Глава 16.
Кроуфорд бы предвидел, что это произойдет.
Кроуфорд бы отчитал его, окидывая взглядом с выражением утомленного долготерпения.
Кроуфорд бы отослал его домой, протрезветь и перестать дуться.
Кроуфорд, Кроуфорд, Кроуфорд…
Шульдих зарычал на свое пиво, ненавидя кружащиеся в голове мысли – будто летучие мыши, объевшиеся амфетаминов – ненавидел повторяющееся в мозгу, колотящееся о череп имя.
Он всегда ухитрялся желать то, что не мог получить.
Взгляд Абиссинца был бесподобен – изумление плюс нежеланная похоть. Бесподобно, но не идеально.
Кто-то посмел присесть на соседний стул. Ментальный рык Шульдиха заставил мужчину убрести прочь в убеждении, что он – потерявший мамочку ребенок.
Кроуфорд бы приподнял одну элегантную бровь и выразил свое неудовольствие и осуждение отстраненным молчанием.
Бармен просто поставил перед ним еще пива.
Шульдих глотнул слабенькое японское пивко, едва ощущая вкус, и изо всех сил пытаясь не взмолиться кому-нибудь, чтобы найти путь через эхо повторяющегося имени Кроуфорда и услышать ответ.
Черта с два он признается, что ему одиноко.
Его телепатия бессознательно металась по сторонам, в поисках знакомого островка – одержимого контролем придурка, давным-давно привлекшего его внимание. Это была игра внутри игры – следовать планам Кроуфорда и валять дурака с растерянными маленькими убийцами. Просто жестокая маленькая игра, а затем этому мерзавцу надо было все усложнить, спасая ему жизнь.
– Могу поспорить, что ты это предвидел, гребаный ублюдок.
Это хотя бы объясняло ту насмешливую терпимость, с какой Кроуфорд наблюдал за играми телепата.
Айя на вкус был сладким: кофе и сахар на языке, густой сироп шока в его мыслях…
Шульдих поймал себя на том, что он разыскивает Айю,и недовольно рыча отозвал свои ментальные поисковые нити, оставляя по пути серию преднамеренно вызванных мигреней. Его напряжение достигло даже самых дальних уголков паба, доводя бармена до ручки.
Он чувствовал себя обеспокоенным, взволнованным… Поблизости не было Наги, которого можно было бы подразнить, не было Фарфарелло, с которым можно было бы подраться, не было Кроуфорда, с которым можно было бы потрахаться…
Шульдих поднялся, бросил на стойку явно слишком мало денег и с вызовом оскалился на бармена, который решил, что деньги не стоят того, чтобы из-за них рискнуть жизнью.
Накинув на плечи тонкое пальто, Шульдих потопал в солнечный полдень. Нет такого плохого настроения, которое не лечится небольшим кровопролитием.
* * *
Айя никогда не рвался отвечать за чокнутого, злобного убийцу. Никогда, даже в самых ярких кошмарах, он не представлял, что будет безоружным бегать по задворкам в поисках неуловимого телепата.
Отголосок мыслей Шульдиха выдернул Айю из кафе, беспокойство сжало его губы в твердую линию. Товарищи по команде окликали его, не подозревая об услышанных обрывках смеха и разговора, которые побудили Айю к действию.
Это будет тот еще денек.
Сдерживать больного и мечущегося в бреду телепата было трудно. Тем более Айе не хотелось разбираться со вполне здоровым Шульдихом, пребывающем в гнусном настроении. Черт, в данный момент его единственным планом было установить тесный контакт между своим кулаком и головой Шульдиха. Учитывая, разумеется, что удастся подобраться достаточно близко.
Он даже не пытался убедить себя, что это хороший план.
Кровь имеет вполне конкретный запах. В сочетании с вонью человеческих экскрементов получается запах загнанного в ловушку ужаса. Шульдих стоял, небрежно засунув руки в карманы и созерцая мужчину, сидящего в нескольких футах от него посреди ошеломляющего ассортимента человеческих выделений.
Айя поморщился, ощутив направленную в его сторону волну телепатии.
– Шульдих…?
– Как прошел обед?
Айя слегка пожал плечами, пытаясь полностью переключить на себя внимание телепата. Не то чтобы его предыдущая игрушка была в состоянии куда-нибудь сбежать. …
– Я оставил Оми расплачиваться.
Удовольствие Шульдих хлестнуло по нему, как хлыст, и Айя попытался не показать, как он потрясен происходящим шоу.
– Как тебе не стыдно!
– В прошлый раз платил Йоджи. Теперь очередь Оми, – как обыденно это звучит…
Но пока его слова удерживают Шульдиха от идеи вывернуть наизнанку мозги сидящего на земле бедолаги…
Шульдих ухмыльнулся с тем самым маниакальным выражением, от которого у Айи желудок скручивало узлом.
