1. Быть одному
Брэд никогда не думал о такой распространенной человеческой проблеме, как одиночество. Для него это было нормальное рабочее состояние, благодаря которому легче поддерживать свои способности в максимально эффективной форме. Оно не тяготило. Более того – оракул чаще страдал от недостатка одиночества, чем от его избытка. Но агентам Розенкройц полагалось работать командами. И буквально каждую секунду своего существования находиться под чьим-то неусыпным присмотром. Пусть даже тех же товарищей по команде. Хотя… это уже дело прошлое.
- Шульдих?
Не было нужды оборачиваться, чтобы понять, что немец стоит у него за спиной. С некоторых пор телепат стал восприниматься как раздражающее огненное пятно, нахально вторгающееся в призрачно-стабильное состояние покоя. Когда команду дополняли Наги и Фарфарелло, это не так бросалось в глаза. Оказалось, что работать с тремя паранормами гораздо проще, чем с одним. Особенно, если речь идет о Шульдихе. Телекинетик и Берсерк сглаживали кипучую энергичность немца, растушевывая ее, сводя к общему нейтральному фону, при котором было не так уж неудобно вычленять вероятности будущего. Но сейчас рядом с пророком остался только Шульдих… Не самый лучший вариант.
- Ты кофе уже варил? – поинтересовался немец, лениво почесывая всклокоченную рыжую шевелюру.
- Расческа лежит на диване, - напомнил Брэд, с досадой вспомнив, как он утром совершенно случайно на нее сел. А сей предмет у телепата отличался повышенной остротой зубастости. Впрочем, как и сам немец.
- Я спрашивал про кофе, - голос Шульдиха звучал на редкость капризно. Как у ребенка, нудно клянчащего леденец. Наиболее раздражающим для Брэда образом. Телепат наверняка об этом догадывался, поэтому в последние месяцы разговаривал исключительно таким тоном.
- Я всегда варю кофе в восемь утра. Ты это знаешь. А вот расческу тебе пришлось бы искать полтора часа после завтрака, благодаря чему твое свидание с риэлтором обязательно сорвалось бы.
- Не терпится меня выставить? – скривился телепат, наконец-то разобравшись с такой непомерно сложной процедурой, как наполнение пустого стакана уже сваренным кофе.
- Мы все это уже обсуждали, и ты был не против, - Брэд взял с журнального столика газету и стал просматривать колонку новостей. В Розенкройц для провидцев был придуман страшный промежуточный тест контроля способностей – предугадать основные события, которым на следующий день суждено появится на страницах СМИ. Стопроцентного результата не удавалось достичь никому. Кроуфорд намеренно ограничивался показателем чуть выше среднего. Достаточно, чтобы оставаться на хорошем счету и не расходовать свои силы попусту.
- Да-да, помню, - Шульдих громко шлепнулся на стул и отхлебнул кофе.
Он вообще умудрялся любое свое действие сопровождать максимальным количеством шума.
- Чем планируешь заняться дальше? – моментально поинтересовался Кроуфорд, ни на секунду не отрываясь от чтения. В этом он походил на многорукого языческого бога – нет такого дела, на которое не нашлось бы у меня лишней длани.
- Ну, для начала буду наслаждаться свободой и отдыхать от вида твоей постылой рожи.
- С твоими расходами это удовольствие удастся растянуть максимум на год, - предупредил Брэд, привычно опуская «лестный» эпитет. – А потом у тебя кончатся деньги.
- Неужели это все, что я заработал, столько лет впахивая на Шварц?
- Пригласи аудиторов, - пожал плечами оракул. – Сам ты все равно посчитать не в состоянии.
Вообще-то подобная реплика должна была вызвать бурю гнева, как всегда шумного и неприятного, и Кроуфорд уже приготовился в срочном порядке ретироваться в свою комнату вместе с газетой и недопитым кофе. Однако нет, всплеск эмоций пока не состоялся.
- Еще посетуй на моё непомерное разгильдяйство, - пробурчал Шульдих, отхлебывая кофе еще громче.
Брэд промолчал. Во-первых, вопреки врожденному бытовому разгильдяйству, телепат всё-таки являлся профессионалом высшего класса и к своей работе относился более чем ответственно. А во-вторых, они доживали под одной крышей уже последние дни. И потому требовалось еще немного терпения. Несмотря на то, что оба непомерно устали. Сосуществовать рядом друг с другом оказалось вовсе не так просто.
Утреннее солнце играло на светло-бежевых стенах кухни красными зайчиками, а шевелюра немца, оказавшаяся прямо напротив незашторенной части окна, пылала неестественно алым светом. Единственное яркое пятно на фоне классического интерьера. Такое возмутительно неподходящее…
- Слушай, а, может быть, попросить Наги, чтобы он устроил меня к Такатори?
- Не думаю, что бывший вайсс это допустит, - Брэд упорно продолжал изучать информационную составляющую газеты. Аналитика его интересовала мало. Он и сам умел сопоставлять факты и прогнозировать куда как лучше, чем рядовые журналисты, пусть даже с немалым стажем.
- Не думаешь, или это тебе твои чертовы видения говорят? – ожидаемо взбеленился Шульдих.
- И то, и другое.
- И чем же мне в таком случае заняться? Ну, давай, провидец наш ненаглядный, отверзни свои уста и соблаговоли выдать, куда податься ненужному телепату?
- В цирк иди, - бросил Брэд и отложил газету в сторону. Очередного выяснения отношений, видимо, избежать не получалось. Для оракула – это дискомфорт, а вот для Шульдиха – жизненная необходимость. Что же, можно напоследок совершить и что-то великодушное. Например, дать немцу выпустить пар. Ведь он уже полгода на это безуспешно нарывался.
В качестве ответа последовало тихое шипение.
- Издеваешься?
- Ты попросил совета, - Брэд налил себе вторую чашечку кофе.
- Я же серьезно спрашивал, черт побери!
- Я серьезно ответил.
Шульдих вскочил с места и бешеным взглядом окинул кухню. Такое впечатление, что искал предмет потяжелее, чтобы запустить им в оракула. Кроуфорд снисходительно фыркнул – смелости телепату все равно не хватит. Даже если такой предмет и найдется.
- У тебя встреча с риэлтором, - невозмутимо напомнил пророк. – Ты рискуешь опоздать.
- Мать твою, Брэд, я никуда не пойду! – Шульдих скрестил руки на груди и с видом съехавшего на всю голову камикадзе уселся обратно на стул. – И что ты сделаешь? Выставишь меня насильно?
- Нет, уйду сам. В принципе, это квартира все равно съемная…
- Скотина!
С данным утверждением было трудно спорить.
- Ты что, раздумал уезжать? – оракул спокойно посмотрел на телепата поверх очков, прекрасно зная, что именно этот взгляд приводит того просто в бешенство. – Будешь по мне скучать?
- Вот еще чего! – Шульдих повторно взвился из-за стола. – Да с таким, как ты, жить в одном доме только от полной безысходности можно.
- Смею напомнить, что безысходность сия иссякла, - ледяным тоном отозвался Кроуфорд. – Мы все выжили. А вот верхушка ЭсЦет – нет. Так что теперь у каждого из нас есть возможность выбирать…
- Ага, и под этим шикарным девизом ты с радостью избавился и от Фарфи, и от Наги.
- Они сами захотели…
- Да, Брэд, рядом с тобой и айсбергу станет не по себе, и он, сломя голову, рванет в теплые воды…
- Заметь, я никого не держу.
- Да заметил я уже! Заметил! – немец завелся не на шутку, – Тебе вообще никто особо не нужен. Ты, не задумываясь, поставил крест на Шварц!
- Рано или поздно все выжившие уходят в легальный бизнес. Это нормальная последовательность событий.
- Ну да, господин брокер, успех на бирже вам гарантирован. И плевать, что будет с остальными.
- Наги, насколько я понял, вполне доволен своим нынешним положением.
- А как насчет Фарфарелло? Ты хотя бы знаешь, что с ним?
При упоминании Джея, Кроуфорд почувствовал резкий укол. Да, он знал, где теперь Берсерк. А вот Шульдиху это знать не обязательно. Да он и не узнает никогда…
- Нет. У меня не было видений на его счет.
- Ни разу? И ты его отпустил с этим инкубом, даже не посмотрев варианты будущего?
- Я просматривал, - сохранять хладнокровие в течение разговора становилось все сложнее. Однако Брэд знал, что не сломается. Никогда еще не ломался.
- И что ты там видел? Что? Семейную идиллию?
- Вполне приемлемое существование.
- А поточнее?
- Ты же знаешь, я никогда не раскрываю своих видений.
- Скотина ты, вот что я знаю.
- Иди, Сократ ты наш, риэлтор уже заждался.
- Да пошел ты!..
- Ты это уже говорил…
Шульдих, тяжело дыша, снова опустился на стул. Когда он бесился, то до невозможности начинал напоминать неваляшку – встать, сесть, встать… И так до бесконечности. Словно таким образом стремился контролировать вспыхивающий в нем гнев. Однако Кроуфорд абсолютно точно знал, что ни хрена немец не пытается обуздать. Просто ярость у него цикличная. Как волны – нахлынет, саданет ледяной болью по обнаженной коже, и сразу же назад… Будто опасаясь столкнуться с последствиями. Что же, все-таки Шульдих – телепат, так что это естественный механизм самозащиты. Удар – блок, удар – блок…
- Ты бы мог сделать последние дни совместной жизни более приятными, - наконец прошипел Шульдих, явно требуя продолжения.
- Я стараюсь, - Брэд снова взялся за газету.
- Ах, значит, это я тут скандалю?
Ответом ему была, разумеется, тишина. Оракул счел вопрос риторическим.
- Черт тебя возьми, Кроуфорд!
Шульдих вырвал газету из рук провидца и подверг ее четвертованию. Испещренные мелкими закорючками обрывки разлетелись в разные стороны.
- Убирать будешь сам, - сухо сказал оракул, думая о том, что основное он прочитать и так успел, так что новую покупать не придется.
- Не беспокойся, сегодня придет прислуга, - прохрипел Шульдих, сам напуганный собственным поступком. Он еще никогда в жизни не смел портить вещи Брэда. А уж тем более – вырывать что-либо из его рук. Поэтому сейчас ждал справедливого наказания. Кроуфорд мысленно усмехнулся, прикидывая в уме, как это было бы возможно сделать – наказать перегнувшего палку телепата. Выгнать его из команды? Но Шварц и так больше не существовало. Сдать в Розенкройц? Только вот некогда мощная организация на данный момент пребывала в стадии саморазложения, и виной тому был именно он, Кроуфорд. Посему остатки ЭсЦет имели на него зуб куда больший, чем на подвластного ему телепата. Опуститься до уровня бытовых разборок и просто садануть по морде? Категорически не хотелось.
Как ни крути, оставался только ледяной взгляд сквозь стекла очков и гордый исход из кухни. Интересно, а на чем строился его авторитет раньше? На страхе? Почему никто из членов Шварц никогда не думал перечить ему, хотя некоторые его приказы многим из них и не нравились? На ужасе перед ЭсЦет? На уверенности, что он, непогрешимый оракул, лучше знает? Или на самом стремлении Шварц повиноваться? Ведь, когда они расправились со своими хозяевами, страха уже не должно было оставаться. И все равно, перед тем, как переметнуться к Такатори, Наги пришел к Брэду и очень робко и очень издалека стал просить разрешения. И если бы Брэду вздумалось сказать «нет»… Возможно, чуть позднее телекинетик ослушался. Но только не тогда - авторитет оракула был нерушим, как скала. И сейчас Кроуфорд все еще пользовался его остатками.
- Я не пойду ни к какому риэлтору! – истерично выкрикнул Шульдих ему вслед, – Мне и эта квартира нравится! Если хочешь, сам убирайся к чертовой матери!
Брэд на секунду задержался в дверях.
- Напоминаю, что она съемная, - заметил он, даже не оборачиваясь, - И аренда этой квартиры стоит весьма недешево. С твоей стороны было бы всё-таки разумнее обзавестись собственным жильем.
И он решительно двинулся вперед, старательно игнорируя вполне уже знакомые ругательства на немецком, хлынувшие ему вслед.
***
Шульдих панически боялся одиночества. И в то же время стремился быть свободным. Хотя в его представлении «свобода» выглядела довольно странно. Подразумевалось, что он может исполнять все свои желания и потакать собственным прихотям. Целыми днями шататься по кабакам, трахаться со всем, что приглянется, транжирить деньги направо и налево, вваливаться домой в любой час суток, сколько угодно хлопать дверьми, мусорить, разбрасывать одежду, ходить по квартире голым… Но в то же время рядом просто обязан быть кто-то, оплачивающий его расходы, готовящий ему завтрак, варящий кофе. Кто-нибудь, на кого можно положиться, доверить ему свои счета, свой дом, свои секреты. Этот кто-нибудь обязан любить его, Шульдиха, просто за то, что он такой неповторимый… Никогда не смотреть с укоризной, не делать замечаний, не учить жизни, не требовать повиновения. Разумеется, Брэд на такую роль не подходил – он требовал, и много. Поэтому телепат был только счастлив избавиться от нынешнего начальства. Просто счастлив…
А этого «кого-то» он и так найдет. Какого-нибудь пожилого миллионера. Запудрит ему мозги и будет держать под своим постоянным контролем...
Вот в этом и состояла вся загвоздка. Шульдих не хотел держать рядом с собой марионетку, которой требовалось постоянно управлять. Пусть это не так уж сложно, но все равно изматывающе. Так что в схему абсолютного комфорта не укладывалось тоже…
Чертов Кроуфорд. Немец ни на секунду не сомневался, что это именно непогрешимый оракул развратил его, приучил к ощущению дома. Ведь до встречи с ним он был независимым розенкройцовским волчонком. А волчата не боятся одиночества, они способны выжить и самостоятельно.
Или боятся?
Шульдих никогда не увлекался Дискавери, поэтому имел очень приблизительное представление о жизни волчат.
Впервые они заговорили о перспективе разойтись в разные стороны еще три месяца назад. Тогда Шульдих был безусловно «за» и чуть ли не прыгал от радости. Мысль о предстоящем одиночестве всего лишь мельком пугнула своей непроглядной темнотой, но тут же отступила под натиском радужных мечтаний о яркой и красочной жизни без «этого зануды». А к предстоящему одиночеству он уж как-нибудь приспособится. Либо морально, либо материально, подыскав Кроуфорду подходящую замену.
С того памятного разговора немец стал пропадать в барах с удвоенной силой, стараясь среди разношерстной толпы выискать подходящую «нянечку». Но, увы, искать такое сокровище в кабаках, как быстро стало понятно, занятие абсолютно бесполезное. Тогда он изменил тактику. Вывалившись в не совсем трезвом состоянии из очередного адского пристанища, тормознул первое попавшееся такси.
- В Асакусу, - коротко сказал он, памятуя, что это один из самых состоятельных районов Токио.
- Улица? Номер дома? – стандартно поинтересовался водитель.
- А, неважно, - махнул рукой весьма хмельной немец. – Останови возле какой-нибудь резиденции побогаче.
Таксист, если и удивился, то виду не подал. Японцы, они вообще народ деликатный. Порой настолько, что это даже бесит. Именно поэтому, вместо того чтобы по-честному расплатиться, Шульдих вторгся в разум водителя, заставив того поверить, что факт расчета уже состоялся. А потом вторгся еще раз, и таксист начисто забыл о рыжем гайдзине, из-за которого весь салон провонял алкоголем.
Итак, он оказался рядом с высокой кованой оградой, увитой неким подобием плюща, за которой угадывалась весьма приличная резиденция. Привлечь внимание охраны труда не составило. Достаточно было только погромче попинать решетчатые металлические ворота. Нажимать на кнопку звонка Шульдих не стал принципиально.
После нескольких минут общения с охранником, рыжий телепат выяснил, что данный комплекс материальных благ принадлежит далеко не бедствующему бизнесмену Сейчиро как-то его там. Что тот одинок и не стар – где-то около сорока. На вопрос о внешности охранник ответил, что не страшен. Шульдих подумал, что ему это подходит, и попросил охранника впустить его и проводить к хозяину, на что тот, конечно же, не устояв перед обаянием телепата, согласился.
Сейчиро был один. Сидел в огромной спальне, облаченный в халат, чем-то напоминающий кроуфордский, читал газету и курил. Вскинув голову, он сначала сильно удивился и вроде бы хотел закричать, а потом предсказуемо расплылся в довольной улыбке и даже поблагодарил охранника за то, что тот сопроводил к нему столь бесценного гостя.
Шульдих оглядывал спальню, и у него чуть ли не сводило зубы. Она до невозможности напоминала личное обиталище Кроуфорда. Тот же подчеркнуто классический европейский стиль. Даром что японец, а все туда же. Нет чтобы там татами, футоны... Вместо этого – паркет из темного дерева, огромная двуспальная кровать, две симметрично расставленные прикроватные тумбочки с настольной лампой на каждой, низенький столик, ноутбук… На экране – биржевые сводки. Косплеит он этого чертового оракула, что ли? Тем временем япошка чуть ли не истек слюнями, буквально облизывая взглядом фигуру весьма помятого нелегкими буднями посетителя. Шульдих неожиданно вспомнил, что уже успел внушить своей потенциальной «нянечке» вожделение, и такого уровня телепатическое воздействие следовало закрепить еще физическим контактом. Он лег на кровать и прикрыл глаза.
Японец воспринял это как сигнал к действию. Он тут же набросился на раскинувшуюся на простынях рыжую игрушку. Шульдих погасил обе возмутительно яркие настольные лампы. Заниматься сексом под телепатическим воздействием не так уж плохо, если только не смотреть в этот момент на абсолютно мутные бесстрастные глаза партнера. А потом он представил, как эта недоделанная версия Кроуфорда ползает по нему, и его вырвало. Сейчиро мгновенно остановился. Послушная марионетка. Именно та игрушка, которую телепат никогда не хотел... Немец брезгливо поморщился и просто-напросто сжег миллионеру мозги. Из злости на самого себя. А потом волна ярости подкатила к горлу, и он заодно расправился и с охраной. Благо, что слуги в доме спали крепко, а телепат действовал бесшумно.
После этого Шульдих забился в первый попавшийся темный переулок, где его настиг приступ панического ужаса. Он боялся одиночества и ощущения ненужности. Ему казалось, что если он останется один, то непременно превратится в Фарфи. Берсерка свела с ума одиночная камера – в этом Шульдих был почти уверен. А всю жизнь притворяться кем-то другим – это все равно что оказаться в одиночке.
Утром Кроуфорд, читая заметку о невероятной и ужасной трагедии в доме известного в деловом мире бизнесмена Сейчиро, всего лишь обронил:
- Славно развлекся?
И все. Ни слова больше. Ни о самовольстве, ни о неоправданных и ненужных действиях, ни о чем вообще. Как будто его это отныне не касалось. Что бы ни вытворил телепат, к пророку оно больше не имело никакого отношения.
Чертов Брэд! Шульдих стиснул ладонями отчаянно ноющую голову. Чертов отмороженный оракул! Но, какой бы сволочью он ни был, расставаться сейчас было никак нельзя. Немец пока не успел к этому подготовиться. Ему нужно еще немного времени. Хоть сколько-нибудь.
Взгляд упал на сиротливо валяющийся на кухонном кафеле обрывок газеты.
«Бизнесмен Хидеки Хотару объявил о своем решении участвовать в выборах на пост мэра города. Несмотря на упорно распространяемые слухи о его связи с якудза, он заявил, что верит в своих избирателей и не позволит лживым сплетням повлиять на его решение. Однако не следует забывать, что у господина Хидеки весьма много не менее влиятельных недоброжелателей. Плюс, ко всему прочему, полиция по-прежнему продолжает проявлять к его фигуре повышенный интерес…»
Дальше Шульдих дочитывать не стал. Кажется, он нашел нужную ему отсрочку. По крайней мере, очень на это надеялся.
***
Кроуфорд слегка помассировал виски и постарался расслабиться. Все-таки стоило сегодня не вступать в пререкания с Шульдихом, а просто покинуть кухню, как только тот там появился. Не предсказанная, но вполне ожидаемая перепалка породила именно то, что и должна была породить – эмоциональную нестабильность. Дискомфорт. Значит, справиться с потоком будущего будет очень и очень непросто.
В Розенкройц среди оракулов Кроуфорд считался в меру одаренным и самым психически устойчивым. Именно поэтому его хотели сделать лучшим. Только вот сам пророк не особо старался превратить свой дар в блюдечко с бегающим по нему яблочком. Скажи-ка мне, будущее…
Он, как и все остальные провидцы, прекрасно знал, что дар не любит подчиняться и чаще всего показывает будущее в соответствии с какими-то странными законами мирозданья, возможно, по принципу случайной выборки. Оракул – всего лишь сосуд для приема информации. А когда этот сосуд начинал спрашивать, дар бесился и втискивал в человеческие мозги столько…
Кроуфорд с непонятным чувством наблюдал за тем, как его одногруппники, тоже оракулы, один за другим становились овощами. Но даже при этом не утрачивали своей ценности. Они оказывались в инвалидных креслах, их опутывали системы поддержания жизнедеятельности… Но, пока губы еще могли шевелиться, они продолжали предрекать будущее. И из этого тоже можно было урвать свой клок шерсти. Что ЭсЦет и делали, выжимая из сумасшедших провидцев последние капли их дара. А потом оракул умирал.
Когда Брэд достиг 18 лет, из всех, кто с ним начинал эту гонку на выживание, в своем уме остались только трое. Они пожали друг другу руки и, молчаливо кивнув на прощание, разошлись в разные стороны.
Кроуфорд был расчетлив. Он эксплуатировал свой дар в щадящем режиме. Ровно столько, сколько того требовали Эсцет и его собственная безопасность. Но с появлением Шварц пришлось окинуть сеткой ясновидения еще трех людей. Причем не просто окинуть, а завязать их судьбы в единый узел с самим собой. Самым нестабильным элементом в этой системе оказался Шульдих. С его прибытием пришлось не только принять в сетку будущего еще одного человека, но и позаботиться о собственных ментальных щитах. Иначе телепат мог бы считать начальство сугубо развлечения ради. А Брэду этого крайне не хотелось. Причем не в силу каких-либо объективных причин, а потому что он не допускал, физически не мог допустить ни одного любопытствующего взгляда в свое внутреннее пространство. Какие бы демоны ни одолевали Брэда Кроуфорда, это его личные демоны, и делиться ими с кем-либо приравнивалось практически к полному фиаско.
Однако Шульдих не сдавался. Он, привыкший к легким победам и не признающий авторитетов, счел оракула вполне достойной целью и при любой подвернувшейся возможности пытался пробиться сквозь ментальные щиты начальства. Конечно, можно было попытаться приструнить зарвавшегося подчиненного с помощью методов, опробованных не на одном поколении телепатов в Розенкройц, но тогда в идеально слаженной команде Шварц появилось бы существенная брешь. Брешь по имени Шульдих. И в решающий момент, к которому Кроуфорд шел всю свою жизнь, его команда стала бы неисправным оружием, выстрелив в самого же оракула. Поэтому оставалось лишь укреплять трещащие по швам щиты и со снисходительной усмешкой отбивать любую попытку проникновения.
Постоянная внутренняя оборона неизбежно перетекла и на внешний уровень. Любое предложение телепата, даже самое дельное, встречалось со скептической ухмылкой. Любое слово вызывало язвительное замечание. Шульдих бесился. Брэд тоже. Но никогда и ничем этого не выказывал. Как будто текущее положение вещей его вполне устраивало.
Да если честно, так оно почти и было. Через некоторое время Кроуфорд нашел максимально комфортный и эффективный способ сосуществования с собственной командой… Даже Шульдих, с его повышенной экспрессивностью, занял своё место и осознал выгоду сотрудничества с текущим начальством. И все сложилось относительно удачно. По крайней мере, после переворота, устроенного оракулом, все члены Шварц выжили. Что само по себе уже было достижением.
А потом мир стал изменяться. Причем сам по себе. Кроуфорд больше не вынашивал гениальных замыслов и не планировал мировое переустройство. Он уже достиг той вершины, на которую планировал забраться. Теперь нужно было учиться просто жить, скрупулезно отслеживая количество информации, которое вываливал на него дар, чтобы отследить роковой момент, когда его ясновидение даст сбой.
И он произошел. И вовсе не так, как рассчитывал Кроуфорд. Он как-то раз проснулся утром и увидел самого себя – в инвалидном кресле, с трясущейся головой и абсолютно пустым взглядом. Вслед за этой сценой дар вылил на него такой поток разнообразной информации, какого раньше не случалось и за месяц. И оракул понял, что с игрой в будущее пора завязывать. Некоторые провидцы совершали роковую ошибку: увидев собственное поражение, пытались нащупать другой вариант будущего, и тем самым лишь приближали неотвратимый момент падения. Кроуфорд в заблуждения впадать не стал. Он уже давно знал, что следует сделать после такого видения, и чего ЭсЦет ему никогда не позволили бы – он прекратил пользоваться даром. Совсем. Даже когда пророчества сами приходили к его порогу и барабанили в дверь, не открывал им.
Благо, что членов Шварц, безоговорочно веривших ему (в него?), оракул начал потихоньку расформировывать сразу после падения ЭсЦет. Еще не предвидя собственного поражения, он внутренним чутьем понял, что не стоит с этим делом затягивать и стал выплетать своих подчиненных из сети ясновидения.
Первым из Шварц вышел Фарфарелло. Оракул видел, чем обернется для Берсерка его свобода, но решил не препятствовать, тем более что удержать его, равно как и спасти, уже все равно не мог. Потом Наги. За него как раз Кроуфорд не волновался, поскольку давно просчитал будущее своего воспитанника, а Такатори Мамору стал счастливой звездой юного телекинетика. Единственным темным пятном оставался Шульдих. Будущее немца клубилось неопределенностью, и ни на один вопрос не было четкого ответа. А потом случилось роковое утреннее видение, и Кроуфорд запоздало понял, что затянул расставание с рыжим. Теперь следовало пустить того в свободное плавание, не имея никаких прогнозов относительно предстоящих штормов.
Он знал, что финансовая проблема встанет перед телепатом в последнюю очередь. Пусть даже тот умудрится растранжирить все, что когда-либо заработал, пророк собирался в момент наступления часа Х посадить Шульдиха на ежемесячную дотацию. Но только так, чтобы тот не догадался, каким таинственным образом его счет регулярно пополняется. Впрочем, немец никогда не умел считать деньги. Возможно, он этого даже не заметит. Относительно телепата оракула беспокоила совершенно другая проблема, а именно неприятности, которые тот умудрялся навлекать на себя в невероятном количестве. Даже более того – Шульдих был ходячим магнитом для всевозможных бед. Может быть, именно поэтому Кроуфорд и не торопился избавить рыжую скотину от собственной опеки. Каждый раз обещая себе, что сейчас только решит очередную проблему, отведет нависшую беду…
Дверь внизу хлопнула. Значит, Шульдих ушел. Не надо быть провидцем, чтобы понять, что далеко не на встречу с риэлтором. Тогда куда? Кроуфорд уже привычно подавил желание заглянуть в будущее. Конечно, за один-два раза он с ума не сойдет. Возможно, даже сумеет использовать свой дар пару десятков раз. Не исключено, что и сотню. Но, может быть, и нет. Никто не знает, сколько видений отделяет оракула от безумия.
Кроуфорд еще раз помассировал виски и открыл ноутбук – сейчас следовало сосредоточиться на работе.
Брэд любил играть на бирже. Это была его стихия, которую можно предсказать не только с помощью дара, но и пользуясь собственным интеллектом и мощной степенью информированности. Мир бизнеса в большинстве случаев предсказуем. По крайней мере, с момента отказа от предвидения Брэд не потерял еще ни цента, а, напротив, приумножил собственный капитал. Главное – держать руку на пульсе, как бы банально это не звучало…
Плавать в мире цифр было легко и спокойно. Брэд не любил чистую математику. Однако, когда за цифрами скрывались вполне конкретные блага, и процесс сложения превращался в процесс приумножения, отношение пророка к различным вычислениям совершенно менялось, и он мог любоваться стройными рядами цифр целыми сутками.
Оторвался от ноутбука оракул только около шести вечера. Биржа еще не закрывалась, так как работала по американскому времени, а не японскому, но особой активности там не наблюдалось. Мирный день. Хотя все-таки следует через пару часов проверить сводки – вот-вот должны рухнуть акции одной крупной компании, занимающейся машинным маслом. Пусть скандал вокруг предстоящих судебных дрязг пока не набрал полную силу. И даже не реализована угроза технической экспертизы. Вроде бы ничего необычного. Но экспертной компанией выбрана маленькая конторка с плохо запоминающимся названием. В таком громком деле экспертизу должны были поручить кому-то более солидному. Кто не станет рисковать добрым именем ради нескольких сотен тысяч долларов. Поэтому Кроуфорд небезосновательно подозревал в этой относительно безобидной истории серьезный рейдерский наезд. И даже если первая атака будет с честью отбита, акции компании всё равно поползут вниз. Поэтому Кроуфорд поспешил и буквально с час назад сбросил их с рук, пока они еще находились на пике стоимости. Совокупный заработок оказался невелик, но в то же время не так уж и плох.
Входная дверь в очередной раз хлопнула – вернулся Шульдих. Кроуфорд глянул на часы, хотя и так с точностью почти до минуты знал, сколько сейчас времени. Это было скорее силой привычки. Итак, сегодня немец небывало рано. С чего бы это? Телепат, несмотря на всю хаотичность собственной жизни, на самом деле был существом в большинстве случаев предсказуемым. Например, разругавшись с начальством, он никогда не возвращался домой в этот же день. В лучшем случае – на следующее утро. То есть, значит, у него что-то случилось… И оракул тут же себя одернул – хватит, пора заканчивать с этой гипертрофированной заботой о команде, которой в сущности больше нет. И собственным чувством ответственности заодно.
«Интересно, на что ты станешь похож? – язвительно усмехнулся собственный внутренний голос, который почему-то чересчур часто заимствовал интонации телепата. - Ведь это было единственное из человеческих чувств, которое ты себе позволял, а сейчас предстоит задавить и его»
Он заставил себя остаться в кресле и снова уткнуться в ноутбук. Как будто ничего и не происходило. Однако Шульдих пришел сам. Как обычно бесцеремонно открыл дверь начальства и завопил:
- Брэдли!!!
- Шульдих, - ровным тоном отозвался провидец. – Привыкай, наконец, стучаться.
- Да брось ты, Брэдли, у тебя все равно никакой личной жизни нет!
- Это еще не повод… И с чего ты решил, что ее нет? То, что я никого не таскаю в квартиру…
- Кому ты рассказываешь? – телепат опустился в свободное кресло и весело сверкнул белыми зубами. – От тебя даже сексом не пахнет. Совсем… Может, у тебя проблемы, Брэдли? Если бы ты мне доверился…
Кроуфорд брезгливо поморщился и снова уткнулся в ноутбук.
- Ясно, ясно, - миролюбиво поднял руки немец. – Я опять вторгаюсь, куда меня не просят. Ладно, оставь свои проблемы себе. Тем более что меня сейчас в большей степени волнуют мои собственные.
- Почему-то я даже не удивлен, - не удержался от комментария пророк.
- Конечно. Ты же всегда знал, что я эгоист, - нахальная улыбка в сочетании с невинно-синими глазами смотрелись просто убийственно. – Так вот, Брэдли, поразмыслив на досуге, я пришел к выводу, что пока еще не готов начать жить самостоятельно.
- И с чего ты сделал столь далеко идущие выводы? – мрачно осведомился оракул.
- Ну, причин много. И основная из них – финансовая.
- Можешь устроиться на работу.
- Куда? В цирк? Ты же сам сказал… А денег мне определенно не хватит. Мне нужны намного более существенные подъемные.
Кроуфорд едва удержался от того, чтобы спросить «сколько» и выписать чек. Однако опять же внутреннее чутье подсказывало, что сейчас телепат извлечет на свет какую-нибудь свою очередную сногсшибательную в своей бредовости идею.
- Так вот... Я предлагаю перед окончательным расставанием взяться за небольшую халтурку.
- То есть? – Кроуфорд отвел взгляд от ноутбука и внимательно посмотрел на ерзавшего на кресле немца.
- Есть некий бывший якудза, - развязным тоном стал повествовать Шульдих. – Пару лет назад он решил обелиться и уйти в легал. А сейчас, дабы не мелочиться, метит в большую политику. Но, как сам понимаешь, среди его бывших… эээ… покровителей от органов правопорядка, есть и такие, которые в таком раскладе не заинтересованы. Так что, совсем не исключено, что его могут попытаться и того…
- Каким образом ты вышел на этого бывшего якудза? – лицо Кроуфорда так же, как и его голос, было непроницаемо.
- Он связался со мной…
- Шульдих!
- Ладно-ладно, я сам позвонил ему и спросил, не желает ли он воспользоваться услугами такой замечательной группы оперативников, как Шварц.
- А ты не забыл рассказать ему про нашего большого клиента с похожей историей, Рейджи Такатори?
- Ой, как-то из памяти вылетело, - немец картинно шлепнул себя по лбу.
- Ты использовал телепатическое воздействие для убеждения.
- Да как ты мог подумать!
- Это был не вопрос, - Кроуфорд сделал внушительную паузу. – Мы не возьмемся за это, Шульдих. Шварц больше не существует. Пора уже успокоиться.
- Послушай, - телепат моментально скатился с кресла и оказался рядом с пророком, – Брэдли, я еще не готов морально к самостоятельности. Мне нужна еще одна операция, еще одно совместное дело…
- Неубедительно, - отрезал Кроуфорд.
- Я хочу остаться работать у этого, как его там, Хидеки. Если мы покажем себя во всей красе, потом будет легче его убедить взять меня телохранителем.
- Ты и так можешь убедить кого угодно в чем угодно, - скривился пророк, наблюдая за тем, как руки Шульдиха теребят рукав его халата. Но, похоже, сам телепат этого не замечал.
- Сложно держать человека под постоянным воздействием, ты же знаешь. Поэтому мне было бы легче, чтобы он принял это решение сам.
- Тогда соблазни его, - огрызнулся Кроуфорд и тут же пожалел об этом.
Шульдих был очень разборчив в выборе партнеров и к подобным высказываниям в свой адрес относился очень болезненно. Да и Брэд никогда не считал телепата шлюхой, основываясь на убеждении, что каждый имеет право удовлетворять свои потребности наиболее приемлемым для себя способом. Просто оракул злился, а в приступе раздражения он, как и любой другой человек, мог сказать что угодно.
По идее, сейчас немец должен был взорваться. Но нет, его руки, всё еще теребящие кроуфордский халат, всего лишь на какую-то секунду замерли, а синие глаза воззрились на пророка с обидой.
- Брэдли, почему ты не хочешь мне помочь? – обиженно спросил он. – Ведь я же стараюсь…
- Увиливаешь ты, а не стараешься, - поморщился оракул, уже осознав, что проиграл. В основном, по собственной вине. – Ладно, я подумаю, что с этим можно сделать.
Шульдих возликовал.
- Значит, я могу позвонить нашему миллионерчику и сказать, что мы согласны?
- Назначь ему встречу, - мрачно процедил Кроуфорд. – Только имей в виду, что я туда поеду один…
- Это немного несправедливо, Брэдли, - чуть ли не промурлыкал телепат, оставив наконец-то многострадальный халат пророка в покое и отползая обратно в кресло. – Выборы состоятся примерно через три месяца. Так что, очень скоро мы разойдемся как в море корабли.
- Очень на это надеюсь, - пробормотал оракул, снова уткнувшись в ноутбук. На бирже наблюдалось какое-то оживление. Ага, акции производителя машинного масла все-таки стали падать. Впрочем, как и ожидалось.
***
Следующее утро началось со встречи с потенциальным клиентом.
Хидеки Хотору было чуть больше пятидесяти. Как человек, доживший в своем нелегком деле до столь почтенного возраста, он прекрасно разбирался в людях и сейчас, созерцая строгого, одетого с иголочки мужчину в очках, пытался оправдать свое звание тонкого психолога.
- Надо сказать, я удивлен, что такая группа наемников, как Шварц, проявила интерес к моей скоромной персоне, - задумчиво сказал он, глядя на посетителя. – О вас ходит странная слава.
- Вот как? – Кроуфорд иронически сощурился. – Какая же?
- В частности, что не все ваши клиенты оставались в живых после того, как разрывали с вами отношения.
Намек был весьма прозрачный. Такатори Рейджи. Старый шакал, как огромное чернильное пятно, висел на относительно безупречной репутации Шварц в Японии. От такого так просто не отделаешься.
- Могу только заметить, что все наши наниматели были живы, пока их контракт с нами действовал, - осторожно ответил пророк.
- Несомненно, - бывший якудза размышлял о чем-то своем.
Кроуфорд нахмурился. Вплоть до этой встречи он пребывал в абсолютной уверенности, что Шульдих в достаточной мере промыл мозги этому японцу, и тут его встретят с распростертыми объятиями. Однако что-то было определенно не так.
- Обычно наниматель ищет телохранителей сам, - неожиданно заговорил Хидеки. – Поэтому я удивлен. Это выглядит так, будто вам что-то от меня нужно.
Нет, психологической обработкой тут определенно даже и не пахло. Черт побери этого Шульдиха! Какого хрена он затеял этот балаган? И даже более того – втянул в него самого Кроуфорда.
- Всем что-то от кого-то нужно, - почти равнодушно произнес оракул. Он уже был морально готов к тому, чтобы встать и уйти. Недостаток убеждения клиента – явная промашка немца. В конце концов, хватит за него расплачиваться.
- Да, и какие ваши цели?
- Мои? – Кроуфорд расслабленно посмотрел на уже не состоявшегося, по его мнению, клиента. – Никаких. Это была инициатива одного из членов моей команды. А вот что понадобилось ему – ума не приложу. Возможно, просто захотел подзаработать.
- Хм, - бывший якудза почти добродушно улыбнулся. Именно почти. Такие люди не умеют даже улыбаться по-настоящему. – Будь я более неопытен, то подумал бы, что вы подбираетесь ко мне, чтобы убить.
- О, поверьте, убить вас было бы намного проще, чем охранять. Правда, в то же время намного дешевле.
- Парадокс, правда? – Хидеки сверлил его взглядом. Но Брэда это совершенно не беспокоило. Ему же удобнее, если вся эта бредовая затея провалится. – Смерть стоит дешевле, чем жизнь.
- Ничего удивительного, - пожал плечами пророк. – Гроб дешевле, чем квартира. Между смертью и жизнью соотношение примерно такое же.
- Ха, - бывший якудза почти искренне рассмеялся, в очередной раз поразив пророка своим «почти». Интересно, он вообще что-то может делать в полной мере? Или же нет? – Забавно. Вот, возьмите, - он протянул собеседнику пополам сложенный лист бумаги. – Это сумма вашего гонорара. Устраивает?
Оракул развернул бумагу, мимолетно скользнул взглядом по цифрам и ничем не выдал своего удивления. Таких денег им пока еще не предлагали. Даже богатый, как Скрудж, Такатори, платил за равный объем работы намного меньше. С чего такая щедрость? Или бывший якудза и правда чего-то очень боится? Подавив соблазн хотя бы ненадолго скользнуть в будущее, пророк с равнодушным видом свернул лист и передал его потенциальному нанимателю обратно.
- Удивлены? – снова растянув губы в своей недо-улыбке, спросил тот.
- Нет, - честно соврал Кроуфорд. – Каждый сам выбирает цену за собственную жизнь.
- О вашей команде ходит много интересных слухов…
- В частности?
- В частности, что вы знаете, на кого сделать правильную ставку.
Ага, вот установка и обнаружилась. Шульдих определенно становится все изощреннее и хитрее. Не вдалбливает мысль – вам нужны Шварц. Нет, установка совершенно другая – Шварц выбирают победителей. Если у тебя есть шансы, тебе позвонят.
Кроуфорд позволил себе загадочно улыбнуться и промолчать.
Работенка не выглядела сложной. Даже для пророка, отказавшегося от использования дара. Но Кроуфорд привык страховаться. Раньше он делал это с помощью предвидения, а теперь, когда такой возможности больше не было… Им нужны были еще двое. Такие же, как они сами. Убийцы и телохранители в одном лице. Способные одинаково спокойно охранять клиента и устранять нежелательные элементы. Только не паранормы. Сейчас оракул не в том состоянии, чтобы утверждать свой авторитет, доказывать лидерство и внимательно следить за непредсказуемыми и не в меру честолюбивыми новоявленными членами команды. Ему нужны простые смертные. Великолепно обученные, дисциплинированные, хладнокровные, желательно не сомневающиеся в том, что он до сих пророк. Как ни крути, все дороги вели к Вайсс.
Однако Белый крест, насколько было известно Кроуфорду, распался еще раньше Шварц. Хидака уехал куда-то на заработки. Вроде бы даже в другую страну. Чуть ли не в Испанию мандарины собирать. Или в Ирландию за грибами. Цукиено… Ну, об этом и вовсе можно забыть. Ныне - Такатори Мамору, влиятельная шишка. Ему теперь самому телохранители нужны, да побольше. Кудо… Этот вроде переквалифицировался в частного детектива. Интересно, как у него идут дела? В любом случае, он подходит идеально. Фуджимия… С бывшим лидером Вайсс все вроде бы сложнее. Всерьез занялся цветочным бизнесом. Живет с сестрой. Семейная идиллия. В такую так просто не вклинишься. Начинать нужно с самого слабого звена – с Йоджи Кудо.
***
Йоджи часто думал о такой проблеме, как одиночество. А когда думал о ней, то пил. И чем чаще думал, тем больше напивался. Все логично…
Сначала он еще пытался брыкаться, воображая себя крутым детективом, для которого не существует тайн. Мамору, пусть исподтишка, но регулярно подбрасывал ему клиентов. И Йоджи радостно пускался по следу… неверных жен и частенько шатающихся в клубах с дурной репутацией детей из богатых семей. Для таких расследований особых талантов не требовалось, только хорошая камера с большим объективом. Одно время Кудо даже думал переименоваться из детективного агентства в фотомастерскую. А потом ему разом все осточертело. И он пустился во все тяжкие. Поначалу тяжкие казались на удивление приятными – ночные клубы, выпивка, девочки. А потом кончились деньги. Сначала – на клубы, потом – на девочек. На выпивку пока еще оставалось, но только дешевую… Однажды плейбой, теперь больше напоминающий драного кота, попал в больницу с алкогольным отравлением. Почувствовав, что загибается от судорог, забил на гордость и набрал номер Оми... Больше все равно позвонить было некому.
Такатори, надо отметить, откликнулся мгновенно. Быстренько определил бывшего коллегу в небольшую частную клинику, где Кудо вытащили буквально с того света. Потом Мамору, весь такой неправильно повзрослевший, сидел возле койки бывшего коллеги и долго рассказывал ему, как преступно столь бездарно разбрасываться собственной жизнью, которую им с таким трудом удалось сохранить. А Балинез слушал и думал только о том, как доплетется до дома и достанет упрятанную заначку сакэ.
Оми понял, что его слова не долетают до Кудо, и сколько ни кричать, до него сейчас не достучишься…
- Хотя бы не пей всякую гадость, - сказал он.
«Для этого нужны деньги», - подумал Йоджи. Мамору, видимо, подумал о том тоже, потому что с того самого дня на личном счете запойного бывшего детектива Кудо загадочным образом стали появляться небольшие суммы. Недостаточные для того, чтобы шиковать. Но вполне хватит, чтобы в очередной раз не отравиться.
Когда в дверь его офиса-квартиры постучали, Йоджи, разумеется, был пьян. Но еще не настолько, чтобы не доплестись до порога и не распахнуть дверь. Кого он ожидал увидеть? Да, если честно, никого. Ему было совершенно все равно. Просто решил проверить, не глюк ли это. В последнее время такое с ним частенько стало происходить. До зеленых демонов еще, правда, не доходило, но вот Аска появлялась уже почти воочию. То на кухне, то в спальне. Веселая такая, улыбчивая. Как и раньше. И не то чтобы Йоджи тосковал по ней. Он уже смирился. Успел смириться. Но она все равно приходила, говорила, что если он не бросит пить, то она приведет с собой души всех тех, кого он убил… Йоджи скалился пьяной улыбкой и салютовал ей наполненным доверху бокалом.
- Балинез? Фу, какая вонь!
Йоджи отнесся к появлению Кроуфорда на пороге своего офиса вполне спокойно. В конце концов, если к нему постоянно приходила бывшая возлюбленная, то почему бы не прийти и бывшему врагу? Интересно, оракул тоже сдох? Или это так, предварительный визит?
Тем временем Кроуфорд впихнул парня обратно в квартиру и быстро захлопнул за собой дверь.
- Великолепно, - на его лице появилось выражение брезгливости. – Ты хотя бы в туалет ходишь, или прямо так, где придется?
Кудо не счел нужным отвечать.
- Oh, my God, - сказал оракул и открыл окна настежь. Благо, что коморка Йоджи выходила не на солнечную сторону. Ослепительного света сейчас он не вынес бы.
- Кроуфорд, - наконец, промямлил Кудо.
- Узнал-таки? – пророк даже не думал улыбнуться. – И то хорошо. Пошли-ка.
И он, схватив слабо упирающегося Балинеза за шкирку, поволок его прямиком в душ. Включил воду и оставил несчастное убожество мокнуть под далеко не теплыми струями воды. Пока тот приходил в себя, Кроуфорд оглядывал его обиталище и пытался убедить себя, что он все-таки не ошибся. По крайней мере, вытащить Кудо из того дерьма, в котором он сейчас сидит, не так уж сложно. По его сведениям, Балинез пропадает в запоях не больше полугода – недостаточно для того, чтобы переквалифицироваться в хронические алкоголики. Скорее всего, душевная ломка. Рухнувший быт. Пусть даже неправильно-мрачный, но все равно быт. То есть то, к чему уже привыкли. Ощущение безнадежности и потерянности.
В принципе, все понятно. И даже ему, Кроуфорду, на руку. Сейчас Йоджи уязвим и податлив, как пластилиновая кукла – лепить можно что угодно. Идеальный объект для любых манипуляций. И через него уже потом можно будет подключить Абиссинца. Другой вопрос – стоит ли эта игра таких свеч?
Брэд потряс головой, словно отгоняя сомнения. Разумеется, стоит. По крайней мере, из не-паранормов, Вайсс – наименее худший вариант. И раз уж так получилось, что он сам больше не сверхчеловек, ему нужен кто-то, способный прикрыть тылы. Шульдих – великолепный телепат, но одного его не хватит.
Кудо выполз из душа уже голый. Видимо, одежду он оставил прямо там. И, судя по всему, соизволил вымыться. Ничуть не стесняясь наготы, он проковылял мимо пророка и опустился в единственное оставшееся в комнате кресло.
