Молодой темноволосый европеец в дорогом светлом костюме небрежно просматривал газету, сидя в одном из небольших ресторанчиков Токио. Это было одно из тех странных заведений, которых все больше открывалось по всему городу. В нем причудливо сочетались традиционность кухни и меблировка в смешанном европейском и японском стиле. Перегородки-сёдзи делили ресторан на небольшие отдельные кабинеты, но традиционные японские столики были приподняты над полом сантиметров на двадцать, позволяя европейцам сидеть за ними хоть с каким-то подобием комфорта.
– Зачем ты хотел видеть меня, Кроуфорд?
Брэд оторвался от газеты и отложил ее в сторону. Итак, мальчишка все-таки откликнулся на приглашение. Айя Фудзимия, урожденный Ран, лидер Вайсс, собственной персоной, стоял между раздвинутых сёдзи (1) и смотрел на него холодными фиалковыми глазами.
– Может, все-таки пройдешь и присядешь, Абиссинец?
Молодой человек помедлил, но все же скинул ботинки и шагнул внутрь. Брэд с неодобрением отметил, что зажатая в руке Айи джинсовая куртка несколько метров протащилась по полу, прежде чем молодой человек приподнял ее повыше.
Не успел Абиссинец занять свое место за столом, как в кабинет бесшумно скользнула одетая в традиционное кимоно официантка. Девушка просеменила к столу и замерла на почтительном расстоянии, не глядя в глаза, но явно ожидая указаний именно от него, Кроуфорда. И Брэд в который раз подумал, что, наверное, никогда не привыкнет к этой покорной манере японских женщин и их раболепству, адресованному заказывающему клиенту. Хотя к феминизму американских женщин он тоже никогда не питал никаких симпатий. Брэд Кроуфорд просто не одобрял крайностей в этом вопросе.
– Подавайте закуски, – кивнул он официантке, – а насчет остального... Что предпочитаешь: гедза (2) или сукияки (3)? – обратился он к опустившемуся напротив Рану.
– Я не голоден, – тут же предсказуемо отозвался Абиссинец.
– Хорошо, тогда опустим другие закуски и перейдем сразу к горячему, – усмехнулся американец, и договорил в сторону официантки. – Два сукияки и бутылку «Шато Марго» 97 года (4).
Девушка поклонилась и засеменила к выходу.
– Я же сказал, что ничего не буду, – насупился Ран.
– А, может, это я так сильно голоден, – парировал Кроуфорд.
Айя поджал губы, но промолчал, еще ниже склонив красноволосую голову.
– Так зачем ты хотел меня видеть, Кроуфорд? – твердо повторил молодой человек, когда официантка оставила их одних.
Брэд оценивающе посмотрел на него. Несмотря на то, что это было не самое фешенебельное заведение, сидящий напротив Абиссинец все равно выглядел, как попавший на ужин в приличную семью беспризорник. «И как только люди умудряются так быстро терять воспитываемый с детских лет лоск?» – про себя хмыкнул Брэд. Но, справедливости ради, следовало признать, что мальчишка был чертовски хорош в своей линялой желтой майке с немыслимой шнуровкой и потертых узких джинсах. Так что собственное видение, из-за которого Брэд и назначил эту встречу, уже не казалось таким абсурдным.
– Что? – Абиссинец вскинул голову, вперившись в него ледяным взглядом. – Говори, или я сейчас уйду.
– Ты всегда такой нетерпеливый? – прищурился Кроуфорд.
Ран сделал движение, чтобы подняться.
– Сядь, – приказал Брэд, перехватив его за руку.
Абиссинец замер и, чуть сдвинув тонкие брови, покосился на свой неожиданный «наручник».
– Я хочу сделать тебе деловое предложение.
Айя вскинул голову, встретившись с глубоким, властным взглядом провидца.
С легким шумом отодвинулась сёдзи, впустив миниатюрную девушку с огромным подносом.
Рука Абиссинца оказалась неожиданно хрупкой, а гладкая кожа приятно холодила ладонь. Что было очень странно, потому что воздух в комнате был обжигающе горячим.
– У вас сломался кондиционер? – пробормотал Ран, не глядя обращаясь к официантке. Он озвучил так и не высказанный американцем вопрос, чем сильно его обрадовал, избавив от такого нетипичного нарушения своей обычной сдержанности.
– Сейчас попрошу проверить, – учтиво откликнулась присевшая у столика девушка.
Она ловко расставляла маленькие прямоугольные подносы с суши и роллами, старательно не задевая ими две протянутые через стол руки. Глаза Абиссинца были блестящими, как два аметиста, подсвеченных из глубины всполохами неровного пламени. Девушка переставила все на стол и, легко поднявшись, бесшумно удалилась.
Брэд втянул густой воздух и услышал в ответ такой же судорожный звук.
– И в чем состоит твое предложение? – скороговоркой выдохнул Айя.
Кроуфорд моргнул, переводя взгляд на его губы.
– Критикер теперь нет, а мы больше не хотим служить Эстет. Мы могли бы объединить свои силы, Абиссинец.
– Вот как?
Брэд почти не слушал слова Айи, продолжая пристально изучать его губы. И поэтому не видел, что Абиссинец также внимательно наблюдает за его губами.
– Если, конечно, четверо здоровых парней не собираются и дальше переставлять с места на место цветочные горшки, – автоматически съехидничал Брэд, глядя, как розовый язычок мазнул по нижней губе, оставив влажный, блестящий след.
– А ты собираешься держать нас за руку? – привычно огрызнулся Ран, рассматривая приоткрывшиеся губы провидца, чуть подаваясь вперед.
И оба вздрогнули, когда осознали смысл произнесенных фраз.
– Отпусти, – негромко сказал Фудзимия, медленно, как будто с неохотой вытягивая руку.
Кроуфорд так же неохотно подчинился, ослабив захват. Но его пальцы скользнули по обнаженной руке Абиссинца до самой ладони, чуть дальше, задержались на выемках между костяшками, погладили тонкие пальцы и, наконец, выпустили совсем.
Молодой человек снова смолчал, только выдохнул с еле заметным облегчением. Кроуфорд усмехнулся и выпрямился.
– Угощайся, – предложил он, подцепив одну из суши и перекладывая ее себе на тарелку.
Абиссинец упрямо мотнул головой.
– Я не голоден. Зачем объединяться, если нам больше нечего делить?
– Да уж, на раздел цветочного бизнеса мы претендовать не будем, – снова поддел его Кроуфорд. – А вот если вам придет в головы заняться чем-то более серьезным…
Айя задумался, уткнувшись в свою пустую тарелку. Брэд тем временем открыл вино и плеснул темно-красной жидкости в два стоящих на столе бокала.
– Пить ты тоже побоишься? – насмешливо уточнил он.
Молодой человек вскинул голову. Фиалковые глаза яростно блеснули.
– Пожалуй, выпью, – с вызовом ответил Абиссинец, поднося бокал ко рту.
Кроуфорд довольно улыбнулся: такой предсказуемый, даже не нужно быть провидцем… И как только пустой бокал оказался на столе, наполнил его снова.
– Так что ты скажешь на мое предложение? – предупредил он следующий гневный пассаж Фудзимии. – Закусывай. Я не хочу, чтобы ты напился.
Бледные щеки молодого человека чуть порозовели, но он внял совету и потянулся за роллом.
– Я тебе не доверяю, Кроуфорд, – пробормотал он с набитым ртом.
Брэд закатил глаза и засмеялся.
– Еще одна причина не выпускать Шварц из поля зрения, разве нет?
