Уровень достатка мужчины, его статус и положение в обществе определяется не числом комнат в квартире и даже не числом квартир, а часами и обувью. Кроуфорду прекрасно это известно, поэтому часы у него стоят как небольшой самолет, а ботинки – как новый автомобиль, на котором разъезжает Фудзимия.

Ран считает внешние атрибуты роскоши пустой тратой денег и носит самые скромные вещи. Не экономит он только на одном – на машинах, вкладывая в их покупку большую часть заработанного. Кроуфорд смеется и говорит, что у них разные приоритеты и так будет всегда. Ран хмурится и говорит, что идейные разногласия не могут влиять на выбор пристрастий.

В одном они сходятся – деньги не цель, а средство.

Кроуфорд любит дорогие костюмы, пошитые по индивидуальному заказу. В модных домах люксовых брендов его хорошо знают и берегут как ценного клиента. Скромность цвета и простота кроя одежды Кроуфорда обманчива, и только узкий круг людей может наметанным глазом определить примерную стоимость его внешней экипировки.

Безупречный стиль и самые жесткие методы – таким знают Кроуфорда в мире больших финансов и не менее больших амбиций.

Ран смотрит, как Кроуфорд одевается, любуется им и тут же недовольно хмыкает, замечая обручальное кольцо на левой руке.

– Ты знаешь, что в некоторых странах тебя сочтут разведенным, а значит потенциально готовым к новым отношениям?

– Но мне же нужно как-то обозначить свой статус? – улыбается Кроуфорд, поправляя манжеты безукоризненно-белой рубашки. – Ты хочешь, чтобы я совсем его снял? Твой же подарок.

– Не надо, – Ран подходит ближе и поправляет лезущую в глаза челку. – Так ты рискуешь и вовсе не дойти до дома.

– Если в доме сидишь ты, я до него всегда дойду, – смеется Кроуфорд и целует его. – Ты же знаешь.

Ран знает. Он смотрит в окно, машет на прощание и думает, что главная статусная вещь на его Кроуфорде куплена на распродаже по случаю Рождества и стоит дороже всех сокровищ мира вместе взятых.