Лицо Абиссинца приняло твердое выражение. Нет у него терпения для всего этого. Как и желания идти на поводу у дурацких причуд телепата.
– Шульдих, оставь этого ублюдка в покое!
Телепат сузил глаза, развлечение уступило место холодному расчету:
– Нет.
– Немедленно! – нахмурился Айя, чувствуя, как ментальные пальцы телепата перебирают его мозг. – Прекрати!
– Заставь меня.
Некоторое время Айя развлекался тем, что обдумывал, не врезать ли Шульдиху еще разок, в красках и с подробностями представляя себе, как приятно будет почувствовать свой кулак, бьющий в скулу.
– То, что для тебя – домашнее насилие, для меня – предварительные ласки, – хмыкнул Шульдих, расслабляясь, действительно расслабляясь, хотя и чуть-чуть. Он дернул плечом в направлении трясущегося обломка человеческого существа, жавшегося в сторонке. – Ты разозлился?
– Тебе не компаньон нужен, а сторож, – рявкнул Айя.
– Странно, все так говорят, – Шульдих опустил глаза на свои ботинки и вздохнул. – Эта кровь никогда не отмоется.
– Надо было подумать об этом до того, как пойти в разнос.
– Кто бы говорил, – телепат двинулся вперед, извиняющаяся улыбка, должно быть позаимствованная у Йоджи, возникла на его лице.
– Только попробуй сейчас меня тронуть … – Айя никогда еще так сильно не хотел почувствовать в руке свой меч …
– Ну да, ну да, – усилием мысли Шульдих прикончил свою жертву, потеряв к ней интерес.
– Еще раз выкинешь что-нибудь такое – и я натравлю на тебя Вайсс.
– Так нечестно. Знал бы ты, что твой Кенкен хотел со мной проделать.
– Не смей его так называть.
– Как скажешь.
Вообще-то, стремительно крепнущий дух товарищества должен был бы беспокоить Айю, учитывая кто шел с ним бок о бок, когда он уходил как можно дальше от покойника.
И он бы действительно беспокоился, если бы не возникшее чувство, что Шульдих почти отчаянно обрадовался, увидев его.
Если такое случится опять, он просто убьет ублюдка.
Глава 17.
Чтобы уснуть Айе понадобилось всего пять минут, тихое поскуливающее сопение Шульдиха звучало почти успокаивающе – оно означало, что тот спит, а следовательно не будет лезть в неприятности, и у Айи будет возможность немного передохнуть. Матери могут спокойно выпустить детей погулять, близлежащие бары более не представляют опасности – Шульдих спит. Айя установил будильник, освободился от одежды, а затем погрузился в сон, лишь только его голова опустилась на знакомую вмятину в старой подушке.
Где-то посреди одного из тех кошмаров, когда ты стоишь голый перед толпой смеющихся или ужасно шокированных людей, Айя резко пробудился.
Почти час ушел на то, чтобы свыкнуться с тем, что он в постели не один. Немедленный импульс покалечить или убить пробравшегося к нему под бок наглеца растаял при запахе корицы, и Айя смирился с чувством дискомфорта, постоянно возникающим в присутствии Шульдиха.
Еще два часа он привыкал к тому, что во сне Шульдих представлял собой некое теплонаводящееся оружие. Как бы далеко Айя не пытался вывернуться и отползти, Шульдих следовал за ним, сонным бормотанием выражая свое неудовольствие. Будь это кто-либо другой, это могло бы быть приятным, или даже вызывать ответный порыв. Но в исполнении Шульдиха оставляло по себе чертовски жуткое ощущение, по крайней мере, с точки зрения Айи.
Следующий час Айя провел, пытаясь напомнить себе, что это Мастермайнд, тот самый ублюдок, который получает кайф, разрушая чужие мозги, наслаждаясь собственным превосходством, и чье представление о приступе плохого настроения включает в себя изобретательные пытки и кровавые убийства. Дьявольски трудно сопоставить этого спящего мужчину с тем холодным убийцей. Фирменную злобную ухмылку заменила хмурая морщинка, разглаживающаяся только тогда, когда он тесно прижимался к Айе. Растрепанные волосы. Он выглядел … нормальным.
Айя вздохнул и нахмурился – Шульдих, похоже, уловил его беспокойство. Всякий раз, как Айя пытался разобраться в нагромождении проблем, появившихся вместе с непрошенным соседом, телепат скрипел во сне зубами.
– Надо было положить тебя спать на диване, – безопасная обыденно-нейтральная тема.
