он слышал свое предчувствие, как надвигающуюся издалека волну… как слабые помехи в поле зрения…

– Землетрясение, – быстро сказал он Шулдиху. – Предупреди остальных... держись, – он прижал немца к себе, вместе с ним опираясь на дверную раму…

Шу едва успел выполнить приказ до толчка.

Сильного.

– Господи... – он отчаянно цеплялся за шею Брэда. Движение, сотрясение предметов, которые не могли, не умели, не смели двигаться, – так страшно… И он был откровенно рад, что не воспринимал в этот момент мысли других людей, их дикий ужас, растущий на протяжении катаклизма, тот, что сейчас хлестал из их разумов, перегружая его чувствительность… Ему нужно было просто держаться Брэда, пока это происходит, плевать, что происходит, главное, он сейчас с Брэдом. С ним рядом даже сдохнуть было не страшно.

Вокруг все разлеталось. Брэда уже трясло от раздражения. Да будь все проклято!..

И это длилось, и длилось! Разумеется, свет отключился. И что-то большое разлетелось вдребезги с ужасающе музыкальным звуком…

– Ох, Shit... – привычное английское ругательство.

Окна....

Землетрясение прекратилось.

– Наги еще здесь? Я его послал…

– Ага, – ответил Шу, не двигаясь. Они были достаточно хорошо осведомлены о том, что не стоит доверять тишине и спокойствию первых минут после настолько сильного толчка.

Брэд вздохнул и прижался виском ко лбу немца.

– Мерзость какая стряслась.

– Электричества нет, воды нет… – вслед за ним вздохнул Шу.

– Обеда тоже нет, – эхом проворчал Брэд. – И заодно окон в спальне. А фанера только что неимоверно подорожала.

Шулдих поднял голову и поцеловал его в губы.

– Может... надо бы посмотреть… дверную раму перекосило…

Брэд уловил подсказку и щелкнул дверным замком. Это было стандартное их соревнование – как быстро можно раздеться, не разрывая тактильного контакта с другим.

(Остальные в порядке?) – мысленно спросил Брэд.

(Просто… великолепно), – ответил Шу. – (Они ... ммм... заняты... вроде нас...). Мысли смешались, когда руки Брэда проскользнули по его груди и забрались под резинку его трусов.

Брэд засмеялся. Как всегда после серьезного землетрясения. Люди просто… не могут иначе.

 

Рабочие убрались. Окна спальни, бывшие, на самом деле, просто огромными стеклами, ведущими на балкон, разбились целиком. И в комнате стало темно, потому что дыры пришлось заделать сатанински дорогой фанерой, на то время, пока страховщики озаботятся предоставлением новых стекол. Внизу, в гостиной, стеклянная стена была повреждена в гораздо меньшей степени, только раздвижные двери там и на кухне задело, но трещины удалось залепить вдоль и поперек клейкой лентой. С собственно балконами ничего не случилось – благодаря сейсмоустойчивой конструкции, но фанерные листы перекрывали весь балкон, делая спальню темной и холодной.

– Свихнуться можно, как противно стало, – ответил Шулдих на мысли Айи.

Айя обнял рыжеволосого сзади, внезапно задрожав от озноба. Шу накрыл его руки ладонями.

– Я бы уже был параноиком, если бы только не знал, что пол-Токио огребло те же проблемы.

Айя вздохнул. Он чувствовал запах Брэда на коже немца. Американец в этот момент подписывал счет для рабочих.

– Шулдих, – зашептал он, щекоча губами ухо немца.

– Ммм?

– Надо отделаться нафиг от плиток, – тихо сказал Айя.

Шу игриво шлепнул его по нежной изящной руке.

– А как же, Сладенький. Всенепременно, – убедительным тоном ответил он.

Йоджи хмурился.

– До тебя уже дошло, что теперь мы не сможем ходить на балкон?

– Дерьмо! – немедленно отреагировал Шулдих.

– Опять курим в ванной под включенной вытяжкой, – вздохнул блондин.

– Хороший повод бросить! – радостно ответил Оми.

Йоджи уничтожил мальчишку взглядом.

– Брошу… когда ты бросишь рядиться девчонкой!

Оми немедленно надулся.

– Заткнулся бы! – невежливо порекомендовал он Йоджи.

Йоджи присвистнул и показал тому средний палец.

– Достаточно! – одернул обоих Брэд, захлопывая входную дверь. – И без того дерьмово, – раздраженно пробормотал он. – Ненавижу такие дни! Наги! Чей смертный час настал?

Шулдих улыбался, слегка прижимаясь к Айе.

Йоджи тряхнул головой и грустно улыбнулся.

(Человек даже и не подозревает, насколько извилисты пути его сознания...) Он увидел лукавинку во взгляде Шу и ответил тем же.

 

 

Рассвет над Токио. Лучшее время для того, чтобы быть дома. Из-за землетрясения все смешалось, объекты сидели по домам, уютно и спокойно, не предполагая даже, что их жизненный уклад доведет их до серьезных проблем. Неужели что-то может быть хуже, чем землетрясение?

Вот они и узнают.

Брэд швырнул ключи в подставку на столике у входа и снял пальто. Весь вечер идиотские видения доставали его. Плечо, там, где от удара пули до сих пор была опухоль, все еще болело. Йоджи был крайне близок к смерти от руки не в меру дерганой бабы со стволом, и спасло его только чудо. И Оми… нельзя было сказать, что мальцу повезло.

– На кухонный стол, – устало распорядился Брэд.

Шулдих уложил мальчишку, а Наги включил верхний свет и принес аптечку.

– Он в отключке, – пригляделся Айя. – Так даже лучше.

– Почему нельзя было отвезти его к врачу! – психовал Наги.

– Рана неопасная, – ответил Брэд, срезая с Оми окровавленные брюки и трусы и глядя на рану. Для полного счастья в больнице только нас и не хватает, ломящихся к врачам с криками "здесь огнестрелка!", когда у них там полно жертв землетрясения. Знаешь... болеть будет долго… – не рассмеяться было нереально – настолько забавная ситуация…

– Хватит ржать! – стиснув зубы, одернул его Наги.

Оми получил пулю в ягодицу. К счастью, угол вхождения был таков, что она просто прорезала мышцу и застряла в ней.

Брэд постарался не дать усталости, вызванной глупыми событиями вечера, пересилить его, и достал пинцет.

– Сядьте на него, кто-нибудь. Иначе будет пинаться.

Он подождал, пока Наги не сделает четыре укола морфина вокруг раны, зажал ватным тампоном место, которое все еще кровоточило, и взялся за пинцет, пока Айя и Йоджи удерживали Оми на плечи, а Шулдих – за ноги.

Наги охнул, когда пуля была вытащена.

Оми вырубился настолько, что не реагировал ни на раздевание, ни на кровь, промочившую одежду насквозь, ни на действия Брэда. Так и не пришел в себя. Обалдеть, он просто спал…

– Одно утешает, он еще пока в пижаме спит, – натягивая пижамные штаны на Оми, пробормотал Йоджи. – А не в ночной рубашке.

– Они розовые, – ответил Шулдих. – На самом деле… это пижама с Хэлло Китти…

– И что с того? – сказал Наги. – Ты бы помог мне, что ли, Шу, я его не унесу.

– Я сделаю, – предложил Йоджи. – Сегодня спине Шу и без того досталось.

Напряженные губы немца были явным свидетельством того, что ему снова больно. Хорошо хоть, тому даже в голову не пришло принять боль лежащего перед ним мальчишки как компенсацию за побои, вновь напомнившие о себе приступом боли в спине. Йоджи просунул руки под девятнадцатилетку и поднял его, повернув раной от себя, чтобы даже случайно не зацепить ее. Хорошо, что пацан такой мелкий.

Оми глубоко вздохнул, когда они были на полпути к комнате мальчишек.

Когда Йоджи опустил его на постель, он снова вздохнул и сморщился от боли. Потом попытался сфокусировать взгляд.

– Йоджи-кун?..

– Доставлен домой, малыш, – доложил Йоджи. – Хотелось бы верить, что ближайшие несколько дней избавят нас от любых потрясений.

– Мне так сооооонно… – прошептал Оми и снова отключился.

Наги раздевался перед сном.

– У меня полное ощущение, что меня уже ничто не разбудит.

– Ага, и сон – твое единственное занятие в постели на ближайшую пару недель, – подмигнул Йоджи и ушел вниз. Демонята в полезной ситуации… которая может научить их самоконтролю.

– Кофе хочу. Эй, только что сообразил, что электричество снова есть…

– И вода, – добавил Брэд, – Только в ближайшие дни не стоит пить то, что течет из крана.

Он выбирал между кофе и постелью. Потом сообразил, что для того, чтобы лечь в постель, надо подняться по лестнице, и уселся за стол.

– "Кофе"… классно звучит, – вздохнул он.

Айя обнял Брэда за плечи, перегнувшись через спинку кресла, и прижался поближе, чтобы шепнуть тому на ухо:

– Ты когда-нибудь думал о том, что меня стоит принести в жертву ради силы этих камней?

Брэд обдумал произнесенное любовником. Его собственной силы было достаточно. Иногда даже более чем.

– Возможно. Но сейчас… Я считаю, что ты живой полезнее, – невозмутимо ответил он.

Зубы Айи немедленно впились в его шею под ухом, причинив достаточно сильную боль.

Брэд засмеялся.

 

 

Спустя двое суток, около полуночи его разбудило собственное бешеное сердцебиение. Дышать было сложно. И так темно вокруг…

Шулдих сопел на его плече; рыжий спал слишком крепко для того, чтобы почуять чужой кошмар. И Айя даже не пошевелился.

Но рука нежно легла ему на грудь.

– Брэд? – тихонько позвал Йоджи.

– Так темно... – Обычно занавески были раздвинуты, чтобы городское ночное освещение разбивало тьму.

– Заколочено же, – напомнил Йоджи. Брэд почувствовал, как промялся матрас, когда тот сел. – Видения или кошмары?

– Не знаю, – признался Брэд. – Извини, я тебя разбудил.

Он взял руку блондина в ладони.

– А мне не спится, – успокоил Йоджи. Они шептались на грани слышимости, и вряд ли это могло разбудить спящих рядом. – Если сон… что тебе снилось?

Брэду пришлось потратить достаточно много времени для того, чтобы принять приснившееся. Он думал, что все кончилось. Что он разорвал последовательность событий, могущих привести к подобному. Но сейчас он видел, что это снова случится.

– Конец мира. – Его ладони сильнее стиснули руку японца. – Подступает.

Йоджи начал понимать ситуацию.

Все то время, что они были вместе, он ни разу не заговаривал о том, с чего все началось. То, что ему было известно, он узнал от Шулдиха, и в тот день, когда в гостиничном номере прозвучали слова о том, что Кроуфорд предвидел что-то просто кошмарное, и готов на все, чтобы предотвратить увиденное… Все менялось с такой скоростью, становясь настолько дьявольски непредсказуемым, что у него не было физической возможности как спросить, так даже и вспомнить о том, чтобы спросить.

Брэд так стиснул его руку… Дикое ощущение, рушатся привычные составляющие мира, и обычно самодостаточный, холодный американец проявляет себя… как… обычный человек.

– А, ну, просто сон, – ласково сказал Йоджи, пытаясь развеять его тревогу. – Ложись-ка ты спать, Босс. Когда рассветет, ночная пакость исчезнет сама собой.

– Она только спрячется за светом. – Слабый шепот. – Тьма всегда там.

Йоджи пришлось долго ждать, прежде чем сжимающие его пальцы наконец расслабились…

 

 

Оми хмурился. Болит. Даже если усесться за кофейный столик только на неповрежденную половину, мышцы напрягаются из-за того, что приходится двигать ногой, и раненая болит.

Новости, которые он видел на огромном экране телевизора, были жуткими. Между подземными толчками, центр которых приходился аккурат на Токио, и которые стали причиной серьезных разрушений, люди вели себя как полнейшие кретины.

Одни люди лезли в драку с коллегами прямо на работе, другие незатейливо кончали жизнь самоубийством, третьи врубались на своих машинах в автомобили, мчащиеся по одной с ними трассе, якудза и уличные банды внезапно будто решили стереть друг друга с лица земли; выглядело это так, будто вся страна в едином порыве лишилась разума. Япония… вела военные действия против самой себя.

Араки предложил Брэду встретиться, чтобы обсудить сложившуюся обстановку.

Взъярившийся, бледный, Ран смотрел, как Брэд кладет трубку телефона. "Я не хочу, чтобы ОН приходил в этот дом!" – раздельно произнес красноволосый. Звучало это приблизительно как "Или купи мне что-нибудь, или проваливай!".

Оми увидел, как вся смелость Айи пропала, едва Брэд спокойно посмотрел на него и тихо спросил:

– Кто тебе разрешил командовать в моем доме?

Иногда он расстраивался из-за Айи. Точнее, из-за всех. Брэд полностью их контролировал, принимал решения, не согласуя с ними, будучи совершенно уверенным, что они смирятся. В тот вечер, когда им с Оми пришлось влезть в странный скандал, ну, когда Брэд был под контролем чужого телепата… он видел Айю на полу, у ног американца, беспомощного, словно его сердце было разбито, отчаянно цепляющегося за Брэда, как может цепляться за мужа избитая им жена… Трудно было выкинуть такую картину из головы, даже когда катана Рана взлетала перед смертельным ударом.

Айя тяжело вздохнул.

– Раньше я думал, что это НАШ дом, – печально сказал он.

Шулдих поддержал его.

– Пусть тебя не беспокоит этот ублюдочный Араки, – шепнул он, кладя руку на плечо Айе. – Брэд, не будь таким диктатором. У каждого из нас должно быть право голоса в таких вопросах.

Брэд сморгнул. Пора было подвести черту.

Шулдих резко отодвинул Айю себе за спину, удерживая руки того, ловко изобразив беззащитность, когда он встретил взгляд Брэда

Оми почувствовал, что Наги, сидящий рядом, напрягся, воспринимая всю стрессовость данной ситуации.

Но Ран не желал прятаться. Он отодвинул Шулдиха в сторону, демонстрируя, что не нуждается в защите.

– Почему так надо, чтобы он пришел сюда, в этот дом?

Странно… Шу получил бы разА за такие разговорчики, а Ран каким-то образом избежал этого.

Возможно, причиной этому была его невозмутимость. Отсутствие страха в фиолетовых глазах. В них не было ничего, кроме ужасающей опустошенности.

Брэд провел рукой по волосам, пряча за этим жестом необходимость тайм-аута для того, чтобы обдумать ситуацию. Он чуть хмурился.

Наги сжал руку Оми, призывая внимательнее следить за происходящим.

Йоджи, выходивший курить, вернулся, прошел в гостиную и тут же напрягся, поняв, что попал на тупиковый момент разборки. Он замер, пристально глядя на Брэда.

– Потому… что пришло время ответить на его гостеприимство, – наконец ответил на вопрос Айи Брэд. – Я бывал отвратительно груб с моим первым другом в этой стране. Будешь ли ты спокоен, не подведешь ли ты меня? Дашь ли мне возможность гордиться тем тобой, которого он увидит, Айя? – добавил он тихо, и это звучало почти как попытка оправдаться.

Шулдих вложил руку Брэда в ладонь Айи, глядя на красноволосого. Айя бросил на него быстрый взгляд. Надо было подумать… Он хмурился, не глядя ни на кого, приоткрыв губы, явно споря с собственной гордостью.

– Пожалуйста, Принцесса, – еще более нежно продолжил Брэд. – Вы все – мой дом.

Оми почувствовал, что Наги, наконец, отпустил его руку, – на кисти остались белые пятна от пальцев. Он заглянул в глубокие синие глаза любимого и увидел в них только настороженность, напряжение же отступило. Он понимал, что, если бы дальше все пошло хуже, Наги не постеснялся бы использовать свой Дар. Но, даже удержав их в этот момент, не позволив причинить вред друг другу, Наги не смог бы остановить Брэда, когда тот, освободившись, решил бы отомстить.

Они же хищные твари. Пришлось смириться с вечными путаницами, проблемами задетых эго и по жизни отдавленными ногами, раз уж они существовали на одной территории и были вынуждены работать одной командой.

Айя сдался, договорившись с собственной гордостью.

– Я НЕ ПОДВЕДУ тебя, – холодно сказал он.

 

 

– Много невинных жертв, – сказал Араки, принимая чашку кофе. Ему никак не удавалось перестать думать о том, что рыжеволосый иностранец ведет себя как женщина. Утонченные жесты, каждое движение полно уважения, но при всем этом он продолжал оставаться мужчиной. Словно он был и тем, и другой, не видя разницы между двумя ролями. Он не выглядел подчеркнуто женственным гомосексуалистом. Но, безусловно, являлся для Кроуфорда кем-то несравненно большим, нежели просто вторым лицом в его группе.

Фуджимия, с другой стороны… доморощенная копия этого оригинала. Полностью нейтральный, ни туда, ни сюда, и, хотя он безусловно был мужчиной, осторожность во взгляде его причудливо выглядящих фиолетовых глаз не могла скрыть исключительно женского высокомерия. Неприятие им присутствия Араки было почти физически ощутимым.

Единственный из людей Кроуфорда, кто демонстрировал полнейшее безразличие, был полукровка. Он сидел в кажущейся расслабленной позе, но подобравшись, кошачьими глазами следя, не пора ли рвануться, нанося удар, будучи готовым и сейчас, когда такой необходимости не было…

Он сделал глоток. Хорошо. Он недосыпал. Слишком много дел, слишком много сил пришлось потратить на одну только оценку ущерба.

– Время сумасшествия, Брэдли, – вздохнул он.

– Я рассчитывал, что это пройдет, как только закончатся терзающие людей подземные толчки, – ответил Брэд. – Но становится только хуже.

Как всегда, они старались не упоминать Эстет. Это было болезненной темой.