Ран нахмурился и заерзал, но тут же уперся в Брэда коленками под столом, и так и замер с недожеванной креветкой за щекой. Коленки Абиссинца были острыми, возбуждающе острыми, как и все остальное в этом красивом котенке. Его неуверенность и его гнев, его гибкость, когда он орудовал катаной, и его нескладность, когда он, как сейчас, пытался отодвинуться, но только еще глубже съезжал под столик по вроде бы совсем не скользкой поверхности дзабутона (5). И да, еще он давился, дожевывая свой ролл.
– Не торопись, Абиссинец, – сказал Кроуфорд, когда Айя закашлялся. – Задохнешься еще, а ты мне нужен живым.
Ран попытался что-то пробурчать в ответ, но только закашлялся еще сильнее. Тогда Брэд перегнулся через стол, ловко притянул его за предплечье и похлопал по спине. Красные волосы мягкой волной ополоснули шею и лицо провидца, заставив вдохнуть свежий запах японской жимолости. Кашляющий Абиссинец попытался отодвинуться, но американец держал его так крепко, что не дал отстраниться. И как только непокорная голова опустилась на его плечо, Брэд придержал Айю за шею, продолжая другой рукой похлопывать по вздрагивающей спине.
Ран уткнулся лбом в лацкан бежевого пиджака, пахнущего дорогущим Кензо, и почувствовал, как слезы наворачиваются на глаза: именно этот запах всегда предпочитал его отец… Он еще раз кашлянул, глубоко вздохнул и вдруг понял, что Кроуфорд уже не хлопает его по спине. Теплая ладонь провидца мягко скользила вдоль позвоночника, а другая рука так поглаживала его голову, что волосы на загривке вставали дыбом. Шею обжигало горячее дыхание, и захотелось еще податься вперед, опрокинув этот дурацкий столик…
– Ты всегда такой жадный? – прошептал низкий голос у него над ухом.
Ран на мгновение прикрыл глаза, а потом поднял голову. Кроуфорд нахмурился, потому что что-то неуловимо изменилось в красивом лице Абиссинца: бледность стала просто пугающей, оттенившись заигравшим на скулах ярким румянцем. Влажные глаза потемнели, но горели странной решимостью.
– Хочешь это проверить? – хрипло поинтересовался Абиссинец, смело глядя ему в лицо.
– Это вызов? – усмехнулся Брэд.
Его взгляд прошелся по близкому лицу молодого человека, и Кроуфорд с удовольствием отметил, что губы Рана отреагировали на его пристальный осмотр легкой дрожью, и снова вернулся к глазам.
– И каковы условия твоего предложения? По твоему замыслу, мы должны жить все вместе?
Попытка, и довольно успешная, держать себя в руках, импонировала Брэду.
– Желательно. Наша работа слишком специфична, чтобы тратить время на сбор команды. Лучше всех держать под рукой, – Брэд как бы невзначай пошевелил пальцами в густых красных волосах. – Ну, вряд ли я соглашусь жить в Конеко: и условия не те, и район не слишком благонадежен. А вот в нашем доме есть несколько пустующих комнат.
– Тогда пойдем.
Абиссинец резко вырвался из его рук и поднялся, подхватывая валявшуюся на полу куртку.
– Куда? – нахмурился Брэд.
Нет, поступок лидера Вайсс не был чем-то из ряда вон выходящим. Оттолкнуть, вскочить, бежать – совсем не выходило за рамки созданного им образа Абиссинца. Вот только такого поворота событий он не ожидал. В его видении все было совсем по-другому.
– Должен же я посмотреть, в каких условиях возможно будет жить моя команда, – все с той же странной решимостью сказал Ран и, развернувшись, направился к сёдзи, не интересуясь, отправился ли за ним его собеседник.
Брэд пробормотал сквозь зубы что-то очень нелестное в адрес слишком прытких котят, но, черт его знает почему, тоже встал и, бросив на стол пачку купюр, поспешил за Абиссинцем.
Айя шел уверенно, но так неторопливо, что разъяренный Брэд легко нагнал его еще у перегородки. Больше всего хотелось развернуть его и как следует встряхнуть за плечи. Так, чтобы красноволосая голова откинулась назад, шея выгнулась, как будто предлагая свою матовую белизну его губам, а странно-темные глаза зажглись знакомой яростью вместо этой решимости непонятно на что… Растянутый ворот майки обнажал начало цепочки трогательно выпирающих позвонков. И вся злость куда-то ушла, сменившись желанием почувствовать собственными руками обманчивую хрупкость этого худого тела. Ран нагнулся, одевая ботинки, и взору Кроуфорда представилась еще одна часть тела, которую он не прочь был почувствовать, но уже не только руками.
Фудзимия выпрямился и, не оглядываясь, направился к выходу из ресторана. Брэд прищурился, глядя ему вслед. Что ж, если котенок решил начать свою игру – пусть попытается. Лично у него, Брэда Кроуфорда, свои планы на сегодняшний вечер. «Но все-таки, интересно, что он задумал и на что рассчитывает, направляясь в логово врага?» – подумал провидец, покидая ресторан.
Ран поджидал его на стоянке, безошибочно выбрав из десятка припаркованных машин именно принадлежащий Брэду черный БМВ. И даже не поднял головы, когда провидец учтиво распахнул перед ним дверцу, а только плавно проскользнул в пахнущий кожей салон и вжался в сидение. И когда Кроуфорд уселся за руль, молодой человек уже застыл, как каменное изваяние, глядя прямо перед собой, сжав между коленками сцепленные руки. Вся его поза указывала на крайнее напряжение.
«Боится или волнуется?» – подозрительно покосился на него провидец и плавно тронул машину с места. «И куда только девалась его решимость?» В любом случае, никакой опасности в ближайшем будущем он не видел.
От ресторана до резиденции Шварц было совсем близко, и все десять минут дороги Кроуфорд то и дело бросал на Абиссинца настороженные взгляды, но тот так и не вышел из своей напряженной задумчивости, теребя тонкими пальцами манжет своей куртки. И только когда Брэд притормозил, открывая автоматические двери гаража, Айя очнулся и бросил на опускающуюся за машиной железную створку затравленный взгляд.
– Уже сожалеешь, что решился на визит? – Брэд заглушил мотор и развернулся вполоборота на сидении.
Абиссинец уставился на него упрямыми темными глазищами и подтвердил брошенный ранее вызов:
– Нет. Пойдем.
Он вылез из машины сам, не став дожидаться, пока ему откроют дверцу. Хотя вряд ли бы теперь Брэда остановило даже его нежелание выходить. Он вытащил бы его из машины, даже если бы котенок вцепился в обивку всеми четырьмя лапами, или взял бы его прямо в машине, если бы Ран передумал оттуда вылезать… Но Айя уже шел к двери, ведущей в дом.
– Так тихо, – сказал он и замер, пройдя несколько шагов по темному коридору. – А где все?
– Наги у себя в комнате, занимается. Фарфарелло второй день в подвале. Шульдих, думаю, как всегда, вернется только под утро… Никто не помешает нашему осмотру, – понизив голос, нарочито интимно добавил Брэд, чуть придвинувшись к молодому человеку.
Абиссинец вздрогнул и еще ниже опустил голову, но твердо повторил:
– Пойдем.
– Как скажешь, – улыбнулся Кроуфорд, сделав приглашающий жест вглубь дома.