- О, оракул, - сказал он, протянув руку к столу, где громоздились банки с пивом, – А я думал, ты мне приглючился.
- Даже не надейся, - усмехнулся Кроуфорд. – Кстати, как и на то, что у тебя осталось спиртное.
- Правда? - на лице Балинеза отразилось разочарование. – А, может, сбегаешь за чем-нибудь? Выпьем по старой памяти.
- Мы с тобой, Кудо, еще ни разу вместе не пили, - поморщился пророк. – Так что у нас старой памяти нет и быть не может.
- Жаль. А как насчет исправить упущение?
- Самому-то не надоело? – Брэд постарался посмотреть на голого Балинеза как можно прочувствованнее.
- Мне? Нет… Я доволен. Вполне.
- Разумеется. Вижу. Ты бы оделся, что ли.
- Тебя смущает? – в голосе бывшего вайсс неожиданно всколыхнулись прежние плейбойские нотки, а потом он расхохотался. – Не волнуйся, мы же оба мальчики!
Кроуфорд позволил себе довольно искренне улыбнуться. Хотя вообще-то он этого обычно не делал. Особенно рядом с бывшими врагами. И вообще ему по статусу полагалось сверлить Балинеза презрительным взглядом, демонстрируя тому его полное убожество. Но Кудо внезапно оказался вовсе не тем человеком, которого можно достать выдержками из общечеловеческой морали. Поэтому пророк сейчас смотрел на смеющегося Балинеза и попутно корректировал весь дальнейший план собственных действий. О, это будет даже легче, чем казалось на первый взгляд.
- Теперь колись, зачем явился, - отсмеявшись, спросил Кудо.
- Хочу тебя нанять, - честно и в лоб ответил Кроуфорд.
- Надо же, какие дела творятся, - Кудо попытался присвистнуть, но в виду не совсем трезвого состояния у него получилось какое-то неопределенное шипение, – А что, твоих Х-менов уже не хватает?
- Шварц распались, если ты не знаешь.
- Не-а, не знаю. Хотя, постой. Вроде бы твой мелкий на нашего мелкого теперь работает? Это я помню. А что с остальными? С психом и рыжей скотиной?
- Фарфарелло тоже ушел. А вот Шульдих по-прежнему при мне.
- И что, дуэт не столь надежен, как квартет?
- Можно и так сказать. Я уже озвучил нашему нанимателю, что Шварц состоит из четырех человек.
- Вот оно как, - Йоджи на некоторое время задумался. – Постой, ты сказал, четырех? А кто четвертый?
Кроуфорд одобряюще усмехнулся. Все-таки, каким пьяным Балинез ни был, он продолжал мыслить. А оракул всегда считал, что мыслящий человек еще не потерян для общества. «Cogito ergo sum»*.
- Надеюсь, что Абиссинец.
- Ая?! – Кудо откинулся на спинку кресла и широко улыбнулся, – Не, этот номер не пройдет. У него сейчас воссоединение с собственной сестренкой и мирная жизнь. К тому же, он тебя и твоего рыжего ненавидит.
- Знаю, поэтому буду приманивать его через тебя.
- Переоцениваешь, - вытянул ноги, зевая, Балинез, – Мы с Аей друзьями никогда не были. Похоже, даже переваривали друг друга с трудом. Это все равно, что головешку и горсть снега запихать в одну корзину, и ждать, что они полюбятся, или хотя бы жить мирно будут.
- Оригинальная метафора, - фыркнул Кроуфорд, – Тем не менее, у тебя получится.
- В хрустальном шаре посмотрел?
- Считай, что так.
Чистой одежды у Йоджи оказалось немного – застиранные, протертые во всех местах джинсы и топик. Не вонючих носков не было вообще. Поэтому Балинез одел весьма потрепанные туфли на босу ногу и прямо в таком виде вышел на улицу. Кроуфорд снисходительно усмехнулся и распахнул перед ним дверцу своего темного Бентли, как перед драгоценным гостем.
***
- Красиво живешь, - сказал Кудо, оказавшись в роскошной квартире, которую снимал оракул.
- Не завидуй, не моё, - отмахнулся тот.
- Я? Завидую? – Балинез, похоже, усмехнулся, – Плохо ты меня знаешь. Выпить есть что?
- Разумеется. Шульдих!
Телепат откликнулся далеко не сразу. Прошло минут пять, прежде чем он выполз из своей комнаты, растрепанный и абсолютно сонный.
- Чего тебе, Брэдли… Ого! Быть не может! Это что, Балинез? Или я сплю и вижу сон?
- Как угодно, - равнодушно пожал плечами оракул, – Но у нашего…эээ…нового союзника определенные проблемы с алкоголем. Так что, будь добр, дай ему психологическую установку на перманентную трезвость.
- Это еще зачем? – первым возмутился Кудо, – Меня-то спросить не забыли? Лично я завязывать не собираюсь.
- И правда, Брэд, - тут же поддержал его телепат. – Какого черта? Если у него алкоголизм, вези его в специализированную клинику – пусть ему там электрошоком мозги полощут.
- Во-первых, - терпеливо начал оракул, - твоя установка будет намного эффективнее, чем традиционные способы лечения. Во-вторых, проблему надо решить не в течение недели, а к завтрашнему утру. Ну и, в-третьих, почему я должен тратить свои деньги в клинике, если у меня в доме бесплатно проживает абсолютно бесполезный телепат, которому я, заметьте, по доброте душевной, делаю большое одолжение.
- А Балинез-то тут при чем? – насупился Шульдих.
- Шварц должно быть четверо. Я уже оповестил об этом нанимателя. Почему так – объяснять не буду. Ты уже знаешь, что мои решения не обсуждаются. Теперь, что касается тебя, - он повернулся к Йоджи. – Не буду говорить об алкогольной зависимости и ее последствиях. Глупо и неэффективно – ты и так все это знаешь. Закончим работу – Шульдих снимет блок, и пей, сколько в тебя влезет. Если захочешь. Вопрос исчерпан?
На его удивление, Кудо согласно кивнул. Видимо, он наивно полагал, что после шульдиховской обработки все равно сможет пропустить стаканчик-другой. Оракул едва сдержал нервную усмешку. Наивный… Как, впрочем, и остальные вайссы.
Он кивнул телепату и стал подниматься в свою комнату. С Балинезом проблем не возникло вообще. Тяжелый запой стер в его мозгу грань между друзьями и врагами. Возможно, он и одумается. Через недельку. Но тогда будет уже слишком поздно – грань вторично сотрется под влиянием совместной работы и быта. Теперь следовало подумать над проблемой с Абиссинцем.
- Эй! – крикнул ему вдогонку Шульдих, – А разместить-то его где?
- В комнате Наги, - почти разражено бросил Кроуфорд.
Йоджи и Шульдих остались одни в гостиной.
- Ну? – не очень дружелюбным голосом спросил Кудо, мрачнеющий прямо на глазах. Приближалась стадия отходняка. Еще не критичная, но ему становилось определенно дурно.
- Что ну? – с вызовом уставился на него телепат, – Играть сейчас будем. В доктора. Жаль только, у меня халата белого нет.
- И так сойдет, - заверил Балинез.
Физический дискомфорт, казалось, возрастал с каждой секундой.
- Может, сначала тебе лекарство дать? – внес рациональное предложения немец, прекрасно понимая, что никакие блоки телесных страданий не облегчат, да и токсины все равно придется срочно выводить.
- Давай.
Йоджи растянулся на диване и прикрыл глаза. Впрочем, телепат не заставил себя долго ждать. Он на своей шкуре не раз опробовал, что такое тяжкое похмелье, а о прелестях отходняка после длительного запоя даже и думать не хотелось. Йоджи послушно проглотил лекарственный раствор и, сцепив зубы, снова откинулся на диван.
- Ну, поехали, - сказал Шульдих и без дополнительных предупреждений вторгся в разум Балинеза.
Кроуфорд спустился в гостиную через полтора часа. Уже принявший душ и переодевшийся в домашний черный халат.
- Как успехи? – поинтересовался он, глядя на неподвижно застывшего в кресле телепата.
- Устал, - тут же не преминул пожаловаться тот. – Блоки ставить – это, между прочим, не память стирать или просто сознание контролировать. Тут нужно быть очень осторожным…
- Ладно, не стенай. Я все равно не проникнусь. Как Кудо?
- Спит, - Шульдих пожал плечами. - что ему сделается? Я был ласков…
- Лекарство дал?
- Разумеется.
- Хорошо.
- Если надеешься, что я его оттащу в комнату Наги, то зря. Я не Геркулес.
- Сам унесу.
- Ну и неси, - телепат неожиданно надулся. – Кстати, я тоже устал. Может быть, и меня потаскаешь?
- Вот еще чего.
- Хотя бы на загривочке?
- Перестань.
- Ага, - немец состроил еще более обиженную физиономию. – Как работать, так Шульдих. А потом – рыжий сделал свое дело, рыжий может удалиться.
- Иди лучше Шекспира почитай.
- Лучше пойду в клуб, развлекусь.
- Давай.
- Брэд! – телепат внезапно ухватил начальство за край халата. – А нам это надо? В смысле, Вайсс? Неужели вдвоем никак?
- Послушай, - Кроуфорд постарался посмотреть на подчиненного как можно серьезнее. – Какой бы простой ни казалась эта работа, команды из двух человек не хватит. Нам нужен кто-то, кто сможет заменить хотя бы Берсерка. Ты понял?
- Да все я понял! – Шульдих в неожиданном приступе ярости соскочил с кресла. – Не такой уж тупой! Давай, бери свою спящую красавицу и тащи ее наверх!
И он, злобно шаркая тапками, направился в свою комнату. Впрочем, Кроуфорд к этому уже привык. Телепаты - они все такие. И настроение у них переменчивое, как у кошек.
Йоджи оказался не таким уж тяжелым. Только взяв его на руки, пророк заметил, насколько бывший вайсс похудел. Ничего странного. В таком беспробудном пьянстве чувство голода притупляется. Впрочем, все это уже позади. Вряд ли по истечении трех месяцев Балинез, пребывая в здравом уме и трезвой памяти, попросит Шульдиха снять установку.
***
Ран думал, что как только Ая вернется к нему, и они заживут нормальной спокойной жизнью, его одиночество закончится. Внешне все так и выглядело. Сестра, поначалу слабенькая и хрупкая, не желала днями сидеть в постели. Она спускалась на кухню и пыталась что-то готовить. Есть это, конечно, было довольно сложно, но Ран шел даже на такие подвиги. Жевал безвкусный рис, пересоленную и иссохшую на сковороде рыбу, запивая это все жалким подобием зеленого чая. И все равно радовался. Потому что это была Ая. Ничуть не изменившаяся с тех времен…
Потом сестра потеряла интерес к кулинарии и перебазировалась в цветочный магазин. Там у нее дело пошло лучше. По крайней мере, она не могла ничего существенно испортить – просто сидела возле витрины и большими ясными глазами смотрела на все, что происходило снаружи.
- Ждешь своего суженного? – как-то пошутил Ран.
- Глупый! – Ая очаровательно улыбнулась. – Просто мир такой… красочный. Я никак не могу привыкнуть.
Зато у нее хорошо получалось составлять букеты и икебану. Даже лучше, чем у брата. У Рана было неплохое чувство композиции, но вот с ощущением цвета возникали проблемы… У Аи же все выходило гармоничным. Ровно столько деталей, сколько надо. Не больше, не меньше. А сами букеты – сдержанные и в то же время яркие. Благодаря ей клиентов за последнее время в магазине прибавилось. Не посетителей, а именно клиентов. Тех, кто способен купить что-то большее маленького отростка кактуса в горшочке. А раздражающих девочек в коротеньких юбочках стало меньше. Конеко облагородился. Словно в нем завелась настоящая фея, которую можно спугнуть чересчур громким смехом, резкими движениями и бестолковой суетой.
Поэтому Ран стал еще бесшумнее и аккуратнее.
Пожалуй, он был искренне счастлив.
Только одиночество по-прежнему никуда не делось. Оно выползало по ночам, привычно укутывая Абиссинца неподвижной тишиной. Раньше одиночество было намеренным. Ран специально держался от собственной команды в стороне, словно чертил невидимую границу, заходить за которую никому не дозволялось. Он думал, что его настоящая жизнь – рядом с улыбкой Аи. Только так можно стать прежним. Но, увы… Не сразу – только через месяц или два – выяснилось, что он просто не может не быть одиноким. Это неотъемлемая часть его самого.
Хотя Ран довольно легко с этим смирился. Одинокий - не значит несчастный. Он счастлив. После всего, что было, глупо жаловаться на судьбу. Особенно теперь, когда она наконец сжалилась и сделала ему просто императорский подарок – маленькую фею Конеко.
- Ой, Ран, кажется, к нам посетитель!
Абиссинец быстро глянул сквозь стекло витрины на улицу и замер – к ним приближался ни кто иной, как Балинез собственной персоной.
Если бы Ран мог, то грудью бы встал на пороге магазина. Ни за что бы не позволил Кудо вторгнуться в его с таким трудом налаженную жизнь. Даже взглянуть наглым кошачьим взглядом на Аю. Сама девочка о Вайсс ничего не помнила – тогда она только проснулась и не совсем понимала, что к чему. Но, когда ее в конце концов выписали из больницы, никого из Вайсс, кроме Рана, в Конеко больше не осталось. Оно как-то само получилось. Оми и Кен слиняли почти сразу. По собственному желанию. А вот с Балинезом дело вышло довольно некрасиво. Йоджи нес какую-то околесицу по поводу детективного агентства, совместного дела и прочей чепухи, совершенно не понимая, что Рану это больше не нужно. Для него все закончилось.
В какой-то момент он настолько достал Абиссинца, что тот не выдержал и в резкой форме озвучил то, что на самом деле думал о своих товарищах. Особенно, о самом Балинезе. Это прозвучало... наверно, по меньшей мере, оскорбительно. Впрочем, Кудо не привыкать. Он уже не раз валялся в дерьме. Ничего страшного, если окунется еще раз. На следующий день Йоджи в Конеко уже не было. И Ран не сомневался, что больше никогда его не увидит.
Это было несправедливо. Даже по отношению к Йоджи. Но Абиссинец строил собственную жизнь. В конце концов, Балинезу было куда пойти. У него имелась своя квартира. Та самая, в которой когда-то они жили с Аской. Доверху набитая неприятными воспоминаниями, но все равно его собственная. Останься у Рана дом, он бы без колебаний туда вернулся. Даже если бы седзи были заляпаны родительской кровью. Просто бы сжег седзи. Растолкал пепел по горшочкам, соорудил алтарь и стал бы жить вместе с их душами. И Ая бы стала. В этом Ран не сомневался.
Но их дома больше не осталось. Единственное прибежище – Конеко. Нет ничего страшного, если они с сестрой займут его. Но только не вместе с другими Вайсс. Нечего Ае делать в компании убийц. Ей одного брата-психопата хватает…
- Здравствуйте!
Было уже поздно – Ая приветливо улыбалась светловолосому посетителю, и тот отвечал ей широкой плейбойской улыбкой.
- Вы хотите заказать букет?
- Нет, малышка, я пришел вон к тому мрачному типу, вцепившемуся в кассовый аппарат с таким видом, как будто собирается кого-то убить.
- Не остроумно, Кудо, - прошипел Фуджимия, но руки с кассового аппарата все-таки убрал.
- Когда это мои шутки казались тебе остроумными? – хмыкнул плейбой.
Он снова был во всей красе – одетый вульгарно и сексапильно. Разве только чересчур худой и бледный.
- Ой, Ран, это твой друг? – всплеснула руками Ая.
- Разумеется, - Йоджи успел ответить раньше. – Три года под одной крышей и в одном магазине.
- В смысле? – не поняла Ая, а потом догадалась. – А, вы, наверное, один из тех ребят, которые работали тут с Раном, пока я была в коме?
- Вот именно, малышка, - весело блеснул зелеными глазами Кудо. – Эй, Ран! – в исполнении плейбоя это имя звучало слишком непривычно. – А не соблаговолишь ли ты отобедать со старым приятелем в кафе напротив?
Фуджимия мог бы многое ответить. Но не стал. Вместо этого стянул фартук, спросил сестренку, справится ли она одна, и, получив утвердительный ответ, стрелой вылетел из Конеко.
- Будешь меня убивать? – уже без улыбки поинтересовался Йоджи, выйдя буквально вслед за ним.
- Нет, - коротко ответил Ран. – Пошли в кафе.
Через пару минут они заказали по чашечке кофе и по гамбургеру. Теперь, при более внимательном осмотре, Абиссинец видел, что Балинез на самом деле изменился. Очень изменился. Это не просто худоба, а практически анорексия. Не обычная бледность, а весьма нездоровый цвет лица, подрагивающие губы, воспаленные глаза.
- Ты болен? – кратко спросил Ран.
- Нет, - Йоджи криво усмехнулся. – Хотя, наверное, да. Что, лоск не держится более пяти минут?
Фуджимия не стал отвечать.
- Зачем явился?
- Ответ «соскучился» не принимается? Ладно, Ая, после всего, что было, я не думал, что когда-нибудь и близко подойду к Конеко. Даже если моя дорога пролегала где-то неподалеку, я обходил магазинчик стороной. Все думал – вот ты увидишь меня и взбесишься.
Ран кивнул. Он бы не взбесился. Разве что в самые первые дни, когда только притащил сестренку сюда, такую слабенькую и ничего не понимающую.
- А сейчас осмелел?
- Трясусь от страха, что, не видишь? – Балинез снова улыбнулся.
Его и на самом деле слегка потряхивало. Однако Ран не думал, что причиной тому страх.
Но Кудо истолковал пристальный взгляд бывшего напарника по-своему.
- Ладно-ладно, прекращаю ходить вокруг да около и тратить твое драгоценное время. На самом деле, я пришел сюда, потому что мне подвернулась весьма выгодная работенка. Есть только одна загвоздка – для того, что все было пучком, нужен ты.
Ран ожидал нечто подобного. Поэтому даже не слишком-то удивился. Если Балинез появился рядом с Конеко, значит, его пушистую башку посетила очередная дурацкая идея. Хотя вроде бы уже почти год прошел. Пора бы и сдаться…
- Странное у тебя какое-то молчание, - заметил Кудо после долгой паузы и наконец-то взялся за свой гамбургер. Вид у него при этом был, как будто его заставляют глотать живьем электрического ската. – Ты бы хоть меня придурком обозвал, что ли… А то как-то даже непривычно.
Ран едва слышно вздохнул. Все-таки нужно было извиниться. Тогда он был абсолютно выбитым из колеи психом.
- Йоджи. Помнишь ту ночь, перед тем как ты ушел из Конеко?
Зеленые глаза удивленно блеснули из-под очков, а многострадальный гамбургер был отложен в сторону.
- Ну, как же, как же, - неожиданно хрипло сказал он.- Я уже тогда все понял. Повторять не надо. Но, видишь ли, в тот раз это были просто подобия каких-либо планов. Может быть, я просто отчаянно хотел сохранить хотя бы остатки команды, боялся самостоятельной жизни… Но сейчас все по-другому.
- Неважно, как оно сейчас, - перебил его Фуджимия. – Мое мнение относительно всей этой чуши не изменилось. Я просто жалею о том, что наговорил тебе тогда.
- Да брось ты, Абиссинец, кто же за правду извиняется, - Балинез нервно отхлебнул уже успевший остыть кофе и чуть не подавился от собственной поспешности. – Надо было и тебе когда-нибудь выговориться. Тяжело всех ненавидеть и ни разу не сказать об этом. Хотя я не прав – ненавидел ты, в основном, меня…
Он не смотрел на Рана. Тот не смотрел на него. Вспоминать ту ночь не хотелось ни тому, ни другому. Но все-таки… Это нужно было им обоим.
- Тогда зачем ты пришел? – снова повторил вопрос Фуджимия.
- Веришь - нет, но я не шутил. Ты мне нужен для небольшого дельца в области охраны одной важной шишки. Работа на два-три месяца. Деньги платят огромные. Такие, что мне, наверное, хватит поднять свой детективный бизнес из руин и начать все сначала.
Говоря последнюю фразу, Балинез абсолютно точно не имел ввиду ничего лишнего. Только то, что сказал. Он был не таким человеком, чтобы вкладывать в фразы дополнительный подтекст. Зато Ран относил себя к параноикам. Поэтому услышал: «выгнал меня, как последнюю собаку – пришлось барахтаться – барахтаться не получилось – оказался на дне – вот он, шанс – ты мне должен». Кудо, разумеется, был от такого направления мыслей далек. Но Фуджимия все равно вывел последовательность.
- Я не настолько много должен тебе, Кудо, - сквозь зубы пробормотал он.
- А?.. должен? – Балинез будто очнулся из странной задумчивости, с которой он созерцал блестящие от солнца на противоположной стороне улицы витрины Конеко. – Ты это о чем?
- Неважно, - Ран в очередной раз почувствовал себя идиотом.
По своему обыкновению, Кудо неосознанно умудрялся повернуть любой разговор так, что все окружающие казались зацикленными придурками. Фуджимия почувствовал, как в очередной раз в нем закипает жгучая злость. Выяснилось, что, независимо от степени личного счастья, относиться более спокойно к Балинезу у него не получалось.
- Классно вы тут развернулись, - вполне невинно заметил Йоджи.
Вполне возможно, даже с восхищением. Но Абиссинец против собственной воли отчетливо уловил: «Ты имел к Конеко ровно столько отношения, сколько и мы все. Так почему же магазин должен принадлежать только тебе?»
- Можешь вернуться, - процедил Ран, сам не веря в то, что сказал.
- Я? – Кудо искренне удивился. – Зачем? Мы же поцапаемся при первой же возможности и, дай бог, если не подеремся. А малышка будет переживать.
Вообще-то он был прав. Он в большинстве случаев оказывался прав.
- Видишь ли, задание – это совсем другое дело, - между тем продолжал Кудо. – Там мы вполне можем быть вменяемыми и даже не грызться постоянно. Словом, я не то, чтобы тебя уговариваю, но…
- А чем же ты занимаешься? – смерил бывшего коллегу хмурым взглядом Ран.
- Верно, уговариваю. Хотя знаю же, что бесполезно. С тобой еще тогда было бесполезно спорить. Ты не слышал, не желал слышать любые чужие доводы…
- Они никогда не были весомее моих.
- Ну да. Разумеется. Ладно, - Йоджи еще раз покрутил в руках гамбургер, прежде чем окончательно отодвинуть его в сторону. – Я знаю, что это бесполезно, поэтому пробую последний козырь и ухожу. Что бы пророк не говорил, это безнадежно…
- Какой еще пророк? – глаза Рана непроизвольно сузились, а в голосе проскользнули шипящие нотки.
- Какой, какой… Как будто ты многих знаешь пророков.
- Ты спелся со Шварц?
- Шварц больше не существует. Только телепат и оракул. Они предложили мне работу. Я согласился. В конце концов, что здесь такого?
- Они враги…
- Ага, сегодня враги… Завтра – союзники… Все мы наемники.
- Не суди по себе, - прошипел Ран.
Он, если честно, даже не понимал, какого черта сидит сейчас в кафе с Балинезом и принимает участие в этом театре абсурда. Ая ненадолго показалась из-за двери, отыскала встревоженным взглядом брата и его друга, улыбнулась и помахала испачканной в земле ладошкой.
- Мне пора, - твердо сказал Фуджимия, как только сестра снова скрылась за дверью магазина. – Это глупый разговор. Ты взрослый человек, так что можешь делать все, что заблагорассудится. По разные стороны баррикад мы точно не окажемся – я вышел из игры. Поступай, как знаешь…
- А на козырь посмотреть не хочешь?- вскинул голову Балинез.
Нет, с ним определенно что-то не так.
- Ты под кайфом? – тихо спросил Абиссинец и, не спрашивая разрешения, взял Кудо за подбородок и притянул к себе. Глаза вроде бы не мутные. Вполне осмысленный взгляд. Только вот кожа липкая и холодная. И дело вовсе не в жаре. В кафе работал исправный кондиционер.
- Брось, Фуджимия, - пробормотал Йоджи, высвобождаясь из его ладоней и отстраняясь. – Не под кайфом, сам видишь. Это последствия…
- Чего?
- Запоя. Пятимесячного, если не ошибаюсь.
Ран снова присел за столик.
- Пять месяцев?
- Ну, по-моему, - Йоджи сделал над собой титаническое усилие и снова отхлебнул кофе. – Может, чуть больше… Не помню. Слушай, позови официантку, пусть чая принесет. Не могу я это пить…
- И как ты с этим справляешься?
- Да никак. Совсем не справлялся. Просто вчера пришел Кроуфорд, взял меня за руку и утащил к себе в квартиру. Сказал, что мы ему нужны. А потом Шульдих что-то сделал у меня в голове. Блок, что ли, поставил. Так вот, меня теперь от одного запаха спиртного воротит. Но, сам понимаешь, ломка все равно обеспечена.
- Ты принял лекарства?
- Ага, перед выходом. Но сейчас опять возвращается.
- Пошли в дом, - немного поразмыслив, принял решение Ран. – Тебе лучше прилечь. Я найду в аптечке что-нибудь подходящее.
- Абиссинец, не суетись. Все в порядке.
- Вижу, - кивнул Фуджимия и, расплатившись, выволок бывшего напарника из кафе.
Медикаменты подействовали где-то минут через пятнадцать. Йоджи расслабился и, вольготно растянувшись на диване в гостиной, ровно задышал. Ран осторожно присел на краешек.
- И как ты до такой жизни докатился?
- Сложно сказать, - Балинез попытался улыбнуться. – Наверное, мозгов нет, считай – калека.
- Самокритично.
- Видишь, хорошо, когда кто-то живой есть рядом, - Кудо перестал паясничать и прикрыл глаза. – Живой, теплый. Плохо, когда по кухне гуляют призраки. Включают воду, газ, готовят еду. Ты садишься за стол перед чашкой с рисом, а она исчезает прямо у тебя на глазах. Позже привыкаешь. Даже начинаешь разговаривать с ними, давно мертвыми… Жалуешься. И они иногда даже жалеют.
- Кудо, ты сходишь с ума…
- Возможно, - плейбой серьезно кивнул. – Скорее всего, оно так и должно быть… Поэтому, когда у меня на пороге появился Кроуфорд, я почти обрадовался. По крайней мере, он был живой.
- А мне позвонить нельзя было? – неожиданно ляпнул Ран и тут же осекся.
А, действительно, что бы случилось, вздумай Балинез в пьяном бреду набрать номер Конеко и начать изливать душу? Что бы сделал Ран? С вероятностью в 90 % - рявкнул что-нибудь нелицеприятное, бросил трубку, а на следующий день сменил телефонный номер.
Видимо, Йоджи знал это тоже. Фуджимия видел это по его горькой усмешке.
- Смотри, Абиссинец, напросишься, - попытался пошутить он.
Однако вышло неубедительно. Он бы и на краю могилы не стал звонить Рану. Заставить его прийти сюда и в самом деле могли только пророк и его телепат.
- Кстати, козырь, - тут же вспомнил о Шварц и Кудо. – Держи, – он извлек из-за пазухи слегка потрепанный белый конверт.
- Что там? – равнодушно поинтересовался Фуджимия.
- Не знаю. Пророк сказал, что сумма гонорара будет вполне достаточной, чтобы это стало реальностью.
Ран открыл конверт.
На него, с довольно старой, местами выцветшей фотографии, смотрел вполне себе уютный небольшой домик. Очень похожий на уменьшенную копию того, в котором когда-то Фуджимия жили единой счастливой семьей. Ран даже не знал, какие при этом на него нахлынули чувства.
- Что там? – заерзал Балинез. – Хоть посмотреть дай, что ли, - и не дождавшись ответа, сам приподнялся на руках, заглядывая Абиссинцу через плечо.
- Ого, – тут же прокомментировал он. – Большие, видимо, деньги…
- Деньги? – странно задумчивым голосом повторил Фуджимия. – Предлагаешь мне поработать за деньги?
- А почему бы и нет? – Кудо снова вернулся в горизонтальное положение. – Мы столько горбатились за пафосные слова, так почему бы сейчас не поработать за деньги?
- Мы не наемники.
- Разумеется. Мы хуже. Мы фанатики.
- Себя ты к ним, конечно же, не причисляешь?
- Ая, не цепляйся. Нет, так нет. Я говорил Кроуфорду, что это безнадежно. Пророк хренов…
- А Кроуфорд сказал, что я соглашусь?
- Ну, типа того…
- Полежи пока тут.
Ран резко встал на ноги и пошел на кухню. Нужно приготовить ужин. Скоро Ая закроет магазин и прибежит сюда, веселая и проголодавшаяся. Да и Йоджи следует чем-нибудь покормить. Иначе он, того гляди, с ног свалится. Только не жирное и не острое. Что-нибудь легкое… Ран ненадолго задумался.
Кудо вполз на кухню, как голодный кот, учуявший запах еды. Ран снисходительно хмыкнул и поставил перед ним чашку с рисом и куриный бульон. На вопрос о специях всего лишь грозно сверкнул глазами. Потом прибежала Ая. Увидев, что друг брата еще не ушел, страшно обрадовалась и, усевшись за стол, стала без умолку рассказывать о том, как они замечательно живут в этом чудесном домике. О том, что в следующем году она вернется в школу, поэтому магазин останется целиком на Ране, и было бы неплохо, если кто-нибудь ему в этом помог. Кудо возмутительно громко ржал и убеждал маленькую леди, что толку от него в цветочном магазине все равно что от слона в посудной лавке, и он до сих пор удивляется, как Фуджимия умудрялся терпеть его несколько лет подряд. Ран, с одной стороны, улыбался, а с другой – в каждом слове ему чудился упрек. Счастлив. В одиночку. Как под пули лезть, так мы делим невзгоды. А когда все закончилось – все вон отсюда. И даже не вздумайте мешать моему прекрасному счастью.
- Ая, - перебил бесконечную трекостню сестры Ран. – Я уеду месяца на два-три. Не надо, не пугайся. Я позвоню Сакуре, она с тобой поживет. Денег на счете достаточно на случай, если в магазине дела идти не будут. Можешь вообще его закрыть. Не перетруждай себя.
- Но… Ран, - девочка беспомощно хватала воздух губами. – Я же еще никогда…
- Не оставалась одна? – закончил за нее брат. – Ничего страшного. Ты будешь не одна, а с Сакурой. Она уже взрослая и сумеет о тебе позаботиться.
- И куда ты поедешь?
- На заработки, - Ран постарался как можно веселее улыбнуться. – Вместе с Йоджи. Предложение стоящее, поэтому я думаю согласиться…
- Ну, если не один, то я хотя бы волноваться не буду, - с непонятным облегчением вздохнула Ая. – Одного бы я тебя точно никуда не отпустила.
- С чего такое недоверие?
- Ну, вдруг найдешь себе девушку, загуляешь и не захочешь вернуться. А Йоджи, по крайней мере, этого не допустит. Правда же?
- Девушки??? – Балинез зарычал и грозно защелкал зубами. – Какие девушки? Только чистая мужская дружба!
И Ая покатилась со смеху, а вместе за ней улыбнулся и Ран.
Он даже сам не знал, почему согласился. То ли причиной стало желание иметь свой дом, то ли постоянное чувство вины перед Кудо, то ли опасение за собственное счастье – все шло уж слишком хорошо… Может быть, тайная мечта наконец вытащить из самого укромного уголка подсобки катану. Не исключено, что все вместе. В любом случае, пророк, даже если и не заглядывал в свое волшебное зеркало, не ошибся – Фуджимия просто не смог отказаться. Даже несмотря на то, что на этот раз сотрудничать придется со Шварц.
Хотя Йоджи по большому счету прав. Все они наемники. И наименее опасны те, кто честно работает за деньги.
2. Быть командой
Кроуфорд прекрасно знал, что сработаться они абсолютно точно не успеют. Оставалось только надеяться, что это ускользнет от пристального взора их нанимателя.
Сам пророк ни на секунду не испытывал прежней уверенности. Он сомневался даже в том, что Фуджимия примет его предложение. Внешне расчет казался верным. Но мало ли что у кого в самый последний момент могло в мозгу стрельнуть. Особенно у Абиссинца. Можно, конечно, в случае официального отказа воспользоваться Шульдихом. Но авторитет… Авторитет-то как потом восстанавливать? Пророки, как саперы, не могут ошибаться. У них просто нет права на такую роскошь.
Кроуфорд нервничал. Сидел в гостиной на диване и изводил себя предположениями. Господи, ну неужели простые смертные постоянно живут в неведении? И как они к этому приспосабливаются? Просто не думают? Смиряются? Пьют успокоительное? Так, стоп! Усилием воли Кроуфорд взял себя в руки. В коридоре послышались отчетливые шаги Шульдиха. Психующий оракул – то еще зрелище. Не для нежных нервов телепата, это точно. Хотя так сложно блефовать, не зная, какие карты спрятаны в твоем рукаве.
- Кудо и чокнутый Абиссинец толкутся возле порога, - радостно сообщил рыжий, зависнув в четко очерченном прямоугольнике дверного косяка.
- Почему не заходят?
- Балинез дымит. А второй, видимо, за компанию коптится.
Оракул подумал, что сейчас и сам бы не отказался от сигареты. Курить он бросил, как только вырвался из застенок Розенкройц. Но это не значит, что нельзя иногда позволить себе настолько маленькую слабость. Попросить Шульдиха сварить кофе… Хотя… Брр! Телепат и кофеварка. Такого противостояния кухня не переживет.
- Пойду, приготовлю кофе, - сказал Кроуфорд, уже окончательно успокоившись.
Раз уж пришли, то, наверно, никуда не денутся. Хотя он, конечно, может быть слегка погорячился, обещая Рану такой гонорар. Чертов Шульдих! Его капризы обходятся слишком дорого. Впрочем… Он вспомнил открывшего ему дверь Кудо. А ведь Балинез казался намного устойчивее немца. И все равно…
- Брэдли, о чем ты думаешь? – вкрадчиво спросил Шульдих, просочившись вслед за ним в кухню.
- Забавно слышать такой вопрос от телепата, - пророк включил кофеварку, а потом нырнул в холодильник. О завтраке он, разумеется, позаботиться забыл. Зато в наличие имелись любимый Шульдихом вишневый джем и с десяток йогуртов. Плюс можно приготовить тосты.
- Ты какой-то дерганный. Это из-за предстоящей работы? Что-то не так?
- Все замечательно, - спокойно отозвался Кроуфорд, вынимая из шкафчика хлеб для тостов. – Если забыть, что это совершенно не вписывалось в мои планы. Тебе ли не знать?
- Никуда твоя биржа не убежит, - хмыкнул немец.
- Так говорит только тот, кто ничего не делает…
- Слушай, может, хватит уже? – Шульдих завелся неожиданно и очень-очень быстро.
Вскочил со стула, сжал кулаки и исподлобья уставился на оракула.
- Я еще не начинал, - Кроуфорд погрузил хлеб в тостер.
- Ты никогда ничего не начинаешь. Просто делаешь так, чтобы это начинали другие.
Входная дверь хлопнула. Еще минута – и Кудо с напарником окажутся тут. Не стоит заново завязывать знакомство с показательной ссоры с телепатом.
- Садись, первые тосты будут твоими.
Телепат – существо взрывное, с дурацким переменчивым характером. Но всё равно местами предсказуемое. В частности, если вместо хорошей ссоры предложить Шульдиху тосты с джемом, то тот не задумываясь выберет последнее.
- Доброе утро, Кроуфорд!
Это сказал Кудо. Ран с непроницаемым лицом просто стоял рядом, не глядя ни на пророка, ни на телепата.
- Привет! – почти искренне поприветствовал вайссов Шульдих и быстрым движением придвинул к себе тарелку с тостами – делиться с кем-либо он не любил.
- Доброе, - пророк поправил очки на переносице и засунул в тостер новую порцию хлеба. – Завтракать будете?
- Чая выпью, - тут же отозвался Кудо. Выглядел он не в пример лучше, чем прошлым утром, но все равно еще не достаточно хорошо.
- Только черный и только в пакетиках, - покачал головой Брэд. – Зеленый где-то был, но варить его я не умею.
- Сойдет, - не стал привередничать Балинез.
Фуджимия по-прежнему молчал. Да Кроуфорд и не особо напрашивался на контакт. С такими людьми нужно быть максимально осторожными. И желательно, чтобы первый удар по стене молчания наносили они сами.
Заварив чай и кивком пригласив Йоджи к столу, Кроуфорд решил поделиться с вновь обретенной группой ближайшими планами.
- Через два часа у меня состоится встреча с нашим нанимателем. Думаю, что ближе к вечеру я вернусь сюда, и мы подробно обсудим обязанности каждого из нас. Поскольку времени узнать друг друга в качестве партнеров у нас уже нет, следовательно, придется оговорить роль каждого члена группы в отдельности. И еще, желательно все-таки научиться хотя бы минимально доверять друг другу.
- Ты многого хочешь, оракул, - оторвался от косяка Ран, до этого момента не издавший ни звука.
- Возможно, - пожал плечами Кроуфорд. – Только откуда, Фуджимия, ты знаешь, чего я хочу? Ведь я не сказал об этом еще ни слова.
Абиссинец внимательно посмотрел на оракула и промолчал. Скорее всего, это означало, что он согласен немного подождать, чтобы выслушать условия Шварц.
- Вот и договорились, - слегка оскалил зубы провидец. – Шульдих, проводи меня.
Немец не стал спорить.
- Ну, - напутствовал Кроуфорд телепата, - думаю, ты знаешь, чего я от тебя жду.
- Догадываюсь, - на лице рыжей сволочи растянулась самодовольная улыбка. – Не лазить в мозгах вайссов и не дать им разнести квартиру?
- Что-то вроде того, - хмыкнул пророк. – Ладно, будь умницей!
- Все ради тебя, Брэдли.
***
Оракул направился прямиком к нанимателю. Теперь, когда все стороны изъявили готовность к сотрудничеству, следовало подписать необходимые документы и самое главное – оговорить список прав и обязанностей. Брэд захватил с собой договор, разработанный лично им применительно к подобным клиентам. Но оказалось, что Хидеки уже взял на себя труд самолично составить другой документ, имея по поводу обязанностей телохранителей несколько иные взгляды.
- Что подразумевается под пунктом 21а? – холодно спросил Брэд, внимательно посмотрев на будущего клиента.
- Только то, что написано, - развел руками тот с таким видом, будто кто-то зацепился взглядом за ничтожную деталь, которая ровным счетом не стоила внимания.
- «Участвовать в вашей предвыборной компании» – это можно понимать по-разному, - сухо заметил оракул. – Раздавать листовки на улицах, петь хором, размахивать транспарантами, сниматься в рекламе. Что под этим подразумеваете вы?
- Я бы никогда не додумался использовать такую высокопрофессиональную команду столь примитивным способом, - почти благожелательно ответил бывший якудза с видом человека, уличенного в мелком мошенничестве. – Нет, под этим я подразумеваю некоторую степень участия в процессе убеждения и интеллектуальном планировании акций.
Кроуфорд напрягся. Хотя вряд ли якудза знает о паранормальных способностях Шварц. Это закрытая информация, в которую, вдобавок ко всему, обычные смертные даже не верят. Черт, нужно было взять с собой Шульдиха. Хотя… они же уже разговаривали. Немец дал клиенту телепатическую установку. Наверняка бы заметил, если что-то было не так.
- В таком случае необходимо заключить дополнительное соглашение к пункту 21а, - прохладно произнес пророк. – Нам бы не хотелось оказаться в неудобной ситуации или поставить в нее вас.
- Хорошо, - видимо, Хидеки был готов к подобному предложению. Даже более того – наверняка уже написал само приложение в максимально обтекаемой и неопределенной форме. Ладно, это можно было оставить и на потом.
И тут Кроуфорд дошел до заключительного пункта договора.
- Интересно, - сказал он и, сняв очки, протер стекла.
- Вы о пункте 25? – безошибочно угадал бывший якудза.
- Пожалуй.
- Вы находите это несправедливым?
«В случае, если Наниматель в лице Хидеки Хотару проигрывает рекламную компанию такого-то числа такого-то года, в результате чего оказывается не избранным на пост главы города, гонорар Исполнителя в лице группы Шварц уменьшается в десятикратном размере» Кроуфорд мысленно чертыхнулся. Вот куда заводят игры с человеческим сознанием. Если уж даешь клиенту подобную установку, нужно искоренять и его подозрительность. А то получается…
- Полагаю, мы по совместительству еще должны поработать вашей PR-группой? – ничем не выдав досаду, спросил пророк, тщательно имитируя спокойную усмешку.
- Ни в коем случае. Этого добра у меня и так хватает. Всего лишь консультации и помощь в воздействии.
Кроуфорд едва удержался от того, чтобы вздохнуть. Ладно, если что, он выпутается за счет собственных средств, чтобы рассчитаться с командой. Неприятно, конечно, но Шульдих его просто так не отпустит. К тому же, он уже связался с вайссами и даже заставил их прийти. Словом, чаша весов склонялась-таки к подписанию контракта. Черт, как это все-таки сложно – не знать собственного будущего. И неужели так на всю жизнь? «По крайней мере, это будет жизнь», - напомнил себе пророк и вынул из нагрудного кармана авторучку.
***
- Кудо, не приготовишь ли обед? – рыжая бестия бесцеремонно ввалилась в гостиную, где шушукались бывшие вайссы, видимо, обсуждая величину уступок, на которые они согласны пойти в этом сотрудничестве.
- Мог бы, - отозвался плейбой, не слишком-то разочарованный вторжением телепата. Разговаривать с Фуджимией было по-прежнему тяжело. – Только ты есть-то это будешь? – И он постарался мысленно представить образ жутко разваренной лапши быстрого приготовления.
Шульдих тут же поморщился.
- Нет, не буду. А как насчет Абиссинца?
Ран наградил немца убийственным взглядом. Разумеется, не подействовало. Шульдих вольготно расположился на диване, зыркая синими глазами на гостей поочередно.
- А давайте мило побеседуем! – предложил он.
- Вместо обеда, - тут же уточнил Балинез.
- Не хлебом единым жив человек, - возразил телепат. – Уж кому, как не тебе, Кудо, знать об этом. Последние полгода ты вполне успешно заменял пищу материальную не менее материальной выпивкой.
Йоджи поморщился. Хотя в целом против нахождения Шульдиха в гостиной не возражал. Как ни странно, общаться со Шварц сейчас было несколько проще, чем с Аей. Иногда открытый враг предпочтительнее, чем… Кудо ненадолго задумался. А кем, интересно, ему приходится вечно собранный и замкнутый в себе Абиссинец? Уж не друг, это точно. Коллега? Соратник? Напарник? Нет, не то. Ах, да, товарищ по несчастью. Бывшему несчастью. Бывший товарищ.
- Ох, как сложно все в нашем мире, - недовольно пробурчал немец, и Йоджи поспешно одернул себя – размышлять о чем-то настолько глубоко личном в присутствии телепата – высшая степень идиотизма.
«Точно, - тут же раздался у него в голове ехидный голос Шульдиха. – Будь добр, не грузи меня своими проблемами. Мне и собственных хватает».
«Какие у тебя могут быть проблемы, - не стушевался и тут же ответил Кудо, - пташка божья».
Шульдих игриво встряхнул рыжей шевелюрой и состроил просто умопомрачительную рожицу.
«А что, похож?»
«На кого?»
«На птичку»
«Угу. Есть такая. Павлин называется. Особенно славится чутким музыкальным слухом»
«Дурак ты, Балинез», - голос Шульдиха в голове звучал весело. Видимо, сравнение с павлином ему чем-то понравилось.
- А давайте поговорим об отношениях в команде, - вслух сказал телепат, и Балинез едва заметно вздрогнул. Еще не хватало сделать путаные взаимосвязи бывших вайссов достоянием общественности. Ладно, если бы он был один. Но Ая… Ая такого слушать не станет. Тогда Кроуфорд может попрощаться со своими грандиозными планами, что бы его волшебное зеркало там не говорило. Шульдих общее течение мыслей Кудо уловил.
- Нет, так нет, - как-то подозрительно быстро сдался он. – В конце концов, не стоит поднимать эту животрепещущую тему, пока Брэд в отъезде. А то он нас потом не простит…
- Слушай, а куда подевались остальные Шварц? – неожиданно спросил Йоджи как раз в тот самый момент, когда немец, преисполненный странного благодушия, решил оставить каждому его маленькие секреты.
- Ну, Наги, если вы не помните, работает с вашим мелким, - необычно осторожно ответил Шульдих.
- Это мне известно, - постарался непринужденно улыбнуться Йоджи.- Я спрашиваю о вашем психе.
- О Фарфе? – телепат ненадолго задумался. – Нашел свою вторую половинку и зажил тихой спокойной жизнью.
- Сдох, что ли? – не подумав, ляпнул Балинез.
А телепат почему-то взбесился.
- Нет, не сдох, Кудо! – Шульдих, вплотную подскочив к вайссу, кричал ему почти в лицо. – Он счастлив! Что, так сложно в это поверить?!
Йоджи удивленно моргал, глядя на очень злого телепата поверх окончательно съехавших на кончик носа очков.
- А ты сам-то в это веришь? – хрипло произнес он, несколько озадаченный такой бурной реакцией.
- Верю! Так Брэд сказал!
- Ну, если пророк сказал, значит – так оно и есть. Чего кипятишься?
Шульдих отступил и снова опустился в кресло.
- Еще раз, и я сожгу тебе мозги, Кудо, – без тени улыбки пообещал он. – И чихать мне на мнение Брэдли.
Балинез судорожно вздохнул. Пару дней назад его бы эта угроза не испугала. Неделю назад он валялся на диване и в пьяном бреду пытался убедить себя, что девушки, бодро снующей по квартире, на самом деле не существует. Два месяца назад его, корчащегося в судорогах, буквально вытащили с того света. А сейчас, снова почувствовав возвращающийся вкус жизни, он бы предпочел не навлекать на себя всяческие неприятности в виде собственных поджаренных мозгов.
- Правильно мыслишь, Балинез, - хмуро отозвался со своего кресла телепат и тоже замолчал.
Теперь они молчали уже втроем.
Ран вел себя во время этой сцены так, как будто происходящее его и вовсе не касалось. Йоджи подумал, что наверно это и правильно. Хотя сам бы он вряд ли удержался от того, чтобы поучаствовать в надвигающейся перепалке. Хотя какая тут перепалка. Вступать в дрязги с Шульдихом можно было только под большим градусом, или прячась за спиной Оракула. Кудо тут же представил себе, как он, выглядывая из-за спины Кроуфорда, всячески дразнит немца. Получалось живенько.
«Не советую», - раздался в голове мрачный голос телепата.
Черт, Йоджи никак не мог привыкнуть к тому, что теперь и думать придется осторожно. Хотя какая разница? Что в его башке могло быть такого, чего Шульдих еще не видел? И пока он не замышляет запустить камешком в сторону Шварц, это абсолютно безопасно. Так что, если немцу так нравится, пусть себе любуется на здоровье.