Хозяин Араки оказался их должником. Они ловко умели проворачивать такие дела. И Араки был вынужден стать постоянным спутником юного гайджина с отвратительными манерами. Но когда Кроуфорд перебесился, успокоился и понял всю важность своей подготовки, он открылся японцу и смог вслух сказать ему о ненависти к собственным хозяевам. Это связало якудзу и американца. И сейчас Масанори сидел здесь, опасаясь, что малоприятная реальность существования тьмы есть всего лишь маленькое отступление от того, что обычно называют "реальностью". И от древней причины, по которой его тело покрывала татуировка. Та, что хранила его от всех адских порождений, какие только может создать человеческое воображение. Суеверие, плод дикости, под ослепительно белой рубашкой и черным костюмом, элегантность которого подчеркивал итальянский галстук.

Он посмотрел на американца.

– Расскажи, что происходит, и что тому причиной, Брэд.

 

 

Часть 24. Waiting For Disaster

 

Порой... он прикидывал, не было ли чертово происходящее перебором. Он слишком хорошо знал, бывает и гораздо хуже. Но... равно прежде и сейчас, на него находило… ощущение вины? Угрызения совести?

Ну, сейчас было слишком раннее утро для философствований. Гораздо лучше уделить внимание… физической стороне жизни.

Брэд глубоко вздохнул и погладил Шулдиха по бедру.

– Подъем.

– Мммм... Ни свет, ни заря, mein Mann? – заныл Шулдих.

– У меня встреча, – напомнил ему Брэд.

Шулдих было невнятно запротестовал, но все же придвинулся поближе.

Брэд принялся будить любовника, целуя его шею и плечо, неспешно спускаясь ниже.

Йоджи шевельнулся, почувствовав, что Шулдих отодвинулся, а потом и услышав тихий разговор.

– Уже начали? – беззлобно заворчал он.

Айя сел, отбрасывая челку от глаз – они и так были только полуоткрыты, и что-либо видеть представлялось сложным. Он глянул на Брэда, увлекшегося любовной игрой с Шу, затем на грудь рыжего, которую сейчас осыпал поцелуями американец.

Подумал и решил присоединиться.

Он прижался к спине брюнета и нежно спросил:

– А мне положен поцелуй, Брэдли?

Брэд со вздохом прижался щекой к бедру Шулдиха. Как долго он сможет выдерживать такое?

Прохладная ладонь скользнула по его телу… под него… сжала его.

Брэд ответил укусом.

– Ай! – Шу протестующе вскрикнул и выгнулся.

Айя отодвинулся от Брэда и шлепнул его по заду.

– Не вредничай!

Брэд обернулся и посмотрел на него. Временами Айе удавалось застать его врасплох.

Йоджи рассмеялся и сгреб Шулдиха в свои объятья, собираясь оприходовать его первым.

– Ох, не получится! – Брэд снова обнял рыжего. – Мое! – рассмеялся американец и потянул немца за ногу, разворачивая, чтобы тот принял позу, дающую возможность им обоим сделать то, чего они так хотели.

Айя неотрывно смотрел в лицо Шу, постанывавшего, пока Брэд его готовил, вздрагивая от перехлестывающего через край возбуждения.

Йоджи еще не совсем проснулся, но Айя был просто очарователен, и то, что красноволосый изнемогал от желания…

– Ран, иди сюда, – позвал он, вытягиваясь на постели и пытаясь разгрести спутавшиеся волосы.

– Ленивый ублюдок, сам иди, – обиженно ответил Айя, возмущенно фыркнул и откинулся на спину.

Йоджи решил обдумать предложение. Он потер глаза и вздохнул, глядя, как Брэд двигался на немце, полностью погрузившись в того, как ногти Шу царапали плечи американца, как рыжий прикусывал нижнюю губу… Довольно шумная парочка.

Боже, а это приятно послушать… неподвижно валяясь рядом.

Минут через пять, когда стоны Шулдиха наглядно продемонстрировали, что Брэд довел его до оргазма, Айя прекратил упрямиться.

Йоджи улыбнулся, обнимая красноволосого, укладывая его рядом с собой. Такая прохладная нежная кожа, так изумительно приятно прижаться и нежно поцеловать…

– Ран, – имя – выдох, на ухо, нежно, и руки блондина ласкают прекрасное тело, и пальцы пробираются между ягодиц…

Айя жадно впился поцелуем в его губы.

Удовлетворенный, Брэд перекатился на спину, чтобы отдохнуть. Шулдих глубоко вздохнул, проваливаясь в бессмысленно – счастливую одурь.

Йоджи коснулся влаги на животике немца и собрал часть ее для того, чтобы смазать себя.

В улыбке Айи не было ничего, кроме сладострастия.

Йоджи чуть подвинул любовника, устраивая его в нужной позе, и вошел, медленно скользя, следя за тем, как изумительные фиолетовые глаза затуманились наслаждением, как опустились длинные ресницы. Хорошо… Так хорошо… Он целовал Айю, наслаждаясь вкусом его губ. Еще бы не звать его сладким…

Брэд вздохнул и посмотрел на потолок. Отвратная трещина в штукатурке. Подземные толчки не были особенно сильными, но трясло постоянно, каждые несколько часов, как будто волна мышечных сокращений пробегала по спине буйвола, измученного слепнями.

Возможно, Араки был прав? Присутствие этого вызывало дрожь земли?

Древние легенды, суеверия... Он слишком хорошо изучил эту тему, будучи в Эстет. Он видел, как плитки работают... и... ему даже удалось уговорить себя, что лучше быть на одной стороне со старыми уродами... но благодарность со временем превратилась в возмущение. А плитки....

Шепот Айи заставил Брэда приподняться, опираясь на руку, чтобы посмотреть. Шулдих опять задремал. С расслабившимся, спокойным лицом он выглядел юным… почти... невинным.

– Сильнее, – молил и приказывал Айя, обнимая Йоджи.

Брэд ухмыльнулся.

– Йоджи, стоп, – скомандовал он, вроде бы легко, но с узнаваемой повелительной интонацией.

Блондин выругался, но остановился, тяжело дыша. Испарина выступила на смуглой коже.

Айя обиженно захныкал.

– Мой котенок, такой покорный, – вкрадчиво зашептал Брэд, чувствуя себя полнейшим извращенцем – и упиваясь этим.

Йоджи, закрыв глаза, прижимался лбом к виску Айи, ожидая…

– Продолжай, – наконец, разрешил Брэд. – Доконай его.

Йоджи впился в губы Айи и начал движение – несколько мгновений пытки неподвижностью прибавили остроты их сладкому безумию.

 

 

Саднило адски. Жгло, будто его осыпали горящими углями, а потом просто оставили лежать на этой проклятой мягкой подстилке.

Глупо, правда, глупо. Но, черт подери, долг есть долг, а если это сработает... получается, отоварили сразу двух зайцев? Он отер лицо платком, отхлебнул холодного, как лед, пива, и снова закрыл глаза.

Араки вполне уютно устроился, проводя время за игрой в карты со своими тремя "солдатами".

– Не могу не отметить, что твоя оборона была сломлена раньше, чем я рассчитывал.

– А почему ты решил, что у меня будет эта самая "оборона"? – спросил Брэд.

– Это чувствительная зона.

– А ты? – невозмутимым тоном перебил его Брэд.

– Мои глаза чуть заслезились. И... Я несколько раз выходил на свежий воздух. Но я был моложе, чем ты.

– Это намек или повод для драки?

– А может быть, это правда. Возможно, у пришельцев с Запада чувствительны не те зоны, что у японцев, – не удержал лукавства Араки.

– Возможно, – Брэд сделал еще глоток. Ай, проклятье, парень ткнул прямо в нерв.

– А возможно, ты просто толстокожий гайджин, который даже боль в отбитых яйцах не почует.

Брэд рассмеялся, и художник – татуировщик выругался, отдернув иглу.

– Хватит, Маса. А то мне шкуру попортят, – он занял прежнее положение.

Обычно он не пил в присутствии посторонних, если с ним не было хотя бы одного из его людей, но Араки он доверял. Должен был доверять. Достаточно? Но его уже слегка трясло, несмотря на весь самоконтроль.

– Твои любовники это вряд ли оценят, – осторожно заметил Араки, сбрасывая две карты.

Брэд приоткрыл глаза, чтобы понять, о чем речь. Но лицо Араки было непроницаемым, как лицо игрока в покер. Еще бы. Он же играл.

– Ревнуешь, Маса? – ровным тоном поинтересовался он.

Араки подумал, прежде чем ответить.

– Возможно.

Человек Араки посмотрел на своего хозяина, ожидая, что сейчас будет подана команда, и гайджин замолчит раз и навсегда…

Араки смерил его ледяным взглядом и заказал две карты.

– Понимай как хочешь, – кинул он Брэду.

Брэд закрыл глаза и попытался расслабиться… насколько позволяла ситуация.

– Надо было стравить тебя с Фуджимией. И выяснить, кто лучший фехтовальщик.

– Призом будешь? – поинтересовался Араки.

– Ну тебя к дьяволу. Выиграешь, дам тебе блондина, – засмеялся Брэд, прикидывая, какое бы лицо сделал Йоджи, если бы был здесь. Это могло бы оживить лентяя.

– Этот беспощадный блондин…. Дело того стоит.

– Я забыл. Ты любишь красивых европейцев, да?

Араки едва заметно нахмурился.

– Замолчи и занимайся своей татуировкой, Брэдли. Ты расстраиваешь художника.

 

 

Айя грубо развернул Брэда к себе спиной, дернув за плечи, и потащил рубашку американца из брюк. Ткань, не выдержав, разорвалась, когда он судорожно сдирал рубашку с плеч брюнета. Айя изумленно уставился на открывшееся глазам кровавое зрелище, бывшее когда-то нетронуто-светлой кожей спины. Идеальная техника исполнения; дракон, скорее китайский, нежели японский, вспыхивающий золотом, переливающийся зеленью и синевой по всей чешуе, рисунок, детализированный настолько, что можно было рассмотреть не просто каждую конечность, но и каждый коготь твари. Мифический зверь словно вырастал из тела, от левого бедра до правого плеча, сверля ужасающим взглядом темных зрачков в глубине раскосых золотых глаз того, кто мог его видеть.

Настолько чуждая штука… впившаяся в спину Брэда… но прекрасная, даже через корку засохшей крови…

– Зачем? – простонал Айя.

– Разрешаю пойти и купить мне новую рубашку, – сказал Брэд, сбрасывая останки рубашки и развязывая галстук. Больно. Как кожу содрали. – Отложи скулеж на потом, Айя, набери воды в какую-нибудь посудину, кинь туда обезболивающее и протри мне спину.

Хоть что-то, но, может, это сможет успокоить гудящие нервные окончания, доводящие его до остервенения.

– Поверить не могу, ты позволил ему сделать это с тобой! – проныл Айя, но подчинился.

Шулдих осторожно посмотрел на него.

– Миленько, – одно слово, но его тон отнюдь не был "миленьким".

Йоджи так и сидел в кресле, на голове наушники, лицо спрятано за книгой. И в доме опять накурено. Запах табака Брэд учуял от входа.

– Кудо! – заорал он.

Йоджи невозмутимо взглянул на него поверх опущенных на кончик носа солнечных очков.

– Босс, – ответил он, не снимая наушники.

Брэд подошел, сдернул с Йоджи наушники и заглянул тому в лицо.

– Почему ты дома в темных очках, и почему дом насквозь пропитан табачным дымом?

– Очки – предписание врача, пара у меня только одна, и я в них читаю. Накурил тоже я, – сказал Йоджи. – А ты не совсем одет, Брэд, – не смог не отметить блондин, протягивая руку, чтобы ущипнуть американца за сосок.

Брэд поднял бровь, глядя на него, бросил наушники и растянулся на диване, чтобы Айя мог смазать его саднящую спину.

(Ты выиграл), – впечатленно сообщил Шулдих Йоджи.

Йоджи возвел очи горе, а затем продолжил чтение.

Шулдих пересел на подлокотник дивана. Мысли Брэда были весьма мрачными.

– Я не подозревал, что ты суеверный, mein Mann, – прокомментировал он.

– Я просто внимателен к тому, что является в предвидениях, – напомнил ему Брэд.

Айя присел на край дивана и начал бережно обрабатывать Брэду спину, снимая корку запекшейся крови.

– Стало быть, татуировка может как-то помочь?

– Мы связались со сверхъестественным. У рисунка есть некие защитные свойства. Подразумевается, что он будет останавливать потусторонних тварей, вздумавших полезть ко мне.

– Тогда почему я до сих пор могу читать твои мысли? – поинтересовался Шулдих с обычным своим скептицизмом.

– Природа твоего, моего и Наги дара естественна, – пояснил Брэд. – Трудно признать, но ты совершенно естественен. Можно сказать, натурал.

Айя хмурился. Кожа вся в рубцах, краснота... Он был предельно осторожен.

– Так лучше, любимый? – тихонько спросил он.

Брэд глубоко вздохнул, позволяя себе почувствовать.

– Да. Спасибо. Думаю, придется недельку мазаться мазью с антибиотиками.

– До черта всего происходит из-за этих предрассудков, – надулся Шулдих.

Йоджи решил, что наушники ему больше неинтересны.

– Спорим, это умно, – заметил он, глядя на спину Брэда. – Так… а дальше что?

Айя ушел поискать мазь в аптечке.

– Знаешь... один Шу-Шу остался немеченый.

– Будто на мне без татуировок следов мало, – сухо ответил Шулдих. – И ты забыл про мелких пакостников.

Айя снял кольца и высыпал горсть драгоценностей на журнальный столик, затем выдавил мазь в ладони и растер, согревая. И накрыл руками расписанную спину Брэда, бережно втирая мазь, следя за тем, чтобы не пропустить ни кусочка рисунка, настолько повредившего кожу.

– Думается, дело не так и плохо, – неохотно сказал он, вытирая руки полотенцем после окончания трудов праведных. А потом наклонился, чтобы поцеловать Брэда в поясницу – в самую чувствительную точку.

– Не начинай, – предупредил его Брэд.

Айя снова нахмурился и нежно провел рукой по крепким ягодицам Брэда, скрытым под черными хлопковыми трусами.

– Ты же не... – заговорил было он, но передумал.

– Сладенький. Не надо, – оборвал его Шулдих, успевший уловить мысль, тревожащую красноволосого.

Айя боролся с собой. Он смотрел на татуировку – знак якудза, которую Араки в конце концов навязал Брэду. Долг…

– Что ты еще задолжал ему? – он задал вопрос, изо всех сил сдерживаясь.

Брэд слишком хорошо знал этот голос. Он сел.

– Надень кольца, а то посеешь их… – он потянулся к груде бриллиантов…

Ран поймал его руку, холодные глаза внимательно и требовательно смотрели на американца.

– Что ты еще ему задолжал?

– Ничего, – ответил Брэд. Провел рукой по роскошно-броским волосам любовника, нежно поцеловал плотно сжатые губы. – Совсем ничего.

 

 

Кирхнер посмотрел на посиневшее, кажущееся восковым тело, лежащее на столе.

– Да, это он, – безэмоционально сказал он.

Служащий морга снова накрыл лицо покойника простыней.

Кричнер отвернулся, уходя, ему нужно было подписать согласие на кремацию…

Трудно поверить... спустя столь долгое время... ему было не совсем безразлично. Слегка не.

 

 

Он даже не знал мальчика. Натан... его имя. Фамилия "Кирхнер" была изменена на "Чепел". Своего осталось… цепочки ДНК и неопределенная связь имен…

Просто... Он тряхнул головой, пытаясь упорядочить мысли.

Эстет. Он сбежал от них.

Он оставил им сына. Цена свободы.

Брэд, тупая скотина...

Может, то же случилось и с другими.

Нужно найти оставшуюся группу, вернуть себе плитки, и тогда вещи вернутся в правильное русло.

Только теперь он будет контролировать происходящее.

Снова землетрясение... все замерли, когда здание покачнулось... остановилось.

Он вздрогнул, и снова тряхнул головой. Этот страх... волны сверхъестественных сил земли… это едва не ослабило его ментальные блоки.

 

 

Фарфарелло взял нож с кухонного стола…

И бросил. Руки дрожали… дрожали от едва сдерживаемого желания схватить остальные.

– Мой бог.. – Он стиснул пальцами край стола, осознав, что он чуть было не совершил.

В широко распахнутых глазах Ханы было удивление такой внезапной переменой. Она только что закончила резать овощи к ужину…

– Джей? Что случилось?

– Хана, мне надо идти... – выдавил из себя он. Затем облизнул губы, пытаясь хотя бы дышать размеренно. – Мне не стоит быть рядом сейчас.

Она выключила плиту и за руку отвела его к креслу, осторожно надавив на плечо, чтобы он сел.

– Побудь здесь. Я позвоню в больницу.

Она повернулась к телефону, чтобы набрать номер.

Но он вскочил и выбежал за дверь прежде, чем она коснулась трубки.

 

 

Они хватались друг за друга, пытаясь дождаться, когда же прекратит трясти. Легко сказать. Они были на балконе.

Брэд в конце концов смирился и позволил сделать стеклянную дверь в столовой. Повлияло, должно быть, курение в квартире.

Йоджи глубоко вздохнул и отступил от перил.

– Хорошо, что это здание строили, как положено. – Он так и держал сигарету во рту.

– Штукатурка потрескалась, – заметил Брэд. Он все еще пребывал в легком шоке от видений, обрушившихся на него после только что случившегося легкого подземного толчка. Что-то... насчет человека в покойницкой... Что бы ни случилось… надо следить за ним… Каким-то образом увиденная сцена ассоциировалась с Эстет.

Город внизу успокаивался, восстанавливалось дорожное движение, люди возвращались к своим делам.

Йоджи смотрел на него, опираясь спиной на балконное ограждение.

– То, что ты сказал Араки… это все или нет?

Он подумал. Не все.

– Я сказал… достаточно.

Йоджи докурил, досадливо покосился на едва ли не обуглившийся фильтр и бросил жалкие останки сигареты через балконные перила.