Они прошли до конца коридора, миновали просторный холл. Перед самой лестницей Брэд чуть отстал, пропуская молодого человека вперед, чтобы еще раз полюбоваться кошачьей грацией и точеной спиной, длинными ногами и обтянутой джинсами попкой… И он прекрасно видел, что Абиссинец ощущает его взгляд каждым мускулом своего напряженного тела. Его улыбка стала еще шире: в хорошей игре Брэд Кроуфорд знал толк и умел получать от нее удовольствие. Даже если противник, похоже, сам не знал, то ли идти дальше, то ли бросится наутек. Когда правила бывали настолько туманны, Брэд всегда диктовал свои условия.
Он нагнал Рана на верхней ступеньке, и на ровную площадку они ступили одновременно. Провидец приобнял вздрогнувшего от неожиданности молодого человека за плечи и начал «экскурсию».
– Вот сюда, например, – он подвел Рана к самой первой двери, – мы могли бы поселить Йоджи.
Провидец распахнул дверь, открывая обзор на просторную, светлую комнату, обставленную простой, но добротной мебелью.
– Пусть оборудует все сам, как захочет. Зато у этой комнаты есть то же самое преимущество, что и у спальни Шульдиха, которая напротив: они ближе всего к лестнице. Припозднившиеся гуляки не будят остальных.
– Отличный выбор, – кивнул Ран, тупо глядя прямо перед собой. Он даже не видел комнаты. Все, о чем он мог думать, это о ладони, лежащей на его плече. Она едва касалась его тела, и от этого еще сильнее хотелось усилить это почти неуловимое ощущение. Кроуфорд закрыл комнату и повел его дальше.
– Тут комната Наги, – указал он на очередную дверь. – По соседству можно устроить Оми. Оба слишком увлечены компьютерами, так что шуметь не будут и друг другу не помешают.
Процедура с осмотром комнаты в точности повторилась: Брэд показывал предполагаемую спальню, описывая ее достоинства, Айя невидяще смотрел перед собой. И только рука провидца чуть скользнула вниз, теперь обнимая его за предплечье.
– А где будет жить Кен? – как будто издалека услышал Ран свой спокойный голос.
– Вот здесь, например.
Брэд подвел его к очередной двери, но заставил остановиться так, что, потянувшись к ручке, он почти развернул Рана к себе лицом.
– От лестницы далековато, но парень достаточно деликатен, так что не будет мешать всем своими выходами на утреннюю пробежку, – сказал он, смотря на Абиссинца.
Айя поднял голову, даже не пытаясь сделать вид, что интересуется комнатой.
– Тоже верно, – ответил он, глядя на Кроуфорда.
Американец был чуть выше его ростом, так что совершенно не нужно было так запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в глаза с такого близкого расстояния. Но ведь и Брэду не имело особого смысла наклоняться так низко, чтобы Ран чувствовал его дыхание на своем лице. И было не обязательно первому поглаживать спину второго, а второму – так вцепляться в рукав пиджака первого. И вообще не было причин так смотреть друг на друга.
– Мы что-то еще упустили? – негромко и очень спокойно произнес Кроуфорд.
– А где ты планируешь разместить меня? – таким же низким и спокойным голосом поинтересовался Абиссинец.
– Пойдем, я покажу, – ладонь провидца мягко спустилась на талию молодого человека, но тот опять не отстранился и не попытался хоть как-то отодвинуться, и это при том, что Брэд именно так, крепко обнимая, повел его по коридору к самой дальней спальне.
Литая бронзовая ручка бесшумно повернулась, щелкнула собачка, и толстая дубовая дверь приоткрылась, впуская их в несколько мрачноватую, большую, но явно обжитую комнату.
Пропустив Абиссинца чуть вперед, Брэд наклонился к его уху.
– Нравится?
Тяжелые шторы почти целиком закрывали окно, совсем немного пропуская в спальню и без того неяркие лучи угасающего солнца. Мягкий свет двух зажженных на прикроватных тумбочках ночников освещал только стоящую между ними огромную постель, контрастными полосами оттеняя темные складки тяжелого покрывала и отбрасывая на стену причудливые тени от резных столбиков в изголовье.
– Твоя? – слишком ровно поинтересовался Абиссинец.
– Разумеется, – с таким же деланным спокойствием ответил провидец.
Молодой человек наклонил голову, медленно освободился из его рук и направился к постели, оставив свою выскользнувшую куртку у ног провидца.
– Ты спишь слева или справа?
Брэд нахмурился.
– Слева. А что…
Он замолчал, потому что обходящий постель справа Абиссинец, на ходу сдернул через голову свою жуткую футболку, скинул ботинки и одним кошачьим движением распластался на темном покрывале.
Кроуфорд только вопросительно выгнул бровь и скрестил руки на груди, наблюдая за действиями Айи. Второй раз за недолгий вечер этому мальчишке удалось вывести его из равновесия. И снова оставалось только надеяться, что лидер Вайсс не заметил промелькнувшего на его лице удивления.
– Должен же я опробовать то место, которое мне предлагают? – спросил знакомый бесстрастный голос, исходящий от незнакомца с пылающими щеками и горящими страстью глазами.
Брэд не собирался пропускать подобное предложение, даже если инициатива исходила не от него самого. Тем более что теперь стало предельно ясно, на что так долго и мучительно решался Абиссинец. Светлый пиджак небрежно упокоился в одном из кресел, а его владелец, нарочито медленно пройдя несколько шагов до постели, присел на ее край, чуть склонившись над полуобнаженным молодым человеком, молча наблюдающим за его действиями. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. А потом Ран резко вскинул руки: одной – вцепляясь в болтающийся галстук, другой – снимая с американца очки. Длинные пальцы осторожно сжались вокруг темной оправы, и рука, описав изящную дугу, опустила свою ношу на тумбочку. Абиссинец дернулся вперед, рывком притягивая к себе Брэда, и тут же упал обратно, впившись в губы своей добычи. Или наоборот: охотник, наконец, добрался до своего желанного приза, подчиняясь так властно, как будто не сомневался в том, кто на самом деле является жертвой. Брэд стиснул в руках Абиссинца, приподнимая его над постелью, подкладывая руку под дернувшуюся голову. Ран глухо вскрикнул в поцелуе, судорожно уцепившись за галстук, как утопающий за соломинку, прижимаясь к твердой груди провидца.
Рот Абиссинца все еще хранил изысканный вкус «Бордо», и Кроуфорд чуть не застонал, погружаясь в его дурманящую глубину, но все еще смог себя сдержать. Однако когда тонкая рука Айи, скользнув по предплечью, зарылась в волосы, из его груди все-таки вырвался сдавленный стон.
Горьковатый аромат Кензо, смешавшись с запахом жимолости, соединив воедино казалось бы несовместимое, еще больше подхлестнул их обоих, как начавший действовать афродизиак. Распластавшаяся на груди у Брэда ладонь стала давить обратно, отодвигая, отталкивая, не подчиняясь. Темные глаза яростно сверкнули из-под полуопущенных ресниц, но Айя не обратил на это никакого внимания. Его пальцы тут же зацепились за узел галстука Брэда, дернули изо всей силы. Прервав поцелуй, Айя одним резким движением сорвал с американца ненужные шелковые путы, и снова впился в его губы. Рука Брэда, погладив обнаженную спину, скользнула под пояс джинсов, переместилась на бедро, болезненно сжав выпирающую косточку. Абиссинец застонал и, рванув белоснежную рубашку за ворот, потащил ее с плеча. Брэд что-то глухо прорычал в терзаемый им рот. Наглый мальчишка невежливо фыркнул в ответ, продолжая сдирать с него остатки некогда элегантной сорочки. А когда ему это удалось, вцепился в обнаженное плечо Брэда, привлекая его к себе. Запутавшиеся в красных волосах пальцы американца, невольно сжались в кулак. Он чуть отстранился, разрывая поцелуй, оттягивая назад голову Абиссинца. Айя, всхлипнув, подчинился.