«А вот твой… эээ… товарищ так не думает», - тут же откликнулся Шульдих.
«Ну и да ладно», - беззаботно отозвался Йоджи. И тут же ему стало интересно, о чем же все-таки думает Ран. Всегда было интересно.
«Почитать его для тебя?» - ядовито осведомился телепат.
«НЕТ!!!»
«Не ори так, оглохнуть можно».
Ох, оказывается, мысленно можно даже орать. Балинез искренне удивился, что его спасло от воспоминаний о той ночи, после которой он исчез из Конеко.
И тут вернулся Кроуфорд. С двумя огромными пакетами в обеих руках.
Заглянул в гостиную, многозначительно хмыкнул и пошел прямой наводкой на кухню. Йоджи, почти обрадовавшись возвращению пророка, легко соскочил с дивана и двинулся вслед за ним.
- Как дела? – спросил он, глядя на оракула, ставящего пакеты на кухонный стол и начинающего выуживать из них продукты.
- Нормально, - ответил тот ровным голосом. – С завтрашнего утра приступаем к работе. Как Абиссинец?
- Вроде бы согласен, но с Аей все не так просто.
- Догадываюсь, - кивнул Брэд, доставая из пакета кусок телятины. Вообще-то с Фуджимией нужно было поговорить отдельно. Пусть даже с помощью Шульдиха. Но все-таки предпочтительнее, чтобы эта беседа состоялась по инициативе самого Абиссинца.
Но вместо Рана в кухню рыжей лисицей проскользнул телепат.
- Брэдли, они меня обижали, - прогнусавил он, для пущего эффекта дернув пророка за край пиджака.
Тот с досадой поморщился.
- Кудо, не мог бы ты пригласить Фуджимию сюда? – спросил он, начисто игнорируя выходки Шульдиха.
- В этом нет необходимости, Кроуфорд. Я здесь.
Ран и вправду оказался уже на подступах к кухне. Еще пара секунд – и он, переступив порог, замер в паре метров от собравшейся за столом компании.
- Замечательно. Самое время обсудить основополагающие моменты, - Кроуфорд, не теряя времени, приступил к приготовлению ужина. - Будет лучше, если вы начнете задавать вопросы.
- Хорошо, - Абиссинец был холоден и спокоен. Раньше он просто притворялся таким. И тогда пророка не покидало ощущение, что это только видимость, а под маской прячется обуреваемый страстями мальчишка. Но теперь Ран действительно стал таким… Интересно, что же с ним произошло…
- Во-первых, я хочу знать, зачем мы тебе всё-таки понадобились на самом деле? – спросил Фуджимия.
Кроуфорд не удержался и хмыкнул. А всё-таки некоторые вещи не меняются – Абиссинец как и раньше прет напролом.
- Я уже объяснял…
Острый нож аккуратно шинковал слегка размороженную телятину ровными пластиками.
- Не мне.
- Хорошо, - Кроуфорд сунул пару луковиц под нос телепату, явно демонстрируя предложение их почистить и покрошить. – Шварц распалась как группа. Но наш наниматель пребывает относительно этого факта в блаженном неведении, и мне бы не хотелось его разочаровать. Это причина номер один.
Шульдих сделал вид, что намек о помощи в приготовлении ужина не понят, и утек на другой конец кухни, подальше от разделочного стола. После чего уже прочно обосновался в придвинутом к окну большом синем кресле, которого, по всем законам эстетики дизайна кухни, здесь попросту быть не могло. Но, тем не менее, оно стояло, гордо нарушая всю логику интерьера. И никто даже не сомневался, что приволок его сюда именно телепат.
- Причина номер два, - вздохнул пророк, осознав, что и на этот раз все придется делать самому, - заключается в том, что нам просто необходимы боевые единицы. Двух человек, пусть даже паранормов, катастрофически мало. Когда ЭсЦет создавали группы, считалось, что оптимальное количество число в команде – это четыре. Ровно столько, чтобы каждый член ячейки мог смотреть в свою сторону света: на восток, на юг, на север, на запад…
- Метафизика какая-то, - пробормотал Йоджи, решившись все-таки помочь Кроуфорду в приготовления ужина и взявшись на нашинковку овощей.
- Именно. Но старейшины были суеверны. И навязывали свои идеи всем, до кого только могли дотянуться.
- Всё это чушь, оракул! – упрямо мотнул головой Абиссинец. – Я не верю ни одному твоему слову.
- Хорошо, - Кроуфорд даже не собирался спорить. - Тогда расскажи мне ту правду, в которую веришь ты.
- Ты хочешь нас использовать.
Пророк развел руками. Он, в принципе, это и не отрицал.
- Ты наверняка что-то видел в будущем, из-за чего, собственно говоря, мы тебе и понадобились, - сверкнул глазами Фуджимия. – И я хочу знать, что это было…
- Я не раскрываю своих видений, - жестко ответил оракул. – Это не просто принцип, это необходимость. Но я корректирую события. Если тебя данный вопрос так волнует, то всего лишь могу поручиться, что все останутся живы, и каждый получит именно то, что собирался получить… Мне кажется, этого более чем достаточно.
Пророк лгал. Ему еще никогда в жизни не приходилось лгать собственной команде. Он взял за правило не рассказывать подчиненным о своих видениях. Вместо этого можно было сверкать очками, отмалчиваться, кривить губы в холодной высокомерной усмешке и предупреждать... А сейчас ему приходилось врать без понимания, ради чего он всё это делает. Из-за Шульдиха? Или просто уже не может отступить? Бросить кашу, заваренную им самим, не позволяла гордость.
Ран думал. Он видел, что оракул на самом деле не отвечает, а уходит от ответов. Но Абиссинец тоже не был свободен. На нем лежал груз вины и желание его скинуть. Хотя сам груз об этом совершенно не догадывался и на данный момент активно шинковал картофель.
- Хорошо, - наконец сдался Абиссинец. – В чем суть миссии?
Брэд удивленно хлопнул ресницами.
- Миссии, говоришь? Ладно, пусть будет так. Хотя в Шварц это просто именовалось работой и дробилось на задания. Но определение «миссия» тоже, безусловно, подойдет. Клиент – Хидеки Хотару. Бывший якудза, теперь всеми силами старающийся пробиться в эшелон власти. Ему нужна безопасность вплоть до момента выборов…
- Раньше мы таких убивали, - скривился Ран.
- Раньше и мир был другим, - тут же отозвался оракул.
Хотя вайссы не могли оценить этого в полной мере. Зато телепат и пророк такую возможность имели, ибо на своей шкуре прочувствовали разницу между жизнью под ЭсЦет и свободой от них.
- Наши обязанности? – поинтересовался Фуджимия, опуская все пафосные диалоги о белом и черном.
- Основная – повиновение мне как лидеру группы. Остальные будут распределяться на месте.
- Уби... – тут Ран запнулся. – В смысле, дополнительные обязанности?
Но Кроуфорд его понял.
- О грязной работе наниматель не говорил, - ответил он. – Но, если возникнет необходимость, мы с Шульдихом постараемся справиться сами.
Абиссинец кивнул, а Йоджи едва заметно расслабился – он до последнего не верил, что Ая все-таки на это согласится.
И тут влез Шульдих.
- Белые охотники опасаются запачкаться? – заявил он со своего кресла, усиленно изображая иронию в голосе. Кроуфорд чуть не выронил из рук лопатку, которой помешивал мясное рагу. – С чего бы такая щепетильность?
Ран вздрогнул, и в его глазах мелькнуло нечто, что ставило под вопрос казалось бы уже подписанный договор о сотрудничестве.
- Убийство – убийству рознь, - грозно прошипел он и стал продвигаться поближе к окну. – Тебе ли не знать об этом?
- Ах, да, - телепат наигранно шлепнул себя по лбу, совершенно игнорируя направление движения Абиссинца. – Вайсс же не убивают женщин, стариков и детей… Хотя о чем это я? Вспомним Шрайнт… Да и, думаю, парочка детских трупиков среди незапланированных жертв у вас непременно найдется.
Кроуфорд смотрел на телепата и не верил своим ушам – Шульдих вполне себе сознательно разрушал то, что оракул, наступив на хвост собственной гордости и здравому смыслу, пытался создать для него.
«А что, Брэд, - раздался в его голове обиженный голос телепата, - разве я не прав? С чего они решили, что они лучше?»
- Какая сейчас разница, кто лучше, - это Кроуфорд сказал уже вслух. Вести мысленную перепалку с телепатом, чувствуя, как воздух вибрирует от фуджимиевского гнева, было в высшей степени неразумно. – Вопрос не в этом. И, Шульдих, если ты не забыл, это мы нуждаемся в Вайсс…
- Поверь, они в нас не меньше, - телепат тоже перешел на вербальный способ общения. – Вон Фуджимия совсем без своей катаны закис. Эй, Абиссинец, а ведь тянет вспомнить – какого это на ощупь – убивать?..
Ран не сказал ни слова. Он, оказавшись на расстоянии удара, просто врезал Шульдиху по его наглой немецкой морде. Еще секунда – и Брэд очутился возле телепата, сжав его плечо стальной хваткой и тем самым не давая кинуться на врага.
- Это было заслуженно, - ледяным голосом сказал он.
- Ох, да, конечно, - скривился тот, проверяя целостность челюсти. – У нас только за честность и лупят. Нет, чтобы кому-нибудь пришло в голову дать в морду за вранье. Ладно, Брэд, хватит меня держать – я тоже буду белым и пушистым. А завтра даже куплю Абиссинцу ангельские крылышки и нимб на палочке.
Он резким движением вырвался из захвата и вылетел вон из кухни. Как только наверху хлопнула дверь, Кроуфорд посмотрел на Фужимию и Кудо поочередно. Но вполне логичной волны гнева не последовало. Ран молчал и казался внешне абсолютно спокойным. А Балинез… Балинез хрипло рассмеялся и нарочито панибратским тоном заявил:
- Не парься, пророк. У нас тоже были сложные отношения в команде… Как раз это мы понимаем.
Брэд кивнул. Будь он чуть откровеннее, то вздохнул бы с облегчением.
- Тем не менее, мне нужно с ним поговорить с глазу на глаз.
- Какие проблемы? – развел руками Кудо. – Иди, общайся. Мы за твоим кулинарным шедевром приглядим.
- Если разговор затянется, ужинайте без нас, - лаконично предупредил его оракул.
Шульдих лежал в темноте в своей комнате и курил. И он совершенно не удивился, когда в его личные владения пожаловал пророк.
- Какая муха тебя укусила? – жестко спросил Кроуфорд, открывая форточку, дабы хоть немного проветрить помещение.
- Я хочу выпить…
- В секретере есть виски.
- Нет, я хочу с музыкой, дискотекой и трахом…
- Иди в клуб, - Кроуфорд тщательно следил за тем, чтобы его эмоции не стали видны телепату. Потому что сейчас он негодовал. А вместе с гневом Шульдих мог прочесть и что-нибудь еще, что знать ему категорически воспрещалось.
- Хочу пойти туда с тобой, - неожиданно заявил рыжий.
И тут оракул удивился.
- С чего бы это вдруг?
- А что, Брэдли, - глаза телепата внезапно полыхнули шальным огнем, - это же мысль! Ты днем и ночью сидишь за своим ноутбуком, скоро заплывёшь жиром и обзаведешься геморроем. Пошли в клуб, хоть раз в жизни развлечешься по-человечески!
Предложение было настолько абсурдным, что Кроуфорд просто молчал, совершенно не представляя, какие контраргументы ему следует привести в данном случае. Отсутствие ответа Шульдих, разумеется, истолковал по-своему.
- Ну, давай, решайся! А я взамен перестану доставать вайссов и, может быть, даже тебя. Хотя нет, тебя не перестану… Только их. Стоят они такого, а, оракул?
- В последнее время твои аппетиты растут, - сухо произнес Кроуфорд. – Ты заигрываешься.
Но голос разума настойчиво советовал увести сегодня Шульдиха куда подальше из дома. Потому что… Кроуфорд не предполагал этого раньше, но у немца наблюдалась какая-то острая аллергия на Абиссинца. Если бы оракул знал, то попробовал поискать кого-нибудь другого. Но сейчас уже поздно – пророки не меняют своих решений. Иначе это означало бы, что Акелла промахнулся.
- Насколько я понимаю, ты хочешь сказать «нет»? – Шульдих опомнился и начал сдавать позиции. В конце концов, он никогда бы не решился на длительное противостояние с оракулом.
Кроуфорд развернулся и направился к выходу.
- Вызови такси, - небрежно бросил он уже от двери. – Через пятнадцать минут, - и с этими словами удалился, оставив телепата ошарашено потирать глаза и гадать, а не приснилось ли ему это.
За пятнадцать минут Кроуфорд успел много. Зайти на кухню, пожелать бывшим врагам приятного аппетита, сообщить, где находится комната Фуджимии, и что встреча с нанимателем состоится завтра в девять утра. Проверить котировки на бирже и, убедившись, что сегодня особых колебаний не будет, решительно захлопнуть крышку ноутбука. Задернуть занавеси в спальне и переодеться в серый неброский костюм.
И ровно через пятнадцать минут оракул стоял возле входной двери, терпеливо наблюдая за тем, как Шульдих чуть ли не кубарем скатывается с лестницы ему навстречу.
- Брэдли, ты что это, серьезно? – в голосе телепата было так много искреннего непонимания, что оракул захотелось улыбнуться. Однако он бы не был Кроуфордом, если бы позволил себе это. Главное – беспристрастность. И на лице, и в мыслях.
- Ты пригласил, я приглашение принял, - спокойно ответил он. – И это всё за твой счет…
- Да без проблем, Брэдли. Ради такого случая я готов раскошелиться.
В такси они ехали в полном молчании. Шульдих как будто до сих пор не верил в реальность происходящего. Хотя, может быть, он просто гадал, какого хрена потащил с собой пророка, который абсолютно точно испортит ему если и не всю малину, то значительную ее часть. Поразмыслив над сложившейся ситуацией получше, Кроуфорд пришел к выводу, что согласиться на авантюру с ночным клубом было весьма умно и дальновидно – дабы впредь рыжую немецкую башку телепата подобные шалости не посещали. Оставался лишь один пустяк – самому как-нибудь пережить этот вечер.
Клуб оказался именно таким, как оракул и предполагал – громким, жарким, невыносимо пестрым. Словом, сплошная головная боль. Такая же, как и сам Шульдих. Миновав охрану, Кроуфорд позволил своему спутнику протащить себя мимо утопленной площадки танцпола к располагающимся на втором ярусе столикам. Тут было тише, но ненамного. И Брэд с досадой подумал о том, что для поддержания диалога ему придется орать… А кричать оракул не привык…
«Да ладно, Брэдли, - раздался в голове ехидный голос телепата, - мы с тобой всегда можем пообщаться мысленно».
Оракул опомнился и срочно возвел дополнительный барьер в своих ментальных щитах. Шульдих досадливо поморщился.
- Ты как ёж, Кроуфорд, - громко возвестил он, вполне успешно перекрывая вибрирующие в пространстве децибелы. – Чуть-чуть коснешься твоей головы, и ты тут же сворачиваешься в комок и выпускаешь все иголки. А, в принципе, плевать… Можешь сорвать себе голос. На здоровье.
Он поднял руку и отловил какую-то официантку.
- Что будешь, Брэдли? – вопрос скорее из вежливости.
- На твой вкус.
Шульдих продиктовал заказ, и официантка тут же скрылась из поля зрения.
- А ты ей понравился, - с поганой улыбкой заявил телепат. – Потому что нечасто в притоне тусующейся молодежи встретишь такого серьезного и на первый взгляд положительного очкарика.
- Забываешься, - коротко бросил Кроуфорд, не повышая голоса.
Тем не менее, Шульдих его услышал. И невинно развел руками:
- Я всего лишь процитировал тебе ее мысли. Ты же любишь, когда я читаю для тебя.
- Только по работе или по необходимости.
- Да брось, Брэдли. Мы же пришли в ночной клуб. Неужели ты даже не планировал подцепить себе кого-нибудь для бурного и небезопасного секса?
Телепат вовсю развлекался. Играл. Чувствуя себя в своей стихии, он решил поглумиться над пророком. Наивный. Брэд грозно сверкнул очками и принял эстафету.
- Я пришел сюда с тобой – и уйду отсюда с тобой.
Лицо Шульдиха непроизвольно вытянулось.
- То есть никакого секса? – неверяще переспросил он.
- Если только успеешь по-быстрому перепихнуться с кем-нибудь в туалете.
- Это что, наказание какое-то?
- Ты мне нужен завтра утром в рабочем состоянии, поэтому я прослежу за тем, чтобы ничто этому не помешало…
- Класс, - Шульдих откинулся на спинку диванчика. – Просто чудесно. Скажи, ты задумал это с самого начала?
Кроуфорд ничего не ответил.
- Ладно, - на лице телепата была написана невообразимая досада. – Значит, будем сидеть здесь и напиваться, как два старых пердуна.
- Хуже, Шульдих, - поправил его оракул. – Мы будем выпивать. И очень в меру.
Остатки ехидной ухмылки просто сползли с лица телепата.
***
- Ну что же, секретный кулинарный рецепт от Кроуфорда оказался весьма неплох, - с беспечным видом заявил Йоджи, отодвигая от себя тарелку. – Как ты думаешь, куда они пошли?
- Нас это не касается, - вполне ожидаемо отреагировал Абиссинец, вставая из-за стола, чтобы налить себе чая. – Командная работа начинается только завтра.
- Хочешь сказать, что тебе потом будет до этого дело?
- В зависимости от обстоятельств.
- Дай-ка угадаю: тебе эта затея нравится все меньше и меньше? – Кудо решил всё-таки выяснить этот вопрос. Пока Ран безмолвствует, ничего ясно не станет… Не просить же Шульдиха в самом деле.
Ответом ему было раздраженное молчание. О да! Абиссинец даже молчать умел по-разному. В зависимости от ситуации. Балинез уже как-то успел об этом подзабыть.
- Тогда зачем согласился?
Вот на этот вопрос Ран ответить уже мог. Но ни за что не стал бы этого делать. Он не хотел, чтобы Кудо знал о грызущем бывшего лидера Вайсс чувстве вины.
- Если из-за того, что считаешь себя чем-то мне обязанным, то это зря, - Йоджи и сам не понимал, какого черта он лезет на рожон.
- Покажи мне мою комнату, - сухо сказал Ран, как обычно, игнорируя всё сказанное.
- Да без проблем. Пошли!
Кудо быстро заставил себя успокоиться и придти к здравому выводу, что сейчас далеко не самое подходящее время для игры в психоанализ. Да и психолог из него хреновый. Раздражение отступило. И, действительно, чего это он? Ах, да… Всё еще, наверное, отходняк.
- Здесь раньше жил Берсерк, - сказал Кудо, распахивая перед бывшим коллегой дверь. – Не чувствуешь себя на экскурсии? По местам обитания особо опасных психов?
- Здесь чисто, - заметил Ран.
- Да тут вообще не квартира, а образец порядка. Я раньше всегда думал, что драконы живут в пещерах вместе со змеями и летучими мышами.
- Ты бы нашел общий язык с Аей. Она тоже верит в сказки.
Кудо показалось, или Абиссинец действительно улыбнулся? И когда это он научился?
- Вряд ли у меня будет такая возможность.
Йоджи не хотел этого говорить. Просто вырвалось как-то само собой. Без какой-либо задней мысли. Но Рану оказалось достаточно.
- Пора спать, - бесцветно сказал он.
- Да, конечно, - пробормотал Кудо, понимая, что на сегодня лучше со всеми беседами закончить. Но почему-то не мог. Что-то невысказанное вертелось на языке, не желая обрастать словами. – Знаешь, я рад, что ты согласился. Несмотря ни на что, это даже приятно – снова оказаться вместе.
- Стареешь, – голос Абиссинца потеплел на несколько градусов.
- Не старею, а становлюсь сентиментальным. И вообще, пора организовать встречу друзей. Ну, выписать Кена из Испании, Оми от его кожаного кресла оторвать. Взять пива… Ящик… И предаться воспоминаниям о прошлом в кругу старых товарищей.
- Тебе кажется, что наше прошлое достойно воспоминаний?
Ран просто спросил. Обычным своим бесстрастным фуджимиевским тоном, в котором не было ни намека на осуждение или сожаление. Но… слегка приподнявшееся настроение Йоджи снова опустилось ниже плинтуса.
- Разумно… Такое мы будем вспоминать потом. В аду… Ладно, Ая. Спокойной ночи.
- Постой, - ладонь Абиссинца легла ему на плечо. – Ты прав… Было много и хорошего. Его можно вспомнить.
Кудо оторопел. Потом пришел в себя, подобрал челюсть и как-то неуверенно усмехнулся.
- Ты изменился, Абиссинец.
- А ты нет.
- Да, знаю. Я слегка застрял. Но, если уж метаморфозы происходят даже с тобой, вполне возможно, и у меня не все так плохо.
***
- Слушай, а потанцевать я хотя бы могу? – через полтора часа непрерывного ёрзанья на месте поинтересовался Шульдих.
Кроуфорд прислушался к собственным ощущениям. Сейчас ему было уже почти хорошо и комфортно – под волшебным воздействием текилы даже долбящаяся в барабанные перепонки музыка стала казаться фактором, с которым можно примириться. Действительно, он очень давно не отдыхал. Возможно, зря.
- Иди, - короткий кивок, но телепату более чем достаточно. Он тут же сорвался с места и буквально нырнул в разномастную тусовку танцпола. Оракулу оставалось только наблюдать за его рыжей шевелюрой сверху… Впрочем это зрелище его интересовало мало. Зато в отсутствие Шульдиха вполне можно попытаться составить документальное приложение к договору с нанимателем, а именно всё к тому же злосчастному пункту номер 21а. Конечно, дело несколько затрудняло отсутствие ноутбука. Но Брэд Кроуфорд не был бы Брэдом Кроуфордом, если бы не имел при себе специально для таких случаев КПК.
Итак, какие рамки есть у весьма многозначительного выражения «содействие в рекламной компании»? Брэд подумал и напечатал:
«Шварц имеют право отказаться от:
1. появления перед теле-, видео- и фотокамерами;
2. участия в рекламных компаниях в каком-либо качестве, помимо роли, определяемой основными служебными обязанностями;
3. выступлений перед публикой;
4. интимных встреч с любыми лицами, представляющих интерес для заказчиков, в том и числе и с самим заказчиком…»
Вообще-то 4 пункт для делового договора звучал неприлично грубо. Возможно, существовали способы выразить данное требование и помягче. Но Кроуфорд уже неоднократно наступал на эти грабли. «На моего делового партнера произвел неизгладимое впечатление ваш подчиненный. Тот, который рыженький… Мне очень неудобно, но от этого договора зависит судьба нашей корпорации». Да, Оракул слишком хорошо помнил чувство омерзения, которое охватывало его каждый раз, когда поступало подобное предложение. И это омерзение никуда не исчезало, даже после того, как зарвавшийся клиент умирал. А Наги и Шульдих, которым по иронии судьбы выпадала сия честь чаще всего, даже не догадывались о том, почему иногда Брэд приходит домой взвинченный и на следующий день принимает решение о том, что Шварц расстается с очередным нанимателем.
Кроуфорда в который раз передернуло от чувства гадливости. Всё-таки текила давала о себе знать – работать спокойно и хладнокровно не получалось. Пророк взглянул вниз, стараясь отыскать в толпе рыжую макушку. Это оказалось нетрудно. Возле телепата абсолютно неприлично извивался какой-то крашеный субъект неопределенного пола. Вглядевшись повнимательнее, Кроуфорд пришел к выводу, что это все-таки мужчина. По крайней мере, судя по плечевому поясу. Вообще-то надо было бы позвать Шульдиха обратно. До тех пор, пока тому не пришла в голову сногсшибательная мысль потихоньку улизнуть от всевидящего ока начальства. Но с какой-то стороны, это было даже болезненно интересно – посмеет ли Шульдих. Насколько уже широки границы его ощущения свободы. Все изменилось…
- Здесь не занято? – возле оракула возникла та самая официантка. Только на этот раз уже не в униформе, а в достаточно неброском платье с открытыми плечами. Видимо, ее смена на сегодня закончилась, и она решила задержаться в клубе сверхурочно. Телепат не обманул – на ее лице и впрямь читалась немалая степень заинтересованности. Вообще-то Кроуфорд и в самом деле не предполагал на сегодняшний вечер никаких приключений. Но он уже так давно не сталкивался с молодыми симпатичными девушками, что стало слегка любопытно.
- Пока нет, - кончиками губ улыбнулся он. – Мой товарищ постигает азы искусства современного танца. Присаживайтесь.
Повторного приглашения девушке не потребовалось. Кроуфорд заказал ей вина. В результате он более получаса слушал веселое щебетание, среди которого часто проскальзывали комплименты. И это было почти странно – слышать в свой адрес что-то помимо «засранца» и «бессердечной сволочи». Брэд всегда воспринимал себя как существо безупречное, но уже успел подзабыть, что эта безупречность может нравиться.
- Вижу, ты тут не скучаешь, - Шульдих нарисовался в самый неожиданный момент и одарил пророка ухмылкой из арсенала наимерзейших. – А кто-то говорил – «никакого постороннего траха», «я твой навеки»…
Официантка недоуменно моргнула и перевела взгляд на Кроуфорда, но не обнаружила в собеседнике ничего, кроме холодного высокомерия. Всего секунда – и оракул полностью преобразился из милого собеседника в очень неприятного типа. Тогда девушка встала, наспех попрощалась и тут же исчезла.
Шульдих занял ее место. Он выглядел разгоряченным, на его обычно бледных щеках играл румянец, а глаза просто сверкали. «Пожалуй, стоило придти сюда, чтобы увидеть его таким», - неожиданно подумал оракул и наполнил бокалы:
- Выпьем?
***
Йоджи стоял на балконе и курил. Мир неожиданно преобразился – он стал удивлять. Последние пять лет своей жизни Кудо не верил в чудеса. И надо же – вот они происходят прямо у него на глазах. Изменившийся Ая… И куда это приведет? Что он получит в итоге? Абиссинца, которому не наплевать? Это было настолько же вероятно, как и взглянуть в небо и увидеть там сверкающую огнями летающую тарелку.
- Нет, блин, его захватили инопланетяне и вселили в него нечто, - растерянно пробормотал Кудо, стряхивая пепел прямо вниз на улицу.
И усмехнулся, представив себе, как ночью из Фудзимии вылезают такие милые зеленые щупальца, проскальзывают в окно и оправляются в город искать себе пропитание.
- Буду осторожнее, - пообещал сам себе Кудо. – Ни за что не дам твари себя съесть.
Белые кольца сигаретного дыма красиво клубились в свете, льющемся из-за спины Балинеза. И вокруг царило какое-то умиротворение. Необычное, странное для бывшего убийцы. И всё же… Неужели этому виной только Ая-тян? Девочка с большими глазами и толстыми косами? И нет в ней ничего особенного. Встреть ее Йоджи на улице, спокойно бы прошел мимо, даже не заметив…
- Женюсь, - твердо решил он. – Вот деньги получу – и сразу на поиски. Хочу, чтобы обо мне заботились и гладили по головке.
Ночь сияла только что проснувшимися звездами, а Йоджи всё стоял на балконе и вполголоса бурчал, разговаривая сам с собой. Уже не с призраками. И это был определенно хороший знак.
***
- Оракул, ты решил меня споить? – Шульдих потянулся за очередным бокалом.
- Это последний, - предупредил Кроуфорд. – Потому что мой ответ на твой вопрос – «нет». Тебе позволяется завтра всего лишь легкая головная боль.
- Всё-то ты знаешь, - пробурчал телепат. – Кому сколько пить, кому куда идти, кому что говорить…
Однако в его голосе агрессии не ощущалось. Поэтому оракул тоже не ершился.
- Тебя что-то не устраивает? – но это прозвучало скорее как вопрос, чем издевка.
- Да. У меня задница уже затекла.
- Опять танцевать?
- Вот именно! Вместе с тобой.
- Извини, - Кроуфорд спокойно улыбнулся. – Это не по адресу.
- Не умеешь? – нет, даже если рыжего катать как сыр в масле, он все равно останется ехидной.
- Именно…
- Брэдли, современные танцы – это очень просто!
- Ни за что.
- Зануда… Постой-ка, - на лице Шульдиха четко обозначалось «Эврика! Я выяснил, где зарыта собака». - Я понял! Ты стесняешься!
Кроуфорд неопределенно хмыкнул, тем временем на полном серьезе анализируя, является ли его нежелание танцевать действительно продуктом стеснительности. Окажись это так, было бы, по крайней мере, забавно.
- Пошли! – телепат соскочил с места.
- Куда?
- Воздухом подышим! Тут чудесные лоджии с видом на ночной город.
- Я лучше останусь здесь.
- Геморрой заработаешь.
- Царская болезнь, между прочим…
- Зато жутко неприятная.
И он схватил пророка за руку. Тому ничего не оставалось кроме как повиноваться…
На лоджии и впрямь было чудесно. Сначала Кроуфорду показалось, что его уши внезапно забили ватой, а потом он понял, что это и есть благословенная тишина.
- Нравится? – голос Шульдиха пробился сквозь вату, окончательно уверяя пророка в том, что он не оглох.
- Хм…
- Брэдли, ты скупердяй не только в деньгах. Ты даже слова тщательно экономишь.
- Я просто пока не определился с тем, насколько оно мне нравится, - почти честно ответил Кроуфорд, решившись на более длинную фразу.
А в целом говорить сейчас не хотелось. Совсем. Ночь пахла свежестью, которую только может позволить себе микроклимат мегаполиса. Свежесть, смешанная с запахами пронизывающих город длинных, широких дорог…
- Тебе помочь?
Шульдих стоял близко. Чересчур близко. Он был чертовски пьян, и оракул, только сейчас осознав это, запоздало удивился. Нужно было остановиться часом раньше… Теперь очень злой и помятый телепат ему на завтра обеспечен. А в девять утра…
- Помочь с чем?
- С определением.
И без того чересчур приблизившийся немец продолжал сокращать расстояние между ними. Еще немного – и ограничение под кодовым названием «неприкосновенное личное пространство оракула» будет разбито вдребезги. Кроуфорд не двигался. Во-первых, не было желания, а во-вторых - ему стало интересно. Ведь это не то, о чем он только что подумал…
Кажется то, что он подумал, рыжий все-таки уловил. Усмехнулся.
- Ну, если ты так настаиваешь…
Поразительно горячее тело прижалось к Брэду, напрочь изгоняя ночную прохладу… Руки легли на затылок, мягко, но настойчиво заставляя наклонять голову. Чуть меньше гордыни, Брэдли…
Кроуфорд был сбит с толку. Кроуфорд успел уже забыть, что такое вкус поцелуев. Хотя в этом не было никакой необходимости, он не давал обетов целомудрия и не страдал от телесных недугов. Просто не находил в романтических отношениях драгоценного рационального начала и посему предпочитал изредка пользоваться услугами тех, кому можно заплатить за ночь, а потом просто забыть об этом… У Брэда Кроуфорда даже была такая статья расходов. Очень ограниченная потайная статья.
Они целовались... Пророк и телепат, всегда с трудом переносившие друг друга. Они уже столько лет вместе, что, по идее, должны были перешагнуть черту, отделяющую очень натянутые отношения от ненависти. Но не перешагнули… Странно.
Кроуфорд тонул в чужом тепле и сбивающей с ног страсти, попутно пытаясь вспомнить, когда это у него было в последний раз… Самоконтроль трещал по швам. Если бы телепату вздумалось проникнуть за его ментальные щиты сейчас, то он особых усилий не потребовалось бы. Это плохо… Слишком небезопасно, а оракул не привык быть уязвимым.
Поэтому, когда горячая ладонь вознамерилась скользнуть ему за пояс брюк, он довольно жестко перехватил руку Шульдиха и, оторвавшись от его губ, произнес:
- Ты забываешься…
Но, видимо, прохладца в его голосе еще больше подстегнула уровень желания телепата.
- Да брось, Брэдли, - широко улыбнулся он. – Сейчас самое время для хорошего секса. Тебе со мной понравится.
- Думаешь? – оракул уже почти овладел собой. – Тогда к твоим услугам. Но не здесь…
- В мотель?
- Домой.
Телепат поморщился.
- А ты не забыл, что у нас сейчас дома временно поселились два борца за добро и справедливость?
- Тебе есть до них какое-то дело?
Улыбка на лице рыжего сменилась ухмылкой.
- Ни-ка-ко-го. Поехали.
Когда такси затормозило возле крыльца их дома, Шульдих уже мирно спал. Брэд снисходительно улыбнулся. Не нужно быть пророком, чтобы предвидеть такое окончание вечера. Но где-то на задворках сознания пульсировало сожаление. Глупости всё это. Кроуфорд расплатился с таксистом и, взяв телепата на руки, дошел до квартиры.
Сразу за дверью он наткнулся на Кудо.
- Что с ним? – поинтересовался Балинез, но уже через секунду догадался сам. – А завтра-то будет в рабочем состоянии?
- Более чем, - заверил его оракул. – У вас что?
- Всё нормально.
- Прекрасно. Тогда спокойной ночи.
И, не дожидаясь ответных пожеланий, пророк понес далеко не легкое тело телепата в шульдиховскую спальню. Положил его на кровать. Немного подумав, раздел. Немец морщился, ворчал, сладко улыбался… Но ни на секунду не выскользнул из своих сновидений. Потом оракул накрыл его одеялом и вернулся к себе…
Было чуть больше полуночи. Как раз достаточно для того, чтобы принять душ, таблетки от приближающегося похмелья и вполне нормально выспаться. Но по телу разливалась раздражающая истома неудовлетворенного желания. И это было очень странно… То, что рыжему телепату, которого Кроуфорд никогда в жизни не воспринимал как объект сексуальных фантазий, удалось добиться такого эффекта всего лишь парой поцелуев. Оракул немного подумал и набрал номер телефона, которым не пользовался уже очень давно.
- Доброй ночи, - сказал в трубке мягкий женский голос. – Вы позвонили в агентство «Лепесток розы». Если вы уже являетесь нашим клиентом, то назовите ваше имя и клиентский номер.
Кроуфорд назвал.
- Кого бы вы предпочли: девушку или юношу?
- Девушку, - после секундного раздумья ответил оракул. Всё-таки времени оставалось немного, и следовало выбрать вариант секса попроще.
- Японку, европейку?
- Все равно.
- На какое время?
- На ближайшее.
- Девушка прибудет через полчаса.
Оракул положил трубку и тут же пожалел о заказе. Раньше он никогда не вызывал проститутку на дом, если в нем присутствовал хоть один член команды. А сейчас… Что-то изменилось. И дело далеко не в вайссах. Кроуфорд бы многое отдал за возможность хоть одним глазком заглянуть в будущее и узнать, к чему приведет эта переломная точка... Многое, но только не свой рассудок.
Девушка прибыла строго в назначенный час. Высокая европейка с длинными золотистыми, почти рыжими волосами. Оракул подумал о том, что это, наверно, судьба. Вернее, очень странная ирония судьбы.
****
- Брэдли! Ты знаешь, который сейчас час?
Оракул спружинил на кровати и на автомате схватился за будильник. Полседьмого. Подъем запланирован через 15 минут.
- Как ты умудрился встать так рано? – хмуро спросил Кроуфорд, чувствуя себя невыспавшимся и абсолютно разбитым.
- Может, у меня головка болит и сушняк мучает? – телепат явно издевался.
Простыня рядом с Кроуфордом зашевелилась, и оттуда вынырнула растрепанная голова. Все-таки рыжая…
- Можно, я воспользуюсь вашей ванной? – поинтересовалась путана.
- Конечно, - пробормотал пророк, несколько сконфуженный нелепостью ситуации. Он столько лет учился держать себя в руках, а тут…
Девушка натянула на себя простыню и прошествовала в ванную комнату. Шульдих проводил ее взглядом и весьма непристойно присвистнул.
- А я-то думал, что мне показалось, – неприятно оскалился он. – Чужое присутствие. Потом думал, что вайссы кого-то приволокли и жарили с ней всю ночь. А оказалось, что всего лишь наше безупречное начальство.
- Ты что-то имеешь против? – Кроуфорд нащупал на тумбочке очки и нацепил их на переносицу.
- Ничего, ровным счетом ничего. Только скотина ты, Брэдли, всё-таки. Кто вчера так авторитарно заявлял, что никакого траха?
- Хм… Я говорил это относительно тебя.
Интересно, телепат помнил то, как они целовались в клубе, а потом он уснул в машине?
- И с каких пор ты это стал вмешиваться в мою личную жизнь? – кажется, Шульдих злился. Возможно, что и не помнил. Иначе бы понял, почему пророк поступил именно так.
Брэдли потер указательными пальцами виски. Голова всё-таки болела.
- Лучше принеси мне аспирин.
- Нет, твоя наглость просто не знает границ! – пуще прежнего возмутился рыжий. – На! Уже принес.
Он решительно шагнул к Оракулу, взял его за подбородок и вложил таблетку прямо в губы.
- Ну, скажи еще раз, что я забываюсь.
Глаза Кроуфорда непроизвольно округлились. Шульдих помнил о вчерашнем и… не сожалел. Потому что в противном случае он бы непременно разыграл частичную амнезию. Брэд отклонился от рук телепата, налил из графина воды в стакан и залпом осушил его, заодно проглотив и таблетку.
- Не умеешь ты пить, Брэдли, - нагло заявил рыжий, бесцеремонно усаживаясь рядом с начальством на кровати. – А еще взялся меня контролировать.
Оракул молчал. Он решительно не понимал смысла новой игры, которую затеял телепат. А вот в том, что тот играет, Кроуфорд как раз не сомневался ни капли.
- И вообще, как выяснилось, ты многого не умеешь.
Брэд почувствовал, как вдоль позвоночника быстрой поземкой пронеслось какое-то очень неприятное ощущение… Либо это был намек, либо он чего-то крупно не понимает в этой жизни. Шульдих снова блистал своей очень недружелюбной улыбкой.
- Я о танцах, - громко сказал он и, соскочив с кровати, рванул к дверному проему. – А ты что подумал?
Кроуфорд готов был его задушить.
Шульдих действительно затеял игру. Столкнувшись с перспективой самостоятельной жизни, он всерьез задумался о своем будущем. Раньше ломать голову над такими проблемами не приходилось. На то был оракул. Бессердечный ублюдок Брэд Кроуфорд, который несмотря ни на что всегда знает, как избежать опасности любого уровня. Шульдих не раз был на волосок от смерти. Достаточно для того, чтобы научиться любить жизнь. И поэтому он прекрасно понимал, что никто никогда не заменит пророка. Следовательно, расставаться нельзя. Но проблема была как раз в том, что Брэд хотел расстаться. Телепат видел это в каждом его взгляде. «Ты еще здесь? Когда же ты, наконец, отстанешь?»
Решение пришло само собой вчера в клубе. Шульдиху никогда раньше не приходилось видеть оракула пьяным, и даже слегка выпившим – крайне редко. А тут, глядя на расфокусированный взгляд пророка и чувствуя общую атмосферу благожелательности, немец наконец-то узрел тот самый единственный способ остаться подле него. Он не думал о последствиях. Такие мелочи его не волновали. Тем более, когда Брэд окажется с ним в одной лодке, ему тоже придется поразмыслить над возникшими осложнениями. И он, как всегда, найдет способ это исправить. А пока главное… Нет, не затащить пророка в постель. Если бы цель была такой простой, то Шульдих сделал бы это еще вчера. Не тот он фрукт, чтобы на самом деле уснуть в такси, когда так сильно хотелось секса. Но было приятно ощущать, как Брэд тащит его на руках, кладет в кровать и раздевает, словно маленького ребенка. Правда, потом настроение телепату подпортил приезд проститутки. С другой стороны, это тоже можно счесть хорошим признаком. Значит, Кроуфорд не на шутку завелся, раз уж решился на интимную встречу прямо в доме. Хотя все равно было слегка неприятно…
Шульдиху хотел другого – некоторой душевной привязанности, которая не позволила бы пророку отправить его восвояси. Влиять на начальство телепат, увы, не мог – слишком сильные щиты у Кроуфорда. Через такие никому не пробиться. Только если уничтожить вместе с мозгом. Но раз телепатия бессильна, это вовсе не значит, что всё потеряно. В конце концов, кто лучше знал сложное строение души человека, чем Кукловод? Он многое умел и без своего дара… И на то, чтобы опутать оракула сетями близости, у него оставалось почти три месяца.
***
Перед тем, как сесть в машину и двинуться в путь, Кроуфорд придирчиво оглядел свою новоиспеченную команду. Ран выглядел идеально – спокойный, полностью уверенный в себе. Кудо смотрелся несколько экстравагантнее и менее надежно. Но в то же время вызывал симпатию. Шульдих… Как обычно, гастроли цирковых артистов… с клоунами.
Но тем не менее, внешне это все-таки походило на команду. И оракул надеялся, что вслед за показной иллюзией появится и внутреннее содержание, и они на самом деле сработаются…
3. Быть разменной фигурой
- Кроуфорд-сан, - Хидеки Хотару прямо-таки изливал свое благорасположение оракулу, который не позволил себе опоздать ни на секунду. - Я всегда ценил в людях пунктуальность и собранность.
- Это полезные качества, - согласился с ним пророк. – Однако прежде чем мы перейдем непосредственно к сотрудничеству, мне бы хотелось, чтобы вы подписали один документ.
Хидеки нахмурился.
- Что это?
- Дополнительное соглашение к пункту номер 21а.
- Но мы же его еще вчера подписали.
- Это был ваш документ. Теперь я хочу, чтобы вы ознакомились с моими условиями и приняли их тоже. Не беспокойтесь, это внутреннее соглашение между нами и вами, которое никуда дальше не пойдет, - и оракул протянул японцу плод своих измышлений, который он всё-таки успел закончить, пока ждал путану. Тот пробежал глазами все десять пунктов требований и слегка улыбнулся.
- Довольно экзотичный документ, Кроуфорд-сан.
- Как видите, даже ваших юристов обременять не придется. Это всего лишь соглашение, касающееся некоторых вопросов этики…
- Небольшое условие, но обязательное? – хитро посмотрел на собеседника японец.
- Боюсь, что так.
Хидеки взял ручку и быстро подписал документ.
- Вы же знаете, что в случае чего такие бумажки не имеют юридической силы, Кроуфорд-сан, - сказал он, протягивая лист обратно пророку.
- Смотря какие случаи, - уклончиво ответил тот. – Но, надеюсь, что в наших взаимоотношениях не будет недопонимания.
- Я тоже надеюсь. Вы уже ознакомились с моим графиком на сегодня?
- Разумеется. Какие-то особые указания?
- Меня больше всего интересует встреча с партнерами.
- Понятно.
Когда Кроуфорд вышел из кабинета, его разношерстная команда ожидала прямо в коридоре.
- Ты просканировал его? – спросил оракул у Шульдиха.
- Разумеется, - лениво ответил тот. – Было бы что интересное…
- Сколько он знает о нас?
- Ровным счетам ничего. Однако предположений у него выше крыши. Например, он свято уверен, что либо я, либо Фуджимия – кицуне.
- Замечательно, - пророк скривился. – А по делу? Чего он ожидает?
- Относительно бизнес-партнеров – хочет узнать, кто против него работает. Считает, что есть основания полагать, что под его креслом завелись землеройки. Надеется, что пресс-конференция пройдет удачно и не всплывет вопрос о его принадлежности к клану якудза. На рауте планирует познакомиться с господином Сабояши и произвести на того хорошее впечатление…
- Тогда план действий более-менее понятен, - Кроуфорд в очередной раз прикоснулся к вискам – настойчивая мигрень просто не желала отступаться от оракула. Всё-таки телепат прав – пить он не умеет.
– Для начала – встреча с партнерами. Будет проходить в здании Хидеки-индастрис. Шульдих, ты знаешь, как искать землероек. Фуджимия, Кудо, вы будете следить за безопасностью клиента. В случае непредвиденных обстоятельств Шульдих передаст вам указания на ментальном уровне. То же самое касается и остальных мероприятий. Кроме того, меня интересует всё, что может показаться подозрительным: неприметные машины, слишком долго задерживающиеся возле места встречи или около дома. Люди, ведущие себя так, будто стараются остаться незамеченными. Забытые вещи там, где они не должны быть. Вполне возможно, у нашего клиента и нет врагов, но что-то я очень в этом сомневаюсь. И еще, Шульдих, постарайся, чтобы неприятный нашему клиенту вопрос на пресс-конференции всё-таки не всплыл.
- Это не так просто, как кажется на первый взгляд, - жалобно затянул привычную волынку телепат.
- Справишься.
Вступать в долгие споры сейчас особенно не хотелось… И вообще, скорее бы эти три месяца закончились. Кроуфорд поймал себя на мысли, что уже отвык на кого-то работать.
Хидеки-индастрис являла собой одну из самых крупных строительных компаний Японии. Вообще-то пост мэра для человека уровня нанимателя Шварц был мелковат. Но Кроуфорд уже достаточно прожил в этой стране, чтобы знать, что здесь выше головы не прыгнешь, и к вершинам мира нужно подниматься по лестнице с очень мелкими ступеньками. Будь ты хоть трижды гением и в двадцать раз богаче Билла Гейтса, купить себе место во время избирательной компании не получится. Тебе просто не дадут завалить всё информационное пространство своей персоной. В Японии так нельзя. Здесь главное скромность и неприметность. Даже бюджет избирательной компании ограничен до 250 тысяч долларов. И попробуй потрать на агитационные работы хоть на йену больше… В конечном счете, все решают связи. Хотя у Хидеки связей было не так уж мало. Но главной его проблемой оставался действующий мэр Асакито Мори, который в этом году баллотировался на четвертый срок.
За пятнадцать минут до начала переговоров Кроуфорд отдал распоряжение вайссам проверить конференц-зал. Причем так, чтобы этого никто не заметил. Йоджи и Ран тут же испарились и уже через семь минут снова оказались рядом с оракулом.
- Три жучка, - сообщил Балинез. – Убрать?
- Пока не стоит, - махнул рукой Кроуфорд. – Вполне возможно, их поставили по распоряжению самого Хидеки.
- Зачем бы ему это понадобилось? – недоверчиво покосился на оракула Фуджимия.
- Даже за самыми близкими друзьями лучше постоянно приглядывать, - тут же встрял Шульдих. – Спроси у Брэдли. Он в этом деле спец.
Кроуфорд уже в который раз выпад проигнорировал и поинтересовался, куда выходят окна конференц-зала.
- Думаешь, там может быть снайпер? – брови Кудо удивленно поползли вверх.
- Если это позволяет раскинувшийся за окном пейзаж.