Брэд нахмурился. Но он знал, что это невозможно. Он сидел за столиком на балконе, и ему просто хотелось порадоваться в кои-то веки действительно приятному закатному солнцу зимнего Токио.

– Ты никогда не говорил, в чем проблема. Ран, Оми, я… Ты просто… втянул нас в это, и никогда не говорил правды.

Кончиками пальцев Брэд проследил узор на прохладной мраморной столешнице.

– Я думал, что Шулдих говорил тебе. У меня в мыслях не было что-то скрывать. Просто… ты очень нескоро поинтересовался.

– Я думал, что все кончено, чем бы ни казалось это "все"! А потом они забрали Шулдиха, и мы их положили. Тогда я решил, что теперь все, – чуть раздраженно ответил Йоджи. – А теперь все пошло заново, со всем этим сверхъестественным дерьмом. Японию вечно колбасят землетрясения. Почему же ты думаешь, что это не просто… ну, паршивое время, когда опять какая-то тектоническая херь случилась под островами? Здесь же все знают, что тряска никогда не прекратится.

Брэд поднял на него взгляд.

– Ты не знаешь, как это – чувствовать события... как знаю, как чувствую я. Я не в состоянии объяснить подобное, а Шулдих не сможет показать, ему не удается пробиться в мой разум. Так что поверь на слово. Ничего из того, что происходит, не естественно. А плитки – фокусирующие линзы. Неизвестно даже, кем они были сделаны. Понятна только причина создания. Желание контролировать то, что бесконтрольно. Побочный эффект попыток контроля над неестественными вещами... Представляешь плотину, которую надстраивают, надстраивают… и вдруг напор воды разбивает ее. Чтобы не позволить провести Церемонию… думаю, мне придется построить плотину. – С каждым словом Брэд мрачнел, глядя в никуда.

Йоджи придвинулся вместе с креслом, желая быть поближе, как будто это могло помочь понять. Если заглянуть в лицо Кроуфорда, попытаться разглядеть то, что скрывали очки, становилось понятно, насколько тот утомлен. Круги под глазами, чрезмерно бледное лицо. Усталость. Организм работает на пределе. А в глубине темных глаз – иная тьма. Йоджи нахмурился. Он не видел раньше такого отчаяния.

– Брэд, – прошептал он. – Расскажи.

Он посмотрел на блондина.

– Начать от сотворения мира?

Йоджи пожал плечами.

– Непринципиально.

Брэд слегка улыбнулся.

– Ран когда-нибудь рассказывал, как... его сестра оказалась в коме?

– Самую малость. Такатори с чего-то захотел прикончить его папашу, подложили бомбу, детей вынесло на улицу, и все было бы нормально, если бы Такатори не велел водителю сбить девчонку. Долбаный ублюдок. Ран бы никогда не узнал, кто это сделал, если бы не ему в тот момент не пришло в голову попытаться остановить их машину, чтобы они помогли.

– Наги разделался с Такатори, – сказал Брэд. – Нам всем этого хотелось, но мальчишка отнесся к этому наиболее спокойно. Так что я отправил на дело его.

Йоджи помнил, как все было… как они остановились в коридоре, отдыхая… как кончилась драка.

– Странный тогда случился денек. Ран... Я думал, он просто хочет смерти Такатори, любым способом…

Он вспомнил, как покраснел Ран... как односложно он ответил на брэдово предложение о перемирии, после того, как Шулдих пошарил в его разуме. Йоджи знал, что Шу это сделал. Он видел, что Ран мгновенно побледнел, и как Шулдих глянул на Брэда, странно ухмыльнувшись. И реакцию американца он тоже заметил – мгновенное смятение, и тот смог снова нацепить маску невозмутимого профессионала, только протерев очки и откашлявшись. Ну, теперь он знал причину всего этого.

– У Такатори было несколько провальных сделок. Ему потребовались деньги. А Фуджимия отказал ему в новых ссудах. На тот момент он и без этого влез в банковские резервы, и ему было необходимо вернуть истраченное и на этом закончить общение с Такатори, – продолжил объяснение Брэд. – Такатори просто нужно было прикончить всех Фуджимия. Он и рассчитывал на это, но, когда увидел парня, решил, что того ждет другая судьба. Не получилось – Критикер его сцапали, сделали собственным оружием, обучив и отправив в Вайсс.

Девочка же... Эстет изучили ситуацию и остались ей недовольны, слишком много шума, и Такатори отбился от рук… они обнаружили, что она – пресловутое идеальное тело, которое они искали. После чего они подкупили врачей, чтобы те загнали ее в кому – до тех пор, пока она не потребуется…

Йоджи вытаращил глаза.

– Это же... отвратительно!

Брэд покачал головой.

– В те времена меня мало волновало то, что они творили. А сейчас… прошлое не изменишь. – Он снова провел рукой по столешнице. – Столько всего уже не изменишь...

Йоджи накрыл ладонью его руку.

– Нет. Рассказывай. Не тревожься.

Брэд слишком хорошо помнил время, когда никто бы не осмелился сделать так… коснуться его, попытаться сделать ему приятное. Да и он бы совершенно точно не позволил подобное. Теперь же… он согласился на это. На поддержку… любимого.

Иногда он пытался взглянуть на сложившуюся ситуацию беспристрастно. И его разум переполняло раздражение – он стал таким слабым, таким безнадежно жалким… Но его сердце изнемогало без этого тепла.

Внезапно он ощутил жжение в рисунке на спине, и в этот момент земля дрогнула, слегка, словно просто напоминая. Он почувствовал, как напряглась рука Йоджи, и удержал его руку в своей. Вибрация земли прекратилась. Он позволил видениям скользить прочь, заставив разум игнорировать их, сфокусировавшись на настоящем.

– Сорок лет назад они пытались раскрутить свою пешку, как Такатори. Только... более безумную. Он возник просто ниоткуда, причем именно в том месте, где был нужнее всего. И это почти сработало. Но они слишком торопились, слишком сильно хотели всего и сразу, и обломались. Тот парень покончил с собой. Другими словами… кинул их. Им нужно было тело сестры Рана, чтобы вселить в него дух того человека. Своего рода жертва для того, чтобы воскресить его. Чтобы воскрешенный стал одним из них. И они бы снова пытались создать "Новый порядок". Всемирную империю, которая бы прекратила "хаос" – так они называли тот миропорядок, в котором мы живем. Эстет объединяли под своим руководством людей с необычными талантами, собирая их по всему миру, притаскивая их в страны, где их организация пережидала войну. Они проводили над ними разного рода проверки и эксперименты, пытаясь создать новую, лучшую расу, в которой они хотели возродить и себя, и членов своего древнего Ордена. Ничего не получилось – благодаря тому самому "хаосу", – он взмахнул свободной рукой, словно указывая на окружающую действительность. И у него был довольный вид. – Перефразируя, им не удалось удерживать происходившее под контролем, и даже их силы не хватило. Причем они постоянно напарывались на какую-нибудь ерунду. Или не ерунду – как, например, на то, что ни одно достаточно сильное существо не позволит сделать себя рабом.

Йоджи хмурился. Нет, тебя просто отлупят настолько, что ты станешь совершенно беспомощным, и тогда превратишься в раба. Он никогда раньше об этом не думал, но разве не это сделал с ними Персия? Подобрал истерзанных молодых людей и поработил их ради грязной работы, фактически заключавшейся в постоянной борьбе с его братом? И одним из этих парней... был его собственный сын.

Вечерний воздух остыл.

Брэд поднялся.

– Холодает, и ужин скоро. Идем-ка отсюда.

Йоджи поднялся вслед за ним и вдруг почувствовал – он не ожидал этого и едва ли не испугался – что Брэд обнял его и легко коснулся губами щеки. Обычно американец не делал подобного, поэтому Йоджи удавалось держаться подальше от непрерывной борьбы Шулдиха и Рана за внимание Брэда.

– Но... ты так и не объяснил, что СЕЙЧАС творится, – сказал Йоджи, когда они входили в квартиру.

– Плотину прорвало, – ответил Брэд, уйдя за кофе на кухню. – А мы уселись прямо на ней.

 

 

В дверь зазвонили. Брэд нахмурился. Ему хотелось бы… но все же… он вздохнул.

– Это Фарфарелло, – сказал он, сохраняя файл, с которым работал. С учетом сложившейся ситуации, он решил ограничить время "работы" световым днем, рассчитывая, что так у них будет меньше шансов застрять в лифте или влипнуть из-за вдруг отключенного освещения.

Наги открыл дверь.

У вошедшего Фарфарелло был загнанный взгляд. Двойные двери, ведущие из холла в гостиную, были, как обычно, распахнуты, и он остановился, глядя на "офис" в углу огромной комнаты, где Кроуфорд сидел за рабочим столом красного дерева. Остальные сидели в гостиной, развалившись на диванах и креслах, пялясь в огромный телевизор, по которому шла очередная идиотская новостная программа; хорошо хоть, кто-то догадался укрутить звук.

– Таблетки больше не действуют, – произнес он. – Я был чертовски близок к тому, чтобы убить Хану.

Он стоял, опустив плечи, пряча руки в карманах пальто.

– Это пересиливает действие таблеток? – спросил Наги. Он запер дверь, не отводя глаз от Фарфи. Тот утвердительно кивнул. Брэд вздохнул.

– Дай подумать... как только начинает трясти, у тебя начинается… прежнее.

– В точку, как обычно. Мог бы предупредить, Кроуфорд.

Он покачал головой.

– Извини, Джей, это творится во всем Токио. Я столько всего вижу, что не могу даже разобраться. Одно радует, мы здесь все… Шулдих.

Шу поднялся с дивана, подошел ближе и положил руку американцу на плечо.

Брэд показал ему картинку из своего разума… Человек в морге.

(Покажи всем).

Шу вгляделся в лицо Фарфарелло.

(Ему не понравится...)

– Джей, разреши Шулдиху передать тебе картинку из моего разума, – вежливо, но твердо сказал Брэд.

Теперь видели все: мужчина, светловолосый, полуседой, голубые глаза…

– Чепел, – недоуменно пробормотал Айя. – Но... он умер... и этот... старше....

Брэд взглянул на него.

– Чепел?

Шулдих мгновенно ворвался в разум Айи. Сравнил то, каким помнил Айя лицо Чепела, и картинку, показанную Брэдом. Посмотрел на Кроуфорда.

(Ты это видел?)

Видел. Теперь – видел.

– Наконец… кое-что понятно, – медленно сказал он.

 

Часть 28. At any cost

Любой ценой

 

– Удерживайте его, – велел татуировщик. – Будет хуже.

Рисунок начал действовать по мере того, как его части соединялись воедино. Айя бился сильнее, ему удалось изогнуться так, что он почти смог растянуть сковывающие его цепи. Брэд утирал пот со лба Айи и без того уже влажным полотенцем, снова и снова пытаясь дозваться своего любовника через преграду овладевшего тем зла.

– Изгони это из себя, Айя, не дай ему захватить тебя полностью, – тихо уговаривал он. Он боялся, что молодой человек может повредить себе мускулы, настолько сильно тот дергался и тянул руки. – Сколько еще? – Требовательно спросил он.

– Пока он корчится, сказать сложно, – был ответ художника. – Одно неверное движение, и рисунок будет испорчен.

Брэд встал, чтобы удерживать Айю за плечи. Рисунок был почти завершен. Тигр, спускающийся по каменистой горной тропе, явно охотящийся.

Айя злобно зарычал… Айя ли?

– Лежи тихо, – взмолился Брэд.

 

 

В захваченном кошмарами подсознании, Айя был в магазине. Вернее сказать, в цокольном этаже, в комнате отдыха, которая служила сборным пунктом перед миссиями. Он сидел на диване, Манкс пересказывала им следующую миссию… Он понял, что не слушает, что его сознание где-то запредельно далеко. Он помнил, что что-то… он должен кому-то что-то сказать, нечто неимоверно важное… Он заморгал, пытаясь вспомнить, затем взглянул на появившиеся на экране телевизора кадры… Он откинулся на диване, пытаясь избежать этого зрелища, его сердце бешено забилось.

– Ты можешь опровергнуть эти доказательства? – требовательно спросила Манкс.

Только тогда он понял, что спрашивают его….

Видео…

Где-то на улице, ночь, тени… он… и телохранитель Такатори… Кроуфорд…

Внутри все перевернулось.

– Нет, – с трудом прошептал он.

– Айя! – теперь она орала, разъяренная дьяволица, стискивая кулаки. – ТЫ МОЖЕШЬ ОПРОВЕРГНУТЬ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА?

Экран....

Кроуфорд стоял, опираясь спиной на стену офиса Такатори… и он, Айя, стоял рядом, обнимая его плечи, целуя…

Кроуфорд, в свою очередь, обнимал его за бедра, прижимая к себе, и отвечал на поцелуи…

– Это ложь! – ответил Айя, чувствуя, что холодеет. – Это подделка! Я Вайсс! Что за дьявольщина! – Он пристально посмотрел на своих коллег: – Кто меня подставил? Кто сделал эту… мерзость?

Он попытался подняться, но не смог. Как будто его тело не желало расстаться с диваном. Он сделал еще одну попытку, но ничего не произошло, его словно принудили сидеть…

– Предатель! – обвинила Манкс.

– НЕТ! – запротестовал он.

– ТЫ МОЖЕШЬ ОПРОВЕРГНУТЬ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА? – снова потребовала она…

 

 

Оми приглушил звук. Это был рок, но, тем не менее, этого певца они оба любили. Что-то, чтобы снять напряжение, после землетрясения и после очередных разлетевшихся окон… После того, как рабочие заколотили окна досками и ушли, Наги сидел, абсолютно ничем не интересуясь, локти на коленях, подбородок в ладони.. глядя на следы конденсата, оставшиеся на стеклянном столике от стоявшей на нем чашки кофе…

– Наги, – позвал Оми, усаживаясь напротив. – Почему бы нам не подремать чуток?

– Брэд не велел, – вздохнул Наги. – Да я и не устал.

Оми тоже вздохнул.

– Ты боишься? Ну, того, что может произойти?

– На самом деле? – Наги наконец посмотрел на него. – Нет. Я уже ничего не чувствую. Только что-то вроде… ступора.

– Сейчас все странные, вон, Айя одержим… – Оми едва заметно нахмурился. – Этот Кирхнер – дрочила уродский. Мне чуть-чуть страшно.

– Ну и толку бояться? – Спросил Наги. – Мы можем только драться.

Оми откинулся на диванные подушки.

– Сопротивляться этой штуке? Тому, что Брэд считает необходимым остановить в первую очередь?

Наги покачал головой.

– Никакая это не "штука". Это род силы, которая – Зло. Эстет хотели обуздать ее, дав ей тело для жизни, и потом контролировать ее в своих интересах. Словно вирус. Если ты слаб, ты заразишься.

Оми обдумал это.

– Айя… всегда себя ненавидел… раньше… – и замолк.

– Может быть, поэтому-то с ним такое и случилось. – Ответил Наги, укладывая ноги на диване и скрещивая их. – "Это" вернуло его в те времена, когда он был "только" Вайсс.

Оми нахмурился.

– Он назвал нас предателями. Тот случай. – Он снова поднял глаза на Наги. – Если я начну вести себя необычно, скажешь?

Наги улыбнулся.

– Ну конечно, скажу. А ты мне?

Оми закатил глаза.

– Глупый вопрос. Кажется, я задремываю.

Наги поднялся с дивана и пересел поближе к любимому, заглядывая тому в глаза.

– Я знаю, как тебя разбудить. – Он положил ладонь на колено Оми.

– Хмм? – ответил улыбкой Оми.

Наги придвинулся ближе и поцеловал Оми в губы; тот горячо ответил. Наги зарылся пальцами в светлые волосы любимого, отводя их от нежной щеки того, а затем коснулся щеки губами. И прошептал тому на ухо:

– Давай-ка нарушим правило и сделаем это прямо здесь.

– О, да! – согласился Оми.

Наги расстегнул на нем шорты и вытащил член любовника, поглаживая. Оми устроился полулежа и накрыл руку Наги своей, поощряя того к более активным движениям. Наги наклонился, чтобы снова его поцеловать.

– Так мы не будем спать часами.

Оми согласно кивнул и потянул его к себе, целуя.

 

 

Йоджи заморгал. Он задремал, расслабившись от "завершающих" – кажется, это так называется? – ласк Шулдиха после секса. Он сел, откидывая волосы, и оглядел неопрятный маленький офис. Запах… металл, какая-то нагретая химия…

Будь все проклято!

Шулдих сидел за столом, злобно ухмыляясь, глаза чуть более блестящие, чем обычно, в руках изрядно потускневшая серебряная ложка, рядом горит свеча…

– Какого черта ты делаешь? – у Йоджи буквально кровь застыла в жилах.

– Не твое дело.

Шулдих взял шприц и набрал в него раствор.

Йоджи принял немедленное решение. Голый или нет, кто-то же должен остановить Шулдиха до того, как тот вколет себе эту дрянь!

Но он не успел и шевельнуться – зеленые глаза взглянули на него с такой злобой, какой он не видел годы….

Он замер… Дьявольщина, как же разрулить ситуацию… Он осторожно потянулся к собственным брюкам.

– Шулдих… не делай этого. Ты же не кололся столько лет…

Шулдих ввел иглу в вену и надавил на поршень шприца.

– Ох… дерьмо, – выдохнул Йоджи.

Глаза немца закатились, когда наркотик начал действовать.

Йоджи бросился к столу, сбросил то, что на нем лежало, и стиснул руку немца.

– Шулдих! – Хорошо, что свеча потухла, когда упала.

– Проклятье…

После нескольких лет без наркотиков он вкатил себе лошадиную дозу!

– Прах побери, Шу! – он хлестнул немца по щеке, пытаясь вытащить его из остекленелого состояния, в которое вогнал рыжего немца курсирующий сейчас по его венам наркотик.

Результат был. Взгляд немца сфокусировался. Предельно яростный взгляд.

И прежде чем Йоджи это осознал, Шулдих вскочил и стиснул его горло.