Тяжело дыша, мужчина смотрел на запрокинутое бледное лицо. Фиолетовые глаза с вызовом смотрели из-под полуопущенных ресниц.
– Ты давно хотел меня, Кроуфорд, – алые, растерзанные губы чуть дрогнули в улыбке. – Я уже видел такое выражение в твоих глазах.
– С того самого момента, как уложил тебя на спину к ногам Такатори, – глухо подтвердил провидец.
В глазах Абиссинца сверкнули яростные искорки при упоминании ненавистного имени, но губы не успели сомкнуться в свою обычную упрямую полоску: Брэд снова наклонился к нему. Теперь Айя действительно разозлился. Он сопротивлялся всерьез. Губы, несколько минут назад с такой готовностью распахнувшиеся навстречу Брэду, теперь пытались сжаться, не пустить настойчиво надавливающий на них язык. Но провидец только еще сильнее прижал к себе извивающееся тело. Его рука, отпустив бедро, чуть сдвинулась. Пальцы коснулись жестких паховых волос, и живот Абиссинца рефлекторно втянулся, давая ему продвинуть руку еще глубже. Брэд приглушенно засмеялся, Ран зашипел, все еще пытаясь вырваться. Его пальцы побелели от напряжения, вцепившись в плечо американца, но тело уже предательски выгибалось навстречу ласкающей его живот руке. И когда сильные пальцы сомкнулись вокруг его возбужденной плоти, он забился, как задыхающаяся рыбка, пытаясь отстраниться, придвинуться, застонать, протестующе закричать… Ловкий язык тут же скользнул между его приоткрывшихся губ, лишая призрачной надежды на освобождение, порабощая, подчиняя, насилуя его рот с тем же ритмом, с каким теперь скользил сжатый вокруг его члена кулак.
Айя кричал, но его крики поглощал безжалостный поцелуй провидца. И наружу вырывались только жалобные стоны. Под крепко сомкнутыми веками все равно стояло лицо Кроуфорда. И его глаза… Темные, как непроглядная ночь. Жаркие, как адово пламя. Глубокие, как бездонный колодец. Властные, как нечто неумолимое. И он погружался в этот омут все глубже и глубже. Задыхаясь, вздрагивая, снова и снова толкаясь бедрами навстречу умелой руке, скользящей по его плоти. Задний шов тесных джинсов врезался между ягодиц, но это уже не имело значения. Мысли путались, теряясь в безумии ощущений. И когда показалось, что его собственный мир вот-вот взорвется, рассыплется кроваво красными лепестками, Брэд вдруг остановился и вытащил руку из его джинсов, освобождая его губы и отстраняясь.
Такой пустоты Ран не ощущал за всю свою жизнь. И никогда, никогда, даже истошно вопя: «Такатори!», вслед вертолету, уносящему его врага, Абиссинец не издавал такого разочарованного крика. Он лежал на постели, комкая в руках сбившееся покрывало, дрожа всем телом и хватая ртом воздух. А поработивший его мужчина, наклонившись, погладил его по щеке тыльной стороной ладони.
– Ну что, Абиссинец, нравится предложенное тебе место? – голос провидца звучал, как всегда, насмешливо, но в то же время нетипично мягко.
– Я ненавижу тебя, Кроуфорд, – выдохнул Ран.
Неснятое напряжение болью отдавалось в паху, мешая думать хоть о чем-то другом.
– Я знаю, – нагнувшись еще ниже, прошептал в его дрогнувшие губы Кроуфорд, – но мне нравится, что ты не сдаешься, хотя тебя можно усмирить…
Он легко прикоснулся губами к уголку болезненно припухшего рта, влажно скользнул по гладкой щеке и впился в судорожно сглотнувшее горло. Ран прикусил губу, подавив очередной стон, еще сильнее вцепившись в покрывало. Брэд снова поднял голову, с улыбкой посмотрев на него.
– Ты можешь кричать, Абиссинец, – разрешил ему провидец. – Здесь отличная звукоизоляция…
Ран яростно дернулся, но Брэд легко перехватил его взметнувшиеся руки. Еще один бесполезный рывок, и американец распластался сверху, вжимая его в постель всем весом.
– Ты еще не понял, что я не отпущу тебя?
– Я понял, что когда-нибудь убью тебя, Кроуфорд… – почти выкрикнул в его лицо Ран.
Брэд еще крепче сжал тонкие запястья и одним твердым движением колена раздвинул его ноги. Бедро американца потерлось о болезненно возбужденную плоть, дав почувствовать и свое собственное напряжение, и Ран, не сдержавшись, застонал.
– Не в обозримом будущем, Абиссинец. У меня пока другие планы.
И снова Кроуфорд оказался сильнее, удержав под собой дернувшееся тело. Ран, стиснув зубы, буравил его взглядом, явно готовясь к новой атаке. По-прежнему сжимая его руки, Брэд наклонился и поцеловал сначала в один зажмурившийся от неожиданности глаз, потом – в другой, коснулся пунцовой полоски рта и яркой отметины на бледной шее.
Айя сглотнул. Кроуфорд улыбнулся.
Язык американца спустился по горлу юноши, оставляя влажную дорожку, чуть задержался на выпирающей ключице, облизнув обтянутую кожей косточку… Когда губы Брэда также медленно добрались, наконец, до темной бусинки соска, грудь Абиссинца неровно вздымалась, а из горла вырывались бессвязные звуки.
– Чтоб тебя черти взяли, Кроуфорд! – всхлипнул Фудзимия, судорожно дернувшись в крепко держащих его руках, выгибая спину, когда под ласками умелого рта маленькая бусинка превратилась в чувствительную горошину.
Американец только хмыкнул и методично занялся другим соском, с удовлетворением отметив, что, кажется, Ран уже не замечает, что трется напряженной выпуклостью о его бедро, кусая и без того воспаленные губы. Оставив в покое грудь Абиссинца, Брэд передвинулся ниже, целуя плоский живот. Бедра Айи дернулись в пустоту, и он протестующее рыкнул.
– Составишь мне компанию, Фудзимия? – между поцелуями пробормотал Кроуфорд.
Округлая лунка пупка дрожала под его языком так же, как и все еще сопротивляющееся его власти тело.
– Никогда, – выдохнул Айя.
Брэд пожал плечами и сосредоточился на нижней части живота, покусывая и целуя гладкую кожу чуть выше пояса джинсов. Дыхание Айи совсем сбилось. Он с шумом втягивал носом воздух, из последних сил пытаясь молчать. Брэд рискнул отпустить одну дергающуюся руку, которая тут же легла на его затылок, до боли вцепившись в волосы, запрокидывая темноволосую голову.
– Ответ не принимается, Фудзимия, – напомнил Брэд, глядя в разъяренные фиалковые глаза, и накрыл ладонью твердую выпуклость на джинсах Абиссинца.
Рука на его затылке дрогнула. Ладонь провидца скользнула вниз, подхватив подобравшиеся яички, чуть сжалась, снова погладила напрягшуюся плоть… Пальцы Айи, задрожав, ослабили хватку. Брэд сверкнул белозубой улыбкой и освободил вторую руку, которая тут же взметнулась вверх, опустившись на его плечо. Но провидец, ловко расстегнув пуговицу на поясе Айи, уже впился губами в обнажившийся кусочек кожи.
– Скотина, – сквозь зубы выдохнул Айя, пытаясь продвинуть его голову ниже.
– Ответ не принимается, Абиссинец, – повторил Кроуфорд, следующим движением дергая молнию в стороны и стягивая джинсы вместе с бельем с рефлекторно приподнявшихся бедер.
