История вторая: Заветное желание

 

– У тебя будут проблемы.

Такими словами оракул Шварц приветствовал телепата Шварц же одним прекрасным солнечным утром.

– А чего-нибудь новенького скажешь? – невнятно пробормотал Шульдих и потянулся к кофеварке. На ощупь найти кофеварку не удалось, так что Шульдих приоткрыл один глаз. Только для того, чтобы увидеть, что искомый объект передвинут на тридцать сантиметров.

– О, – сказал он. – Да у меня уже проблемы. Теперь придется открывать глаза на пять минут раньше. Никому нельзя доверять.

– Бывает, – равнодушно ответил Кроуфорд и хрупнул тостом.

– Так что с проблемами? – вспомнил Шульдих, сев за стол и сделав первый глоток кофе, в который он перед этим бросил пять кусков сахара. – На меня упадет кирпич? Я собью Такатори Рейджи, катаясь на скейте?

– Ты катаешься на скейте? – заинтересовался Кроуфорд.

– Нет, – сокрушенно признался Шульдих. Подумал и добавил: – Вообще-то ради такого дела могу попробовать.

– Я бы поймал тебя на слове, – заметил Кроуфорд, – но ты и так в ловушке.

Шульдих скорчил рожу и бросил в кофе еще один кубик сахара. Кроуфорд пожал плечами:

– Тебя никто не заставлял давать опрометчивые обещания.

– Был напуган, – сообщил Шульдих. – Взволнован, счастлив и открыт для общения с миром. Грешно было пользоваться таким идиотизмом.

– О грехах – это не ко мне, – махнул рукой Кроуфорд. – А вот насчет того, что Наги у тебя попросит…

Шульдих сунулся было посмотреть, о чем думает начальство, но начальство ловко подсунуло в качестве главной мысли клочкастую белую обезьяну с красным задом.

– Фу, – сказал Шульдих обычную в таких случаях реплику. – Ну и грязные же у тебя мыслишки.

Кроуфорд широко улыбнулся:

– Я же сказал: у тебя будут проблемы.

– И никакого сочувствия, – пробормотал Шульдих себе под нос. – Конечно. Глупо было бы надеяться...

– Заведи морскую свинку, – посоветовал Кроуфорд. – Она тебя пожалеет.

– Да пошел ты, – вяло ответил Шульдих, погружаясь в пучину отчаяния.

– Доброе утро, – раздался тихий голос у него за спиной.

Сам собой щелкнул тостер.

– Доброе, – Кроуфорд еще более широко улыбнулся.

– Типа того, – буркнул Шульдих.

Наги сел за стол, внимательно посмотрел на пустую тарелку и произвел обычные ежеутренние манипуляции со взлетевшей со стойки чашкой, поднявшейся в воздух колбой кофеварки и выскочившим из тостера румяным хлебом. Пока джем намазывался на хлеб аккуратным ровным слоем, Наги вскинул глаза на Шульдиха.

– Ну? – воздев очи горе, спросил Шульдих.

– Я еще не решил, – сдержанно ответил Наги.

– Черт, – сказал Шульдих. – Надо было ограничить сроки. Вся халява всегда действительна три дня, при этом последний из них был вчера.

Наги едва заметно улыбнулся.

День начинался отвратительно.

До вечера Шульдих околотил несколько груш, попинал балду и набил несметное количество баклуш. Он даже успел подумать, что будь у них срочная работа, было бы веселее. Как раз на середине этой возмутительной мысли к нему стукнул в дверь Наги.

– Ну?! – рявкнул Шульдих, распахнув дверь.

– Я хочу Фудзимию, – сообщил телекинетик.

– А говна на лопате ты не хочешь? – от неожиданности спросил Шульдих.

– Нет, спасибо, – вежливо отказался Наги.

– Так, – Шульдих отошел от двери, давая Наги войти. – Давай толком. Которого из Фудзимий тебе надо и зачем? Девчонку, косички заплетать? Или тебе коматозные нравятся? Ну да, ты и сам не болтлив…

– Абиссинца, – сухо сказал Наги. – По доброй воле.

– Аааа, – сказал Шульдих, – вооот оно что. А я как раз хотел спросить, что ж ты сам не возьмешь. Ясненько. То есть, ты хочешь, чтобы я…

– Да, – сказал Наги.

– …мягко и незаметно, как я это умею, привел сюда Вайссовского котенка…

– Нет, – сказал Наги. – Пусть придет сам. И не сюда.

– Что значит, не сюда?! – взвился Шульдих. – То есть, тьфу, что значит – сам?! Как ты себе это представляешь?