Йоджи совершенно на автомате нанес удар коленом. Каким-то образом Шулдих не уловил его мысли, и получил удар по яйцам. И отпусти Йоджи.

Йоджи хватанул ртом воздух и попытался вырубить Шулдиха, как Брэд Айю, ударом в живот. Но с немцем фокус не прошел, он определенно себя контролировал, хотя бы отчасти, и ему удалось отступить, что здорово ослабило удар. Он попытался зажать Йоджи столом, но блондин отпихнул стол и попытался перехватить руку немца.

– Шулдих! Прекрати! – заорал он.

Шулдих только злобно прошипел что-то по-немецки и снова потянулся, чтобы схватить его за горло.

И Йоджи снова каким-то образом удалось избавиться от захвата немца и отскочить, пятясь, пытаясь найти среди валяющейся на полу одежды хотя бы один из брошенных ими пистолетов.

Бесполезно… Шу пробрался в его разум, и комната начала словно скручиваться вокруг…

– Кроуфорд! – закричал Йоджи. – Помоги! Да будь все проклято!

 

 

Почти за минуту до того, как раздался крик, Брэд резко обернулся. Айя сейчас сопротивлялся изо всех сил.

– Позови своих, чтобы подержали его, у меня проблемы…

Крик из соседней комнаты подтвердил его слова.

Татуировщик кивнул сыну.

– Держи его, и чтобы не двигался. Почти готово.

Брэд коротко глянул на Айю, тот рвался и рычал, как сходящее с ума от ярости животное, лицо японца было искажено почти до неузнаваемости…

– Айя… – прошептал он почти испуганно.

– Кроуфорд! Волоки сюда свою задницу! – Судя по голосу, Йоджи паниковал, а потом раздался звук, будто стул влетел в стену и разбился об нее.

Брэд попытался открыть дверь. Заперто изнутри. Он вытащил пистолет, выстрелил в замок, а потом резко дернул дверь.

Йоджи все еще скакал с голой задницей, на Шу была рубашка…

Брэд сделал глубокий вздох и убрал пистолет, пересилив себя, заставляя успокоиться. Шулдих вперил в Йоджи дьявольски взбешенный взгляд. Затем посмотрел на Брэда и захохотал. Потом раздалось немецкое:

– Боже ты мой, и я отказывал себе в таком удовольствии!

Брэд покачал головой.

– Бэби… остынь, – ответил он на том же языке.

Шулдих заморгал, затем снова рассмеялся, теперь в смехе звучала нотки игривого сарказма, но глаза смотрели чуть настороженно.

– Э, Брэдли… с каких это пор ты даешь мне ласковые прозвища?

– Кудо, шмотки, живо, – приказал Брэд по-японски и снова повернулся к немцу. – Шулдих. Ты под героином. Так ты не можешь нормально соображать. Послушай меня. Остынь, успокойся, настолько, насколько сможешь. Это приказ!

– Отъебись вместе со своими приказами! – Шулдих засмеялся ему в лицо.

Йоджи стоял неподвижно.

– Кажется, его тоже зацепило, – прошептал он. – Он накачан героином настолько, что я врезал ему со всей дури по яйцам, а он даже не вздрогнул.

– Я удивлен, что он не отомстил тебе за это банальным изнасилованием, – также тихо ответил Брэд по-японски.

Шулдих двигался, как двигаются вспышки лампочек на рекламе, вот он в одном месте, теперь сразу в другом, в его руке оказался пистолет, и он был направлен на Брэда.

– Может… я лучше тебя изнасилую, – снова хихикнул он, потом вдруг нахмурился, перехватив пистолет двумя руками для большей устойчивости позиции. – На хуй! Ты же меня заберешь обратно… и ты дашь им сделать мне больно! Не пойду! – Последние слова он проорал, спуская курок.

Брэд уклонился от летящей пули и кинулся в ноги Шулдиху.

Йоджи быстро понял, что происходит, и помог Брэду, навалившись вместе с ним; следующий выстрел прозвучал уже тогда, когда они боролись с Шулдихом, отнимая пистолет.

– Шулдих! – заорал Брэд в лицо придавленному им к полу немцу. – Хватит!

Богомерзкие вопли Айи сбили Йоджи с толку… Он заозирался, потрясенный, взволнованный…

– Ран! – он вскочил, оставляя Брэда наедине с обдолбанным немцем.

 

 

Разум Айи продолжал терзать его новыми картинками. Он как-то сбежал из "Конеко", и теперь несся по улицам, скручивающимся в прихотливые фигуры, видя себя в местах, куда он вовсе не хотел попасть, хоть и обязательно знакомых. Он снова и снова сражался с кем-то, кто атаковал его, он выдохся, потерял всякую надежду, и, наконец, он обнаружил, что находится в странном музее на берегу…

Его сестра, на столе, вот-вот начнется жертвоприношение… Кроуфорд, появившись ниоткуда, подносит пистолет к ее виску, злобно улыбаясь… Нажимает на курок…

– Нееееееет! – закричал он, сознавая, что больше не может ничего сделать для сестры…

 

 

– Сделай это, – сладострастно прошептал Шулдих, пользуясь преимуществом своей позиции для того, чтобы ткнуться в Брэда эрегированным членом.

– Не сейчас, маленький мой, – неохотно, но предельно нежно ответил Брэд.

Шулдих ошалел от такой реакции американца на попытку соблазнить его. Он заглянул в разум мужчины, и увидел… Он что, наконец, в него влюбился?

Gott...

Брэд жадно поцеловал его и ударил кулаком в челюсть. Судя по всему, случившаяся с немцем дрянь завела его так далеко в воспоминания, что он забыл, что они с Кроуфордом любовники, и взаимность желания потрясла его настолько, что Брэду удалось ударить в полную силу.

Он поднялся, потянул Шулдиха за руки, перебросил его через плечо, как мешок, и понес его в разгромленный офис.

Смерил взглядом татуировщика.

– Эта история с героином тебе дорого обойдется.

– Я выполняю твой заказ, а ты ничего не говоришь Араки-сама, – предложил тот.

Брэд сделал мрачное лицо.

С Айи уже сняли удерживающие его цепи, и Йоджи помог ему устроиться в кресле. Японца шатало и, кажется, колотило в лихорадке, голова перекатывалась по спинке кресла и от слабо стонал "нет… нет…", словно кошмар так и не отпустил его.

Йоджи опустился перед ним на колени и начал натягивать на того его черную рубашку, словно одевая слабого ребенка, который не хочет просыпаться, чтобы идти в школу.

– Все кончилось, Ран, все кончилось, мой самый сладкий… – шептал он красноволосому, тихонько лаская его. – Все кончилось, и ты можешь расслабиться, кошмар ушел…

Брэд с облегчением посмотрел на них.

– Он чист? – спросил он татуировщика.

Мужчина смерил его взглядом, полным скептицизма.

– Да. Кто следующий ложится на стол – тот, что совсем голый, или тот, который умудрился хоть немного одеться?

Брэд ответил саркастической ухмылкой и бережно положил Шулдиха.

– Йоджи, ради бога, оденься! – велел он. – И притащи штаны Шулдиха. Стоит, пожалуй, отлупить вас обоих!

Йоджи проверил, что Айю подпирает столик, стоящий возле кресла, на который опустил тот руку и голову.

– Если тебе удалось отказать Шулдиху, я, пожалуй, рассмотрю вопрос о том, чтобы его не трахнуть, Брэд.

Брэд раздраженно вздохнул.

– Заткнись и оденься, – протянул он.

Йоджи надел брюки и ботинки, затем принес остатки их с Шулдихом одежды, в том числе и прилично загаженное пальто. Не то, чтобы Шулдих стал бы сильно жаловаться, что на пальто засохла сперма…

Натягивание штанов на вялого, полностью вырубившегося Шулдиха выглядело едва ли не преступлением. Брэд внимательно следил за ним, и его взгляд был единственным, что удерживало Йоджи от определенного рода вольностей с бледно-розовой плотью и влажными медными кудряшками лобка. Застегнутый на молнию и все пуговицы брюк, но по-прежнему без рубашки, Шулдих был положен на стол и прикован.

Татуировщик внимательно осматривал изуродованную шрамами спину немца.

– Плохо, с этим все будет очень сложно. Столько дефектов кожи…

Брэд обернулся, смерив его холодным взглядом.

– Шрамы не помеха татуировке, верно же?

– Но придется гораздо дольше возиться, чтобы верно ее отрисовать, – ответил художник, касаясь спины немца, словно очерчивая контуры будущего рисунка. – Хммм… Этот твой… слишком противоречивый… Придется делать то, подобного чему я еще никогда не видел…не в таком виде.

– Чего такого странного-то, твою мать? – пробурчал Йоджи. – Разрисуй его своими чернилами, и все. Он сейчас удолбан, и я с трудом представляю, что с ним мог сделать наркотик. Его бы в больницу, а не тебе на стол!

– Тише, Любовь моя, – Брэд коснулся его плеча. – Как показывает практика, он может принимать лошадиные дозы и дичайшие комбинации наркотиков, такие, что никто, кроме него, не переживет. С ним все будет в порядке. Сейчас ему нужнее такая защита, чем даже полная очистка организма.

Йоджи посмотрел ему в глаза.

– Он тебя едва не прикончил. Он же целился в голову… – только-только осознал Йоджи.

– Это не новость, – вздохнул Брэд, чуть сжал его плечо и пошел к Айе. Кто-то принес ему горячий и крепкий китайский чай. Брэд ласкающим движением откинул с прекрасного лица пурпурно-красную челку и легонько тряхнул любовника.

– Айя, проснись.

Айя глубоко вздохнул, и поднял голову, открывая глаза. Казалось, он в замешательстве…

– Doko...?

Брэд коснулся его подбородка и заставил глянуть на себя.

Айя сонно улыбнулся.

Его Айя.

Он склонился к красноволосому, обнимая и целуя его.

– С возвращением, Принцесса, – выдохнул он.

– А где я был? - спросил тот, все еще дезориентированный и смущенный.

– Пожалуй, в аду, – улыбнулся Брэд. – Выпей чаю. Нам есть, чем заняться, пока еще ничего не кончилось. Шулдих разжился героином. И с ним нелегко будет сладить, когда он очухается.

– Что? Как?.. – Айя по-прежнему не понимал.

Брэд покачал головой.

– Не пытайся понять, – он почувствовал, что устал, что слаб, подумав о своем офисе, о диване, о том, как можно было бы развалиться на нем… И загнал мысли об отдыхе обратно в глубины разума.

Рука Айи дернулась к бедру…

– Моя катана...!

– Цела и невредима, лежит дома, дорогой мой, – ответил ему Брэд, не уделив должного внимания тому, насколько внезапно его собеседник превратился в Рана.

Ран нахмурился, вовсе не получая удовольствия от того, что якудза развлекались происходящим перед ними шоу и грубо комментировали его, шепча что-то о педиках и смазливых мальчонках.

– Отдыхай, – сказал ему Брэд. – Какое-то время спина будет болеть. Злись лучше по этому поводу.

– Хммм... – заморгал Ран. – Какого дьявола?…

– Татуировка, – объяснил Брэд. – Тигр, для моего котенка. – И снова поцеловал его.

Ран залился смущенным румянцем от такой публичной демонстрации привязанности.

Йоджи прикурил сигарету дрожащими руками и пошел смотреть, как делают татуировку Шулдиху. Линии контура были уже прочерчены, а еще через несколько минут уже можно было разглядеть несколько широких дуг.

– Это что? – не выдержал он, откидывая волосы назад. Ему страстно хотелось стянуть их резинкой…

Линии сплелись в символ инь-янь в нижнем правом углу рисунка, под ребрами…

– Houou, – промурлыкал художник. – Это – будет боль в заднице.

Брэд расхохотался, он вымотался и после всего случившегося чувствовал себя в чем-то глупо.

– ХО-оу, – созвучно откликнулся он. – Это слишком удачно для совпадения.

Ёджи вспомнил, каково английское созвучие, и засмеялся следом ("hardened in oil" – закаленный в смазочном материале).

– А почему феникс? – задал он следующий вопрос.

– А почему лошадь? – покосился на него художник.

– Ну тебя, – обиделся Йоджи. – Вот, получается, чем меня отоварят? Какой-то занудной лошадью? Попробуй-ка перестать говорить загадками, а?

Татуировщик не отрывался от работы.

– Традиционно, феникс – символ счастья и свободы, но для того, чтобы их получить… птичка должна быть поймана. Это парадокс. А не загадка. Задача в том, чтобы оградить душу этого парня от вреда… его душа должна быть свободной, чтобы иметь возможность распоряжаться этой свободой.

– А инь-янь? – хитро сощурился Йоджи.

– Свобода нуждается в равновесии.

– А феникс разве не самка? – подколол Йоджи.

– Нет. Это женская символика, верно, но сама по себе птица – самец.

– Ему придется с этим свыкнуться, – Йоджи потрепал лежащего Шулдиха по щеке.

 

 

Наги удерживал Оми, сидящего у него на коленях, прижимаясь к его спине, будучи глубоко в нем, одной рукой обвивая его талию, другой лаская его член. Оми опирался на край кофейного столика, постанывая и сжимая ноги Наги своими.

– Оооо, Наги… сильнее!

– Нет, ответил Наги, улыбаясь. – Ну-ка, посмотрим, как долго ты можешь продержаться.

– Не долго… – задыхаясь, прошептал Оми.

– А ты постарайся, – ответил Наги.

– Не могу…

– Спустишь на ковер – Брэд спустит шкуру. С нас обоих. – Предупредил Наги.

– Ооооо… – Оми кусал нижнюю губу, стараясь не думать о том, как с каждым касанием члена Наги о его простату растет сладкий жар в гениталиях…

– Наги… – почти прохрипел он. – Я НЕ МОГУ!..

Наги потянул его назад, к себе, стискивая его в своих объятьях, входя еще глубже, и Оми кончил в большей степени на них, чем на проклятый оберегаемый ковер; затем кончил Наги и позволил себе расслабиться, удовлетворенно выдохнув.

Оми тоже вздохнул и едва ли не замурлыкал.

– Мммм… – Наги погладил Оми по груди, наслаждаясь сочетанием мягких изгибов тела и твердости мышц.

– Я таак устал... – прошептал Оми.

– Не засни, – Наги тоже устал. Это было почти чересчур, чувство настолько полной удовлетворенности…

– Чуть-чуть подремать… вреда не будет… – Оми снова глубоко вздохнул.

Наги задумался было, стоит ли соглашаться, но было поздно… его хватило только на то, чтобы выскользнуть из своего любовника и уютно устроиться рядом, обнимая его.

Оми улыбнулся, и провалился в сон.

 

 

Кирхнер проснулся. Предупреждающе сработал наркотик. Спать дальше было нереально, слишком много шума в голове. Ему надо проснуться и сосредоточиться на том, чтобы заблокировать этот шум. Он сел, зевая. В эту минуту он особенно четко чувствовал, что ему уже за шестьдесят. Он пригладил свои седо-светлые волосы, даже не озадачившись тем, чтобы глянуть ради этого в зеркало, прекрасно представляя, что он увидит в нем – он старый, и у него мешки под глазами.

Плитки… одна из которых – для "восстановления".

Ха! Для Восстановления он принесет в жертву юного блондинчика. Чем моложе, тем лучше.

Такой мысли хватило, чтобы он стал оптимистичнее относиться к жизни в целом.

 

 

Йоджи протер глаза, глядя на пробивающуюся через заколоченное окно слабую сероватую полоску света. Он посмотрел на часы. Светает. Кончается ночь, та, что казалось, длилась несколько дней.

Так, осмотримся. Он увидел Брэда, вышагивающего поблизости, руки в карманах, рукава рубашки завернуты, вокруг – табачный дым и застарелый запах немытых тел. Понятное дело, это место – одно из убежищ якудза. Здесь они ждут решения своих хозяев. Палец, плата, возмещение ущерба… Заключенные в ожидании приговора, вот на что это похоже. Наблюдающие, как течет время… до момента, когда опустится нож. Но, пока они здесь, ни одна горячая голова не выстрелит ни в кого из них в надежде на вознаграждение или на славу в клане.

Шулдих всплывал из темной одури, вызванной наркотиком и ударом Брэда. С него уже стерли кровь и обработали спину антисептиком, и теперь он был просто обдолбанным Шу, а не одержимым демонами сверхчеловеком.

Развязанный и усаженный в кресло, он немедленно повалился, будто пьяный. Брэд влепил ему пощечину, пытаясь вернуть его к действительности.

– Шулдих?

– Дай поспать-то… – вяло запротестовал тот.

– Йоджи, вперед! – Немедленно скомандовал Брэд.

Йоджи вздохнул и стянул майку, после чего занял место Шулдиха на столе, как только рыжего с него сняли. Он отдернул руки, когда его попытались приковать.

– Нет. – Спокойно сказал он. – Я не "заражен". Так что просто делайте, что надо.

Он немного повозился, пытаясь устроиться поудобнее.

Сонный Айя валялся в кресле, приставленном к стене. Он приоткрыл глаза, когда Брэд вел Шулдиха, удерживая того за талию (рука Шулдиха лежала на его плече), чтобы усадить немца в другое кресло.

– Стало быть, вот каким наш "дьявол" оказывается, попадая в свой персональный маленький ад, – ядовито прокомментировал Айя.

– Бесполезным, – согласился Брэд.

Шулдих уронил голову на руки, сложенные на столе, и его снова унесло в его наркотическое путешествие.

Йоджи хмурился. Если бы он очухался чуть раньше… или смог бы остановить немца. Шу, бедолага, вот его снесло-то от наркоты. Блондин старательно игнорировал боль от иглы, терзающей его спину.

 

 

Айя поднялся, не желая больше покоя. Он здорово занервничал, когда понял, что на нем нет не только катаны, но и драгоценностей.

– Тут еды раздобыть нельзя? Я есть хочу! – начал он жаловаться.