/…там бугры…/
Значит, остается всего один вариант. Айя попытался выпутаться из телепата и одеял, собираясь перебраться на диван и хоть немного поспать, пока солнце не выполнит свою угрозу и все-таки не встанет.
/ …останься…/
Иногда Айе было очень нелегко поверить отчаянным ноткам в мыслях Шульдиха. В полусонном состоянии, когда телепат не мог до конца их спрятать, они были гораздо более заметны, спокойно ощущать такие эмоции не мог никто. Насколько было бы легче, если бы Айя мог притвориться, что ничего не чувствует, и пинком вышибить телепата прочь от себя. Насколько легче было бы опять вернуться в модус холодного Абиссинца и разобраться с ситуацией с обычной для миссий жестокой практичностью.
– Надо было дать тебе утонуть, – буркнул Айя, признавая свое поражение и укладываясь на бесформенном матрасе.
Утонуть – это все еще вариант. Для обоих
* * *
– Я уже упоминал, что ненавижу «жаворонков»? – с мрачным взглядом поинтересовался Шульдих
– За сегодня? Три раза.
– Ха, а ведь еще даже не полдень. Не укладываюсь в норму.
– Только не перенапрягайся.
Юмор у Айи был такой же степени едкости, как и сверх-крепкое варево, которое по утверждению телепата, являлось кофе – Шульдих ухмыльнулся от пришедшего в голову сравнения. Аромат крепкого кофе? – На месте. Шуршание газеты? – На месте. Обмен шуточками? – На месте. Не хватало только постукивания клавиатуры и одного-двух неуместных комментариев психа из угла. Настолько близко к ощущению дома, как можно надеяться с учетом текущей ситуации. Черт, Айя своим стоицизмом доводил его до белого каления в точности, как Кроуфорд. Шульдих телепатически покатался в знакомых эмоциях – как кот в зарослях валерьянки, с глуповатой улыбочкой кошачьего опьянения на лице.
– Ты выглядишь что-то слишком счастливым для моего душевного равновесия, – пробормотал Айя, просматривая спортивную колонку.
/Тебе даже не интересно, кто выиграл игру прошлой ночью. Черт, ты вообще знаешь, что эти цифры означают?/
– Шульдих…
/Здорово! Смотри, как…/
– Пользуйся голосом, ты, ублюдок, или проваливай отсюда!
– Это и есть мой голос.
Айя удержался от желания ущипнуть себя за переносицу, подозревая, что тем самым доставит Шульдиху еще большую радость. – Еще слишком рано.
– Почти полдень, – услужливо подсказал немец.
Айин ответ, будучи невербальным, тем не менее, был недвусмысленно оскорбительным.
Глава 18
Айя натягивал перчатки и изо всех сил старался думать на скучные темы. Уходить было еще рано, но если уйти позже, то мнимый «поход за продуктами» станет недостоверным. Последнее, что было нужно Айе – Шульдих, с любопытством обнаруживающий, что он далеко не так расслаблен, как хотел казаться. Вайсс решили не убивать телепата только из принципа, но это не означало, что они обрадуются, если он заглянет на их оперативную базу в последние минуты приготовлений к вечерней операции.
– Хмм? – отозвался с кухни Шульдих, скорее всего, уловив свое имя в мыслях Айи.
– Держи свои мозги при себе, – рявкнул Айя больше по привычке.
– И что в этом будет забавного?
В его голосе так и слышалась эта проклятущая ухмылочка. Смех Шульдиха протанцевал вниз по айиной спине, вызывая мурашки и воспоминания о теплом дыхании и о тесном переплетении рук и ног.
Айя подхватил свой плащ и выскочил наружу, яростно убеждая себя, что он не убегает, а просто отдаляется от телепата на максимальное расстояние, дабы скрыть месторасположение своего секретного хранилища. Смех Шульдиха преследовал его еще некоторое время, но сам телепат остался в безопасности дома. Айя совершенно не хотелось становиться буфером между товарищами по команде и тем, кто по всем параметрам, заслуживал смерти от их рук.
* * *
Шульдих ненавидел, когда его пытались обдурить. Никто, даже Айя, не может потратить более часа для покупки продуктов. Черт, этот парень вообще почти не ест. Зачем ему столько продуктов? Должно быть, котятки пошли поиграть, оставив бедного старого Шу развлекаться в одиночестве.
Свои развлечения Шульдих начал с того, что поменял местами тщательно расставленные в алфавитном порядке книги Айи. Затем он постарался, чтобы отпечатки кофейной чашки украсили стойку, кухонный стол и даже тумбочку Айи. Газеты были смяты и перемешаны в соответствии с прихотями Шульдиха, формочки для льда опустошены.