- Не позволяет, Кроуфорд, - ответил за напарника Абиссинец. – Там всё чисто.
- Хорошо. Тогда вы двое обеспечиваете безопасность нашего клиента во время переговоров. Шульдих занимается тем, о чем я уже упоминал. А мне нужно просмотреть кое-какие документы…
Вообще-то документы были чистой воды отговоркой. Оракул вполне мог посмотреть их и попозже. Но мигрень уже стала настолько сильной, что срочно хотелось тишины и хотя бы относительного покоя. Поэтому Кроуфорд, предварительно испросив разрешения, закрылся в кабинете своего нанимателя. Там он опустил жалюзи и откинул многострадальную голову на широкую спинку кожаного кресла. А потом просто сидел не двигаясь и посекундно отмечал, как головная боль разжимает свои цепкие лапки, оставляя его виски в покое. Через полчаса способность мыслить наконец-то вернулась. Он включил ПК на столе нанимателя. Пароля нет. Значит, ничего секретного. Просто игрушка, чтобы раскладывать пасьянс. Кроуфорда интересовали рейтинговые таблицы.
Увиденное пророка не порадовало. Их кандидат проигрывал своему основному конкуренту почти десять процентов. Это не маленький, это просто катастрофический разрыв. Преодолеть такой за оставшееся до выборов время невозможно. Хотя непосредственно избирательная компания начнется только через два месяца. Этого, может быть, и хватило бы, чтобы более-менее подготовиться, если бы не дурацкая японская регламентированность. Кандидат может выпустить столько-то плакатов, столько-то агитационных открыток, имеет право на столько-то эфирного времени на канале NHK и т.д. Таким макаром десятипроцентную пропасть не перепрыгнуть… Нужно придумать что-то более эффективное.
Однако мозг упорно отказывался выдавать хоть какое-то подобие плана, а затаившаяся где-то в области черепа мигрень тихим постукиванием напоминала, что она всё еще жизнеспособна и при случае с удовольствием это продемонстрирует. Ладно, если нет стратегии, тогда нужно сделать упор на тактику. Попытаться выжать из каждого события максимум полезного. Шульдиху придется поработать. Ему некогда будет отвлекаться на такие мелочи, как безопасность нанимателя. Так что присутствие вайссов как нельзя более кстати. Сам оракул… Сам Кроуфорд себе напоминал разбитого параличом человека – всё вижу, осознаю, но даже стакан воды мне подносят другие люди… Смешно.
- Какие результаты?
Встреча с партнерами закончена. Хидеки удалился на ланч, а вместе с ним Абиссинец и Балинез. А Кроуфорду был нужен Шульдих.
- Никаких. Всё чисто. То есть, конечно, все партнеры дружно нашего клиента ненавидят, но не похоже, чтобы кто-то из них осмелился против него играть.
- Почему ты так думаешь? – спокойно спросил оракул, ощущая триумфальное возвращение головной боли.
- Страх… Знаешь такое чувство, Кроуфорд? – Шульдих привычно оскалился. – Они его просто до ужаса боятся.
- Страх часто толкает людей на предательство. Ты достаточно глубоко копал?
- Брэдли, - вот теперь Шульдих разозлился уже не на шутку, - Не учи меня работать.
Оракул не хотел ругаться. Катастрофически не хотел.
- Тогда приглядывайся ко всему остальному окружению. Если ты абсолютно уверен в этих партнерах.
Есть, попало в точку. Немцу нечем крыть. С одной стороны, он не допускает возможности ошибки, с другой – приглядываться ко всему остальному окружению Хидеки – труд просто титанический. А Шульдих ленив.
- Ладно, сегодня были отсутствующие, - после некоторого раздумья выкрутился телепат. – У них скоро еще одно заседание. Я проверю.
Оракул кивнул.
***
Ран уже давно смирился с тем, что склонен к паранойи. Смирился и жил в полном соответствии со своими наклонностями. Поэтому, после упоминания о возможном снайпере, он придирчиво осматривал каждое помещение на предмет опасности. И вот сейчас пейзаж за окном ему катастрофически не нравился. С этой стороны Хидеки-индастрис примостилось внушительное многоэтажное здание, к холдингу никакого отношения не имеющее. В таком можно целый батальон стрелков расположить, и никто ничего не заметит до тех пор, пока те не откроют огонь на поражение.
Но сейчас выбора не было – клиент хотел подкрепиться, причем во что бы то ни стало именно в своем ресторане. Поэтому Фуджимия слегка нервничал. Балинез, мгновенно обо всем догадавшись, понимающе улыбнулся и встал так, чтобы максимально оградить клиента от окна. А Ран вздрогнул от странного чувства узнавания. Так уже было. Умение понимать с полуслова, готовность прикрыть чужую спину, в любую минуту, без выяснения степени необходимости. Почему же он успел совсем забыть об этом? Разве такое взаимопонимание настолько неважно?
Кудо смотрел на Абиссинца и, кажется, читал мысли не хуже Шульдиха.
После того, как клиент отобедал, в его расписании значилось два часа для работы с документами. На смену Вайсс пришли пророк и телепат.
- Через два часа в конференц-зале на первом этаже, - коротко предупредил Кроуфорд.
Для начала Йоджи решил подкрепиться. Ланч нанимателя выглядел так аппетитно, что у бедного Балинеза желудок мучительно скрутился в трубочку и устроил баррикаду на пути мозговой активности, настойчиво требуя удовлетворения. Поэтому Кудо слегка отошел от клиента, дабы до слуха Хидеки не долетали рулады, которые выводил его желудок. Абиссинца, похоже, волновали те же самые вопросы. Поэтому в первую очередь они вернулись в тот ресторан, из которого только что ушли, и стали придирчиво изучать меню. Цены оказались вовсе не космические, как можно было себе представить, а вполне себе приемлемые. Видимо, здесь устраивались не только корпоративные вечеринки и богатые трапезы для влиятельных людей, но и обедал топ-менеджмент компании. Для остальных смертных имелось заведение двумя этажами ниже.
Когда Балинез сделал заказ, Фуджимия неодобрительно покачал головой.
- На это уйдут почти все деньги, которые выдал тебе Кроуфорд, - сообщил он напарнику.
- Ну и ладно, - беззаботно отмахнулся тот. – Всё равно мне теперь в клубы поход не светит.
- Я удивлюсь, если ты на самом деле сможешь всё это съесть, – сам Абиссинец заказал в два раза меньше.
- Да я как верблюд, - радостно кивнул головой Кудо. – Ем много, но надолго.
- Ну-ну…
Заказ принесли очень быстро. Работающий в ресторане персонал привык к тому, что завтрак-ланч-обед должны укладываться в очень строгие временные рамки. Как и предсказывал Фуджимия, Йоджи всё заказанное в себя запихнуть не смог. И унести с собой, увы, возможности не было. Не будешь же, стоя возле клиента, шуршать полиэтиленовыми пакетиками. Ран терзания Кудо понял и быстренько доел все оставшееся.
Полное взаимопонимание.
Йоджи недоверчиво таращил глаза – такого он от Абиссинца точно не ожидал. Вообще-то Балинез думал, что товарищ изобретет способ, куда бы заныкать недоеденные суши так, чтобы потом можно было все-таки унести с собой, а вместо этого… Хотя для напарника, конечно, ничего не жалко.
Потом они переместились в разбитый возле головного здания Хидеки-индастрис сквер. До назначенного времени встречи оставалось еще чуть меньше часа. Толкаться среди сарари-мэнов, непрерывно снующих по коридорам большого муравейника, категорически не хотелось. Поэтому они пришли сюда.
- Не волнуешься о сестре? – неожиданно спросил Йоджи, скорее для того чтобы просто не молчать, любуясь на клумбы.
- С чего бы это? – удивленно посмотрел на него Ран. – Она уже взрослая девочка.
- Это хорошо, - Балинез сосредоточенно грыз кончик выдернутой тут же травинки.
- Что именно?
- Что теперь ты так за нее не волнуешься, как раньше.
Вообще-то Йоджи безумно хотелось курить. Но перед входом в парк висело очень красноречивое предупреждение на сей счет, и сумма штрафа за нарушение запрета вполне себе стимулировала тренировку силы воли. Ран сидел на скамейке почти неподвижно. И Кудо мог спокойно созерцать его профиль на фоне располагающейся сбоку желто-красной клумбы. Всё это будило очень далекие воспоминания. Абиссинец, цветы, Конеко… Настолько далеко… Настолько ярко, что каждое воспоминание ослепляло до сих пор. Да, темно-красная макушка среди желтых и алых роз. Тогда им в Конеко как раз завезли большую партию цветов. А Кен, разгружая ящики, совершенно случайно спиной налетел на Фуджимию. Тот не удержал равновесия и грациозно плюхнулся прямо на выставленные пирамидкой ящики роз. В результате получился очень злой Абиссинец на фоне рассыпавшихся цветов. Хидака в ужасе попятился назад, бормоча о том, что он совершенно случайно. А Йоджи тогда подумал, что это красиво – Ая на желто-алом…
Ран тоже изредка поглядывал на лицо Балинеза, которое с каждой секундой становилось всё кислее и кислее, как будто он жевал свежую лимонную корку, а не травинку вовсе. Кстати, от той уже практически ничего не осталось.
- Ладно, доставай уж, - наконец не выдержал Ран. – Если нас застукают, то штраф я заплачу.
- Ты это о чем? – изумился Кудо, спешно соображая, не упустил ли он чего.
- Ты же ведь курить хочешь…
- Вообще-то да. Но штраф платить не хочу. Даже твоими деньгами.
Абиссинец не выдержал и улыбнулся:
- Да уж, полное взаимопонимание.
Он встал со скамейки и слегка хлопнул Балинеза по плечу. Тот мгновенно перехватил его руку.
- Ая…
В ответ – недоуменный взгляд фиолетовых глаз.
- Просто ты сейчас, - на лице Кудо была написана крайняя степень серьезности, - стал похож на человека. Уверен, что тебя не подменили инопланетяне?
- Да ну тебя, - Фуджимия едва удержался от того, чтобы не рассмеяться. Такого бы Кудо точно не пережил.
***
- И зачем нашему нанимателю понадобилось кресло мэра? – Шульдих лениво потянулся на диване и занял полулежащее положение, хотя находились они в коридоре возле кабинета своего нанимателя, пока тот работал с бумагами.
- Сядь нормально, - сухо посоветовал ему Кроуфорд, втайне радуясь, что на данном этаже, как и в логове дракона, никаких туда-сюда снующих японцев не наблюдалось.
- Да нет здесь никого! – авторитетно заявил телепат. – Сотрудники холдинга любят нашего клиента ничуть не меньше, чем его партнеры. Поэтому лишний раз беспокоить не станут.
- Ты их читаешь? – удивился оракул.
- Ну, тех, кто на глаза попадется. На всякий случай.
- Какое рвение, - язвительно пробормотал пророк. Язвительно – только потому, что похвалить телепата по-человечески он просто физически не мог.
Однако Шульдих того и не ждал.
- Что, Брэдли, голова до сих пор болит? – неожиданно спросил он, по обыкновению своему, переведя разговор совершенно на иную тему.
- Возможно, - отрицать очевидное было бесполезно – волны чужой мигрени рыжий не уловить просто не мог.
- Хочешь, я побуду котиком? – в глазах Шульдиха зажегся игривый огонек. – Положу тебе голову на колени, ты меня почешешь за ушком, а я помурлыкаю…
- Странные у тебя фантазии, - голос Кроуфорда не излучал ровным счетом никаких эмоций, хотя внутри всё опять превратилось в напряженный комок, и очень невовремя нахлынули воспоминания о вчерашнем вечере. Кстати, а ему самому понравилось? Он так много думал о Шульдихе, что как-то совершенно забыл отследить этот момент. Хотя, впрочем, какая теперь разница? Всё равно это никогда не повторится…
- Между прочим, кошки – лучшее лекарство против мигрени.
- Но ты не кошка.
- Угу, я котик…
- Шульдих, тебе совсем заняться нечем?
- А ты как думаешь? Между прочим, я вполне себе на законных основаниях отдыхаю.
- Чем занимается Хидеки? – Кроуфорд изо всех сил старался переключить внимание телепата со своей персоны на что-то более полезное.
- Ты действительно хочешь это знать? – хитро прищурился рыжий. – Пасьянс он раскладывает, вот что. И нервничает, конечно.
- По причине?
- Пресс-конференция его волнует. И дебаты на канале NHK. И этот придурок на рауте. Короче, можешь нашему ненаглядному клиенту передать, что если он так много будет думать, долго не проживет.
- Дебаты? – Кроуфорд невольно поежился. – Я забыл посмотреть, кто будет его оппонентом.
- Ты забыл? – Шульдих недоверчиво скосил глаза на оракула. – Ни за что в жизни не поверю. Ты же электронно-вычислительная машина, а не человек. Как машина может забыть что-нибудь?
Кроуфорд и сам в это не очень-то верил. Такого с ним раньше точно не случалось.
- Асакито Мори – его оппонент, - сжалился телепат. – А тебе пора лечить склероз. А то что-то забываешь… многое…
Опять намек. Оракул понял это безошибочно. Но сейчас, когда впереди еще уйма судьбоносных событий, акцентировать внимание на мелочах не стоило. Ну, нравится Шульдиху, пусть развлекается, в конце концов. А вот действующий мэр в качестве оппонента на дебатах – это не очень хорошо. К такому нужно было подготовиться. Жаль, что уже ни на что нет времени.
На пресс-конференции Кроуфорд опять не присутствовал, свалив эту обязанность на вайссов и телепата. Выдавшиеся тридцать минут свободного времени оракул предпочел потратить на беглый поиск в интернете любых публикаций с тэгом «Асакито Мори». Поверхностные результаты были весьма неутешительны – действующий мэр умудрился не запятнать себя ни в одном более-менее громком скандале, образ жизни вел прилично-скучный и родословную имел безупречную. Словом, впечатление складывалось, что этот кандидат, как никто другой, достоин надеть белые перчатки и гордо продемонстрировать их избирателям*.
- Какие будут дальнейшие распоряжения? – иронично спросил Шульдих, как только оракул снова к ним присоединился.
- Сейчас мы едем на телестудию, - вполголоса сообщил Кроуфорд. – Наш наниматель хочет прибыть туда немного раньше, чтобы успеть проконсультироваться с ведущим.
- Это его первые дебаты?
- Нет. Поэтому и едет раньше.
- Тогда выходит, что противник Хидеки там должен торчать с самого утра.
- Возможно, так оно и есть, - оракул поспешил закончить этот бессмысленный диалог и обратился к вайссам. – Как прошла пресс-конференция?
- Нормально, - ответил Кудо, слегка удивленный тем, что Кроуфорд спрашивает об этом его, а не телепата.
- Вопросов о преступном прошлом не было?
- Проверяешь, Брэдли? – тут же раздалось сбоку ядовитое шипение немца.
- Нет, - Балинез решительно не понимал ситуации. Пророк и рыжий ведь напарники? Так зачем эта открытая демонстрация недоверия?
- Это хорошо, что не было, - кивнул головой оракул. – Значит, на телевидении план тот же самый – следить за безопасностью клиента – для вас, и за неупоминанием слова «якудза» - для Шульдиха.
- А ничего, если оппонент, к примеру, скажет «мафия» или «организованная преступность»? – тут же съехидничал телепат. – «Банда»? «Клан»? «Убийцы»?
- Шульдих, ты сам всё знаешь, - Кроуфорд искренне пожалел, что сейчас вместо Фарфарелло и Наги в его команде вайссы. При прежнем составе Шварц не было необходимости так бдительно держать марку, и рыжий бы уже давно получил по заслугам.
- Как поедем? – сдержанно поинтересовался Ран.
- Я в одной машине с Хидеки. Вы рядом в моем Бентли.
- Ура! – Шульдих прямо-таки подпрыгнул на месте. – Ты дашь мне наконец-то ключи от твоего зверя?
- Ни за что, - тут же отрезал пророк. – Кудо, у тебя права не просрочены? Нет? Тогда поведешь ты.
В машине Кроуфорд всё-таки задал нанимателю вопрос о жучках.
- Так вы их обнаружили? – на лице Хидеки особенного изумления не прослеживалось. – И когда?
- Еще утром.
- А почему не доложили мне об этом сразу?
- Они были небрежно спрятаны. Я решил, что это ваши.
- Правильно решили, Кроуфорд-сан, - клиент одобрительно улыбнулся. – Они действительно мои. Во время таких переговоров нет-нет да кто-нибудь бросит небрежное слово. Кто-нибудь бросит, а я подберу, подчищу и оставлю себе. Исключительно для коллекции.
- Разумеется, - Кроуфорд понимающе кивнул. Может быть, он зря волновался насчет этих дебатов. Хидеки тоже не лыком шит. Такой в словесной баталии так просто завалить себя не даст. Главное – избежать особо острых углов.
Телестудия, как и Хидеки-индастрис, являла собой огромный лабиринт Минотавра. Благо, шварцевский клиент здесь был далеко не в первый раз и потому довольно четко представлял себе систему разветвленных коридоров, по которым непрерывно циркулировали человеческие потоки. Как и предполагал Шульдих, основной конкурент их нанимателя был уже здесь и о чем-то негромко беседовал с ведущим. Завидев Хидеки, он дежурно улыбнулся и поклонился, после чего отошел в сторону, уступая сопернику право на предварительный диалог с главным распорядителем дебатов.
- Мне залезть этому типу в голову? – поинтересовался неожиданно оказавшийся рядом телепат.
- Не стоит, - Кроуфорд абсолютно точно знал, что никакие дебаты десятипроцентного барьера не преодолеют. – Это лишняя трата сил и времени. Следи только, чтобы беседа протекала в благожелательном русле, и никто из противников не допускал резких высказываний.
- И в чем тогда смысл дебатов? – нахмурился телепат.
- Этих? Они бессмысленны.
Шульдих неопределенно хмыкнул, а потом, словно о чем-то вспомнив, внимательно посмотрел на Кроуфорда.
- Кстати, ты мне так и не ответил – зачем нашему клиенту это дурацкое кресло мэра?
- Возможность определять участки под строительство и раздавать право на открытие бизнеса, - кратко ответил оракул.
- И всё? – телепат ухмыльнулся. – Наш клиент – придурок.
«Не тебе судить», - хотел было сказать Кроуфорд, но опоздал – телепат в мгновение ока переместился поближе к Хидеки.
А в голове у пророка уже зрел план. Оставалось определиться только с временем и местом его реализации…
Дебаты прошли именно так, как того и хотел Кроуфорд – скорее в виде дружеской беседы, чем ожесточенного спора. Зрители были даже разочарованы. Они ожидали разоблачений, громких обвинений, ведер грязи. А вместо этого получили никому не интересную беседу двух предельно вежливых японцев. Зато оракул был доволен. Такое развитие событий соответствовало его плану.
Оставалось только пережить вечерний светский прием.
Раут устраивал их наниматель. С какой-то стороны это было удобно – за безопасностью всегда легче следить на своей территории. Впрочем, в этом конкретном случае даже участия Шварц особо не требовалось – в резиденции и так предостаточно охраны. Поэтому Кроуфорд, дождавшись, когда их ненаглядный клиент все-таки встретится с Сабояши, решил, что более его присутствие здесь не требуется. Поэтому разыскал в толпе Кудо, дал ему четкие инструкции по поводу завершения сегодняшнего рабочего дня, а сам отправился в комнаты на первом этаже, выделенные специально для них. Шульдих, как того и следовало ожидать, увязался за ним.
- Что это? – Кроуфорд одарил телепата холодным взглядом из-под стекол очков.
- Виски, Брэдли. Сегодня был напряженный день, поэтому предлагаю немного расслабиться.
- Нет.
- Что нет?
- Никакого алкоголя. Мне вчерашнего вечера хватило, - оракул не собирался поддаваться на провокацию. Он совершенно не хотел повторения вчерашнего. Совершенно…
Шульдих с полминуты задумчиво посмотрел на бутылку, повертел ее в руках, а затем с театральным вздохом поставил на секретер.
- Ну и зря, это было неплохое виски.
- Всё равно.
Весь вид пророка сейчас излучал крайнюю степень недружелюбия. Головная боль наконец-то отступила окончательно, и он планировал серьезно заняться биржевыми сводками, тем более что весь день у него не было возможности даже прикоснуться к своему ноутбуку. Но у Шульдиха были, видимо, какие-то иные планы.
- Может быть, тогда пойдем погуляем, Брэдли?
- Нет. Еще какие-то идеи?
- Какой ты скучный.
- Тогда сходи куда-нибудь развлекись.
Раньше после предложения развлечься в другом месте Шульдиха как ветром сдувало. Но на этот раз его сдуло в сторону пророка. Одно мгновение – и телепат оказался аккурат за спинкой стула начальства, а его руки – на плечах Кроуфорда.
- Брэдли, ты такой напряженный. Давай я сделаю тебе массаж.
Оракул хотел уж было в резкой форме возразить, но теплые ладони уже начали плавные круговые движения вдоль его плеч, а тело против воли чуть ли не взвыло от удовольствия. Кроуфорд блаженно закрыл глаза. Еще немного… Он позволит Шульдиху поиграть еще немного, а потом всё это прекратит. Чуть позже…
Стало тепло. Ладони телепата с умеренным нажимом скользили вдоль позвоночника, разминали шейные мышцы, обводили лопатки. Пряди рыжих волос щекотали шею, забирались под воротник рубашки. Ослабленный галстук не сдавливал горло и не мешал размеренно дышать. Периодически Кроуфорд чувствовал на своей шее влажное дыхание. И в такие моменты он весь словно замирал и отчаянно желал узнать, что последует за этим. Боялся и надеялся на продолжение. Однако, когда теплые мягкие губы наконец-то коснулись его шеи, пророк ощутимо вздрогнул и так резко развернулся, что телепат чуть ли не отпрыгнул назад.
- В какие игры ты играешь?
Либо он ошибся, либо в синих глазах Шульдиха всколыхнулась искренняя обида.
- Какая разница, Брэдли? – рыжий быстро совладал с собой и спрятался за своей обычной насмешливостью. – Можешь просто расслабиться и получать удовольствие.
- Вот как? – Кроуфорд некоторое время сверлил телепата взглядом, потом посмотрел в окно – там намечалась самая настоящая гроза. – Собирайся, пошли!
- Куда? – вот на такое развитие событий немец явно не рассчитывал.
- Ты предлагал погулять. Я передумал. Пойдем.
****
Рабочее время уже окончательно истекло, а прием и не думал завершеться. Хидеки лавировал среди гостей, стараясь уделить максимум внимания каждому из приглашенных. Зачем-то нужный клиенту Сабояши уже давно уехал и, кажется, телепату удалось провернуть то, о чем просил его Кроуфорд. Впрочем, не просил. Оракул не умеет просить. Все, что он говорит, это сплошные распоряжения.
Кудо слегка поправил окончательно съехавшие на нос очки и подумал, что большой беды не будет, если он ненадолго отлучится покурить. Однако все лоджии и балконы оказались уже оккупированными либо мило болтающими гостями, либо курильщиками, либо парочками. Поэтому ничего не оставалось, как покинуть резиденцию и зашагать в сторону сада.
Погода стремительно портилась. Даже в царящем полумраке было ясно, что на небе сейчас водят хороводы тяжелые грозовые тучи. Еще немного – и влажный воздух рассекут первые капли холодного дождя. Но Йоджи это абсолютно не волновало – он вообще любил непогоду.
Сад был традиционно японским – с мостиками, камнями, сакурой и прудом, в котором плескались карпы. Словом, красивым и спокойным. Балинез подумал, что тоже бы не отказался от небольшого домика и возможности разбить такой вот садик. Пусть намного меньше, но обязательно хотя бы с одним мостиком и одним карпом, хоть в ведре…
Он щелкнул зажигалкой и закурил.
- Ой, извините, я не думала, что тут кто-то есть.
Йоджи обернулся и увидел рядом с собой вполне себе симпатичную, но весьма подвыпившую японочку. Не думала? Ага, как же… Наверняка увязалась за высоким импозантным блондином с вполне конкретными намерениями. Какими бывают намерения у пьяных женщин, Балинез представлял себе прекрасно и, надо отметить, что даже особо не возражал. Особенно сейчас, так как секса в его жизни не было уже очень давно.
- Я вам не помешаю? – спросил он и галантно улыбнулся.
- Нет, что вы. У вас не найдется прикурить?
У нее были длинные женские сигареты. Жутко дорогие. Такие обычно покупают бизнес-леди или спутницы больших шишек.
- Красивый у Хидеки-сана сад, - сказала женщина, сделав глубокую затяжку.
- Да, я уже оценил, - согласился Кудо.
- Вы здесь в качестве гостя?
Ах, вот и началось выяснение статуса. Но без этого никак нельзя. Балинез втайне понадеялся, что дамочка компанией бодигардов не брезгует.
- Нет, телохранитель.
- Правда? – собеседница оценивающе осмотрела его с головы до пят. – Ни за что бы не подумала.
- Слишком нестандартно выгляжу?
- Слишком красивый для телохранителя. Я думала, вы сопровождаете кого-то из местных толстосумов.
Кудо даже слегка растерялся, не зная, как расценивать это.
- Пожалуй, я даже польщен, - наконец сказал он. – В устах красивой женщины даже шпилька становится комплиментом.
- Спасибо. Ко всем моим достоинствам, я еще и сама по себе.
- Это определенно плюс.
Разговор вошел в уже привычную колею. Правда, на этот раз Йоджи не совсем представлял себе, где закончится их диалог. Тащить леди в апартаменты, выделенные им нанимателем, он бы не осмелился. Покинуть резиденцию без разрешения того же оракула – тоже не слишком удачная идея. Оставалась только здешняя беседка на берегу пруда, но вряд ли это устроит его спутницу, да и дождь вот-вот хлынет как из ведра…
Уже через пять минут они самозабвенно целовались, и Кудо «плыл» ничуть не меньше партнерши, несмотря на то, что алкоголя не выпил ни капли. Наверно, сказывался результат долгого воздержания.
- Ко мне? – поинтересовалась леди, ненадолго прерывая поцелуй.
- Да, - бороться с собственным телом больше не получалось. Йоджи думал, что если у дамы при себе окажется автомобиль, а не сотовый с номерами служб такси, то он возьмёт ее прямо там.
- Водить умеешь? – хитро спросила женщина, как будто читая его мысли.
- И не только, - многозначительно пообещал Балинез. Покинуть резиденцию без разрешения… А к черту это разрешение! Сейчас Балинезу плевать почти на всё… Он позвонит Ае чуть позже. Или еще лучше – отправит сообщение голосовой почтой. А головомойку можно получить и потом.
Они вышли к парковке. У дамы оказался красный Феррари. Она со смехом щелкнула кнопкой автосигнализации и села на переднее сидение рядом с креслом водителя. Йоджи чуть ли не взвыл – он всё-таки надеялся на короткую репетицию на задних пассажирских местах.
- Далеко собрался?
Вот этого голоса Кудо точно сейчас слышать совершенно не хотелось. Он поднял глаза и обреченно уставился на выросшего прямо из темноты Абиссинца. Всё, теперь никакого секса не будет. И более того – придется оправдываться, юлить и пытаться доказать, что не последний козел. Однако делать это при посторонней богатой и красивой леди совершенно не хотелось.
- Провожаю гостью, - хрипло сказал Балинез, жутко чертыхаясь про себя.
- Мне кажется, госпоже не стоит сейчас садиться за руль, - ледяным тоном ответствовал Фуджимия.
- Я планировал доставить ее до дома.
- К сожалению, ты пока еще нужен здесь, - голосом Абиссинца можно было шоковую заморозку овощам устраивать.
Йоджи искренне вздохнул и, наклонившись к открытой дверце, посетовал на невозможность продлить столь приятное знакомство с такой прекрасной леди. Дама всё поняла и вызвала такси. На прощание она сунула Балинезу визитную карточку и с ободряющей улыбкой сообщила, что не отказалась бы от услуг телохранителя.
Кудо с видом побитой собаки плелся вслед за Фуджимией обратно в резиденцию и внутренне готовился к разбору полетов. Пусть Абиссинец и слегка изменился, всё равно в чудеса верить не стоило.
- Что, совсем невтерпеж? – ядовито поинтересовался Ран, когда до особняка оставалось не больше двухсот метров.
Балинез промолчал. Объяснять Фуджимии, что такое зов плоти, не стоило. А еще он злился. Раздражение, усугубленное неудовлетворенностью, поднималось с самого дна сознания, подкатывало к горлу и застревало там колючим комом, от которого хотелось плеваться злыми ядовитыми словами.
- Слушай, что тебе стоило просто спокойно дать мне уехать? – наконец не выдержал Йоджи. – Тебя что, по-прежнему коробит, когда кто-то развлекается?
Абиссинец остановился и резко обернулся, кинув на Балинеза просто уничтожающий взгляд.
- Ах да, можешь не говорить, - уровень раздражения в голосе Кудо возрос еще на несколько градусов. – Мы на работе. Клиент и родина в опасности. А я как обычно, безответственный разгильдяй.
- Ты сам всё сказал, - прошипел Ран.
- Так удивительно было бы, если бы я за три года общения с тобой такие простые истины не усвоил.
Фуджимия продолжал молчать и сверлить напарника злым взглядом. Он бесился. Это Йоджи ощущал всеми клеточками кожи. Но хотелось идти дальше… Гнуть палку до тех пор, пока ледяной Абиссинец не выдержит и взорвется.
- Знаешь, Ая. Если тебе хватает раз в месяц подрочить в душе, то это вовсе не значит, что все остальные…
Договорить Балинез не успел. Кулак Рана крепко впечатался ему в солнечное сплетение, наполняя весь мир резкой ослепляющей болью и перекрывая доступ к кислороду. Йоджи согнулся пополам и, хватая воздух ртом, из-за всех сил старался удержаться на ногах. Абиссинец еще раз зло посмотрел на него и, гордо вздернув подбородок, удалился, а Балинез предусмотрительно уполз подальше в кусты, чтобы, не дай бог, не попасться кому-нибудь на глаза в таком виде.
Через пять минут боль стала меньше, а дыхание практически восстановилось. Зато раздражение, равно как и похоть, растаяли без следа. Йоджи горько ухмыльнулся и вытер губы. Да, теперь он точно козел. Сам приперся к Фуджимии за помощью, сам просил его. А стоило на горизонте мелькнуть первой попавшейся юбке, и вот она, его козлячья морда высунулась из-под маски безвинной овцы и нагло заблеяла…
Что же, теперь придется снова исправлять ситуацию… Как всегда.
В небе взорвался очередной разряд молнии, и через какую-то секунду плотная завеса дождя упала на землю.
****
- И куда ты меня везешь, Брэдли? Только не говори, что в оперу, - телепат явно прятал свое недоумение за повышенной степенью язвительности.
- Меня сегодня весь день мучила мигрень, так что на данный момент я нахожу оперу сомнительным удовольствием, - ответил пророк.
На улице лил дождь, поэтому видимость была нулевая. Дворники черного Бентли, любимого автомобиля оракула, работали как сумасшедшие. И все равно этого не хватало, чтобы более-менее нормально рассмотреть дорогу.
- Может быть, все-таки остановимся и подождем, когда водяное извержение станет поменьше? – внес дельное предложение рыжий.
Действительно, по обочинам дороги наблюдалось великое множество автомобилей, поблескивающих красными огнями аварийки. Их водители пришли к тому же выводу, что и Шульдих.
- Нет. Дождь нам только на руку, - сухо ответил Кроуфорд.
- На руку? Ты что-то задумал? – в глазах телепата наконец-то проснулось понимание и… обида? Оракул быстро счел, что ему это показалось. – Может быть, посвятишь в свои грандиозные планы?
- Через пять минут.
Через пять минут они наконец-то прижались к обочине, и Кроуфорд включил аварийку.
- Так нас никто не заподозрит, - сказал он. – Мы сейчас находимся в четырехстах метрах от резиденции Асакито Мори. Я хочу, чтобы ты проник в дом. Но никакого насилия. Пусть все служащие думают, что ты, допустим, сын какого-нибудь там старого друга мэра и решил передать ему дружеский привет от отца. Самого Асакито не убивать. Всего лишь лишить способности мыслить.
- Свести с ума? – исподлобья глянул на начальство Шульдих.
- Вот именно. Тихое помешательство, буйное помешательство – на твой выбор. Главное – чтобы смотрелось абсолютно естественно.
- А ничего, что я окажусь на всех камерах этого дома?
- Наденешь парик. Он на заднем сидении. И очки. В таком виде ты неузнаваем.
- Так, значит, стирание памяти и частичное уничтожение личности. Ты с ума сошел, Кроуфорд?! Ты хоть представляешь, сколько на это требуется сил?
- Представляю, - спокойно кивнул оракул. – Но иначе нельзя. Это условия контракта с Хидеки. Ты сам дал ему такую установку.
- Слушай, я, конечно, не отказываюсь, но давай в другой раз? Для этого действительно нужно много сил, а я и так уже порядком умотался.
- Сегодня, Шульдих. Это нужно сделать сегодня, - пусть Кроуфорд и утратил свой дар, но планировать он не разучился.
- А что, если у меня самого мозги спекутся? – зло бросил телепат, уже осознав, что этот раунд безнадежно проигран. – Ты будешь заботиться о моем трясущемся безмозглом теле всю оставшуюся жизнь?
Хороший вопрос. Кроуфорд и сам бы задал его телепату, только относительно себя самого. Но, увы, он и так уже знал, каков будет ответ.
- Постарайся, чтобы этого не случилось.
- Ладно, - лицо немца перекосило в широком злобном оскале. – Но, если я всё-таки выживу, мне нужен будет приз… Брэдли.
В другое время оракул непременно бы поспорил. Но сейчас торговаться не имело смысла. К тому же время стремительно утекало.
- В пределах разумного…
- В задницу твой разум, - прошипел телепат. – Всё, что я захочу.
И он напялил на себя парик, а очки снял с Кроуфорда.
- Это мне на удачу, Брэдли.
- Возьми лучше на заднем сидении с простыми стеклами.
- Похрен.
И действительно совершенно неузнаваемый Шульдих выпрыгнул из машины прямо в плотную завесу дождя.
Кроуфорд включил магнитолу и, достав из бардачка сигареты, лежавшие там на всякий случай, закурил. Когда вернется телепат, непременно учует запах в салоне и наверняка не упустит случая подковырнуть начальство. Если вернется… Оракул прекрасно осознавал, насколько это непросто. В Розенкройц он неоднократно наблюдал, что следует за такой перенагрузкой, и раньше бы тридцать три раза отсмотрел будущее, прежде чем отправить Шульдиха на задание. Но сейчас дара не было. И, следовательно, преимущества тоже. Оставалось, как всем простым смертным, действовать на свой страх и риск, опираясь только на стратегию. А стратегически сегодня был один из самых неплохих дней для устранения конкурента.
Подборка классической музыки, купленная в дорогом музыкальном магазине, сегодня успокоению нервов способствовала мало. Равно как и сигареты. Вдобавок ко всему с непривычки у Кроуфорда закружилась голова, и его слегка замутило. Черт, это-то можно было предугадать… Он опустил стекло, и холодный воздух вместе с ледяными струями дождя ворвались в салон. Стало мокро и неприятно, но странным образом немного легче. Глупости все это. Шульдих ни за что не переступит черту безумия. Для этого он слишком практичен и хитер. Скорее просто смоется восвояси, оставив работу недоделанной…
Так прошло полчаса. Вполне достаточно для того, чтобы все закончить и вернуться. Кроуфорд поспешно закрыл окно и включил кондиционер. Хорошего понемножку, а сырость и вовсе должна быть в очень дозированных объемах. А дальше оставалось только пристально наблюдать за лениво мигающими зелеными цифрами на электронных часах…
***
Прием наконец-то окончился. Ран лично проводил нанимателя до спальни, пожелал ему спокойной ночи и только после этого проследовал в свою комнату. На душе было гадко. Он знал, что Балинез кардинально не прав, что он нарочно спровоцировал весь этот конфликт. Но все равно было неприятно… Фуджимия честно надеялся, что за последний год ему удалось стать добрее. Пусть не совсем таким, как когда-то до гибели родителей, но всё-таки… Он не хотел поднимать руку на Йоджи, но старый инстинкт сработал помимо воли.
В дверь постучали. Ран, почти наверняка догадываясь, кто бы это мог быть, с пару секунд размышлял над вопросом, стоит ли открывать. Потом решительно подошел к двери и наградил уничтожающим взглядом мнущегося на пороге Кудо. Морда у Балинеза была самая что ни на есть виноватая.
- Выпьем? – наконец спросил он и демонстративно побренчал белым полиэтиленовым пакетом, существенно оттягивающим ему руку. – Я тут в местных запасах раздобыл. Не беспокойся – всё с разрешения управляющего.
- Ты же завязал? – прищурился Абиссинец.
- Правильно, - воспрянул духом Йоджи. – Это пиво. Мне – безалкогольное.
- Проходи.
Не то чтобы Ран любил пиво. Просто он не хотел усугублять произошедший конфликт. И, раз Балинез не нашел лучшего способа попросить прощения, то придется довольствоваться такими извинениями.
После первой же бутылки Фуджимии стало абсолютно ясно, что пить он по-прежнему не умеет. То есть развозило его, как и раньше, моментально. Однако пиво оказалось приятным на вкус, поэтому он потянулся за второй бутылкой. Йоджи, похоже, и вовсе в алкоголе не нуждался – у него как-то получалось оттягиваться и на трезвую голову. Он сидел, с ногами забравшись на кресло, скалил зубы и травил анекдоты. Иногда даже смешные. Иногда даже настолько, что Ран скромно похихикивал, все еще не привыкший смеяться в полный голос. А потом ему резко захотелось спать. Он дополз до кровати и вольготно развалился на ней.
- Ая, не спи, - сквозь туман долетел до него голос Балинеза.
- Угу. Я только полежу…
- Тоже мне, полежит, - ворчливо пробурчал Йоджи, глядя на мирно спящего Фуджимию. Вообще-то нужно было сейчас пойти в свою спальню, раздеться и нормально поспать. Но уходить не хотелось. Поэтому Кудо по-прежнему сидел в кресле и, полуприкрыв глаза, созерцал разметавшиеся по подушке красные пряди Абиссинца. И в очередной раз его охватывало непонятное восхищение. «Просто Ая красив, - говорил себе Балинез. – А я не слепой. Я это вижу». Но было в этом любовании что-то еще, чему названия Йоджи пока не знал.
Так он и уснул.
***
Дверца машины резко распахнулась, и в салон Бентли буквально ввалился телепат. Лицо его было абсолютно белым, а губы даже посинели. Но он нашел в себе силы довольно экспрессивно прошипеть:
- Мать твою, Брэдли, ты не представляешь, сколько теперь должен…
Это означало, что всё прошло успешно. Кроуфорд облегченно вздохнул, снял с носа телепата свои очки и провернул ключ в стартере.
Всю обратную дорогу Шульдих спал. А оракул ехал специально наиболее длинным маршрутом, чтобы не будить телепата. Однако колесить по залитому водой городу в условиях никакой видимости – приятного мало. Поэтому через некоторое время пророк все-таки подъехал к их квартире. Набрал номер Кудо и сообщил, что они будут завтра утром. А до тех пор сохранность нанимателя целиком и полностью на Вайсс. Балинез ответил, что всё понял, но голос у него был абсолютно сонный.
Кроуфорд заехал в подземный гараж и поставил машину на ее законное место. Шульдих все еще не проснулся. Оракул слегка тронул его за плечо. Эффекта не последовало никакого. Тогда пророк чуть настойчивее дернул за мокрую рыжую прядь. Шульдих слегка поморщился, но открыть глаза не соизволил.
- Вставай, - жестко приказал оракул.
Тишина…
- Шульдих, я же вижу, что ты не спишь.
- Вечно ты все видишь, - недовольно пробурчал телепат, по-прежнему не открывая глаза. – После таких переделок полагается будить нежно и ласково.
- Нежно и ласково будет в квартире. А сейчас пошевеливайся.
- Ты даже не догадываешься, что будет в квартире, - мрачно пообещал немец и хмуро посмотрел на пророка. В левом глазу у него лопнул сосуд.
- Я же говорил надеть простые очки, - неодобрительно качнул головой Кроуфорд.
- Ничего. До завтра заживет. Пошли.
Первым в квартиру зашел оракул. Снял мокрый плащ, ботинки, затем помог раздеться Шульдиху. Тот едва стоял на ногах.
- А теперь в душ и в кроватку, - жалобно заскулил немец.
- Может быть, лучше в денежном эквиваленте? – попробовал открутиться пророк.
- Даже не мечтай. Сегодня ты моя нянька.
Кроуфорд в сердцах чертыхнулся и поволок напарника в ванную комнату.
Разделся Шульдих почти сам. Правда, справиться с пуговицами и пряжкой ремня у него не получилось, так как пальцы в упор отказывались слушаться… Но белье он стащил всё-таки самостоятельно. Кроуфорд запихал телепата в ванну и включил воду. Это было далеко не в первый раз. За всё время существования команды они неоднократно схватывали шальные пули, напарывались на вражеские ножи и испытывали перенагрузки. Поэтому все шварцы уже привыкли к тому, что иногда приходится заботиться друг о друге, как о малых детях. Вплоть до в туалет на руках носить… Поэтому Брэд не воспринимал нынешнюю ситуацию как нечто из ряда вон выходящее.
- Брэдли, помой мне голову.
Сначала Кроуфорд попытался увильнуть.
- Ты и сам вполне в состоянии.
- Мне лениво… Я устал.
Ясно. Телепат решил продолжить игру, начатую несколькими часами ранее.
- Какой из твоих шампуней?
Да, немец умудрялся пользоваться десятью разными шампунями и несколькими видами мыла. Причем, как подозревал оракул, выбирал он их вовсе не по принципу бренда, а по цвету и запаху.
- Сначала с яблочком, а потом с клубничкой…
- Может, остановимся на чем-то одном?
- Брэд, ты мне должен.
Черт, точно, игра «хочу поиметь твой мозг» продолжается. Ладно, рыжий засранец, каковы будут твои правила? Кроуфорд раздраженно схватил с полки шампунь с нарисованным на нём яблоком и вылил добрую его часть на голову телепата, а потом стал быстро растирать зеленоватую субстанцию по потемневшей от воды макушке.
- Осторожно, Брэдли, - Шульдих вцепился в бортики ванной. – Не забывай, это еще и массаж.
Оракул вздохнул и, кое-как справившись с собственным раздражением, уменьшил нажим. Рыжий абсолютно прав – сейчас массаж головы как раз то, что необходимо после таких нагрузок.
- Теперь твои руки тоже будут пахнуть как яблочно-клубничный сироп, - промурлыкал телепат.
Нет, он всё-таки определенно издевался…
Шульдих не особо верил в происходящее. Ему всегда казалось, что Кроуфорд в последний момент сумеет найти лазейку и выскользнуть из любой ловушки. Но сейчас оракул шел прямиком в его сети. Интересно, насколько осознанно? Что такого он видел в будущем, раз абсолютно не боялся обзавестись вечным балластом в виде телепата? Или просто знал, что все равно у рыжего ничего не выйдет? Нет, с этим Шульдих даже и не думал смиряться. И ему было решительно всё равно, что на этот счет думает какое-то там будущее.
- Теперь потри спинку.
Шульдих с усилием выполз из воды, встал на колени и, повернувшись лицом к прохладному и мокрому кафелю ванной, уперся в него локтями. Да, он знал, что нет ничего особенного в его худой костлявой спине с четко очерченной змейкой позвоночника и выпирающими лопатками. Идеал мужской красоты выглядит по-другому… Но он слишком частно смотрел на себя самого чужими глазами. И потому сейчас был почти уверен в том, что видит перед собою Кроуфорд. Знал, как поблескивает в электрическом свете медное пятно длинных волос, как красиво сливается бледная кожа с очень светлыми квадратиками кафеля и стекают по спине дразняще-медленные капельки воды. Пусть мысли оракула были для телепата тайной за семью печатями, но в самом себе Шульдих не сомневался…
Теплые пальцы Кроуфорда слегка коснулись его плеч.
- Мыло? – голос был ровный и внешне по-прежнему спокойный.
- Жидкое, с запахом ландышей, - ответил немец. Да, он будет дивно пахнуть…
Через несколько секунд жесткая губка вгрызлась в его спину. Сначала грубо и с нажимом, но с каждым мгновением движение ее замедлялось, а руки пророка становились всё нежнее. «Признайся, Брэдли, тебе же это нравится? Не мне признайся. Мне твое признание сейчас ни к чему. Только самому себе. Просто слегка шепни и запомни»
Через пятнадцать минут, проведенных в ванной, как и следовало ожидать, рыжего разморило окончательно. Поэтому оракулу только и оставалось обернуть своего горе-подчиненного в полотенчатое одеяло и утащить наверх. При этом Шульдих даже практически не издавал никаких звуков. Однако в спальне телепат слегка оживился. Он мертвой хваткой вцепился в пророка и умоляюще просипел:
- Останься… Останься со мной на ночь.
Тот такого развития событий не ожидал, но решил не спорить. В конце концов, чем бы ни была продиктована просьба телепата, она содержала в себе рациональное начало – ночью в таком состоянии оставаться одному и в самом деле не стоило. Поэтому Кроуфорд, недолго думая, слегка подвинул Шульдиха и занырнул под одеяло. В ответ на что телепат тут же прижался к нему всем телом.
- И всё-таки, - задумчиво произнес оракул, - какого черта ты задумал?
- Зануда, - привычно донеслось ему в ответ. – Может быть, мне тоже иногда нужна любовь и ласка.
- С каких это пор?
- Не все такие черствые сухари, как ты, Брэдли… У остальных есть слабости.
- Почему именно я? Раньше ты как-то вполне успешно реализовывал эти слабости на стороне.
Ответа не последовало. И пророк уж было решил, что не дождется его вообще, как вдруг телепат сказал:
- Ты ближе… Во всех смыслах.
В это почти можно было поверить.
- Поцелуй меня, Брэдли…
- Я тебе не плюшевая игрушка. Меня не получится таскать в постель, когда страшно, и обнимать в отсутствие подушки, - проигнорировал его просьбу Кроуфорд.
- Знаю... Ты совсем не плюшевая игрушка. Ты жесткий, со всех сторон закостеневший ворчливый хрыч. И всё-таки, поцелуй меня…
- В качестве оплаты долга?
- Предоплаты, ты, скряга…
Кроуфорд приподнялся на локтях и аккуратно накрыл губы Шульдиха своими губами.
А через минуту телепат уже расслабленно сопел, окончательно провалившись в царство сновидений. А Кроуфорд думал о том, что завтрашний день обещает быть менее напряженным. Хотя бы потому, что проблема со злосчастными десятью процентами наконец-то решена окончательно, и теперь не придется из кожи вон лезть, делая головокружительные сальто над собственными возможностями. Всё-таки Шульдих просто неоценим. Всего один вечер – и они вместе со своим нанимателем в дамках.