Наги покраснел и шепнул:

– По-разному.

– Блядь, – сказал Шульдих, – я не о том спрашивал… Чтоооо?

– Я тебе жизнь спас, – тихо напомнил Наги.

– Чтобы засадить меня в тюрягу? – уточнил Шульдих. – За пособничество в совращении несовершеннолетних? Вместе с Фудзимией? Ох, что с ним там сделают... – Шульдих на секунду задумался. – А это тема. Договорились.

– Не вздумай, – твердо сказал Наги. Твердость пропала втуне. Шульдих ухмыльнулся.

– А это, Наги, – он наставительно покачал пальцем, – уже второе желание.

 

 

Следующие два дня Шульдих обдумывал план. Нет, Обдумывал План.

Наги сказал "без принуждения". Накормить наркотиками – это принуждение? Наверное, да. Наги такой зануда. А предложить денег – принуждение? Нет, вряд ли.

Шульдих взбодрился ненадолго, но потом опять приуныл. Судя по той скромной незаметной тачке, на которой Абиссинец иногда приезжал на миссии – если он и продается за деньги, то за большие. И на служебные расходы это списать не удастся... Интересно, а шантаж – это тоже принуждение?..

На третий день Шульдих вышел из дома и печально побрел в направлении Конеко. Под конец его долгих мучительных размышлений ему стали приходить в голову совсем уж нелепые идеи. Одну из них он и плелся сейчас реализовывать.

 

 

В цветочном магазине был обеденный перерыв. Котята расселись кто где и жрали какую-то быстрорастворимую дрянь. Шульдих успел даже злорадно им посочувствовать, прежде чем его заметили.

– У нас обед! – заявил Оми. – Тварей тьмы принимаем только по записи.

– По видеозаписи, – педантично поправил Айя.

– Принимаем и упаковываем, – скаля зубы, добавил Йоджи. – Хотя ты и так классно упакован.

– Э, – завершил командное выступление Хидака, – а он че тут вообще?

– Значит так, ребятки, – сказал Шульдих, сдвигая пластиковые коробки с лапшой и садясь на прилавок. – Есть дело. Кто сколько даст, чтобы трахнуть нашего мелкого?

– Наличкой? – деловито уточнил Оми. – В какой валюте?

"Далеко пойдет", – подумал Шульдих и с удовольствием почувствовал себя оракулом.

– А сколько ему лет? – с любопытством спросил Йоджи.

– Тебе не понравится, красавчик, – процедил Шульдих. Еще не хватало!..

– Че, рехнулся? – Хидака явно не заинтересовался предложением. Тем лучше.

Фудзимия, мать его так, молчал.

А вот когда ты трахнешь этого мелкого извращенца и попадешь в тюрьму, – мстительно подумал Шульдих, – ты рот-то закрытым не подержишь. Ой не подержишь.

Эта мысль его приободрила.

– Ну что, – сказал он, подмигивая всем сразу, – аукцион?

Фудзимия поднялся со стула.

– Выйдем, – он взял Шульдиха за локоть. Шульдих почувствовал, что его влечет непреодолимая сила, которой невозможно не подчиниться...

– Слышь, – склочно сказал он, – давай вот только без синяков, а? У меня кожа нежная.

И с достоинством проследовал за Абиссинцем на улицу.

– Что тебе тут нужно? – спокойно спросил Айя, выйдя из магазина.

Не получилось, – мрачно подумал Шульдих. – Вообще-то глупая была идея. Ох, посмотрел бы я, как тебя нагнут там, где ты окажешься...

– Короче, – Шульдиха в очередной раз осенило. – Как ты думаешь, чем бы я мог тебя шантажировать?

Айя послушно подумал. Список получился длинный. Часть пунктов вызвала у Шульдиха живейший интерес.

– То-то же! – победно сказал он. – Но! Я этого делать не буду.

Айя посмотрел на него недоверчиво.

– И вовсе не потому не буду, что ты сейчас пойдешь и трахнешь Наги, – продолжил Шульдих. – А потому что я – честный.

Айя посмотрел еще более недоверчиво.

– И вообще довольно безобидный, – на всякий случай добавил Шульдих. – Катану не бери, не понадобится.

– Я подумаю, – холодно сказал чертов Абиссинец. – Зайди завтра в три, пожалуйста.