– Никто из нас без остальных отсюда не выйдет, – распорядился Брэд. – Жди.

Айя попытался что-то рассмотреть в смотровой глазок, проделанный, скорее всего, древесным жучком, в доске, забивавшей окошко в двери.

– День уже. Разве мы теперь не в безопасности? Я тут сидеть больше не хочу! - Вонь и явная нищета помещения неимоверно раздражали его.

– Ни шанса, Айя, – отрезал Брэд. И тут же пожалел о своей резкости. Он подошел к Айе, взял его за руку и заглянул в глаза. – Прости, драгоценный, подожди чуть-чуть, прошу тебя. Еще несколько часов, и Йоджи будет готов идти.

Невероятные фиолетовые глаза ответили внимательным взглядом.

– Прости меня, Брэдли. Я не хочу, чтобы нам стало хуже… – шепнул Айя. Проклятье, если бы якудза прекратили на них пялиться, что им тут, бесплатное шоу…

– Получишь на завтрак лучший сасими с тунцом, – пообещал Брэд.

– Будешь меня кормить из рук? – немедленно поинтересовался Айя.

У Брэда стало на редкость лукаво-удивленное лицо:

– Делаешь из меня гейшу, да?

– Да, – ответил Айя, осмеливаясь слегка пококетничать, то есть… после случившегося.

– Там видно будет, – ответил Брэд, вернулся в кресло, откуда он приглядывал за Шулдихом. Протянул руку, чтобы поиграть с рыжей прядью.

(Шулдих... Бэби... Ты меня слышишь, там, где ты сейчас? Или ты где-то ужасно далеко от меня?)

Шулдих вздохнул, но это было единственным ответом.

Брэд нежно потрепал рыжую макушку. Изумительно красивый рисунок, и такой насыщенный цвет… Шрамы теперь под ним… Есть надежда, что рыжего это порадует. Его маленькое произведение искусства… Он чуть улыбнулся, все еще перебирая длинные шелковые пряди.

 

 

Йоджи вздыхал и думал о бардаке, в который они умудрились вляпаться.

– Что за лошадь-то будет? – спросил он, не слишком-то заботясь о результате, думая только о том, чтобы это все поскорее закончилось.

– Вздыбленная, – ответил татуировщик. – Боевой конь.

– Ха, – хмыкнул Йоджи. – Насколько это со мной сочетается?

– Я знаю, что делаю, – спокойно ответил мастер.

Брэд глянул на происходящее с Йоджи и задумался о том, насколько верен выбор. Да, мастер действительно знает, что делает. Насколько он разобрался в полукровке, настолько он знал, что тот будет держаться, пока не рухнет, будет дьявольски предан и послушен. Возможно, это и есть причина тому, что Айя стал одним из Вайсс. Йоджи был старше и опытней, но лидером он быть не мог.

Айя подошел к столу, чтобы посмотреть на работу. Его спина возражала против каждого движения. Но он презирал эту боль.

Классический рисунок, вид в профиль, животное выглядит едва ли не дерзким, откормленным и ухоженным.

– Ничего общего с тобой, Йо-чан. – Он перевел взгляд на Брэда. – Интересно, как там мальчишки.

Брэд осознал, что не задумывался об этом уже несколько часов. Он взял мобильный и нажал кнопку автодозвона.

 

 

Наги проснулся от телефонного звонка, поднялся, освобождаясь из объятий Оми, чтобы дотянуться до телефона.

– Moshi-moshi, – Шепнул он в трубку.

– Наги, – в трубке прозвучал голос Брэда. – Что творится? Почему ты так долго не подходил?

– Извини, – ответил Наги. – Я спал.

– Все в порядке? – Судя по голосу, ответ Брэда успокоил.

Он посмотрел на Оми, все еще спящего.

– Дай-ка я Фарфи проверю. – Он опустил телефонную трубку на стол и, не обуваясь, прокрался к комнате, которая обычно служит кладовкой при таких огромных апартаментах.

Ирландец, кажется, больше не просыпался. Наги выпускал его один раз ночью, когда тому потребовалось в туалет. Предусмотрительность еще не означает, что нужно ущемлять чувство собственного достоинства человека. Фарфи был достаточно дерганым, но мог удовлетворить собственные потребности. А возвращение в "клетку" его просто осчастливило.

Наги вернулся к телефону и поднял трубку.

– Он в порядке. Он стал спокойнее к моменту, когда я его в туалет водил, но потребовал, чтобы я немедленно запер его снова…

Что-то ткнулось ему под лопатку… Он почувствовал, что деревенеет… Телефонная трубка выскользнула из руки и ударилась о стол. Его колени ослабли, он чуть развернулся и медленно соскользнул на пол.

Сзади стоял Оми, и его лицо было враждебным.

 

 

Брэд задохнулся, когда пришло видение – слишком поздно.

– Йоджи, Оми попался. Айя, пойдешь со мной. Йоджи… присмотри за Шулдихом, чтобы он не укололся еще раз. Ты понял?! – Это было адресовано татуировщику. Еще одна доза, и твоя голова будет передо мной на блюде!

– Hai, Кроуфорд – сан, – бестрепетно ответил мастер.

Он знал, что от наркоторговли, которой занимался его сын, неприятностей будет больше, чем дохода. Но он не мог ничего сделать, чтобы остановить того. Он посмотрел на молодого человека.

– Иди, убери это дерьмо. Чтобы его не было там, где гайджин его разыщет.

Сына это рассердило. Будто его колеблет, взбредет ли в голову идиоту уколоться, разве что, если они не заплатят за такой классный товар. Слишком много денег уходит на то, чтобы оплатить химиотерапию для матери…

– Hai, Otou-san.

Брэд склонился к Шулдиху, погладил его по плечу и поцеловал в щеку.

– Черт тебя подери, приходи в себя.

Он взял Йоджи за руку, проходя мимо него, и легко сжал худые пальцы, затем вышел в услужливо отпертые и распахнутые перед ним двери главного входа. Айя шел на шаг позади.

 

 

Часть 29. More Than This

Большее

 

Руки Брэда ощутимо дрожали, когда он вставлял ключ-карту в электронный замок и тянул за ручку, чтобы открыть дверь в квартиру. Он не представлял, куда мог пропасть Оми, он только знал, что тот куда-то делся.

Наги, беспомощный, голый, лежал на полу рядом со столом, там же, где упал…

Брэд опустился на колени рядом и проверил пульс. Слабый, но он чувствовался, слава богу! Он поднял мальчика на руки и на мгновение прижал к себе. Хорошо хоть, Брэд помнил, что предупредил Оми не использовать кураре и сменить его на сильный мышечный транквилизатор. Так что на дротике был не смертельный яд. Он увидел и поднял дротик. У Наги была мерзкая колотая рана и здоровый кровоподтек вокруг нее, дротик, попавший в него, все равно причинил значительный вред. Кроуфорд переложил мальчика на диван, подстелив одеяло… пригладил растрепавшиеся черные волосы подростка, выглядящего совсем ребенком в свои семнадцать лет.

Ран взял кобуру со стола и надел ее, затем пристегнул катану. Спина все еще болела, и он все еще игнорировал боль.

Брэд глянул под письменный стол, ища шкатулку, и выругался.

– У него плитки. Нет, теперь уже у Кирхнера.

Ран посмотрел на него.

– Ты знаешь, где он?

Брэд опустился в кресло, вдруг поняв, насколько вымотался.

– Нет, – беспомощно ответил он. – Я больше ничего не знаю. Будь все проклято, я устал, я слишком устал, чтобы думать, я слишком устал для чего бы то ни было… Как мы с этим справимся? – Он снял очки и потер переносицу, ему отчаянно не хотелось заниматься хоть чем-то.

Ран подошел, чтобы положить руку ему на плечо.

– Он, должно быть, на машине, ключей нет на месте. – Шепнул он. Таким Брэда он еще не видел. Это было против обыкновения американца, демонстрировать слабость, усталость и неуверенность.

Брэд поднял на него глаза.

– Маячок. Кирхнер, я думаю, слишком занят, волоча мальчика к себе против его желания, и может пропустить воспоминание о нем…

Ран подошел к письменному столу, чтобы достать лэптоп, но выругался и ударил кулаком по столу.

Лэптоп был открыт, а жидкокристаллический монитор расколот.

– Запасной, дорожный… – Сказал чуть очухавшийся Брэд.

Ран рванул вверх по лестнице, перепрыгивая через ступени. Снова заколоченные окна делали квартиру мрачной. Свет уличных фонарей пробивался через них, но все равно потребовалось включить люстру для нормального освещения. Он открыл зеркальные двери шкафа и обшарил полки, нащупывая алюминиевый чемоданчик. Рану очень хотелось надеяться, что аккумуляторы заряжены, как, собственно, им и полагалось. Он малодушно покосился на аккуратно застеленную постель. Сколько же времени прошло с того момента, как он лежал на ней. Нет, сейчас не время думать об усталости… о том, насколько хорошо было бы расслабиться, прилечь на минуту – другую, а еще лучше – поваляться здесь с остальными… Но он заставил себя вернуться к реальности. Времени не было.

Ран вернулся в гостиную и поставил чемоданчик перед Брэдом, снова почувствовав себя исключительно мерзко от одного только измученного вида американца.

– Я тебе кофе сварю, пока ты будешь искать машину, хоть на кофе-то время есть, – сказал он, уходя в кухню.

Брэд открыл чемоданчик, затем поднял крышку лэптопа и включил его. Замерцал датчик, начала грузиться операционка. Он глубоко вздохнул и медленно выдохнул, позволив себе порадоваться хотя бы такой мини-победе, и чуть-чуть успокоиться. Для работы ему потребуется свежая голова. Если Эстет и научили его чему-то, так это было понимание того, что эмоции, чувства и слабость необходимо уметь отбрасывать от себя. И он должен это сделать, прямо сейчас, чтобы быть в состоянии соображать.

 

 

Оми вошел в номер со шкатулкой в руках.

Кирхнер глянул на мальчика и запер дверь.

Он заставил мальчика одеться скромнее, чтобы не привлекать лишнего внимания, но мальчика выглядел настолько андрогином, насколько это в принципе возможно, даже в брюках и рубашке.

Мерзость-то какая, и как только Кроуфорд допускает сексуальные отклонения в своей команде. Должно быть, его разум настолько извращен, что американец не видит в этом ничего странного.

А тот факт, что сыну Анны позволено было стать сибаритом, есть ничто иное, как дополнительное подтверждение того, что Эстет были слишком стары и слабы, чтобы действительно контролировать собственных рабов.

Его перекосило. Сын Анны. Кто же отец этого ублюдочного порождения?

– Садись, – приказал он подростку, забирая у того шкатулку.

Пустой взгляд, ни единого проявления собственной воли. Оми повиновался, опустившись в кресло возле окна.

Кирхнер поставил резную шкатулку на столик для письменных принадлежностей и взглянул на нее с… толикой благоговейного страха. После всех этих лет он наконец-то получил ее. Силу править миром.

Он поднял крышку шкатулки, развернул укрывающую плитки ткань и достал их – полированные и покрытые письменами пластины камня. Наверху лежала та, что необходима для Уполномочия или Дара. Он глянул на мальчика, сидевшего рядом, словно кукла в человеческий рост.

– Твой приятель Фуджимия предназначен для этой плитки. Ты – для той, что служит для Исцеления. А кто же у нас для Воскрешения? И, в сложившихся обстоятельствах, стоит ли мне вообще тревожиться? Разве, получив обратно молодость и увеличив свою Силу, я буду нуждаться в твари?

Он захлопнул ларец и положил на постель свой чемодан. Убрал в него лэптоп и те немногие вещи, что он держал в платяном шкафу, затем тщательно запер чемодан и установил его на тележке для багажа. Сверху поставил шкатулку, упакованную в магазинный бумажный пакет и крепко перевязанную. Еще один спешащий турист, прикупивший сувенирчик…

Мальчишку он оставил в номере. Его нетрудно будет вызвать потом.

 

 

Йоджи надел пальто. На этот раз, бронежилет был застегнут доверху.

– Давай-ка, Шулдих, вечеринка кончилась.

– Аахххх… не-а, – Шулдих даже не поднял головы со скрещенных рук.

– Мне плевать, что Брэд сказал, – Йоджи поднял немца на ноги, обняв за плечи и удерживая за талию. – Шевелись. Пойдем к врачу.

– Неее, – Шулдих споткнулся и повис на Йоджи мертвым грузом.

– А, замолчи. – Велел Йоджи. – Дерьмо, мне же тебя тащить придется. – Он поднял немца на руки.

Сын татуировщика согласился довезти их до больницы. Йоджи устроил Шу на заднем сиденье и сам сел рядом, кутая рыжего полой пальто. Как обычно, в таком состоянии Шу выглядел моложе своего возраста. Расслабленное, его лицо стало совсем мальчишеским. Немец выглядел помятым, но и это не уменьшало его привлекательности. Более того, это только подчеркивало ее. Йоджи дал водителю адрес их обычной больницы и устроился рядом с Шу, приглядывая за тем, куда их везут. Хотя день уже и наступил, дорожное движение было слабым. Жители города попрятались, ожидая, рассчитывая, что власти смогут защитить их от кошмара, обрушившегося на город. Водитель машины закурил, и Йоджи присоединился к нему.

Он размышлял о том, что ему известно о сложившейся ситуации. Брэд устал, его мучает боль, он пропустил удар по самому больному месту. Парень из Эстет ходит за ними по пятам, пытаясь украсть плитки. Шу накачан героином, а их всех каким-то малопредставимым образом должны защитить от совсем уж непредставимого зла, которое, как предполагается, должны контролировать таблички, эти долбаные, а сейчас еще и на редкость болезненные, татуировки. Он устал, проголодался, и едва ли не единственная вещь, которая могла его хоть как-то утешить, было то, что этой ночью ему удалось заняться любовью с Шу и поспать что-то около часа в обнимку с этим рыжим.

Он подумал, не зная, что Айя в ту же секунду думает о том же, удастся ли когда-нибудь снова уснуть всем вместе, в уюте, сплетении тел, под стук сердец его любовников.

– K'suo, мы угодили в преисподнюю, – вздохнул он, пытаясь пятерней распутать свалявшиеся волосы.

– Добро пожаловать в Токио, – пробормотал водитель.

 

 

– Опять вы, – зашипела доктор Моришима, готовая, казалось, уже убить его собственными руками.

Йоджи улыбнулся.

– Соскучились?

Он не дал санитарам забрать Шу. Сам положил его на стол, нежно уговаривая все еще одурманенного, что-то бормочущего с по-детски невинным лицом немца, что все хорошо, что он будет в порядке, и это не займет много времени.

– Он под героином, – объяснил он ей. – Вы можете что-то с этим сделать?

– ПОД ГЕРОИНОМ! – дернулась она и тут же приложила стетоскоп к сердцу гайджина. – И как это он оказался под героином?

– Укололся. – Честно ответил Йоджи. – Он был наркоманом в детстве. А происходящее дерьмо окунуло его обратно.

Она тяжело вздохнула.

– Почему бы людям не оставить себя в покое? Мало им того, что с ними природа делает? Я сейчас могу разве что сделать укол адреналина и уложить его спать. После чего ему нужна будет детоксикация, потому что подобные зависимости никогда не проходят до конца. Как алкоголик, он никогда не защищен от возврата к прежней жизни. Ему придется тяжело…

– Сделайте ему укол, и мы поедем домой, – сказал Йоджи. – Кроуфорд не оставит его здесь.

Она помрачнела.

– Ну, последнее, что я слышала, это то, что свободных коек больше нет. Пациенты лежат на каталках и носилках из реанимации. Что же случилось с нашим городом, что так обеспокоило вас и вашего работодателя, а, Кудо? – С подозрением спросила она.

– Ну вот как раз сейчас только и говорить… – пробурчал он. – А вы суеверны?

– Вообще нет, но сейчас все меняется, – холодно ответила она. – И я начала верить в неудачу и проклятие. – Она потянулась за адреналином и шприцом.

– Ну, раз так, то, можно сказать, это и происходит. – Ответил Йоджи и наконец-то вытащил мобильник.

 

 

Ран не хотел, чтобы за руль садился Брэд, но спорить не стал. Когда зазвонил телефон, Брэд его вытащил и отдал Рану, не желая отвлекаться, растрачивая попусту свою с таким трудом достигнутую концентрацию Дара.

– Hai? – Ответил Ран, зная, что звонить может только кто-то из их команды, и надеясь, что это Оми.

– Я в больнице с ШуШу, врач ему сделает укол адреналина, чтобы как-то помочь ему после наркоты, но больше ничего сделать нельзя. И мне надо, чтобы за мной заехали.

– Мы ищем Оми, – невозмутимо ответил Ран. – Его зацепило. Он ушел из квартиры, прихватив плитки. Ну, по крайней мере, Наги или Фарфарелло он не убил. Ты озирайся, когда домой поедешь.

В трубке было ясно слышно, как вздохнул Йоджи.

– Попробую такси поймать. Осторожнее там. Присмотри за ним. А мне остается только надеяться, что Оми в порядке.

– Hai, -ответил Ран. – Дам тебе знать, когда найдем его. А ты позвони, когда до дома доберешься.

– Позвоню. Как и если только. – Невесело пообещал Йоджи. – Ран… – Он замолк.

– Что, Йоджи? – Подтолкнул было его к ответу Ран.

– Не обращай внимания. Неважно. – Короткие гудки.

Ран нахмурился и протянул телефон Брэду.

– Он меня раздражает.

Брэд ответил ему легкой улыбкой, убирая телефон во внутренний карман пиджака.

– Я наконец смог кое-что разглядеть. Оми все еще на месте, а Кирхнер уехал с плитками.

У Рана дернулась щека.

– Какой ему смысл в самих плитках-то?

– Уверен, что мы это выясним, – сухо ответил Брэд. Единственное, чему он не мог позволить произойти ни при каких условиях, это принесение любого из его команды в жертву этим плиткам.