***
Проснулся Кроуфорд ровно через два часа от какого-то странного беспокойства. Будильник показывал пятнадцать минут пятого. Вроде бы спать еще и спать, но оракул чуял, что позволить себе такую слабость сейчас будет непростительной ошибкой. Пусть даром пользоваться нельзя, но интуицию у него пока еще никто не отнимал. Шульдих беспокойно заворочался под боком и открыл глаза:
- Сколько времени?
- Рано еще. Спи.
- А ты?
- Надо проведать нашего клиента…
- Я с тобой, - Шульдих приподнялся на руках. Выглядел он немногим лучше, чем пару часов назад. Ему бы весь день спать. Да и то, может быть, не хватит.
- Куда собрался в таком состоянии?
- Плевать.
Ладно, если телепату что-то втемяшилось в голову, то спорить с ним всё равно бесполезно. Поэтому Кроуфорд решил поберечь нервы.
- Только учти, я тебя на себе таскать не буду, - сухо предупредил он.
Однако беспокойство оказалось напрасным – телепат вполне устойчиво стоял на своих ногах, будто успел отдохнуть намного больше, чем какие-то жалкие два часа. Оракул аккуратно взял его под локоть, и они вышли из квартиры.
***
Балинез проснулся от настойчивой трели мобильника. Всё тело ужасно затекло, а правой ноги он и вовсе не чувствовал. Вот что значит – пытаться спать в местах, для этого не предназначенных. Непослушной рукой он достал из нагрудного кармана телефон. Опять оракул… В такую-то рань.
- Да, Кудо слушает.
- Ты сейчас где?
- В комнате Фуджимии.
- Абиссинец там же?
- Да, - честно сознался Йоджи, даже не задумываясь, как оно выглядит со стороны.
- Тогда быстро буди его и очень тихо и незаметно идите в комнату нашего клиента.
- А в чем дело?..
Но в трубке уже равномерно пульсировали короткие гудки. Ран мирно спал, и будить его, честно говоря, не хотелось. Но разве с пророком поспоришь? Кудо подошел к напарнику и осторожно склонился над кроватью.
- Ая, вставай.
В ответ Абиссинец недовольно хмыкнул, а его рука как-то сама собой уперлась в грудь Балинеза, словно в стремлении прогнать нежелательный раздражитель. Но Фуджимия – это Фуджимия, еще секунда – и он уже открыл глаза.
- Что случилось?
- Звонил Кроуфорд. Хидеки зачем-то хочет нас видеть.
Ран серьезно кивнул.
Через пять минут они оба были возле двери спальни нанимателя. Стучаться не пришлось – дверь открыл Шульдих, непривычно бледный и, кажется, чем-то испуганный. А дальше они увидели залитую кровью кровать и распростертое на ней тело, в котором безошибочно распознавался Хидеки Хотару.
- Что… Что здесь происходит? – вцепился в дверной косяк Балинез.
Из полумрака спальни выступил Кроуфорд.
- Я о том же самом хотел спросить вас…
В его голосе не было ни грамма упрека – всего лишь холодное любопытство и максимальная собранность.
- Я… я не знаю, - Кудо всё еще не мог придти в себя, а Ран просто молчал.
- Понятно, никаких следов, - оракул устало опустился на кресло.
- Ты этого не предвидел, Брэдли? – едва слышно произнес телепат. – Как ты мог такое не предвидеть?
Действительно, Брэдли, как ты мог… Втянуться в хрен знает какую авантюру, не имея ни малейшего представления о затаившемся по дверью будущем? Понадеялся на Вайсс? На собственное умение планировать и стратегический дар? А теперь вот этот прокол. Очень крупный прокол, который совершенно точно не сойдет им с рук. Потому что ЭсЦет больше нет, и никто команду паранормов прикрывать не будет. Трое его подчиненных пока даже не подозревали, во что втянул их так называемый пророк. И что самое страшное – не подозревал и он сам.
Теперь же оставалось только сдернуть с глаз по собственному желанию надетую на них повязку. Без дара им больше не обойтись. Отныне на кону не только его жизнь.
Будущее ворвалось в приоткрытое сознание с напором реки, очень долго сдерживаемой дамбой. Это оказалось болезненно. Наверно, Кроуфорд поморщился, потому что он тут же почувствовал на своем плече тепло чужой ладони. Наверняка Шульдих… Но пока провидец еще был в состоянии хоть как-то контролировать этот поток. Для начала предстояло определиться с событиями, касающимися их лично.
- Фуджимия. Сходи в кабинет Хидеки, - голос пророка напоминал больного с дефектом речи. Слушать его было страшно. – За копией Пикассо находится небольшой сейф. Код 1890, - сейчас оракул созерцал, как ближе к полудню этот тайник будут открывать доверенные лица. – Там в синей папке лежит документ, в котором Хидеки сообщает, что первыми подозреваемыми в его возможной гибели следует считать группу Шварц. Забери его. Еще там есть деньги. Возьми их тоже. Они нам понадобятся. Служанки встанут через сорок минут. Труп обнаружат через час. Главными подозреваемыми станем мы четверо. Выкрутиться не удастся. Поэтому нам следует в течение ближайших двадцати минут очень тихо покинуть особняк.
Оракул не слышал, вернулся или нет Фуджимия, его внутренний телевизор продолжал показывать разноцветные картинки, которые уже не имели к самому пророку и его команде никакого отношения.
- Брэдли, Брэдли, - донесся откуда-то приглушенный голос. Поскольку на данный момент Кроуфорд смотрел волнующий эпизод из жизни дивного чернокожего племени, он догадался, что его зовут из реальности.
- Брэдли, где ты?
- По-моему, в Африке…
- Почему так долго?
На это пророк не ответил. Да и что он мог сказать? Из тропических лесов его перекинуло во Францию, на абсолютно дикую забастовку арабов. Но он почувствовал, что его поднимают с кресла и куда-то волокут.
- Ключи от Бентли во внутреннем кармане пиджака, - предупредил он, очень надеясь на то, что его все-таки услышали.
Следующим физическим ощущением стал запах кожаного салона автомобиля и звук заведенного двигателя.
- Езжайте по основному шоссе. Там сейчас пусто, - он даже не имел представления, кто сидел за рулем. Перед глазами летали разноцветные шарики, а неизвестные детишки неизвестной страны запускали в небо большого воздушного змея. – Шульдих знает адрес нашего загородного конспиративного домика.
- Брэдли, почему так долго?
Снова Шульдих. И какое-то уже знакомое ощущение на губах. Неужели он его целует? При вайссах? Хотя какая сейчас разница…
Вслед за детишками пришла странная молодежная группировка, расписывающая бронзовые изваяния неприличными словами на английском. Американцы? Кроуфорд так не думал, потому что иначе он бы узнал памятники. А затем землетрясение в маленькой, забытой богом деревне на краю света. Из колодцев хлещет вода, и люди в панике бросаются к своим лодкам…
- Брэдли, где ты?
Картинки начали тускнеть. Но еще не все. Оракул знал это. Ага, вот он, завершающий аккорд. Под конец дар снова, будто в отместку, подкинул Кроуфорда картинку собственного безумия. Мол, на вот, любуйся на самого себя, будущий овощ…
А потом голова чуть ли не раскололась от жутчайшей боли. Пророк услышал свой собственный стон и увидел в полумраке салона бледное лицо Шульдиха, который отчаянно пытался запихнуть ему в рот две круглые таблетки. Но через секунду и эта картинка, уже из реальности, погасла, растворившись в сером мраке беспамятства.
* - белые перчатки – символ чистоты помыслов для кандидатов на политические посты в Японии. До недавнего времени являлись необходимым аксессуаром для баллотирующихся
Глава 4. Быть в бегах
Шульдих сидел рядом с кроватью оракула. Они приехали в загородный дом около двух часов назад. Кудо помог телепату дотащить бесчувственное тело пророка до ближайшей спальни и при этом умудрился почти ничего не спросить. Почти…
- Мы же не сможем здесь долго оставаться? – это была единственная мысль, которую Балинез позволил себе озвучить.
А Шульдих впервые в жизни не знал, что сказать. Все решения всегда принимал Кроуфорд. Он планировал каждое действие до мелочей и составлял для членов своей команды чуть ли не посекундное расписание. Раньше телепата это бесило. А теперь он много бы отдал за такой исписанный мелким почерком лист.
Оракул не просыпался. И Шульдих, который, несмотря на свою леность, базовые знания о жизнедеятельности паранормов все-таки усвоил, догадывался о причине внезапного недомогания пророка. Догадывался и с ужасом гнал эту мысль от себя. Потому что, если Кроуфорд и правда достиг своего лимита, то тогда они все четверо приплыли. Прямо к пурпурному занавесу, который станет эффектным окончанием их полных мрака историй.
Оракул тихонько застонал, и телепат в одно мгновение переместился от прикрытого тюлевой занавеской окна до кровати без постельного белья – стелить его все равно было некогда.
- Шульдих? – Кроуфорд открыл глаза. Мутный и расфокусированный взгляд. Ни следа твердости, жестокости или высокомерия. Рыжий невольно вздрогнул. Он хотел что-то сказать, но не смог. Ибо стало страшно. Так боятся маленькие дети, когда заболевают родители.
- Подай воды, - так и не дождавшись ответной реплики, сказал пророк. И немец сломя голову бросился исполнять указание… или просьбу? Неважно. Главное – лишь подальше от этого страшного, как будто поломанного Брэда.
В кухне он наткнулся на хозяйничающего возле плиты Абиссинца и ужом вившегося вокруг него Кудо.
- Очнулся? – как-то чересчур оптимистично спросил Балинез.
- Да, - быстро ответил телепат. – Вы где здесь продукты раздобыли?
- У риса и приправ срок годности очень немаленький, - довольно ухмыльнулся Йоджи, а потом немного помялся и все-таки задал вопрос, мучавший его вплоть с самого момента поспешного бегства из резиденции нанимателя. – У Кроуфорда всегда так?
Нет, не всегда. Даже далеко не всегда. И более того – такого быть не должно вовсе.
- Когда как, - уклонился от ответа телепат и, быстро налив в уже вымытый Раном стакан воды, бросился назад. Ему не нравилось беседовать о вещах, которые пугали его самого.
Когда он вошел в спальню, Кроуфорд уже сидел на кровати и выглядел хоть и больным, но уже вполне похожим на себя самого. Шульдих едва удержался, чтобы не вздохнуть с облегчением.
- Вода! – он протянул пророку стакан.
- Поставь на тумбочку, - сухо ответил Кроуфорд. Пить ему не хотелось. Просто нужен был предлог, чтобы на пару минут услать телепата из комнаты. Рыжий и так видел предостаточно, чтобы обо всем догадаться. Вопрос теперь лишь в том, будет ли он поднимать эту тему. Зная Шульдиха, оракул был на 99 % уверен, что нет. Телепат предпочитал не замечать проблем до самого последнего момента.
- Расскажи, как все прошло в доме у Асакито Мори, - неожиданно приказал пророк.
Челюсть у немца ожидаемо отвисла. Этого вопроса он точно не ожидал.
- Зачем? Или ты решил проникнуть в тайны мастерства телепатии?
- Твое мастерство мне ни к чему. А вот в будущем я видел мэра. Причем, в состоянии, весьма далеком от слабоумия.
- Это невозможно, - возмутился телепат. – Все прошло идеально.
- Слишком легко?
- Нет.
- Трудно?
- Нет! Нормально. Все прошло нормально. Как и должно быть.
- Значит, ничего странного, - пророк хмыкнул и беспомощно оглянулся в поиске своих очков. Шульдих понял этот взгляд и, поспешно вытащив их из собственного кармана, сунул под нос начальству. Он засунул их туда, когда они с Йоджи волокли пророка в дом. Побоялся, что очки свалятся, и этот слон, Балинез, случайно их раздавит.
- Тогда вопрос остается в силе: что делал Асакито в будущем?
- А я-то откуда знаю? – мрачно буркнул телепат. - Это ты у нас пророк. Кстати, может быть, у тебя что-то с даром?
- Мой дар в порядке, - жестко оборвал его Кроуфорд. Развивать эту тему дальше он тоже не хотел. Шульдих, конечно, жалеть его не будет. Но все равно, не стоит нарушать пока еще существующую призрачную иллюзию стабильности.
- Мне нужен ноутбук, - сказал Кроуфорд и все-таки отхлебнул немного воды.
- Опять за любимую игрушку? – Шульдих ослепительно улыбнулся. Теперь уже пророк настолько походил на самого себя, что все опасения насчет его здоровья как-то развеялись сами по себе. – Увы, он остался в квартире.
- Здесь был запасной. В моем кабинете. И не забудь мобильный модем. В правом верхнем ящике стола.
- Узнаю начальство, с утра пораньше эксплуатирующее подчиненных, - с наигранной мрачностью пробормотал рыжий.
- Кстати, который час? – спохватился Кроуфорд.
- По твоим меркам – почти обед, - усмехнулся телепат. – Одиннадцать с небольшим. Кстати, вайсы готовят что-то съедобное. Может быть, прежде чем обниматься со своим маленьким другом, удостоишь нас посещением кухни?
- Неси ноутбук, - сухо отрезал оракул, очень сильно сомневаясь в своей способности на данный момент доковылять до кухни и нормально поесть. И опять же – очень не хотелось демонстрировать собственную слабость. Неважно перед кем.
- Понял-понял, - и рыжий, сделав пародийный реверанс, исчез за дверью.
Кроуфорд тяжело вздохнул и потер кончиками пальцев виски. Голова болела, но не столь сильно, как того можно было ожидать. Хотя кто его знает, как сходят с ума пророки. Ни в одном учебнике не описано, сколько боли должен вынести наглец, не сумевший остановиться и перешагнувший лимитный порог. Некоторых парализовало раньше, чем они потеряли разум. Брэд очень надеялся, что его сия доля минует, и он до последнего своего осознанного вздоха не утратит способности передвигаться без посторонней помощи.
Впрочем, решение было уже принято. Возможно, называть сложившиеся обстоятельства обдуманным решением и не стоило. Ведь, по сути дела, судьбу оракула определил всего лишь мимолетный порыв, в котором не существовало иного пути. Хотя… кого Кроуфорд собирался обмануть? Все пророки сходят с ума. Это аксиома.
- Вот твой плоский черный монстр, - с этими словами Шульдих, стремительно образовавшийся в комнате, водрузил ноутбук на колени начальства. – В сеть воткнуть?
- Будь добр, - Кроуфорд привычным движением откинул крышку 12-ти дюймого Делла и замер в ожидании загрузки Windows. – Модем не забыл?
- Это такой маленький, беленький, похожий на флэшку-переростка? – телепат ослепительно улыбнулся и бесцеремонно уселся на кровать, слегка отодвигая ноутбук с коленей оракула.
Кроуфорд нахмурился.
- Шульдих, прекращай паясничать. Ты прекрасно знаешь, как выглядит модем. Ты его принес?
- Разумеется, забыл, - и немец нагло положил свою рыжеволосую башку пророку на плечо, едва не мурлыкая. – Если только ты имел ввиду не это, - и он извлек из нагрудного кармана то, о чем его просили.
Кроуфорд молча отобрал у телепата флэшку и вставил в порт. Оставалось только дождаться установки соединения.
- Вообще-то я хотел посмотреть новости, - леденющим тоном сказал оракул, видя, что рыжий никуда не собирается уходить, или хотя бы оторвать свою голову от плеча начальства.
- Я тебе не помешаю, - тут же оскалился тот и вдобавок потерся носом о шею пророка.
Конечно, можно было его скинуть и, вполне вероятно, даже сейчас Кроуфорду хватило бы сил взять телепата за шкирку и вытолкать вон из спальни. Но делать этого совершенно не хотелось. Хотя бы потому, что так голова у Кроуфорда болела значительно меньше, и вообще об Шульдиха было приятно греться в этом холодном неуютном доме, где уже очень давно никто не жил. Поэтому пророк смирился с щекочущими шею рыжими волосками и начал внимательно просматривать новостную ленту.
Сообщение о смерти Хидеки Хотару, баллотировавшегося на пост мэра, разумеется, возглавляло все новостные строки. И, конечно же, каждая третья статья упоминала заявление полиции о намерении разыскать оперативную группу Шварц, исчезнувшую из резиденции бизнесмена как раз в ночь убийства. До прямых обвинений дело пока не дошло, но как минимум одна из пяти публикаций содержала описание внешности разыскиваемых. Но, что странно, только Кроуфорда и Шульдиха. Хотя Ран и Йоджи примелькались на том задании не меньше.
Вторым хитом новостной ленты было покушение на действующего мэра города. Электронные СМИ утверждали, что жизнь Асакито Мори вне опасности, и на данный момент он госпитализирован в больницу семьи Курогава. Дальше шли праздные журналистские домыслы о том, что в борьбу за пост мэра вмешалась некая третья сила, и теперь следует ждать появления еще одного весомого кандидата. Кроуфорд эти разглагольствования проглядел лишь по диагонали. Если честно, они интересовали его мало, так как под ними не было хоть сколько-нибудь надежной почвы. Пророка занимал совсем другой вопрос – почему команда Асакито Мори выдала внезапное безумие мэра за неудачное покушение? Почему он госпитализирован именно в больницу Курогава, хотя там психическими расстройствами не занимаются точно? Возможно, это всего лишь хорошая мина при плохой игре. Но вдруг…
- Шульдих, - негромко сказал Кроуфорд, - Ты точно уверен, что у мэра все прошло гладко?
Телепат недовольно фыркнул.
- Я уже отвечал на этот вопрос. И пока мои воспоминания на сей счет не изменились.
- Ладно, - причин не доверять профессионализму рыжего у оракула не было. – Но тебе все равно придется посетить больницу Курогавы, чтобы удостовериться, что команда мэра блефует.
- А ничего, что моя рожа красуется сейчас на каждом перекрестке с подписью «разыскивается»? – дыхание немца буквально обжигало шею Кроуфорда, и казалось, что вот-вот эти тонкие насмешливые губы коснутся его кожи. И тогда нужно будет что-то делать. Например, остановить телепата, спихнуть его все-таки с кровати и железным тоном напомнить о субординации. Но такой близкий контакт был приятен. И, если бы не эта дурацкая выдержка и высокие стены, которые оракул сам же возвел вокруг себя, то он бы, пожалуй, облапал сейчас немца и утянул под одеяло. Не для секса. Просто для того, чтобы погреться об живое существо.
Кроуфорд вздрогнул. Это и вправду подумал он сам? Или это влияние Шульдиха, который не преминул воспользоваться нестабильным состоянием начальства и внушить ему бредовенькое желание? Судя по выразительному хмыканию и сопению на плече, именно так и было.
- Не наигрался еще? - сурово произнес пророк.
- Помилуй, Брэдли, ты о чем? – телепат округлил глаза, всем своим видом демонстрируя невинность. Значит, точно его работа. Кроуфорд с какой-то горечью отметил, что даже простейшие человеческие желания приходят к нему извне. Хотя он сам всегда стремился свести все свои потребности к определенному минимуму, не мешающему спокойно работать. В чем пророк и преуспел.
- Я хочу лечь, - это было предупреждение, но Шульдих ожидаемо пропустил его мимо ушей, поэтому рухнул прямо на стремительно занявшего горизонтальное положение оракула. Однако никакой досады с его стороны не последовало. Вместо этого он еще удобнее расположился на груди начальства, спихнув ноутбук и вовсе на край кровати.
- Возьмешь с собой Йоджи, - спокойно сказал Кроуфорд, решив на всякий случай сделать вид, будто ничего не происходит.
- Угу, - пробормотал Шульдих. – Балинез всяко лучше Абиссинца.
- И чем же? – приличия ради поинтересовался Кроуфорд. На самом деле ему мучительно хотелось прикоснуться к длинным рыжим волосам, рассыпавшимся по его груди. Очередное странное, ничем не объяснимое желание. Либо Шульдих очень старается, пытаясь загнать шефа в еще больший неадекват, либо вместе с осознанием близости собственного конца в самом пророке начало что-то ломаться.
- Вменяемее, - коротко объяснил телепат, попутно слегка потершись щекой о грудь начальства.
- Ран очень логичный и адекватный, - возразил Кроуфорд, стиснув зубы, пытаясь удержать на месте руки, которые уже сами собой тянулись к ярко-рыжей гриве. – Просто у него с тобой старые счеты.
- А у Кудо их нет, - ехидно улыбнулся телепат.
- Балинез более открытый и обладает способностью к адаптации, - мигрень уже почти оставила оракула, уступив место легкому головокружению, превращавшему весь мир в калейдоскоп апельсиновых красок.
- Значит, ты тоже предпочитаешь Кудо? – мерзко оскалился Шульдих, и Кроуфорд почти удивился, уловив какие-то странные нотки в его голосе. Однако так и не отвеченный вопрос тут же потонул в небывалом потоке эмоций, с которыми больше сражаться оракул не мог. Его ладони помимо воли хозяина переместились на затылок телепата и осторожно заскользили вдоль рыжих прядей. Брэд шумно выдохнул. Мягкие…
- А ты думал, что я колючий, как рождественская елка? – ехидно хихикнул Шульдих, видимо, уловив последнюю мысль пророка.
- Хуже, - пробормотал Кроуфорд, чувствуя, что головокружение понемногу отступает. – Как кактус.
- Кактус – это ты, - не остался в долгу телепат и, внезапно вырвавшись из рук начальства, оказался прямо лицом к лицу с оракулом. – Тебе стоит всего лишь попросить, Брэдли…
- Я не буду тебя ни о чем просить, - жестко ответил Кроуфорд. – Бери с собой Балинеза и немедленно отправляйтесь в больницу Курогавы. Жду с отчетом не позднее чем через шесть часов.
В синих глазах мелькнуло разочарование. Но через мгновение Шульдих уже стоял вытянувшись по струнке возле кровати шефа и ослепительно улыбался.
- Будет сделано, босс!
Кроуфорд устало махнул рукой и, нащупав ноутбук, переместил его на прикроватную тумбочку. От греха подальше.
***
Ран с Йоджи уже практически закончили завтракать/обедать, когда на кухню рыжим вихрем ворвался Шульдих.
- Господа Белые охотники, вы уничтожили весь завтрак во имя справедливости и мира во всем мире? – картинно заламывая руки, возопил он.
Ран презрительно фыркнул, послав в сторону бывшего врага уничтожающий взгляд, а Йоджи всего лишь пожал плечами и спокойно ответил:
- Если хочешь есть, то все на плите. Накладывай сам.
- Кроуфорд спустится? – сухо поинтересовался Абиссинец, наливая себе чая, а Йоджи – растворимый кофе.
- Вряд ли великий оракул почтит нас своим присутствием, - весело сверкнул глазами немец, не забывая при этом ловко орудовать черпаком, перемещая содержимое внушительных размеров кастрюльки в свою тарелку. – Он погряз в глубинах медитации, воспаряя душой к необъятным просторам интернета. Но уже рек речь свою, повелев ничтожному слуге его Телепату и некому Кудо по прозвищу Балинез направить их стопы в больницу, принадлежащую славной семье Курогава.
Йоджи даже присвистнул. Правда, было ли это восхищением высоким штилем шульдиховской тирады или же удивлением скоростью отдающихся приказов, так и осталось неясным.
- Зачем? – коротко спросил Ран.
- Не посвящают грозные пророки жалких рабов своих в великие замыслы, - Шульдих уже вовсю жевал приготовленное Фуджимией варево и, судя по его довольной физиономии, оно ему даже нравилось.
- Но явно он нас не кровь сдать посылает, - хитро прищурился Кудо.
- А вот это как получится, Балинез, - беззаботно отозвался Шульдих. – С нашей жизнью точно никогда нельзя сказать, будет кровопускание или нет. Как-то раз Кроуфорд Наги за сигаретами послал. А мелкий вернулся с простреленной рукой. Оказалось, что возле дома дежурил вражеский шпиён… Наги, конечно, создал из его мозгов высокохудожественную аппликацию на мостовой, но и самого мелкого задело. Правда, всего лишь по касательной…
- Кроуфорд это предвидел? – невольно ляпнул Йоджи.
Шульдих ответил не сразу. Он пожевал приготовленный Раном рис с хитроумными национальными приправами, возвел глаза к потоку, потом снова перевел взгляд на вайсов, и только после этого сказал:
- Оракулы никогда никого не посвящают в свои планы. Но Кроуфорд лично обработал рану малыша, наложил повязку и полночи просидел в гостиной в обществе бутылки коньяка.
- Это о чем-нибудь говорит? – не унимался Кудо.
- Я-то почем знаю? Пророки вообще существа странные. Разумению обычных телепатов не поддающиеся.
И почему-то никто из вайсов не усомнился в том, что это правда. Кроуфорд действительно производил впечатление человека несокрушимого. И вряд ли даже такая лиса, как Шульдих, могла со стопроцентной уверенностью ответить на большинство вопросов, касающихся лидера Шварц.
- Какое все-таки задание в больнице? – Абиссинец решил, что час предаваться воспоминаниям не совсем урочный и надо бы вернуться к вопросам более актуальным.
- Дружеский визит к Асакито Мори, - как бы нехотя ответил рыжий.
- Он в больнице? – У Балинеза от удивления очки съехали на самый кончик носа.
- Газеты пишут, что неудачное покушение, - Шульдих уже мысленно ругал себя за то, что предварительно не выяснил у Оракула, насколько глубоко можно посвящать новоявленных членов команды в сомнительную подноготную жизни опального дуэта паранормов. Однако выйти на мысленную связь с Кроуфордом не получалось. То ли пророк спал, то ли сознательно не хотел отвечать на телепатические призывы немца.
- Покушение на двух кандидатов сразу? – глаза Рана недоверчиво сузились. – Одно удачное, второе – нет.
- Действительно, - Йоджи отхлебнул кофе и закурил сигарету. – Как-то это чересчур. И все равно, что мы забыли в больнице? Цветы, апельсины, конфеты и открытку с пожеланием скорейшего выздоровления отнести?
- Кудо, да ты прямо-таки телепато-пророк! – развеселился немец. – Обязательно заскочим в какой-нибудь супермаркет по дороге!
- Я вообще кладезь, - Балинез попытался убедительно раздуться от гордости. – Причем, неиссякаемый… Ну а если серьезно?
Шульдих еще раз упрямо послал телепатический импульс Кроуфорду. Но ответа по-прежнему не последовало. Оставалось только действовать на свой страх и риск.
- Нужно проверить, насколько положительно состояние здоровье мэра и… насколько это мэр.
- Расшифруй, - потребовал Ран.
- Если бы я еще сам это понимал, - буркнул телепат и осторожно, словно ступая по минному полю, постарался ответить. – Кроуфорд сильно подозревает, что команда Асакито Мори блефует и скрывает что-то серьезное. Возможно, это как-то связано со смертью нашего нанимателя.
Объяснение получилось, с одной стороны, гладкое, но с другой – слишком уклончивое, чтобы удовлетворить Рана.
- Ты врешь, - безапелляционно заявил он. – Или многое недоговариваешь.
- Ну, конечно же, я вру, - злобно нахмурился телепат, а в голосе его мелькнули нотки раздражения. – Чего от меня еще ожидать? А в твою крашеную голову, Абиссинец, ни разу не приходило, что мне на самом деле может быть что-то неизвестно? Да и Кроуфорду тоже. Он, конечно, у нас пророк. Но, как бы мы молитвенно ни складывали ладошки и ни смотрели на него с истинным трепетным благоговением, он тоже не знает всего. Потому что, если бы ответы на все вопросы приходили к нему по единому взмаху руки, то на кой черт ему бы вообще понадобилась команда? Зачем кормить три здоровых лба, держать их постоянно подле себя и ежесекундно следить за их безопасностью и благосостоянием? Из любви к человечеству и желания приятной компании? Так вот, Фуджимия, если ты не знал, Кроуфорд очень не любит человечество, и посему в обществе двуногих вовсе не нуждается.
Заканчивал свою тираду Шульдих уже на повышенных тонах. Но не это было удивительным. Кричать и даже вопить ему приходилось довольно-таки часто, так как характер он имел импульсивный, чего никогда не скрывал, а зачастую, напротив, охотно демонстрировал, как бы в пику невероятной выдержке своего начальства. Удивительным было то, что в этот раз он не на шутку разошелся, защищая Кроуфорда. Лидер Шварц никогда в такой защите не нуждался, а свой авторитет отстаивал самостоятельно, причем столь успешно, что у телепата ни разу не рождалось желания помочь ему в этом деле. Но сейчас Шульдих сорвался на крик, говоря как раз об оракуле, а не с самим оракулом. И это было настолько поразительным для него самого, что он резко замолчал и недоумевающее посмотрел на вайсов, словно те могли знать, что это с ним только что произошло. Но те о тонкостях отношений телепата и пророка осведомлены не были, потому просто почувствовали в пламенной речи рыжего какую-то откровенную честность, что в исполнении вечно скалящегося немца выглядело неуместно и странно. Впрочем, в такую честность обычно до конца не верят, поэтому Фуджимия всего лишь твердо решил, что эти вопросы и в самом деле лучше задавать самому оракулу.
- Значит, всего лишь визит вежливости, - подытожил Кудо и затушил сигарету. – Когда идем?
- Как всегда у Кроуфорда – немедленно, - ответил Шульдих уже в привычной манере. – Форма одежды – рабочая. То есть я беру пистолеты, а ты – свою рыболовную леску. На всякий случай.
Йоджи усмехнулся – рыжий пока еще не знал, что часы Балинез таскал с собой постоянно. Именно как раз на этот загадочный всякий случай.
***
Как бы ни хотелось Шульдиху прокатиться на кроуфордском Бентли или хотя бы сгонять до квартиры и забрать запертый в подземном гараже свой красный Порше, элементарные правила предосторожности не позволяли сделать ни того, ни другого. В гараже, правда, еще пылился старенький Форд Фокус, но где ключи от него, знал только Брэд. А пророк, как выяснилось, и на самом деле спал, и будить его категорически не хотелось. Поэтому оставалось только пойти пешком до ближайшей стоянки такси. Фуджимия, знающий о конспирации ничуть не меньше самих шварцев, не позволил даже заказать машину по телефону из дома, не внимая уверениям телепата, что память обычных смертных легко подлежит коррекции. В другой раз Шульдих бы непременно сделал бы все по-своему, но сейчас, когда они снова оказались в роли преследуемых, а у Кроуфорда наблюдались какие-то серьезные сбои, рыжий не был уже так уверен в собственной непобедимости и потому, хоть и с ворчанием, но согласился на дополнительные меры предосторожности.
Едва за ними захлопнулась дверь, Абиссинец взялся за мытье посуды и легкую уборку кухни, поскольку вид грязных тарелок и многовековых залежей пыли смущал его дух, приводя в уныние. К тому же, ему требовалось подготовиться к серьезному разговору с оракулом, дабы пролить свет на некоторые очень темные пятна этой истории. Фуджимия и не сомневался, что Кроуфорд знает намного больше, чем говорит. И это Рана не устраивало. Ему надоело, что его постоянно водят за руку с завязанными глазами. Если несколько лет назад он, ослепленный яростной жаждой мести, мог смириться с ролью слепого котенка, то сейчас хотелось честности. Поэтому, да, у него были вопросы.
Закончив с уборкой и попутно продумав свою часть предстоящего диалога с оракулом, Ран слегка разогрел остатки своего кулинарного изыскания и, извлекши из недр шварцевской кухни поднос, с величайшей аккуратностью изобразил на нем композицию под названием «завтрак в постель», с которой и отправился к оракулу.
Кроуфорд по-прежнему спал. Но как только дверь его комнаты едва слышно скрипнула, тут же открыл глаза, а рука его инстинктивно дернулась к тумбочке, где, судя по рефлекторности этого движения, должно было храниться оружие.
- Я решил, что тебе нужно поесть, - на всякий случай сказал Фуджимия.
Оракул надел очки и вежливо кивнул.
- Через пару часов я бы и сам спустился на кухню. Но все равно спасибо.
Ран особо на благодарность и не рассчитывал, поэтому бесшумно поставил поднос на уже обосновавшийся на тумбочке ноутбук и замер возле постели пророка, лихорадочно соображая, с чего бы начать.
- Если пришел поговорить, садись в кресло, - спокойно сказал Кроуфорд, выбрав из содержимого подноса всего лишь кружку с чаем. Есть ему по-прежнему не хотелось, а оракул привык доверять собственному организму.
- Я хочу знать, что происходит, - выпалил Фуджимия, окончательно забыв тот многоступенчатый план вопросов, с помощью которого намеревался вызнать всю правду у пророка.
- Резонно, - Кроуфорд, казалось, был готов к этому разговору, а может быть, даже ждал его. – Они уже ушли?
- С час назад.
- Хорошо. Тебе рассказывать как, Фуджимия, с самого начала?
- Насколько это представляется существенным, - Ран невольно затаил дыхание. Ему даже не верилось, что оракул возьмет и вот так запросто выложит все карты.
- Как пожелаешь. Только перед этим, - Кроуфорд сделал многозначительную паузу, - реши, насколько эта грязная история нужна тебе и Балинезу. Вы связаны с нами всего лишь контрактом, который по сути дела есть ничего не значащая бумажка. Спали ее в огне – и никто о ней даже и не вспомнит. А история эта неприятная, и я пока даже не знаю, каков будет у нее исход. Мы с Шульдихом уже завязли, но у Шварц большой опыт игры в прятки. А вот вы с Кудо… У вас еще есть шанс выйти из воды сухими. В розыск ни тебя, ни Балинеза по непонятным мне причинам не объявили, хотя существует вероятность, что это всего лишь хитрый стратегический ход. Но, думаю, что Такатори Мамору обладает достаточным влиянием, чтобы защитить вас обоих.
- Так и знал, что ты не ответишь, - хмуро произнес Абиссинец, сверля взглядом светло-серое ковровое покрытие.
- Отвечу. Если ты вдруг решишь остаться в Шварц до конца, каким бы он ни был. Если нет, то это будет всего лишь праздное любопытство, удовлетворять которое я не намерен, - Кроуфорд допил чай и спокойно поставил кружку обратно на поднос, после чего внимательно посмотрел на Фуджимию, словно хотел разглядеть на красивом беспристрастном лице отголоски каких-либо эмоций.
- Я подумаю, - неуверенно сказал Абиссинец. Какое-то странное дурное предчувствие не позволяло ему сразу же согласиться на предложение пророка и забыть обо всей этой истории, как о дурном сне.
- Разумеется, - оракул выглядел предельно серьезным. – К тому же, есть еще Балинез. И его мнение, думаю, для тебя будет тоже немаловажным.
И Кроуфорд, как всегда, был прав.
***
- Ну что, Кукловод, твой выход, – Йоджи бросил беспокойный взгляд в сторону больничной регистратуры, возле которой чинно стояла средних размеров очередь. – Иди да вызнай, где в этом муравейнике палата мэра.
- Уже вызнал, - победоносно усмехнулся Шульдих. – В правом крыле, третий этаж.
- Ух ты, - прищелкнул языком Балинез. – Телепатия – великая вещь.
- Причем здесь телепатия? Кудо, ты хоть слушаешь, о чем люди вокруг тебя говорят? Да вся больница только об этом и судачит.
Йоджи слегка сконфузился – он и в самом деле как-то слишком глубоко ушел в себя и расслабился настолько, что почти позабыл, что это такое – выйти на миссию.
- Будь проще, Балинез, - почти искренне посоветовал рыжий. – Это пока еще не миссия... Ну и слова вы все-таки выбираете… Скорее всего, нам не потребуется и близко даже подходить к той самой палате. Но все равно тебе лучше быть повнимательнее.
Кудо заменил ответ понимающим кивком.
Они поднялись на третий этаж, но не пошли к палате мэра, а присели на низкий обитый кожей диванчик, предназначенный специально для посетителей. Шульдих закрыл глаза и как-то расслабился.
- И что ты делаешь? – поинтересовался Йоджи, хотя и догадывался, чем занят рыжий.
Немец раздраженно нахмурился и не стал отвечать.
- Я просто создаю видимость беседы, - сделал еще одну попытку Балинез, но, будучи проигнорированным и на этот раз, отступился от своей затеи и стал со скучающим видом пялиться по сторонам. Чего-либо, достойного его внимания, нигде обнаружено не было, поэтому оставалось созерцать однообразно унылый больничный интерьер и ждать, когда рыжий закончит паранормальные штучки и вернется к действительности.
Впрочем, долго скучать ему не пришлось.
Через какие-то десять-пятнадцать минут Шульдих открыл глаза и с облегчением выдохнул.
- Там пусто, - как-то вдохновлено прошептал он и посмотрел на Йоджи с легким оттенком торжества. – Я так и знал, что они блефуют.
- Значит, можно возвращаться? – белый охотник воспрянул духом. Почему-то это задание его напрягало. Может быть, именно видимой своей простотой.
- Сейчас свяжусь с Кроуфордом, - и рыжий, решив не тратить время на телепатию, просто набрал номер сотового начальства.
- Да, - оракул взял трубку незамедлительно.
- Они блефуют, - чуть ли не выкрикнул Шульдих, ощущая себя в полной мере правым. – Там пусто.
- Ты видел это собственными глазами?
- Нет, но ты же знаешь, что мне вовсе необязательно видеть, чтобы,.. - телепат говорил по-прежнему уверенно, хотя практически со стопроцентной вероятностью мог предсказать, какой будет следующая реплика Кроуфорда.
- Вы должны убедиться. Воочию.
- Мой дар не дает осечек, - в синих глазах блеснул гнев, и стоящий рядом Балинез в очередной раз поразился переменчивости настроения телепата. Еще несколько секунд назад он ликовал, а сейчас как будто весь ощетинился.
- Проверьте.
И все, связь с великим оракулом оборвалась. Фуджимия, пусть не всегда, конечно, но хоть как-то пояснял свои приказы. В этом смысле, с точки зрения Балинеза, он выглядел несколько привлекательнее как непосредственное руководство.
- Многие знания – многие печали, - хмуро бросил Шульдих, в очередной раз бесцеремонно подслушав мысли новоприобретенного напарника.
- Старо, - недовольно буркнул Кудо.
- Зато правда. А правда, она вся старая. Человечеству за все века последующего существования так и не удалось открыть ни одной, даже самой малюсенькой истины.
- Давай лучше подумаем над дальнейшим планом действий, - предложил Йоджи, почувствовав, как настроение телепата ухудшается с каждым произнесенным словом.
- Не будет никакого плана, - зло процедил рыжий. – Мы возвращаемся.
- То есть? - не понял Балинез.
- У меня почти идеальный дар. Очень высокий класс телепатии. Так что, если я не чувствую за стеной человека, значит его там нет.
- Но Кроуфорд…
- Брэдли страхуется и даже чудит… Если у кого-то из нас четверых и есть проблемы, так это у него.
- Неужели так сложно просто заглянуть в палату? – Йоджи изумленно хлопал глазами. – Ну, на крайний случай, можем переодеться медбратьями.
- Я. Никуда. Не. Пойду, - делая многозначительные паузы между словами, прошипел Шульдих.
Кудо озадаченно почесал затылок. Иногда таким тоном раньше разговаривал Абиссинец, и это в большинстве случаев означало, что лидер белых охотников уперся рогами в землю так, что отодрать его будет можно только на тягаче. Да и то не факт. Поэтому Йоджи беззаботно улыбнулся и сказал:
- Тогда я схожу один.
- С чего бы такое рвение? – сейчас немец больше всего походил на змею, если только в природе существуют апельсинного цвета змеи. Впрочем, если и не существуют, то один экземпляр природа все-таки создала. Не иначе как по недоразумению.
- Балинез, еще одна такая мысль, и получишь по мозгам.
Йоджи тут же попытался одернуть себя, ибо что-то подсказывало ему, что удар по мозгам – вещь, скорее всего, болезненная и крайне неприятная.
- Тьфу ты, - в сердцах сплюнул телепат. – Я пошел ловить такси. Деньги тебе выдали, так что до дома доберешься.
И он в самом деле отправился к дверям лифта.
Балинез облегченно вздохнул. Не то чтобы он побаивался телепата, но в таком состоянии даже дети маленькие страшны… Хотя непонятно, чего этот взъелся. Вряд ли Кроуфорду свойственно отдавать приказы в другом тоне. Насколько Кудо успел заметить, у оракула обсуждению подлежал всего лишь один вопрос – о сотрудничестве.
Шульдих вышел на улицу и уж было собрался вытянуть руку, чтобы остановить несущееся на него такси, как вдруг передумал. Ему неожиданно стало интересно, как Балинез без телепатической помощи проникнет в палату мэра при условии, что убивать охрану нежелательно, иначе риск привлечь к Шварц дополнительное внимание существенно возрастает. Неужто этот придурок и в самом деле обрядится в медбрата? Лучше бы уж в медсестричку, - немец злорадно ухмыльнулся. А что, колоритная вышла бы медсестра. Высокая, широкоплечая, да и нрава отнюдь не покладистого. Анти-идеал японской девушки. Но, во всяком случае, за этим стоило понаблюдать и смыться раньше, чем Кудо выйдет на порог больницы.
Йоджи не стал ломать голову над изобретением велосипеда и решил действовать по старинке – то есть зажал в темном углу средней комплекции медбрата, оглушил без членовредительства, после чего стащил с бедолаги его амуницию и напялил на себя. Для убедительности раздобыл еще и стандартную медицинскую тележку с пилюлями и порошком и, бодро толкая ее перед собой, отправился прямиком на третий этаж.
Возле палаты, в которой предположительно находился мэр, стояли два здоровых лба с явными признаками отдохнувшей эволюции на лице. Но Балинез не обманывался – большинство телохранителей выглядят именно так, причем разум имеют сложный и богатый извилинами, пусть по физиономии того и не скажешь. Поэтому тупая версия «покормить больного лекарствами» вряд ли прокатит, особенно если Шульдих прав, и никакого больного там и нет в помине.
При виде парня с тележкой телохранители ожидаемо насторожились, и один из них недружелюбно поинтересовался, куда, собственно говоря, наглец собирается.
- Обслуживание в номер, - широко оскалился Йоджи, решив, что в данной ситуации лучше всего импровизировать. – Чай, кофе, сигареты и влажная уборка.
- Совсем сдурел? – как-то неуверенно сказал стоящий ближе к Кудо столб, несколько сбитый с толку таким ответом. – Ты заведение часом не перепутал?
- Блин, а это разве не отель? – Балинез поиграл бровями, старательно изображая удивление. – Тогда точно перепутал. Но влажная уборка ведь тоже сойдет? Должен же кто-то поддерживать чистоту в палате.
- Вали отсюда, - почти ласково посоветовал все тот же телохранитель. – Папарацци хренов.
Второй же просто молча стоял, усиленно изображая последнюю стадию окаменения.
- Да как вы могли подумать? – всплеснул руками Балинез. – Честного журналиста да так обозвать. А давайте вы меня просто пропустите к мэру, я задам пару вопросов – и дело в шляпе.
- Вали отсюда, - снова повторил столб, и тон голоса его сделался еще градусов на пять теплее, что весьма насторожило бывшего вайса.
- Ну хотя бы щелочку приоткройте, я спрошу, как здоровье пациента, и тут же убегу?
Второй телохранитель очень характерным движением засунул руку под собственный пиджак. Хотя вряд ли у него и в самом деле имелось намерение доставать оружие, Балинез решил не рисковать.
- Ну, нет так нет, - сказал он с притворным глубоким вздохом. - А я так надеялся. Эх, кажется, я в редакцию опаздываю…
Йоджи прикоснулся к своим часам, и в ту же секунду почти невидимая леска железной удавкой сомкнулась на шее ближнего громилы, а нога в тяжелом ботинке со всех сил саданула в грудь второго. Точный удар в солнечное сплетение. И выигранные пять секунд, чтобы, не выпуская из лап первого противника, полностью выключить второго.
Да, боевые навыки балинезийского кота были по-прежнему при нем, хотя тело в отсутствии тренировок двигалось слегка вяло. Раньше бы Кудо ужаснулся самому себе, а сейчас счел и такой результат вполне удовлетворительным. Аккуратно привалив два бесчувственных тела к стеночке, Балинез осторожно отворил дверь палаты и тут…
***
«Брэд, Брэд, тут телепат», - раздался мысленный призыв в голове Кроуфорда.
Оракул чуть не выронил из рук вилку, с помощью которой честно намеревался доесть вторую половину уже изрядно остывшего обеда. Он на это никак не рассчитывал. Но на выяснение подробностей и тем более – на посыпание головы пеплом времени не было…
«Возвращайтесь немедленно», - сухо отдал приказ пророк.
«Но Балинез в палате. Я его больше не слышу. Иду туда». Немец не паниковал. Оракул прекрасно понимал, что сейчас телепат с сознанием кристально чистым следует правилам, которые Кроуфорд когда-то самолично написал для всех членов Шварц. Если кто-то из команды в беде, немедленно доложить начальству и, согласуясь с распоряжениями руководства, отправляться на выручку.
Но, к сожалению, расстроенный дар оракула не позволял быстрого осмотра ближайшего будущего. А указания требовалось отдать немедленно.
«Что это за телепат, Шульдих?» - спросил Кроуфорд, уже приняв решение, но все еще надеясь его изменить.
«Не знаю, Брэдли. Я его не чувствую».
Рыжий, сжимая пистолет обеими руками, уже практически подходил к палате мэра. В коридоре царил типичный больничный полумрак. И очень странным казалось полное отсутствие людей в этом крыле. Шульдих не слышал ни единой мысли – ни больных, ни медсестер… Ничего. Как будто все правое крыло третьего этажа превратилось в сплошную глухую зону. И телепат точно знал, что так не бывает. Вернее, бывает, но только в одном-единственном случае – когда кто-то более сильный блокирует весь ментальный шум, превращая определенную часть пространства в пустоту.
Возле двери палаты никого не наблюдалось. Хотя по всем правилам здесь должны были лежать два телохранителя, которых обработал Балинез. Шульдих явственно слышал пыхтение Кудо, пытавшегося войти в модуль белого охотника. Удалось ему это хреновастенько, но все-таки удалось. А потом Йоджи открыл дверь – и немец отчетливо уловил последнюю мысль вайса – «Пусто». После чего наступила странная тишина. Сначала рыжий подумал, что Балинеза вырубил ударом по голове недобитый охранник, и что надо всего лишь подняться на чертов третий этаж, чтобы показать этому извращенцу, насколько обычный глок эффективнее лески. Но как только безупречно белые двери лифта открылись, являя взору залитый сумраком коридор, Шульдих понял, что эта тишина – телепатическая, и что создать такое мог только кто-то очень сильный.