 

 

Всю ночь Шульдиху снились сны с участием Фудзимии. В них какие-то здоровые волосатые мужики сдирали с Абиссинца тюремную робу и имели во все отверстия. Шульдих ворочался во сне, просыпался, пил воду и засыпал снова. Мужики ставили Фудзимию на колени и заставляли сосать у двоих сразу. Шульдих опять просыпался, пил воду, плевался, открывал окно и засыпал. Мужики привязывали голого Абиссинца к каким-то трубам в мрачном подвале и вытворяли с ним такое, что под утро Шульдих проснулся окончательно. Трехэтажно выругался, посмотрел в окно на бледный рассвет и пошел в ванную дрочить.

 

 

В три часа Шульдих был у Конеко. Айя вышел из магазина и подошел к Шульдиху.

– Один раз, – сухо сказал он.

– Супер-предложение, действительно только сегодня! – не удержался Шульдих. Фудзимия опасно нахмурился. Шульдих вспомнил свой сон и мысленно ругнулся.

– Поехали, короче, – он кивнул на свою машину. – Потом я тебя подкину обратно, честное скаутское.

– Ты что, был скаутом? – удивился Фудзимия.

– Ну да, – гордо сказал Шульдих. – Целых два дня.

 

 

Наги уже ждал их в специально снятом номере в отеле.

– Вот, – сообщил Шульдих, распахнув дверь и пропуская Абиссинца вперед. – Можете изобразить страстную любовь и все такое, а можете сразу начинать трахаться. Первый вариант повышает мораль, второй экономит время.

Фудзимия стоял и молчал.

– Слушай, – Шульдиху вдруг стало любопытно, – а ты вообще знаешь, что надо делать с маленькими мальчиками?

– Раньше надо было спрашивать, – холодно ответил Айя.

– Я знаю, – тихо сказал Наги. Шульдих и Айя воззрились на него с одинаковым удивлением.

– Я в интернете посмотрел, – пояснил Наги. – Там очень много... справочного материала. С иллюстрациями.

– Ясно, – сквозь зубы сказал Айя.

– Что, – поинтересовался Шульдих, – вырвешь Цукиёно все провода с корнями? Можно еще катаной перерубить.

Судя по лицу Абиссинца, его устраивали оба варианта.

 

 

– Я начну, если не возражаете, – так же тихо сказал Наги.

Пуговицы на Айиной рубашке начали сами собой вылезать из петель. Айя посмотрел на них и вздохнул.

– Ты не хочешь? – беспокойно сказал Наги.

"Хочешь, хочешь", – напомнил Шульдих на всякий случай.

– Хочу, – без особого энтузиазма сообщил Абиссинец.

– Я тоже стесняюсь, – приободрил его Наги.

– А уж я-то! – согласился Шульдих. – Вы, главное, продолжайте.

– Шульдих, – сказал Наги. – Выйди, пожалуйста.

– Ну уж нет, – Шульдих подтянул кресло поближе к кровати и уселся. – Я как твой опекун обязан следить за твоей безопасностью.

– Мой опекун – Кроуфорд, – заметил Наги.

– Позвать его? – подскочил Шульдих. – Я сейчас!

Наги посмотрел на Фудзимию. Фудзимия посмотрел на Наги. Шульдих с удовлетворением подумал, что эти двое уже чувствуют себя товарищами по несчастью. Это может стать началом большой дружбы, – он едва не произнес это вслух.

– Ну ладно, – сказал Наги и глубоко вздохнул. Рубашка Фудзимии расстегнулась и улетела в другой конец комнаты. Взвизгнула молния на джинсах, и они упали к щиколоткам вместе с трусами. Айя машинально поднял одну ногу, затем другую.

– Носки я телекинезом не умею, – виновато сказал Наги. – То есть, могу. Но тебе не понравится.

Айя предпочел справиться сам.

– Иди сюда, пожалуйста, – сказал Наги, подходя к кровати.

Айя подошел.

– Фудзимия, – брюзгливо заметил Шульдих, – ты думаешь, он тебя постоять позвал? То есть, конечно, да, но не в том смысле.

Покрывало гостеприимно взвилось в воздух.

Айя лег на спину на край кровати и закрыл глаза. Наги разделся, аккуратно сложил школьную форму на свободное кресло и залез на кровать.

– Он живой, – на всякий случай сообщил Шульдих. – Я вижу, он дышит.

– Шульдих, – шепотом сказал Наги, – помолчи, пожалуйста.

– Ну вот, – расстроился Шульдих. – А вдруг вам станет скучно?

Наги кинул на Шульдиха виноватый взгляд – и Шульдих вдруг почувствовал на губах невидимую ладонь, накрепко запечатавшую рот.

"Ну и пожалуйста", – обиженно подумал он в сторону Наги. Тот так страдальчески свел брови, что Шульдих почти устыдился – и решил помолчать хотя бы минут десять. Может быть, им этого хватит, – понадеялся он.