Казалось, Брэд отодвинулся только на мгновение, бесконечно долгое мгновение, чтобы окончательно избавить его от одежды. Ран мог оттолкнуть его, попытаться сбежать, но он только с нетерпением ожидал его возвращения, почти не пытаясь это скрыть. Кроуфорд отбросил джинсы прочь, скользнув вперед, устроился между раздвинутых длинных ног, и сильные руки Айи опять вцепились в его волосы, притягивая голову к своему животу.
– ДА! – выкрикнул Абиссинец, когда Брэд сомкнул губы вокруг вздувшейся, влажной головки, но на празднование своей очередной победы сейчас не было времени. Ран был так возбужден, что понадобилось всего несколько тесных движений, даже не слишком глубоких, чтобы подвести его к краю, лишь один раз поддеть языком тонкую, натянутую ниточку уздечки, чтобы переполняющее его напряжение выплеснулось наружу. Брэд сглотнул терпкую жидкость, снова впустил вздрагивающий член в свое горло и сглотнул еще раз, потом еще и еще... Бедра Абиссинца все толкались и толкались ему навстречу. Брэд с удовольствием посмеялся бы над такой жадностью, если бы мог… Вдруг Айя замер, приподнявшись и с трудом удерживаясь на вздрагивающих руках. Брэд поднял глаза. Ран смотрел на него с каким-то смешанным выражением недоверия и изумления. Американец улыбнулся, продолжая ласкать и облизывать, высасывать и сглатывать. И когда он мягко выпустил изо рта опускающуюся плоть, Айя бессильно рухнул на спину.
Брэд, отодвигаясь, оставил языком влажную дорожку на внутренней стороне бедра юноши, и встал с постели. Ран старательно отводил глаза, пока американец снимал брюки, аккуратно складывая их на кресло.
– В чем дело, Абиссинец? Тебя плохо обслуживали в борделях? Тебя еще что-то смущает? – Брэд остановился перед тумбочкой, вытащив из ящика маленький тюбик со смазкой.
Красноволосая голова дернулась на подушке. Кроуфорд облизнул влажный уголок рта. Фиолетовые глаза поймали этот жест, зафиксировали тюбик в руках провидца, скользнули по поджарому обнаженному телу, чуть дольше задержались на возбужденном члене. Айя покраснел.
– Я не бывал в борделях, – признался он.
Брэд удивленно поднял бровь, и хотя от комментариев воздержался, внимательно наблюдающий за ним Абиссинец с вызовом поднял подбородок. Провидец наклонился над ним и резко дернул вдоль постели сбившееся одеяло, отбросив его в ноги. Айя чуть не перекувырнулся, но удержался на спине, только оказавшись теперь почти поперек кровати. Отвинчивая маленькую крышку и выдавливая маслянистый прозрачный гель на пальцы, Брэд бесстыдно рассматривал лежащего перед ним Абиссинца: красные волосы, струящиеся по белоснежной простыне кровавыми змеями; обманчиво-спокойный свет фиолетовых глаз; бледное лицо с двумя пятнами смущенного румянца на щеках и пунцовым бутоном припухших губ; раскинутые руки; тонкое тело, состоящие из упругих мускулов; рельефный плоский животик с аккуратной ямочкой пупка; влажно-поблескивающий полунапряженный член, окруженный темным треугольником жестких коротких волос, и чуть раздвинутые длинные ноги… Само совершенство, обладание которым стоило любых усилий…
Айя окончательно смутился, отвел взгляд и нахмурился. Кроуфорд, не давая ему додуматься до сожалений, скользнул на его распластанное тело.
– Тогда у тебя были плохие любовники, – констатировал Брэд, погладив гладкую щеку и мягко, но настойчиво поворачивая к себе отвернувшееся лицо.
– Видимо так, – согласился Айя, поднимая на него глаза.
– Придется показать тебе все преимущества предлагаемого тебе места, – серьезно произнес Брэд.
– Я убью тебя, Кроуфорд, если теперь ты этого не сделаешь, – так же серьезно отозвался Абиссинец.
В ответ провидец качнул бедрами, надавливая на распахнутую промежность. Айя с готовностью подался ему навстречу, согнув ногу. Кроуфорд, продолжая трение, просунул под колено руку, раскрывая его еще сильнее, скользя в расщелину между ягодиц. Его прикосновения казались холодными на обжигающе-горячей нежной коже. Два скользких пальца коснулись сжатого отверстия и почти без усилия проскользнули внутрь, стоило только чуть сильнее надавить рукой. Айя всхлипнул и качнул бедрами, пропуская их в себя еще глубже. Его пальцы снова впились в плечо Брэда, оставляя новые отметины рядом с уже темнеющими синяками, а другая рука мертвой хваткой вцепилась в согнутый локоть погружающейся в него руки... Кроуфорд хотел бы продлить эту «пытку» как можно дольше, но, глядя в запрокинутое лицо Айи, его искаженные криком губы и широко распахнутые невидящие глаза, прекрасно понимал, что этот стонущий под ним котенок не просит. Он требует и получает то, что хочет. К тому же он сам слишком долго терпел, пытаясь укротить Абиссинца, как опытный наездник необъезженного упрямого жеребца. А то, что Айя по-прежнему не сдается, только подстегивало его интерес и возбуждало до предела.
Глаза Рана яростно сверкнули, а с губ сорвался протестующий, рычащий звук, когда Брэд, преодолевая его сопротивление, высвободил руку. И оставалось только запечатать этот рот, пока Абиссинец не начал выкрикивать не менее бессмысленные, но более связные угрозы.
Ран протестующе мотнул головой, но Брэд поймал ускользающие губы. Он уперся рукой в бедро, еще выше задирая другой рукой ногу Абиссинца, и подался вперед. Жаждущее тело с готовностью приняло его твердую плоть. Айя всхлипнул, забившись в его руках, царапая обнаженные плечи, но толкнулся ему навстречу. И в этот момент Брэд Кроуфорд не испытывал никакого внутреннего противоречия, подчиняясь чужой воле. Может быть потому, что их желания в кои-то веки совпадали? Он принял бешеный ритм, заданный оголодавшим Абиссинцем, совсем не имея ничего против того, что жадный рот новоявленного любовника, терзает его губы, не заботясь о боли и дискомфорте. Сейчас Брэда это тоже не заботило: тело Абиссинца так сжимало его член, что хотелось только вылиться в эту тесную глубину. К тому же измученный, мгновенно ставший мокрым котенок все с той же страстью отвечал на каждое его движение, не только упрямо подталкивая к освобождению его, но и елозя своим вновь напрягшемся членом между их крепко прижатыми друг к другу телами.
Обжигающий всплеск заставил вздрогнуть их обоих. Ран запрокинул голову, громко всхлипнув. Брэд глухо застонал, уткнувшись лбом в его шею, рывками освобождаясь в дрожащее тело. Сначала жестко и глубоко, потом все медленнее и мягче, с трудом успокаиваясь и, наконец, останавливаясь совсем.
Какое-то время они лежали без движения, пока влажная кожа не начала ощущать легкий холод воздуха, а тела – свое давящее сцепление.
Провидец чуть сдвинулся вниз, выскальзывая из тела Абиссинца, и поднял голову. Айя лежал с закрытыми глазами, все еще восстанавливая дыхание. Руки расслабленно покоились на предплечьях Брэда, как будто у них даже не хватило сил соскользнуть окончательно. А на вздымающемся животе подсыхали белесые редкие пятна спермы.
– Всегда жадный, – усмехнулся Брэд, пытаясь сдуть прилипшую ко лбу челку.