Немец никогда не боялся встречи с противником, но все-таки предпочитал знать, кто караулит его за углом. Ну, или чтобы Брэдли, Фарф да мелкий стояли где-нибудь неподалеку. Но команды больше не существовало. Сейчас это стало очевидно. Где-то поблизости находился условно живой Балинез. А еще дальше – неизвестно на что еще способный Абиссинец и Кроуфорд с его большими проблемами. В такие минуты рыжий переставал бегать от себя и начинал признавать правду.
Шульдих на какую-то секунду замер возле двери палаты. Всего лишь чтобы перевести дыхание…
«Возвращайся. Немедленно».
Голос оракула прозвучал слишком громко и слишком начальственно. Такое было как-то чересчур даже для привыкшего распоряжаться пророка.
«Но Балинез…»
«Возвращайся».
Шульдих зло усмехнулся и стал отступать. Кажется, Кроуфорд собирался создать Шварц-2? Интересно, как он объяснит это… Рыжий был уверен, что если бы за дверью палаты сейчас лежал Наги или Фарф, оракул не отдал бы такой приказ.
Он уже нажал кнопку лифта и отчетливо слышал, как механический короб кабины равномерно поднимается вверх по железным тросам, как вдруг в темноте коридора мелькнуло движение. Шульдих вытянул пистолет перед собой и приготовился стрелять, попутно соображая, успеет ли он нырнуть в так медленно разъезжающиеся двери лифта прежде, чем по нему откроют огонь на поражение.
Но нет… Вместо этого за ним просто наблюдали. Кто-то неизвестный бесцеремонно пялился на проникшего на чужую территорию нарушителя. С каким-то особым удовлетворением и злорадством.
Рыжий пулей влетел в кабинку лифта и, как только белые двери с мягким чавканьем захлопнулись, он понял, что его пальцы, судорожно сомкнувшиеся на рукояти револьвера, дрожат…
***
Кроуфорд, получив сообщение телепата о том, что тот уже направляется домой, поднялся с кровати, решив, что лучше будет поговорить с Фуджимией сейчас. До того, как Абиссинец увидит, что Шульдих возвращается домой один… В голове еще царило неприятное головокружение, и пол под ногами казался неустойчивым, но оракул, опираясь на возникающие на его пути предметы, спустился вниз, чтобы обсудить этот вопрос немедленно.
Ран был обнаружен в библиотеке рядом с внушительных размеров книжными стеллажами, покрытыми многогодовой пылью. На звук открывающейся двери он среагировал, как и следовало ожидать, мгновенно, повернув голову и одарив вошедшего вопросительно-настороженным взглядом. Однако Кроуфорд предоставил право первой реплики вайсу.
- Это твоя библиотека? – спросил наконец Абиссинец, поняв, что оракул начинать разговор сам не намерен.
- Общая. Что-то моё, что-то – Шульдиха, Наги и Фарфарелло.
- Вы часто жили в этом доме? – удивился Ран.
- Нет. Но мы очень быстро обрастали книгами, - Брэд слегка улыбнулся. Это воспоминание почему-то оказалось очень приятным. – Буквально через каждые три месяца у нас вставал вопрос о новом стеллаже.
- И вы все это читали? – не поверил Абиссинец.
- Вряд ли. Просто много покупали. А все свои книги читал, пожалуй, только Фарфарелло.
Ран попытался определить сходу, как велик в этом собрании процент сочинений по теологии, но понял, что занятие это бесполезное, ибо книги стояли не рассортированные, и любовные романы (интересно, а кто из них читал такие романы?) вполне мирно соседствовали с руководством пользователя, к примеру, Visual Basic. Потом он справедливо подумал, что, возможно, интересы Берсерка далеко не ограничивались одной только христианской тематикой. Но спрашивать об этом Кроуфорда было неудобно.
- Ты зачем встал с кровати? – сухо поинтересовался Фуджимия, обратив наконец внимание на не очень оптимистичную бледность оракула и на то, что он все еще держится за дверную ручку. – Неважно выглядишь.
- Спасибо, я и так знаю, - пророк тут же оторвался от двери и, сделав несколько шагов, с видимым облегчением упал в ближайшее к нему кресло. – У меня к тебе разговор.
- Кудо еще не вернулся. Я не буду принимать такое решение единолично, - пробормотал Ран, моментально вспомнив предыдущий диалог с пророком.
- Кудо не вернется. По крайней мере, сегодня.
Абиссинец не сказал ни слова, но его фиолетовые глаза сузились, а кисти рук сжались в кулаки. И стало абсолютно очевидно, что одно неверное слово – и хрупкое перемирие будет нарушено, а опасный зверь снова превратится во врага, сражаться с которым сил у Кроуфорда уже не было.
- Шульдих возвращается один, - добавил оракул. – Я пока не знаю, с кем мы столкнулись.
- Он жив? – очень тихо, почти прошипел Ран.
- Не знаю.
- Значит, вы его просто бросили?
Умный мальчик. Вполне понял, что это вина не только телепата. По крайней мере, не будет пытаться впиться рыжему в глотку при первой возможности… Если уж и выберет объект для возмездия, так им станет пророк.
- Фуджимия, я сейчас не совсем в том состоянии, чтобы строить теории по поводу того, что произошло. И тем более – не в состоянии успокаивать тебя и объяснять, что другого выхода не было. Поэтому буду краток – в палате Асакито Мори был телепат. Причем достаточно сильный для того, чтобы Шульдих не почувствовал его. Я не буду расписывать, по каким признакам сопоставляется сила паранормов, скажу просто, что возможности этого неожиданно обнаруженного Х по меньшей мере сопоставимы с возможностями Шульдиха. А позволить себе потерять сразу двух членов команды я не мог.
- Вот как? – брови Рана почти сомкнулись на переносице. – Значит, пожертвовать Кудо не так страшно, как телепатом?
- Я никем не пожертвовал. После того, как Балинез потерял контакт с Шульдихом, существовало всего лишь два варианта развития событий: либо Кудо умер сразу, либо он жив до сих пор. Но я не буду предпринимать опрометчивых решений прежде, чем получу хоть какую-то информацию относительно сложившейся ситуации.
- И когда ты ее получишь?
Ран походил на натянутую тетиву. Еще немного – и она просто лопнет в руках, больно ранив неопытного стрелка. Кроуфорд почувствовал, что выбора у него, собственно говоря, больше нет. И дело вовсе не в этом психующем парне, готовом удавить развалившуюся в кресле гадину в любую секунду. Это вопрос чести, как бы парадоксально это ни звучало. Какая может быть честь у твари тьмы?.. Но оракул никогда не предавал тех, кого назвал частью своей команды.
- Прямо сейчас. Но тебе лучше побыть рядом, - пророк запнулся. Побыть? Зачем побыть? Потрясти за плечико, если вдруг будущее не захочет отпустить слишком глубоко запутавшегося в его сетях вопрошающего? Абиссинец даже не знает, какие медикаменты нужны, чтобы облегчить откат, который неизбежно наступит после такого погружения. Оставалось только признаться самому себе, что нужно просто присутствие кого-то живого рядом. Внезапная смешная слабость. – Для того чтобы быстро отреагировать на возможные неблагоприятные варианты будущего, - закончил реплику оракул, очень надеясь на то, что Фуджимия не сочтет такое объяснение за нелепость.
Но Ран всего лишь согласно кивнул.
Будущее радостно вломилось в мозг пророка, закрутившись перед его глазами целым калейдоскопом цветных картинок. Кроуфорд попытался вытянуть руку, чтобы ухватить за хвост нужное ему видение, но не тут-то было. Сегодня дама капризничала и желала вести в танце. Так что оставалось только смириться. Пусть все будет так, как хочет его дар…
Первые три видения касались какой-то трагедии на неизвестном нефтехимическом заводе. Исходя из явно европейского вида рабочих, пытающихся спастись из огня, дело происходило не в Японии. Оракул, уже давно привыкший к сценам массовой гибели, отсмотрел картинки с полным равнодушием и душевным спокойствием. Не то… Совсем не то, что нужно. Будущее слегка надулось и выдало целое слайд-шоу из огня и кровавых рек. В это Кроуфорд уже и вовсе не вникал. Он всего лишь со скучающим видом терпел капризы собственного дара.
И вдруг его огорошило. Сначала он не понял, куда делась очередная гиена огненная, ибо слишком уж резко выкинуло его в какую-то темную спальню, до боли напоминающую его собственную. И среди скомканных простыней лежали двое. Еще пара секунд – и оракул понял, что это он сам и Шульдих. Это было настолько неожиданно, что некоторое время он лишь огорошено наблюдал за тем, как растекаются в его собственных, кажущихся почти черными, руках длинные рыжие пряди, и как бесстыдно улыбается рот немца, всего лишь на секунду выпуская гладкий блестящий член оракула.
- Не то… Совсем не то, - прошептал Кроуфорд, не в силах оторвать взгляд от происходящего.
Но будущее всего лишь ехидно улыбнулось и перемотало пленку немного вперед. И вот уже ноги Шульдиха закинуты на плечи оракула, а сам Брэд медленно и плавно входит в него. Рыжий не стонет. Он смеется. Смеется до первого толчка. А потом выгибается и подается навстречу.
Если бы Кроуфорд мог, то бы отвернулся. Меньше всего ему хотелось подглядывать за самим собой. Это казалось неловким, и он даже точно не знал, позволит ли свершиться этому будущему.
Дар обозлился и снова вывалил на пророка уйму бесполезной информации. Брэд заскрежетал зубами, но вытерпел. Он все еще не получил желаемого ответа, потому не прервал контакт. К тому же, не было у него уверенности, что это удастся. В этом танце вел не он.
И вот наконец-то пришло нужное видение. Балинез, бегущий по темному коридору. На нем все та же одежда, в которой он покинул дом Шварцев, значит он по-прежнему в плену. Точнее – пытается из него сбежать. Но было что-то такое в облике Йоджи, что заставило пророка насторожиться. Впереди беглеца вырос целый заградительный полк охранников. Все они были вооружены. Балинезу приказали сдаться и немедленно поднять руки. Но вместо этого Кудо поднял пистолет... И в эту секунду Кроуфорд понял, что ему показалось таким странным в облике вайса – Йоджи определенно был в отчаянии. Таком, на какое человеческое существо способно лишь в самые критические моменты своей жизни. Неужели всего лишь пленение довело Кудо до этого состояния?
Оракул бы очень хотел отмотать картинку назад, чтобы выяснить, что же все-таки произошло. Но будущее не плеер. Здесь нет функции “review”. Поэтому Кроуфорд всего лишь старательно попытался запомнить место трагедии. Он описал его находящемуся где-то поблизости Рану. И сообщил, что Йоджи убьют, но не так скоро. Делая акцент на последней части фразы и очень надеясь, что Фуджимия его понял.
А дальше дар внезапно перепрыгнул в офис Такатори-индастрис, и перед оракулом возникли Мамору и условно сошедший с ума Асакито Мори. В глазах мэра не было даже намека на безумие. Он всего лишь деловито пожал руку нового Персии и вежливо улыбнулся.
- С вами очень приятно работать, Такатори-сан.
- С вами тоже, - точно также неискренне кивнул головой бывший Оми Цукиено и протянул Асакито белый конверт.
Кроуфорд много бы отдал, чтобы узнать об этой детали будущего хоть сколько-нибудь больше, но дар торопился вперед. Он хотел показать своему жрецу что-то еще очень важное. Важное, конечно, по авторитетному мнению будущего, а не вопрошающего. Но в этот раз оракул согласился со своим предвидением – информация действительно оказалась очень полезной.
Асакито Мори вышел в коридор, где его поджидал высокий блондин с нездоровым цветом лица и красными от недосыпания глазами. И Кроуфорд очень хорошо знал этого человека…
А в заключение снова пред оракулом предстало злорадное предречение собственной судьбы – инвалидное кресло и аппарат искусственного питания. Будущее просто не могло отказать себе в удовольствии снова показать пророку эту идеалистическую картинку. Темная комната с тяжелыми занавесями на окнах. Но на лабораторию все-таки не похоже. Значит, не ЭсЦет? В дверном проеме – Шульдих. Стоп, а что тут забыл телепат? Кроуфорд почти удивился. Но еще больше он удивился, когда рыжий опустился на колени перед инвалидной коляской.
- Сегодня хорошая погода, Брэд. Хочешь, я вывезу тебя наружу? Тебе тоже иногда полезно подышать свежим воздухом.
Если бы, созерцая свои видения, можно было бы застыть от удивления, то оракул непременно сделал бы это. Но анализировать будущее в процессе самого предвидения совершенно невозможно. Единственное, что было понятно уже сейчас – Шульдих не бросил своего глубоко ненавидимого босса, когда тот превратился в жалкую овощную культуру. Не бросил…
- Брэд, я так не могу больше, - рыжий неожиданно прижался к руке неподвижно сидевшего в кресле человека. – Я думал, что справлюсь с этим. Думал, что с этим как-то можно смириться. Но больше не получается… Я не могу. Это все моё малодушие, наверно. Тебе бы хватило сил выдержать даже такое. Но у меня не получается, Брэд. Больше не получается. Прости. Я знаю, что это уже неважно, но все равно прости. Как-нибудь… Даже если не слышишь. Даже если не видишь… Все равно прости.
Говорил он горячо и быстро, неразборчиво шепча слова прямо в раскрытую ладонь ушедшего в страну безумия пророка. Но Кроуфорд все равно слышал каждое его слово. Может быть, потому что это полубредовое раскаяние-признание предназначалось именно ему.
«Мне не за что прощать тебя», - подумал Кроуфорд, и это была его последняя связная мысль, так как в одну секунду все краски, видимые им, слились в одно темное пятно, которое просочилось сквозь зрачки прямо в мозг и стало там расти с огромной скоростью, намереваясь разорвать череп пророка изнутри. И оракул, схватившись за голову руками, хотел закричать от внезапно нахлынувшего на него страха и жуткой боли. Но даже этого не получилось.
***
Стоило Шульдиху подняться по крыльцу конспиративного домика Шварц, как дверь сама распахнулась ему навстречу, и на пороге появился обеспокоенный Абиссинец.
- Это не моя вина, - выдохнул рыжий уже давно заготовленную фразу. Он всю дорогу обдумывал, что сказать Фуджимии, и даже пару раз пытался связаться с начальством по этому вопросу, но засранец оракул в очередной раз не удосуживался ответить.
- С Кроуфордом плохо, - не обратив внимания на фразу немца, сообщил Ран.
- Что? – все тщательно продуманные схемы оправдания моментально вылетели из головы Шульдиха.
- Он просматривал будущее и потом потерял сознание, - Абиссинец не был уверен, что этот процесс называется именно «просматривать будущее», но ничего лучше придумать не смог.
- Где он?
- В библиотеке.
И Ран едва успел отскочить в сторону, поскольку немец с такой скоростью рванул вперед, что вполне мог смести со своего пути и далеко не хилого Абиссинца.
Фуджимия последовал за ним.
- Как давно он в таком состоянии? - Шульдих сжимал запястье оракула, считая пульс.
- С полчаса, - неуверенно ответил вайс. – Наверное…
Вернее было сказать, что прошло двадцать восемь минут с того самого мгновения, когда Кроуфорд, уже давно прекративший предрекать страшную судьбу Балинеза, вдруг выгнулся дугой, потом обхватил голову обеими ладонями с такой силой, будто пытался раздавить ее. И в ту секунду Фуджимия подумал, что пророк сейчас издаст какой-то дикий нечеловеческий вопль, который пусть не выйдет за толстые стены стоящего особняком дома, но все равно сотрясет все вокруг. Ибо оракулу было очень больно. Ран, уже давно научившийся распознавать почти все степени человеческой боли, отчетливо видел это. Но нет – последовал лишь сдавленный протяжный стон, после чего Кроуфорд вырубился и обмяк в кресле тряпичной куклой.
И Абиссинец просто стоял рядом, ежеминутно проверяя, жив ли пророк. И опасался сделать что-то лишнее, так как не знал, нужно ли приводить его в чувство или лучше оставить как есть, приравнивая бессознательное состояние ко сну.
- Ты дал ему таблетки? – жестко спросил Шульдих, закончив с подсчетом пульса.
- Нет. Он ничего не сказал об этом.
- Черт! Долбанный Оракул! – неожиданно обозлился телепат, и Фуджимии показалось, что еще немного, и рыжий со злости пнет кресло, в котором едва дышал Кроуфорд. – Пророк сраный. Со своей сраной гордостью! Сдохнуть, что ли, решил красиво. Хрен тебе! Обойдешься!
И он быстро метнулся из комнаты и возвратился прежде, чем Ран успел даже удивиться, но уже с упаковкой таблеток.
- Обойдешься, - с мрачной решимостью повторил Шульдих, сунул две таблетки себе в рот, с мерзким хрустом разжевал, отхлебнул воды, после чего, зажав нос пациенту, вылил перемолотую кашицу Кроуфорду прямо изо рта в рот. Со стороны это слегка походило на поцелуй. И Ран неожиданно поймал себя на мысли, что он предпочел бы, чтобы это и в самом деле был поцелуй, а оракул не растекался по креслу, такой бледный и безвольный.
Страшна слабость сильных.
- Помоги мне отнести его наверх, - Шульдих уже подхватил Кроуфорда под мышки и запрокинул одну его руку себе на плечо.
Телепат ворчал непрерывно. Ворчал, когда укладывал начальство в постель, стаскивал с него ботинки, поправлял подушку, накрывал одеялом. Ворчал даже когда делал холодный компресс, и после того – просто сидя рядом с кроватью пророка и держа его за руку. И это было странно – видеть очень мрачного Шульдиха, который, казалось, и вовсе забыл о своем амплуа вечно скалящей зубы скотины.
- Почему он не дождался меня? – внезапно прервав свой поток ворчания, спросил немец у Фуджимии.
- Не знаю, - может быть, Ран и подозревал что-то о мотивах оракула, но благоразумно решил, что слишком мало знает о Кроуфорде, чтобы пытаться анализировать его поведение.
- И он что-то говорил во время видений?
- Он сказал, что Йоджи убьют.
- Когда? – в глазах телепата вдруг плеснула синяя злоба. – Сейчас?
- Нет, - Ран выглядел каким-то потерянным. – Не сейчас.
- Тогда сядь и успокойся. Значит, время еще есть.
- Я так не могу.
- Не можешь? – Шульдих чуть не подпрыгнул на месте. – Что ты не можешь? Вот если Кроуфорд не очнется, тогда мы точно ничего не сможем. Вообще не сможем! Понимаешь?
Фуджимия понимал. Вернее, вот только сейчас понял. У него самого не было не единой нити, ведущей к Балинезу. Кроме разве больницы Курогавы и так и невыясненной в этом деле роли Асакито Мори. И, вполне возможно, он бы попробовал пойти ва-банк, рвануть туда же, где пропал и Йоджи, если бы вдруг снова оказался один.
- Абиссинец, не стой столбом, - устало сказал Шульдих, видимо, проворчавшись уже окончательно. - Ближе к ночи Брэд придет в себя, и тогда будем решать, что делать. А пока…
Да Ран и сам прекрасно знал, что пока нужно просто вздохнуть полной грудью и успокоиться. Он это умел. Пожалуй, ничуть не хуже, чем железобетонный оракул. Только вот с одной поправкой – раньше. Сейчас же Абиссинец стал мягче. И потому ему было тяжелее.
Глава 5. Быть преданным
- Твоя попытка самоубийства не удалась, - мрачно заявил Шульдих, увидев, что Кроуфорд наконец открыл глаза.
Все четыре часа до этого мгновения телепат практически неподвижно сидел рядом с кроватью пророка и, пристально вглядываясь тому в лицо, размышлял. В первую очередь о том, что игры, похоже, кончились, и сейчас они, пожалуй, в ничуть не меньшей опасности, чем в тот страшный год, когда вынашивали свой безумный план против организации, которая вскормила их. Да уж, вскормила… Рыжего привычно передернуло при воспоминании о тяжелой руке этой приемной матери. Еще в подобной жопе они были сразу же после заговора, пока ЭсЦет, будучи уже обезглавленной, все еще пыталась подавать признаки жизни и яростно желала отомстить обидчикам. Но потом отдельные команды, осознав, что железный стержень некогда могущественной организации сломан, стали бороться с угнетением страхом и покидать стройные до сего момента ряды зомбированных паранормов. Постепенно число непокорных росло, и в какой-то момент стремление показательной расправы над Шварц утратило смысл. То есть их, конечно, по-прежнему искали, но как-то вяло и, даже столкнувшись с бунтовщиками нос к носу, официальные преследовали, скорее всего, сделали бы вид, что и не узнали их вовсе.
Была еще парочка говняных ситуаций похожей вонючести до переворота. Именно их Шульдих сейчас вспоминал и с неожиданной отчетливостью видел, что во всех тех крайних случаях они выжили только благодаря дару оракула, его хитрому уму и необыкновенной расчетливости. И в таком случае, на что им надеяться теперь?
И вот Кроуфорд очнулся. Пришел в себя и сделал вид, что не расслышал реплики немца.
- Что у тебя с даром? – напрямую спросил Шульдих.
- Всё нормально, - хрипло выдохнул пророк, попытавшись шевельнуться и тут же оставив эти попытки. – Чтобы вылезти из этого дерьма, моего дара хватит.
- Все-таки лимит? – ошеломленно пробормотал рыжий. Но ошеломлен он был вовсе не вестью о закате оракула, и даже не тем, что Кроуфорд признал это вслух, а готовностью шефа и дальше использовать свой дар. Брэд всегда был умной и расчетливой сволочью. Он совершал исключительно рациональные поступки и если и жертвовал, то только не самим собой. По крайней мере, таким видел оракула Шульдих. Так… Сколько лет они вместе? Целую жизнь? И за это время телепат со всей гениальностью его дара так и не понял, каков на самом деле Кроуфорд?
Шульдих ехидно усмехнулся. Этого просто не может быть…
- Я слышал, что даже достигнув лимита, пророки все равно не могут остановиться и продолжают смотреть в хрустальный шар, - насмешливо проговорил он.
- Именно, - Кроуфорд вроде бы даже расслабился. – Совершенно невозможно остановиться.
- Тогда я пойду вниз и принесу тебе чего-нибудь? – с облегчением спросил рыжий. Все-таки он не мог так крупно облажаться. Это всего лишь причуда самого Кроуфорда. Никакое не самопожертвование. В конце концов, все пророки сходят с ума.
- Чай завари, - ответил Кроуфорд. И, подумав, неожиданно прибавил. – Зеленый.
- Как будет угодно, - и Шульдих отправился выполнять странное пожелание оракула. Тот же вроде никогда не любил зеленый чай…
Но, как только дверь за его спиной захлопнулась, телепата накрыло. А толчком была именно причуда с зеленым чаем. Шульдих ехидно думал о ней, как вдруг понял, что за этим крылось. Вернее, не понял, а просто в этот момент слетели щиты оракула. От боли, от постоянной перенагрузки и, наконец, из-за надвигающегося сумасшествия… Но вначале немец этого не осознал. Ему показалось, что он просто догадался, почему чай непременно должен быть зеленым. Потому что его так быстро не заваришь, а Кроуфорд хотел отослать немца на как можно подольше от себя. Поскольку собирался он в эти драгоценные минуты одиночества хотя бы пошевелиться. Совладать с собственным дурацким телом, чтобы в какой-то мере снова стать железным Брэдом Кроуфордом, несгибаемым и самовлюбленным.
А потом Шульдих понял, что это просто упали чужие щиты. Всего лишь на какую-то секунду, но слетели напрочь. Брэдли быстро спохватился и отстроил свои гранитные стены заново. Но были они уже не настолько прочны как раньше, и при желании Шульдих, наверное, сейчас мог заползти под них и увидеть своего шефа настоящего… Но он ни за что не стал бы этого делать. Хотя бы потому, что целую секунду телепат видел оголенную душу Кроуфорда. И этого оказалось достаточно, чтобы забыть напрочь о зеленом чае, беспомощно привалиться к стене и захотеть сжаться в маленький рыжий комок, закатиться за угол, и чтобы там его никто и никогда не обнаружил.
Это было именно самопожертвование.
Немец видел и раньше благонамеренных смертников. Самопожертвования свершались ради идеи, гордости, желания увековечить собственное имя, нередко – ради любимых, но всегда с мыслью, что без них, без любимых, все равно жизнь станет невозможна. А еще – очень часто – вовсе без какой-либо мысли, просто благодаря сиюминутному неосознанному порыву. Кроуфорд же думал, что умрет своей гордыни ради. Но это было не так. Факта самопожертвования он практически не сознавал, а всего лишь усматривал в своем решении необходимую жертву ради спасения команды. То, что эта жертва – его собственная личность, как-то не учитывалось. Оракул, разумеется, боялся теперь уже неизбежного безумия, но по большей части его беспокоило именно опасение, что он не успеет вытащить Шульдиха и вайсов из этой ситуации. Что не хватит времени убедиться в их безопасности и благополучии.
Рыжий, конечно, знал, что такие самопожертвования тоже существуют. Но, поскольку лично с ними не встречался, то и не верил в них. Это так просто – не верить. Неверие укрепляет цинизм и утолщает шкуру. Раньше Шульдих думал, что барьеры Кроуфорда – это тоже не каменное строение, а всего лишь небывало уплотнившаяся шкура. Но нет…
Телепат встряхнул головой и оторвался от стены. Нужно было срочно уходить от дверей оракула. Тот, конечно, даром видеть сквозь стены не обладал, равно как и сквозь эти стены чувствовать, но на всякий случай лучше, чтобы он ни в коем случае не догадался, что его секундная слабость была все-таки увидена.
Шульдих отыскал Фуджимию в гостиной, где тот безуспешно пытался взять себя в руки и настроиться на оптимистичный лад. В другое время немец не преминул поддеть Рана, но сейчас настроения злить кого-либо не было.
- Слушай, ты обязательно должен уметь заваривать зеленый чай, - громко сказал он, застыв в дверном проеме.
- И что? – вопросительно взглянул на него Абиссинец.
- Брэдли чудит и требует именно зеленого чая, а я в этом, увы, ни в зуб ногой, - попытался как можно задорнее произнести Шульдих, но губы у него подрагивали, и потому привычно оскалиться не получилось.
Ран заметил, что с телепатом творится нечто небывалое, и сразу подумал об Йоджи.
- Прогнозы относительно Балинеза пока не изменились, - ответил Шульдих, даже слегка обрадовавшись, что сейчас весь мир красноволосого парня вращается исключительно вокруг напарника, и остальное он попросту не поймет.
Фуджимия вздрогнул, встал с кресла и пристально посмотрел на телепата.
- Ты читаешь меня каждую секунду?
- Сейчас - да, - с готовностью подтвердил рыжий.
Ран мог обозлиться. И даже сначала обозлился в самом деле, а потом подумал, что, возможно, для телепата читать чужие мысли так же естественно, как для обычного смертного, например, слышать. Можно, конечно, вставить беруши и притвориться совсем глухим, но зачем?
- Пошли, я тебя научу, - сказал он. – Тонкостями чайной церемонии, разумеется, не владею. Но пару секретов все-таки знаю.
На кухне Шульдих стал потихоньку приходить в себя. Отчасти этому способствовал Фуджимия, непрерывно корящий себя за все, что когда-либо сделал плохого Балинезу. Причем, Ран прекрасно знал, что за ним следит наглое внутреннее око телепата, но все равно доставал самые тяжкие свои воспоминания, связанные с Йоджи, и выбрасывал их наружу. Давно уже нужно было переворошить этот хлам. Пусть даже Шульдих смотрит. Вряд ли он когда-нибудь посмеет припомнить этот срыв Абиссинцу. А если посмеет, то Ран его просто убьет. А не получится убить, то… бог ему судья.
- Поверь, мне твое внутреннее барахло не слишком-то интересно, - заметил рыжий. – То, что считаешь ужасными прегрешениями, для меня… Ну, скажем так, я выкидывал такие фокусы с Брэдом чуть ли не ежедневно. Разве только по морде не бил. А слова... Вряд ли мы когда-нибудь и в самом деле обращаем на них внимание.
- Ты решил меня утешить? – недружелюбно посмотрел на него Фуджимия, совершая какие-то хитрые манипуляции с маленьким круглым запарником. – С чего бы это?
- Порыв великодушия, - хищно сверкнул глазами немец.
- Ну да. Ты на это способен. Несомненно.
- Эх, Абиссинец. Ты себе даже не представляешь, какие порой в нас прячутся сокровища, о которых мы и сами не подозреваем. Вот взять, к примеру, Балинеза. Ты знаешь, что он тебя любит?
Нет, Ран не выронил чайник из рук. Он всего лишь замер, поставил посуду на стол, а потом медленно повернулся к телепату.
- Что?
- Не пойми неправильно. Это не «хочу трахнуть – не могу». Кудо и сам-то не знает, что это любовь. Для него это выглядит… хм… как глубокая душевная привязанность. Хотя, - Шульдих вдруг осекся. – А тебе это вообще нужно? Я имею в виду такие откровения?
- Рассказывай, - Ран сел на стул и стал похож на робота – такой же прямой и неподвижный.
- Кудо отказался, когда я предложил ему почитать тебя, - заметил рыжий.
Фуджимия прекрасно уловил намек, но решил не реагировать. Он сейчас весь как будто лежал на ладони у немца в окружении распотрошенных тайников своих. Смотрел на разноцветный ворох собственных эмоций и мучительно думал, где же тот самый предмет, ради которого было устроено все это. Что такое он потерял, раз никак не может ни вспомнить, ни найти его.
- Хочешь от меня совета? – гнусно усмехнулся немец. – Это от твари-то тьмы?
Мысли Рана моментально окрасились алым цветом. Пренебрежение оскорбило его.
- Пренебрежение, надо же, – лицо Шульдиха как-то горько перекосилось. – Думаешь, мне жизненно необходимо унизить тебя? А зачем мне это, не задумывался?
«Потому что ты тварь», - подумал Ран. Подумал открыто и даже с вызовом.
- А ты? – серьезно взглянул на него Шульдих.
«И я».
- Я всегда считал вас тварями тьмы, - вдруг заговорил Фуджимия вслух. Слова его текли медленно, как будто воздух вокруг сгустился и неожиданно решил воспрепятствовать свободному движению звука. - Причем, не в аллегорическом смысле, а в прямом. Я ни секунды не сомневался, что вы вылезли откуда-то из преисподней, чтобы зловонным дыханием своим травить этот мир еще больше. Белые охотники же были точно такими же тварями, только не смердели, а, наоборот, впитывали в себя тот яд, который источали темные твари. В результате и те, и другие оказались отравленными…
- Ух, Абиссинец, ты наконец-то постиг эту истину, - по-прежнему невесело всплеснул руками телепат. – Еще немного, и ты познаешь суть мироздания.
Но на самом деле это было всего лишь вскользь брошенное замечание, из одной только зловредной привычки. Немец не хотел обидеть Рана сейчас, так как их обоих давило похожее чувство - страх. Они оба теряли что-то важное, то, без чего абсолютно точно не могли жить дальше. Фуджимия это каким-то таинственным образом чувствовал. Его сенсорные рецепторы, обычно наглухо забитые твердокаменными понятиями о черном и белом, вдруг оголились в эту минуту и болезненно трепетали, вздрагивая от тяжести осознания.
- Мы не отличаемся… И все заслуживаем кары, - наконец подытожил Ран. – Но, Господи, я не хочу, чтобы она была такой.
- Как будто кары вообще можно хотеть, - хмыкнул Шульдих.
Но он кристально ясно понимал, что силился сказать Фуджимия. Рыжий и сам до смерти боялся такой кары. Он всю жизнь уверенно врал себе, что Брэд – это всего лишь удобная составляющая его жизни. Часто бесящая, выводящая из себя, но все равно очень удобная. Как, например, блага цивилизации. Мы негодуем по поводу загрязнения атмосферы, но не мыслим своей жизни без электричества, водопровода и средств связи. За долгие годы Кроуфорд стал ассоциироваться у него со стеной, за которую можно спрятаться. С домом, в который можно вернуться… Точно также и Ран врал себе насчет Кудо, упрямо твердя, что это прошлое, которое лучше навсегда забыть. Но Балинез зашел в цветочный магазин, и одиночество, ставшее на тот момент уже почти привычным, вдруг испарилось. Само собой.
- Групповое самоубийство, если что, - ожесточенно оскалился впервые за весь этот странный диалог Шульдих. – Я помогу тебе с этим… как это там у вас называется?.. сеппуку. А сам застрелюсь. Красиво и по-европейски.
И Фуджимия внезапно улыбнулся.
- Такой, как ты, не застрелится, - неожиданно мягко сказал он.
- Это точно, - быстро согласился телепат. – Словить пулю от себя самого как-то обидно...
И они снова замолчали.
Зеленый чай к тому времени остыл окончательно, и никто из них этого даже не заметил.
***
Утром оракул спустился к завтраку сам. Был он бледен как полотно, шел походкой неровной, но метнувшегося к нему Шульдиха остановил предупредительным жестом. После чего сел за стол и попросил налить кофе. Ран молчаливо просьбу исполнил и ожидающе замер рядом. Шульдих сел напротив пророка и тоже не произнес ни слова.
А когда воцарившаяся на кухне тишина стала до такой степени тяжелой, что терпеть ее казалось уже непереносимо, Кроуфорд заговорил.
- Тебе нужно будет связаться с Наги, - сказал он, обращаясь к Шульдиху. – Я нарисовал план тюрьмы, в которой держат Кудо, и описал некоторые характерные особенности помещения. Возможно, он сумеет нам помочь. Но, - пророк сделал многозначительную паузу, - будь очень осторожен. Я не знаю, насколько сейчас велики в Наги остатки былой преданности Шварц.
- Может быть, я лучше сразу свяжусь с Мамору? – хмуро вмешался Ран.
- Повремени с этим, - негромко ответил Кроуфорд. – Что-то меня настораживает в Такатори-младшем.
- Они, между прочим, с Наги в одной связке, - напомнил Фуджимия.
- Да. Но кое-что в будущем мне не нравится. Конечно, бывший Бомбеец сейчас влиятельная фигура, и в силу положения своего встречается со многими людьми. Но я все-таки предпочитаю быть мнительным, подозрительным, но живым.
- Хорошо, - Ран глубоко вздохнул и заставил себя ненадолго смириться. – А что делать мне?
- Все зависит от разговора с Наги. Шульдих, еще раз напоминаю тебе об осторожности.
- Я не глухой. С первого раза услышал, - огрызнулся телепат. – Сейчас позавтракаю и пойду.
- Нет, не сейчас, - оракул взглянул на настенные часы. – Ровно в два.
Так рыжий и сделал. Как только часовая стрелка коснулась нужного деления, Шульдих сорвался с места и стрелой вылетел из дома. Кроуфорд проводил его взглядом сквозь стекло окна, а потом тоже стал собираться.
- Ты уверен, что сможешь до куда-нибудь дойти самостоятельно? – пристально посмотрел на него Ран.
- Нет. Поэтому буду благодарен, если ты немного поработаешь водителем для транспортировки моей персоны.
- Я бы на твоем месте предпочел кровать, - заметил Фуджимия и пошел в свою комнату переодеться.
- Я тоже, - едва слышно произнес оракул ему вслед.
Но, увы, будущее не оставляло ему никакого шанса. Он видел предстоящую ему встречу в видениях, и обязательно должен был там появиться. Потому что его собеседник видел ее тоже.
***
Шульдих не стал даже близко подходить к Такатори-индастрис. Он просто присел на лавочку в расположенном неподалеку маленьком парке и решил воспользоваться старыми каналами связи, очень надеясь на то, что они по-прежнему в рабочем состоянии, и Наги не поспешил полностью обрубить все концы прошлого.
Телекинетик откликнулся. Пусть и не сразу и не с особым рвением, но рыжий все-таки дождался не слишком приветливого «Здравствуй, Шульдих». Телепат по привычке оскалился в 32 зуба и тут же пригласил Наги на свидание. Но желательно втайне от нового начальства, дабы оно, не приведи господь, не возревновало.
Телекинетик заставил себя ждать. С полчаса, наверное. За это время Шульдих успел изучить весь ландшафт парка, обойти по окружности небольшой пруд с мутной серой водой и маленьким островом посередине, на котором росла одна-единственная, вся будто скособоченная от ревматизма сосна. Наткнулся на гуляющую парочку влюбленных, поссорил их, после чего уселся на еще слегка влажную после утреннего дождя скамейку и замер. В эту-то минуту и появился Наги. Не поздоровавшись, он смахнул два опавших цветка камелии и опустился рядом с немцем.
- Почему ты, а не Кроуфорд?
- Ну уж извини, что так вышло, - слегка обиженно проворчал рыжий. – Брэдли сейчас несколько занят.
- Не подумай, что я разочарован, - вдруг спохватился Наоэ, и было в этом что-то от того маленького ребенка, которого давным-давно за ручку привел в Шварц оракул. – Тебя я тоже рад видеть.
- Ну да, конечно, - фыркнул Шульдих. – Ты знаешь, что у нас неприятности?
- Да.
- А что Кроуфорд нанял бывших белых охотников?
- Да.
- Так вот, Балинез вчера пропал.
- Это мне неизвестно.
Телепат внимательно вгляделся в лицо Наги – пытаться прочитать мелкого стало теперь примерно так же бесполезно, как и оракула. Наоэ научился отстраивать щиты. Пусть не такие прочные, как у пророка, и взломать их все-таки возможность оставалась, но не безболезненно и бесшумно. И Шульдиху делать это не хотелось категорически.
- Ты мне не веришь? – спокойно спросил телекинетик.
- Сам знаешь, - усмехнулся рыжий.
- Тогда зачем я вам понадобился? – в голосе Наги не было даже тени обиды.
- Шеф сказал – я пришел, - Шульдих пытался шутить. Но правда заключалась в том, что было ему не по себе рядом с этим совсем чужим молодым человеком. И еще слегка больно. Ведь это же тот Наги, у которого он воровал пирожные, будил по утрам, на собственном горбу притаскивал раненым с заданий… У них накопилось так много общих воспоминаний. И оттого сейчас было настолько обидно. От осознания, что все превратилось в бесполезный мусор.
«Старею, наверное», - решил немец.
- Ты был ужасным родителем, - вдруг слегка улыбнулся Наги.
- Разве? – Шульдих прямо-таки подскочил на скамейке. – Я был ужасно демократично-добрым и очень понимающим родителем. Между прочим, я тебе даже рассказывал, откуда берутся дети.
- Да уж. Это было очень своевременно, - фыркнул парень. – Учитывая, что это я узнал из сети года на два раньше.
- Но все равно я озаботился этим вопросом прежде, чем Брэдли, - надулся рыжий. – И вообще, с каких это пор ты взялся мысли читать?
- От тебя по наследству досталось, наверное.
И Шульдих недоверчиво уставился на когда-то молчаливого и гипертрофированно серьезного мальчика. Он его не узнавал.
- Я изменился, - заметил Наги. – А вот – ты нет. Хотя… выглядишь как-то болезненно.
«Ты еще Брэда не видел», - подумал телепат. – «И хорошо, наверное, что не видел».
- С нашей жизнью я скоро поседею, - вздохнул Шульдих.
- Я тебе краску для волос подарю. Оливковую. Станешь еще оригинальнее.
- Никакого сострадания, - развел руками немец и тут же по-стариковски проворчал: - Ну и молодежь пошла.
- Ладно, – и Наги снова превратился в сдержанного серьезного молодого человека. – Что Кроуфорд велел передать?
Шульдих на несколько секунд задумался. Оракул заклинал его быть осторожным. И, честное слово, сейчас телепат даже не представлял себе, насколько в самом деле можно доверять Наоэ. Он совершенно не знал человека, сидящего рядом с ним. И от этого было страшно.
- Если ты мне не до конца доверяешь, я пойду. Встретимся, повспоминаем прошлое в другой раз.
Наги сказал это совершенно равнодушно, что еще больше укрепило рыжего в его недоверии. Но, с другой стороны…
- На, - Немец протянул правой руке Такатори белый конверт. – Тут несколько зарисовок от Кроуфорда. Он бы хотел знать, что это за место, так как там, согласно его видениям, держат Кудо.
- С чего Кроуфорд решил, что я смогу вам помочь?
- Ты же знаешь оракула, - нахмурился Шульдих.
- Знаю. И поэтому особенно странно, что он обратился за помощью ко мне. В последнюю нашу встречу я ясно дал понять, что теперь работаю на Такатори. Ведь даже ты понимаешь, что это значит?
- Перегрызть глотку любому, кто встанет на пути, - злобно оскалился рыжий. – Да, понимаю. Прошлое – это ничто. Воспоминания – ничто. И люди, которые были с тобой в этих воспоминаниях, тоже мало что значат. Ты это хотел сказать?
Наги встал и отряхнул плащ. Идеальный, безупречный молодой человек. Совсем как Кроуфорд в далекой молодости. И ни капли сомнения во взгляде.
- Я посмотрю, - прохладно сказал Наоэ. – Если что, позвоню. До свидания. И, - его рука в черной кожаной перчатке сжала белый конверт чуть сильнее, - я солгал. Ты изменился. Сильно.
- Только не пугай меня надвигающейся старостью, - почти безразлично махнул рукой телепат.
- Как хочешь.
***
Ран взял из гаража, по настоянию Кроуфорда, Форд Фокус. Машинка была старая. По словам оракула, они не пользовались ей уже очень давно. Но состояние ее все равно классифицировалось как отличное. Пришлось только заменить аккумулятор – и она радостно зарычала, довольная предстоящим путешествием.
Оракул сел на заднее пассажирское сидение. Видимо, для того, чтобы не смущать своим болезненным видом Фуджимию. Но Абиссинец – это не Шульдих, и потому был вовсе не намерен устраивать скандал по поводу того, куда это начальство собралось в таком состоянии. Он всего лишь аккуратно выехал из гаража и поинтересовался, куда они собираются. Кроуфорд назвал адрес и, закрыв глаза, попытался расслабиться. Разговор ему предстоял нелегкий. И для него требовались силы, которых, увы, не было. Совсем.
Зайдя в кафе, где по всеобщему признанию варили лучший в Японии венский кофе, оракул обвел взглядом немногочисленных посетителей, количество которых для этого часа было вполне закономерно. Возле окна сидел именно тот, ради кого Кроуфорд и пришел сюда. Высокий нездорового вида европеец со светлыми, пшеничного цвета волосами. По национальности он был финн, по профессии – пророк. Один из трех выживших однокурсников Брэда. Фамилия его была Койву, а имя Кроуфорд позабыл, причем, так надежно, что за все время разговора и не вспомнил. После Розенкройц финн числился оперативником в боевой группе Зеро, которая одно время довольно успешно конкурировала с Шварц. Но потом лидер группы погиб на очередном задании, и его место занял никому не известный пирокинетик. С тех пор группа Зеро выбыла из числа лучших, и Кроуфорд мало что о ней слышал.
Он подошел к блондину и молча присел за его столик.
- Привет, - Койву посмотрел на бывшего сокурсника, и тот безошибочно угадал в болезненном взгляде водянисто-голубых глаз нарождающийся огонек безумия.
– Ну да, - согласился тот. - Лимит. Мы оба с тобой лимитчики.
Кроуфорд взял в руки меню.
- Интересно, кто из нас кого пригласил? – задумчиво проговорил он, думая о том, стоит ли сделать заказ или ограничиться чашкой кофе. Все равно есть не хотелось.
- Действительно, сложно сказать, - хмыкнул финн. – Просто была эта встреча в будущем, вот я и пришел. – Так же, как и ты.
- И зачем? Мы хотим что-то узнать друг о друге? – осторожно спросил Кроуфорд.
- О тебе я уже все, что нужно, знаю. Думаю, ты обо мне тоже.
- Не все, - мотнул головой оракул. – У «Зеро» раньше никогда не было телепата.
- Ну да, не было, - собеседник казался расположенным к разговору по душам. – А теперь вот есть. Прибился, так сказать. Ты, видимо, на него еще ничего не нашел, раз спрашиваешь?
- Не нашел, - подтвердил Кроуфорд. Врать в этом вопросе все равно не имело смысла.
- И не найдешь, - кивнул головой Койву. – Он не из Академии. Самоучка. Чистой воды самородок. Но такой талант… Вашего Шульдиха вон даже напугал.
- Тогда, может быть, еще ответишь на вопрос – куда вы запрятали одного из членов моей команды?
- Твоей команды? - финн очень недоверчиво моргнул глазами, после чего откровенно и широко улыбнулся. – Помилуй, Кроуфорд, с каких это пор в твоей команде завелись мошки? Обычный парень без каких-либо способностей. На кой он тебе сдался?
- И все-таки?
- Да не знаю я. Честное слово, не знаю. Увели его потом куда-то. Может, даже в расход пустили. Меня в такие вещи не посвящают. Я, видишь ли, не капитан команды. Да и этот лимит…
- Давно? – Кроуфорд пристально смотрел на бывшего своего сокурсника сквозь стекла очков.
- Как тебе сказать. Не очень, наверное. Но оно развивается довольно быстро, ты же сам знаешь.
- И почему ты не остановился?
- А кто бы мне позволил? – Койву схватил Кроуфорда за руку и пристально уставился ему в глаза. – Думаешь, команде есть какое-то дело? Нет, им нужно будущее. Без этого они потеряют часть своего могущества, и будут уже, о страх-то!, победимы. Нет, Зеро так нельзя. Зеро всегда на коне. Сдохнет один оракул – ничего. Найдут нового. Они уже вовсю шерстят варианты. Правда, деликатно – как бы от меня в секрете.
- Ты мог бы отказаться, - неуверенно проговорил шварцевский пророк.
- Ага, отказаться… Ты, видимо, очень давно живешь на свободе. Все-то у тебя либерально. Захочу – приду, захочу – уйду. У нас выбор более ограничен. Откажись я тогда, они бы меня в расход пустили. Впрочем, все равно пустят. Я это уже видел. А ты? Ты уже видел свою смерть?
- Нет, - после некоторой паузы сознался Брэд. – Пока только безумие.
- Ну, еще посмотришь, - усмехнулся Койву. – Волнующее такое зрелище. Равнодушным точно не оставит.
Они на некоторое время замолчали. Кроуфорд глядел на бледное измученное лицо сокурсника и думал о том, что вряд ли он здесь узнает то, что хотел узнать. Но все равно эта встреча необходима. Правда, пока еще не ясно для чего.
- Не подумай, я не жалуюсь, - снова заговорил финн. – Просто слегка обидно. Ну, самую малость. И почему такая подлость с даром только у пророков. Нет, я, конечно, знаю, что телепаты, телекинетки и прочие тоже испытывают разные тягости. Однако никто из них с ума не сходит. Это самое подлое – сойти с ума. Вроде бы по-прежнему жив и здоров, но уже ничего-ничего не понимаешь… Сидишь себе в кресле, гадишь под себя. Мерзость, одним словом. Так что, я даже только за, чтобы меня после этого прикончили. Какой смысл жить, если жизни этой не осознаешь? Ты уже задумывался над этим?
