Шульдих пропал неделю назад. Сразу же после того разговора. Он не звонил и не брал трубку, не отвечал на sms, и не вышел к дверям. К Йоджи вообще никто не вышел. За плотно зашторенными окнами плавали пятна света, мелькали тени, там шла своя жизнь, куда его не пускали. Он постоял еще, размышляя, не попытаться ли влезть в окно, и пошел домой.

Серые, скучные тянутся дни, похожие как фасолины в стручке. Йоджи набирает этот номер не глядя, возьми трубку, ну же, но на том конце молчат. Сколько у Шульдиха набралось пропущенных вызовов? Сто? Двести?

Не может же он этого не видеть. Тогда почему молчит?

Йоджи моет витрину, долго водит тряпкой по одному и тому же месту, и думает. Что он сделал не так, где ошибся? Как упустил то, что так долго искал?

Шульдих пропадал и раньше – на день, на два, но потом всегда возвращался, предпочитая мириться в койке, не тратя время на разговоры. Йоджи не возражал, успев дико соскучиться, да и особого повода обижаться на рыжего у него не было.

Все причины их размолвок сводились к одному – Шульдих панически боялся потерять своё, как он любил повторять, личное пространство. Я свободен, говорил он. Мне нужен воздух, по-другому я не могу. Не дави на меня.

А Йоджи не понимал и давил.

Вот оно что, вдруг осенился он и перестал возить тряпкой по грязному стеклу. Ты перестарался, Кудо. Совсем потерял голову. Тебе было сказано – не давить, а ты что наделал? Завалил, задушил своей любовью, перекрыл кислород, и спугнул.

Йоджи ткнулся лбом в мокрую руку и замер. Шульдих, который не выносил никакого давления и ревностно оберегал свою свободу от всего и всех, попросту не выдержал и сбежал.

Сбежал, забрав с собой всю жизнь. Йоджи вслушивался – но пустота внутри равнодушно молчала, заполняя собой каждый уголок души и тела, не давая хоть сколько-нибудь реагировать на внешние раздражители.

Да не всё ли равно теперь, отстраненно думает Йоджи, снявши голову по волосам не плачут. Что ему этот мир, если в нём нет главного.

Звонок раздался на десятый день, как раз после окончания его смены. Йоджи, не веря ушам, рванулся к телефону, и полсекунды медлил, опасаясь взглянуть на экран и увидеть не того абонента.

“Шульдих” – мерцало на дисплее.

Йоджи чуть не промахнулся мимо кнопки.

– Привет, – послышался в трубке напряженный голос. – Только молчи, а то я передумаю.

Шульдих помедлил еще и продолжил:

– Я согласен. Согласен съехаться. Только квартиру выбираю я.

Зачем нужно личное пространство, если туда некого впустить?