 

 

Оми заморгал. Огляделся. Нахмурился. Он вроде как привык, на это время было, но, тем не менее, не так легко было принять некоторые вещи из числа тех, что с ним случались. Как, прах побери, он здесь оказался?!

Он разыскивал телефон, когда распахнулась дверь.

– Босс, – облегченно выдохнул он. – Каким ветром меня сюда занесло?

– Кирхнером. – Поставил его в известность Брэд, за плечом которого в проеме двери отчетливо вырисовывалась пламенная голова Рана. – Ты в порядке?

– Типа того. А с вами как? – Беспокойно спросил он.

– Нормально, будь оно все проклято. – Брэду совсем не нравилась даже и мысль о том, что его снова может накрыть. – То ли Кирхнер просто облажался, то ли стал слишком самоуверенным, но маячок все еще стоит на машине. Вот так, и хорошо, что вы все с маячками!

Ран осмотрел комнату. Ничего, что могло бы персонифицировать ее бывшего постояльца.

– Оми, ты что-нибудь помнишь? – Тихо спросил японец.

– Нет, – чуть тревожно ответил Оми. – А… Наги в порядке?

– Ты всадил в него дротик. – Ответил Брэд. – И сломал мой компьютер. Я же велел не спать.

– Мы пытались… – Слабо запротестовал Оми.

– Угу-угу, – Брэд взял его за плечо и подтолкнул к выходу из комнаты, одновременно вытаскивая телефон. – Наги будешь рассказывать, когда он проснется и начнет выть от боли в плече.

 

 

Йоджи по-прежнему не добыл себе такси. Все машины были в разгоне, все были страшно заняты, и, определенно, толку не было бы даже от переплаты за услуги.

В кармане звякнул телефон, и он вытащил трубку.

– Hаi?

– Кудо. – Голос Брэда.

Он вздохнул, глядя на Шу, полулежащего рядом с ним в кресле в холле больницы.

– Он в порядке, Босс.

– Как я тебе и говорил. Для этого маленького безмозглого ублюдка та доза была не страшнее кружки молока. Мы нашли Оми, он не пострадал. Плитки пропали. Кирхнера мы упустили. И ты-то сам как, Котенок?

У Йоджи сердце сжалось. Да уж, ночка была долгой, и день не показался ему короче…

– Замученный. Домой хочу. В постель. Спать. Брэдли, пообещай мне, что, когда это все кончится, что не будешь заставлять меня вылезать из постели месяц. Пообещай, что дашь мне отлежаться.

Брэд ответил легким смешком.

– Нет, Кудо. Никаких таких обещаний. Мы, кстати, уже в пути. Оми в моем мерседесе, а Ран ведет его Ниссан. И ему это совсем не нравится, так что будь с ним поласковее, когда он до тебя доберется.

– А ты куда намылился? – Спросил Йоджи.

– Домой. Такая у нас перегруппировка.

 

 

– Наконец-то! – Йоджи отбросил покрывало и одеяла. – Привет, большая, прекрасная кроватка! – В голосе блондина слышалось нескрываемое облегчение. – Я так соскучился!

Ран опустил Шулдиха на постель и склонился к нему. Потом тяжко вздохнул, снял пояс, на котором носил катану, и, одновременно, и тот свой модус, который "надевался" в комплект к катане. Как же хорошо дома. За запертой дверью, в безопасности от окружающей действительности. Плевать, что белый день на улице. Он хотел спать. Прямо сейчас.

Йоджи присел на кровать и начал расстегивать рубашку Шулдиха. Тот пробурчал что-то малопристойное и отвернулся.

– Раз так, спи одетый. – Решил Йоджи, скидывая ботинки.

– Ему будет неудобно. И мы огребем за это, как только он очухается. – Ответил Айя, переворачивая своего рыжеволосого любовника снова на спину и легонько похлопывая того по щекам. – Шулдих! – Нежно позвал он. – Просыпайся, Бэби.

– Ммм… нет! – Рыжий попытался снова отвернуться.

– Йоджи, помоги, – занервничал Айя.

Йоджи смерил его раздраженным взглядом. Тот же парень, что практически тащил Шулдиха на себе вверх по лестнице, теперь просил помощи, чтобы раздеть немца?

– Лучше бы ты этого не делал.

– Чего не делал? – Тут же повысил тон Айя.

Ёджи покачал головой.

– Да ладно. Ерунда. – Он вздохнул и схватил немца лодыжку, чтобы разуть того, но встречен был едва не достигнувшим своей цели пинком. – Ну, хорошо же! Держи его! – Скомандовал он Айе.

Айя сел на постель и снова попытался расстегнуть пуговицы на рубашке рыжего, но, в конце концов, ему пришлось держать сопротивляющегося немца за руки, пока одеждой Шулдиха занимался Йоджи.

– Отвалите! – Орал Шулдих, извиваясь, как грешник на адской сковородке.

– Кажется, он сегодня не хочет, раз так отбивается, – в голосе Айи был слышен смех, доказывающий, что красноволосый едва ли не получает удовольствие от сопротивления немца.

Брэдли вошел в комнату, чтобы посмотреть, что же все-таки в ней творится. Затем подошел ближе и глянул на Шулдиха, с которого Йоджи в эту секунду пытался стащить брюки.

– Вот почему тебе больше никогда, ни в коем случае, не стоит колоться, Шулдих. – И Брэд нанес удар, снова вырубивший рыжего.

– Брэдли! – Запротестовал Айя.

С бессознательного снимать штаны было гораздо легче. Потом Йоджи наклонился, провел руками по переставшим отбрыкиваться ногам, сжал в ладонях упругие бедра любовника и опустил голову на гладкий плоский живот Шулдиха. До чего же приятно просто обнимать его. Йоджи коснулся губами косточки под бледной кожей, а затем неохотно оторвался от своей великолепной "подушки", чтобы раздеться самому.

– Ну, что теперь? Плитки сгинули, и мы можем о них забыть? Не верю я, что все так просто, Босс.

– Разумеется, нет, – ответил Брэд. – Но я вымотался настолько, что сейчас мне на это плевать. – Он снял рубашку, не отводя взгляда от, в свою очередь, недовольно пялящегося на него Айи. – Но ведь действует, а? – Равнодушно спросил он, подразумевая нанесенный только что удар.

Айя изобразил злобную гримаску и ушел за своей лакированной шкатулкой для драгоценностей.

– А я уже настроился на то, что он опять "Ран", – шепотом поделился с Брэдом Йоджи.

– Боже правый, Йоджи, пока он ноги раздвигает, кому из нас какая разница, в котором он модусе… – Брэд стащил с себя брюки и бросил их на пол с недовольным лицом. Все в чистку, все равно все в чистку.

Йоджи сдался. Не стоило бы возражать в том смысле, что "Ран" это его Айя. Айя, в которого он влюбился, когда они были всего только потерянными душами. Айя, вышедший из ванны несколькими минутами позже, Айя, вернувший на свои места колечки для сосков, бриллиантовую серьгу для носа и, разумеется, драгоценную подвеску в ухо… Это был Айя целиком и полностью Брэда, тот Айя, который подошел к американцу, чтобы его обняли и поцеловали, Айя, не смотрящий больше ни на кого…

– Itai! – зашипел он сквозь зубы, когда ладонь Брэда чуть коснулась его незажившей татуировки.

– Прости, Любимый, прости. – Занежничал Брэд, осторожно убирая руку и целуя красноволосого в скулу, а затем спускаясь губами по шее.

Йоджи сдался. Просто Шу вырубился, а сам он устал и его, прямо скажем, уже ничего не ебло. Ему просто хотелось спать, он побрел к другой стороне постели…

– Айя… – почти беззвучно шепнул Брэд, подталкивая любовника. – Йоджи, принеси антисептик.

Йоджи умирал от усталости, и все же он стиснул зубы и пошел за флаконом. Брэд уселся на постель и перевернул Шулдиха, чтобы посмотреть на татуировку, отведя длинные пряди взъерошенной гривы немца. Йоджи вернулся и вручил ему бутылочку с уже снятой крышкой.

Брэд плеснул немного ее содержимого себе на ладонь и сел чуть дальше, а затем бережно и очень нежно начал смазывать поврежденную кожу немца, а, закончив, со всей своей любовью поцеловал того в голое плечо.

– Иди сюда, Любовь моя, теперь ты, – Брэд подвинулся, чтобы Йоджи мог сесть на постели спиной к нему.

Йоджи глубоко задышал, ощутив ласку осторожных рук, мягко втирающих в его спину успокаивающий лосьон. Закончив со спиной блондина, Брэд обнял его и осторожно притянул к себе, чтобы прижаться щекой к щеке.

– Я не забыл вчерашнее утро. – Шепнул он и поцеловал Йоджи под ухо. – Просто я слишком устал. – Он отстранил Йоджи, очень осторожно коснувшись его бедер.

Йоджи ушел на свою сторону постели, ощущая себя странно – словно он сам вторгся в собственную жизнь. Он потянул Шулдиха за руку и бедро и слегка подвинул его, чтобы хватило места остальным двоим, и рассмеялся, опускаясь на постель рядом с рыжим.

Брэд занимался спиной Айи. Вытатуированный тигр был оранжево-коричневый, а за ним вырисовывались покрытые мхом скалы, бамбук и папоротники. Что-то в глубине зеленых глаз нарисованного зверя привлекло его внимание, да так, что он почувствовал, будто зверь заглянул ему в самую душу. Он попытался проморгаться, потом судорожно вздохнул… теперь зверь не смотрел на него… теперь он отвернулся, глядя вниз, на скалы, и теперь тигр, изначально нарисованный в фас, был виден только в профиль…

– Что за дьявольщина… – Обалдело пробормотал Брэд.

– Что? – Тихонько переспросил Айя.

– Ничего, так, видение мелькнуло. Ерунда. – Он поцеловал и его плечо, затем губами прихватил кончик бриллиантовой серьги Айи, чуть заметно потянув на себя, накрыл ладонями грудь Айи и провел большими пальцами по вновь украшенным колечками соскам. Затем отпустил серьгу и поцеловал Айю в шею.

– Поможешь мне со спиной, Принцесса?

– Да, Брэдли, – невинным голосом ответил Айя. – Если ты доверяешь мне, когда я сзади, в ладони у меня крем, и мы оба голые…

Брэд повернулся и шлепнул его по бедру.

– Веди себя, как полагается, ты. – Он перевел взгляд на Йоджи, сонно глядящего на них, обнимавшего Шулдиха так, чтобы тот лежал на у него на груди, перебиравшего длинные медно-рыжие шелковые пряди волос немца.

Довольный Йоджи улыбнулся ему и поцеловал Шулдиха в макушку.

Айя поменялся с Брэдом местами, чтобы намазать спину, не затягивая до того момента, когда свежая татуировка засохнет. А, закончив, стащил джинсы и швырнул их в уже наваленную на полу кучу одежды.

– Сначала спасем Токио от падения в ад, а потом устроим постирушку? – Сухо поинтересовался он. Корзины для грязного белья были уже полны.

– Мммм, устроим… в Вене, – заулыбался Брэд, опускаясь на постель, гладя Шулдиха по бедру и целуя того в спину – в те редкие местечки, которые избежали касания иглы татуировщика. – Бэби, бедненький, ты заслужил отдых. – Прошептал он своему бессознательному любовнику.

– Вена? – Айя умудрился произнести название города так, будто это было что-то богохульственное. Потом вздохнул, демонстративно – раздраженно, и повалился на постель, уволоча за собой одеяла. – Ну, тогда было бы лучше, если бы там нашлось хоть что-то интересное для МЕНЯ. – Ледяным тоном ответил он, отворачиваясь от Брэда и отползая на максимально возможное расстояние.

Брэд обнял его.

– Спи, Принцесса. – Ничем иным, как приказом, это не было.

 

 

Вернувшийся после очередного рейда на предмет проверки состояния Фарфарелло, Оми со вздохом уставился на поврежденное плечо Наги.

– Прости меня, Koi, – он коснулся губами плеча рядом с кошмарным, почти черным, синяком.

– Да все нормально, – ответил Наги. – Я знаю, ты ни при чем. Как же это он с тобой сделал? Больше меня ничего не интересует. Ты говоришь, что тебя зацепило, когда мы еще ехали по городу…

– Больше так не будет, – сказал Оми. – Брэд говорил, мы не будем отходить друг от друга, пока эта заваруха не кончится. – Оми накапал обезболивающее на ватный тампон и укрепил его на ранке повязкой.

– Прости меня, – снова печально прошептал он.

– Подозреваю, что, если мужик настолько крут со своей силой, то мы попали, – задумчиво сказал Наги, прикусывая нижнюю губу. – Но плитки без жертвоприношения – штука бесполезная.

– Ну… и что он с ними тогда делать будет? – Резонно поинтересовался Оми.

– Поищет место для проведения ритуала? – Наги повернулся в постели, чтобы постоянно смотреть на Оми.

Оми постарался уложить в голове такую идею.

– Этот идиотский заброшенный музей?

Наги пару раз моргнул.

– Ага! – Гораздо бодрее продолжил он. – Самое место, верно же? И кто бы знал, почему его до сих пор не взорвали к такой-то матери, или еще что?.. – Потом он нахмурился, глядя в бесхитростно глядящие на него глаза Оми. – Разве что… он сам не вложил тебе в голову такую мысль, чтобы мы пошли туда.

Оми почувствовал, что краснеет.

– Наги! – Протестующе воскликнул он. – Если бы Шулдих не был обдолбан до полного отсутствия мозгов в черепушке, мы бы могли заставить его, будь все проклято, проверить, так ли это!

– Может, в этом-то все и дело, – резонно ответил Наги. – Пока ШуШу недееспособен, этот сукин сын может провальсировать по нашим мозгам и убраться оттуда, а мы даже и не заметим. Разве что, Брэд справится… У него тот еще иммунитет к телепатам.

– Я не знаю, у него не было иммунитета к тому парню, Чепелу, а ведь этот мужик, как ни странно, чепелов папашка? Я не стал бы говорить так уверенно… сейчас – ни о чем. – Он легонько поцеловал Наги в губы и жалобно продолжил. – Наги… я жрать хочу. Пойдем, приготовим ужин, а, когда проснется эта стая психов, у нас уже хоть что-то будет готово, и они займутся едой, и не станут доставать нас.

– Hai... – Ответил Наги на слова – и на поцелуй. – Через минутку…

 

 

Он снова шел по коридору музея. За тем исключением… что в этот раз коридор казался длиннее, или он шел в никуда…

Сон.

Брэд остановился, сунул руки в карманы брюк и спокойно огляделся. Это его мысли, его воспоминания об этом месте, только более яркие. Кто бы ни сделал это… он был здесь, и это его эго поддерживало здание вокруг.

– Кирхнер, – безэмоционально позвал он.

– Узнаю спеца высокого уровня, Кроуфорд. – Голос был очень похож на голос Чепела, только произношение было смесью американского и едва заметного немецкого. У Чепела же был британский акцент.

– Зачем я тебе здесь? – Не меняя тона, поинтересовался Брэд.

– Это здание было построено специально для плиток. Место силы. – Спокойно ответил Кирхнер. – Заблокируешь меня – не услышишь, что я должен тебе сказать.

Брэд нахмурился. Первый раз за много дней его дар набрал почти полную силу, и он собирался этим воспользоваться.

– Если я тебя заблокирую, – уныло сказал он, – мне не придется тебя слушать.

– Выслушать – в твоих интересах.

Кирхнер казался беспокойным. Похож ли он на своего заносчивого сынка? Является ли он более слабым противником – хотя бы по какому-то параметру? Чепел казался опасным только издалека. Вблизи стало очевидно, что он полнейший идиот.

– Почему ты не воспользовался силой плиток, Кроуфорд? – спросил Кирхнер.

– У меня есть все, что мне нужно, – ответил он, медленно, изматывающе медленно включая свой дар, чтобы защитить свой разум.

– А. Ну и как долго ты собираешься этим владеть?

Окружение изменилось, ведь этот "сон" режиссировал Кирхнер…

Остывшие тела на металлических столах в холодной комнате… Ледяная вода омывает их…

Кулаки Брэда стиснулись, во сне и наяву.

Нет…

Он заставил себя собраться и стать настолько холодным и невозмутимым, насколько это в принципе было для него возможным.

– Ты уже мертв, старикашка, ты просто еще не понял, что пора валить в ад.

– О, я знаю, знаю. И не в первый раз так. Моя "жизнь" "свалила" ради моей свободы. – Раздался холодный голос Кирхнера в его сознании. – Удастся ли тебе быть настолько же сильным? Сможешь ли выдержать зрелище смерти всех, кто тебя любит, ради того, чтобы выжить?

– Ни жизни, ни вызова, ничего – в том, чтобы сдаться и трусливо бежать. – Ответил Брэд.

– Тогда почему ты не воспользовался силой плиток? Почему бы не контролировать судьбы мира? Ради того, чтобы защитить тех, о ком ты… "заботишься". – В последнем слове отчетливо прозвучал неодобрительный сарказм.

Чувствуя ненормальность происходящего, Брэд подошел к столу для вскрытия, на котором ему виделся образ тела Шулдиха под – отброшенной Брэдом теперь – простыней. Видение было совершенно правдоподобным, он чувствовал, как его знобит, обонял запахи антисептика и формальдегида, слабый запах запекшейся крови и неживой плоти. Он коснулся кончиками пальцев остывшей жесткой щеки, прочувствовав происходящее… и наклонился, чтобы легонько коснуться губами застывших губ.

– Думаю, ты никогда не любил настолько, чтобы ценить человека выше себя, Кирхнер. Когда нет того, ради кого ты живешь, свобода – ничто. – Его пальцы оставили мираж, он выпрямился и снова накрыл тело простыней. Враг был в его разуме, и поэтому для него не имело значения, на что смотреть и что видеть.

– Почему тебя так беспокоит то, что я делаю, старикашка? – Невозмутимо спросил он.

