02. Охрана и охота
Утром я некоторое время рассматриваю список в блокноте, но приметы молчат – телевизор бубнит что-то непонятное, часы идут исправно, все рыбки живы и чувствуют себя прекрасно.
Приходится отложить размышления – уже 6.15, через сорок пять минут я должен прибыть к мистеру Якахиро, чтобы по распоряжению мистера Такатори сопровождать его в поездке на Хоккайдо. Не думаю, что старый банкир нуждается в такой серьезной охране, но не вижу смысла спорить с мистером Такатори. Мистер Якахиро боится летать самолетами и не любит машины, поэтому ему заказали VIP-вагон в токийском экспрессе.
На стойке у лифта лежит реклама новой модели "Тойоты", цветок в коридоре завял, уборщик в синей униформе катит тележку к техническому помещению. Все спокойно, нигде я не вижу примет. Только у входа на стоянку встречаю молодую женщину, которая писклявым, как у всех японок, голосом отчитывает маленького мальчика:
– Ну куда ты уже успел влезть? В белой куртке!
Плохая примета – услышать перед поездкой о чем-то белом. Работа явно предстоит более серьезная, чем я ожидал.
– Доброе утро, Кроуфорд-сан, – приветствует меня охранник на стоянке, открывая ворота перед моей машиной. У него в руках журнал с заголовком "Вязание".
А ведь как спокойно день начинался.
– Увлекаетесь вязанием? – спрашиваю я.
– Есть немного, – улыбается мужчина.
Вот только что, спицы или нитки?
Думаю, все же нитки.
Балинез.
Когда я выезжаю со стоянки, дорогу мне уступает черный "Ниссан", на лобовом стекле которого блестит маленькая наклейка "Mul-T-Lock", маркировка установленной в машине сигнализации. Такие наклейки я видел сотни раз, но именно эта была приметой. Сигнализацию необходимо проверить, потому что она, скорее всего, неисправна, и машину не сегодня-завтра угонят.
Из потока информации некоторые мелочи выделяются. Одни детали могут годами ничем не отличаться от других, а потом в одно мгновение превратиться в приметы. Вещи, слова, звуки и запахи взаимодействуют как между собой, так и с моими мыслями, являя совершенно новые комбинации, где малейший оттенок наполняется смыслом. Сами они, конечно, не меняются, меняется только мое восприятие.
Наверное, когда-нибудь это явление будет изучено и описано должным образом, а сейчас я могу лишь строить теории и заниматься наблюдениями.
Напротив дома, где мы живем, всегда был "МакДональдс", но типично американская реклама: "МакДональдс. Вот что я люблю" – стала приметой сегодня утром. Возможно, Наги, который туда иногда захаживает, выиграет что-нибудь значительное, – на мелочи типа ручек с логотипом или бесплатной кока-колы приметы не действуют, слишком слабый резонанс.
В любом случае, это не предвещает ничего плохого. На самом деле я совершенно точно знаю, к чему эта примета.
Специальный вагон для банкира благополучно цепляют к составу, а я благополучно сопровождаю мистера Якахиро в его купе, даю инструкции группе его собственных телохранителей и отправляюсь пройтись по вагонам.
Поезд трогается с места. Дорога не займет слишком много времени, я должен только сопроводить подопечного до его резиденции в Саппоро, и собираюсь успеть домой к вечеру.
Сейчас надо разобраться с Балинезом. Конечно, он вполне может быть не один, но это вряд ли, приметы никогда не подводят.
В третьем по счету вагоне я чуть не сталкиваюсь выглянувшим из купе парнем. В руках у него бутылка пива. "Неизменно высокое качество с 1407 года", – гласит надпись на немецком языке мелкими летящими буквами. Немцы явно приврали, не может высокое качество быть неизменным в течение шестисот лет.
Извинившись, я отправляюсь в обратную сторону. Мистер Якахиро едет в пятнадцатом вагоне, а Балинеза следует искать, скорее всего, в четырнадцатом, в купе номер 7. "Неизменно высокое качество" несколько настораживает. Хотя, возможно, речь о том, что Вайсс работают безупречно. Или что именно этот вайсс неимоверно хорош во всех смыслах.