Абиссинец медленно распахнул глаза. Всего несколько секунд они были томными и спокойными, как фиолетовая гладь бездонного океана, но загорелись так же резко, как и налетевший внезапный шторм.
– О, ты еще не знаешь, насколько, – выдохнул Ран.
Его тело мгновенно напряглось, собравшись перед атакой, и он, вцепившись в Брэда, перевернулся, оказавшись сверху. Теперь невольно напрягся Кроуфорд, готовый в любую секунду сбросить с себя красноволосого наглеца. Айя приподнялся на руках, подтянул ноги и, оседлав его бедра, злорадно ухмыльнулся.
– Не беспокойся, я оставлю тебя девственником, Кроуфорд.
– Это расценивать, как одолжение? – несколько натянуто поинтересовался провидец.
– Смотря насколько ты ценишь свою задницу, – невежливо отозвался Абиссинец, попав точно в самое уязвимое место железного лидера Шварц.
Брэд нахмурился, Ран зыркнул на него исподлобья и снова ухмыльнулся.
Любопытство никогда не числилось среди пороков провидца, и он не считал, что сейчас хоть в какой-то мере оказался подвержен этому чувству. Он всегда любыми способами добывал только нужную ему информацию. Так что сейчас, когда не было рядом рыжего телепата, сканирующего чужие мозги, и молчало его собственное предвидение, у него оставался только один способ выяснить, что взбрело в красноволосую головку Абиссинца.
Разумеется, он был настороже, когда мягкие волосы упали на его грудь, а кожи коснулось теплое дыхание Айи. Он все еще был готов скинуть его с себя в любую минуту, пока Абиссинец вытворял с его телом то, что немногим ранее делал он сам, усмиряя котенка. Кроуфорд все еще был готов к чему-то, когда чуть шершавый язычок прошелся по груди, очертя рельефные мускулы, нерешительно лизнул верхушку соска, потом еще раз и еще, как будто пробуя на вкус еще неведомое лакомство. Потом, распробовав, не отпускал его до тех пор, пока из груди Брэда не вырвался приглушенный стон. Но когда губы Айи оставили блестящую дорожку до пупка, а язычок, облизнув продолговатую лунку, продолжил свой танец вниз, покрывая влажными узорами живот, бедренные косточки, все еще ненапряженный член, мысли Брэда приняли иное направление. Впрочем, задуматься над несколько щекотливым неудобством своего положения провидец тоже не успел, потому что дорвавшийся до его тела скромник, казалось, не обращал никакого внимания, что у его слишком опустошенного партнера, еще нет сил должным образом откликнуться на его ласки. Его рот теперь окружал плоть Брэда с едва ли не большей теснотой, чем это делало несколько минут назад его тело.
Он не был слишком умелым, этот красноволосый упрямый котенок, но его неопытность с лихвой компенсировалась жадностью и неистовством. Язык с нажимом скользил по еще не напрягшейся вене, каждый раз захлестываясь на головку. Почти болезненно надавливали зубы, когда голова Абиссинца снова опускалась вниз. Но этот интуитивно точный нажим только нес дополнительные острые ощущения. К тому же Айя, казалось, и сам получал удовольствие, чуть ли не мурча вокруг скользящей в его горле плоти. Брэд смотрел на бледное лицо с полуприкрытыми глазами, на двигающийся между пурпурных губ свой блестящий от слюны член и снова почувствовал возбуждение. Губы Абиссинца дрогнули в довольной улыбке, когда он почувствовал, что добился того, чего хотел, и он стал двигаться еще быстрее.
– Ты слишком нетерпеливый, – сквозь зубы простонал Брэд, пытаясь сохранить хоть какой-то контроль над своим телом.
Абиссинец еще раз глубоко сглотнул, подождал пока Кроуфорд выгнется ему навстречу и… выпустил его плоть. Одним гибким движением он подался вперед, так низко склонившись к лицу Брэда, что поймал его разочарованный вздох.
– Ты еще не знаешь, насколько, – повторил он и выпрямился.
Он даже не стал тратить время на дополнительную смазку, использовав только то, что еще было в его теле, остатки спермы и геля, просто насадившись на ставший твердым член. Впустив его в себя на всю длину, Айя на какое-то время замер, привыкая или вспоминая это ощущение, и так же медленно качнулся обратно. Его руки уперлись в грудь провидца, чуть изменив угол наклона тела, и он качнулся еще раз. Несколько неровных движений, и его бедра, наконец, стали двигаться ритмично, приподнимаясь и опускаясь, медленно и плавно, глубоко впуская в себя и почти до конца выпуская при обратном скольжении. И казалось, что Абиссинец готов бесконечно наслаждаться этим чувственным танцем, запрокинув голову и прикрыв глаза. А Брэд, подхватив руками упругие ягодицы, любовался открывшимся ему зрелищем.
Узкие бедра и отлично тренированные ноги, без устали двигающиеся вверх-вниз, ни разу не сбившись с выбранного им же самим ритма…
Слишком своенравный, чтобы увлечься им всерьез…
И, конечно, уже снова возбужденный член, вздрагивающий от каждого движения бедер, к которому Абиссинец даже не смел прикоснуться…
Слишком стеснительный и неопытный, чтобы на самом деле заинтересоваться им…
Тонкие руки, угловатые плечи, четко обозначенные ребра и рельефный, подтянутый живот. Одни кости и мускулы, ни грамма лишнего жира…
Слишком худой, чтобы им восхищаться…
Красные волосы, развевающиеся слепящим ореолом, опущенные ресницы, отбрасывающие длинные тени на порозовевшие щеки, скрывающие беспощадный блеск глаз, мелкие бусинки пота, серебрящиеся над чуть оттопыренной верхней губой…
Слишком красивый, чтобы уступить его кому-то еще…
Брэд смотрел на него до тех пор, пока окружающий его плоть жар не стал поистине обжигающим, а собственное напряжение – невыносимым. Тогда он переместил руку, обертывая пальцы вокруг вздыбленного члена Абиссинца, сжимая другой рукой его бедро, заставляя двигаться быстрее.
Айя вскрикнул и широко распахнул глаза, по инерции подчиняясь подталкивающей его руке. И снова вскрикнул, когда член Брэда вонзился в его тело. Его пальцы согнулись, впиваясь ногтями в грудь провидца, но он и не думал протестовать, получая новые для себя ощущения.
Теперь его бедра без понуканий взлетали над чреслами Брэда, стремясь поймать ту же самой точку еще раз и толкнуться в сжатый вокруг его плоти кулак. Вверх-вниз, быстрее и быстрее. Глядя на лежащего под ним мужчину распахнутыми глазами, вряд ли видя, как смотрит на него он. Вздрагивая всем телом и громко вскрикивая, вряд ли слыша хриплые стоны Брэда, раздающиеся в ответ. Быстрее и быстрее. Даже тогда, когда его сперма начала выплескиваться на руку провидца. Даже тогда, когда в его тело выстрелила такая же горячая жидкость. Вряд ли бы он вообще остановился, если бы Кроуфорд не сел на постели, стиснув его в руках, успокаивая его вздрагивающее тело. Ран уткнулся в его шею, обвив руками за плечи, задыхаясь усилившимся запахом Кензо, с трудом приходя в себя и наконец-то осознавая свою усталость.