– Ты разоружил Эстет, и уничтожил практически всех Шварц. Единственно ли ради свободы? А, когда ты заполучил плитки, тебе даже в голову не пришло ими воспользоваться? Разве не испытывал ты такого искушения? Ни разу? Могут ли твои жалкие силенки предотвратить это?

Помещение вокруг изменило свой облик, и теперь три тела лежали, неприкрытые, и он мог видеть их лица, их раны…

– Я разрушил Эстет и их организацию потому, что хотел этого. – Ответил Брэд, и в его словах прозвучала вся та ненависть, которую он питал к тем, кто распоряжался его жизнью. – Потому что лучше быть дьяволом моего персонального ада, чем служить самопровозглашенному богу. Давай, Кирхнер, заканчивай. Спать хочу.

– Спать. Человеческая слабость. Почему бы… не стать богом?

Брэд ядовито рассмеялся.

– Тяжко быть одному, а, старикашка?

Он позволил своей силе возрасти до предела, его обычное восприятие линии времени захлестнуло основу выстроенного сновидения, заблокировав телепата. Последним видением, связанным с вторгшимся в его мозг человеком, было воспоминание о ментальной связи самого Кирхнера… И все ушло, когда Брэд воспользовался своей силой полностью.

Как это обычно бывало с Шулдихом, он уловил отблеск будущих мыслей старика. Теперь он понял, где тот будет. Знал, что тот попытается сделать.

И знал, каков будет результат.

 

 

Кирхнер выругался и ударил кулаком по ручке кресла… в помещении, когда-то бывшем офисной частью музея.

– Безрассудный ублюдок!

Сколько лет он ни потратил на то, чтобы ужиться со студентами – его студентами, он так и не смог смириться с идиотизмом, проявляемым молодым поколением. Отсутствие уважения, неумение принять другие, отличные от их собственных, взгляды!

– Научишься, Кроуфорд. – Пробормотал он, стиснув зубы. – Научишься мне подчиняться. Я тебя сломаю, просто потому, что ты попался мне!

 

 

Он открыл глаза и глубоко вздохнул.

Запах лосьона, теплые тела под льном простыней.

Живые.

Было очень темно, доски, которыми были забиты окна, не пропускали ни лучика света. Но достаточно было одного касания, чтобы понять, что Айя, как обычно, спит, лежа на животе, а Шулдих, по своей всегдашней привычке, тесно прижимается к Брэду… и Йоджи по-прежнему обнимает рыжего…

Брэд притянул к себе немца, прижимая еще сильнее, ощущая, как тот ткнулся в него плечом и подбородком, затем поцеловал его. Те губы, в кошмаре, были ледяными. Эти – теплыми, разомкнувшимися в ответной ласке…

(Mein Mann?) – сонный голос в сознании.

(Ты в порядке?)

Дрожь... (Нет. Заёбаный. Героин.)

Пошел отходняк. Брэд обнял немца. Будь все проклято. Помимо всего прочего, теперь еще придется разбираться с телепатом, которого накрыла ломка.

Он коснулся руки Йоджи.

– Йоджи… Йоджи, проснись.

– Мммм, сейчас-то какого дьявола? – Запротестовал блондин.

– Я знаю, где Кирхнер.

– Кого ебёт чужое горе… – Йоджи слишком хотелось спать.

– Шулдиху плохо. Свари-ка кофе, раза в два крепче, чем обычно, и еще одеяла принеси, сколько есть.

– Ох, ну и дерьмо. – Йоджи был недоволен, но все же поднялся с постели.

Айя проснулся и теперь полусидел в постели, Брэд плечом почувствовал касание прохладной руки.

– А мне что сделать?

– Помоги мне его согреть и удержать. Он будет агрессивным.

 

 

Часть 30. Unburnt Bridges

Несгоревшие мосты

 

– Я в порядке, черт подери! Отвали! – Шипел звереющий Шулдих. Йоджи смерил его взглядом, полным скептицизма. Умытый и переодевшийся, тем не менее, немец совсем не выглядел "в порядке". Морда помятая, его колотит дрожь, он пытается согреться, обхватив себя руками, и ему едва хватает сил на то, чтобы терпеть чье-то присутствие рядом.

Можно ли человеку в таком состоянии дать в руки пушку? Йоджи сомневался.

Брэд снял пальто с крючка в шкафу, подошел и, отцепив руку Шулдиха от своей, начал запихивать немца одной рукой в пальто, неотрывно глядя в зеленые глаза.

– Соберись. И понизь тон, ты орешь. – Он обошел немца и занялся другой рукой, натянул пальто на ссутулившиеся, вздрагивающие плечи, провел рукой по медно-рыжим волосам, нежно высвобождая их из плена воротника, под который они забились, скользнул кончиками пальцев по неповрежденной части щеки Шулдиха, чтобы привлечь внимание того, снова поймал его взгляд и начал застегивать на нем пуговицы. – Пойми, наконец, я не хочу шума на публике. И уж тем более – на глазах у нашего противника. – Спокойно объяснил Брэд.

Шулдих глубоко вздохнул и постарался успокоиться. Он сто лет не употреблял никаких наркотиков, а с его привычкой к морфину… это дерьмо крепко вломило ему по мозгам.

– Jah, jah, mein Mann. – Пробурчал он. – Все замечательно. – И его снова затрясло.

Брэд вздохнул. Он знал, что Шулдих в состоянии справиться. Просто было не так уж приятно на это смотреть.

 

 

Наги был совсем не рад новостям.

– Ты же говорил, что мы больше не будем разбегаться, а теперь ты опять бросаешь дома нас с Оми?

– Но в противном случае некому будет защитить Фарфарелло, если что-то случится. – Объяснил Брэд.

– Тогда оставь дома и Шу. – Предложил Наги. – Тебе же он только мешать будет!

– Закрой рот прежде, чем я заткну его кулаком! – Пригрозил Шулдих сквозь стиснутые зубы.

Наги быстро отскочил от него.

– Прости… я… прости меня, – до Шулдиха дошло, что он опять брякнул лишнее.

Брэд нахмурился.

– Наги, я лучше сам за ним присматривать буду. Просто пойми, что я тебе говорю, – ничего не случится, если мы поступим именно так. Следи, не начнется ли что странное, и будь готов прикрыть нас в любой момент, если мы тебя дернем. Понял?

– Hai.- Подтвердил Наги.

Брэд потрепал его по щеке и открыл дверь.

– Господа. Идемте-ка и прикончим кого-нибудь, а? – В его улыбке не было ничего веселого.

 

 

Закат. Так красиво. Даже со всем, что шло наперекосяк, с дезориентирующими кошмарами последних дней, что-то в этом мире оставалось неизменно красивым.

А вот уличные шайки, кружившие вокруг ворот старого музея, таковыми не являлись.

– Разумеется. – Саркастично резюмировал Брэд, паркуя машину возле здания, так, чтобы открытые дверцы машины при необходимости могли послужить подобием щитов для них. – Он хочет, чтобы мы пришли сюда, крутость свою показывает. Может, ему и целая армия потребуется. Так почему бы не привести ее заранее? Без внимательно следящих за его поведением Эстет он зарвался до наглости, и это в его-то возрасте.

Они вышли из машины, спокойные, холодные, рациональные в каждом своем движении и уверенные в собственной возможностях, если говорить о Шулдихе, выглядевшим как всегда – с основной приметой, ухмылкой на все лицо, не затрагивающей глаза.

– Ты можешь использовать свою силу, Шулдих. – Поставил его в известность Брэд. – Татуировка отразит попытку поразить тебя. Единственное, чего мы должны опасаться, это сила Кирхнера. Все вы, просто помните – то, что он может сделать, происходит в вашем сознании, а не на самом деле. В противном случае, зачем ему это пушечное мясо?

Бандиты следили за ними, видимо, предупрежденные, чего ожидать. Они принимали картинные позы и пытались выглядеть крутыми, когда команда Кроуфорда шла мимо них, но не делали ничего, за исключением, того, что отпускали грязные комментарии. Брэд что-то засек, и как раз вовремя…

(Шулдих, НЕТ.)

Ухмылка не сошла с лица Шу, но он был разочарован. Он всего только и хотел, что пнуть одного из мелких ублюдков в пах. Но он переменил свое решение, подмигнул этому мелкому куску дерьма и выразительно чмокнул воздух. Не в его стиле оставлять без внимания подобные вещи.

Ран с самодовольной улыбкой игнорировал комментарии, радуясь тому, что ограничился сегодня минимумом украшений. Он надел только серьгу, с которой, как он решил, он не будет расставаться, с настоящего момента – никогда.

Йоджи вел себя гораздо хуже. Он внимательно рассмотрел собравшуюся банду, смерив взглядом каждого так, будто они были женщинами, проведя для себя небольшой конкурс среди них, и сделал это сознательно самым хищным образом. Если бы любая из его подружек встретила такой взгляд, даже несмотря на его репутацию, она была бы шокирована. Разумеется, ни один из гангстеров не подошел под его высокие запросы, и он отвернулся от них, оставляя после себя на редкость гадостное ощущение…

Брэд смотрел только вперед. Он распахнул ворота, поскольку замок уже снова был сломан.

(Эта свора была внутри, он просто их выставил.) – Поставил в известность Брэда Шулдих.

(Хозяйственный подход.) – Коротко ответил Брэд.

Внутри бандитов не было. Только жуткая тишина, нарушаемая звуком их шагов.

В кои-то веки никто из них не рвался комментировать происходящее.

Брэд знал, чего хочет Кирхнер. Он не мог отомстить за себя Эстет, но у него возникла дурацкая идея, что ему хватит пороху справиться с тем, что осталось от Шварц. Старческое безрассудство? Именно так становятся "старыми дураками"?

Брэд никогда не думал о том, что будет, когда он постареет. Но он хотел бы избежать подобного. Умереть в драке или просто в счастливой старости, но не так, не как этот ожесточившийся старый идиот, зря просравший свою жизнь.

(Думаешь, что все знаешь, Кроуфорд.)

Он чуть было не остановился, но все же продолжил движение. Это его не напугало.

(И где же я допустил промах?) – Мысленно ответил он Кирхнеру.

(Не просравший, а живший в терпеливом ожидании. Если бы ты сам использовал плитки, ты бы ко мне не пришел. Есть еще и такое понятие, как "придурочная недоросль".) – Ответ последовал вместе с ментальным смешком. Он остановился на входе в…

Шулдих оказался рядом и взял его за руку, тревожно заглядывая ему в лицо.

– Брэдли, почему ты меня заблокировал?

– Не я. – Ответил он. – Кирхнер.

Рука на его запястье сжалась сильнее.

Он перехватил руку немца и отвел ее от себя.

– Нет. – Он заглянул в зеленые глаза. – Вы все, будьте внимательны. – Он оглянулся назад, чтобы посмотреть на Йоджи и Рана. – Каждый за себя. Подумайте дважды, перед тем, как действовать, даже и по моему приказу. – Он чуть сжал руку Шулдиха, снова заглянув в глаза того, а затем отпустил.

Шулдих вздохнул и отступил за спину Брэда, и они снова двинулись внутрь здания.

Брэду не нужен был его дар предвидения, чтобы понять, куда идти. Кирхнер вел их в пещеру. Плитки уже были там. Все было готово к церемонии.

(Правильно, Кроуфорд.) – Снова этот голос. – (С такой, как у меня, силой, даже твой дар не справится. Я просто перехвачу контроль над ним, и буду использовать в собственных целях. Кстати, интересно, как это будет...)

Брэд внезапно накрыло давно знакомое омерзительное ощущение, когда его дар развернулся вовсю, достигая своего высочайшего пика, и реальности распахнулись перед ним. Головокружение, слабость, отчаяние…

Его схватили за другую руку, перегрузка закончилась так же внезапно, как и началась.

Он сморгнул и сосредоточился на происходящем в настоящий момент.

Йоджи поддерживал его под локоть, глядя на него сквозь эти идиотические темные очки.

– Что творится, Босс?

– Он повернул мою силу против меня, выпустив всю ее мощь, – ответил Брэд, подавляя раздражение от того, что его "спасли".

Либо Кирхнер отстал от него, также пострадав от перегрузки, то ли его любопытство было удовлетворено, но сила Кроуфорда возвратилась в те рамки, которые он обычно для нее определял. Он нахмурился, сжимая губы, злясь, снова осматривая коридор перед ними.

– Мы ради этого сюда и явились. Дерьмо. – Прошипел Брэд.

– А какого хера мы сюда тащимся? – Ответил вопросом Шулдих, все еще злясь, но контролируя собственные чувства. – Давай повернемся и пойдем отсюда. Нафиг старого ублюдка.

– Потому, что ты знаешь, к чему приводят незаконченные дела, Шулдих, – спокойно ответил Брэд. – И я не отступлю.

Шулдих нахмурился, но заставил себя подчиниться и недовольно улыбнулся.

– Ради бога, Йоджи, дай сигарету.

Йоджи подыхал от желания составить немцу компанию. Он глянул на Брэда, чтобы убедиться, что тот не вырубится или что там с ним было, и отошел от американца. Затем достал пачку сигарет и протянул одну из них Шулдиху.

Брэд взял себя в руки. Он безумно хорошо знал, что прет прямо в ловушку. Но как еще с этим покончить?

– Быстрее, вы, двое, мы не по садам разгуливаем.

Шулдих глубоко затянулся, его все еще трясло от остатков наркотика, бродивших по его организму и теребивших нервы. Вот прикол, у них тут дело жизни и смерти, а его ломает. Обхохочешься.

– Нет, эта жалкая задница может подождать! – То, как он это произнес, явственно напомнило змеиное шипение. – Я думал, что мы уже разобрались со всеми старыми козлами, старавшимися нами командовать! – Он заглянул в коридор. – Слышишь меня, ты, старый сукин сын! Я отрежу тебе твои сморщенные застарелые яйца и скормлю их тому мелкому дерьму, что дожидается снаружи!

Ран едва заметно улыбнулся, прикидывая, оценил ли Кирхнер угрозу немца. С учетом того, что он, Ран, сам видел, как парень делал практически то, что сейчас озвучил, и не раз.

(Ты позволяешь им распоряжаться тобой.) – Снова проник в разум Кроуфорда голос Кирхнера. – (Это твоя самая главная слабость.)

Брэд не собирался позволить этому трепу зацепить его. Он до проклятья хорошо был в курсе собственных слабостей.

(Какого дьявола ты от меня хочешь, Кирхнер? Зачем ты меня в это втянул? Единственное человеческое существо, которое можно было использовать при церемонии воскрешения, мертво и обратилось в прах. Фуджимия недостаточно хорош для жертвоприношения. А если ты думаешь, что я тебе позволю вот так просто убить его, ты совсем из ума выжил.)

(Он достаточно хорош, чтобы воплотить Сущность. А ты будешь делать точно то, что я прикажу.)

Брэд снова стало плохо. Он пытался бороться с этим, но потом обнаружил… что придется подчиниться. Его мозг был предельно утомлен… он двигался, словно во сне, он приказал своей группе идти в коридор…

Йоджи убрал зажигалку, затянулся и спокойно посмотрел на Рана.

Рука Рана лежали на рукояти катаны.

Шулдих нахмурился. Он тоже это чувствовал. С Брэдом было что-то очень не так. Немца весьма обидело то, что он не мог достучаться до разума Брэда. Он переглянулся с остальными, кивнул и пошел за своим мужчиной, с каждым шагом все сильнее ненавидя это место.

 

 

Они вошли в пещеру.

На возвышении, увенчанном алтарем, чуть позади него, мужчина, одетый в белое, сидел в кресле, подобном трону, скрестив ноги, и удобно устроившись. Сейчас его шестьдесят лет были не так видны, как они предполагали. Он был похож на Чепела… и одновременно… не был. Он был худ, но не костляв, как этого можно было ожидать от старика. В нем чувствовалась физическая сила. И, более того, сила ментальная.

– Подойдите сюда, все. Ваш "лидер" теперь под моим контролем. – Спокойно распорядился он, зная, что акустика помещения донесет его слова до каждого.

Шулдих угрюмо посмотрел на него. Ему слишком часто жестко выговаривали в Эстет, чтобы он мог забыть, на что это похоже. Как часто Брэд предупреждал его, чтобы он не демонстрировал открытое непослушание, не высказывал свою ненависть к старшим, не дергался, когда его, как когда-то, "вызывали к директору, потому что он плохо себя вел". А потом он отбросил эти воспоминания вместе с окурком и заговорил со стариком по-немецки, так гордо, нагло и саркастично, как это только было для него возможно, подпитываемый омерзительными останками собственной ломки.

– И на что мы тебе тогда, раз ты можешь так легко нас контролировать? У тебя там, снаружи, есть толпа безмозглых идиотов. Почему бы не использовать их для этих булыжников? Вспори кому-нибудь из мелких гадов глотку и оставь нас в покое. Потому что даже от этого тебе толку не будет.

Мужчина спокойно улыбался.

И Йоджи нахмурился. Он исподтишка посмотрел на Шулдиха, а затем снова на его собеседника. Он, конечно, был родней Чепела…

У него была такая же, как у Шулдиха, усмешка, та же форма глаз, тот же язык тела, полный высокомерия…

– И не пытайся, Фуджимия, – Кирхнер остановил японца взглядом. – Дар Кроуфорда сейчас подчиняется мне.

Ран злобно посмотрел на него и дернул уголком рта, фиолетовые глаза были полны ненависти, но пальцы на рукояти катаны разжались.

Шулдих посмотрел на Брэда. Затем вытащил пистолет и снял его с предохранителя, печально глядя на любовника.

– Прости меня, mein liebe... – Он прицелился в голову Кроуфорда…

Мимо. Йоджи успел выкрутить немцу руку и толкнуть в бок.

– Боги, проклятье, Шулдих! – Он выхватил у немца пистолет и переставил предохранитель. Брэд и не шелохнулся, застыв, подобно манекену.

Шулдих пошатнулся. Все еще шалеющий от произошедшего Ран успел подхватить его.