- Нет, - ответы Кроуфорда были лаконичны. Да и не требовалось ему говорить вовсе, поскольку Койву пришел сюда не слушать. А высказаться. Поскольку было ему страшно, и ни с кем он не мог этим страхом поделиться.
Подошла официантка. Кроуфорд все-таки сделал заказ, хотя был почти уверен, что вряд ли будет сейчас есть.
- Итак, вы работаете на Асакито Мори, - спокойно констатировал он, решив перевести разговор от личного к более интересовавшим его вопросам. – И, насколько я понимаю, ваш телепат очень существенно помешал Шульдиху в резиденции мэра.
- Лоханулся твой телепат, - вздохнул финн и закурил. – Даже ничего не заметил. Я же говорю – у нас в команде объявился самородок. Талантливый парень и без отклонений, - глаза его при этом злобно блеснули. – Знаешь же, как в нашем деле важно быть без отклонений.
- Да, - без лишних эмоций согласился с ним Кроуфорд. – Шульдих просчитался. Но у меня есть другой вопрос. Вернее, даже не вопрос, а предположение, в котором я уверен настолько, что даже если ты вздумаешь его отрицать, то все равно останусь при своем мнении. Мой наниматель… Ваша работа?
- А смысл мне это отрицать? – Койву выдохнул в сторону облачко дыма. – Тут был всего лишь вопрос – кто кого опередит. И кто окажется эффективнее. Кстати, ты просчитался – пуля в голову оно всегда как-то надежнее получается.
- Возможно, мне хотелось сыграть поизысканее, - слегка улыбнулся Кроуфорд.
- Чтобы играть изысканно, нужен пророк. А ты тогда, видимо, даром не пользовался. Впрочем, если бы я был лидером команды, то бы тоже подумал над тем – а стоит ли загонять себя в могилу. Это-то как раз понятно. Непонятно другое – какого черта ты все-таки в эту петлю залез? Ведь у тебя-то был выбор. Вот, собственно говоря, зачем я сюда пришел – спросить о том, почему не остановился ты?
- Не смог, - ответил Кроуфорд. – Слишком привык пользоваться даром. Пророки не могут остановиться. Это же аксиома.
- Значит, правда, что не могут? – Койву задумался.
Тем временем возле их столика снова появилась официантка и с намертво въевшейся в лицо улыбкой расставила заказанные Кроуфордом блюда по столу. Тот, предчувствуя, что разговор скоро подойдет к концу, попросил сразу принести счет. Есть к тому моменту расхотелось окончательно.
- Выходит, у меня все равно не было бы выбора, - нерадостно произнес Койву, когда девушка удалилась. – Как-то мрачно это. Хотелось думать, что был, но только жизнь по-другому сложилась.
- Выходит, что так.
Шварцевский оракул вложил в принесенную книжку со счетом требуемую сумму и встал из-за стола.
- Кажется, мы все уже выяснили. Где мой сотрудник, ты не знаешь. Почему вы свалили убийство Хидеки на нас, я и сам догадываюсь. Если ты больше ничего не хотел, то я пойду.
- Пожалуй, действительно все, - растерянно пробормотал финн. – Действительно, Кроуфорд. Больше нам и сказать нечего. Хотя вроде бы учились вместе, знаем друг друга неплохо. А сказать все равно нечего.
- Ты ожидал от этого разговора чего-то другого?
- Нет. Я вообще не ожидал, что ты придешь.
- Почему? – Кроуфорд с интересом взглянул на него из-под очков.
- Всегда думал, что уж ты сумеешь остановиться. А если бы сумел, то не увидел бы этой встречи. Потому что я видел ее только в том случае, если ты тоже пересек границу.
- Видно, не такой уж я благоразумный, - пожал плечами шварцевский оракул и, коротко попрощавшись, пошел к выходу.
- Кроуфорд! – неожиданно окликнул его Койву. – Запомни, если наши команды схлестнуться лбами, я буду стоять до последнего! Несмотря на отсутствие мотивации. Видишь ли, мне просто нечего терять.
- Мне тоже, - Кроуфорд, не оборачиваясь, поправил очки на переносице и продолжил свой путь. Но он солгал. На самом деле, у него была команда. Люди, за судьбу и жизнь которых он отвечал.
***
- И где ты был? – взгляд Шульдиха не предвещал ничего хорошего. Он каким-то образом умудрился вернуться домой раньше оракула, и, не обнаружив в помещении ни души, сразу же позвонил начальству на мобильный. Получив же лаконичный ответ, что они будут минут через пятнадцать, вроде бы успокоился, но стоило за спиной Рана показаться бледному как свежевыпавший снег Кроуфорду, телепат тут же взбеленился. – Куда ты в таком состоянии шатался?
Фуджимия, предчувствуя грозу, бочком протек на кухню, да там и остался, предоставив этим двоим возможность выяснить отношения с глазу на глаз.
- Хочешь меня совсем добить? – вполне серьезно взглянул на него оракул. Теперь он, кажется, впервые начал понимать, что чувствовал рыжий, когда поутру пророк обрушивался на него с этим же самым вопросом. Конечно, именно так выглядит забота, но почему-то лик ее неприятен.
- Нет, - мрачно отозвался Шульдих. – Сейчас тебя в постель закатаю, а потом проорусь. По твоей собственной методике.
Все правильно, сначала – кофе и аспирин. А потом уж выволочка.
Кроуфорд вздохнул и смирился. Возможно, когда он наконец окажется в постели, телепат слегка успокоится и сам не захочет вопить.
Так оно и получилось. Шульдих и в самом деле остыл еще даже раньше, чем увидел Кроуфорда, по самый подбородок завернувшегося в одеяло. Телепат поставил поперек кровати столик, на который выложил собственноручно разогретый о-бенто.
- Ешь, - нетерпеливо приказал он. – Готовить я не умею, поэтому что уж было в ближайшем супермаркете.
- Вообще-то, - начал было оракул, но тут же осекся. Связываться с рыжим не хотелось. В последние дни их роли как-то интересно поменялись. Кроуфорд почти уже не ощущал себя начальником этого неугомонного создания, скорее уж просто напарником. Пусть эта роль не устраивала пророка в полной мере, но, поразмыслив хорошенько, он решил, что это не так уж плохо, потому что уже скоро Шульдиху придется жить своим умом. И пора ему привыкать. Поэтому оракул добровольно выпустил часть вожжей из своих рук, пристально наблюдая, способна ли будет ехать дальше повозка с таким нерадивым возницей.
Телепат стоял рядом и пристально сверлил пророка взглядом, всем своим видом давая понять, что не сдвинется с места, пока хотя бы половина этого сраного бенто не будет употреблена по назначению. Кроуфорд сначала довольно вяло ковырял рисовые шарики, сладкий омлет и прочую дребедень, которые японцы обычно пихают в обеды на скорую руку, но потом увлекся процессом и съел почти все. Шульдих удовлетворенно вздохнул и сбегал вниз за чаем, попутно прихватив с собой грязную посуду и столик. К тому моменту, когда он вернулся, оракула уже разморило настолько, что он почти засыпал.
Тогда рыжий, недолго думая, тоже разделся и, занырнув в кровать, прижался к телу шефа.
- Как это понимать? – сонно пробормотал Кроуфорд, уже почти отдавшись во власть Морфея.
- На всякий случай, - сверкнул зубами телепат. – Чтобы ты несознательно не сбежал куда-нибудь.
Пророк, конечно, многое мог бы на это возразить. Но в этот момент он уже спал.
***
Ран решил, что подниматься к Кроуфорду сейчас не стоит. К тому же там уже находился Шульдих, и Фуджимия с какой-то стати стал очень сильно подозревать, что этих двоих связывают не совсем рабоче-товарищеские отношения. Может быть, они и не любовники, но что-то Ран в этом сомневался.
Все, что выяснил пророк, Абиссинец узнал еще по дороге домой. И о группе паранормов Зеро, и о том, кто убил их нанимателя. Вот только самое главное пока оставалось под покровом тайны. Где искать Кудо. Но Шульдих, на которого тоже возлагались определенные надежды, забежав на кухню, скороговоркой сообщил, что Наги пока не знает, но постарается помочь.
Словом, в этой истории стало хоть что-то вырисовываться. Плохо лишь, что только сейчас, когда Йоджи неизвестно где, и неизвестно, что его ожидает.
Йоджи…
Ран заварил себе чая и поплелся в библиотеку. Общество книг в восьмидесяти процентов случаев приводило его в состоянии душевного равновесия, при котором в голове просыпалась необходимая ясность мышления. Но сейчас все эти опробованные методики не помогали. Душу грызло черное беспокойство, с каждой минутой становившееся все больше и больше.
Фуджимия не хотел думать о Йоджи, и в результате думал о нём каждую секунду. И сам удивлялся тому. Ведь невозможно так много размышлять об одном человеке. О том, рядом с которым ты три года прожил бок о бок и так и не увидел его. И вот, на тебе, несколько дней снова вместе – и ты его видишь… Во всей красе.
- И почему только я раньше был таким идиотом? – простонал Ран, уронив голову на раскрытую книгу.
Он и сам не понимал, в чем был идиотом. Но даже не сомневался, что был.
Шульдих сказал вчера – Йоджи его любит? Верить телепату – чистой воды самоубийство. Если даже рыжий кажется серьезным и горит истинным желанием помочь, все равно солжет. А, коли не солжет, то правду исковеркает и выдаст в таком виде, что ее и не опознаешь. Вот и сейчас. Йоджи любит… Нет, ни фига. Балинез, конечно, мазохист. Но вряд ли до такой степени. Нынешнего Рана еще можно любить. Но что в таком случае прикажете делать с Фуджимией старого образца? Просто забыть о нем?
Абиссинец сильно сомневался, что такое забывается.
Нет, это все сейчас неважно. Ран упрямо встряхнул головой и попытался прочесть хотя бы пару строчек. Но те не дались. Он уже десятый раз скользил глазами по четкому черному тексту и не мог понять, что же все-таки написано.
Йоджи там… Где-то там. И в любой момент его может не стать.
Фуджимия вскочил на ноги так внезапно, что стул, на котором он сидел до сей секунды, опрокинулся и отлетел на несколько шагов.
И какого черта Абиссинец все еще здесь? Мало ли что там говорит пророк. Мало ли, что он видел в этом идиотском будущем. Пусть Оми и сильно изменился, но прекратить доверять ему? Да, Ран и сам сомневался в чистых помыслах нового Персии. Но все-таки надеялся на лучшее.
***
Оракул спал неспокойно. Он непрерывно ворочался и что-то неразборчиво бормотал во сне. Шульдих не понимал ни слова из этого бессвязного бухтения, но догадывался, что вряд ли шефу сейчас снятся приятные вещи. Пару раз мелькнула мысль разбудить пророка. Но иногда даже плохой сон лучше, чем его отсутствие. А Кроуфорду было очень нужно восстановить хотя бы малую толику собственных сил.
- Все хорошо, хорошо, - прошептал рыжий и обнял обеими руками шею оракула, отчаянно прижимаясь к нему, как будто силился защитить этого большого сильного человека от мрачных крыльев кошмара, смыкающихся вокруг него. – Все хорошо, хорошо.
И повторял это до тех пор, пока мантра как будто не подействовала, и дыхание пророка не стало более ровным, а бормотания - тише, а потом и вовсе прекратились. И телепат уже вздохнул было с облегчением, как вдруг Кроуфорд подскочил и, вырвавшись из обнимавших его рук, сел на кровати.
- Плохой сон? – вкрадчиво произнес немец, тем самым помогая оракулу перешагнуть через границу, отделяющую сновидения от реальности.
- Да, наверное, - пророк приходил в себя. – Надо же, сон. И хорошо, что сон…
Он снова лег на подушку, а потом неожиданно строго взглянул на Шульдиха:
- Ты почему еще здесь?
- Боюсь темноты, - не задумываясь, ответил телепат.
- А почему ты ее боишься в моей кровати?
- Потому что в твоей кровати я как раз ее не боюсь.
- Логик, - усмехнулся пророк. – И долго ты еще собираешься здесь спать?
- А у тебя есть причины меня выгнать?
- Вообще-то да. Мне тесно. Я, к твоему сведению, темноты не боюсь, и предпочитаю спать один.
- Вот съест тебя ночью чудовище, потом пожалеешь, - со зловещей торжественностью пообещал телепат и бесцеремонно прижался к уже успевшему слегка отодвинуться оракулу.
- Единственное чудовище здесь ты, - беззлобно отозвался тот, оставив попытки сохранить хоть какую-то дистанцию.
- Я очень милое и симпатичное чудовище, - Шульдих набрался решимости и скользнул рукой по рельефной спине начальства. – А если меня поцеловать, так и вовсе превращусь в прекрасного принца.
- Да ни за что, - Кроуфорд даже слегка хмыкнул. – Не получится из тебя принца.
- А ты попробуй.
- Если не превратишься, пойдешь спать к себе. За обман, - прошептал оракул и прикоснулся губами к губам телепата.
Шульдих среагировал на это как на условный знак. Он тут же обвился вокруг тела Кроуфорда, упал на спину и потянул оракула на себя, одновременно крепко придерживая его затылок, чтобы не дать возможности разорвать поцелуй. Пророк даже ошалел от такого напора. Но очень скоро втянулся в процесс и сам стал лихорадочно сдирать белье с рыжего. Сообразив, что Кроуфорд уже разогрелся в достаточной степени, и опасность быть выпнутым с кровати миновала, Шульдих вытащил язык изо рта пророка, напоследок шаловливо скользнув по его губам, и пустился в исследование могучей шеи и широких плеч. Оракул блаженно откинул голову, подставляясь под поцелуи, и закрыл глаза. Плечи и шея у него оказались чувствительные.
Телепат ехидно улыбнулся и продолжил свое черное дело. Однако пророк его очень скоро раскусил и снова прижал к кровати, заведя руки телепата за голову и придавив их для верности ладонью. В постельных играх он предпочитал сам проявлять инициативу и ничуть не хуже Шульдиха знал, как довести партнера до полного исступления. В результате рыжий эту битву проиграл и лихорадочно выгибался навстречу слегка касающемуся его кожи языку.
- Ну и где прекрасный принц? – спросил Кроуфорд, разглядывая молочно-белое тело телепата, распластавшееся под ним.
- А прекрасный любовник тебя не устроит? – прохрипел в ответ тот, почти ошалев от прикосновений едва ощутимых, неожиданно сменяющихся грубыми и сильными.
- Ты обещал именно принца, - оракул, кажется, смеялся.
- Я лучше, - заверил его Шульдих. – Намного.
Если у пророка и был шанс прекратить это все, то он его давно упустил. Теперь Кроуфорд не мог остановиться. Даже если бы и пожелал этого. Но он не желал. Более того, мучительно хотелось обратного. И без анализа мотивов. Не задавая себе вопроса – откуда эта внезапно вспыхнувшая страсть? Если оттенок надвигающегося сумасшествия, пусть будет так. Если умелая работа Шульдиха, пусть будет так. Если его собственные, долго подавляемые чувства, то… пусть тоже будет так. Сопротивляться больше не хотелось. Оракул и так уже запустил механизм самоуничтожения. Так что в попытках оберечь себя от чего-либо больше не было смысла.
***
Утром Ран ушел.
Обнаружил это Шульдих, выползший из спальни начальства в весьма помятом и потрепанном виде, дабы заварить себе и оракулу чая. Варить кофе телепат не умел, а что попало Кроуфорд пить не станет. Поэтому оставался единственный вариант – черный чай в пакетиках.
Рыжий доплелся до кухни, включил чайник и по привычке прислушался к ментальной атмосфере. Но что-то было не так. Шульдих, еще не совсем проснувшийся, не сразу понял это. Осознание пришло, когда щелкнул тумблер чайника, возвестивший о том, что вода вскипела. Ран. Немец не чувствовал более присутствия Фуджимии в доме.
Он проверил спальню Абиссинца, гостиную, библиотеку, даже подвал, а потом и вовсе все комнаты поочередно. На случай, если с вайсом случилось что-то непредвиденное. Но нет. Ран и в самом деле ушел. Оставалось только решить, стоит ли сообщать об этом пророку сейчас. Сказать Кроуфорду означало, что оракул немедленно полезет в будущее – отсматривать ближайшие события и станет насиловать дар до тех пор, пока тот не удостоится показать нужную картинку. Но каждая эта минута будет стоить Брэду частички разума. Маленькой такой частички.
И на что только им сдались эти вайсы?.. Но пророк сам приволок их, и поэтому будет пыжиться до последнего, пытаясь защитить всех, за кого однажды взял ответственность. Шульдих недобро усмехнулся. Будь что будет, но от него Брэдли об исчезновении Фуджимии не узнает. Пусть это всего лишь несколько часов, отвоеванных у неизбежного грядущего, но телепат не отдаст их никому.
Рыжий подхватил стаканы и поднялся в спальню.
- Ты, наверно, спалил чайник и кипятил воду в кастрюльке? – подозрительно посмотрел на него Брэд. – Или еще хуже – пытался что-нибудь приготовить и убил плиту?
- И это вместо благодарности за утренний чай, - вздохнул Шульдих и подал один из стаканов Кроуфорду.
- За это время можно было и кофе сварить, - слегка поморщился тот. – Даже с твоими невеликими способностями. Или попытаться уговорить это сделать Фуджимию. Кстати, он уже встал?
- Спит, - не моргнув и глазом соврал телепат. – Всю ночь страдал о потерянном Балинезе, а теперь спит.
- Его можно понять, - Кроуфорд медленно повертел стакан в руках.
- Ого! – Шульдих хитро прищурился и тут же умостился на постели рядом с пророком. – А если бы исчез я, ты бы также не спал всю ночь? – очень провокационным тоном спросил он.
- Возможно, - оракул даже не улыбнулся. – Но я предпочитаю о таком даже не думать.
- Брэдли, хочешь, я сообщу тебе одну ошеломляющую новость? – лицо телепата выглядело таким довольным, что, казалось, еще немного – и оно и вправду засияет всеми цветами радуги. – Ты меня любишь.
Кроуфорд даже крякнул от неожиданности.
- Ну, - сказал он, ставя стакан на самый краешек тумбочки. – На твоем месте я бы не стал торопиться с выводами.
- Разве я тороплюсь? – Шульдих залез на кровать с ногами, причем так, что большей частью своей оказался возлежащим на пророке. – Если у тебя есть какие-то сомнения, то можем повторить ночной эксперимент, и ты сам во всем убедишься.
- Лучше отложим, - как-то мягко, совсем не по-кроуфордски, улыбнулся тот. – Нам нужно сосредоточиться на поисках…
Но договорить он не успел, так как рыжий без всякого предупреждения крепко поцеловал его в губы, одновременно пробравшись рукой под простыни и творя там что-то совсем непозволительное.
И тут произошло нечто неожиданное. Злополучный стакан, непредусмотрительно поставленный оракулом на самый край тумбочки, в самый неподходящий момент рухнул на пол, где и бесславно погиб, распавшись на три крупных осколка. От этого звука Кроуфорд вздрогнул, а мыльная прозрачная стена, удерживающая неистовое течение будущего, лопнула сама по себе, легко подхватив сознание пророка и завертев его в своем бешеном танце.
Шульдих сразу понял, что что-то не так. Он уже больше не отражался в остановившемся взгляде партнера, и в стоне, сопровождавшем звук бьющегося стекла, не было ничего от удовольствия, лишь только много-много боли.
- Брэд! Брэд, ты меня слышишь?!
Рыжий не тряс его за плечи, хотя очень хотелось. Он слез с кровати и достал из тумбочки аптечку. Пожалуй, таблетки это уже не вариант. Телепат взял шприц, ампулу, надломил носик, и приготовился сделать укол.
- Шульдих, – едва слышно проговорил Кроуфорд, – где Ран?
Врать больше не имело смысла.
- Ушел, - мрачно сознался немец. – Балинеза искать ушел.
- Почему ты… Неважно. Срочно иди к Такатори. Ты должен вытащить Абиссинца.
- Что? – рыжему показалось, что он ослышался. – Бросить тебя сейчас? Да ни за что!
- Мне не нужна сиделка. Немедленно, - оракул с трудом дышал. Каждое слово давалось ему с огромными усилиями. – Это приказ…
- Да и фиг с тобой! – взбесился телепат. – Раз приказ, то пойду. Сдыхай здесь в одиночку на здоровье.
Но Кроуфорд его уже, похоже, не слышал. Будущее захватило его окончательно, разорвав последние тонкие нити, связующие оракула с настоящим. Шульдих пару минут молча постоял рядом с пророком, потом ожесточенно вколол ему львиную долю транквилизаторов и вышел из дома.
Раз Кроуфорд сказал спасать Рана, значит, так оно и будет. Даже если это станет последним приказом оракула.
А Кроуфорд тем временем созерцал историю кончины Балинеза.
Все началось с того, что в тюрьме откуда-то появился Ран. Катаны при нем не было, зато в обеих руках Абиссинец сжимал по пистолету, явно конфискованных у кого-то другого. Скорее всего, у тех смельчаков, которые приволокли Фуджимию в эту тюрьму.
Что произошло до этого, оракул уже видел. Ран вышел из Такатори-индастрис после трогательного разговора по душам с Мамору, после чего был сразу же схвачен. Его взяли в плотное кольцо и предложили благоразумно сдаться. Ран трезво оценил все возможности и, изобразив крайнюю степень презрительности во взгляде, согласился. Катану у него, разумеется, отобрали тут же. Поэтому то, что Фуджимия оказался в тюрьме без своего оружия, удивления как раз не вызывало. Загадкой оставалось лишь то, как он сумел из-под конвоя вырваться и даже более того – разжиться парочкой пистолетов. Но будущее этот отрезок промотало, сочтя слишком незначительным, чтобы заострять на нем внимание.
Итак, Ран оказался рядом с камерой Балинеза. Сообщив Йоджи о своем прибытии, он в упор расстрелял замок и выпнул дверь. Они не сказали друг другу ни слова, и Кроуфорд оценил красоту молчаливости этого момента. Фуджимия кинул один из пистолетов напарнику, и тот, поймав оружие налету, понимающе усмехнулся. «Все как раньше», - читалось в их взглядах. Спиной к спине.
Абиссинец умер между третьим и вторым этажом. На лестничной площадке, неожиданно и бездумно загородив собой Балинеза от летящей в того пули. И снова – ни одного слова, ни жеста, ни звука. Ни даже прощания. Просто умер. Быстро и тихо. Йоджи на автомате расстрелял преследователей. Кажется, на тот момент их было не больше трех. А потом опустился на колени рядом с телом Рана и стал стирать рукавом куртки тоненькую струйку крови, вытекшую сквозь уголки губ.
Следующую же картинку Кроуфорд уже видел – Кудо, темный коридор и целый полк вооруженных стрелков впереди. Приказы сдаться и полное их игнорирование. Еще секунду – и Йоджи поднимет пистолет, целясь прямо в лицо собственной смерти…
Вдруг четкие краски поплыли, и вся трагичность момента смазалась. Картинка становилось все туманнее, как будто кто-то полоскал ее в растворителе, отправляя в небытие. Если бы оракул мог, то с облегчением вздохнул. Ибо эта расплывчатость финала могла значить только одно – Шульдих не ослушался его приказа, и будущее начало меняться.
Кроуфорд очень надеялся, что ему удастся увидеть другой вариант развития событий, но оскорбившийся дар в отместку подсунул уйму не представляющих никакого интереса видений из жизни разных континентов. Пророк с привычной скукой бродил по улицам военного городка, который то и дело вздрагивал от бомбардировки. Потом с не более заинтересованным видом жарился в потоках лавы опорожнившегося вулкана. Равнодушно взирал на гибель автобуса с пенсионерами где-то на особо забористом серпантине. Присутствовал на приближающейся олимпиаде, и даже уже знал, какое государство в этом году соберет наибольший золотой комплект. Словом, дар старался, изворачиваясь перед своим жрецом в бесплодной попытке вызвать у того хоть какой-то интерес. Но пророк не проявлял благодарности. Все, что ему хотелось, это узнать – останутся ли в живых телепат и вайсы.
Вот такое неблагодарное создание человек. Его хоть на дно морское уволоки, чтобы чудеса неземные показывать, но он и там отроет в каком-нибудь волшебном сундуке чудесное зеркальце и будет следить, чтобы жена ни с кем посторонним не гуляла, дети росли умные да здоровые, и урожай славный народился. Кроуфорд, разумеется, не был исключением. И, кажется, теперь он наконец начал понимать, почему все оракулы в конечном счете лишаются рассудка. Ничтожной твари земной враз и без каких-либо заслуг достаются все сокровища мира, а он сидит и смотрит, чтобы только в его вотчине было спокойно. За это стоило наказывать.
Финальный аккорд беснующегося потока будущего был неоригинален, но при этом просто незабываемым. Кроуфорд снова увидел ту же самую комнату с плотно задернутыми шторами, себя в инвалидном кресле и Шульдиха, стоявшего перед пророком на коленях и умоляющего простить его. «За что же?», - во второй раз подумал оракул и вдруг догадался, невольно холодея от этой мысли.
«Ты уже видел свою смерть?» - всплыло в его памяти. – «Ну, еще посмотришь. Волнующее такое зрелище».
Кроуфорд не хотел смотреть на это. Но дар не оставлял выбора – он решил прокрутить пленку до самого конца. Специально для конкретного оракула. Самый откровенный эпизод всей его жизни.
- Прости, - шептал Шульдих, приставляя глок ко лбу Кроуфорда. – Прости. Прости… Не могу. Не могу больше. Прости…
«Давай же уже», - горько подумал оракул, и в этот же момент звук выстрела всколыхнул застоявшуюся в комнате тишину. Всего лишь лаконичный хлопок – рыжий надел на дуло глушитель – и вместо живого человека на кресле лежал труп с аккуратной дыркой во лбу и раскрошенным затылком. Шульдих, не выпуская пистолета из рук, обнял колени мертвого пророка и замер.
Может быть, в этот момент он беззвучно заливался слезами – Кроуфорд не видел его лица. Но в ту секунду он искренне ненавидел рыжего.
***
Фуджимия пошел к Мамору далеко не сразу. Он некоторое время бесцельно слонялся вокруг Такатори-индастрис, и с каждым шагом его подозрения все крепли. «Мамору – это Оми», - проносилось в голове, и тут же вслед за этой мыслью неслась новая и более настойчивая: «Мамору – это Такатори». Рана будто раздирало на части. В любом случае, он не боялся нового Персии. Страшно было совершенно другое – оказаться преданным.
Поэтому момент истины все оттягивался и оттягивался, до тех пор, пока Фуджимия, с омерзением ужаснувшись собственному страху, не решился и все-таки не переступил порог гадюшника, о котором раньше и подумать не мог без праведного гнева. Разумеется, вход ему сразу преградила хорошо натренированная охрана. С полчаса, наверное, ушло на опознание личности красноволосого наглеца и также на выяснение вопроса – согласен ли Такатори-сама принять сию вошь в своем кабинете лично. Такатори-сама, пусть и не сразу, но добро на встречу дал, после чего Рану разрешили пройти в святая святых, приставив к нему однако парочку сопровождающих из числа охраны. Оружие пришлось оставить на входе.
Кабинет последнего из Такатори отличался внушительными размерами и почти полным отсутствием мебели. Весь интерьер данного обиталища состоял из массивного стола, президентского кресла и парочки стульев для посетителей. Зато за спиной Мамору практически во всю стену раскинулось огромное окно, за которым расцветал чудесный урбанистический пейзаж.
- Здравствуй, Ая, - приветливо сказал юный Такатори и, встав с кресла, чуть ли не перегнулся через стол, чтобы пожать руку вошедшему Абиссинцу.
- Здравствуй, - Ран на секунду запнулся, - Оми.
Бомбеец радостно улыбнулся.
- Это было хорошее приветствие. Присаживайся. Я сейчас велю принести кофе. Хотя, может быть, тебе лучше зеленого чая?
- Неважно, - пожал плечами Фуджимия.
- Тогда кофе. Моя секретарша так и не научилась по-человечески заваривать зеленый чай, - и Мамору отдал соответствующие распоряжения. – Итак, что тебя привело?
- Йоджи, - выдохнул Ран, нисколько не сомневаясь, что новоиспеченный Персия уже как минимум в курсе дела.
Такатори нахмурился.
- Ты ожидал чего-то другого? – поинтересовался Абиссинец, почему-то ничуть не удивляясь такой реакции.
- Нет, не ожидал, - честно ответил Мамору. – Но очень наделся. Думаю, ты догадываешься, что я периодически отслеживаю все важные события, которые происходят в вашей жизни. Поэтому я уже в курсе, что ты и Балинез согласились работать на стороне Шварц. Разумеется, это ваше решение меня не особенно воодушевило, но тогда вы уже настолько заплутали в своих собственных заблуждениях, что я решил не вмешиваться. Потом ваш наниматель погиб. Я приложил все усилия, чтобы ни твое имя, ни Кудо не промелькнули в этом деле. Думаю, вы это заметили и оценили? А теперь ты приходишь и говоришь мне только одно слово – Йоджи. Так что случилось с Балинезом?
- А ты не знаешь? – пристально посмотрел на бывшего коллегу Ран.
- Откуда бы мне? – Мамору хмурился. И выглядело это очень непривычно. Совсем не по-омиевски.
«От Наги», - подумал Абиссинец, но вслух этого не сказал. В конце концов, мало ли какие причины были у телекинетика не сообщать своему непосредственному руководству о встрече с Шульдихом. К тому же, Кроуфорд особенно настаивал на полной конфиденциальности.
- Так вот, Йоджи пропал. Оракул говорит, что его держат в подземном помещении в четыре этажа глубиной. На камерах – сенсорные замки, реагирующие на отпечатки пальцев. Довольно продвинутая тюрьма. Таких, наверно, немного. Потом камеры слежения. Они располагаются с частотой примерно одна на каждые три метра. Заключенных немного, хотя тюрьма большая. У охранников серая форма с двумя красными полосками на правом рукаве.
Ран сделал небольшую паузу, ожидая, не скажет ли что-нибудь Мамору. Но поскольку тот молчал, он продолжил:
- Я даже не представляю себе, где подобное строение в нашем городе может быть. А ты?
Оми скрестил пальцы и задумчиво коснулся ими подбородка.
- Тоже не представляю. Хочешь, чтобы я поискал это место?
Фуджимия не ответил, так как, с его точки зрения, ответ был очевиден.
- Просто прекрасно, - Мамору расцепил пальцы и скрестил руки на груди. – Вы спелись со Шварц, которые, если мне не изменяет память, неоднократно пытались удавить нас. Взялись за защиту откровенной твари тьмы. А когда эта тварь отправилась туда, где ей собственно говоря и место – в ад, именно в этот момент вы оказались в наихудшем дерьме. Я усматриваю в этом что-то фатальное.
- Ты решил меня отчитать? – удивленно посмотрел на Такатори Абиссинец.
- А почему бы и нет? Если я где-то ошибаюсь, поправь меня.
- Это в принципе не совсем твое дело – судить наши ошибки, - Ран начинал злиться. Ему казалось противоестественным слышать такую отповедь от Мамору. От Оми бы он вытерпел, но не от Такатори…
- Разумеется, мое дело – это только разгребать за вами, - кажется, бывший Бомбеец тоже испытывал далеко не позитивные чувства.
- Я пойду, - Фуджимия встал со стула. По его мнению, продолжать разговор в том же духе не имело никакого смысла. – Рад был повидаться.
- Подожди, - неожиданно окликнул его Мамору. – Я тоже был рад. Правда. И постараюсь сделать, что смогу.
Ран слегка улыбнулся и вышел за дверь. Уже в коридоре он столкнулся с модельной внешности секретаршей, которая запоздало спешила в кабинет начальства, позвякивая двумя фарфоровыми чашками с черным кофейным напитком.
Фуджимия вышел из здания и вздохнул полной грудью. На какое-то мгновение ему показалось, что все подозрения оракула насчет Оми – сплошная чушь, от которой можно просто-напросто отмахнуться. Но уже очень скоро он думал иначе, ибо стоило ему оказаться на безлюдной аллее прикорнувшего к Такатори-индастрис парка, как со всех сторон его окружили люди в форме, как две капли воды похожей на амуницию охраны Мамору.
- В чем дело? – недружелюбно спросил Абиссинец, все еще надеясь, что Оми просто послал своих людей ему вдогонку, дабы сообщить какую-нибудь важную новость. Например, что Йоджи нашелся.
- Вам необходимо проследовать за нами, - вполне вежливо ответил один из охранников. Но такого стреляного воробья, как Рана, трудно было провести на мякине. Опасность он почувствовал мгновенно. Чуть ли не кожей ощутил, что одно неверное движение – и по нему откроют огонь со всех сторон. И никакая катана не спасет. Даже с его великолепными навыками бойца в этом случае она превращалась в бесполезный кусок железа. И Фуджимия решил, что сейчас наилучшей стратегией будет сдаться.
- Хорошо, - сказал он, и в этот же момент стоявший совсем рядом с ним охранник вдруг схватился за голову и с протяжным воем рухнул на землю. Второму, кажется, пробило пулей верхнюю часть легкого. По крайней мере, упал он так, как будто в него выстрелили со спины. В следующую секунду охрана Такатори, попадав на землю, открыла беспорядочную стрельбу по небольшой группе изогнутых сосенок, где, по их мнению, находился загадочный стрелок.
«Абиссинец, - гаркнул в голове Фуджимии агрессивный голос Шульдиха. – Ну-ка, руки в ноги и бегом на парковку! Пока они не сообразили что к чему!»
Рану не нужно было повторять дважды.
На парковке его действительно ждал уже знакомый Форд Фокус, за рулем которого сидел взвинченный телепат.
- Ну что, убедился? – злобно проорал он. – Как тебе оно… предательство? Мерзкая штука, правда?
Ран запрыгнул в машину, и не успел он и захлопнуть дверь, как Форд взревел и рванул с места.
- Йоджи у Такатори, - с какой-то обреченностью сказал Ран. – Наверное…
Он и сам не знал, с чего сделал такой вывод. Просто в какой-то момент эта мысль пришла ему в голову, и уже более не отпускала. Как наваждение, которое постепенно становится реальностью.
- Ну и радуйся, если в самом деле у вашего мелкого. Тот, по крайней мере, десять раз подумает, прежде чем его замочить, - без особого сочувствия отозвался Шульдих. – Только не вздумай стенать и задаваться этим уродским вопросом «Почему?». Да потому что! Интересы расходятся – люди лаются. Вот и все.
Фуджимия не стал отвечать. Шульдих был прав. Но примириться с такой правдой оказалось болезненно.
Они летели по улицам города как сумасшедшие. Ран пару раз взглянул в окно заднего вида, но не увидел ничего подозрительного.
- Погони вроде бы нет, - сухо заметил он.
- Погони нет, - согласился телепат. – Зато дома есть Брэд.
- С Кроуфордом что-то не так?
- Не знаю… Я ушел, когда у него начались видения.
- Ты что? – не поверил своим ушам Ран.
- Ушел. Он приказал, и что я еще мог сделать? Ушел…
Абиссинец с ужасом представил себе, как пророк валяется в глубоком обмороке прямо на полу, больше похожий на мертвеца, чем на живого еще человека.
- Вот не надо мне свои картинки транслировать, - злобно прервал его Шульдих.
И, действительно, у него сейчас перед глазами стояли свои ужастики, мало чем отличающиеся от опасений Рана.
Глава 6. Быть игроком
Ничего хорошего по прибытию домой их не ждало. Пророк был без сознания, разве что только нигде не валялся, а лежал в своей кровати, в той самой позе, как и оставил его Шульдих. Ран подошел к Кроуфорду первым, а Шульдих как вкопанный застыл в дверном проеме, не в силах сделать больше ни шага.
- Он жив, - сообщил Фуджимия с облегчением. – Хотя и выглядит неважно.
- Быть живым – это еще полдела, - сквозь зубы процедил телепат.
- Что ты имеешь в виду? – удивился Фуджимия.
- Потом, Абиссинец, потом, - рыжий взглянул на Рана с каким-то небывалым отчаянием. – Ты побудь с ним, ладно? Я пойду… Не могу больше, правда.
И он пулей вылетел из спальни.
Куда он пойдет, Шульдих представлял себе плохо. К тому же, было это небезопасно – разгуливать среди бела дня по городу, находясь в розыске. Японцы – народ добропорядочный. Если обратят внимание твою физиономию да сопоставят с тем, что видели накануне по телевизору, то непременно позвонят куда следует. Конечно, Шульдих умел быть незаметным. Он мог спокойно шагать по многолюдной улице, и ни одна живая душа даже не глянула бы в его сторону, несмотря на ярко пламенеющую шевелюру. Но для такого фокуса требовалось спокойствие и сосредоточенность. А сейчас нет. Рыжий был угнетен. Подавлен… Да что там, просто растоптан…
Поэтому он благоразумно не стал соваться на шумные улицы, а выбирал кварталы, где в это время дня никого, кроме школьников да озабоченных домашними хлопотами мамаш и не встретишь. А потом в довершение ко всему пошел дождь. Шульдих забежал в ближайший магазин и купил большой черный зонт. В его плательном шкафу лежала уже целая коллекция таких. И все они были почти одинаковые. По крайней мере, рыжий их не различал.
Дождь стал еще сильнее. Настоящий потоп, превращающий все, что находится дальше пяти метров, в размытые пятна. Сверху – черный купол, снизу – прозрачные лужи, и стены, стены дождя… Такие мягкие и такие бесконечные.
И в этот момент ему захотелось напиться. До поросячьего визга.
Ран наблюдал дождь из окна в спальне пророка. Он не знал, когда Кроуфорд придет в себя, но, судя по предыдущим приступам, на это могло уйти несколько часов. В комнате было темно, как и всегда в непогоду, но Фуджимия побоялся включить свет. Он просто придвинул к окну не очень мягкое кожаное кресло, забрался в него с ногами и стал ждать. Тем для размышления за последние дни скопилось много, только вот жутко не хотелось ломать голову в одиночку. Да и неожиданно стали страшить собственные неправильные выводы, которые каждый раз приводили его к ошибкам.
Кроуфорд едва слышно дышал, настолько тихо, что Ран иногда вскакивал с кресла и подходил к пророку, чтобы удостовериться, что тот все еще жив. И каждый раз, глядя на бледное лицо оракула, мрачно желал рыжей сволочи, додумавшейся свалить в такой момент, всех земных благ.
Наконец пророк пошевелился.
- Абиссинец, это ты? – хрипло спросил он, даже не делая попытки привстать и оглядеться.
- Да, - Ран в мгновение ока оказался рядом с постелью больного. – Что-нибудь принести?
- Нет, не надо, - пророк тяжело вздохнул. – Рад, что ты цел и невредим. А где Шульдих?
- Ушел, - кратко пояснил Ран, думая, какими бы словами пояснить причины бегства телепата. Только вот эти причины ему были неведомы.
- Ясно, - Кроуфорд, казалось, даже нисколько не удивился этой новости. – Струсил. Ну, его вполне можно понять.
- Что тут можно понять? – медленно произнес Абиссинец, не совсем уверенный, что оракул сейчас в состоянии отвечать на вопросы, но все равно чувствуя жесткую необходимость узнать правду. Немедленно. – Что вообще происходит?
- Лимит, - одним словом выдохнул пророк.
Как будто Ран знал, что такое лимит.
- Видишь ли, это заложено в самом механизме предвидения, - пояснил Кроуфорд после недолгого молчания. – Мы, оракулы, не просто видим будущее, мы его изменяем. Если не сами, то руками других людей. Что значит поменять будущее? Это когда одна, уже полностью сформированная картинка исчезает из твоего мозга, уступая место другой. И таким образом возникает ошибка – грубое замещение одного элемента другим. Это примерно так же, как когда вирусы подменяют системные файлы. И в один прекрасный момент количество ошибок становится критическим, и операционная система слетает. То есть остается живой, относительно здоровый человек, но полностью ничего не понимающий. Это даже не сумасшествие. Это возращение к истокам… Абсолютно чистый, ничем не замутненный мозг, свободный для приема информации. Вот, что приобретает пророк в завершение своей карьеры.
- Значит, ты сойдешь с ума? – тихо спросил Ран.
- Несомненно, - подтвердил оракул. – И судя по интенсивности, с которой я использую дар, очень скоро.
- Ты можешь остановиться сейчас?
- Уже нет. Если меня стало выкидывать в поток будущего, значит, я больше не контролирую дар, и все закончится без моего участия.
- А ты мог остановиться, - Ран сделал небольшую паузу, словно обдумывая, имеет ли он право задавать такой вопрос, - раньше?
- Да.
Кроуфорд и в самом деле умел бороться с соблазнами. Он всю жизнь с ними боролся, воспитывая несгибаемую силу воли. Но в конечном счете его погубило именно созданное им самим чудовище – чувство ответственности.
Фуджимия не стал спрашивать почему – он и так это знал.
Внизу хлопнула входная дверь.
- Шульдих вернулся, - с каким-то облегчением сказал Абиссинец. Ему вдруг показалось, что это рыжее и абсолютно непереносимое вместилище всех мыслимых недостатков является единственным созданием в мире, способным скрасить недолгий остаток жизни пророка.
- Да уж, вернулся, - едва слышным эхом повторил оракул и нахмурился.
Шульдих не пришел домой, а вполз. Все началось с того, что телепат благоразумно решил не светиться в кабаках, а взял спиртное с собой и втихомолку напился в ближайшем от дома маленьком сквере. Он сидел на низкой детской скамейке, укрывшись грибком недавно купленного зонта. Ноги его по щиколотки находились в луже, одежда тоже промокла насквозь, несмотря на буквально прижатый к шевелюре зонт, и было жутко холодно. Он пил быстро и прямо из горлышка, все надеясь, что скоро согреется и сможет словить долгожданный кайф пьяного облегчения. Но виски кончилось, а ему было все так же холодно, мокро и гадко.
Тогда Шульдих хотел пойти купить еще бутылку, но, поднявшись, неожиданно понял, что едва стоит на ногах. И если срочно не поспешить обратно, то весьма вероятно, он не сможет вообще доковылять до дома. Поэтому немец, рассекая дождевые преграды, аки потерявший управление крейсер, поперся к конспиративному домику.
С замком он справился не сразу. Слишком мелкий ключ никак не хотел попадать в скважину и все время норовил выскользнуть из рук телепата, чтобы окунуться в большую, растекшуюся прямо перед дверью лужу. Рыжий просто был уверен, что зловредный предмет не просто падает вниз, а еще и умудряется плавать в воде, как головастик. По крайней мере, выловить его из лужи было весьма затруднительно. Нажать же на кнопку звонка не позволяла невесть откуда взявшаяся гордость, которой сейчас Шульдих дорожил почему-то особенно.
Наконец его старания увенчались успехом, и он буквально ввалился в дом. Встретил его спускавшийся по лестнице Фуджимия.
- Кроуфорд очнулся, - спокойно сообщил он, как будто и не заметил вовсе, что Шульдих едва стоит, опираясь на косяк, а через так и не закрытую дверь в дом ломятся косые струи дождя.
- Очнулся? – телепат пьяно усмехнулся. – Хорошо.
И он, отцепившись от косяка, широкими зигзагами пересек коридор, явно намереваясь добраться до лестницы.
- Тебе помочь? – абсолютно будничным тоном поинтересовался Ран.
- Не надо, сам, - буркнул Шульдих и трогательно вздохнул, оглядывая предстоящий ему подъем. – Раз ступенька, два ступенька, три ступенька… Мнооого ступенек.
- Держись за перила, - посоветовал Абиссинец чуть ли не с сочувствием.
- Тсс! – рыжий неожиданно с хитрым видом приложил указательный палец к губам. – Тсс! Я сам… Сам.
И он действительно полез на лестницу с таким видом, будто покоряет Эверест.
Ран понимающе улыбнулся и закрыл входную дверь. Так что теперь крупные капли дождя недовольно барабанили по стенам и окнам дома, жалуясь, что их больше не желали впускать.
Кроуфорд весьма удивился, когда на пороге спальни возникло нечто взлохмаченное, грязное и мокрое, от которого, вдобавок ко всему, еще и нестерпимо несло свежаком. Он, конечно, ожидал Шульдиха, но явно не в таком виде.
- Как ты? – телепат, захлопнув за собой дверь, проковылял к кровати пророка. Сначала он хотел по привычке шлепнуться прямо на постель, но потом вспомнил, что на нем и нитки сухой нет, и передумал.
- Благодаря твоей медицинской помощи неплохо, - не очень дружелюбно отозвался пророк.
- Ага, - Шульдих уселся на пол прямо рядом с кроватью.- Я хорош.
- Да уж, хорош, - согласился Кроуфорд, правда, в несколько ином смысле. – И еще ты мне соврал.
- Когда? – телепат настороженно поднял голову. Факта лжи он не помнил совершенно.
- Утром. Когда сказал, что Ран спит.
- Аааа, - Шульдих всеми частичками своего дара сейчас ощущал, что пророк злится. Так сильно злится, что едва владеет собой. – Ну да, - поспешно, но ничуть не виновато кивнул головой он. – Соврал. И еще раз совру. Ты больше не будешь им пользоваться.
- Чем не буду пользоваться? – злости в голосе оракула прибавилось.
- Даром не будешь пользоваться, - уточнил рыжий. – Никогда.
- Вот как? И как ты мне это собираешься запретить? – Брэд уже едва сдерживался. Мало того, что телепат наврал с утра, пустил пулю ему в лоб в будущем, заявился домой в состоянии, далеком от человеческого, так он еще и пытался диктовать. Кроуфорд хоть и уже начал потихоньку ощущать себя калекой, не вылезающим из постели и живущим на одних медикаментах, такого все равно решительно позволить не мог. Он все еще был лидером Шварц и оставлял за собой право принимать решения самостоятельно.
- У тебя щиты ослабли, - заметил Шульдих. – Не беспокойся, я тебя не прослушиваю. Мне это на фиг не нужно. Просто ослабли и всё, - сказал он и безо всякого перехода заявил. - Холодно здесь.
Сидеть на полу в мокрой одежде, наверно, и на самом деле было не тепло.
- Представляешь, Кроуфорд, я выжрал бутылку виски, и мне все равно холодно. Просто засада какая-то.
- Сходи в душ и переоденься в сухое, - злым голосом посоветовал оракул.
- Точно, - телепат заворочался, явно намереваясь подняться на ноги. – Так и сделаю.
Удалось ему это далеко не сразу, и по ходу дела он умудрился заляпать простыни водой и собранной на улице дождевой грязью. Пророк не сказал по этому поводу ни слова. Наконец телепат совладал с непослушным телом и с покорным видом поплелся к двери. Но у самого порога вдруг остановился и, обернувшись, сказал неожиданно связно и твердо:
- Я заберусь под твои щиты и заставлю забыть тебя, что ты когда-то был оракулом. Если не остановишься сам.