Но больше это похоже на то, что я не смогу довезти клиента до дома.
Кудо даже не вздрагивает, когда я открываю дверь купе. Наверняка знал, что я буду в поезде. Должен же он хотя бы удивиться, как быстро и безошибочно я его вычислил?
– А, привет, Кроуфорд! – выдает он, улыбаясь и не переставая копаться в дорожной сумке.
– Хочу предупредить вас, мистер Кудо, что если вы покинете свое купе до того, как поезд прибудет в Саппоро, я буду вынужден вас убить, – холодно говорю я.
– Чего? – возмущается он, бросая сумку. – Да у меня бабушка в Саппоро живет! Нужен мне твой клиент!
На нем тонкие холщовые штаны и свободная белая футболка. В такой светлой одежде он выглядит гораздо более смуглым, чем на самом деле. Или просто успел загореть с того момента, как я видел его в прошлый раз. – Тем не менее, я вынужден просить вас не покидать купе, – продолжаю настаивать я.
– А если мне приспичит? – он простовато ухмыляется и достает из кармана пачку сигарет. – Ну, покурить или трахнуться. Я все-таки в отпуске, – парню надо было играть в театре, а не бегать за тварями тьмы, вроде меня.
– Тогда я буду вынужден... – я уже устал повторять, но ему и самому, кажется, надоело слушать третий раз одно и то же, потому что он перебивает:
– Ну, ладно, договорились. Вот черт! Уже спокойно в поезде проехать нельзя! В купе, между прочим, курить нельзя! И что мне теперь делать?!
– Бросайте курить, мистер Кудо.
– Обязательно, – усмехается он, и одним махом стягивает через голову футболку.
Я снимаю очки и аккуратно кладу их на столик. Мне нравятся японцы, смуглые, тонкие, темноволосые... Кудо – полукровка. Зеленый цвет радужки – рецессивный ген, нужна особая комбинация, редкая даже у европейцев. Но глаза у него раскосые, как и положено японцу, и фигура слишком тонкая, хотя мы с ним почти одного роста. Чего-то одного было бы недостаточно, чтобы рассматривать возможность присвоить дольку его короткой и несчастливой жизни, но все вместе заставляет задуматься.
Он поднимает руки и начинает развязывать мне галстук. Массивные часы на его запястье выглядят зловещей приметой, отсчитывают последние минуты чьей-то жизни.
– Осторожно, Кудо, не помни костюм, – предупреждаю я.
– Так сними, – ухмыляется он и впивается мне в шею.
Я вижу на стенке купе наклейку с рекламой обслуживания пассажиров – чай, кофе и прочая чушь, поэтому закрываю защелку на двери у себя за спиной.
– Не боишься, что, пока я буду тебя здесь отвлекать, клиента уберут? – ехидничает он, жарко дыша мне в шею. На коже остались частички его слюны после поцелуя, в этих местах словно огонь разгорается.
– Нет. Клиент в безопасности, – отвечаю я, глажу его по растрепанным волосам и целую в губы. Он горячий и настойчивый, вкус дыма и перечной мяты на моем языке проникает в кровь, как быстродействующий яд.
Через две минуты я уже трахаю его на столе. Кудо старается держаться молча, сцепив зубы, мои толчки заставляют его вздрагивать и хватать ртом воздух, но он не издает ни звука, даже когда кончает. Только с трудом дышит, глядя на меня. Мне хочется спуститься ниже и слизать сперму с его живота, но я сдерживаюсь. Парню вовсе не обязательно видеть это, у него и так самооценка завышенная.