 

 

Наги уже отвернулся от Шульдиха и начал осторожно гладить Фудзимию по животу и груди, еле-еле прикасаясь кончиками пальцев. Шульдих с легким удивлением заметил, что член Фудзимии слегка вздрогнул. И еще раз. И совершенно явно начал твердеть прямо на глазах. Наги продолжал гладить неподвижно лежащего Айю, иногда наклоняясь и прикасаясь губами там, где скользнули пальцы. Действия Наги Шульдиха интересовали не особенно – а вот Айина реакция...

Все-таки нужно было его привязать, – подумал Шульдих, – к какой-нибудь влажной трубе в каком-нибудь подвале. Развернуть носом в стену и привязать.

Член Фудзимии выглядел уже намного более бодро. Шульдих уже без удивления обнаружил, что те же метаморфозы происходят и с его собственным членом.

Рот заткнули, – с удовлетворением подумал он, – но руки не связали.

И расстегнул ширинку.

Наги ползал вокруг Айи, поглаживая, полизывая и целуя его шею, плечи, грудь, живот. Потом он спустился ниже. После первого же прикосновения к члену Айя поднял руку, как будто намеревался отстранить Наги – но вместо этого положил ладонь ему на затылок. Пальцы запутались в волосах. Шульдих внимательно приглядывался, но так и не понял – то ли Наги сам дернулся вниз, то ли это Фудзимия наклонил его голову к своему члену.

Ну дают! – восхищенно подумал Шульдих, неторопливо двигая рукой.

 

 

Наги действовал не слишком умело, но очень старательно. Шульдих заметил, что другая рука Фудзимии сжимается в кулак, комкая простыню. Член Фудзимии должен был бы уже звенеть от напряжения.

"Эй, – Шульдих осторожно привлек внимание Наги, – если ты хочешь, чтобы он тебя трахнул, не тяни время. Поезд уйдет."

После секундной паузы Наги мысленно сказал "спасибо". Лег рядом с Айей и потянул его на себя.

– Давай?.. - еле слышно шепнул он, разводя ноги.

Айя приподнялся и навалился на Наги. Неуверенно погладил его по боку. Шульдих подумал, что следовало бы смахнуть слезу умиления, но руки были заняты. Потом Айя поднялся и навис над Наги, опираясь на руки. Телекинетик развел ноги еще шире. Айя прочнее оперся на одну руку, а другой пошарил у Наги между ног. Наги прерывисто вздохнул и дернулся. Шульдих убрал руку с члена, чтобы не кончить раньше времени, и жадно смотрел на происходящее.

Интересно, попадет с первого раза или нет? – в волнении подумал он.

С тумбочки прямо Айе в руку прилетел тюбик со смазкой, открывшись по дороге. Айя выдавил полоску себе на член, потом потыкал тюбиком между ягодиц Наги, а потом придвинулся и направил член, как показалось Шульдиху, очень приблизительно "куда-то туда".

– Ой, – неожиданно сказал Наги. А потом обхватил ногами задницу Фудзимии и дернулся ему навстречу.

Гооооол! – обрадовался Шульдих и снова вернулся к своему делу.

Через несколько минут размеренного сопения Наги тоненько пискнул, а Фудзимия шумно выдохнул. Шульдих к тому времени уже вытирал руки заготовленным заранее носовым платком.

– Раз-раз-раз, – сказал он, почувствовав, что невидимая ладонь убралась. – Есть контакт. Эй, Фудзимия, не вздумай отвернуться и уснуть. Это не по-мужски.

 

 

Айя приподнялся на локте и обжег его взглядом.

– Да ладно тебе, – сказал ничуть не смущенный Шульдих, – считай, родственники теперь.

Наги вздохнул и свернулся калачиком. С пола поднялось покрывало и упало на него.

Айя сел и спустил ноги с кровати. Обернулся. Мгновение смотрел на Наги, потом протянул руку, погладил его по волосам. Встал и стал одеваться – быстро, но без суеты.

Шульдих наклонил голову набок и с интересом разглядывал Фудзимию. Но все-таки подвал... – лениво подумал он, поднимаясь, чтобы закрыть за гостем дверь.

 

 

– Обойдемся без прощального поцелуя? – насмешливо спросил Шульдих на пороге.

Айя остановился, посмотрел на Шульдиха. Сгреб его за расстегнутый ворот рубашки и поцеловал – с чувством, толком и расстановкой. Отпустил и шагнул за дверь.

– Фудзимия, – с некоторым изумлением сказал вслед Шульдих, – ну ты даешь. Заходи еще.

 

 

Айя не обернулся.