Чувствуя, как расслабился в его руках сумасшедший Абиссинец, Брэд еще немного наклонился вперед, подцепляя скомканное в ногах одеяло, и осторожно откинулся на спину, по-прежнему прижимая к себе обессиленного мальчишку, накрывая их обоих. Айя рухнул на него сверху, мокрый и дрожащий, насытившийся и утомленный. Он соскользнул с опускающегося члена и осторожно выпрямил ноги, еле слышно охнув от боли. Брэд засмеялся в его волосы, погладив вздрогнувшую спину. Абиссинец протестующе завозился, но Брэд еще сильнее прижал его к себе.
– Отдохни, – посоветовал провидец, – иначе тебе не хватит сил на следующий раунд.
Ран настороженно замер. Брэд почувствовал, как защекотали его кожу моргающие ресницы, а потом Айя покорно расслабился.
Кроуфорд удовлетворенно улыбнулся и тоже прикрыл глаза.
* * *
Он проснулся, когда сквозь шторы уже не пробивалось солнечных лучей, а в комнате стоял полумрак, нарушаемый только тусклым светом ночника.
Абиссинец еще спал, доверчиво прижавшись к нему всем телом и тихонько посапывая в его шею. Это было приятно. Странное и новое для Брэда ощущение интимности и чего-то большего, чем быстрое слияние двух случайно (ну, или не совсем случайно) встретившихся партнеров. И хотя их «свидание» пошло немного не по тому сценарию, все, что случилось, превзошло самые смелые его ожидания. Конечно, он не собирался становится слезливым нытиком, как и не собирался показывать перед кем бы то ни было свои слабости, но приходилось признаться самому себе, что Абиссинец оказался слишком хорош, чтобы ограничить их встречи одним-единственным свиданием… Даже если у котенка будет другое мнение на этот счет.
Какое-то странное гудение донеслось с противоположной стороны комнаты, и вслед за ним тишину разорвал телефонный звонок. Айя резко сел, растерянно скользнув все еще сонными глазами по Брэду, но уже в следующую секунду скатился с постели и протопал вглубь комнаты, поднимая с пола свою куртку и доставая из кармана отчаянно надрывающийся мобильник.
– Да… Нет, Оми, со мной все в порядке…
Айя стоял, стыдливо отвернувшись от Брэда, внимательно слушая тарахтение в трубке.
– Нет, со мной точно все в порядке…
Кроуфорд откинулся на подушку, рассматривая напряженную спину Абиссинца, тонкие крылышки лопаток, перевернутое сердечко волнующих упругих ягодиц и влажный отблеск геля на внутренней стороне бедер…
«В душ», – подумал Кроуфорд. – «Но несколько позже…»
– Я… – Айя осекся.
И Брэд точно знал, что за вопрос задал ему младший Вайсс: «Когда ты вернешься?»
– Я… – снова замялся Абиссинец.
– Вернись в постель, – негромко предложил ему Брэд.
Айя вздрогнул, но не обернулся.
Он знал, что должен уйти. Он и так совершил достаточно непростительных глупостей за один вечер. У него были обязанности перед друзьями, долги перед сестрой и собственной совестью и до этого вечера не было хороших любовников… Не было никого, кому бы он мог открыться, и кого, быть может, смог бы полюбить… Хотя нет. Этому чувству больше не было места в его жизни. Все, кому он дарил свою любовь, умирали у него на глазах, оставляя на сердце незаживающие раны. И он уже немного привык к их постоянному присутствию, почти перестав желать, что когда-нибудь кто-нибудь сможет разделить с ним эту ношу, избавить его хотя бы от части этой ноющей боли… Как бы то ни было, Брэд Кроуфорд не был тем мужчиной, которого он бы впустил в свою жизнь.
– Я вернусь позднее, – наконец сказал он в трубку. – Не ждите меня, ложитесь спать.
Он снова сунул в карман мобильник, выпустил из рук куртку и медленно повернулся. Не глядя на Брэда, он вернулся к постели и быстро скользнул под распахнутое перед ним одеяло, перевернувшись на бок и подтянув колени к груди, спиной к наблюдающему за ним провидцу.
– Зачем тебе надо, чтобы я остался, Кроуфорд? Хочешь трахнуть меня еще раз? – тихо поинтересовался он.
– Примерно так, Абиссинец, – усмехнулся Брэд, придвигаясь к нему и обвивая за талию. – Я все еще не выяснил, насколько ты ненасытный, – прошептал он на ухо вздрогнувшего Айи, – повернись.
Ран медленно перевернулся на живот, уткнувшись лбом в подушку, вытянув вперед руки и обхватив ими толстые резные столбики. Брэд нахмурился, пытаясь понять, что прячется за этой покорностью, но Айя не шелохнулся даже тогда, когда провидец вдавил его в постель всем своим весом. Он только чуть раздвинул ноги, когда твердая плоть надавила между ягодиц.
Руки провидца скользнули по напрягшимся рукам, обняв сжатые на столбиках пальцы.
– Что-то ты слишком покорный, Фудзимия, – подозрительно констатировал Брэд.
– Тебе больше нравится, когда я сопротивляюсь, Кроуфорд? – глухо откликнулся молодой человек.
– Мне нравится, когда ты живой, Абиссинец. Никогда не был некрофилом.
Айя молчал, по-прежнему не двигаясь.
…Слишком непредсказуем, чтобы не доставлять беспокойства…
Брэд погладил впадинки между косточками крепко сжатых пальцев.
…Не тот мужчина, которому можно было бы доверять…
Плечи Абиссинца вздрогнули, и он откинул голову на плечо Брэда. В фиолетовых глазах мерцали желтые искорки от света ночника, а теплое дыхание коснулось лица провидца. Айя облизнул нижнюю губу и потянулся к Брэду.
Оказалось, что рот красноволосого котенка может быть не только жадно-пожирающим, но и томительно-нежным, правда очень, очень недолгое время… За которое Брэд выяснил, что Айя просто не умеет целоваться ради наслаждения самим процессом. «Придется научить», – отстранено подумал Кроуфорд, сражаясь с нетерпеливым языком в уже навязанной ему схватке. Он выяснил, что Абиссинец не умеет играть, видимо, не считая прелюдию чем-то интересным, если оба партнера уже готовы непосредственно к действию. «Придется кое-что показать ему», – решил Брэд, перемещая руку на дергающееся под ним бедро, прижимая его к постели. Он получил подтверждение тому, что спокойствие Абиссинца действительно мгновенно сменяется яростью, когда кто-то пытается помешать ему получить желаемое. И что Айя возмущенно вскрикивает, когда обрывают поцелуй. Что его глаза мечут искры, а губы тут же складываются в упрямую полоску. И что его бедра все еще продолжают сопротивляться удерживающей их руке и придавливающему сверху телу. Брэд хищно улыбнулся и склонился к шее Абиссинца.
Айя упрямо мотнул головой, пытаясь его оттолкнуть. Он даже запрокинул освобожденную руку, вцепившись в темные волосы Брэда. Но Кроуфорд тоже кое-что смыслил в упрямстве. Он терзал его горло, не обращая внимания на боль, прикусывая зубами и впиваясь губами, оставляя новые бордовые следы на мраморно-белой коже. Айя гневно рычал и вырвался. Брэд начал ерзать бедрами и облизывать поврежденную шею. Рычание сменилось низким хрипом, а давящее скольжение настойчивым подталкиванием. Абиссинец всхлипнул, Кроуфорд усмехнулся.
«Глупый, нелогичный котенок», – подумал Брэд, когда голова Рана обессилено ткнулась в подушку. – «Придется многому тебя научить…»
Он оставил в покое его шею, почувствовав, как тут же выскользнула из его волос рука Абиссинца. Брэд погладил мягкие волосы, раздвигая красные пряди, и чуть прикусил выглянувшее из них ушко. Айя, сопя, завозился под ним. Кроуфорд чуть сильнее сжал зубы. Ран протестующе зарычал. Брэд разжал зубы и очертил языком контур изящной раковины, лизнул внутри, втянул в рот аккуратную мочку, а его бедра снова начали тереться о гладкие ягодицы Абиссинца.