Приметы преследовали меня задолго до нашей первой встречи – расшифровать их я не мог, но ничего плохого они не сулили, поэтому я не особенно беспокоился. Леска, строительные тросы, струны, паутина, статья в журнале о конструкции виселицы, тонкие порезы на пальцах. Несколько месяцев назад мы встретились на четвертом этаже здания корпорации "Японские авиалинии". Не знаю, что делали там Вайсс, а мне нужно было изъять из архива запись видеонаблюдения за последним рейсом Париж-Токио. Я столкнулся с Кудо в коридоре – он был один, в черном плаще, перчатках и легкой бесшумной обуви. Мне удалось отбить его проволоку, но достать пистолет я не успевал, поэтому пришлось драться. Он был не слабее меня, хотя легче килограммов на пятнадцать, к тому же прекрасно владел рукопашным боем. Мы умудрились быстро блокировать друг друга и замерли. Он лежал на мне сверху, и я смог рассмотреть его очень близко – Кудо был красавчик, каких поискать. И пахло от него чем-то терпко-свежим. Правда, парень смотрел на меня с яростью и постоянно дергался, пытаясь освободиться и в то же время не отпустить меня. Я улыбнулся и легко поцеловал его в губы.
Метод оказался более чем действенным – он мгновенно вскочил и умчался, только плащ мелькнул.
Когда мы встретились в следующий раз, Шварц охраняли мистера Нариту, соратника мистера Такатори, но мое руководство распорядилось сдать его, поэтому охрана сводилась к тихому и безучастному присутствию. Вайсс не заставили себя ждать, а мы не стали вмешиваться, поэтому мистер Нарита отбыл в мир иной. В тот раз Кудо сам нашел меня, и, когда встало солнце и все телеканалы уже вопили о смерти известного промышленника, мы занимались сексом в гостиничном номере.
Мы никогда не встречаемся специально. У нас нет никакого канала связи, просто иногда сталкиваемся на работе. Не знаю, зачем это нужно Кудо, но мне это нужно исключительно из эстетических соображений – во всех смыслах приятно иметь такое сильное, красивое и опасное существо.
Кудо лениво переваливается со стола на полку и вытягивает длинные ноги, сквозь полуприкрытые ресницы наблюдая, как я надеваю пиджак. Кожа у Кудо везде одного оттенка, и я думаю о том, что он загорает либо в солярии, либо на пляже без плавок. Последняя мысль мне неприятна. Я знаю, почему именно, и от этого она неприятна вдвойне.
– Как твой костюм? – интересуется он.
– Не переживай, – отвечаю я.
– А я и не переживаю.
Кудо сует в зубы сигарету и тянется за зажигалкой, но она лежит на столике слишком далеко, чтобы ее можно было достать с полки. Вынимаю из кармана брюк свою, протягиваю ему и предупреждаю:
– Пожарная сигнализация сработает.
Он поднимает одну бровь, держа сигарету во рту и гнусно ухмыляясь. Вот черт.
Мы снова трахаемся, и на этот раз я не успел раздеться. Когда кто-то стучит в дверь и, не дожидаясь ответа, пытается ее открыть, Кудо раздраженно спрашивает:
– Чего надо?
– Вы заказывали кофе.
– Я передумал! – громко заявляет он, а потом шепчет мне, кусая за ухо: – Или ты хотел кофе?
Рубашка безнадежно помялась, но под пиджаком ее все равно не будет видно.
– Передавай привет своему клиенту, – салютует Ёдзи незажженной сигаретой, когда я собираюсь уходить.
– Обязательно. Тогда передавайте привет и вашей глубокоуважаемой бабушке, мистер Кудо, – я откланиваюсь и выхожу из его купе, успевая краем глаза заметить, как он улыбается.
Н-да, действительно, неизменно высокое качество.
Над дверью вагона, чуть выше расписания остановок, вижу очередную примету – "Счастливого пути". Думаю, мне удастся доставить мистера Якахиро до его дома. А что там с ним дальше будет – не моя забота, мистер Кудо.
Когда я вечером возвращаюсь домой, рекламные буклеты "Тойоты" выглядят так, словно их кто-то случайно сбросил со стойки, и потом в спешке положил обратно. Из-под стопки выглядывает совсем не аккуратно положенный листок, на котором видны только первые две английские буквы "То".
Тойота, Тошиба, Токио, Торонто, торий, Томпсон, Тору, Тот1.
Будет что-то плохое.
-
Тот – кодовое имя младшей убийцы из команды Шрайнт, в переводе с немецкого значит "мертвая"