Небольшое раздражение переросло в скуку, и Шульдих решил подтолкнуть Айю к возвращению домой. Они бы посмотрели вечером какое-нибудь дурацкое кино, такие фильмы интересно смотреть только в компании. Телепатически потянувшись, он обнаружил своего невольного хранителя – и замер.
Мысли Айи источали запах кожи и вкус крови. Густой и резкий, обостренный болью… это точно не вечеринка с друзьями. Если только твои друзья не убийцы.
Боль.
Айя ранен.
Не тратя времени на возню с волосами, Шульдих выскочил из квартиры, оставляя по пути за собой волну домашнего насилия.
* * *
Глупо. Он должен был догадаться, что так и будет. Айя, задыхаясь, пытался сморгнуть с левого глаза кровь, наблюдая, как все новые охранники заскакивают в комнату. Кто-то в Критикер на этот раз плохо выполнил свою домашнюю работу. Легко вошли – легко вышли? Черта с два.
– Абиссинец?
– Я занят, Бомбей.
– С этой стороны тоже шумно, Бомбей.
– Балинез идет к тебе, Сибиряк.
– Лучше бы ему поторопиться.
– У меня небольшие проблемы, Сибиряк. Скоро буду у тебя.
Айя попытался на глаз прикинуть количество направленных на него стволов, и на ледяной маске Абиссинца появилась трещинка – хмурая морщинка.
– Абиссинец, я на подходе.
– Оставайся на месте, – рявкнул Айя. – Нет смысла давать им еще одну мишень.
– Вайсс, отступление.
– Я бы с удовольствием, но эти ребята, похоже, серьезно настроены оставаться между мной и выходом, – протянул Йоджи. Кокетничает даже под огнем. В любой другой ситуации Айя счел бы это раздражающим.
– Похоже, они точно знали, где нас ждать, парни.
– Я заметил, Сибиряк.
Айя напрягся, приготовившись вжаться в пол, как только начнется стрельба.
– Стоп!
Возникло непривычное ощущение – приходилось напоминать сердцу, что нужно биться. Айя захлебнулся дыханием, его легкие последовали прозвучавшему в комнате приказу, ворвавшемуся в каждый нейрон мозга.
Так же непривычно, как и видеть Шульдиха, с подчеркнутой беззаботностью выходящего из за спин нападавших, засунув руки в карманы. На самом деле в нем не было ничего беззаботного, да и вообще, в прищуренных глазах телепата, в том, как он скорее летел, чем шел, было мало от человека. Первый охранник, которого миновал Шульдих, грохнулся с жалобным воплем, закатив глаза, и едкий запах мочи добавился к пороховой вони. Телепат глянул на другого охранника, и тот немедленно выронил пистолет и стиснул голову, рот распахнулся в беззвучном крике, в широко распахнутых глазах мелькали кошмары. Третий проявил инициативу и выстрелил себе в лицо еще до того, как Шульдих закончил ментальную команду.
– Умный мальчик, – пропел Шульдих.
Последний продержался дольше и, превозмогая панические спазмы, даже отчаянно попытался отступить. Шульдих протянул к нему руку и с улыбкой погладил его по щеке.
– Ты не знал, что этот мой, да? – охранник смог издать только придушенный всхлип, а потом Шульдих что-то шепнул ему на ухо.
Айя был рад, что ничего не услышал. Ему хватило взгляда на лицо этого человека.
– Абиссинец?
Четвертый охранник начал слегка раскачиваться, невидящие глаза дергались, силясь рассмотреть то, чего не было, а Айя обнаружил себя в центре внимания Шульдиха. Телепатический импульс пробежался через его мозг, в то время как глаза Шульдиха вглядывались в каждое пятно крови на его теле.
– Шульдих?
– Абиссинец? Шульдих там? – в голосе Оми не было удивления. Или удовольствия.
– Тебе надо бы получше тренировать свою домашнюю зверюшку.
– Балинез, тихо, – Айя всматривался в Шульдиха, на глаз прикидывая степень беспокойства пополам с яростью, излучаемых телепатом. – Шульдих, нам надо уходить. Помоги мне вывести остальную команду.
– Черта с два.
– Тихо, Сибиряк!
– Но ты же не можешь… ребята, это же Шульдих.
– И он только что вырубил полную комнату охранников, – голос Оми звучал натянуто и устало. – Шульдих, прикрой Абиссинца.
– Не ты отдаешь мне приказы, котенок, – оскалился в злобной улыбке телепат.
– Мои приказы ты выполнишь, – резко произнес Айя. – Мы уходим. Сейчас.
– Я рассчитываю на вознаграждение позже.
И Айя даже не знал, что беспокоило его больше – демонстрация силы или этот намек.