Кроуфорд чуть не задохнулся от внезапно всколыхнувшегося в груди гнева.
- А силенок-то хватит? – прошипел он, уже и не пытаясь ничего скрывать.
- Да, - Шульдих не шутил. – Вполне.
И в этот момент он был как никогда страшен. Кроуфорд поймал себя на мысли, что еще совсем недавно тешил себя тем, что он по-прежнему здесь главный. А оно вот как оказывалось…
- Вон отсюда, - только и сказал пророк.
- Как прикажешь, - Шульдих попытался щелкнуть каблуками и вытянуться в струночку, но не удержался и стукнулся плечом об косяк. После чего почти виновато улыбнулся, правда, почему-то дверному косяку и удалился.
Кроуфорд кипел. Угроза телепата была нешуточная. Он и в самом деле мог провернуть такой фокус – стереть одну личность и заменить ее другой. Но самым неприятным оказалось ощущение собственной беспомощности. У пророка не осталось ровным счетом ничего, что можно было бы противопоставить Шульдиху. По сравнению с этим пуля в лоб выглядела вполне безобидным, почти детским проступком.
Нужно было поговорить с телепатом, попытаться объяснить ему, что это все равно ничего не даст. Потоки будущего уже напрочь вышли из-под контроля. Поговорить, наступив на горло собственной гордости, раз уже других средств не оставалось. Или пристрелить рыжего раньше, чем тот успеет что-то сделать. И тут Кроуфорд пораженно усмехнулся. Всё, додумался. Начал с того, что готов защитить любыми путями, а кончил желанием пристрелить объект защиты. Вот она и есть, прекрасная человеческая душа. В таком случае кого он на самом деле собирался защищать? Выходило, что себя. Свой авторитет, репутацию, влияние. Словом, все, что когда-либо составляло основу гордыни оракула Брэда Кроуфорда, позволяя чувствовать себя выше всех остальных живущих.
Неожиданно всплывшая правда лицо имела омерзительнейшее. Пророк еще долго смотрел на него, и его губы кривились в болезненной ухмылке. А потом он глубоко вздохнул и как-то враз успокоился. Исчезли и гнев, и ощущение гадливости, преследовавшие его вплоть с той самой минуты, как он очнулся. Шульдих более не пугал. В конце концов, пусть делает, что хочет. Оракул не станет мешать ему. И объяснять ничего не станет. Дай бог, рыжий и сам все поймет. А не поймет сейчас, то когда-нибудь позже… Главное, чтобы оно не легло ему на плечи тяжелым грузом. Потом.
В теплой ванне Шульдиха разморило окончательно, и он прямо в ней и заснул. А когда проснулся, вода уже остыла, а кожа на руках и ногах побелела и сморщилась. Голова шумела, но в мыслях уже наблюдался хоть какой-то порядок. По крайней мере, они не наскакивали одна на другую, а старались выстроиться в соответствии с законами логики.
Телепат выдернул пробку из отверстия ванной и включил душ. По коже пронеслась стая радостных мурашек, взбудораженных долгожданным теплом.
Итак, он угрожал Кроуфорду. Зная оракула, Шульдих мог почти со стопроцентной уверенностью сказать, что тот заявления этого ему никогда не простит, и отношения их теперь скорее всего вернутся на стадию холодной войны.
Ну и пусть. Рыжий упрямо мотнул мокрой головой. Зато пророк будет жив. А там видно будет.
Он выполз из душа, насухо вытерся большим махровым полотенцем, в которое и завернулся, вспомнив, что не взял с собой никакой сменной одежды. До спальни оракула было ближе, чем до его собственной. Шульдих невольно остановился перед закрытой дверью. Конечно, Кроуфорд его не ждет. Более того – несколько часов назад он выставил телепата из комнаты, явно дав понять, что больше никаких дел с рыжим иметь не желает. Но ладонь Шульдиха непроизвольно легла на круглую блестящую ручку, а плечо как-то само подтолкнуло покрытую лаком деревянную дверь. Телепат клялся себе, что всего лишь глянет, как себя чувствует этот осел, и сразу же удалится. Он не собирался навязываться. Ни в коем случае.
Кроуфорд, похоже, спал. Немец слегка помялся у двери, а потом все же на цыпочках подошел к кровати. Глаза оракула были закрыты, а дыхание казалось таким ровным, каким и должно быть у спящего человека. Рыжий невольно стиснул зубы, напоминая себе, что поклялся ни о чем не жалеть и все равно исполнить задуманное, если Брэдли не сумеет остановиться. И неважно, что это будет уже немного другой человек. Он-то, Шульдих, будет помнить о том, кто такой Кроуфорд.
- Не утонул в ванной? - неожиданно спросил пророк, не открывая глаз.
Черт! Он, оказывается, и не спал!
Телепату моментально обозлился. Как будто начальство застало его за чем-то до крайней степени позорным. Давясь злостью, он лихорадочно соображал, что бы такое сказать, чтобы задеть оракула в ответ.
- Хватит сопеть, - спокойно произнес Кроуфорд и, подвинувшись, освободил ровно половину кровати. – Ложись и спи. Поздно уже.
Шульдих едва не выронил из рук полотенце, в которое кутался. А потом все-таки выронил и нырнул под одеяло. Пророк не сказал ни слова. И вдруг телепат испугался, а вдруг его предыдущее заявление просто не было воспринято серьезно?
- Я не тогда пошутил, - мрачно сообщил он, все еще не решаясь прижаться к оракулу.
- Я понял.
Кроуфорд сам привлек к себе рыжего, и обняв его одной рукой, заснул.
А Шульдих еще долго лежал, не смыкая глаз, и гадал, сколько еще он не знает о своем шефе.
***
Когда Ран застал утром их в одной постели, он не удивился, а всего лишь корректно прикрыл дверь, сообщив, что минуту назад звонил Наги. Почему Наоэ позвонил не на мобильник кому-нибудь из бывших коллег, а прямиком на стационарный телефон конспиративного дома, и Кроуфорд и Шульдих поняли без слов – телекинетик таким образом давал понять, что прекрасно знает, где они скрываются. И раз за ними никто еще не пришел, то это значит, что ему вполне можно доверять.
Телепат и оракул выползли из постели и, одевшись, спустились вниз, где их уже ждал встревоженный Абиссинец.
- Он нашел Йоджи? – с надеждой спросил он, переводя взгляд с одного шварца на другого.
- Думаю, что да, - отозвался пророк. – Но в любом случае, сейчас узнаем.
Выглядел он ни в пример лучше, чем после двух предыдущих приступов, хотя на ногах все равно стоял нетвердо. Но на то рядом неотступно вился телепат – чтобы в критическом случае подстраховать начальство.
Кроуфорд позвонил Наги с кухни, и положил телефон на стол, включив громкую связь.
- Рад тебя слышать, - раздалось на том конце провода.
- Аналогично, - пророк слегка улыбнулся. – Рад, что ты по-прежнему с нами.
- Я не с вами, - уточнил Наое. – Я просто пытаюсь лоббировать ваши интересы.
- Ну, невелика разница, - хмыкнул пророк. – Та тюрьма, о которой я говорил, ваша?
- Да.
- Когда ты об этом узнал?
- Как только открыл пакет.
- Ясно, - Кроуфорд выглядел расслабленным, но голос его звучал напряженно. – Нужно было время подумать, да?
Наги промолчал, а потом все-таки ответил, правда, совсем на другой вопрос.
- Я не знал, что Кудо у нас. Шульдих не уточнил обстоятельства его исчезновения.
- Мы были вынуждены страховаться.
- Я понял.
И снова молчание. Рану порою оно казалось бесконечным.
- Как вы там? – наконец снова спросил Наоэ.
- В принципе неплохо. Долго еще Такатори собирается травить нас полицией?
- Не знаю. Мы это с ним не обсуждали.
- И?
- И я планирую с ним поговорить.
- Наги, мне нужна личная встреча с Мамору.
Наоэ снова изобразил временную потерю дара речи.
- Ладно. Об этом я тоже с ним поговорю. Только, Кроуфорд, не жди от меня многого.
- Знаю, - оракул понимающе кивнул, как будто Наги мог видеть его и оценить всю смиренность этого жеста. – Ты на стороне Такатори.
- Хорошо, что ты это понимаешь. Ладно, до связи.
И Наоэ, не выслушав даже ответного прощания, отключился.
- Ну, вот, - задумчиво произнес пророк. – Теперь осталось только дождаться звонка Мамору.
И тут Фуджимия не выдержал.
- Я сам позвоню ему! – заявил он, сжимая кулаки.
- Не вздумай! – жестко оборвал его Кроуфорд.
- Я знаю его как облупленного, - с мрачной решимостью возразил Ран. – Ему придется меня выслушать.
- Послушай, - пророк говорил спокойно, но каждым словом будто гвоздь вколачивал. – Если ты хочешь увидеть Балинеза живым и здоровым, то просто не делай ничего.
- Чем Наги лучше Мамору? – с вызовом бросил Абиссинец.
- Он не Такатори.
Против этого довода у Рана возражений не было. Но гаденькое чувство все росло и ширилось в его душе.
- Я не верю, что прошлое ничего не значит, - наконец сказал он, убеждая уже не оракула с телепатом, а скорее самого себя.
- Я тоже не верю, - неожиданно положил руку ему на плечо Шульдих. – Но поживем – увидим.
- Ран, - уже намного мягче сказал Крофорд, - не садись за этот стол. Ты не игрок. Я вытащу Кудо не позднее завтрашнего вечера. А после этого можете уже решать все ваши личные вопросы.
Мамору позвонил этим же вечером. На этот раз Кроуфорд разговаривал с ним один на один при закрытых дверях. Весь диалог занял от силы полминуты. После чего оракул вышел из комнаты, чуть не прибив дверью усиленно подслушивающих Шульдиха и Абиссинца, и сообщил, что им назначена встреча на завтра в здании Такатори-индастрис.
- Почему так нескоро? – удивился Фуджимия.
- Видимо, ваш мелкий стремится показать, насколько он значимая шишка, - пояснил вместо оракула немец.
- Он больше не наш, - тихо произнес Абиссинец. – И не мелкий.
- Ран, ты поедешь? – серьезно спросил Кроуфорд. – Имей в виду, этот разговор может оказаться очень неприятным.
- Я поеду.
- В таком случае постарайся ничего не говорить. И помни, что важен только конечный результат. Такатори, как бы он не пыжился казаться хладнокровным ублюдком, еще не оброс достаточной броней. Так что любое неосторожное слово – и все может пойти коту под хвост.
- Я понимаю, - кивнул Абиссинец. Да он и сам не смог бы сказать Мамору ни слова. Не о чем ему было говорить с тем, кто умел за такой искренней улыбкой прятать настолько черную душу. И тот еще рассуждал о тварях тьмы… Воспоминание больно полоснуло по сознанию, вызвав глухой приступ ярости. Но Ран тут же спохватился и затушил уже начавший разгораться огонь. Пусть Такатори отдаст ему Йоджи, и они просто-напросто разойдутся. Главное сейчас – это вернуть Кудо. Оракул абсолютно прав.
На следующий день, ровно в шесть часов вечера довольно старенький Форд Фокус припарковался возле здания Такатори-индастрис. Охрана пропустила прибывшую троицу через контрольные пункты беспрепятственно, так как указания на этот счет были выданы однозначные. У явно опасных гостей не стали даже конфисковывать оружие. Такатори знал, что вооруженного конфликта не будет в любом случае, так как с его стороны гарантом выступал Наги.
И вот Фуджимия, на этот раз в сопровождении двух паранормов, снова очутился в том же самом кабинете с огромным окном во всю стену. Разве только сейчас уже стемнело, и потому вечерний город сиял разноцветными неоновыми огнями. Мамору встал с кресла и вежливо поздоровался. Наоэ черной тенью маячил у него за спиной.
На приветствие хозяина кабинета ответил только Кроуфорд. Шульдих лишь нагло оскалился, а Ран отвернулся. Смотреть на молодого человека, бывшего когда-то Оми Цукиено, у него не было сил.
- Итак, Кроуфорд-сан, вы настаивали на встрече, - Мамору обращался исключительно к лидеру группы, сознательно игнорируя и телепата и, тем более, Абиссинца. – Присаживайтесь.
Кроуфорд опустился на любезно придвинутый с помощью телекинеза стул.
- Спасибо, - ничуть не менее вежливо произнес он. – Перейдем сразу к делу, Такатори-сан, или начнем, согласно японского делового этикета, о птичках да о цветении сакуры?
- Как вам будет угодно.
- Тогда нам бы хотелось поскорее увидеть Йоджи Кудо. С ним же, надеюсь, все в порядке?
- Разумеется. Ведь он все-таки бывший наш сотрудник.
Ран, поклявшийся себе быть спокойным, чуть не подавился этой фразой. Так вот, Оми-Мамору-твою-мать, как это теперь называется? Не дружба, упаси бог от таких слов. Сотрудничество.
- Но прежде, Кроуфорд-сан, - продолжал достойный отпрыск семейства Такатори, - мне бы хотелось выяснить с вами несколько важных вопросов.
- Я весь во внимании, - заверил его оракул самым фальшивым тоном в мире.
- Дело в том, что не так давно вы и ваша группа попытались перейти мне дорогу. Асакито Мори – это очень удобный для Такатори-индастрис мэр.
- Несомненно, - по-змеиному улыбнулся пророк. А раньше-то Фуджимия думал, что так умеет кривиться только Шульдих. – Учитывая, как активно ваша компания занимается строительством. А тут такой мощный противник…
- Надеюсь, вы понимаете, что виновными в убийстве Хидеки Хотару останутся именно Шварц? – сейчас Мамору донельзя походил на своего отца и чокнутых братцев. - Видите ли, это расплата за вашу… неосмотрительность. Так как я все-таки полагаю, что в истории вы оказались неосознанно, не совсем представляя себе, с чем имеете дело.
- Не представляя, - пророк спокойно улыбнулся. – И в самом деле не представляя. Но тем не менее, Такатори-сан, я категорически не согласен, чтобы это убийство вешали на Шварц.
- А в чем собственно дело? – Мамору по неизвестно когда появившейся у него привычке снова сцепил пальцы. – У вашей группы и так длинный послужной список. Почему бы туда просто не добавить еще один пункт?
- Видите ли, - не сдавал позиции оракул, - послужной список – дело одно. А свежее преступление, да еще и с доказательствами – совсем другое. Тем более, как мне известно, Хидеки Хотару представлял интересы определенного клана, который, может быть, и уступает Такатори по масштабу, но не намного. Во-первых, мне бы не хотелось оказаться втянутым в ваши междоусобицы. Ну, а во-вторых, вам и самим невыгодно, чтобы Шварц постоянно мелькали в Японии, работая на разных нанимателей, и тем самым периодически встревая в ваши планы.
- Вы хотите покинуть страну? – тут же насторожился Мамору.
- Скажем так – мы бы не хотели тут задерживаться. Но, как вы сами понимаете, будучи в розыске, рассчитывать на свободное перемещение уже не приходится.
- Вы можете мне дать гарантию, что покинете Японию? – юный Такатори не мог не клюнуть на такую приманку. Его заинтересованность была настолько очевидна, что Ран, воспринимавший весь диалог с особой болезненностью, заметил это и удивился. В честь чего Мамору так стремится отделаться от Шварц?
«Я тебе потом объясню, - мысленно пообещал Абиссинцу Шульдих. – И вообще ваш мелкий очень оригинально мыслит».
«Он не наш. Кажется, я это уже говорил», - с ожесточением подумал Ран.
- Подпишем соглашение? – холодно осведомился Кроуфорд.
- Нет, не надо, - Такатори откинулся на спинку своего огромного черного кресла и задумчиво потер подбородок. – Хорошо. Мы найдем других виновных. Но только после выборов. До этого момента подозреваемыми по-прежнему останутся Шварц.
- Как вам будет угодно, - оракул хищно оскалился. – Теперь перейдем к следующему пункту наших переговоров. Балинез.
Фуджимия надеялся, что при упоминании кодового прозвища Кудо Мамору хотя бы вздрогнет. Ну, или что-нибудь изменится в его лице. Однако ничего подобного. Лишь снисходительный кивок, как бы дающий понять, что он согласен побеседовать и на эту тему. Что там Кроуфорд говорил о недостаточно твердой броне? Мамору она была и не нужна вовсе. Действительно, зачем куску астероида броня? Оми с его милым личиком и щенячьими глазками оказался настоящим звездным мальчиком, упавшим с холодного неба. Таким же расчетливым и равнодушным.
- Если было бы возможно, я бы предпочел не отдавать Йоджи Кудо вам, - сказал Мамору и с вызовом посмотрел пророку в глаза.
- На то есть объективные причины? – усмехнулся лидер Шварц.
- Вполне.
- Я с радостью их выслушаю.
- А почему, собственно говоря, я должен вам их объяснять, Кроуфорд-сан? – Такатори злобно сверкнул глазами.
- На данный момент Кудо Йоджи числится в составе моей команды, - совершенно будничным тоном произнес пророк. С таким выражением лица секретарши утром докладывают о пришедшей почте. – Мы подписали контракт.
- Ну и что из этого? Вы же сами понимаете истинную стоимость таких бумажек.
Кроуфорд хотел было открыть рот, чтобы выдать какую-то, возможно, заранее заготовленную реплику, как вдруг его опередил Фуджимия. Совсем не желая того, он, вцепившись в Мамору тяжелым, практически ненавидящим взглядом, глухо сказал:
- Мне объясни.
«Дурак, - мысленно прокомментировал Шульдих. – Теперь для Брэдли все стало сложнее».
Такатори взгляд Абиссинца выдержал, и даже более того – посмотрел в ответ на бывшего товарища по команде не менее яростно и твердо.
- А что, собственно говоря, я должен объяснять? Тебе и Кудо дали возможность начать жизнь заново. Я сделал практически невозможное, чтобы уничтожить любое упоминание о вас. Чтобы никто и никогда не смог ни угрозами, ни шантажом, ни чем-либо другим заставить вас вернуться. Я стер с вас кровь, дал каждому по ключу от подвала, в котором мы дружно сидели, и указал на выход. И что вы сделали в ответ? Решили поработать на Шварц? Мирная жизнь наскучила и снова захотелось убивать? Вы могли бы сказать мне об этом пораньше. И я бы оставил все, как оно и было…
- Пафосный идиотизм, - прорычал Фуджимия.
- Еще скажи, что вы меня ни о чем не просили, - Мамору весь будто вжался в спинку кресла, а костяшки его пальцев, с силой впившиеся в подлокотники, стали почти белые. – Я и так это знаю. В таком случае оставляю за собой право удерживать Кудо и далее. Я называю такие меры способом обеспечения безопасности от самого себя.
«Стоять!» – завопил в голове Фуджимии Шульдих, чувствуя, что еще секунда, и Абиссинец прыгнет прямо на Такатори.
- Таким образом, - изысканейшим образом улыбнулся Кроуфорд, - Вы решили законсервировать Балинеза, дабы предохранить его от всех бед земных?
- Да нет, что вы, - Мамору с честью выдержал удар. – Всего лишь от одной конкретной беды. По имени Шварц. К тому же, - он снова специально выдержал паузу, - у меня нет уверенности, что Йоджи решился на сотрудничество с вами, будучи в здравом уме и трезвой памяти. В отличие от Абиссинца.
И он метнул мстительный взгляд в сторону Рана.
И тут Фуджимия не выдержал и все-таки прыгнул вперед. Раньше, чем Шульдих успел даже отследить это желание. Но в самый последний момент, когда блестящее лезвие катаны уже почти прикоснулось к горлу последнего из Такатори, невидимая, но очень мощная сила отшвырнула нападающего назад и впечатала в покрытый паркетом пол.
- Кроуфорд, успокой его, - металлическим голосом предупредил Наги. - Или я сверну ему шею.
- Спокойно, - спешно вмешался в конфликт Шульдих. – Отпусти его, мелкий. Все уже и так под контролем.
- Да ну? – Нооэ не особо в это верил и продолжал слегка вдавливать Рана в пол.
Мамору на автомате потер шею. На какую-то секунду ему показалось, что клинок Абсиссинца и вправду задел его. А потом, устыдившись собственного малодушия, срочно одернул руку и перевел взгляд на распростертого на полу Рана.
- Прекрасно, - выдавил из себя он. – За друга в огонь и воду. Как и раньше. Только вот где ты был весь последний год, пока Балинез потихоньку спивался, не выползая из своей квартиры?
- А где был ты? – прохрипел в ответ Фуджимия. – Спаситель хренов. Наблюдал, стоя рядом?
- Ты и рядом не стоял, - мрачно парировал Мамору. – Наги, хватит, отпусти его. На этом я считаю наш диалог, Кроуфорд-сан, законченным. Нам более обсуждать нечего. И еще, думаю, предыдущее соглашение в силу проявленного нежелания сотрудничать стоит считать недействительным.
«Допрыгался?» - как-то невесело сказал в голове Рана Шульдих. – «Тебя же просили молчать». И в эту же секунду давящая сила исчезла, и рыжий протянул руку, чтобы помочь Фуджимии подняться.
- Почему же, Такатори-сан, - невозмутимо развел руками пророк, как будто ничего и не произошло вовсе. По крайней мере, выходящего за рамки его планов. – Вот мне, например, кажется, что мы только сейчас и начали беседовать по-настоящему.
- Мне попросить Наги выставить вас за дверь силой? – с угрожающими нотками в голосе поинтересовался Мамору.
- Не советую, - покачал головой оракул. – Мне хорошо известны достоинства Наоэ, но кто из нас победит в открытом столкновении – вопрос все-таки спорный. Поэтому давайте поговорим откровенно. Мне нужен Балинез. Предлагаю вам продать его.
Ран, к тому времени уже поднявшийся на ноги, заметно вздрогнул. Его снова захлестнул гнев.
«А ну спокойно, - уже не в шутку предупредил Шульдих. – Иначе я тебя вырублю, и окончание комедии узнаешь уже в машине. Это наш последний шанс, Абиссинец».
- Вы в своем уме? – чопорно ответил Мамору, но вопросительный взгляд выдал его с головой.
- Вполне, - Кроуфорд даже не усмехнулся, ибо прекрасно понимал, что один неверный жест, сделанный сейчас, порушит все, что еще можно спасти. – Насколько мне известно, Такатори-индастрис открывает линию по производству нового дорогостоящего медицинского оборудования.
- Допустим, - Мамору весь напрягся и замер.
- Так вот, с прискорбием могу сообщить, что ваши разработки были самым незаконным способом позаимствованы. И даже более того – некие лица уже реализовали ваши начинания и планируют со дня на день анонсировать их как свою продукцию. В целом, если этому дать случиться, как вы понимаете, все миллионы долларов, которые Такатори-индастрис потратила на этот проект, окажутся потерянными.
Нет, Мамору не побледнел, а всего лишь быстро скользнул вопросительным взглядом по лицу переместившегося поближе к нему Наги.
- И, - наконец произнес он, понимая, что этим перечеркнет все, сказанное раньше. – Вы согласны поделиться этой информацией со мной в обмен на Кудо Йоджи?
- Именно.
Ран стоял с опущенной головой, чтобы Мамору не видел злой усмешки, исказившего его лицо. Даже ненавидеть юного Такатори получалось плохо. Сейчас Фуджимия его презирал.
- Хорошо, - Мамору позорно проиграл эту битву и выкинул белый флаг, похоронив заодно и те жалкие остатки Оми Цукиено, которые, может быть, еще в нем и оставались. – Через двадцать минут Балинез будет передан вам. Но мне нужна подробная информация.
- Как только мы выйдем из здания Такатори-индастрис и сядем в свою машину. В полном составе, - Кроуфорд все-таки сумел выиграть эту партию. Хотя из-за вмешательства Абиссинца сумма выигрыша оказалась вдвое меньше. Но ставить это в укор Рану было нелепо. Неужели кто-то и в самом деле верил, что он сумеет остаться беспристрастным? Оракул решил опустить этот момент. Конечно, теперь юный Такатори затаит на Шварц злобу куда большую, чем раньше. Но чем кончится эта битва, было уже известно. Нужно потом отдельно связаться с Наги и попросить присмотреть за Шульдихом…
Балинеза привели через восемнадцать с половиной минут. С завязанными глазами и в наручниках. Мамору повелительно махнул рукой, приказывая конвою оставить пленного в кабинете и испариться, что они и сделали с поспешностью. Все в этом огромном муравейнике происходило по воле Такатори.
Ран сам расстегнул наручники и снял с глаз Йоджи повязку. Кудо, к тому времени, видимо, настроившись как минимум на пулю между лопаток, долго не мог поверить своим глазам и удивленно таращился на всех участников действия одновременно.
- Ая, - только и сказал он, но получив в ответ искореженную горечью усмешку, заткнулся и беспомощно, словно ища поддержки, перевел взгляд на поднимающегося с кресла пророка. Но тот всего лишь раздраженно нахмурился, мол, потом все обсудим. Шульдих нагло лыбился и пялился на Наги. Возможно, мысленно вспоминал с телекинетиком старые добрые деньки.
- Мамору! – наконец Йоджи схватился за один-единственный взгляд, который был обращен прямо к нему. – Что здесь происходит?
Но тот резко крутанул кресло, решив, видимо, что любоваться ночным городом сквозь стекло окна на данный момент представляется намного интереснее.
- Ладно, Такатори-сан, - сказал Кроуфорд, насмешливо глядя на спинку развернутого кресла. – Ждите интересующую вас информацию в течение ближайших десяти минут. Если с нашей машиной ничего не произойдет, конечно. Всего доброго, Наги.
И с этими словами он прошествовал к двери, сопровождаемый верной рыжей тенью.
Ран тихонько подтолкнул Йоджи к выходу.
- Что здесь происходит? – еще раз спросил Балинез одними лишь губами.
- Потом.
***
Из окна Мамору была прекрасна видна прильнувшая к Такатори-индастрис парковка. Поэтому владелец многомиллионного состояния имел возможность наблюдать, как его посетители покидают не слишком-то дружелюбный кров.
- Наги, - тихо спросил он, не отрывая взгляда от садящихся в машину Шварц. - Я, правда, выглядел последней сукой?
- Да.
- Мог бы и соврать…
Мамору прижался лбом к холодному стеклу. Ему все еще казалось, что катана Абиссинца касается его шеи, и одно неверное движение – и она вопьется в горло. Он всегда знал, каким страшным может быть Ая. Всегда знал, но никогда не думал, что будет бояться его сам.
- Наги, - снова сказал он, все еще не отлипая от стекла. – Я ненавижу вашего оракула, - и еще спустя секунду добавил. - Ты же разрешишь мне?
Наоэ ответил не сразу, и несмотря на то, что голос его был едва слышен, ответ прозвучал твердо.
- Нет.
- Ясно, - Такатори проводил взглядом отъезжающий Форд Фокус. – Знаешь, а я на всякий случай все-таки распорядился закрепить на дне машины взрывчатку.
- Пульт у тебя? – не моргнув и глазом, спросил Наоэ.
- На, - Мамору наконец-то оторвался от окна и лихорадочным движением всунул в руки телохранителя маленький пластиковый предмет. – Убери от греха подальше. А то ведь не выдержу…
Наги быстро спрятал пульт в карман пиджака.
В этот минуту компьютер Такатори слабо пискнул, сообщая о том, что пришла электронная почта.
***
Балинез нервно курил прямо в машине, приоткрыв окно.
- Черт побери! – наконец выругался он. – Ведь это же Оми! Ничего бы он не сделал!
Никто ему ничего не ответил, но в молчании этом явственно слышалось опровержение его слов.
- Это же Оми, - снова прошептал Кудо, ища хоть какой-то поддержки.
Ран едва слышно вздохнул и взял ладонь Йоджи в свои руки. Кудо вздрогнул от этого жеста, а потом вдруг стремительно уткнулся напарнику носом в грудь.
Шульдих деликатно хмыкнул, но комментировать ничего не стал, на что Кроуфорд одобрительно кивнул и тут же начал разговор на другую тему.
- Ты, оказывается, даже умеешь водить, - с легкой усмешкой сказал он.
- У меня в машине три психически ненормальных человека, - в тон ему ответил рыжий. – Мне приходится быть осторожным, чтобы еще больше не повредить ценному грузу. – Ты уже закончил отправлять Такатори почту?
- Да, - Кроуфорд захлопнул крышку нэтбука и, запаковав его в сумку, передал Рану на заднее сидение.
- И когда ты успел перерыть такую гору информации, чтобы найти лакомый кусочек для Такатори? – Шульдих намеренно задавал вопросы небрежным тоном, всячески пытаясь разограть ауру трагичности, по вине которой в машине становилось все труднее и труднее дышать.
- Не успел, - поддержал его пророк. – Я просто это видел.
- Как Такатори- индастрис пойдет по миру? Забавное зрелище. Я даже жалею, что теперь оно не сбудется.
- Нет. Я видел, как люди Мамору взорвут завод и лаборатории конкурентов. Через пару недель Такатори и сам бы узнал о перехвате данных и готовящейся акции.
- Выходит, наш чудо-мальчик купил то, что ему и так принадлежало? – Шульдих широко улыбнулся, сочтя этот финт ужас каким забавным.
- И продал то, что ему не принадлежало.
- Эй, Балинез! – неожиданно громко крикнул рыжий. Так, что Кудо подпрыгнул и выпрямился, будто проглотил сосновый кол. Со всеми сучками. – Хочешь сегодня напиться?
Кроуфорд метнул озабоченно-предостерегающий взгляд на телепата.
- А что? – небрежно передернул плечами Шульдих. – Один раз не повредит. Я ему только на сегодня блок сниму.
- Человеческое сознание – не шутка, - неуверенно пробормотал пророк.
- А я-то будто не знаю…
- Как сами решите.
Дальнейшая часть поездки прошла в относительном молчании. Рыжий периодически пытался всколыхнуть мрачно-зеленое болото тоски, непрерывно расползающееся по салону автомобиля, но болото говорило свое коронное «чпок», и брошенный камень инициативы исчезал в нем безвозвратно. Кроуфорд практически засыпал. Это он среди врагов держался все тем же неумолимым и безжалостным лидером. А в своей команде доказывать собственную значимость уже как-то не хотелось.
- И что будем делать дальше? – спросил у пророка Ран.
- Давай оставим это да завтра, - не приказал, а почти попросил оракул. Таким тоном говорят обычно жутко уставшие люди, чей предел мечтаний ограничивается чашкой кофе и постелью. Шульдих встревожено взглянул на сидевшего рядом пророка, но промолчал.
- Хорошо, - Абиссинец вроде даже и не собирался настаивать. Словно спросил это порядка ради, и собственная судьба его мало интересовала, но телепат прекрасно видел, что это не так. И что оба вайса совершенно сбиты с толку и почти напуганы неожиданно перевернувшимся с ног на голову миром, показавшимся им с самой неприглядной стороны. И надо же, эти дети раньше забавлялись мыслью, что они все знают о тьме. Охотники хреновы.
Вообще-то возвращаться в конспиративный дом после такого, достаточно откровенного конфликта с Такатори, наверно, не стоило. Но Кроуфорд рассудил иначе. Будущее пока, слава богу, молчало, но почему-то оракул очень сильно сомневался, что Оми, не осмелившийся принять более-менее решительных действий до этого момента, сделает что-то сейчас. По крайней мере, не этой ночью.
Поэтому они спокойно припарковались возле своего дома. Шульдих бросил ключи Рану и практически выволок пророка с переднего сидения. Оракул никогда раньше не бывал таким слабым. И рыжий вдруг понял, что все, о чем он в запале болтал позапрошлым вечером, был всего лишь неумный бред. Потому что поменять личность Кроуфорда он, наверно, сможет, а вот спасти его – нет.
«Неважно, - стиснул зубы телепат. В любом случае он будет рядом каждую секунду. Что бы там не случилось.
Покинув машину, оракул как будто взбодрился и даже зашел на кухню, чтобы сварить и традиционный вечерний кофе. Правда, закипания воды он так и не дождался, махнул на это рукой и отправился спать, пожелав белым охотникам спокойной ночи. Или, если они того захотят, ночи веселой. Словом, на их собственный вкус.
Шульдих поднялся в спальню вместе с оракулом и, закрыв за собой дверь, скрестив руки, пристально наблюдал за тем, как Кроуфорд раздевается. Как будто пытался запомнить каждое его движение.
- Дырку во мне протрешь, - устало вздохнул оракул, снимая брюки и аккуратно вешая их спинку стула. – Я, конечно, не телепат, но от тебя за версту разит обреченностью.
- Тебе показалось, Брэдли.
- Вот как? – пророк сел на кровать и устало потер переносицу двумя пальцами. – Что же, тогда я этому рад.
- Устал? – рыжий в мгновение ока оказался рядом с Кроуфордом, и повелительным жестом опрокинул его на постель.
- Смотря для чего, - двояко ответил оракул.
- Сейчас увидишь, - многозначительно пообещал Шульдих.
И он, в мгновение ока разоблачившись, оказался верхом на пророке. Кроуфорд лежал неподвижно, будто сомневался, хватит ли у него сегодня сил для таких игр. Тогда рыжий решил сделать выбор сам. Он пробежался цепочкой коротких поцелуев по груди и мышцам пресса оракула и сосредоточился сразу на основном.
- Шульдих, - только и выдохнул Кроуфорд, когда горячий рот телепата объял головку уже успевшего затвердеть члена. Раньше оракул был почти уверен, что секс, если твой партнер не бревно и не пуританин, стесняющийся сделать чуть большее, чем банально впустить в себя, примерно всегда одинаков. Наслаждение оставалось всего лишь наслаждением, острым и скоротечным. Но с собственным телепатом все оказалось иначе. Каждое ощущение ошеломляло своей новизной и неизведанностью. Разумеется, Кроуфорду уже бесчисленное количество раз делали минет. Но никогда еще ему не приходилось беспомощно стонать, комкая ладонями простыни и последним усилием воли сдерживая желание вцепиться в рыжую шевелюру. А в какой-то момент Кроуфорда осенило. Он уже видел эту картинку. Видел и сомневался, позволить ли этому произойти.
***
Абиссинец и Балинез остались в гостиной. Настроения пить ни у того, ни у другого не было, но мысль разбрестись по своим комнатам и замкнуться каждый в своем одиночестве страшила. Поэтому Ран решил воспользоваться предложением устроить попойку как формальным предлогом. Он степенно наполнил бокалы и протянул один из них Йоджи. Тот с сомнением повертел его в руках, без интереса наблюдая, как тягучая темно-янтарная жидкость оседает на стенках, а потом залпом выпил и вернул пустую емкость Абиссинцу. Шульдих не соврал – после спиртного Балинеза не вывернуло наизнанку, и даже отвращения ко вкусу напитка он не почувствовал. Правда, удовольствия тоже не было никакого. Вообще ничего – как будто это и не супердорогой коньяк из личного бара Кроуфорда, а так, вода из-под крана. Фуджимия тоже выпил и снова наполнил бокалы.
- Значит напиться, - невесело усмехнулся Кудо. – Только, знаешь, Ая, ведь легче-то не станет.
- Знаю, - отозвался Ран.
- Всё-то ты знаешь, хотя и не пробовал ни разу.
- Пробовал.
- Это когда? – Йоджи посмотрел на напарника с нескрываемым интересом.
Но Фуджимия не ответил. И не было никакой возможности проникнуть в эти странные личные тайны Абиссинца. Балинез вздохнул – он смотрел на Рана и снова видел перед собой стену. И казалось, ничем ее уже не прошибешь. Ни время, ни потрясения не прорастут на этой крепости ни единой трещинкой, лишь станет она толще и выше.
Фуджимия еще немного помолчал, а потом отставил уже опустошенный свой бокал в сторону и занялся камином. Кудо тоже допил коньяк, выключил свет и опустился на пол рядом с разжигающим огонь Абиссинцем. А когда первые язычки пламени заплясали в черной угольной пасти, на душе стало как-то неожиданно теплее.
Йоджи, прищурив глаза, смотрел на то, как огненные отблески скачут по сосредоточенному лицу Рана, превращая выхваченные из тьмы пряди волос в кроваво-красные. Потом спохватился и отвел взгляд. Нельзя так долго любоваться чем-то настолько красивым, иначе непременно станешь рабом его.
- И что теперь будем делать дальше? – глупо спросил он, лишь для того, чтобы хоть немножко разрушить что-то неловкое, родившееся в этот момент.
- Это завтра скажет пророк, - Ран все так же неотрывно смотрел на огонь.
- Точно, я совсем забыл, что теперь у нас он главный.
- Думаю, мы скоро разойдемся, - нисколько не обидевшись, заметил Фуджимия.
- Это почему?
- Больше нет причин оставаться вместе. Кроуфорд болен. Ему нужен покой, а не оперативной деятельностью заниматься. Шульдих… Я думаю, Шульдих останется с ним. И вообще какая-то глупая история из всего этого получилась.
- Ну почему же глупая, - стиснул зубы Йоджи, вспомнив профиль безучастно смотрящего в окно Мамору. – По крайней мере, стало ясно, кто есть кто… Любая история, из которой можно сделать выводы, не такая уж и бесполезная.
- Что-то меня не очень радуют такие выводы, - покачал головой Ран.
- Это должен был я сказать, - Кудо усмехнулся и, вскочив на ноги, наугад достал из бара другую бутылку спиртного. Первая же, наполовину опорожненная, стояла где-то в другом конце гостиной. Но в полумраке искать ее не хотелось, точно так же, как и бокалы.
Балинез откупорил бутылку и вернулся к камину, и только там увидел, что на этот раз они будут пить виски. Он отхлебнул прямо из горлышка и протянул бутыль Фуджимии. Тот последовал его примеру, но с непривычки пить таким образом поперхнулся, и прозрачная струйка напитка пробежала по его подбородку. Ран досадливо поморщился, вытер лицо рукавом и вернул бутылку Балинезу.
Йоджи невольно улыбнулся.
Возле камина было уютно и тепло. Но какое-то неприятное чувство грызло Кудо изнутри, не давая спокойно расслабиться, разлечься на ковре и удовлетворенно сказать: «Чуваки, жизнь удалось». И дело было не в Оми. А, в сущности, что такое непоправимое произошло? Ну, оказались они с Такатори по разные стороны баррикад, и что? Йоджи, по крайней мере, больше на эти баррикады лезть не собирался. Хрен с ним со всем, пусть другие воюют за прекрасные идеалы. Абиссинец, судя по всему, придерживался той же самой точки зрения. Да он, на самом деле, понял все это еще раньше Балинеза. Когда сказал, что его больше ночная работа вместе с сопряженными с нею маразмами не интересует. Это Кудо снова затащил Рана на это минное поле…
Мамору же по-прежнему размахивает флагами. Правда, не понять уже, с какой стороны. Хотя, бог с ним, пусть размахивает. Паршиво, конечно, что мелкий отрекся от всего, что было раньше, и предал тех, кто когда-то считался его друзьями. Но опять же и это не смертельно. Вряд ли жизнь еще раз столкнет их лбами.
Так что же это за неприятный осадок, как будто упущено что-то важное, то, ради чего Йоджи с радостью втянулся во всю эту кашу? Он беспомощно взглянул на Абиссинца и в ту же секунду замер. Конечно. Завтра, когда пророк пожмет им руки и, благословив, отпустит на все четыре стороны, Ая вернется в свой цветочный магазин, а Йоджи – в запущенную, пропахшую перегаром квартиру, наполненную призраками. И всё закончится.
- Слушай, Фуджимия, может, я временно поселюсь в Конеко?
Ран даже вздрогнул.
- Зачем?
- Ну, твоя сестренка скоро учиться пойдет, тебе не помешает лишняя пара рук… Наверное.
Голос Кудо звучал нарочито весело, но на самом деле его трясло от напряжения. Однако не попробовать он просто не мог. Никогда бы потом себе не простил.
- Мы неплохо справляемся вдвоем, - отрезал Абиссинец.
Ну, вот, Балинез… А на что ты, собственно говоря рассчитывал?
Но Йоджи упорно продолжал.
- Моей квартире нужен ремонт. Понимаешь, пол поменять, окна новые поставить. Жить рядом с бригадой рабочих – такая тоска. Я недолго у тебя пробуду.
Фуджимия на него не смотрел. Конечно, а как же иначе – ведь пляшущие язычки огня намного интереснее, чем пляшущий на задних лапках, почти расстилающийся Балинез.
- Я не знаю, как Кроуфорд намерен поступить. Но, если вдруг возникнет такая необходимость, думаю, ты будешь в состоянии временно поселиться в отеле.
- Ну да, конечно, - Йоджи сделал большой глоток из бутылки и на некоторое время замолчал. – Блин, Ая, а если я сделаю предложение твоей сестре, ты пустишь меня в Конеко?
Вот это уже Ран не мог проигнорировать, равнодушно пялясь в огонь. Он повернул голову и очень недобрым взглядом окинул напарника.
- Что мне сделать, - не унимался Кудо, - чтобы попасть в этот чертов дом? Может, взять кого-то в заложники? Или просто – сдохнуть? Тогда, может быть, туда хотя бы мой прах в горшочке попадет? Или даже прах не впустишь?
- Ты напился, - сухо ответил Фуджимия.
Йоджи взглянул на бутылку и с удивлением обнаружил, что она и вправду опорожнена более чем наполовину. И это учитывая, что Абиссинец к ней почти не прикасался.
- И хрен с ним, - пробормотал Балинез. – Не напился бы, молчал бы в тряпочку. А толку? Результат все равно один. Каждый своей дорогой.
Ран молча отобрал у него бутылку и, не отрывая губ от горлышка, выпил все, что там к тому времени оставалось. А потом бухнулся на ковер, и Йоджи грешным делом подумал, что Абиссинец с непривычки к таким нагрузкам отключился, как вдруг тот подал голос, и звучал, он надо отметить, по-прежнему твердо.
- И зачем тебе это?
- Не хочу жить один. Нет, не так. Не могу жить один.
- Ты можешь в любой момент обзавестись семьей.
- У меня уже была семья, - мрачно пробормотал Балинез. – А потом один уехал куда-то в западные страны, второй – предал, а третий – и на порог не пускает. Какой смысл заводить семьи?
- Какой смысл возвращаться в Конеко? – точно таким же тоном ответил Ран. – Ведь не ради же цветочного магазина. И сестра моя, думаю, тоже не в твоем вкусе. Даже когда подрастет. Я боюсь, что даже если ты и вернешься туда, то все равно ничего не изменится.
- Подожди! – Йоджи резко обернулся и уставился на Фуджимию. – Так ты не против?
- Против, - Абиссинец закрыл глаза. – Я против того, в чем не вижу смысла.
- Ты, похоже, в мое отсутствие переобщался с Шульдихом, - проворчал Йоджи, внезапно испытав желание пристроиться тут же на ковре, рядом с Раном. – Тебя теперь, как и его, фиг поймешь.
- Заметь, я твоих причин не понимаю тоже, - едва слышно выдохнул Фуджимия.
Кудо поддался искушению и все-таки подполз к Абиссинцу, максимально комфортно пристраиваясь возле него. Красные отблески огня здесь уже не выхватывали лицо Рана из тьмы. Но Балинез все равно отчетливо видел его, фарфорово-бледное, как будто выточенное великим умельцем. Видно, Творца сильно озарило, когда Он лепил Фуджимию. А потом одумался, и решил, что такое прекрасное создание – это как-то уж слишком. И потому не доложил чего-то мальчику в сердце. Для равновесия. Йоджи поймал себя на мысли, что опять начинает злиться. И с чего бы это?
- Хочешь знать мои причины? – ожесточенно сказал он. Но Ран не откликнулся. Даже головой не кивнул. Возможно, уже просто спал. – Я бы и сам хотел знать, какого черта Конеко стало так много значить...
Всего три года жизни умудрились перечеркнуть все прошлое и обесцветить будущее. Вернуться превратилось в навязчивую идею. В манию, которая не отступала ни на минуту. Она проснулась не сразу, и тем более не сразу Балинез ее осознал. Думал, что просто все сложилось по-уродски. А зашел в Конеко – и понял.
Кудо неотрывно смотрел на Абиссинца и пытался припомнить все те три года разом. Как сидели они в канализациях, как за их спинами полыхали пожары, как больно впивались в тело шальные пули. Но вместо этого вспоминал, как продавали цветы щебечущим школьницам, ругались, решая, кто сегодня будет мыть посуду, как смотрели вместе фильмы, которые самым пиратским образом тянул из сети Оми, и как украдкой он сам глядел на Аю и бессознательно радовался всякий раз, когда появлялся повод посмотреть тому прямо в глаза. Даже если глаза эти чернели от гнева…
- Ну все, Фуджимия, - прошептал он, приподнимаясь на руках и нависая над равномерно дышащим Раном. - Запомни, я был пьян. Вспомни об этом, пожалуйста, когда будешь убивать меня.
И он осторожно поцеловал спящего. И, возможно, отпрянул бы в следующий момент, убоявшись собственного безумного поступка, если бы рука Рана мягко не легла ему на затылок, и длинные тонкие пальцы не запутались в его светлых волнистых волосах.
Но уже в следующее мгновение они просто отскочили в разные стороны и уставились друг на друга с недоверием и вызовом.
- Ты хотел в Конеко? – негромко, но зло спросил Абиссинец. – А не боишься?
Йоджи намеревался было сказать, что чихал он на все, но потом вдруг понял, что хотел сказать Фуджимия и осекся. Они не друзья. И очень странно, что он за все три года так и не понял этого. Слишком сильно они бесили друг друга, слишком тяжелы были их конфликты, и притяжение между ними тоже не походило на дружеское.
- Ну, все понял? – усмехнулся Ран и встал на ноги. – Я пошел спать.
- Подожди! – Йоджи догнал его возле самой двери и, не теряя ни секунды, прижал к стене. – Сбегаешь?
- Ухожу, – поправил его Фуджимия. – Мне нужно подумать.
- А мне не нужно? – Йоджи и сам не знал, зачем пытается удержать его. Но в тот момент это казалось жизненно важным – не дать Абиссинцу уйти.
- Подозреваю, что нет. Ты вообще редко думаешь, - Ран посмотрел на напарника с открытым вызовом и пока еще легкой злостью.
- Возможно, - покорно кивнул головой Кудо и прижался лицом к плечу Фуджимии. – Я вообще дурак. Ни хрена не понимаю. Простишь?
- За что?
- За то, что дурак.
- Йоджи, - Ран не выдержал и слегка погладил к волнистым мягким прядям Балинеза. – Мне нужно подумать.
- Я хочу тебя целовать, - неожиданно прошептал ему прямо в ухо Кудо. – А в остальном ты прав. Здесь нужен глубокий анализ всех за и против.
И он отловил ладонь Рана, все еще теребящую его пряди, и осторожно прикоснулся к ней губами. А потом отпрянул и открыто, как только один он на всем свете умел, улыбнулся.
- Хорошо. Давай подумаем.
И первым вышел из гостиной.
Продолжение следует)))