Йоджи злобно смотрел на Кирхнера, всем сердцем желая ему провалиться в ад и быть навсегда проклятым. Пропади все пропадом, что же им сделать, чтобы выбраться из этой беды?!

 

 

Оми вздрогнул, когда зазвонил домофон. Наги вышел из кухни, посмотрел на него, затем на трубку интеркома с легко читающимся выражением "какого беса?". Оми ответил на звонок.

– Квартира Кроуфорда.

– Икэда Ханако. – Прозвучал женский голос. – Можно войти?

Он нажал кнопку, чтобы быть знать охране, что женщину можно впустить. Наги принес пистолеты и кинул один Оми. Обычно требовалось порядка пяти – десяти минут, чтобы добраться от входной двери до двадцать третьего этажа, в зависимости от загрузки лифтов здания.

Звонок в дверь раздался минут через семь.

Наги посмотрел в глазок и использовал свою силу, чтобы "заморозить" все, что находилось за дверью. Он почувствовал, что под его действие попала только молодая женщина, и тогда освободил ее, оставив ей странное ощущение, будто ее… "остановили"… которое быстро прошло.

Он отпер дверь, осторожно приоткрыл ее, а затем широко распахнул.

– Внутрь. Быстро. – Коротко распорядился он, держа пистолет наготове, но направленным в потолок, подальше от нее, а затем запер дверь, как только она вошла.

Оми тоже поставил пистолет на предохранитель.

– Konban wa, Икэда – сан.

– Фарфарелло – сама? – Вопросительно прошептала она, явно слегка нервничая в окружении вооруженных подростков…

– Заперт. – Мягко ответил Наги. – Вы нарывались, выходя ночью. У вас все в порядке?

Она чуть расслабилась, но дышала все еще тяжело.

– Нет…наш дом… я пришла домой с работы… он разрушен. Целиком. Накрыло целую улицу в нашем квартале. Полиция никого не пускает.

Оми отложил пистолет и бережно взял ее за руку.

– Идем на кухню. Мы вас напоим чаем и дадим чего-нибудь поесть. Вы более чем желанный гость здесь. Просто… могут быть проблемы. То же, что действует на Фарфарелло… может подействовать и на нас.

Она покачала головой.

– Оно повсюду. Когда же это кончится! – И разрыдалась, пряча лицо в ладонях.

Наги расстроился, понимая, что не знает, что следует говорить или делать в такой ситуации. Он помог Оми довести ее до кухни и усадить. Все, что любому из них оставалось делать, – ждать.

 

 

Брэд сознавал, что его сознание используется другим… но никак не мог найти связь с той частью своего разума, что позволила бы ему освободиться. Он начала приходить в себя от слов Шулдиха…

(Прости меня, Mein Leibe...)

Что-то скользнуло… на долю секунды, он мог контролировать себя… на долю секунды. Затем его мыслительную активность снова приглушили.

Ран потряс Шулдиха, пытаясь добиться хоть какой-то реакции. И немец пришел в себя; судя по всему, это не Кирхнер так воздействовал на него, но его собственное отчаяние. На мгновение тот оперся на изящного японца, после чего заставил себя собраться и поискал тревожным взглядом Йоджи.

(Почему, Любовь моя? Почему остановил?..)

– Что за долбаную чушь ты вытворяешь, Шулдих? – Настойчиво потребовал ответа Йоджи. Что с того, что старый хрен слышит, он все равно так или иначе все слышит!

– Его преданность ввела его в заблуждение, – издевательским тоном ответил Кирхнер. – А будто бы ты не сознавал, что у них есть небольшой между собой договорчик. Довольно много чего вы, бывшие белые охотники, не понимаете. – Он воспользовался преимуществом, которое получил от беспорядка в их разумах, в тот момент, чтобы заставить Кроуфорда подойти к нему и встать за каменным алтарем. Дураки. Он рассмеялся. Молодые дураки. Возраст не определяет масштабы глупости.

Йоджи больше не мог терпеть. Теперь он навел пистолет Шулдиха на Кирхнера. Но когда он попытался нажать на курок… ему это не удалось.

Тело не подчинялось мозгу…

(Какие проблемы, Кудо?) – Раздался голос в его разуме. – (Разве ты не привык? Мозги подчинены, тело используется?)

Глаза Йоджи широко распахнулись, смерч воспоминаний захватил его, и все, что могло произойти, в одно мгновение, оглушив его, не позволяя прийти в себя, погребая, снова проводя его через пережитое, настолько ярко, словно это произошло только что…

Шулдих насиловал его, перетянув горло его собственной проволокой… боль… стыд…

Когда он очнулся… Ран был рядом, стискивая его руку.

– Маленький котенок Вайсс… – Злобно шипел Кирхнер. – Как же безрассудно, ради хоть какой-то любви, продать себя врагу, словно шлюха.

Шулдих теперь смотрел на Йоджи, хорошо понимая, что только что случилось.

Йоджи глубоко вздохнул и ответил на взгляд. Он не сожалел ни об одной минуте своей жизни, и он проклял бы себя, если бы пожалел даже об этом.

– Все в порядке, Бэби, – прошептал он, все еще пытаясь нажать на курок. – Упустишь меня хоть на долю секунды, и я выстрелю, ты, долбаный сукин сын! – Проорал он Кирхнеру.

Ран тоже пытался. Он выхватил катану с яростным криком, кинулся на Кирхнера, надеясь, что отвлечет его внимание, и Йоджи сможет выстрелить, или лучше бы… что сталь врубится в мясо и кости.

 

 

Ран медленно приходил в себя… голова болела. Он вздохнул… попытался двинуться. Он лежал на спине, его запястья… за головой… скованные.

– Дерьмо. – Констатировал он. Дернул скованными руками. Без толку. Ран нахмурился, затем разочарованно фыркнул и позволил своим уже болящим мышцам расслабиться. И постарался оглядеться, насколько это позволяли перекрывающие обзор его же бицепсы.

Кроуфорд стоял рядом, все еще будто в отключке.

– Брэдли! – Попытался привлечь его внимание Ран.

– Заткнись. – Велел Кирхнер. – Еще не наступила полночь, и я не хочу ослабить заклинание твоим несвоевременным убийством.

Ран закрыл глаза и попытался осмыслить ситуацию. Снова подергал скованными руками. Кирхнер взял его за подбородок, чуть наклонившись, чтобы злобно глянуть ему в глаза.

– Разве ты не знаешь, когда пора заканчивать, маленький? – Прорычал он.

Ран отвел взгляд от полных ненависти голубых глаз.

Все, что он мог видеть, это далекий потолок пещеры, и странную приглушенную подсветку. К каким же бесам провалились Шу и Йоджи…

– Убери от него свои грабли! – Сорвался где-то поблизости Кудо.

Кирхнер куда-то посмотрел, видимо, на Йоджи.

– Думай, что несешь, слабак – полукровка! Ну и за которого из них ты готов сдохнуть? У тебя не мозги, а мусорный бак, полный бесполезных и постыдных переживаний!

Ран почувствовал, что хватка слабеет… и ВПИЛСЯ.

Кирхнер ударил его в лицо, так сильно, что голова мотнулась. Настолько сильно, чтобы заставить выпустить его кровоточащую руку. Он пробормотал какое-то немецкое ругательство и снова ударил Рана неповрежденной рукой.

Ран, привыкший к боли, вытерпел.

В конце концов, хоть что-то он сделал с Кирхнером.

А потом Кирхнер снова пролез в его разум.

(ТЫ убийца твоей сестры. Она умерла от стыда.) – Он заставил Рана снова увидеть последний час жизни Айи-чан… – (Она не собиралась умирать, но ты убил ее, Фуджимия. Ты поверил врагу, сказавшему, что ее разум мертв. А она была ЖИВА.)

Ран смотрел на него ледяными глазами.

– Она была мертва. – Прошипел он.

Кирхнер жестоко рассмеялся.

– Будешь верить в это до самой смерти. Все оставшиеся тебе несколько часов.

Рядом бешено матерился Йоджи.

– А что насчет Кроуфорда? Ты думаешь, он так легко примет то, что ты командуешь?

– У него не осталось собственного разума. – Спокойно ответил Кирхнер.

Ран закрыл глаза.

(Шулдих!)

Ничего…

Он не понимал… насколько он привык к этому ощущению – просто думаешь, и вот он, здесь…

(Шулдих!) – Он сделал еще одну попытку.

Ничего.

Так пусто, без его присутствия, его отклика, его ментального шепота, его нежности…

(Аааааааааннннннххх…)

Ран почувствовал, как снова разгорается слабый огонек надежды.

На мгновение, но он был рядом. Шулдих, теплый, сильный, это почти… как почувствовать себя в безопасности… Он вцепился в мысленный посыл…

(Шулдих, вырвись же! Справься с ним!) Но ощущение присутствия исчезло.

Ран уставился на Кирхнера.

– Брехло!

Кирхнер наслаждался тем развлечением, что устроил для себя. Дурачье. Манерные молодые дураки.

 

 

Йоджи был прикован к основанию одной из поддерживающих купол статуй. Когда Ран атаковал Кирхнера, тот нанес ментальный удар, вырубивший и блондина, и он тоже очнулся уже в наручниках. Йоджи мог видеть Шулдиха и Брэда с того места, где стоял. Шулдих сидел, прикованный. Брэд все еще был в силах стоять.

Йоджи посмотрел на Шулдиха. Тот неуклюже сидел в кресле, в отключке. Должно быть, Кирхнер очень силен. И то, что он был в каком-то родстве с Шулдихом, его силу только подтверждало. И, в конце концов, ему удалось обуздать силу Брэда, когда та вырубила Шулдиха.

А… Ну, Шулдих никогда не пытался взять контроль над разумом Брэда. Он просто не посмел бы…

В то время как для Кирхнера не составило проблемы подчинить Брэда.

(Шулдих?) – Попытался Йоджи.

Неотчетливое движение. Как будто что-то небольшое прошелестело в соседней комнате.

(Бэби, ответь мне.) – Ласковое имечко он услышит даже тогда, когда что угодно еще прошло бы мимо.

(… Брэд… ли…?)

(Извини, паразитская морда, но нет.) – Он глянул на Кирхнера как раз в тот момент, когда старик ударил Рана… и возненавидел своего врага еще больше… но Ран продолжал отвлекать на себя внимание Кирхнера…

(ПРОСНИСЬ, ТЫ, ДОЛБАНАЯ БЛЯДЬ!) – Мысленно заорал Йоджи на рыжего.

У Шу задрожали ресницы; такой расфокусированный взгляд, но глаза открылись…

(…ёб…) Он подергал руками в наручниках. Затем, наконец, его взгляд сфокусировался. На Брэде.

(Йоджи?)

(У тебя за спиной, прикован к колонне… осторожнее… Ран его отвлекает… но как только ты попытаешься дозваться Брэда… Кирхнер тут же об этом узнает.)

Шулдих увидел – снова удар старикашки, и снова Ран заорал, что тот лжет. Боже, как же ему захотелось прикончить ублюдка!

(Займись-ка мозгами Кроуфорда, Шу.) – Велел Йоджи.

Шулдих нахмурился.

Он никогда раньше такого не делал… никогда.

Просто потому… что ему было страшно. Страшно нанести повреждение малейшей своей неловкостью тонкому балансу…

Но Йоджи был прав. Если ему удастся… хоть как-то…

И он даже знает, как…

Со злобненькой усмешкой... он послал Брэду образ того, чего тот в глубине души более всего боялся… очень яркий образ, во всех четырех измерениях… и не сдержал хихиканья…

 

 

Кирхнер резко обернулся и увидел взгляд рыжего…

– Мальчик, ты чего это? – Злобно спросил он.

Шулдих смерил его вызывающим взглядом, а затем атаковал ЕГО ментально.

Кирхнера аж отбросило, первый раз за двадцать лет он вошел в контакт с телепатом, способным сражаться с ним и давать отпор.

И в мгновение шока Шулдих смог пробиться к его слабому месту…

И потерять контроль над разумом противника так же внезапно, как захватил…

Кирхнер пришел в себя и теперь холодно смотрел на него.

– Мама… – Почти беззвучно прошептал Шулдих, теряя контроль над эмоциями…

Кирхнер расхохотался.

– Слабак!

Йоджи снова скривился. Да будь все проклято! Судя по всему, у Шу действительно проблемы с мамочкой… ну, вот бесовщина, как его перекосило-то, что ж его так потрясло?

– Шулдих, не дай ему добраться до тебя!

 

 

Ханако не могла уснуть. Она не спала уже несколько дней. Даже когда Джей был дома. Она наклонилась к двери, кутаясь в теплую кофту и одолженную пижаму, заглядывая в маленькую комнату, где он лежал, стянутый смирительной рубашкой.

Ей пришло в голову, что она тоже словно бы связана. Она криво усмехнулась, не находя в этом ничего смешного.

– Джей-сама, мой Джей… кто же более вменяем, ты или мы? Ты знаешь, когда идти туда, где безопасно, а остальные даже и не думают о таком, как будто того, что происходит со всеми нами, и быть не может.

Она глубоко вздохнула. Не имеет значения, лишилась ли она всего, что у нее было. Возможно, что-то удастся спасти, возможно, нет. Единственное, что имело значение, так это то, что необычный иностранец с серьезным набором проблем, столь дорогой ее сердцу, был здесь, в безопасности.

Что же такое случилось с миром, подумала она, что свело их. Психически больной человек и психолог. Сейчас-то она улыбалась безумию, звучащему в этих словах. Он заговорил об этом как-то раз, поздним воскресным утром, кажется, не так давно это и было-то, она все еще лениво валялись в постели. Он посмотрел на нее и просто спросил, лежи сантиметрах в десяти от нее на одной с ней подушке…

– Ты знаешь, что я полный псих?

Она улыбнулась ему.

– Да, Джей.

И это было правдой.

Она положила ладонь на крошечное окошко в двери, совершенную копию тех, что были ей знакомы по помещениям психбольниц.

– Спи сладко, безумец. – Нежно прошептала она, и, наконец, ушла в отведенную ей комнату, в постель, может быть, не такую и удобную, но, в конце концов… дающую возможность отдохнуть.

 

 

Кирхнер устроил европеоидному потомку смешанного брака острейшую головную боль за вмешательство. Он ждал, когда очнется рыжий.

– Ты такой же слабый, какой была она. – Подчеркнуто зло сказал он.

Краска смущения бросилась Шулдиху в лицо.

– Ты долбаный жалкий ублюдок, – предельно холодно ответил он.

– Ты думаешь, я бессердечен? – Изумленным голосом ответил Кирхнер. – Где она? Мертва. Где я? В мире живых.

Шулдих опустил глаза, не будучи в силах смотреть в глаза Кирхнера сейчас. Похорони это, твердил он себе. Похорони, глубоко…

Но нет, Кирхнер вырыл это и швырнул в него, и в мгновение Шулдих разрыдался.

Йоджи заморгал, он был не в силах поверить, что из всех именно от Шулдиха удалось добиться таких раздирающих сердце рыданий.

Хотя, зная его страстную натуру, неужели так сложно поверить, что и печаль он переживает глубоко? Что бы ни случилось с его матерью… Кирхнеру удалось разбить его воспоминанием об этом.

А Кроуфорд пошевелился…

Йоджи заметил осторожное движение, и сосредоточенный взгляд за стеклами стильных очков. Ага.

Ран продолжал орать на Кирхнера, выдавая все непристойные и глумливые комментарии, которые ему только приходили в голову, и Йоджи был едва ли не шокирован тем, насколько невероятный набор ругани сейчас извергал изумительный рот его прекрасного возлюбленного.

Кирхнер повернулся, чтобы заставить его замолчать новым ударом, разбившим губу Рана и выбившим из нее несколько капель крови.

– ЗАТКНИСЬ! – Яростно приказал он.

– Старикашка, ты такой храбрый, когда борешься со связанными и беспомощными! – Подключился Йоджи, не упустивший шанса добавить что-то и от себя лично.

Ран сглотнул и в ответной речи поведал Кирхнеру, набором каких идиотских терминов он мог бы обозначить половую жизнь своего оппонента.

Кирхнер побагровел от злости.

И Брэд сделал два шага и ударил его по нижней части шеи, заставив его обрушиться на бетонный пол.

 

 

Брэд отбросил челку со лба, глубоко вздохнул, внутренне собираясь, вытащил пистолет, направил его на старика, лежавшего у его ног, и выстрелил тому в сердце и голову. Два коротких выстрела, аккуратно и чисто. Он убрал пистолет и одернул пиджак.

Кровь Кирхнера… так странно… кажется, вытекала быстрее, чем должна бы…

Она текла, как вода, и собиралась в необычную лужу…

Брэд помрачнел… что-то звякнуло на грани его разума, а потом в затылке, как будто зодиакальные созвездия свернули со своих мест на небе…

Земля задрожала…

Треснул бетон…

Кровь потекла с такой скоростью, словно торопилась бежать, не оставляя ни капли…

– О ЧЕРТ! – Брэд снова выхватил пистолет, стиснул запястья Рана, чтобы перестрелить цепь сковывающих того наручников. – Вставай, выпусти Шулдиха! – Приказал он, когда все здание вокруг затряслось, и рванул освободить от наручников Йоджи.

Сначала он промахнулся, выругался, настроился, прицелился получше, и снова выстрелил, на этот раз удачно.

Ран отыскал свою драгоценную катану и кобуру с пистолетом, которые лежали рядом, и воспользовался собственным пистолетом, чтобы освободить Шулдиха.

– Ты в порядке? – Спросил он еще более бледному, чем он сам, если такое вообще возможно, немцу, помогая тому встать.

– Ага, – печально ответил Шулдих, не отрывая взгляда от тела на полу.

– НА ВЫХОД! – Заорал Брэд. – НЕМЕДЛЕННО! БЕГОМ!

– КАК, MEIN MANN? – Шулдиху удалось перекрыть голосом звук рушащегося здания.

– ВНИЗ, ПОД ВОДУ! ПЛЫВИ! – Брэд первым сбросил пиджак, ботинки, разбежался и нырнул.