Айя кусал губы, изо всех сил пытаясь не застонать. Чертов Кроуфорд опять переворачивал с ног на голову его привычный мир, подчиняя его тело, заставляя чувствовать себя уязвимым. Или просто чувствовать… Почему он не мог просто его трахнуть и спокойно отпустить на все четыре стороны, как те, другие, что были до него? И почему, черт побери, он уже и сам хотел, чтобы все было именно так? Чертов Кроуфорд…
Айя, не сдержавшись, застонал. Брэд отпустил малиновую мочку и потянулся за смазкой, Ран нетерпеливо дернул бедрами и снова застонал, когда рука провидца оказалась между его ягодиц, нанося прохладный гель. Длинные пальцы лишь на несколько секунд погрузились в его тело, смазывая стенки тесного тоннеля изнутри, и тут же выскользнули обратно, уступая место твердой плоти. Айя приподнял бедра и, как только Брэд вошел в него, толкнулся навстречу, упираясь в по-прежнему зажатый в руке деревянный столбик.
– В следующий раз… я… прикую… тебя… наручниками… – между толчками пообещал Брэд, увидев, что Айя опять вцепляется в столбик и второй рукой.
– Только… попробуй… – задыхаясь, выдал в ответ Ран, продолжая подаваться ему навстречу.
– Как… скажешь…
Брэд вдруг остановился и рывком приподнял его бедра, скользнув рукой под живот и смыкая скользкие пальцы на вздрогнувшем от этого прикосновения члене. Айя выгнул спину и качнулся в его руку. Брэд возобновил прерванное было движение, пока еще медленно и мягко входя в тесное тело Абиссинца. Ран так же неспешно двигался вместе с ним, тихонько вздыхая, почти мурлыча от наслаждения. Кроуфорд легко погладил атласную головку большим пальцем, вызвав очередную порцию мурлыканья, другой рукой погладил его по спине, чуть хлопнул по выпяченной попке и оставил руку на бедре.
– Ты все еще хочешь меня убить? – поинтересовался он у довольно стонущего котенка.
– Когда-нибудь, – с готовностью откликнулся Айя. – Но пока у меня другие планы.
Чертов мальчишка! Брэд так толкнулся в него, впиваясь пальцами в бедро, что Абиссинец громко вскрикнул. И продолжал отзываться криком на каждое его последующее вторжение. И почему в этом голосе было больше удовольствия, чем боли? И почему сам Брэд хотел, чтобы это было именно так? Потому что ни один покорный любовник никогда не возбуждал в нем такого желания, как этот все время провоцирующий его котенок? Потому что они были безумны, каждый по-своему, и в то же время в чем-то одинаково? Чертов мальчишка!
Пот градом стекал по запрокинутому лицу провидца, тяжелыми каплями падая на выгнутую спину Абиссинца. Руки у обоих ломило от напряжения, кожа на ягодицах Айи порозовела от хлопающих соприкосновений с бедрами Брэда. Один кричал охрипшим голосом, другой задыхался и стонал. Но оба продолжали толкаться друг навстречу другу в том же безумном темпе.
Айя кончил первым, обдав вязкой жидкостью руку провидца и смятую простыню. Брэд освободился чуть позже, выплеснувшись в тесное тело своего несносного любовника. Только тогда он убрал руку с опустошенного члена и притиснул его бедра к себе обеими руками, застыв, потом медленно выскальзывая почти до конца, и снова толкнувшись вперед. Медленно, еще медленнее, пока, наконец, не застыл.
Абиссинец еще раз подался ему навстречу, а когда провидец ткнулся лбом в его лопатки, распластавшись по его спине, осел на постель, съезжая разомкнувшимися пальцами по деревянным столбикам, и замер. Брэд еще какое-то время просто без движения лежал сверху. Потом он приподнялся, отвел со щеки Рана спутанные волосы, как всегда обнаружив крепко сомкнутые веки и твердо сжатые губы. Он погладил пальцем под подбородком, заметив, как блеснул глаз под изумленно затрепетавшими ресницами. Тогда он прикоснулся губами к виску, провел ими по щеке до дрогнувшего уголка рта и мягко поцеловал припухшие губы. Потом он скатился с неподвижного тела и откинулся на спину.
Айя не подавал никаких признаков жизни. Брэд поудобнее устроился на постели, подложив руку под голову, и вдруг тихо засмеялся.
– Что? – тут же глухо откликнулся Ран, не поднимая голову от подушки.
– Странно. Я видел, что все это случилось прямо в ресторане…
Айя замялся и через несколько мгновений смущенно признался:
– Я сдержался…
Брэд изумленно задохнулся, а потом засмеялся чуть громче.
– Ты смог изменить будущее, – сказал американец и, протянув руку, погладил обнаженное плечо Абиссинца.
Его пальцы прошлись по гладкой коже, скользнули выше, взъерошив на затылке мягкие волосы. Ран вздохнул и чуть подвинул голову навстречу ласкающей его руке. Брэд улыбнулся и, придвинувшись, прикоснулся губами к четко выделяющейся косточке на плече.
– И картинка была такой яркой, – пробормотал он и придвинулся еще ближе, продолжая покрывать поцелуями плечо, скользя подушечками пальцев по позвоночнику.
Ран приподнялся и повернул голову. Теперь его лицо оказалось совсем близко от лица наклонившегося к нему мужчины.
– Ты ведь солгал насчет делового предложения, Кроуфорд? – чуть помедлив, спросил Абиссинец. – На самом деле тебе не нужны четверо котят в команде. Ты ведь просто хотел исполнить свое видение.
Брэд замер и откинул голову на подушку, продолжая поглаживать спину Айи.
– А знаешь, эта мысль уже не кажется мне такой абсурдной, – задумчиво произнес он. – Тем более что теперь нам есть, что делить с тобой, Абиссинец, – усмехнулся он.
Айя нахмурился, переваривая услышанный ответ. Но, в конце концов, он никогда не отступал перед лицом опасности и не сгибался перед трудностями…
– Тогда, может быть, ты видел то, что будет дальше? – спросил он, медленно поднимая длинные ресницы.
Брэд приподнялся и, надеясь, что ему опять удалось скрыть свое изумление, поинтересовался прямо в приоткрывшиеся губы Абиссинца.
– Ты хочешь сказать, что не против туда вернуться?
– Я так и не попробовал сукияки, – невинно улыбнулся в ответ Айя.
1 – сёдзи – традиционная японская бумажная перегородка, типа раздвижной стены.
2 – гедза – японские пельмени, небольшие кусочки мяса, завернутые в тесто.
3 – сукияки – блюдо из мраморного мяса. Бычков, предназначенных для мраморизации, выращивают в специальных условиях на специальной диете. В конечном результате получается мясо с тонкими прожилками жира, напоминающими мраморный узор. Из-за сложного процесса получения такой говядины, цены на нее достигают немыслимых высот. В Японии килограмм может стоить 500$.
4 – Лучшее из красных вин Бордоских поместий. Своего рода образец для всего мира. В высшей степени привлекательный характер этого великого вина можно описать через противопоставление тонкости и нежности букета быстро распространяющего тона старой розы и фиалки, с одной стороны, и глубинным присутствием плотных, даже напряженных танинов, с другой стороны. Стоит примерно 630$ за бутылку.
5 – дзабутон – плоская подушечка для сидения на полу.
Конец
